Демон на одну ночь

Глава 27, об испорченной картине и плане «Б»

К маленькому домику в двадцати милях от города Аманда домчалась на своей машине, наконец-то забрав её с парковки полицейского участка. Всю дорогу она неслась по асфальту в тени крылатого силуэта, для смертных скрытого чарами отвода глаз – капитан на бреющем полёте шёл над машиной, оберегая очень нужного полиции специалиста. Родители погибшей девушки, как и она сама, были из непосвящённых, но при той толпе вампиров, демонов и василисков, что бродила вокруг них, о соблюдении закона секретности можно было не волноваться. Когда на лужайку у дома перед убитой горем супружеской четой приземлился изумрудный дракон, взметнув вверх буранчики взрытой когтями земли и травы, отец семейства лишь сморгнул слёзы и сказал: «Ветер усилился, глянь, как метёт».

– В их городской квартире ничего не нашлось, но мать рассказала, дочь любила сюда приезжать, опыты какие-то делать, якобы – для дипломной работы. Девушка считалась очень перспективной студенткой, у неё самый высокий средний балл по группе за все экзамены, по профильным предметам и вовсе максимум возможного всегда стоял. Отгадай, какие спецкурсы проходила эта умненькая студентка, какой областью биохимии увлекалась больше всего?

– Ядами? – предположила Аманда.

– Угадала, – кивнул сержант Бринс, провожая её к пресловутому подвалу. – У неё даже статьи на темы редких ядов в университетском альманахе печатались. Надеюсь, те люди, что висят над её рабочим столом в тайной лаборатории, ещё живы! Всё-таки гадкая штука эти яды: случаи отравлений коронёрам слишком легко спутать со смертью от естественных причин, а если не возникает подозрений, то и обращений в полицию нет, и преступников никто даже не пробует ловить. Другое дело – пуля! Огнестрел сразу очевиден, как и ножевое. Или скажем, черепно-мозговая травма – ни о какой естественности и речи нет, с ядами же вечная загадка, а было ли преступление? Неизвестно, для кого девица лягушачий яд заготовить хотела, и кто её в итоге им же и отравил – может, мститель какой? Там дюжина людей на фото вместе с тобой – представляешь, сколько эксгумаций делать придётся и проверять тела на отравления, если мы крепко опоздали с этой девчонкой? Смотри, знаешь кого?

На стене действительно в два ряда висели портретные фотографии в строгих одинаковых рамках. Мужчины и женщины разных национальностей, с чётко изображёнными лицами, сфотографированные по плечи, как на документы делают. Собственно, это и были фото с документов из официальных источников: с сайтов, журналов, биографий...

– Я знаю всех, – вздохнула Аманда, – и довольно неплохо, хоть мало кого лично.

– Они живы? – задал самый тревожный вопрос Бринс, а все детективы замерли в ожидании ответа.

– Вот эти трое и я – да, остальные уже нет, но в расследовании их смертей нет необходимости. Это самые известные химики-токсикологи последних двух столетий, польщена включением меня в их ряд.

– Погоди, так она не маньяк, а... фанатка? – смущённо уточнил сержант.

– С учётом того, что большинство изображённых на портретах лиц отошли в мир иной до её рождения на свет, второй вариант выглядит разумнее. В моём кабинете портреты Лавуазье и Менделеева висят, но из этого не следует, что они скончались от моей руки. Позвоню-ка я своему заму... Лия, как самочувствие? Завтра выписывают? Поздравляю, будешь в ближайшие дни заниматься в отделении исключительно бумагами: во-первых, их много скопилось, во-вторых, носиться сломя голову тебе всё равно пока нельзя. Ты не вспомнила, где видела раньше погибшую на выставке девушку? Её звали Мария Дэнс, она была студенткой выпускного курса химико-биологического факультета в Джорджия Тех, увлекалась токсикологией.

– Точно, теперь вспомнила! – воскликнула Лия. – Она меня возле участка однажды перехватила, утром, когда я на работу шла, месяца три тому назад, наверное. Хотела стажировку в нашем отделении проходить, под твоим началом, отзывалась о тебе в самых восторженных выражениях, ещё выписки своих оценок мне пихала и характеристику из университета. Жаловалась, в отделе кадров ей сразу наотрез отказали, сказав, что мы никого к себе не берём. Я тогда сама в отдел кадров сгоряча позвонила, а мне ответили: «Очнись, девушка из непосвящённых! Как мы её к вам-то, ведьмам-демонам, припишем? Вы что, в своей лаборатории о законе секретности печётесь? Или мечтаете начать о нём беспокоиться?» Пришлось и мне жёстко повторить ей, что мы стажёров не берём.

– Вон оно как, – протянули детективы, и напарник Бринса сказал: – На одном из видео в её телефоне ты рассказываешь немного о своей коллекции природных отравляющих веществ. Может, девчонка к лягушке полезла, чтобы подарить тебе уникальный яд, пока ты на выставке, и ещё раз попроситься в твой отдел?

– Весьма вероятно, но кто её надоумил и отравленным дротиком снабдил? Давайте гляну, что у неё в пробирках и колбах имеется, но Мария, скорее всего, действительно готовилась здесь к практическим и лабораторным работам: оборудование слабенькое, тот же батрахотоксин сотворить не позволит.

В подвале действительно имелся стандартный набор реагентов, не выходящий за разрешённые законом рамки. Несколько дорогостоящих солей и опасных кислот хранились в примитивном сейфе, который можно было купить за несколько сотен долларов в любом специализированном магазине. Там же лежала недописанная дипломная работа, расчёты к ней, описания опытов и герметично закрытая стеклянная банка с... тряпочкой. Примечательность тряпочки была в том, что на ней имелись следы состава, содержащего магию.

– Зелье, замедляющее регенерацию Иных! Очень сложный и магоёмкий состав, – прошептала Аманда, азартно исследовав необычный для дома непосвящённых смертных образец. Упаковала тряпочку в пакет повышенной защиты и спрятала в недрах своего саквояжа. – Завтра изучу подробнее, но откуда взялась у девушки эта тряпочка, а? Заметили, что край у неё испачкан масляной краской? А противоположный уголок аккуратно срезан – это Мария явно пыталась разобраться в составе пропитки, но зачем, почему? Вы же общались с подругами девушки, есть соображения, откуда тянется этот магический след?

– Масляная краска в купе с магией наводят на мысль о сгоревшем фениксе – Мария Дэнс подрабатывала в его аукционном доме, в зале, где проводились выставки, тоже администратором. В частности, помогала в подготовке экспозиции работ учащихся Академии художеств, но её прогнали из-за скандала с повреждением картины, – сообщил данные следствия Вэнрайт.

– Поподробнее, пожалуйста: как она повредила картину?

– По факту она смочила раму растворителем, который стёк на край полотна и вмиг уничтожил несколько сантиметров его правой стороны. Девушка оправдывалась, что хотела отмыть только грязные следы на раме, и не представляла, что моющее средство так повредит лакокрасочный слой полотна. Инцидент произошёл в академии при составлении описи картин ещё до их погрузки. Ректор пожалел девчонку, жаловаться никуда не стал, а с согласия Маккони и автора картины заменил холст на другое творение той же художницы. С Марии даже неустойку не взыскали, просто попросили уйти.

– Испорченная картина где?

– Не знаю, в академии, наверно, или у художницы. Думаешь, в банке спрятана та самая тряпочка, которой она протирала раму?

– Логика, капитан, это сила, которая всегда с тобой. Лучшая студентка химического факультета уж точно разбиралась в кислотах и растворителях и была приучена с осторожностью их применять. Ответственная отличница сто раз бы подумала, чем можно мыть картину, а чем нельзя, капли какого вещества не испортят масляную краску, если случайно на неё попадут. Фраза: «Я не представляла, что средство повредит лакокрасочный слой», лжива от начала до конца.

– Она намеренно испортила картину? По заказу одной из соперниц художницы-феникса?

– Не думаю, капитан, за порчу холста никому ещё не известного мастера не убивают. Мой вывод такой: Мария смочила тряпку жидкостью из флакона, название на котором не вызвало её опасений, а потом испугалась, что её обвинят в намеренной порче картины, если узнают о её специализации, отсюда и лепетания, что всё вышло само собой, по глупости.

– А жидкость во флаконе со знакомым ей и безопасным для краски названием оказалась другой...

– Да, я уже сказала, какой, и это зелье масляную краску растворит легко. И Мария пыталась выяснить, что это была за жидкость! Возможно, она хотела обратиться с вопросом ко мне, но после резкого отпора, полученного от моей заместительницы, предпочла во второй раз прийти с подарком – ядом ужасного листолаза. И её убили, воспользовавшись этим её намерением.

– Чтобы она не притащила тряпочку в твою лабораторию и не рассказала, где нашла тот флакончик с неожиданным содержимым? Выходит, Мария хорошо знала своего убийцу и доверяла ему, раз тот был в курсе её планов и смог подсунуть ей отравленный дротик. Собственно, версия её однокурсника укладывается в схему.

– Меня больше волнует, для чего кто-то синтезировал такое опасное зелье? Маккони и без него сгорел.

Аманда углубилась в раздумья, отрешившись от всех настойчивых расспросов, ответы на которые ей ещё неизвестны. В деле криминалистической токсикологии главное умение толкового специалиста – выделять те версии, что максимально хорошо согласуются со всеми фактами, а не те, в которые хочется поверить. Она очнулась, когда её небрежным жестом закинули на мужское плечо, вынесли на свежий воздух и запихнули в машину. Капитан сел за руль и невозмутимо объяснил свои действия:

– Рабочий день закончился, подумаешь обо всём завтра, а то на усталую голову такого напридумываешь, что мне потом год в последствиях разбираться. На тебя уже смотреть жалко, такая ты бледная. И за руль в таком рассеянном состоянии тебя пускать нельзя – я прям вижу, как у тебя перед глазами не дорожные знаки, а порошки и зелья мелькают.

– О, когда ты в очередной раз будешь рычать на меня и по уши заваливать работой (не только нашей, но и чужой, во имя помощи «братьям нашим смертным» и торжества Мировой Справедливости), я буду помнить, что в глубине души ты самый заботливый дракон на свете, – с улыбкой пообещала Аманда. – Довезёшь меня до дома?

– Нет, до офиса твоего демона. Не нравится мне, что ты являешься главным соперником убийцы-отравителя в его противостоянии с Законом! Кем бы ни был этот гад, он тоже в курсе, кто вернее всех выведет его на чистую воду, так что тебе запрещено болтаться по городу или сидеть дома в одиночестве вплоть до окончания расследования этого мутного дельца с фениксом и прочими жертвами преступника.

– Кем запрещено? – елейным голоском поинтересовалась вековая сильная ведьма, впервые так резко ограниченная в своём гражданском праве на свободу передвижений. Спелись дракон с высшим демоном, за её спиной всё меж собой порешали. Впору и разгневаться и рассмеяться, прям не знаешь, что выбрать! Мужской заговор во всей красе! Эх, верховная бы на её месте так развернулась, что Иные спецотряда полиции замаялись бы своего капитана из блокирующих и связывающих чар выпутывать. – Ладно, Вэнрайт, попытаюсь вести себя как примерная девочка, но если навязчивые Иные начнут массово попадать в больницы с магическими огнестрелами, значит, у меня не получилось.

Когда её не только довезли до небоскрёба в центре Атланты, но и провели под ручку в сверкающий стеклом и металлом холл международной корпорации, ведьма скрипнула зубами. Когда передали на попечение главы службы безопасности – гигантскому василиску, скрытому в первой ипостаси облачённого в костюм брюнета – зубы не только скрипнули, но и злобно сжались. Когда дракон с наглым видом угнал её машину обратно на охраняемую стоянку участка, а василиск с поклоном оставил её в приёмной под прицелом камер и за дверью с охраной – пришлось подавить желание послать проклятье в адрес всех видов и подвидов чёртовых рептилий. А когда она шагнула за порог кабинета, список ожидающих проклятья разновидностей Иных пополнился и всем разнообразием поголовья рогатых, поскольку на столе перед владельцем корпорации восседала полуголая, сладострастно воркующая девица!

М-да, примерная девочка из неё получилась ненадолго. Жаркое чувство собственничества запекло в груди раскалённым углем, все боевые и защитные амулеты разъярённой ведьмы неслышно завибрировали в магическом фоне кабинета, добавляя в него новые струны. А тех имелось немало, и наравне с одуряюще сладким ароматом, зависшим в воздухе, они извещали, что дамочка на столе – суккуб, причём суккуб изрядно голодный и оттого особо активно атакующий выбранную жертву.

Ну, что сказать: милашка лихо промахнулась с выбором, позарившись на то, что ведьма давно и прочно признала своим. Совсем чувство страха потеряли эти дамочки! Зелья импотенции и фригидности на демонов секса не хватает, но сварганить такое – плёвое дело, никто в обиде не останется. Процесс питания легко может стать процессом не только крайне неприятным, но и поучительно болезненным. Кэтрин верно заметила, что коллекцию ядов надо держать под рукой, а того лучше на всеобщее обозрение выставить! Для ознакомления и во избежание.

Суккуб, раздражённо оскалившись, оглянулась на открывшуюся дверь и испуганно отшатнулась, спрятав зубки. Возможность чтения мыслей хоть и отвергается современной наукой, но у некоторых этот навык развит фантастически хорошо: демоница побелела, с её кукольного личика словно губкой стёрли вожделеющее выражение. Да, перспектива смерти от голода – так себе перспектива, ей бы тоже такая не понравилась.

– План «Б» на вечер, дорогой? – мило мурлыкнула Аманда. – Неудачный выбор, хоть бы пожалел бедняжку: после такого ужина ей будет страшно неудобно на машине ездить.

– П-почему? – оторопела демоница от неожиданного и странно выраженного сочувствия, тихонько сползая со стола и трусливо отступая к открытому окну.

– Крышка гроба мешать будет, – ещё слаще и умильней улыбнулась ей ведьма, и демоницу как ветром сдуло в ночное звездное небо. Грамотное решение: еды и другой вокруг много, а противоядие к зелью токсиколога высокого класса рискуешь не успеть отыскать.

В воздухе разлился новый запах – настолько насыщенный и хорошо узнаваемый, что не надо было иметь в себе гены оборотней для его идентификации. Теперь опасливо попятилась Аманда, но дверь за ней намертво зачаровалась магией, как и звонко захлопнувшееся окно...

Вторая половина рабочего дня Габриэля шла, как и положено идти дню руководителя большой корпорации. Обычно всю эту жуткую рутину гордо именуют «разработкой и организацией выполнения масштабных стратегических задач», но по факту она представляет собой разгребание последствий множества ошибок, совершенных персоналом всех уровней, уйму звонков и согласований. Сюда же добавляется перераспределение обязанностей и делегирование полномочий, в малоизученном коллективе каждый раз сопровождающееся сомнениями, компетентному ли человеку ты их делегировал? Анализ данных завершившегося внутреннего аудита всех компаний корпорации внушал надежду, что за исключением юридического отдела и некоторых руководителей верхнего звена, большинство менеджеров средней руки вполне заслуженно занимали своё место.

Поверенный в делах сообщил Габриэлю, что на рынке ценных бумаг акции фирм демонического рода Атланты начали стабильно прибавлять в цене. Брокеры и маклеры по достоинству оценили трюк с розыгрышем электроники, продление контракта с военным министерством и активацию деятельности всех структурных единиц корпорации. Трейдеры тоже грели руки на возрождении компании, что способствовало и небольшому спекулятивному повышению ставок. Складывались неплохие предпосылки к инвестированию части освободившихся средств в новые компании и стартапы, что также требовало обсуждения с поверенным, уже подобравшим неплохие предложения.

Оставался недорешённым вопрос по последнему «зомби» конгломерата, но Габриэлю запомнилась информация, проскочившая в рассказе вдовы Маккони: под гипнозом она вскользь упомянула о своём давнем увлечении древнегреческой вазописью. Сайт Джорджия Тех снабдил информацией о кандидатской работе миссис Маккони, полвека тому назад посвящённой этой тематике, и Габриэль набрал её номер. Человек, переживший трагедию, часто нуждается в погружении в интересное ему дело, которому когда-то посвятил много лет, прежде чем вынужденно принять на себя заботы о семейном бизнесе супруга.

– Вы предлагаете мне поработать дизайнером на гончарном заводе? – растерялась феникс. – Но он производит вазы вовсе не в греческом стиле, это... это не греческий стиль, это... это...

– Нечто чудовищное, согласен. Миссис Маккони, работники завода сделают всё, что вы им прикажете – даю вам полный карт-бланш в формировании товарного ряда и его оформления. Вы талантливый дизайнер и живописец, поразите жителей Атланты шедеврами росписи керамических сосудов! А стартовую рекламную акцию я возьму на себя.

– Я планировала продать коттедж и уехать из города...

– Зачем? Здесь живут ваши дети, внуки, у вас превосходный дом, созданный с любовью и чутким чувством прекрасного. Продайте лучше аукционный дом и вернитесь к делу, которое по душе именно вам. Кстати, аукцион я охотно приобрету целиком, с реставрационной мастерской и выставочным залом.

– А вам палец в рот не клади, господин граф! – негромко и неуверенно рассмеялась феникс, но пробудившаяся жажда жизни всё ярче звучала в каждой ноте её крепнущего голоса. – Если полицейским не вздумается меня арестовать, я, пожалуй, зайду завтра на ваш завод.

– Вам будут рады и встретят в любое время, – галантно заверил Габриэль и тут же позвонил директору завода, дабы в красках расписать ему ту геенну огненную, в которую он угодит, если упустит шикарного специалиста по дизайну, с огромным трудом найденного главой рода.

Под конец рабочего дня от Сержи Карвета поступило сообщение, что на поля обоих агрокомплексов напали полчища колорадских жуков, но сотрудники фирм предпринимают самые серьёзные меры по ликвидации бедствия. Впрочем, основная причина звонка прояснилась на второй фразе.

– Нет желания заглянуть к нам на семейный огонёк и обсудить что-нибудь нужное или ненужное? А то когда матушка в сотый раз попросит меня описать кавалера её доченьки, я брякну что-нибудь невежливое, – проворчал ведьмак, и Габриэль усмехнулся: проблема заботливых родителей волнует многих независимо от их возраста и биологической принадлежности.

– В какие дни у вас принято собираться на домашние посиделки? – потянулся он к ежедневнику под дикий визг в телефоне: племянникам Аманды срочно потребовалась помощь папы в урегулировании конфликта в игре.

– Давай завтра! – взмолился Сержи и переключился на детей.

День плавно клонился к позднему вечеру. Вэнрайт клятвенно обещал не спускать глаз с главного токсиколога департамента, а высший демон с удовольствием предвкушал, когда указанного токсиколога передадут под его охрану в ночную смену. Пройдоха Джек, ныне почтительно именуемый мистером Холли, напомнил перед уходом, что бывшие сотрудницы юридического отдела жаждут аудиенции с новым главой.

– Они жаждут остаться на работе, но не изъявляют желания переобучиться профессии или хоть курсы повышения квалификации пройти. Зато хотят получить дополнительные отпускные, хоть судя по объёму и качеству проделанной ими работы их отпуска и так были круглогодичными и чрезмерно оплаченными, – флегматично просветил Джек.

– Бухгалтерия с ними полностью рассчиталась в рамках действующего трудового законодательства? Да? Тогда пусть идут на все четыре стороны, у меня нет времени на пустопорожние беседы с неэффективными работниками, – отмахнулся Габриэль.

Он был занят – он прикидывал, насколько сердитой к нему явится колдунья после ультиматума безопасных передвижений, выдвинутого им совместно с драконом. Главной успокаивающей мыслью было резонное соображение, что женщине трудно спорить во время страстных поцелуев, а в процессе логического их продолжения её внимание рассеивается и сосредотачивается на более близких и приятных событиях, чем разумные запреты. Оценивай он ситуацию как менее опасную, не стал бы нагнетать напряжённость в идеально гармоничные отношения с дамой своего сердца. Как известно, нежная привязанность женщины подобна воде: её можно удержать в бережно сложенной лодочкой ладони, но не в сжатом кулаке. Однако искренняя забота о другом человеке порой вынуждает к «непопулярным мерам», как выражается его отец.

На город за окном упала ночная мгла, расцветив его огнями фонарей, вывесок, иллюминаций. Верхний этаж здания затих, высшему демону было слышно только стрекотание пылесосов и шаги уборщиц в удалённых от него залах, кабинетах и коридорах. Время от времени переговаривались по рации охранники и шумели лифты, спускающие вниз задержавшихся в офисе сотрудников. Снизу вверх ни один лифт пока не поднимался, из-за чего лёгкие шаги в приёмной, из которой час назад ушёл домой верный секретарь, вызвали лишь досадливое раздражение. Юридический отдел прислал переговорщицу? Суккуба с какой целью тут держали раньше? Постоянной любовницы из демона секса не сделаешь – дамочки ненавидели монодиеты и никогда не возвращались к опробованным «блюдам». А вот к несговорчивым партнёрам такую деву подослать, особенно если те из людей, – стратегия, частенько применявшаяся в не слишком чистом и честном бизнесе.

Дверь распахнулась, и на порог ступила демоница, слабенькая магическая аура которой давно поведала высшему о её близком присутствии рядом и нюансах её видовой принадлежности. Габриэля и прежде не раз пробовали продавить на невыгодные ему сделки, подсаживая к нему подобных соблазнительных девиц, и, честно признаться, по молодости лет на нём такой метод срабатывал. Не только женщинам трудно сохранять самообладание и способность к логическому мышлению в разгар сильного вожделения – у мужчин тоже всего одна кровеносная система, и если она активно подпитывает одни органы, то другие, особенно головной мозг, резко обедняются кислородом. Возможно, с научной точки зрения всё объясняется иначе, но ощущается именно так. В закономерном итоге из уст мужчины вырываются не самые благоразумные обещания, которые впоследствии не позволяет взять обратно привычка держать данное слово.

Пока демон размышлял, вспоминая прошлое, дамочка приступила к стандартной процедуре соблазнения: вокруг Габриэля заклубился волшебный флёр очарования, питаемый магическими силами и сопровождаемый томными вздохами и медленным раздеванием девицы. Досадливо поморщившись, демон выбирал между вариантами выставить суккуба за дверь или вышвырнуть в окно – пусть полетает, остудится – и тут его накрыло осознанием, что он совершенно не чувствует влечения к ней. Совсем! Изумлённо оглядев девицу, он понял, что единственное чувство, всколыхнувшееся в нём при этом, – жалось к суккубу, как к любому терзаемому голодом человеку. Та жалость, которую испытываешь невольно, даже если знаешь, что человек легко может утолить этот голод... но не с ним!

«Вот как это работает!» – восхитился Габриэль, упиваясь чувством неподвластности чужому влиянию. Блаженно развалившись в кресле, он радовался, что в ловушку вожделения его впредь не поймают, и смаковал своё глубокое безразличие ко всем действиям суккуба. Колдунья определённо привила ему любовь к экспериментам, и Габриэль не помешал девице усесться на стол и завлекающе склониться к нему, маня к себе полными приоткрытыми губами и локонами блестящих волос.

Действительно – ничего! Совсем. Габриэль не удержал самодовольной улыбки и отпихнул руку суккуба, потянувшуюся расстегнуть на нём рубашку.

– Это лишнее, зрелище и так забавное, – насмешливо охладил он пылкость голодной демоницы.

– Ты по уши влюблён, в сообществе не зря болтают о твоём романе, – разочарованно протянула та.

– Да, слухи обо мне не преувеличены, передай информацию всем сёстрам по подвиду. Тебя кто подослал?

В светло-зелёных глазах суккуба мелькнула настороженность. Дьявол, неужели опять Элсинэлю неймётся? С одной стороны – глупо, с другой – когда безнадёжно влюблённые мужчины вели себя разумным образом? Или всё же уволенный юридический отдел расстарался его умаслить?

– Почему подослал? Я сама пришла – ты такой удивительно вку-уусный, – томно выдохнула суккуб, но устроить ей допрос с пристрастием Габриэль не успел: сосредоточившись на удачном эксперименте, он не заметил приближения колдуньи!

В шоке от своего рокового просчёта, демон судорожно думал, что сказать и сделать, прежде чем его растворят на молекулы или хуже того – бросят, как дурную привычку, без права на возвращение. Пылающие яростью глаза колдуньи ярко контрастировали с подчёркнуто милым и дружелюбным выражением её лица, навевая нехорошие ассоциации с разбуженным медведем: мирно спала плюшевая зверушка, сопела сладко, зачем в берлогу влезли?! Возмущенное личико его голубоглазой красавицы гневно утверждало: «Я миролюбивый, мягкий, романтичный человек: обидите – обойдусь без объявления войны. Тихо зельем отравлю, самую мягкую земельку разрою и романтично закопаю при луне».

На кой ему план «Б» при таком плане «А»?! Особенно, когда она дьявольски прекрасна в гневе... Габриэля так в жар кинуло, что даже голова закружилась. Его доводило до точки кипения всё: вкрадчивый голосок колдуньи, безумный испуг демоницы, бесславное бегство последней и осознание, что колдунье он далеко не безразличен. Дикая страсть накатила валом цунами, и высший демон предусмотрительно отрезал жертве пути к отступлению, смутно постигая, что такой бури чувств в нём и дюжина суккубов прежде не будила. А лёгкий испуг в полных предвкушения голубых глазах бросил его за ту грань, где всё и вся смешивается в один огненный вихрь.