Денис Котик и Замок Хитрецов

ИСТОРИЯ СЕДЬМАЯ. ВОЛШЕБНАЯ МЕБЕЛЬ ДЛЯ ИСТИННЫХ ЧАРОДЕЕВ

В перерыве между занятиями только и было разговоров, что о заключительных словах преподавателя из Магисториума

Многие лицеисты, такие как Роман, все же считали, что сомнение не должно быть свойственно истинному волшебнику. И пока он сомневается, он не имеет права на волшебство.

Другие, такие как Коля, полагали, что только сомневающийся человек способен предугадать все последствия своей магии. В особенности – отрицательные и разрушительные.

Только Леся с Владой не принимали участия в этих обсуждениях и дискуссиях. Они молча сидели во дворе и пили горячий чай с пирожками, дуя на стаканы и поглядывая исподлобья на спорщиков.

Для одной из них все было ясно.

Для другой – ровным счетом ничего.

И при этом, как ни странно, сейчас они думали одинаково об одном и том же.

Леся и Влада думали о ребятах, гостивших тем временем в Академии.

Вот уже несколько дней от них не было ни слуху ни духу, ни строчки на листке волшебной книги, ни каких-либо других вестей.

Девочки, конечно, понимали, что мальчишки сейчас, должно быть, здорово заняты; как гостей их, вероятно, водят по всем местным достопримечательностям и даже демонстрируют все последние достижения северной магии. Наверное, они и домой там приходят только спать, и даже засыпают на ходу к постелям, не успев даже снять ботинки!

Между тем прозвучал сигнал на урок. Однако никто не спешил в классы. Среди лицеистов уже давно пронесся слух, что сегодня Емеля Севастьянович и маэстро Массажу будут давать ответный показательный урок для гостей из Магисториума и всего Лицея, кто не был занят на сборе лекарственных трав. И этот урок будет происходить не в классе, а на открытом воздухе.

В скором времени по громкой связи объявили, что занятие по многочисленным просьбам лицеистов и согласию гостей будет посвящено волшебной рекламе.

Надо сказать, что многие лицеисты давно просили устроить занятие по рекламе. Многие ребята и девчата надеялись после окончания института пойти работать начальниками рекламных служб и пиар-менеджерами в крупные и перспективные фирмы и компании. Чего греха таить, там они надеялись применять и волшебные знания, полученные в Лицее.

Как ни странно, не только учителя лицея, но даже и сам Берендей Кузьмич не возражал против такого выбора профессии. Чаровник всерьез считал, что вся нынешняя реклама – это и есть современные сказки, причем не только для детей, но и для взрослых. А это как раз было по профилю чародейского Лицея!

Затем сообщили, что показательный урок состоится прямо сейчас, и сбор всех желающих объявлен возле колодца №7. Все лицеисты и гости дружно направились туда, благо погода сегодня была отличная: на небе ни облачка, мягкое ласковое солнце светило, но не пекло, и настроение у всех было приподнятое.

На территории Лицея любой мог бы отыскать немало колодцев. В них всегда была вкусная, прохладная, а то и ледяная вода, так что иной раз даже зубы ломило. Местами колодцы питали особые целебные ключи, и вода этих колодцев пользовалась особенной популярностью.

Пара колодцев была даже с минеральной водичкой: один – с соленой, другой с прозрачной на вкус. Одна из них, пресная, имела весьма целебные свойства; соленая же минералка оставалась просто столовой питьевой водой и от всяких хворей и недугов лечила слабо.

На этот счет в свое время даже поспорили меж собой доктор Микстурьев и Данила-мастер. Их пари оказалось в высшей степени любопытным и поучительным.

Данила-мастер однажды решил доказать Микстурьеву, что сумеет искусственно получить самую целебную минеральную воду, какую только можно создать в условиях природы острова Буян. Доктор Микстурьев его всячески отговаривал от его, но разве ж можно удержать ретивое сердце Данилы-мастера, коли уж занялось оно азартным огнем познания, как осина в сухом бору?

Тогда благородный Микстурьев, видя, что пари не миновать, задал мастеру свое условие: на дальнем конце острова он набрал два пузырька воды из маленького неприметного ключа. Вода в нем была поистине невероятной целебной силы.

Доктор предложил мастеру создать в точности такую же воду по силе ее свойств. Он обещал предоставить Даниле любую аппаратуру из своего посада, любые химические реактивы и естественные вещества. А также – любую учебную и справочную литературу.

Один пузырек Микстурьев отдал Даниле для работы, а второй попросил Берендея Кузьмича лично запереть в главном сейфе Лицея. Как он объяснил удивленному чаровнику, для последующего сравнения результатов и соблюдения чистоты эксперимента.

Данила же в свою очередь пообещал, что сделает абсолютно воду точно такого же свойства, как в роднике. И взял неделю сроку. А закончил свою работу уже через три дня.

Но все три дня и три ночи перед тем он корпел над колбами, мензурками и волшебными весами для измерения ничтожно малых количеств веществ.

В первый день Данила разобрал часть ключевой воды из своего пузырька по химическому составу. Разъял несколько капель родниковой влаги, проверил, нет ли в ней каких-либо посторонних примесей; и не потому, что не доверял Микстурьеву, а потому что знал – в природе всякая случайность возможна. Ветерок шальной мог занести чего в воду или глина обвалиться, или корешок какой-нибудь отдать свой сок как раз в тот миг, когда доктор зачерпывал воды для эксперимента. Именно эта примесь как раз и могла сыграть решающую роль в усилении или напротив – ослаблении лечебных свойств ключевой воды.

В день второй мастер заготовил все необходимые вещества, чтобы воссоздать состав исходной ключевой воды с идеальной точностью. Как обычно в таких случаях в народе говорится: как две капли воды схожи.

Когда же у него все необходимое было под рукой – спасибо оппоненту, уж очень удобно было работать в лаборатории Микстурьева, всегда у него царит идеальный порядок! – Данила ночью аккуратно все перемешал в нужных пропорциях.

На третий день получившийся концентрат строптивый мастер развел в специально отмеренном объеме чистейшей дистиллированной воде и оставил, чтобы полученный раствор хорошенечко отстоялся.

В результате к четвертому дню он получил воду, которая ничем не отличалась по составу от родниковой воды, данной ему доктором Микстурьевым.

Но пари Данила все-таки проиграл.

Выяснилось, что его вода была в точности такой же, как требовалось, кроме одной, но существенной особенности – она, увы, не лечила. В получившейся смеси не было целебных свойств, она не исцеляла хвори, не очищала организм от камней и песка, не улучшала кровообращение. Словом, не могла очень многое из того, на что была способна вроде бы обыкновенная вода из неприметного родничка, выбивавшегося из под корней сосны на дальнем краю острова Буян.

– Похоже, ты заранее был уверен в победе, – пробормотал сокрушенно Данила-мастер, когда выяснилось, что в споре с доктором он потерпел поражение.

– Уверен не был, но догадывался и предполагал, – улыбнулся в ответ Микстурьев. – Ты заранее был обречен на проигрыш, не стоило и спорить. Пытался я тебя, помнится, урезонить, да разве такого строптивца убедишь?

– В чем же отличие твоей и моей воды, никак не могу я в толк взять? – спросил мастер.

– Как раз в том, Данилушка, что не моя это вода совсем, и уж не твоя, тем более, – пояснил доктор. – Природная она. Потому что природой созданная.

Все ты правильно сделал: и разобрал по составу, и отмерил, и смешал в нужных пропорциях. Вот только отстояться она у тебя не успела.

– Как же так? – искренне удивился мастер. – Сколько ж надо?

– Может, месяцы, а, может, и годы, – пожал плечами Микстурьев. – Кто ж ее знает, эту воду, сколько она под землею течет и где, покуда на поверхность земли тонким родничком не пробьется?

Он улыбнулся и ласково погладил пузырек, в котором была контрольная вода, из самого родника взятая.

– А когда проходит она разные слои земли – камушки, глину, песок, травы всякие и землю разную, – прибавил он, – набирается вода у них волшебства. Это волшебство памятью земли зовется. И у камней своя память есть, и у песка, и у глины всякой. А набравшись памяти земли и всех пройденных ею слоев, течет вода дальше уже другая. Потому что происходят с такой родниковой водой волшебные изменения.

Начинает она лечить людей и зверей – не случайно же они издавна все нужные ключи да родники знают. И приходят, и ползут, и слетаются на родниковый водопой подлечиться. Это зверям и птицам инстинкт подсказывает. А людям – другие люди, что старше, умнее да сметливее.

– А память эту нельзя воссоздать? К примеру, мастерским да искусным путями? – спросил тогда Данила-мастер. И Микстурьев увидел, как глаза заядлого спорщика, некогда погрустневшие, вновь начинают поблескивать пробуждающимся опасным азартом.

– Разочарую тебя, – поспешил успокоить он горячего сердцем мастера. – Не родился еще на свете такой волшебник, которому такое было под силу. Не всякой магии подчиняется матушка-природа, поскольку создана она более могущественным творцом, нежели нынешние волшебники и чародеи.

– А наука? – бесхитростно спросил Данила. – Она же не стоит на месте! Неужели и она бессильна такое вот чистое лекарство создать? Чтобы лечило в одних местах, да только бы и не калечило в свою очередь – в других местах, как многие другие химические лекарства? Ты вон – светило медицинское! Нешто никогда не задумывался, не замышлял такое, и не пытался?

– Эх, Данилушка! – засмеялся доктор Микстурьев. – Да если бы мне такое под силу было, я бы уж давно Нобелевскую премию получил! По химии и медицине сразу. И такой бы лечебный корпус в Аптечкином посаде выстроил! По последнему слову магической техники!

Так сказал доктор Микстурьев, и не было при этом в его глазах и сердце ни печали, ни зависти, потому как нельзя завидовать творцу всего сущего. А лишь восхищаться его творениями можно и учиться постигать удивительные тайны и каверзные загадки, которыми по-прежнему небо, земля и воды полнятся.

Вот такая вода была и в некоторых колодцах в Лицее, которые ключи да родники подземные издавна питают. А колодец №7 не случайно был избран Емелей, поскольку в нем издавна жила его старинная приятельница и компаньонша – древняя как мир щука Шура.

Характера она была доброго, но вздорного и весьма своенравного. Поэтому Емеле пришлось загодя, еще со вчерашнего дня уговаривать компаньоншу помочь провести показательный урок – гости все-таки!

Емеля Севастьянович был хорошо известен в Лицее и пользовался заслуженной популярностью. Ведь именно он в свое время в речке Дунайке волшебную щуку Шуру поймал. А потом по ее велению и щучьему соизволению на печи ездил, царя маленько перевоспитал и еще много каких чудес устроил.

Нынче он в Травоведно-Зверознатном посаде детей разным премудростям обучал и специализировался на отделении рыбоведения.

А поскольку ученики в нем души не чаяли и без конца ему всякие вопросы задавали, не мог он ребятам ни в чем отказать.

Лицеисты постарше уже давно упрашивали Емелю вместе с Шурой провести показательный урок правильной волшебной рекламы. Потому как неправильная и не волшебная уже настолько всем надоела, что хоть телевизор дома не смотри!

Поначалу Емеля всячески отмалчивался да отнекивался, потому что реклама, мол, такое дело, что никакого касательства к кафедре рыбоведения не имеет.

Но после того как кто-то из лицейских озорников выманил щуку из колодца и показал ей специально записанный на "видик" рекламный ролик продукта быстрой заморозки под названием "Щука заливная обыкновенная, под хреном", Шура натурально взбеленилась.

Больше всего ее вывели из себя слово "обыкновенная" и рекламный слоган в ролике: "Щуку съешь под хреном – станешь суперменом!".

– Я им покажу, как нашу сестру есть! – ругалась Шура на весь минеральный колодец. – Супермены под хреном! Отморозки быстрой заморозки!!

И она даже поначалу вознамерилась открыть в Лицее кафедру волшебного рекламоведения и магического маркетинга. Чтобы перевелись в каждом телевизоре такие рекламы – про щук под хреном. Насилу ее Емеля Севастьянович с Берендеем Кузьмичом отговорили. Сказали – фондов нет на ближайший квартал. И на все последующие – тоже.

Шура, хоть и умудренная годами и бесценным жизненным опытом столетнего обитания под корягой, была фантастически наивна и верила в людей, в том числе и рекламных агентов. Периодически они каким-то чудом пробирались на территорию Лицея, несмотря на предупреждающую табличку на главных воротах: "Чудам-юдам и рекламным агентам вход воспрещен!".

В итоге колодец №7 одно время был постоянно переполнен до верху всяческими буклетами, рекламными проспектами и представительской продукцией – блокнотиками, ручками, брелками и прочим никому не нужным рекламным мусором.

Шура по доброте души и все той же наивности щедро расплачивалась с каждым рекламным агентом одним заветным желанием системы "По щучьему велению", пока об этом не прознал Емеля Севастьянович.

Взбешенный тем, что простоватая Шура напропалую и почем зря растрачивает свой волшебный потенциал, он вычистил до дна щучий колодец от всякой глянцевой чепухи, напустил туда свежей и чистой минеральной воды, а затем строго-настрого велел Шуре не откликаться на призывы рекламщиков ни под каким видом. После чего заказал Даниле-мастеру эксклюзивный рекламоуловитель с двойным фильтром.

Данила установил его на главных воротах. А Берендей Кузьмич помог окружить всю территорию Лицея антирекламным заклятьем. И спустя некоторое время рекламные агенты и распространители фенов и утюгов от Лицея наконец-таки отстали.

Правда, поначалу было туговато в Лицее со сказками – уж очень нелегко было их рассказывать, поскольку антирекламное заклятье этому активно препятствовало. Реклама, как справедливо считал Берендей – это ведь те же сказки, только для взрослых, потому что они за нее всегда расплачиваются. Поэтому и сказки эти, как правило, всегда были с печальным концом.

Так или иначе, одними запретами делу не поможешь. К тому же, перечитав кучу рекламной продукции и глянцевых буклетов, Шура набралась понимания, что реклама все-таки необходима, но она должна быть умной, доходчивой и не принимать угрожающих масштабов. И она стала приставать к Емеле с требованием организовать собственное рекламное агентство, чтобы показать всем как надо работать, в том числе – и по телевизору.

Чтобы отвязаться от назойливой компаньонши, Емеля Севастьянович уступил. В конце концов, он любил Шуру, несмотря на ее характер. И для начала они решили организовать первое занятие для всех желающих лицеистов на тему "Презентация рекламного агентства "Емеля и Щу". Необходимо было выбрать только какую-нибудь тему – что, собственно, они собираются рекламировать. Выход нашелся неожиданно.

В самый разгар обсуждения презентации под одним из компаньонов вдруг развалился стул. И Емеля Севастьянович грохнулся наземь, изрядно ушибив себе при этом копчик.

Наскоро изучив сиденье с обратной стороны, он с яростью обнаружил, что этот стул вместе с другой мебелью был совсем недавно закуплен в Лицей централизованно в одной мебельной фирме, буклетами которой в свое время колодец №7 был особенно завален.

Тема первого занятия по рекламе тут же была найдена и утверждена – Волшебная реклама Хорошей мебели.

Столь же быстро компаньоны разработали и рекламный слоган:

"Волшебная мебель – для истинных чародеев!"

Он должен был украсить вывеску новоиспеченного мебельного салона под названием "Волшебный быт" – ведь нужно же было иметь под рукой то, что собираешься рекламировать!

Над названием времени долго думать времени не было, и оно получилось не слишком-то оригинальным.

– Зато честным, – сварливо заявила Шура. И щелкнула зубами.

На том и поставили точку.

С помощью Данилы-мастера и тезки одного из компаньонов – молодого Емели, не любившего отчеств, зато придумавшего емелефон – была спешно изготовлена опытная партия сказочной чудо-мебели, которая не разваливалась под клиентом, не скрипела и не ругалась.

Ее-то и решили компаньоны рекламировать на открытом уроке для гостей. А для этого привлечь старинных знакомцев Шуры – героев известных детских сказок. Каждому Шура от своего имени пообещала в награду по одному экземпляру мебели на выбор. И поэтому от желающих не было отбоя.

Шура по приказанию Емели Севастьяновича как зачинщица всей этой затеи за ночь сама сочинила кучу рекламных стихов и раздала их сказочным персонажам.

Однако Емеля Севастьянович как всегда закрутился и забыл проконтролировать качество Шуриных опусов. А, зная Шурин вздорный и своенравный характер можно было бы заранее с легкостью предположить, в каком жанре она их сотворила. Конечно же, это были Вредные Советы!

Явившись к колодцу №7, гости и обитатели Лицея были поражены и заинтригованы.

Прямо за колодцем вырос, известно по чьему велению, огромный разноцветный павильон, где были выставлены на всеобщее обозрение лучшие образцы волшебной мебели. Возле каждого располагался какой-либо сказочный персонаж.

Три богатыря, Серый Волк, сестрица Аленушка, Конек-Горбунок и другие участники презентации тихонечко репетировали, шепча про себя текст своего рекламного совета и нервно поглядывая в шпаргалки.

Только Царевна-лягушка была абсолютно спокойна. Она ободряла бледную Русалочку и требовала от Садко сыграть ей на гуслях что-нибудь "для души". Садко в ответ пощипывал струны, но у него все-время почему-то получались песни из репертуара группы "Руки вверх!", и от этого Русалочка расстраивалась еще больше.

Зато ему дружно хлопали крыльями гуси-лебеди. А позади павильона, в широком бассейне стучала хвостом огромная зеленая рыба с выпученными и очень грустными глазами. У этой чудо-рыбы на могучей и широкой спине вырос целый рабочий поселок. Она была явной родственницей Веселого Голландца – левиафан-каравеллы, на которой в свое время прибыло на Буян большинство нынешних лицеистов.

Как удалось заманить на презентацию этакое чудовище, да еще и заставить его выучить Шурин стих; что ей было обещано в качестве награды за работу – всего этого Леся себе и представить не могла. Скорее всего, это стало возможным только благодаря обширным связям Шуры в подводном мире.

Первыми к собравшимся вышли, как и следовало ожидать, компаньоны и учредители рекламного агентства.

Емеля Севастьянович облачился в строгий темный костюм с бархатным галстуком-бабочкой. Подле него на столике размещался аквариум, выполненный в виде комнаты, меблированной со вкусом и знанием дела. На дне аквариума, в центре был установлен венец композиции – импровизированная печка с подсветкой, из-под которой периодически выбивались веселые стайки кислородных пузырьков. За печкой была замаскирована трубка воздушного компрессора, знакомого всякому любителю-аквариумисту.

На печи во всей красе раскинулась щука Шура, долженствующая, очевидно, изображать лежебоку Емелю. Правда, величины она была такой, что наполовину выглядывала из аквариума, балансируя на печи широким хвостом. Но все равно это смотрелось очень весело и оригинально, и все зрители наградили организаторов за выдумку дружными аплодисментами.

– Поздравляю всех с учреждением нашего рекламного агентства "Емеля и Щу", – сдержанно произнес Емеля Севастьянович. – Надеюсь, мы поможем вам научиться отличать хороший товар от плохого, отличного чародея – от скверного волшебника, прилежного ученика – от нерадивого двоечника.

Последние слова в толпе понравились не всем, кое-кто из потенциальных двоечников даже разбойничьи свистнул.

– Отлично, Емелюшка, кажись, текст кое до кого дошел! – немедленно высунулась из аквариума Шура. – Сегодня поговорим о самых насущных проблемах вас, сухопутных! Я добрая! А теперь давай дальше по тексту!

– И начнем мы с рекламы новой волшебной чудо-мебели, которую сконструировали по нашему заказу и на злобу дня знаменитые мастера Данила и Емеля-который-без-отчества! – тоном балаганного зазывалы известил компаньон. – Весь гарнитур в макете размещен, между прочим, на ваших глазах.

И Емеля Севастьянович указал на аквариум.

– Слово – нашей вдохновительнице и застрельщице, уважаемой Шуре!

Ответом ему был гром аплодисментов – в Лицее ребята Шуру любили и втихомолку пользовались ее услугами, но всегда по мелочи. Всерьез загружать старуху-рыбу в кругу будущих волшебников считалось зазорным.

Шура с минуту выжидала, наслаждаясь популярностью. После чего высунулась из аквариума, обвела собравшихся проникновенным взглядом и неожиданно гаркнула так громко, насколько позволяли ее волшебные жабры:

– Знаете ли вы, как правильно выбирать мебель? Не-е-т, вы Не Знаете, как выбирать мебель! Я научу вас этому. Идите за мной. Я знаю правильный путь, и я укажу вам его. Только на нем вы встретите лучшую мебель в мире – продукцию нашего лицейского мебельного салона "Волшебный Быт"!

После чего компаньоны под музыкальное оформление купца Садко спели дуэтом следующий куплет:

Садко, сидя на изящной софе, клятвенно обещанной ему Шурой, увлеченно аккомпанировал компаньонам на гуслях. Правда, при этом все его мотивы почему-то здорово напоминали популярные эстрадные песни, которые крутят по FM-радиостанциям.

– Наверное, им в подводном царстве попался водолаз-меломан с очень плохим вкусом, – усмехаясь, шепнула Влада Лесе на ушко.

– А мне кажется, просто кто-то по несчастливой случайности утопил в синем море радиоприемник в водонепроницаемом корпусе. С запасом батареек. Вот какую технику нужно в самую первую очередь рекламировать, – в свою очередь предположила Леся, и обе девочки дружно захихикали.