Держать в плену

Глава 25

Матео

Информация, которую я нашел в связи с именем, которое Ария дала мне прошлой ночью, оказалась, мягко говоря, весьма увлекательной. Константин Карбоне в настоящее время находится в тюрьме за похищение и незаконное лишение свободы Селины Макколл. Также в ту статью был включен тот факт, что полиция разыскивает другую женщину, которую он похитил той же ночью, — Арию Витале.

Теперь я знаю ее полное имя. И должен признать, оно ей подходит.

Несколькими нажатиями на клавиатуру я узнал кое-какую интересную информацию о ее родителях. Витале — могущественная мафиозная семья в Нью-Йорке, но, к моему удивлению, они работают вместе с правоохранительными органами и правительством, чтобы пресечь торговлю людьми. Как иронично, что их собственная дочь в итоге была продана.

Я уверен, что у отца Арии заключена какая-то сделка с высокопоставленными лицами в правительстве. Витале, вероятно, убирают мусор, к которому никто другой не желает прикасаться, а взамен полиция смотрит сквозь пальцы на их внеклассные занятия, которые приносят им деньги и власть, связанные с их фамилией.

В моей одержимости узнать о ней все, я даже не сомкнул глаз прошлой ночью и этим утром. Любопытство буквально мертвой хваткой овладело мной, когда я гуглил все, что приходило на ум, не в силах остановиться. Знание ее полного имени привело к открытию совершенно новой двери бесконечных возможностей, и я охотно полез в кроличью нору, чтобы собрать как можно больше информации о моей маленькой пленнице.

Ария числится в Национальной системе розыска пропавших без вести и неопознанных лиц, и в новостях появилось множество статей о ее похищении и исчезновении. Ничто из этого не предвещает мне ничего хорошего, учитывая, что в настоящее время я держу ее в плену в другой стране. Я очень тщательно скрываю свои следы и сохраняю свою личность и территорию в тайне и безопасности, но правительство США — это сила, с которой нужно считаться. Они могли вторгнуться во всю мою империю и уничтожить ее за считанные минуты, забрав все, ради чего я так усердно работал, и убив меня в процессе, даже не задумываясь.

Но я не могу зацикливаться на том, что может осуществиться, а может и не осуществиться.

Дело в том, что я мог бы легко вернуть ее в США, к семье и полностью забыть обо всей этой ситуации. Не могу сказать, что эта идея не приходила мне в голову раз или два. Но мысль о том, чтобы отпустить моего маленького пленника, мне не нравится. Мне нравится думать, что это потому, что Ария может сдать меня, и я могу потерять все, но на самом деле не верю, что это единственная причина. И я просто не позволю себе зацикливаться на том, что еще могло бы помешать мне отпустить ее.

Даже более интересным, чем ее семейные связи, был тот факт, что я нашел все старые аккаунты Арии в социальных сетях. Без зазрения совести часами просматривал ее Instagram. Ария была довольно популярной светской львицей в Штатах. Она никогда не надевала одно и то же дважды, всегда появлялась в дизайнерской одежде и платьях на дорогих высоких каблуках.

Однако на всех фотографиях я заметил одну вещь: она никогда не была одна. На каждой фотографии есть телохранители. Даже на той, где она у бассейна в бикини. Эта фотография повлияла на меня больше всего. Тот факт, что так много людей видели ее полуголой, выводит меня из себя.

Она не твоя, я должен напомнить себе.

"Пока нет", — говорит голос в глубине моего сознания.

Я откидываюсь на спинку стула, возвращая себя в настоящее, пока наблюдаю, как швеи работают с Арией, снимая с нее мерки и разговаривая по-испански. Ария не может их понимать, но я могу. Одна из женщин комментирует, как бы она хотела, чтобы у нее была фигура Арии, и другая решительно соглашается.

Ария миниатюрна, совершенна во всех отношениях, как настоящая кукла. Но она определенно не послушна, как маленькая куколка. Нет, она чертовка, когда хочет быть такой, и у меня есть шрам на животе, подтверждающий это. Улыбка растягивает мои губы, когда я думаю о ее попытке убить меня. Для меня это определенно впервые. И это до сих пор заводит.

Я поправляю свой твердеющий член в брюках, прежде чем найти более удобное положение в кресле. Слушаю, как женщины болтают о том, в каких модельерах, по их мнению, Ария смотрелась бы лучше всего, и киваю в знак согласия, когда они смотрят в мою сторону.

После просмотра фотографий Арии в Instagram я хочу, чтобы она была больше похожа на себя прежнюю. Хочу, чтобы она чувствовала себя здесь комфортно. Я мог бы размышлять о мотивах, стоящих за этим, весь день, но отказываюсь даже признавать их. Спишу это на свое эгоистичное желание увидеть ее загорелые ноги на высоких каблуках и разгуливающую в юбках, дающих мне легкий доступ к ее киске.

Черт, мой член болезненно давит на молнию при одной мысли о том, чтобы снова попробовать ее на вкус.

Она все еще девственница, но я хотел бы это исправить. И как можно скорее. Не знаю, сколько еще смогу сдерживаться и держаться от нее подальше. Но никогда не буду принуждать ее или брать то, что хочу. Мне нужно, чтобы она пришла ко мне добровольно. И это само по себе было бы повышенным чувством удовольствия. Одна мысль о том, чтобы услышать, как Ария умоляет о моем члене, заставляет меня сдержать стон.

Возможно, при достаточном давлении я смог бы, наконец, сломить ее. Доставить ей достаточно удовольствия, чтобы она, наконец, уступила. И, черт возьми, было бы забавно попытаться.

Но мне нужно смотреть фактам в лицо. В тот момент, когда я возьму ее, она станет моей. И не важно, как сильно я хотел бы поддаться искушению, я пока не готов к этому. Это изменило бы все. Ария стала бы опасностью не только для меня, но и для всей моей империи, чего я не могу позволить себе прямо сейчас, когда люди постоянно пытаются мной управлять и подорвать мой авторитет. Я никогда не смог бы освободить ее, и ни один из нас к такому типу обязательств даже отдаленно не готов.

Нет, я должен сохранять дистанцию, даже если это убивает меня изнутри. Я должен сохранять полный контроль над своими эмоциями… и своим членом. Не могу позволить киске встать на пути к тому, чего я хочу больше всего — власти.

Встав, неохотно выхожу из комнаты, мой член болезненно давит на молнию, умоляя, чтобы его освободили, и я сильно хмурюсь.