Денис Котик и Замок Хитрецов

ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ. НЕКТАРИЙ КАК ОН ЕСТЬ

"Магия приращения и магия изъяна..." – жонглировал на бегу обрывками мыслей Денис Котик. При этом он постоянно обшаривал настороженным взглядом низкие и здорово запыленные оконца замковых подвалов.

Флигель, где проживал Нектарий, располагался в другом конце замка, неподалеку от обветшалой восточной стены. А Денис еще к тому же выбрал не самый короткий путь, зато наиболее неприметный. Он петлял меж дровяными сараями, мастерскими для ремонта упряжи и рыболовных снастей, огибал хозяйственные пристрои и пригибался, перебегая открытые аллеи.

"Если Фриц – замаскированный маг, и не просто взрослый, но еще и древний член братства, то он использует магию изъяна. А это уже натуральная черная магия", – думал Денис, тревожно оглядываясь, не следуют ли за ним по пятам огромные хвостатые тени.

"Ведь настолько убавить свое взрослое тело, чтобы превратиться в невысокого подростка, как Фриц, может лишь могущественный взрослый и опытный маг. Тут приходится уменьшать и свой вес, и объем. А чтобы постоянно поддерживать взрослого человека в маленьком теле подоростка, потребуется огромный расход магической энергии. Этого никакой воспитанник не сумеет, даже Людвиг. А он как начинающий волшебник явно сильнее всех своих наивных однокашников и верных прихвостней".

На сей раз Денису повезло – Нектарий оказался дома.

Молодой человек занимался весьма необычным делом: он играл в домашний дартс. На стене комнаты был укреплен обтянутый чем-то шершавым круг с делениями и мишенями. И Нектарий методично метал в него тонкие деревянные стрелки.

Он лишь на миг обернулся, кивнув в ответ на приветствие запыхавшегося Дениса. После чего продолжил свое занятие. Оно действительно выглядело очень странно.

И, прежде всего, сами стрелки-дартс. Все они оказались совершенно тупыми. Денис даже решил поначалу, что их наконечники специально закруглены, на манер тренировочного копья для рыцарских турниров в средние века. Поэтому стрелки постоянно отскакивали от мишеней и рассыпались по всему полу, не вонзившись ни разу.

Нектарий наклонился и аккуратно собрал дартс все до единой. После чего кивнул Денису:

– Ну, чего стоишь в дверях? В ногах правды нет, проходи, садись.

И вновь принялся обстреливать цель, причем весьма неумело. Стрелки ударяли то вокруг центра мишени, то по бокам. А пару раз и вовсе угодили в обод круга, выбив из него глухой звон.

Как ни странно, почему-то именно этот результат вызвал у молодого человека удовлетворительный кивок. Надо заметить, что метание тупых деревянных стрелок было сейчас отнюдь не единственным его занятием.

Нектарий задумчиво теребил в руках кусок чего-то серого, не то кожи, не то очень крепкой ворсистой ткани. Временами он сильно натягивал его, будто проверяя на разрыв. А потом вновь принимался бросать свои стрелки.

Надо отдать должное, бросал он их из самых разных положений, и даже из-за плеча или спины. И всякий раз стрелка попадала в пределы висячего круга. Правда, в центр круга Нектарий попадал все-таки редко, почти никогда.

– Мне нужно вам кое-что сказать, – отдышавшись, начал Денис.

– Вот как? – чуть приподнял брови молодой учитель. – Удивительное совпадение: и мне тебе – тоже.

– Вот вы шутите, а я, между прочим, серьезно, – обиделся и даже возмутился Денис. – Тут такие страхи начинаются! Меня вчера чуть не загрызла огромная крыса!

– Крыс тут в замке и впрямь хватает, – кивнул Нектарий. – А по существу дела?

– А по существу... – Денис слегка побледнел при мысли о том, что он сейчас скажет. Он вовсе не знал и не мог предположить, что эти слова дадутся ему столь трудно.

– По существу – ничего особенного. Если не считать того, что эта крыса велела передать перед смертью какую-то чертовщину.

– Вот как? И что же?

– Послание для Крысиного человека! Они знают, Кто ты. Они знают, Что ты. Они не отступятся, – с ходу выпалил Денис и испытующе уставился на молодого учителя.

– Именно так она и сказала? – деловито осведомился Нектарий, ничуть не изменившись в лице.

– Ага, – подтвердил Денис, весьма удивленный реакцией учителя. – Может, она еще чего хотела передать, но только потом ее убили.

– Поразительная самонадеянность, – покачал головой Нектарий. – Это я не о тебе, это о крысе. Впрочем, время последних сроков и впрямь миновало. Им пора уже и зашуршать.

– Что... вы сказали? – пролепетал Денис.

– Только то, что хотел, – пожал плечами Нектарий, неспешно собрав стрелки и вновь принимаясь за свой лоскут. – Что позволено думать крысе, не пристало объявлять вслух человеку. Иногда, знаешь ли, Денис Котик, и думать следует.

Впрочем, я им давно об этом говорил. Пытался убедить, даже грозил под конец. Но они предпочли войну. Что ж, будет им война.

– Кто вы? – тихо спросил Денис, глядя на молодого учителя в упор.

Вместо ответа Нектарий поднатужился и сильно дернул за концы свой импровизированный ручной эспандер. Полоса кожи лопнула и с треском разорвалась.

В тот же миг по обтянутому кругу для стрельбы дартс пошли трещины. Он стал бугриться и шевелиться как живой, меняя очертания и форму. Одновременно над ним заклубился легкий серый дымок с каким-то неприятным запахом, затхлым, с застарелой гнильцой. Но – очень знакомым Денису. Наш герой в отвращении даже пару раз крутнул носом. И тут глаза Дениса расширились от ужаса.

На поверхности круга с полем для игры в дартс проступила висевшая... отрубленная башка огромной крысы!

Ее глаза были открыты, взор застывших стеклянистых глаз казался мутным и неподвижным. Острые усы яростно топорщились, а разинутая пасть была усеяна острейшими длинными зубами.

В первую минуту Денис просто оторопел. Такого в комнате кроткого и стеснительного Нектария он даже представить себе не мог в самом страшном сне. Молодой учитель же спокойно взял очередную стрелку и небрежным движением вогнал ее с нескольких шагов крысиной голове прямо в стылый глаз.

Покуда Денис приходил в себя, Нектарий играючи бросил еще несколько деревянных стрелок, попав своей ужасной мишени в щеки, губы и лоб. Ни один из его метательных снарядов опять не попал в центр мишени. Потому что там располагался жесткий кончик массивного крысиного носа.

А потом молодой учитель жестом указал Денису на стул и вздохнул:

– Признаться, я не думал, что события развернутся именно таким нежелательным образом. И, прежде всего, для меня. Никто не должен был знать, что я нахожусь здесь, в Академии Магисториум. Я – Нектарий, но кое-кто знает меня как Никиту Кожемяковича. Слыхал о таком, Денис Котик?

Денис только судорожно глотнул, во все глаза глядя на преображение Нектария.

– А эти, – молодой учитель строго кивнул на оскаленную голову, утыканную стрелками, – предпочитают звать меня Крысиным львом. Или Крысиным Человеком. И, между прочим, совершенно зря.

Теперь Нектарий улыбнулся и похлопал ошеломленного Дениса по плечу.

– Я никоим образом не принадлежу к породе оборотней или адептов черной магии. Напротив, я – чародей, способный в меру своих скромных сил противостоять черной магии. И представь себе – даже иногда выходить из таких поединков победителем.

– А... почему же они... эти крысы... – пролепетал Денис, глядя на волшебника со страхом и восторгом. – Почему они считают вас... своим? Почему зовут "Крысиным человеком"?

– По той же причине, по которой оборотни-вервольфы или варги зовут меня Волчьим человеком, – пожал плечами Нектарий. – А японские люди-лисы кицунэ окрестили меня Странником-Лисовином. Большинство порождений черной магии видят во мне собственное отражение. Я – зеркальный маг, Денис. Единственный на острове Буян.

И удивительное дело: Денису показалось, что при этих словах молодой чародей гордо приосанился и даже стал чуть выше ростом!

Нектарий Кожемякович действительно был потомком того самого рязанского Никиты, что истребил могучего и жестокого змея Киевского. В Магисториум он отправился по просьбе руководства Академии, под своей привычной маской скромного молодого учителя. Деканы Магисториума оказались не в силах предупредить и остановить грядущее явления зла, что многие века дремало в подземельях замка. Оно было порождением черной магии, и для борьбы с ним требовался знающий и опытный профессионал.

По предварительной договоренности деканов Алоиза и Игнациуса от Академии, и Берендея Кузьмича – от Лицея, решено было обратиться за помощью к Нектарию.

Специалист по черной магии совсем недавно возвратился после трудного и полного опасностей путешествия в Закарпатье. Там Нектарий пытался образумить старого мадьярского колдуна, который вдруг воспылал ненавистью к жителям маленькой деревеньки, затерявшейся в предгорьях. Дело оказалось труднее, чем Нектарий предполагал поначалу, поскольку предки нынешних сельчан когда-то жестоко обидели колдуна.

Борцу с некромантами пришлось улаживать старинный конфликт, корни которого уходили далеко в прошлое, когда всех знахарей и ведьм местные сельчане норовили казнить без суда и следствия, лишь по чьему-то злому или завистливому навету.

Поэтому особой передышки у Нектария и не получилось. Из Магисториума уже отправилась делегация гостей, и в ответную группу дружеского визита был сразу же включен специалист по черной магии. Иначе открытый частный визит в Магисториум чародея такого уровня мог вызвать подозрения, и осиное гнездо переполошилось бы раньше времени.

На самом деле Петер сказал Денису правду: тайное Братство Хитрецов было создано в лесном Норде еще несколько веков назад. Теперь уже никто не знает, почему оно носило такое необычное название. Братство принимало в свои ряды исключительно чародеев, посвятивших свой талант и способности запретным искусствам и мрачным ремеслам.

Впоследствии Братство даже попыталось захватить замок и подчинить себе всю магию Побережья. Одновременно замковые чародеи стремились и к обычной, мирской власти. Но в скором времени они были разгромлены и частично истреблены силами союза местных князей, которых поддержали и волшебники Архипелага.

Оставшиеся в живых черные маги дали крепкое клятвенное слово не обращать своего искусства во вред людям и потому были отпущены на свободу. Они рассеялись по всему свету, и мир лесного Норда и Побережья долго о них ничего не слышал.

Первые тревожные приметы появились, когда в Академии Магисториум преподаватели неожиданно раскрыли целую группу воспитанников, по ночам втихомолку занимавшихся некромантией и другими видами черной магии. Как ни странно, это были в основном девочки, которых кто-то обучил ведьмовским приемам наведения порчи на целые деревни и села.

Уличенные воспитанницы были с позором изгнаны из Академии. Но дело было уже сделано: они осели в окрестных лесах и с той поры всячески вредили Магисториуму, проводя на него магические атаки.

Воспитанники Академии стали часто и беспричинно болеть, совершать непонятные и несуразные поступки; у многих вдруг обнаружился необузданный и истерический нрав. В итоге чародеям Академии ничего не осталось, как окружить замок магической защитой.

Отныне никто, кроме имеющих особый охранный талисман, не мог проникнуть на территорию замка. Все успокоилось, и несколько лет в Магисториуме царили тишина и порядок.

Однако мятежные ведьмы и не думали униматься. Коль скоро они теперь не могли сами проникнуть в замок, туда стали поступать на обучение и воспитание девочки примерно одного возраста – восьми-девяти лет.

Лишь только по счастливой случайности руководство Академии прознало, что все эти девочки – дочери лесных ведьм, к тому времени народившиеся и подросшие. Они сполна унаследовали не только колдовские способности матерей, но и жгучее желание помочь своим родительницам вновь вернуться под сень старого замка.

– Но зачем им так понадобился этот замок? – удивился Денис. – Тут что, медом намазано для всяких ведьм и колдуний?

– Представь себе, да, – кивнул Нектарий. – В замке остались семена былого заговора некромантов, и они все это время, все годы ждали своего часа. Они, может быть, не зрели, но и не умирали. Как живые лягушки в камнях – слышал про такие чудеса?

– Конечно, – пожал плечами Денис. – Обычный летаргический анабиоз четвертой степени!

– Ишь, ты, – улыбнулся молодой чародей. – Крепко, однако, вас в Лицее нынче учат! Молодец!

– А зачем вы это... делаете? – Денис осторожно ткнул пальцем в кошмарную мишень на стене, стараясь не коснуться ее.

– Тренируюсь, чтобы не потерять квалификации, – ухмыльнулся Нектарий. – Поскольку до моей главной работы здесь остается несколько часов.

– Это то... о чем говорила мне Крыса? Которую вы убили?

– Примерно, – кивнул молодой чародей. – Только, надеюсь, будет все иначе.

Он усадил Денис за стол и сам уселся напротив.

– А теперь слушай меня внимательно, Денис Котик. И заруби себе на носу каждое мое слово. Уговорились, юноша?

– Смотря о чем, – осторожно возразил Денис. – У меня, между прочим, тоже своя голова на плечах есть.

– В этом я и не сомневаюсь, – с ангельским спокойствием и терпением сообщил истребитель гигантских крыс. – Вот как раз для того, чтобы она и дальше оставалась там, где ей положено быть природой, тебе и придется исполнить все мои инструкции на сегодняшнюю ночь, Денис. Причем – самым тщательнейшим образом. Иначе твоя голова, сударь, будет валяться где-нибудь в крысиных подвалах, и не позже, чем к завтрашнему утру.

Денис поежился, не желая даже представлять подобные картины, стоически вздохнул и приготовился слушать.

Нектарий некоторое время внимательно изучал физиономию мальчишки, точно искал именно на ней возможные препоны собственным планам. После чего недовольно прихлопнул ладонью на столе первую любопытную муху, явившуюся на пиршество в виде крысиной башки, и тоном, не терпящим возражений приказал:

– Собственно говоря, никаких особенных инструкций не предвидится. Немедленно разыщи Антона и Максима. Сразу же запритесь в своем флигеле и обнесите весь дом тройной цепью охранительных заклятий. Да не тех, что вы изучали на первом курсе. Вот, возьми-ка...

Он откуда-то из воздуха ловко достал карандаш и быстро начертал на клочке кожи несколько размашистых слов. Потом свернул лоскут вчетверо. Строго взглянул на него, и концы кожи схватились, запечатав содержащееся в ней заклятье на манер узла, в которые завязывают всякий тряпичный домашний скарб при переезде.

– Держи, и не разворачивай, покуда не будешь в безопасности, в вашем флигеле. Я, в принципе, еще сегодня утром укрепил там стены и крышу парочкой крепких выражений...

Нектарий почесал в затылке и вновь усмехнулся. Однако взгляд его задумчивых блестящих глаз был все так же строг и сдержан.

– Но времени у меня было мало, укрепил на ходу, так сказать, на скорую ногу. Поэтому немедленно соберитесь во флигеле и активизируйте заклятие! Оно должно защитить вас нынче от любых неожиданностей. Только заранее наберите воды, если дома нет!

И не отвечая на возможные расспросы, он властно указал Денису на дверь. Правда, теперь уже глаза молодого учителя потеплели, и черты его лица заметно смягчились. Словно с плеч истребителя крыс только что спал груз, хотя пока и неизвестно какой тяжести.

Денис разочарованно вздохнул, но делать было нечего, с такими волшебниками не поспоришь. И послушно поплелся к дверям.

– Денис! – негромко окликнул его Нектарий у самого порога.

Мальчик молча обернулся.

Потухший взор и разочарованное выражение лица лицеиста, конечно же, не укрылось от внимания молодого чародея.

– Ты извини, парень, – сказал Нектарий. Было видно, что и ему нелегко подобрать сейчас единственно правильные, нужные слова.

– Просто сегодня в замке – время высших волшебников, вы против них бессильны. Эти здоровенные крысы, что уже просыпаются, не чета местным маленьким олухам вроде Людвига, что уже порядком заигрались в чужие игры. Им и невдомек, скорее всего, что за их спинами, как за прикрытием, сейчас оживают истинные Крысы Волшебства. Это как в футболе, знаешь ли: после тренировки на поле детской спортивной школы на зеленый газон выходит команда мастеров. И начинается уже совсем другая игра.

Денис медленно кивнул. Но все равно – он был решительно не согласен с тем, что сегодня они, вместо того чтобы помочь волшебнику Лицея, будут обречены на бездействие.

– Я понимаю, вы тоже рветесь в бой, – кивнул Нектарий. – Но даже двое других волшебников с Буяна, Архивариус и Библиотекарь, не смогут мне помочь всерьез. Риск же для них велик, как и для всякого волшебника, противостоящего черной магии. Пойми главное, парень: в отличие от всех вас, лицейских, я все-таки – зеркальный маг. И уровень моей защиты совсем иной. Даже по сравнению с самим Берендеем.

Глаза Нектария были исполнены сожаления. Будто сейчас его печалили собственные слова.

– Поэтому они сегодня тоже останутся в стенах Библиотеки. Как и вы – дома. Под защитой все того же заклинания.

Нектарий на миг замялся. А потом сказал то, чего Денис никак не ожидал услышать от храброго чародея.

– Понимаешь, парень... На самом деле я действительно не хотел вчера убивать того крыса. Он ведь обещал оставить тебя в живых.

Нектарий вздохнул, покачал головой.

– Но я не мог рисковать. И к тому же мне нужна была... нужна была его кожа. Только заклятье, наложенное на шкуре оборотня, может спасти человека от черных чар его собратьев. Этому вас в Лицее еще не учили, и вряд ли будут.

Он вздохнул, словно сожалел о том, что для пользы такого исключительного дела ему пришлось все-таки убить. Пусть даже и оборотня, порождение черной магии. И Денис тут же вспомнил о профессии Нектария.

За годы своего нелегкого служения светлой магии молодому волшебнику, который, скорее всего, только казался молодым, наверное, довелось лишать жизни или существования немало людей, нелюдей и нежити. Хотя к противникам Нектария все-таки больше подходило слово "существование". Поскольку у нелюдей и нежити нет, да и не может быть обычной, человеческой жизни.

– Теперь иди, – велел молодой волшебник. – Мне нужно побыть одному, и еще кое-что подготовить. Такая уж моя работа, что делать! А вас очень прошу: не пытайтесь выйти из дома, что бы ни произошло ночью в замке. Что бы вы ни услышали, ясно? Никакого геройства!

Денис угрюмо кивнул. А что ему еще оставалось делать?

– Встретимся завтра, надеюсь, в более приятной обстановке, – услышал он напоследок. – И, пожалуйста, не сердись.

Что ж, Денис Котик и впрямь не сердился. Едва он покинул порог дома Нектария, как им овладела целая гамма чувств.

Острая обида оттого, что их с Антоном и Максом по-прежнему считают маленькими несмышленышами, которым нечего соваться в магические дела взрослых волшебников.

Досада оттого, что он сам не сумел найти нужных и правильных слов, чтобы убедить Нектария помочь ему хоть как-то. Ведь они могли, просто обязаны были пойти нынче ночью в крысиные подвалы вдвоем. Или даже – вчетвером. В ком – в ком, а уж в Максиме и Антоне Денис ни капельки не сомневался. Он верил в них как в себя и знал – в случае чего друзья не подведут.

Горечь и сожаление – ведь они так и не узнают, что же действительно произошло ночью в подземельях замка. И получается, что трое друзей-лицеистов просто скатались сюда в гости, как самые обычные, несчастные...

– Экскурсанты несчастные, вот мы кто... – чуть ли не сквозь слезы прошептал Денис, сжимая кулаки так, что даже побелели костяшки пальцев. – Тыловая гусятина!

Это выражение Денис в свое время вычитал в одной очень хорошей книжке про военных разведчиков. Так вот, они втроем нынче к роли разведчиков совсем не подходили! Им бы в библиотеку, перебирать рукописи, или в архив, к пыльным книгам и крысам!

Воспоминание о крысах в мгновение ока отрезвило Дениса. Он ускорил шаг и в скором времени увидел белый флигель, ставший уже таким домашним и привычным всего за какую-то неделю их пребывания в Академии.

Окна были открыты – верный признак того, что друзья дожидаются Дениса дома. И, наверное, уже давно.

– Где тебя крысы носят! – возмущенно выпалил Максим, едва только Денис переступил порог. – Мы тут... прямо сбились с ног, тебя разыскивая. А вдруг с тобой опять что случилось, ты об этом подумал? Занятия пропустил, кого ни спросишь – говорят, пробегал тут, но уже полчаса назад. И все – ищи-свищи этого Дениса-барбариса!

– Действительно, что-то случилось, Деня? – мягко спросил Антон. Рядом с Максом он всегда казался этаким предохранителем, снимающим излишнее напряжение и силу тока чувств и эмоций нашего великого изобретателя.

– Случилось, – буркнул Денис и с размаху бросился на кровать. После чего с горечью бросил:

– Назревает война. Только нам даже зрителями не разрешают побыть.

Он с омерзением вынул из кармана кусок сложенной крысиной шкуры – Денис не сомневался, что он был вырезан из спины или бока его вчерашнего пугала в саду – и сразу почувствовал внутреннее тепло. Это могло выделять статическую энергию лишь заклинание, запечатленное на мертвой коже. Что ж там велел Нектарий в первую очередь?

– Для начала сходите за водой, – приказал Денис. – Да побольше – оба ведра наполните.

– Куда столько? – развел руками Макс.

– Сам пока не знаю, – хмуро пробормотал Денис. – Но вода нужна. Несите пока ведра, я потом вам все объясню.

И дождавшись, когда в сенцах стихнет громыхание ведер и недовольное бормотание Макса, Денис задержал на миг дыхание, как перед стрельбой из пистолета в тире. После чего осторожно потянул за края кожаного лоскута и развернул начертанное волшебником заклинание.