Денис Котик и Замок Хитрецов

ИСТОРИЯ ПЯТАЯ, В КОТОРОЙ АНТОН ПРОДОЛЖАЕТ УДИВЛЯТЬ ДРУЗЕЙ

После обеда настал черед уже учителей Лицея демонстрировать свое магическое искусство и умение преподавать волшебные науки. А это означало только одно: судя по нравам здешних воспитанников, для несчастного Некто, скорее всего, настал его последний и навряд ли звездный час.

Зал лекционной аудитории уже загодя был набит до отказа.

Денис даже подумал с тревогой, что воспитанники Магисториума каким-то образом пронюхали о робкой и стеснительной натуре Некто и потому дружно пришли в предвкушении особенно занимательного зрелища и новой пищи для шуток Фрица и его откровенных насмешек.

Пожалуй, тут действительно не очень-то жаловали чужаков, и дело было даже не в злобной записке, адресованной троим друзьям. В замке Норда царили какие-то совсем иные порядки, нежели в Лицее. Честно говоря, рассеянно размышлял Денис, здесь все было по-другому. И он был уверен, что друзья с ним согласятся.

Вчера перед сном уже сонный Максим сказал фразу, которая теперь упорно не шла у Дениса из головы.

– Если нам здесь совсем не рады, зачем они вообще приглашали нас в Магисториум? – запальчиво выпалил перед этим Деня. Его всегда возмущало притворство людей, действующих исподтишка.

Антон традиционно промолчал. Он вообще редко говорил без особой на то нужды.

Но Максим после долгой паузы, уже укладываясь спать, вдруг задумчиво произнес:

– А, может быть, дело вовсе не в нас? Вовсе даже не в Магисториуме вся загвоздка?

И в ответ на еще даже не высказанный, немой вопрос друзей добавил:

– Может, нас пригласили сюда даже не из элементарной вежливости – как ответный визит? Что, если мы здесь для нордов просто прикрытие?

– Прикрытие чего? – удивился Денис.

– Их какого-то своего интереса, – пожал плечами Макс. – За которым они и явились сейчас к нам, в Лицей.

– Утро вечера мудренее, – философски заключил Антон. – Давайте спать, что ли.

И они улеглись. Но заснул Денис еще не скоро, и долго ворочался с боку на бок, гоня от себя путаные, тревожные мысли.

Поэтому сейчас Денис сидел наверху, в уголке между окончанием скамьи, наклонного узкого аудиторного стола и стеной, и чувствовал себя прескверно. Просто каким-то угрюмым, нахохлившимся воробьем, что забился на крыше под стреху в страхе перед неминуемым морозом.

Он с беспокойством ожидал появления за кафедрой Некто. И одного лишь беглого взгляда на Макса и Антона было достаточно, чтобы тоже прочитать в их глазах неподдельную тревогу.

Со здешними острословами господину Некто явно не миновать сегодня многих неприятностей. Как раз того, что этот странный учитель, судя по всему, как раз и боится пуще огня!

Самые худшие опасения ребят начали сбываться, как говорят футбольные комментаторы, уже с первых минут матча. А в том, что уже первый урок Некто может очень скоро вылиться в противостояние учителя и аудитории, стало ясно сразу.

Некто появился в аудитории из боковых дверей позади кафедры. Оттуда в учебный зал обычно заходят преподаватели, чтобы им не огибать ряды столов. Почему-то эта дверь была зарешеченной, и рама стальных прутьев с замками крепилась к ее высокому стальному порогу.

Очевидно, в сильнейшем предстартовом волнении Некто не заметил этого. И едва он перешагнул порог аудитории, как неожиданно споткнулся и со всех ног полетел прямо на кафедральный стол!

Аудитория немедленно взорвалась дружным смехом. Представление началось!

Некто смущенно поднялся и потянул из кармана белый платок. Падая, он здорово расшиб себе нос; из ноздрей учителя уже весело текли две тонких струйки крови.

Но едва преподаватель вытянул платок, за ним тут же увязалось еще множество мелочей, которыми, как оказалось, были наполнены карманы Некто. В мгновение ока кафедру усыпали мелкие монеты, какие-то пуговицы, камешки, сухие семена непонятных растений, клочки разорванных бумажек, зубочистки и даже, кажется, несколько палочек для чистки ушей.

"Хорошо еще, если не использованных", – с досадой подумал Денис, испытывая почти непреодолимое желание закрыть лицо руками, съежиться в уголке и ничего уже больше не видеть.

Судя по выражению лица Макса, которое исказила болезненная гримаса, как от зубной боли, и он тоже испытывал похожее желание.

Зажимая нос платком – на белой материи тут же проступили кровяные пятна, – Некто далее повел себя совсем уже странно.

Он в замешательстве обратил испуганный и расстроенный взор к аудитории, которая все еще продолжала хихикать и перешептываться. Некто переводил взгляд с одного воспитанника на другого, точно искал поддержки.

Но не находил ее ни в ком. А лицеисты Буяна сидели слишком высоко, в самых верхних рядах аудиторного зала.

К счастью, на помощь учителю уже спешил мастер Магнус. На ходу плавным жестом он умерил шум в рядах воспитанников, в несколько мгновений стремительно пересек аудиторию и быстро выкрикнул в сторону Некто несколько длинных слов.

Злосчастный учитель благодарно и виновато поклонился ему и осторожно отнял платок от лица. Кровотечение уже прекратилось.

По всей видимости, это именно магия заклинания мастера Магнуса запретила крови течь дальше.

Некто осторожно ощупал нос. После чего детски-радостная улыбка осветила его лицо, он даже зааплодировал чародею-норду. И только теперь аудитория его поддержала.

Воспитанники хлопали громко, не жалея ладоней. Иные даже стучали ногами и колотили кулаками о крышки столов. А мастер Магнус встал рядом с Некто, дружески приобнял его за плечи и, склонившись, тихо прошептал какую-то любезность. Видимо, успокаивая и подбадривая заробевшего лицейского гостя.

Некто кивнул и тоже что-то пробормотал в ответ. При этом оба улыбнулись, понимая друг друга.

В занятии был объявлен маленький перерыв. Ведь нужно же было учителю из Лицея умыться и привести себя в порядок. А заодно и прибрать кафедральный стол.

Надо сказать, что Денис с Максимом тоже дружно хлопали Магнусу, который сумел так умело и быстро сгладить возникшую неловкость. Да еще при этом и не уронить дальше авторитет бедного Некто. Впрочем, свой авторитет в Магисториуме ему предстояло еще заслужить, а для этого, по мнению троих друзей-лицеистов, у Некто были очень слабые шансы.

Не хлопал только Антон. Он вообще никогда не был склонен бурно выражать свои чувства, предпочитая помалкивать. Однако в течение всей этой нелепой сцены падения и исцеления Некто за кафедрой Антон не сводил глаз именно с Магнуса.

Его явно всерьез заинтересовало заклятие крови, что выкрикнул преподаватель Академии. И он внимательно вглядывался в лицо лицейского преподавателя, особенно когда тот шепнул что-то своему незадачливому коллеге.

А когда Некто ответил, Антон вдруг побледнел. После чего закусил губу и надолго задумался.

Так он и сидел в перерыве, как сомнамбула, пока его не хлопнул по плечу Максим.

– Пошли, Антошка, прошвырнемся-ка немного по их Академии, – небрежным тоном предложил Макс. – На людей поглядим, себя покажем. Давно пора, между прочим, – с вызовом прибавил он.

– Не, я лучше тут посижу... – попытался отказаться Антон. Но друзья были настойчивы, и ему все-таки пришлось уступить.

– Если будем в Магисториуме вечно сидеть на одном месте, никогда ничего не узнаем, – шепнул ему Денис. – А здесь надо уже вызывать огонь на себя. Записку забыл?

Антон с кряхтеньем вылез из-за стола и послушно поплелся за друзьями. Они уверенно шли впереди, шагая через ступеньки аудиторного спуска, и потому не видели, что Антон чем-то очень сильно озадачен.

Таких переменок между занятиями, как в Академии Магисториума, Денис еще в жизни не видел! И в Лицее, и в родной школе, обычной общеобразовательной, под номером 55. И вообще ни в какой другой школе, где только Денису в жизни довелось побывать.

Там, во всех этих школах, лицеях и гимназиях в переменку каждый ученик был предоставлен самому себе. Это были его законные десять-пятнадцать минут, в течение которых он мог размяться на школьном дворе, сбегать в столовку за компотом и булочкой, поболтать с приятелем или, на худой конец, позубрить предстоящий урок. Наконец, просто побегать школьными лестницами и коридорами, поразмяться, что называется, от души.

Поэтому во время переменок в школе № 55 все ребята обычно разбредались кто куда, до тех пор, пока их не созывал вместе неумолимый и строгий звонок на занятия. Здесь, в Магисториуме, все было совсем по-другому.

Посреди самой широкой площадки между помещениями классов – Денис не раз слышал, как учителя называют их странным и мудреным словом "рекреация" – собрались в круг все воспитанники Академии. В коридорах было темновато; тут почему-то не оказалось электрического освещения, только свечи и миниатюрные фонарики по стенам.

Видно было, как те ребята, которым не досталось места в кругу, образовывают другой, пошире. Оттуда было не так хорошо видно, но зато хорошо слышно все, что должно было происходить внутри основного круга. Друзья-лицеисты тоже подошли поближе – посмотреть.

– Они что, хип-хоп тут все танцуют? Или нижний брейк-данс? – украдкой шепнул Денису на ухо Максим. Будущий великий изобретатель и надежда Мастерового посада скептически наблюдал за двумя мальчиками, которые уже вышли в центр круга.

– Нет, иначе бы лист "ДэВэПэ" подложили, как минимум, – предположил Денис, осторожно ковыряя половицы носком ботинка. – Уж больно полы тут жесткие.

– Еще для этого надо бы какую-нибудь музыку, – тонко подметил Антон с таким невинным видом, что Денис с Максимом еле удержались, чтобы не прыснуть со смеху.

В этот миг круг расступился, и лицеисты увидели в его центре Людвига. Он улыбался, в то время как его руки совершали круговые, оглаживающие друг друга движения. Точно Людвиг воображал, что лепит большой и крепкий снежок. Вокруг него как петух на птичьем дворе расхаживал Фриц, потрясая какой-то штуковиной, более всего напоминавшей блестящую серебряную погремушку. Подручный Людвига ритмично размахивал ей, и погремушка от этого издавала тонкий мелодичный звон.

Он напомнил Денису японские трубки-колокольчики, которые висели за дверьми в квартирах многих его одноклассников. Только в отличие от японских трубочек этот звон надолго поселялся в ушах.

Примерно так у Дениса было, когда он однажды здорово нанюхался мокрой хлорки во время субботника в их школе. Тогда у него долго щипало в ноздрях, и противный едкий запах никак не выветривался из носа добрых полчаса после уборки. Хотя на улицах стояла весна, и вовсю гулял теплый ветерок.

Тихий звенящий звук свербил в ушах, от него было щекотно и еще почему-то – страшновато. Денис никогда прежде не имел дела с такими звуками, которые жили словно сами по себе. Глянув искоса на друзей, он понял, что и те испытывают подобные неприятные чувства.

А потом Людвиг громко и отчетливо сказал непонятное слово, видимо, на одном из северных наречий, и резко встряхнул руками.

Трое лицеистов вздрогнули от неожиданности и дружно попятились, потому что из рук светловолосого воспитанника Магисториума тут же со змеиным шипеньем вырвались и разлетелись во все стороны огненные шарики! Они здорово походили на файерболлы – огненные мячи, которыми можно было швыряться во всяких монстров, играя в компьютерные игры-стрелялки.

Клочки огня тут же устремились в разные стороны, как лучи света. Но словно по мановению волшебной палочки большинство их сразу оказалось в протянутых руках воспитанников. Их руки взметнулись ввысь подобно светящимся мечам или факелам, что вдруг одновременно обрели огонь – белый, трескучий, искрящийся.

Денис толкнул в бок Макса. Но тот с замиранием сердца смотрел на сверкающие шарики. От огней исходило явственное тепло, однако жар пламени почему-то не причинял ладоням воспитанникам никакого вреда.

– Видал? – наконец пришел в себя Максим. – Прямо как в Болгарии. Там, где нестинарки ходят босиком по углям.

– Кто-кто ходит? – не понял Денис.

– Женщины, которые танцуют без обуви огненный танец. Как индийские йоги, – со знанием дела пояснил Максим.

– Чья сегодня будет очередь отражать натиск? – спросил Людвиг Фрица. Тот на мгновение замер со своей погремушкой, потом медленно очертил ею второй круг воспитанников.

В тот миг, когда серебряная штуковина миновала добрую половину собравшихся, она неожиданно зазвенела сама, громко и требовательно. Воспитанники оживленно зашумели, заулюлюкали и под общее веселье вытолкнули на центр круга испуганного худенького мальчишку с частыми веснушками.

Им оказался уже знакомый Денису и остальным лицеистам Петер. Вид у него был покорный и обреченный.

Друзьям почему-то показалось, что выбор водящего в этой неизвестной им местной забаве падает на Петера уже не раз. Воспитанники же весело хохотали и явно предвкушали интересное зрелище.

Фриц быстро глянул на Людвига. Тот кивнул, дозволяя, и носитель погремушки с шутовским поклоном передал свой странный серебряный указатель Петеру. Тот осторожно взял погремушку в руку, точно коснулся живой змеи неизвестного вида. Лицо Людвига при этом выглядело совершенно несчастным, к тому же он и сам весь съежился и словно уменьшился ростом.

Людвиг же занял место в первом кругу – при этом воспитанники почтительно расступились – и раскрыл маленькую и узкую, почти девичью ладонь. В его пальцах ярко горел один огненный шарик. И тут же светящиеся сферы, прежде угасшие, вновь, как по команде, появились в руках всех воспитанников.

– Пусть отражающий воспрянет! – торжественно провозгласил Людвиг.

Повинуясь его слову, Петер пугливо взмахнул погремушкой, и вдруг... на глазах ошеломленных лицеистов она выросла, превратившись в длинный сверкающий меч.

Клинок оружия отливал серебром, его острие холодно светилось. Денису почудилось, что даже пламя свечей сразу потускнело, точно уступая первенство этому удивительному источнику магического света.

Максим от удивления чуть приоткрыл рот. Денис изумленно поднял брови. Антон нахмурился. Потому что, несмотря на столь разную реакцию на предстоящее, все трое лицеистов разом догадались, что сейчас будет. Они не верили своим глазам. Такого в их Лицее сроду не бывало!

Тем временем раздались властные слова команды. Людвиг взмахнул рукой и что было сил, ничуть не жалея живую мишень, метнул свой шар прямо в Петера.

Видимо, управляться с сияющим мечом было нелегко, или же магическое оружие плохо слушалось неуверенной руки Петера. Огненный шар светловолосого заводилы с размаху угодил водящему прямо в грудь.

И тут ошеломленные лицеисты поняли, что эта забава была вовсе не такой уж безопасной. Шар моментально прожег в плаще Петера рваное отверстие, и веснушчатый меченосец вскрикнул от боли.

– Они что тут, совсем сдурели? – сердито крякнул Максим и рванулся было вперед, на выручку мальчишке. Но в эту минуту целый град огненных шаров взметнулся над его головой и устремился в бедного Петера.

Тот с воплями увертывался от горящих снарядов. Некоторые ему даже удавалось отбить серебристым мечом. При этом удивительные метательные снаряды с шипением взрывались, разбрасывая повсюду трескучие искры цвета горящего магния, как большие бенгальские огни.

Но очень многие шары достигали своей цели, так что плащ и даже капюшон Петера очень скоро зиял черными обожженными дырами. Сам мальчишка, закусив губу, напряженно отбивался от летящих в него со всех сторон клочков огня. Ему сейчас приходилось очень туго.

Когда Денис, Максим и Антон уже готовы были ворваться в круг на выручку несчастному Петеру, летающие огни вдруг изменили свои направления. Если прежде они все были направлены в центр, где съежилась фигурка несчастного Петера, то теперь клочки пламени принялись беспорядочно носиться по всему кругу.

Дело в том, что воспитанники неожиданно сменили мишень и стали озорно и предательски обстреливать друг друга! Причем делали это так дружно и весело, что Денис даже решил, что так задумано в самих правилах этой необычной и слишком жестокой игры.

Максим же видел, как именно Фриц первым метнул свой очередной шар в соседа напротив. Тот ловко уклонился и в свою очередь ответил метким выстрелом, сбив с подручного Людвига верхушку капюшона.

Между ними немедленно завязалась ожесточенная перестрелка, в которую понемногу включились и все воспитанники, выстроившись в один общий круг.

На Петера уже никто не обращал внимания. Отныне каждый норовил посостязаться с противником посильнее. Маленькая фигурка в плаще, прожженном в десятках мест, одиноко застыла в центре круга с опущенным мечом, сияние которого понемногу угасало. Петер грязным кулаком размазывал по щекам слезы и лишь изредка вздрагивал всем телом, когда в него случайно попадал чужой шар.

Некоторые лицеисты ловко уклонялись от летающего огня, иные же щегольски защищались от него вытянутыми ладонями, точно невидимыми щитами. Клочки огня и впрямь разбивались, не долетая до руки самую малость. Это была магическая защита.

И лицеисты, поневоле и против желания увлекшись этой жестокой забавой, с завистью смотрели на сражающихся, избравших именно такой необычный метод обороны. Ручная блокировка требовала, конечно же, определенного знания таких магических искусств, с которыми ребята острова Буян пока были знакомы лишь по учебникам.

В итоге сражение прервал только дальний колокол в аудиторном зале, извещавший о продолжении занятий.

Все огненные шары как по мановению волшебства исчезли. Воспитанники отправились в учебную аудиторию, на ходу оживленно обмениваясь впечатлениями от минувшего боя. Денис с удивлением заметил, что одежда практически у всех, в отличие от Петера, была цела. Каким-то непостижимым образом ни на одном плаще участников сражения не оказалось дыр или даже просто – закопченных следов огня. Это казалось невероятным!

Фриц небрежной походкой вразвалочку подошел к Петеру и забрал у него меч. В руках Фрица меч вспыхнул в последний раз серебристым сиянием и превратился... снова в прежнюю погремушку. Ее Фриц сунул в складки своего плаща, на прощание отвесив Петеру презрительную оплеуху.

Последним к водящему подошел Людвиг.

– Мало того, что ты все еще не научился как следует управляться с Защитником, – укоризненно произнес он громким тоном, так, чтобы услышали все. – Ты до сих пор не постиг даже самой простой науки заметания следов. Хочешь всех нас поставить под удар мастеров-преподавателей?

Петер, опустив голову, молчал, изредка шмыгая носом от непросохших слез.

– Смотри же, Петер, – наставительно сказал светловолосый. – Я покрываю твое неумение в последний раз. В следующий будешь выпутываться сам. Это я тебе твердо обещаю.

Он сунул руку в карман плаща и вынул горсть белесого порошка. Затем Людвиг царственным жестом осыпал им Петера с ног до головы, повернулся и, не говоря больше ни слова, зашагал в аудиторию в окружении почтительных однокурсников. На площадке остались лишь Петер и пораженные всем происходящим лицеисты.

Плащ на маленьком воспитаннике тихо потрескивал, от него исходил легкий дым. И к глубочайшему изумлению ребят, спустя несколько секунд, одежда Петера уже была совершенно целой. На плаще не осталось ни единой рваной или обожженной дыры! Лишь только чуть потемневшие пятна в местах попаданий огненных снарядов, которые можно было легко принять за следы грязи.

– Вот это да! – воскликнул Макс и немедленно потянулся рукой пощупать затянувшиеся отверстия в ткани. В то же мгновение его пальцы провалились в дыру – невидимую дыру на плаще Петера. Под каждым темным пятном на плаще скрывалась такая невидимая дыра!

– Так это же иллюзия! – презрительно воскликнул Максим. – Просто элементарная маскировка.

– Чтобы мастера-преподаватели не догадались, чем их воспитанники тут занимаются, на переменках, – ядовито заметил Денис.

Петер обернулся – лицо его пылало злостью и обидой.

– Когда-нибудь я тоже... Как они меня... Каждого...

Он всхлипнул, и пока друзья растерянно смотрели ему вслед, торопливо побрел по коридору без оглядки. Туда, откуда доносились размеренные удары повторного колокола, что настойчиво созывал всех воспитанников и гостей на занятия.

– М-да, странные тут у них игры. У этих воспитанников, – протянул Денис.

– Ага, – кивнул Антон. – Только меня гораздо больше удивляют преподаватели. Думаете, они здесь такие уж слепые, что ничего не видят?

Вечером за чаем друзья с жаром обсуждали все увиденное в Магисториуме. И, прежде всего – удивительные огненные игры будущих волшебников Академии.

– Ладно, а теперь я вам еще кое-что скажу, – неожиданно сообщил Антон. – Все эти пламенные шарики и невидимые щиты – это, конечно, круто. Но, мне кажется, вовсе – не главное.

– Вот как? – удивился Денис. Он с интересом смотрел на приятеля, зная, что Антон говорит редко, но, как говорится, метко. – А что же, по-твоему, главное из того, что мы сегодня видели в Академии?

– В том-то и дело, что – увиденного, – кивнул Антон. – Но – не услышанного.

– Загадками изволите изъясняться, сударь? – солидно заметил Макс. И при этом в его голосе отчетливо послышалась нотка превосходства.

Надо сказать, что с некоторым главенством Дениса во всем, что касалось умения принимать быстрые, а главное – верные решения, Максим еще смирялся. Все-таки столько приключений с ними случилось в свое время, и Денис почему-то всегда играл в них первые роли. Может быть, даже искренне того и не желая.

Но молчуна Антона Максим еще пока не спешил безоговорочно принимать в их компанию искателей приключений. На его взгляд, Антон все-таки еще нуждался в боевом крещении. И потому знаток волшебной техники и компьютеров из городского игрового клуба пока рассматривал Антона лишь последним по статусу членом их новоиспеченной троицы.

Антону же, похоже, было абсолютно наплевать на все эти условные ранги и искусственные границы и иерархии, которые Максим, напротив, возводил и теперь стремился тщательно соблюдать.

– Никаких загадок, – медленно проговорил Антон. – Видали, что на уроке мастер Магнус сказал нашему Некто?

– Ну... – неопределенно произнес Денис. Максим же только скептически хмыкнул.

– Вот чудак человек! Как же можно увидеть то, что обыкновенно говорится? Это же звук, колебание воздуха... Физические волны, одним словом.

– А вот и можно, – не согласился с ним Антон. – Сказать, как?

– Давай скорее, не томи! – улыбнулся Денис. Он уже предвкушал очередную неожиданность из уст этого необычного и славного парня.

– Все началось с того, что когда-то в детстве у меня сильно болели уши. Я зимой на ветру их простудил, – торжественно сообщил Антон.

– Бывает, – согласился Денис. – Никому не пожелаю, кстати.

– Это точно, боль адская. Аж всю голову разламывает и в мозгу отдается, – солидно подтвердил Макс. – Если только уши по-настоящему болят...

– По-настоящему, – на этот раз уже не очень уверенно пробормотал Антон и для чего-то потрогал собственные уши.

– Ну, ладно, и что дальше-то? – наперебой затеребили его друзья.

– Ну, так вот, – продолжил Антон. – Я даже слышать поначалу стал хуже. Да мне еще вдобавок всякие дурацкие компрессы в уши ставили, из ваты с лекарствами. А вынимать нельзя – их на несколько часов ставили, иногда на полдня. Да еще потом и заменяли постоянно. В общем, намаялся я порядком.

– Ну, и что? – непонимающе воззрился на него Денис.

– А то, что с этой ватой в ушах я вообще ничего не слышал, – пояснил Антон. – А жить-то ведь как-то надо!

– Это точно, – согласились друзья.

Без музыки, с выключенным звуком у телевизора, да и телефон, почитай, в этом случае отменяется – нет уж, ни за какие коврижки!

– И как же ты приспособился? Воспринимать окружающую среду? – ехидно поинтересовался Максим.

– Повезло просто, мне кажется, – пожал плечами Антон. – Один наш родственник, дядька по какой-то там дальней линии, седьмой воды на киселе – врач, специалист по глухонемым. Он-то и научил меня, как можно правильно читать слова по губам.

– Да ну? – прищурился Макс.

– Сначала, конечно, трудно было. Нужно было сперва научиться отдельные звуки распознавать, – кивнул Антон. – Как губы сложить, как двигать и всякое такое... А потом уже – складывать в слоги. Все равно как будто заново учишься читать.

И он уставился отсутствующим, бессмысленным взором в окно и нараспев продекламировал совершенно чужим голосом:

– Ма-ма мы-ла ра-му! Ра-ма мы-ла Ма-шу...

– Да ладно тебе, – махнул рукой Максим. – Заливаешь, небось!

– На спор, – спокойно и бесстрастно предложил Антон. Будто он собирался не рисковое пари сейчас заключить, а одним движением включить телевизор с помощью дистанционного пульта.

– К барьеру! – торжественно провозгласил Денис, приглашая друзей-дуэлянтов на такой необычный поединок. – Я уже придумал. Ты, Макс, сейчас скажешь беззвучно, одними губами, какую-нибудь фразу. Только, чур, не очень длинную. А ты, Антошка, должен ее угадать.

– Пожалуйста, – пожал плечами Антон. – Только и у меня одно условие. Чтобы не на английском языке – у меня с иностранным в этом году проблемы, подтянуться надо.

– Эх, ты, двоечник! – в своей излюбленной манере покровительственно усмехнулся Макс. Затем на миг призадумался и кивнул:

– Готово! Смотри.

И он медленно, явно по складам что-то беззвучно проговорил, сделав при этом глубокомысленную мину.

– Ну, как? – с жаром проговорил Денис и уставился на Антона, сгорая от любопытства. Макс же только молча ухмылялся, на сто процентов уверенный в своей победе.

Антон медленно кивнул, словно соображая про себя. После чего небрежной походкой подошел к Максиму, внимательно глянул на него и... вдруг отвесил ему звонкую затрещину!

Денис от неожиданности даже подпрыгнул на стуле. А Антон вдобавок еще и поднес к самому носу Максима весьма увесистый кулак.

– Съел? Ну что, еще будешь обзываться?

Ошеломленный Макс, не в силах произнести ни слова, только замотал головой. А Дениса осенило!

– Что, неужто угадал? А что он тебе сказал, а?

И Денис лукаво глянул на великого изобретателя, задумчиво чесавшего в затылке.

– Он знает, – сурово, как грозный судия указал на Макса Антон. – Ну, что, теперь верите?

Макс опять затряс головой, только теперь уже утвердительно. Видно было, что его озорство на этот раз не прошло – Антон безошибочно прочитал по губам своего самоуверенного приятеля каждое слово. И по всему видать, они ему не очень-то понравились, эти слова Макса!

– Ладно, – крякнул Денис, – верим. И что ты там хотел рассказать насчет Магнуса и Некто?

– Так вот... К чему я это все веду? – продолжил Антон как ни в чем не бывало. – В аудитории очень шумно было, народ смеялся, болтал. Никто и не услышал. А я по губам прочитал.

– И что же там было? – выдохнул Максим, невольно увлекаясь новой историей и самое главное – возможной интригой.

Антон выдержал великолепную паузу, в течение которой его двое друзей, казалось, готовы были лопнуть от переполнявшего их нетерпения. После чего зачем-то оглянулся на окно и, понизив голос, сообщил:

– Мастер Магнус сказал:

"Вы ищете не то и не там".

А учитель Некто ответил:

"Благодарю вас, любезный друг".

– И что? – хором воскликнули Денис и Максим. – Что это значит?

– То, что пока вы летающие файерболлы считали и невидимые щиты пытались углядеть, я как раз думал над этими словами, – Антон все-таки позволил себе капельку яда, обращенную главным образом в адрес Максима. – Анализировал. Рассуждал. И вот, что я надумал.

Однако вместо того, чтобы объяснить, Антон быстро поднялся и закрыл форточку. А затем задернул шторы.

На улице стояла теплынь, ветра совсем не было, и двое друзей в ответ на это явное проявление чрезмерной осторожности только скептически хмыкнули. Антон же поудобнее уселся за стол и продолжил.

– Некто рассыпал на кафедре кое-что из своих карманов. Но вряд ли там было – То. И сама кафедра – это не Там. Значит, мастер Магнус увидел в действиях учителя Некто что-то, чего не увидели все мы! И, наверное, воспитанники – тоже. Если только из них тоже никто не умеет читать по губам.

– Это что же, получается, что Некто что-то ищет в Магисториуме? Если, конечно, верить Магнусу и его словам? – уточнил Деня.

– И Магнус его раскрыл? – с жаром добавил Максим.

– Скорее, прочитал, – кивнул Антон. – И, судя по словам мастера Магнуса, он-то как раз прекрасно знает, Что и Где.

– А почему тогда Некто назвал его другом? – перевел разговор Денис. – Ну, какие они тут друзья получаются, сами посудите!

– И в этом случае все ниточки опять ведут к Некто, – заключил Антон. – Он что-то ищет в Академии. Но пока сам толком не знает что именно, и где это найти. И поблагодарил Магнуса как раз за то, что тот знает, но молчит. Интересно...

– Чего ж ему за это благодарить-то? – недоверчиво протянул Макс. – Получается, что для Некто мастер Магнус – чистая собака на сене. И знает, да молчит.

– Он молчит не по отношению к Некто, – покачал головой Антон. – Ему-то он как раз и сказал ведь! Мне кажется, мастер Магнус просто не хочет выдавать учителя Некто в Магисториуме, и он промолчит о том, что увидел. И таким образом – очень тонко сумел нашего учителя об этом предупредить.

– Да-а-а... – протянул Денис и уважительно похлопал Антона по плечу. – Ну, ты – детектив! Какая аналитика, видал, Макс? А красноречие? Так и плетет умозаключения! Настоящий следопыт.

– Да, разговорился наш молчун... – пробурчал Максим с таким видом, что было непонятно, нравится ему это или нет.

– И главное – как! – поддержал его Денис. – Что ни слово – то в самую точку. Прямо в самое сердце колет, вот что. Я уже со страхом начинаю беспокоиться, что еще поразительного Антон нам расскажет, например, завтра...

– Да, брат, ты даешь, – Максим в свою очередь веско похлопал Антона по плечу. – Уже второй вечер подряд нас поражаешь. А с виду – молчун-молчуном. Не иначе, и ты, Антошка, подхватил великий вирус авантюры и приключений!

– Откуда еще я его подхватил? Этот ваш дурацкий вирус? – Антон даже поежился, зябко передернув плечами.

По всему видать, такая перспектива его мало радовала, пусть это и было сказано Максом лишь для образца и для красного словца.

– Что значит – откуда? – усмехнулся Максим и заговорщицки подмигнул Денису. – Он нас с Денькой, конечно же. От кого же еще-то? Поздравляю, Антон: теперь и ты такой же больной, как и мы!