Денис Котик и Замок Хитрецов

ИСТОРИЯ ЧЕТВЕРТАЯ. ВЕСТИ ИЗ ЛИЦЕЯ, СТРАННЫЕ И ПОКА НЕОБЪЯСНИМЫЕ

"Магисториум что-то затевает в Лицее. Тут есть какая-то тайна, связанная и с нашими. Подробности – позже, когда что-нибудь еще разузнаем.

Леся и Влада, великие патриотки Лицея".

Денис трижды перечел это послание – первое, появившееся на его половинке листка из волшебной книги. Это было уже что-то, как частенько говаривал озорной чародей из Шутилова посада Маленький Мальчик. Теперь хорошо еще понять, к чему бы, непременно добавлял он.

При мысли о Лесе, Владе, Маленьком Мальчике Денису немного взгрустнулось. Какая там сейчас должно быть погода отличная, подумал он. Но тут же усилием воли отогнал ненужные сейчас слезливости и, задумавшись на миг, быстро составил ответ.

Перечитав написанное, Денис добавил три подписи и вдруг остановился. А как послать теперь это письмецо Лесе с Владой?

И он просто свернул свою половинку листочка надвое и спрятал во внутренний карман куртки. Она была аккуратно сложена и лежала рядом, на табурете. Потом зажмурился и вылил на себя полведра колодезной воды. Конечно, полагалось брать свежую, чуть ли не со дна; только по утрам в Магисториуме было довольно-таки прохладно, и ребята оставляли воду с вечера, чтобы хоть немного согрелась.

Денису осталось проделать еще добрую половину магической зарядки, которую им предложил по утрам делать Нектарий во время их прошлой беседы. А заодно и показать друзьям первое послание девочек. Максим и Антон пока поочередно, постепенно увеличивая норматив, подтягивались на перекладине, сооруженной из толстенной жерди, которую укрепили между двумя грушевыми стволами. Судя по сдержанным и запыхавшимся комментариям, пока лидировал Антон, однако Максим упорно старался не отставать.

Суть этой зарядки состояла в том, чтобы совершать обычные физические упражнения – отжимания, повороты на месте, качание пресса и прочие физкультурные приемчики, но при этом стараться увидеть себя словно со стороны. Для этого нужно было включить особенное, внутреннее зрение.

Как будто смотришь сам на себя с какой-нибудь низкой точки, например, лежа на земле или сидя на корточках. А потом требуется постепенно повышать точку обзора, то есть поднимать свое воображаемое тело. И при этом продолжать совершать упражнения.

Первым мысленно увидеть себя со стороны удалось Максиму. Он даже взвыл от удивления и некоторое время стоял, бессмысленно глядя перед собой и покачиваясь из стороны в сторону.

Потом Антон его опередил: ему удалось даже поднять с колен своего мысленного двойника-наблюдателя. А Денис пошел дальше всех: он даже сумел забраться на вершину воображаемого холма в десяти шагах от их флигеля. Оттуда он весело наблюдал сам за собой, как его реальное, физическое тело в это время деловито пыхтело, вращая торсом, подозрительно похрустывало суставами и тяжело сопело от напряжения, качая и без того уже стонущий от боли брюшной пресс.

– Здорово! – закончив зарядку, запыхавшийся, как после километрового кросса, воскликнул Максим. Он с бешеной энергией протирал носовым платком запотевшие очки. – У меня в какой-то момент появилось такое потрясное ощущение, будто я и впрямь расту. Как в детстве, во сне.

– А у меня – что я взлетаю, – кивнул Антон. Он теперь ощупывал свое тело, словно хотел наверняка убедиться, что все в нем осталось на месте.

– Ага! Но только при этом я сам себе казался маленьким-маленьким, прямо-таки крохотным, – признался Денис. – И даже было страшновато: а, ну, как сейчас подпрыгну и улечу? А мое тело останется с вами. Вот бы вы тогда попрыгали, угу?

– Ничуть, – серьезнейшим тоном заявил Максим. – Мы бы тогда, Дениска, научили его многому, что ему сейчас пока еще неведомо.

– Например? – подозрительно уставился на него Денис, ожидая неизбежного подвоха.

– Ну, например – думать, – невинным тоном предположил Макс. И вовремя увернулся – Денис чуть не дал ему по шее увесистого "леща"!

– Эх, вы, школяры несчастные! – звонко крикнул Денис. – Да будет вам известно: думать вредно – можно умным стать! Так еще древние говорили.

– Древние много чего говорили, – осторожно заметил Антон. – Вот античные греки, по-моему, утверждали, что умному человеку и сморкаться нельзя. Очень вредно для здоровья и вообще.

– Это еще почему? – теперь в свою очередь заинтересовался Макс, оставив, наконец, в покое свои очки.

– Будто бы с соплями, извиняюсь, мозги наружу выходят. Помаленьку, конечно, – сообщил Антон с самым серьезным видом. И как всегда, по нему было совершенно непонятно, шутит ли он и на сей раз, или говорит серьезно.

– Вот поэтому они все и умерли – те, которые античные, – отрезал Макс, не найдя больше никаких весомых контраргументов в арсенале своей эрудиции. – А вот мы живем!

– Да ладно вам, – с самым заговорщицким выражением на лице сообщил Денис. – Смотрите лучше сюда – что покажу.

И он с торжествующим видом вынул из кармана и развернул перед друзьями листочек волшебной книги.

– Вот это ма-лад-ца! – похвалил Максим, явно копируя своего папу. – Ай да девчонки – в кои-то веки удосужились черкнуть пару слов. Да еще каких!

– Мы тоже хороши, – покачал головой Антон. – Джентльмены еще, называется...

Он заглянул через плечо Денису и нахмурился:

– А это что, твой ответ, получается?

Денис молча кивнул.

– Думаешь, они действительно раскопают что-нибудь про Магисториум в нашей Лицейской библиотеке?

Денис вновь кивнул.

– А дальше ты просишь выспросить у Берендея Кузьмича, не занимался ли кто-нибудь на Буяне черной магией? В том числе, и до сих пор? – озадаченно продолжил Максим. После чего посмотрел на Дениса так, словно у него только что, причем у всех на глазах, выросла вторая голова или длинный хвост.

– Ты в своем уме, Денисыч? Кто же из учителей в Лицее скажет такое простому ученику? Даже если такое и было, это – тайна Лицея за семью печатями! И даже не семью – а семь раз по десять магических печатей, если еще и не больше.

Он сокрушенно покачал головой: мол, это просто невозможно.

– Посмотрим, – пожал плечами Денис. – И послушаем, что вы потом скажете, если Берендей Кузьмич все-таки даст ответ хотя бы на последний вопрос.

И он осторожно отчеркнул ногтем на листке последнюю фразу:

Кто такой Фабрицио Кляйнер?

Вот тут уже наступила поистине мертвая тишина!

Максим недоверчиво смотрел на листочек, словно не верил, как такие странные слова могли появиться там, где любой знак – поистине на вес золота. Если только еще не дороже.

– П-причем здесь еще К-кляйнер? Этот горе-комендант?

Антон напротив – задумчиво глядел на Дениса. О чем думал в ту минуту этот немногословный и рассудительный парень, трудно было предположить. Но в итоге он неожиданно похлопал по плечу наследника славного рода Котиков:

– Теперь я понимаю, каким образом тебе всегда удается опережать других лицеистов по числу приключений! И притом – всегда удачно выходить из них, целым и невредимым.

И в ответ на удивленную улыбку Дениса Антон заметил:

– Ты всегда готов сделать неожиданный поворот.

– А мы? – недовольно проворчал Макс.

– А мы с тобой вечно проскакиваем мимо, – щелкнул его по носу Антон. – Потому что пока еще не удерживаемся на крутом вираже. По инерции. Ты, надеюсь, помнишь, что это такое, о, великий Меканикус?

Ответом ему был саркастический взгляд Макса.

– Ничего, будет и на моей улице праздник по техническим причинам! – зловеще пробормотал Максим. – Вот изобрету машину времени – попробуйте тогда попроситься со мной в самый первый рейс! Я кое-что кое-кому сразу припомню: и про инерцию, и про Меканикуса...

– Ладно, надо сполоснуться, и – на занятия, – примирительно предложил Денис. – Нам надо выступать единым фронтом. Иначе крысевичи вконец одолеют.

И они с визгом и криками стали обливаться водой. Хоть она и отстоялась, но за ночь особо не нагрелась, и у троих мальчишек скоро уже зуб на зуб не попадал. Лицеисты тщательно растерлись мохнатыми полотенцами, переоделись и помчались на занятия.

На ходу они увлеченно, до ожесточения спорили, перебивали и обгоняли друг друга. Так что со стороны могло показаться, что между этими тремя мальчишками сроду не существовало ни малейшей капельки взаимопонимания.

Сегодня Леся собиралась весь вечер посвятить своему одиночеству. И это не было шуткой или позой: столько уже накопилось странных мыслей и неразрешенных вопросов, что она всерьез намеревалась затвориться в своей комнате и всласть пофантазировать. Тем более что Денис и мальчики откликнулись и в свою очередь задали кучу своих вопросов.

Днем Леся попыталась отыскать Берендея Кузьмича, но тот был занят – вместе с доктором Микстурьевым они демонстрировали гостям из Норда какие-то там новые делянки с особо ценными лекарственными растениями. Об этих делянках уже давно ходили самые разнообразные слухи, один причудливее другого.

Кто говорил, что там выращивают морозоустойчивый ананас специально для холодных северных краев. Кто утверждал, что там возделывают легендарные говорящие цветы – они будто бы способны служить индикатором всех болезней у того, кто вознамерится взять их в руки. А кто-то клятвенно заверял, что там проводят опыты с молодыми ростками мандрагоры, плюющейся ядом в любого, кто рискнет приблизиться к ней хотя бы на три метра.

Насчет мандрагоры Леся абсолютно не верила. Согласно учебнику прикладного травознания за второй курс, мандрагоры растут только на месте казни, причем исключительно – через повешенье. А Леся очень даже сомневалась, чтобы на территории их любимого и родного Лицея чародейства и волшебства когда-то совершались такие лютые казни. И вообще не верила, чтобы здесь когда-нибудь случались убийства.

Так или иначе, Берендея Кузьмича ей отыскать не удалось. Тогда Леся решила позвонить чаровнику по емелефону. Но ее аппарат почему-то барахлил. Пришлось одалживать емелефон у Влады.

Ее трубка была исправна, и после вызова тут же выскочил крохотный емелефонный гвардеец. Влада звала его Децлом, хотя со дня на день собиралась переименовать – ее музыкальные вкусы в эстраде уже давно изменились. И как считала строгая в этом отношении Леся, в лучшую сторону.

– Здравия желаю... – начал гвардеец, но Леся тут же его перебила самым невежливым образом.

– Привет, привет! – не слишком-то вежливо зачастила она. – Ты извини, дорогой Децл, я сегодня ужасная невежа и о вежливости никаких понятий. И это все оттого, что у меня приготовлено срочное послание для Берендея Кузьмича. Только понимаешь: я еще ни разу не звонила великому чаровнику по емелефонной связи! А мое послание совсем не предназначено для чужих ушей, потому что секретное и строго кон-фи-ден-ци-аль-ное. И оттого я очень волнуюсь.

Маленькие гвардейцы, служащие во Всеархипелажской Емелефонной Сети, очень тактичные и понимающие работники.

– Наши служивые в емелефонах давно знают и уже привыкли к тому, что для самого Берендея Кузьмича лично все послания обязательно секретные и эта.. кон-фи-ден-ци-аль-ные. Так что говорите, Леся Кобзарина из Травоведно-Зверознатного посада, я все передам точно по адресу. И притом строго лично. Емелефонная связь гарантирует тайну информации по всему Архипелагу! – гордо заключил гвардеец.

У Леси немного отлегло от сердца. Она поблагодарила гвардейца Децла и передала ему свое сообщение. Оно в основном содержало все те вопросы, которые утром задавал Денис с друзьями в магическом листочке.

Видя, что Леся все еще волнуется, гвардеец Децл, дабы успокоить девочку, прилежно повторил все сообщение вслух. Негромко – для конфиденциальности, но четко и внятно. И Леся, окончательно успокоившись, отправилась домой.

Она немного прибралась в своей комнате, погрустила у окна, глядя на далекие, равнодушные облака. Потом прилегла отдохнуть, вытянув из стопки библиотечных книг по истории травяной и злаковой магии наугад первую попавшуюся. Мало-помалу ее глаза стали сами собою закрываться, и Леся даже не почувствовала, как уснула.

Спустя три часа к ней в окошко постучали. Это прибежал запыхавшийся первокурсник из Следопытного посада. Берендей Кузьмич срочно вызывал ее в библиотеку.

Оказалось, что ее давно ищут, даже по громкой связи трижды объявляли. Видимо, не поверили, что всегда собранная и аккуратная Леся может просто-напросто мирно спать дома среди бела дня. Обещавшись скоро быть, Леся отпустила парня, сгоравшего от любопытства, и стала собираться в Центральный посад.

Берендей встретил ее приветливо, но сухо. Наверное, это объяснялось в первую очередь тем, что в кабинете хранителя Библиотеки вместе с чаровником сидели двое гостей-нордов – декан Алоиз и наставник Рюкер.

Час от часу не легче, сокрушенно подумала про себя Леся, этим-то чего тут надо?

– Скажи мне, Лесенька, что за интерес у тебя к человеку по имени Фабрицио Кляйнер? – сразу, без обиняков приступил к расспросам Берендей. – Что бы ты хотела у меня узнать о нем? И откуда тебе вообще ведомо это имя?

– Меня об этом попросил один человек, Берендей Кузьмич, – кротко сказала Леся.

Она решила, что роль послушной овечки – самое лучшее, что можно придумать в присутствии этих чужих ей людей. И нужно обязательно оградить Дениса от их странного интереса.

А уж в том, что декан Алоиз и преподаватель Рюкер как раз и попросили чаровника представить пред их очи Лесю, девочка не сомневалась.

– Что за человек? – ласково кивнул Берендей.

Лесю с первых минут разговора поразило, что чаровник вел себя не так, как она бы ожидала от него в подобном случае.

Если бы Берендею сейчас пришлось исполнять чужую волю, он бы, конечно, хмурил брови, нервничал и хоть намеком, да выказал свое недовольство.

Сейчас же Берендей Кузьмич был совершенно спокоен и доброжелателен. Он ласково смотрел на Лесю, и его глаза излучали доброту и симпатию.

Преподаватели-норды оставались бесстрастны и неподвижны, но они-то как раз пока интересовали Лесю меньше всего. Поэтому она царапнула их исподлобья колючим взглядом и твердо сказала, глядя чаровнику прямо в его лучистые глаза.

– Этого я не могу вам пока сказать, уважаемый Берендей Кузьмич.

– Вот как? – чаровник совсем не удивился, только его взгляд стал чуть острее. – А когда же ты сможешь это сказать?

Леся чуточку подумала, а затем собралась с духом и выпалила:

– Когда вот они... выйдут.

И в упор взглянула на нордов.

Те никак не отреагировали на ее дерзкую фразу; как, впрочем, и Берендей. Чаровник лишь подпер щеку рукой и неприметно вздохнул.

В библиотеке повисла неловкая пауза. Правда, Лесе на это было решительно наплевать: я сказала правду, я перед вами честна и искренна, а дальше вы уж думайте сами, как выкручиваться из этой щекотливой ситуации.

– Сударыня, – первым нарушил тишину декан Алоиз. – Я понимаю ваше недоверие и стремление не навредить другу. Уверяю вас, на вашем месте поступили бы так же и я, и преподаватель Рюкер. И, конечно же, ваш руководитель, волшебник Берендей.

Но в том-то и дело, что сейчас мы выступаем вместе: преподаватели Магисториума и наставники Лицея. Мы оказались перед лицом общей и весьма серьезной опасности. Поверьте, беда, возможно, угрожает нам всем.

Берендей молчал, но Леся, неплохо знавшая чаровника, должна была признать: это молчание можно расценить только как знак согласия. Тем не менее, она недоверчиво возразила:

– Если даже это и так, причем здесь мой друг? Чем так опасен его вопрос про этого... Фабрицио?

– Пока – ничем, – согласился Алоиз. – Вы тоже ничем не рискуете, если боитесь выдать товарища. Более того, мы даже знаем его имя.

– Вот как? – сердито вспыхнула Леся. – Вы уверены?

Вместо ответа Рюкер протянул ей маленький и очень изящный блокнотик. Девочка недоверчиво взяла его и тут же скривилась: в блокноте крупными разборчивыми буквами с еле заметным готическим влиянием был переписан весь текст ее звонка чаровнику! Неужели это предатель Децл все доложил нордам, в самую первую минуту подумала она. Но зачем?

– Это я рассказал нашим северным коллегам о твоих вопросах, – смущенно крякнул Берендей, точно прочитал ее мысли.

И действительно: внизу на листочке, под текстом стояла недвусмысленная подпись "Денис Котик". А этого имени Леся гвардейцу из емелефона и вовсе не называла!

– Выдали, значит? – с досадой пробормотала Леся.

– Выдал, – улыбнулся Берендей Кузьмич. – Ты уж не обижайся, Лесенька, но так было нужно.

И в ответ на немой вопрос своей ученицы пояснил:

– Эти почетные и уважаемые волшебники, девочка моя, наши друзья. И они очень нуждаются сейчас в твоей помощи.

– Друзья? – обиженно переспросила Леся, чувствуя, как все у нее закипает внутри. – А мне кажется, они совсем не друзья. Друзья не плетут интриги. Друзья не имеют в кругу друзей своего тайного человека. Который только один знает об истинной цели их приезда будто бы в гости. Друзья не затевают ничего тайного против тех, кто чтит законы гостеприимства. Эти норды здесь совсем не в гостях, Берендей Кузьмич! Как вы этого не видите?!

Декан Алоиз и преподаватель Рюкер неожиданно переглянулись. Однако они не вскочили с места, не схватились за магическое оружие и не стали творить охранительных заклинаний. Они лишь перебросились парой фраз, услышать которые из этих уст Леся уж никак не ожидала!

– Прилежный, аккуратный, тактичный ученик, – по-волчьи усмехаясь, заметил наставник Рюкер, к которому опять вернулись все его прежние привычки и повадки.

– Вы правы, Рюкер: он действительно отлично умеет наблюдать, – согласился декан Алоиз, в свою очередь, пряча довольную усмешку. – И еще – фиксировать.

– И не только наблюдать и фиксировать, но и делать из этого полезные и разумные выводы, декан, – развел руками Рюкер. – А что я вам говорил? Теперь вы со мной согласитесь, господин декан?

– Без сомнения, – кивнул Алоиз. – На сегодня он – один из лучших воспитанников Академии. Вы были правы, коллега, с чем я и поздравляю нас обоих.

И они, хитро посмеиваясь, дружно обернулись к ничего не понимающей Лесе и хором спросили:

– Арвид?

Через два часа Леся отправила Денису и ребятам новое послание с помощью волшебного листка.

Наверное, оно должно было здорово удивить мальчишек. Но ничего нельзя было поделать: Леся дала честное благородное слово Берендею Кузьмичу не добавлять в послание ни одного лишнего слова, чтобы не испортить дело.

– Не обижайся, девочка, – попросил Берендей, – что я не могу пока открыть тебе всей правды. Просто хочу успокоить в главном. Никакого тайного умысла по отношению к Лицею у наших гостей не было, и нет. Они и впрямь прибыли сюда с особой целью. Но она связана только с их Академией. И они нуждаются в нашей помощи. Об этом пока знал в Лицее только один человек. О нем и узнал воспитанник Арвид. Теперь ты – вторая.

– Воспитанник Арвид – честный и благоразумный парень, – кивнул декан Алоиз. – Он поступил правильно, посоветовавшись с вами, и мы на него за это не в обиде. Но мы очень не хотим никакой огласки. Она может помешать в выполнении важнейшей и опасной миссии одному очень хорошему человеку. Он сейчас в Магисториуме, один, без помощи и поддержки.

Леся некоторое время размышляла. У нее и прежде никогда не было ни одного повода сомневаться в словах Берендея Кузьмича. А если он всецело доверяет Алоизу и Рюкеру, значит, норды тоже говорили правду. И все-таки у нее оставалась пара вопросов.

– Кто же такой – этот тайный человек, агент Магисториума в нашем Лицее? И чего он хочет?

Леся строго смотрела на чаровника. Если бы кто-нибудь из числа лицеистов любого курса сейчас увидел, как эта девочка требует ответа от самого главного волшебника Лицея, он бы, наверное, просто не поверил собственным глазам! И, тем не менее, это было так.

– Кому ж еще и быть-то этим тайным агентом, – вздохнул чаровник. – Я это, Лесенька, старый дурак и плохой молчун. И странно, что никто еще об этом не догадался.

– Мы просим вас, сударыня Леся, сохранить эту тайну наистрожайшим образом, – сказал Рюкер. – Только великому волшебнику Берендею мы могли ее доверить. Потому что секрет этот – не наш, а совсем другого человека. Вы и так теперь знаете немало, но можете ли вы соблюдать конфиденциальность и впредь?

"Что-то часто в последнее время я слышу это длиннющее слово", – поморщилась Леся. – Но вслух, разумеется, сказала:

– Вы можете на меня положиться.

Преподаватели Академии испытующе взглянули на Берендея. И лучистые глаза чаровника подтвердили все сказанное этой удивительной девочкой.

– Хорошо, – кивнул декан Алоиз. – Но учтите: теперь ответственность за сокрытие секрета в равной мере ляжет на нас четверых. Наш визит в Лицей чародейства и волшбы, дорогая Леся, безусловно, продиктован глубочайшим интересом к искусству волшебников Буяна и всего Архипелага. Но, увы, не только. Все мы пребываем в большой тревоге и опасности. В Академии Магисториум зреет заговор. Нам противостоит древняя и чуждая магия, гнездившаяся в замке несколько веков. Против нее мы, нынешние преподаватели Магисториума, бессильны.

– Что-о? – изумленно прошептала Леся. Ей даже голос изменил при этом неожиданном известии.

– Увы, это так, – скорбно кивнул декан Алоиз. – Мы не практикуем черную магию. А корни зла, гнездящегося в замке Траян, произрастают именно оттуда.

– Как вы сказали? – переспросила Леся. – В замке...

– Траян, – подсказал Рюкер. – Так в действительности всегда назывался замок, в котором размещена наша Академия, но до определенной поры. Теперь это название... забыто...

Он нервно прищурился, по лицу наставника пробежала недовольная гримаска. Леся почувствовала, что северному чародею по какой-то причине неприятен их разговор.

– И что же делать? – развела она руками.

– Это, наверное, знает другой человек. Тот, который сейчас в Магисториуме, – нахмурился декан Алоиз. – Для этого мы и должны были приехать к вам в гости.

И тут Леся все поняла. Она почувствовала, что почти связала воедино все нити целого пучка секретов.

Приезд гостей из северной академии.

Выбор учителей и учеников в ответную делегацию гостей из Лицея.

Категорический отказ декана Алоиза взять в нее девочек.

Непонятный отбор преподавателей и вполне объяснимый, с точки зрения Леси, выбор в поездку ребят.

Нынешний, совсем не случайный вопрос Дениса о специалисте по черной магии, имеющем отношение к Лицею.

Возможно, и непонятный интерес, проявленный Денисом и компанией к какому-то неизвестному ей Фабрицио Кляйнеру.

И эти нити послушно улеглись в ее руке.

Гости из Магисториума приехали для отвода глаз. Истинной их целью было то, чтобы Лицей теперь имел вполне объяснимую и. главное, официальную возможность отправить в Магисториум ответную делегацию. Потому что в ее составе на север отправился тайный специалист по борьбе с черной магией.

Из Лицея в лесной Норд отплыли трое преподавателй-чародеев: Библиотекарь, Хранитель архивов, учитель в старших курсах Нектарий. И трое учеников-лицеистов: Денис, Максим и Антон.

Всего числом шесть.

И если по поводу троих лицеистов, как специалистов по черной магии, Леся, как мы понимаем, весьма и весьма сомневалась, то насчет чародеев-преподавателей можно теперь было говорить с определенной долей уверенности. Один из троих – специальный агент Лицея.

Именно ему, может быть, уже в эти минуты предстоит сразиться в Академии Норда с самым страшным порождением людского чародейства. Один на один – против черной магии древнего Севера.