Девять пуль для тени

Глава 1

В то время эта идея казалась просто великолепной.

Тесс Монахэн сидела в машине возле небольшого бара в пригороде Балтимора. Было самое начало весны — лучшее время для ухаживаний и любовного воркования, лениво подумала она. И все вокруг были согласны: птицы, пчелы, даже яппи[1]в брюках для гольфа и майках, составлявшие добрую половину населения округа Балтимор. Потому что именно этим все они сейчас и занимались.

— На редкость подходящее местечко для любителя приставать к детям. — Тесс повернула голову к Уитни Тэлбот, самой давнишней своей подруге, с которой они некогда делили одну комнату в колледже, да и теперь, случалось, бывали партнерами.

— Возможноголюбителя приставать к детям, — поправила Уитни, удобно устроившаяся на водительском месте своего «сабурбана». С каждым годом автомобили, которые выбирала для себя Уитни, становились все огромнее, и нынешний тоже не стал исключением. И это при том, что цены на бензин росли как на дрожжах. — У нас нет никаких доказательств, что он знал, сколько лет Мерси, когда затеял все это. Да и потом, помилуй Бог, Тесс, ей ведь уже шестнадцать! Можно подумать, ты в ее годы еще была девственницей!

— Нет, конечно — в шестнадцать-то лет! Но если он вздумал приставать к твоей двоюродной сестре…

— Троюродной! — ехидно поправила Уитни. — И то с натяжкой. Так сказать, седьмая вода на киселе!

— Сдается мне, парень уже занимался этим и раньше. И не собирается останавливаться. Твоя семья смогла решить проблему с Мерси. Но как нам помешать ему стать проблемой еще для какой-то семьи? Сама понимаешь, не каждому по карману отправить свою дочурку в частную школу куда-нибудь за границу.

— Да что ты? Неужели? — Тесс подозрительно покосилась на подругу. Но притворное изумление, написанное на лице Уитни, ясно дало ей понять, что это лишь очередной способ посмеяться над богатством собственной семьи.

Подруги мрачно уставились перед собой, молча размышляя над вопросом, все ли мужчины такие тупоумные идиоты, или все-таки встречаются счастливые исключения. Слава богу, одну девочку им удалось вырвать из лап извращенца, но мир полон юных девушек, а извращенцев в нем, наверное, еще больше. И единственное, что они могли сделать, это сократить их количество по крайней мере на одну мужскую единицу. Только вот как? Если Тесс и знала хоть что-то об отклонениях в человеческой психике — а вообще говоря, знала она немало, — так это то, что остановить такого вот чокнутого может разве что землетрясение. Или ядерный взрыв. Потому что сами они не останавливаются. А этот псих из Интернета, судя по всему, уже вполне дозрел. Достаточно только легкого толчка — и он сорвется. И таким толчком могло стать что угодно.

— Тебе вовсе не обязательно влезать в это дело, — пробормотала Уитни.

— Обязательно.

— И что потом?

— Это ты мне скажи. Как-никак, это ведь ты все придумала.

— Если честно, у меня и в мыслях не было, что дело зайдет так далеко.

С того дня, как Уитни явилась к Тесс и поведала семейную сагу о своей кузине и о том, чем та занималась по ночам в Интернете, прошло шесть недель. Стоп, стоп: не двоюродная, а троюродная сестра, а то и вовсе никто — так, седьмая вода на киселе. Ценность Мерси в глазах семьи определенно стояла невысоко, видимо, ослабленная браком между кровными родственниками.

И очень возможно, что месяца через три все закончилось бы неожиданной беременностью, поскольку бедняжка Мерси просто-таки сама напрашивалась на это, если бы не внезапно напавший на нее среди ночи приступ волчьего голода. Мерси как раз рылась в холодильнике в поисках чего-нибудь съедобного, когда ее абсолютно необразованная по части компьютеров матушка, услышав негромкую музыку, заглянула к дочурке в спальню — как раз вовремя, чтобы прочитать мерцавший на экране вопрос: «А на тебе сейчас есть трусики?» Расправа последовала незамедлительно — не прошло и нескольких дней, как винчестер буквально выпотрошили, обнаружив при этом бесчисленное количество писем, которыми обменивались Мерси и какой-то мужчина — судя по его словам, маклер двадцати пяти лет от роду. Рассвирепевшие родители Мерси тут же вытащили вилку из розетки — что в прямом, что в переносном смысле слова, разом положив конец ее виртуальному роману.

По мнению Уитни, такой исход дела позволил неизвестному подонку не только выбраться из всей этой истории сухим, но и продолжить свои ночные изыскания на предмет наличия трусиков.

Идея начать поиски некоего Муза Любоввв в его собственном мире принадлежала, конечно, Тесс. Призвав на помощь разбиравшихся в компьютерах друзей, они состряпали фальшивую учетную запись пользователя на имя несуществующей Студенточки и принялись шарить по всем закоулкам Мировой сети в поисках укромных уголков и тайных местечек, которые педофилы всего мира привыкли считать своими охотничьими угодьями.

Уитни с Тесс менялись за клавиатурой, но именно на долю Тесс выпала честь выследить и обнаружить мифического Муза Любоввв, к этому времени благоразумно сменившему «ник» на Тики-так Парень и благодаря этому действовавшему нагло и практически в открытую. Следы его отыскались не где-нибудь, а в чате, где привыкли собираться любительницы лакросса. Вскоре по его приглашению они отделились от остальных для интимной беседы вдвоем. Случилось это сразу же после того, как Тесс послала ему более или менее соответствующее действительности описание самой себя — что называется, с головы до пят. После чего со все возрастающим восхищением принялась наблюдать за тем, как виртуальный любовник начал терпеливо обольщать «старшеклассницу». Ожидая, когда на экране вспыхнет очередное послание — печатал он явно медленнее, чем она, — Тесс невольно вспомнила фильм «Ослепленный желаниями», тот самый, где дьявольски соблазнительный Питер Кук втолковывает растяпе Дадли Муру, что мужчина, дескать, может поиметь практически любую женщину, если только у него хватит терпения слушать ее часов до четырех утра. Прикинув про себя, Тесс решила, что молоденькая девушка вряд ли продержится дольше полуночи.

Но этот самый Тики-так Парень и знать не знал о ее предполагаемом возрасте, во всяком случае, вначале. Постепенно шутками и поддразниванием ему удалось вынудить ее признаться — Тесс уповала только на то, что ее уклончивые ответы вполне соответствовали образу застенчивой старшеклассницы. Она промучила его целую неделю, прежде чем созналась, что ей еще нет двадцати одного… Вернее, даже восемнадцати нет.

МОЖЕМ ЛИ МЫ ПО-ПРЕЖНЕМУ ОСТАВАТЬСЯ ДРУЗЬЯМИ?робко напечатала она.

ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ?тут же отозвался он.

После этого накал страстей заметно усилился. Очень скоро у них уже вошло в привычку появляться в чате каждый вечер в десять часов. Налив стакан красного вина, Тесс усаживалась за свой ноутбук, с омерзением используя «ник», выбранный ею специально для этой цели. А потом, отсоединившись, напускала обжигающе горячую ванну или подолгу стояла под душем.

ЕСТЬ ЛИ У ТЕБЯ ФАЛЬШИВОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ ЛИЧНОСТИ?высветилось на экране монитора две ночи назад.

Ну наконец-то! Медленно же он соображает. Однако, даже несмотря на это, он умудрился не выдать себя, на что, если честно, сильно надеялась Тесс.

НЕТ. НЕ ЗНАЕШЬ, КАК ЕГО ПОЛУЧИТЬ?

Естественно, он это знал. Еще прошлым вечером, получив сообщение, что ей это удалось, он поинтересовался, знает ли она тот самый бар, который, как оказалось, был всего в нескольких минутах ходьбы от Лайт-Рэйл. Как он объяснил, это на тот случай, если она еще не умеет водить машину. Или не сможет воспользоваться семейной тачкой.[2]

И ПОТОМ, Я ВСЕГДА СМОГУ ПОДБРОСИТЬ ТЕБЯ ДО ДОМА, спохватившись, пообещал он.

«А то как же!» подумала Тесс. Ладони у нее разом вспотели. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы ответить согласием. Желудок стянуло судорогой. «Интересно, а с Мерси у них тоже уже успело зайти так далеко?» — промелькнуло у нее в голове. Правда, девчонка клялась и божилась, что они ни разу не встречались, но полагаться на память компьютера тут было нельзя. В конце концов, даже в электронной почте сообщения, бывает, теряются бесследно. Да и потом, она вполне могла связаться с ним не из дома, а, к примеру, из школы, воспользовавшись для этой цели другой учетной записью пользователя.

Тесс доводилось встречаться с Мерси лишь однажды, к тому же это было почти два года назад. Но даже тогда, в начальных классах старшей школы, у этой маленькой паршивки уже было такое тело, что при одном только взгляде на нее у мужчин слюнки текли. А огромные зеленые, как у русалки, глаза с тяжелыми веками делали ее похожей на искушенную жизнью женщину. Добавьте к этому густые русые волосы, спускавшиеся почти до талии, и вы догадаетесь, что Мерси относилась к той категории девушек, чьи родители обречены поседеть раньше своих сверстников. Без сомнения, она была лакомым кусочком. Интересно, подумала Тесс, почему этот Муз Любоввв охотится исключительно на юных девушек? Возможно, его притягивает их неискушенность? Или надеется, что их глупость позволит ему выйти сухим из воды? Да и знает ли он вообще, какие они еще молоденькие, его несчастные жертвы? Или же ему на это наплевать?

Во времена ее собственной юности подобные стервятники обычно караулили юных простушек, сидя в машине возле школы. Они не прятали лица, нет — их глаза горели от возбуждения в предвкушении охоты. Может быть, поэтому тогда было труднее вскружить несчастной девчонке голову? Да и как, скажите, произвести впечатление преуспевающего бизнесмена, если у твоей старушки «импалы» помято крыло и багажник вот-вот отвалится, а ты сам то и дело вытираешь внезапно вспотевшие ладони, и губы приходится постоянно облизывать, потому что они все время пересыхают от желания, с которым ты уже не в силах совладать?

«Да, в наше время с педофилами еще можно было как-то бороться», — со вздохом подумала Тесс.

БУДУ ЖДАТЬ ТЕБЯ ТАМ В 8 ЧАСОВ, ответила Студенточка.

ВСТРЕТИМСЯ В БАРЕ, вспыхнул ответ.НА МНЕ БУДЕТ ГАЛСТУК В ЦВЕТОЧЕК.

Итог визуальной проверки бара — трое мужчин с галстуками в цветочек.

— Три галстука в цветочек! — с досадой сплюнула Уитни, — и это только в одном Хант-Вэлли! С ума можно сойти, честное слово!

— Погоди-ка… Галстук № 1, кажется, собирается уходить. Точно! А Галстук № 2, похоже, явился сюда с приятелем. Итак, дамы, позвольте представить вам нашего счастливчика, одинокого холостяка, которого я буду именовать Галстук № 3! Он любит музыку и закат солнца, обожает плавать, и еще у него есть одно любопытное хобби — клеить несовершеннолетних в Интернете. — Тесс принялась насвистывать «Свидание», барабаня в такт по приборной доске.

— И кто он, по-твоему? Мечта любой девчонки или еще один закомплексованный придурок?

— Держу пари, что второе. Да ты только взгляни на него!

Тот, о ком они говорили, устроился в самом углу, не отрывая глаз от экрана телевизора, где как раз показывали какой-то матч по баскетболу Рубашка ядовито-розового цвета болталась на щуплых, как у подростка, плечах, что в сочетании с непропорционально пухлым задом, свисавшим с табурета, как овечий курдюк, производило довольно отталкивающее впечатление.

— Пьет холодную «Маргариту»[3], — продолжала докладывать Уитни. — Никогда не верь мужчинам, которые пьют «Маргариту»! Да еще охлажденную! Наверняка уже подмазал бармена, чтобы тот наливал тебе двойную порцию всего, что ты закажешь. Хочешь, поспорим на двадцатку, что он посоветует тебе взять «Дайкири»?[4]Или в крайнем случае «Пину Коладу»![5]

— Ну и как, сойду я за семнадцатилетнюю? — спросила Тесс, с сомнением разглядывая себя в зеркальце.

— При таком-то освещении? Не смеши меня! Можешь на это не рассчитывать. Даже при том, что парню самому до смерти хочется поверить в то, что тебе еще нет восемнадцати, — без малейшего недоброжелательства в голосе буркнула Уитни. — И потом, когда это нормальный мужчина при первом свидании вообще замечал твое лицо?

Тесс опустила глаза, внимательно оглядев себя с головы до ног — бледно-розовая футболка и широкая юбка, которые одолжила ей Уитни, — и с трудом подавила вздох. «Если кто-то скажет вам, что в тридцать один год легко выдать себя за семнадцатилетнюю, пусть даже эта свистушка и пытается выглядеть на все двадцать один, плюньте ему в лицо», — мрачно подумала она. Волосы, которые она распустила, волнами падали ей на лицо — она ненавидела это ощущение. Оставалось только надеяться, что пушистые пряди, мягко обрамляющие лицо, сделают его более юным, смягчив жесткие складки у губ и в уголках глаз. Вдобавок на ней еще был такой толстый слой косметики, что лицо ее смахивало на маску какого-то идола. Тесс никогда в жизни так не красилась. Впрочем, для старшеклассниц, кажется, это обычное дело. «Что ж, может, сойдет», — подумала она.

Тики-так Парень — поломавшись, он все-таки признался, что его зовут Стив, — встал, заметив, что она направляется к его столику.

— Вы?..

— Да, это я. — Она немного нервничала, но сейчас это было даже приятно. Нервничает, значит, все идет как надо. Значит, все получится.

— Что будете пить?

— Не знаю… — помялась она. — Может, пиво?

Он окинул ее цепким взглядом:

— Думаю, «Маргарита» с клубникой лучше подойдет к твоему туалету.

«Маргарита», да еще с клубникой… Господи, это даже хуже, чем «Дайкири»! К тому же она терпеть не могла мужчин, которые в первое же свидание имеют наглость решать, что будет пить их дама. Подавив бунт в зародыше, она заставила себя покорно кивнуть. Бармен бросил на нее подозрительный взгляд, чуть заметно вскинул брови, но удостоверение личности не спросил. «Проклятие, надо же, какой глазастый!» — чертыхнулась про себя Тесс. Выходит, Уитни была права. А Стив, ожидавший увидеть семнадцатилетнюю девчонку, ничего не заподозрил!

— И это после всей нервотрепки по поводу того, как раздобыть фальшивое удостоверение личности! — шепнул он ей на ухо, слегка коснувшись ее кожи мокрыми губами. Смешок, который ему, верно, казался исключительно подходящим для лихого сердцееда, больше смахивал за блеяние. Похоже, без своей клавиатуры бедняга чувствовал себя не в своей тарелке. — Может, пересядем в кабинку?

— Да… конечно. Думаю, так будет лучше.

Они забрали со стойки свои бокалы, и Тесс машинально двинулась вперед, даже не сообразив, что перехватила у него инициативу. Но выбора у нее не было — ей нужно было усадить его так, чтобы остававшаяся в машине Уитни могла видеть их обоих.

— Ну как тебе там помогли? — спросил он.

— Где?

— Ну в том месте… куда я тебя послал. Где делают фальшивые удостоверения личности.

— Ах да… да, конечно. Все в порядке.

— Можно посмотреть?

Вот так номер! К этому она не была готова. Придется прикинуться дурочкой.

— На что?

— На твое удостоверение.

— Да, конечно. Почему бы нет? — Она извлекла свои настоящие права, выданные в штате Мэриленд, и он принялся разглядывать их в полумраке бара. Предполагается, что подделать водительское удостоверение невозможно из-за двойной степени защиты. К тому же его меняли всего два года назад. Но Тесс рассчитывала, что изготовители фальшивок все-таки стараются идти в ногу со временем. Не могла же она, в самом деле, показать ему свою лицензию частного детектива?!

— Ух ты, черт возьми! Да он работает все лучше и лучше! Эта штука выглядит в точности, как настоящая, — хмыкнул Стив. — Только вот для чего было указывать, что тебе уже тридцать один год?

Вспыхнув от смущения, Тесс отобрала у него карточку.

— Просто ошиблась. Хотела прибавить четыре года, а сказала четырнадцать.

— Итак, твое настоящее имя Тереза?

Успев привыкнуть, что все называют ее Тесс, она едва не ляпнула «нет».

— Да… но мне больше нравится, когда меня зовут Терри.

— А в онлайне ты иногда называла себя Розой.

Работа Уитни, прикинула про себя Тесс. Скорее всего, это пришло ей на ум, еще когда охота только-только начиналась. Итак, выходит, он выслеживал ее… тьфу, не ее, конечно, а Студенточку, бродил вслед за нею по сайтам для спортивных фанатов и любителей популярных телевизионных шоу!

— Хорошо бы! То есть я имею в виду, что хотела бы, чтобы меня на самом деле звали Розой. Куда красивее, чем Тереза.

— Если хочешь, я буду называть тебя Розой.

— А ты, стало быть…

— Стив. Это мое настоящее имя.

— Может, мне тоже заодно проверить твои водительские права? — кокетливо промурлыкала Тесс, старательно изображая этакую игривую семнадцатилетнюю кошечку. Хотя, сказать по совести, такая манера всегда была ей противна, даже в пору ее собственной юности.

Мужчина рассмеялся, но сделал вид, что воспринимает ее слова как шутку. Плохо. Именно на это и рассчитывала Тесс — увидеть его водительские права. Тогда бы она знала его фамилию. После этого она бы извинилась и отправилась в туалет, где дождалась бы Уитни и передала ей эти сведения. А дальше все очень просто: Уитни из ближайшего ресторана позвонила бы кому-нибудь из своих приятелей, и тот мгновенно пробил бы имя этого подонка на компьютере используя базы данных двух штатов сразу. Через четверть часа они знали бы о нем абсолютно все: домашний адрес, все его мелкие и крупные грешки и даже сколько он должен и кому. А после этого, познакомившись с ним поближе, можно было брать его, так сказать, тепленьким. Ну а потом, как водится, — внезапно вспыхнувшая головная боль, или судороги, или расстройство желудка, и, торопливо распрощавшись со своим кавалером, она бы бесследно растворилась в ночи. Ее собственная машина была припаркована за углом бара, позади мусорного контейнера.

Стив накрыл ее руку своей.

— Терри, Терри, Терри, — нараспев начал он. Видимо, ему самому это казалось страшно романтическим.

Тесс пришлось закусить губу, чтобы не поддаться искушению вырвать свою руку из его потных пальцев.

— Знаешь, лучше уж я останусь Розой.

— Розой? Ладно, пусть будет Роза. Тем более что это имя тебе очень идет. Ты такая хорошенькая, ты это знаешь? Я и понятия не имел, болтая с тобой в чате… Можно подумать, я знаком с двумя разными девушками.

«Так оно и есть, придурок! — злорадно подумала Тесс. — Ирландка из католической семьи с примесью немецкой и еврейской крови, которую ты видишь перед собой, не слишком-то похожа на хорошенькую блондиночку, словно соскочившую с глянцевой обложки „Города и Деревни“». Конечно, переписка сохраняется в памяти компьютера, так что ошибок им удавалось избегать. И тем не менее это все равно, что пытаться сойти за другого по телефону, надеясь, что твой собеседник не узнает тебя по голосу. Уитни, немного вялая, нервная и пугливая, всегда такая осторожная и осмотрительная, была полной противоположностью Тесс. Может, и неудивительно, что именно ей, с ее немного циничным равнодушием в отношении сильного пола, удалось в конце концов зацепить его.

— Ты очень хорошенькая, — повторил он, глядя ей в глаза тем взглядом, который — в его представлении, конечно — призван был обозначать душевное томление.

Будь Тесс и в самом деле наивной семнадцатилетней девчонкой, она, скорее всего, истолковала бы его только так. «Ты очень хорошенькая». Следовало бы в законодательном порядке запретить мужчинам говорить такое девушкам лет до двадцати и женщинам после сорока пяти. Сама-то Тесс знала, что хорошенькой ее никак не назовешь. Привлекательная — да. Потрясающая — конечно. Но не хорошенькая и уж, конечно, не красивая.

Однако в свои семнадцать лет она умирала от желания быть красивой. И бросилась бы на шею любому мужчине, если бы ему вдруг пришла охота назвать ее хорошенькой.

В тридцать один все было по-другому. Теперь она видела его насквозь и могла бы поспорить на что угодно, что он вовсе не такой уж крутой бизнесмен, каким желает казаться. Розовая рубашка, скорее всего купленная за гроши на какой-то распродаже, предательски полиняла под мышками. Наручные часы были слишком велики, то же самое можно было сказать и о перстне, который он носил на правой руке. Черты лица невыразительные, как будто смазанные, только глаза посажены слишком близко, да разве что в изгибе рта есть что-то отталкивающее. Прилизанные, тщательно уложенные волосок к волоску волосы выдавали желание замаскировать намечающуюся лысину.

— Ты такая хорошенькая, — повторил он в третий раз, словно это было какое-то магическое заклинание.

— Я не… — Сделав вид, что ужасно смущена его признанием, Тесс наконец высвободила свою руку и, сунув ее под стол, украдкой вытерла ее об юбку. — Что ты! Никакая я не хорошенькая!

— Глупости! Конечно, хорошенькая! И притом особенная.

Подошедшая официантка протянула им меню. На лице Стива появилось раздосадованное выражение, Тесс же, наоборот, обрадовалась. Она заказала то, что, по ее мнению, мог бы выбрать подросток: громадный чизбургер, нашпигованный всем чем только можно, жареный лук и клубничный коктейль. Заметив, как Стив поморщился, увидев, что она заказывает лук, Тесс возликовала — так ему и надо! Не будет в следующий раз приглашать на свидание детей. Откуда девчонкам знать о том, что в таких случаях лук заказывать не стоит?

— Заказать тебе еще выпить?

— Ой, я ведь и этот еще не допила!

Вообще-то она сделала всего один глоток. Тесс не выпускала из рук бокал, но пить не собиралась — сегодня вечером ей как никогда нужна трезвая голова.

— Сейчас у них «счастливый час» — два коктейля по цене одного. Потом дороже, — пояснил он.

Вот подонок! Так он, ко всему прочему, еще и скупердяй! Приятное качество, особенно в мужчине.

— Нет, спасибо. Мне вполне достаточно.

Его рука быстро скользнула к поясу. Знакомое движение, невольно отметила Тесс. Сродни рефлексу павловской собаки. Скорее всего, включился пейджер.

— Это из офиса, — объяснил он. — Проклятие! Какое-то срочное дело.

— Срочное дело? — удивилась она. — Разве у биржевых маклеров бывают срочные дела?

— У биржевых маклеров? Эээ… конечно.

— Но разве такие фирмы обычно не бывают закрыты к… — Как бы не переборщить, одернула себя Тесс. Откуда зеленой девчонке знать, во сколько закрываются офисы крупных фирм? — В общем, в конце дня?

— Да, конечно. Только если имеешь дело с большими деньгами, приходится привыкать к тому, что тебя могут выдернуть из-за стола в любое время дня и ночи. Опять же разница в часовых поясах. В… ммм… Индонезии биржи еще открыты.

— О… —Вот дерьмо! — Ну тогда, думаю, тебе лучше ответить.

— Да. Я тоже так считаю.

Телефонные кабинки располагались за рестораном — чтобы попасть туда, нужно было пройти по длинному коридору, который вел в туалет. Убедившись, что сутулая спина ее поклонника исчезла за поворотом, Тесс воровато оглянулась по сторонам и торопливо обшарила карманы его черной кожаной куртки, которую он оставил на вешалке в кабинке. Апрельский вечер был довольно прохладным, но, конечно, не настолько, чтобы нужно было надевать куртку. Вероятно, ее прихватили в расчете на то, чтобы произвести впечатление, хотя куртка явно была дешевой — грубая кожа противно царапала пальцы. Рука Тесс скользнула в карман в надежде нащупать бумажник. Хорошо бы там оказалась водительская лицензия, тогда бы она узнала его настоящую фамилию — одного этого было бы достаточно, чтобы выведать всю его подноготную. А если там еще окажется карточка социального страхования, то ему вообще конец.

Боковые карманы были удручающе пустыми — такое впечатление, что куртка куплена только вчера. Тесс украдкой встряхнула ее и насторожилась, услышав где-то в складках слабый шорох. Потом потрясла ее снова. Наверняка где-то есть и внутренний карман. С ловкостью заправского карманника она снова обшарила куртку изнутри и почти сразу же обнаружила нагрудный кармашек. В нем оказалась аптекарского вида коричневая склянка, поверх которой обычно бывает наклеен рецепт. Ура! Можно считать, что фамилия и адрес этого подонка у них есть!

Но радость ее оказалась преждевременной — рецепта не было. Тесс тупо разглядывала гремевшие внутри таблетки. И тут ее осенило — теперь она знала, почему он торопил ее допить первый коктейль, чтобы заказать со скидкой еще один.

Таблетки в бутылке на вид были ничем не примечательными — белые и плоские, их можно было принять за обычный аспирин. Но это только на первый взгляд. Присмотревшись, Тесс разглядела, что на одной стороне у них полоска, а на другой — надпись ROCHE, под которой виднелась цифра 1. Теперь она знала, что это такое — Рохинол, легкий наркотик, любимое орудие насильников. Тесс наморщила лоб, пытаясь вспомнить, что она читала об этой гадости, ведь с недавних пор он просто-таки вошел в моду и в студенческих городках пользовался необыкновенной популярностью. Проглотив его, ничего не подозревающая жертва обычно через двадцать минут теряла сознание и на следующий день не могла вспомнить ничего из того, что случилось с ней ночью. В Мексике наркотик продавался вполне легально и стоил не больше пяти долларов. А если хорошенько поторговаться, то можно было купить и за один.

Ну и что теперь делать? На вид бутылочка казалась почти полной. Неужели он уже успел бросить ей в бокал таблетку? Нет, вряд ли, покачала головой Тесс. Она видела, как бармен смешивал коктейль, а потом ни на минуту не выпускала бокал из рук. Даже за столик отнесла его сама. Вероятно, этот подонок надеялся, что она отлучится попудрить носик, а он в это время успеет подсыпать эту гадость ей в коктейль. Уж слишком настойчиво он уговаривал ее заказать еще одну «Маргариту» — ну точь-в-точь волк, когда умасливал Красную шапочку! «Подойди поближе, моя крошка, — передразнила она. — Еще ближе! Чтобы я смог вырубить тебя, а потом поиметь без особых помех!»

И тут ее словно толкнуло. Повинуясь безотчетному импульсу, Тесс кинула одну таблетку в его бокал. А потом, поразмыслив, добавила еще одну — чтобы уж наверняка.

— Проблема улажена! — пару минут спустя весело объявил вернувшийся за столик Стив. — И я велел, чтобы сегодня меня больше не дергали. Ну как, мы еще не передумали повеселиться?

— Ни в коем случае, — прошепелявила Тесс, до отказа набив рот жареным луком. Все сразу не влезло, поэтому она шумно всосала остатки, да еще при этом подправила вилкой то, что не желало влезать, а потом с наслаждением облизала перепачканные ароматным жиром губы и довольно причмокнула. Стив, лучась улыбкой, словно добрый дядюшка, наблюдал весь этот спектакль.

— До чего ж тяжелый! — пожаловалась, сгибаясь под тяжестью своей половины, Уитни. — Для такого плюгавого мужичонки, я хочу сказать.

— Знаю, — пропыхтела в ответ Тесс. Они вдвоем смахивали на упряжку волов, пытаясь дотащить обмякшее, словно бескостное тело до крохотного коттеджа Уитни. Вообще-то это был домик для гостей, притулившийся сбоку особняка, где обитало остальное семейство. Посоветовавшись, они решили, что уединенность его служит гарантией успеха их безумного предприятия, хотя, если честно, до сих пор не слишком хорошо представляли, что им делать со своим пленником. Все равно, как если бы кто-то отправился половить бычков на мелководье, а вместо этого вытащил живую морскую корову. Впечатляет, конечно, только совершенно незаконно. Да и проблем с ней не оберешься.

Таблетки свалили его только минут через сорок, когда Тесс гадала, уж не перепутала ли она. Зато когда они начали действовать, то настолько стремительно, что она слегка растерялась. Речь Стива сделалась бессвязной, язык заплетался, отяжелевшие веки смыкались сами собой.

— Что за черт… не понимаю… может, это текила…

— Лучше оплатить счет и поскорее убраться отсюда, — скомандовала Тесс, решив, что притворяться семнадцатилетней больше нет нужды. Швырнув на стол пару мятых банкнот, он добавил какую-то мелочь на чай и, пошатываясь, поднялся из-за стола, ухватившись за ее руку — то ли собираясь обнять ее, то ли чтобы удержаться на ногах.

— На чай маловато будет. И десяти процентов[6]не наберется, — ехидно бросила Тесс.

— Я за хорошую жратву и двадцать дал бы, но вот выпивка… Выпивка у них дерьмо. Держу пари… это из-за нее мне так плохо. Проклятие, до чего же мутит!

Добавив пару долларов от себя, Тесс поволокла Стива в направлении парковки, очень надеясь, что официантка не заметит, что ее кавалер едва переставляет ноги. Оказалось, напрасно. Возле двери их остановили.

— Надеюсь, джентльмену не придет в голову сесть за руль?

— Конечно, конечно! — заверила их Тесс, звякнув ключами. — Я отвезу его сама. До самого дома.

Вообще-то, вначале она рассчитывала просто обчистить ему карманы, а потом оставить на стоянке, где-нибудь в укромном уголке. Но теперь, когда они засветились, план пришлось менять на ходу. Вполголоса чертыхаясь, она доволокла Стива до «джипа» Уитни и, пыхтя, свалила обмякшее тело на заднее сиденье.

— Что за…?! — ахнула Уитни, услышав шум за спиной. При виде мужчины на заднем сиденье ее драгоценного «шевроле» лицо у нее разом вытянулось.

— Сама не знаю, — устало пожала плечами Тесс. — Ладно, жми на газ. Пора убираться отсюда. Поехали куда-нибудь.

— Лучше всего ко мне, — со своей обычной самоуверенностью заявила Уитни.

И вот теперь он лежит на спине прямо на сосновом полу в домике Уитни и мирно посапывает, приоткрыв рот, словно спящий ребенок. Странно, но ни одной из них это почему-то не показалось умилительным.

Воспользовавшись случаем, Тесс обшарила его и в заднем кармане брюк обнаружила туго набитый бумажник. Теперь ей было понятно, почему брюки обтягивали его зад так, словно готовы были лопнуть в любую минуту.

— Микки Печтер, — прочитала она. — А вот и адрес… округ Балтимор. Карточка, водительское удостоверение… это где-то в Таусоне, в районе многоэтажек. Могу поспорить на что угодно, что никакой он не биржевой маклер. В лучшем случае мелкий лавочник, да и то вряд ли.

Она переписала его имя, адрес и дату рождения и позвонила Дори Стэрн, их компьютерному гению, которая еще накануне дала слово, что будет ждать звонка весь вечер. Ведь ей все равно платят сдельно, сладким голосом напомнила она.

Увы, все впустую. Дори сказала, что за их подозреваемым ничего нет.

— Даже штрафа за парковку в неположенном месте, — пожаловалась она. — Похоже, этот тип чист как стеклышко.

— Или просто достаточно умен, чтобы не попадаться, — мрачно буркнула Тесс, в досаде швырнув трубку.

— Дерьмо! — с чувством выругалась Уитни. — Я-то рассчитывала, что нам хоть что-то удастся нарыть.

— Но по крайней мере нам известны его имя, фамилия и номер лицензии, — проворчала Тесс. — Разве это так уж мало? Подождем, пока он очухается, и посоветуем ему оставить в покое маленьких девочек, если он не ищет неприятностей на свою задницу.

— Да, мало! — упрямо заявила Уитни. — Таких типов нужно учить, а иначе толку чуть. Нужно нагнать на него страху, чтобы впредь неповадно было пакостничать. Послушай, но ведь у него же были с собой эти таблетки! Не зря он их с собой таскает. И если он никого не изнасиловал до сих пор, то это просто вопрос времени.

Стив… нет, не Стив, Микки шумно всхрапнул, почмокал губами, но не проснулся. Пока Тесс обыскивала его, одна из пуговиц у него на рубашке отлетела, обнажив заросший густой шерстью живот. Кожа под волосами отливала синюшной белизной, словно у снулой рыбы.

Уитни склонилась к спящему. Потом, разозлившись, пнула его в живот носком мягкой кожаной туфли.

— Гляди, какой волосатый! Как обезьяна! У-у-у, ненавижу волосатых мужчин!

— С волосами у него полный порядок, но только на теле, — согласилась Тесс. — А вот на голове что-то не очень… Держу пари, и трех лет не пройдет, как появится плешь. Может, тогда у него пропадет охота приставать к молоденьким девчонкам. Так что нам с тобой просто стоит подождать — природа все равно возьмет свое.

Уитни бросила на подругу уничтожающий взгляд, но потом вдруг прищелкнула пальцами:

— Кажется, у меня появилась идея!

Она кинулась к старинному столу, за которым вполне мог бы сидеть какой-нибудь плантатор — это была одна из семейных реликвий, и принялась лихорадочно копаться в ящиках. Через минуту, издав торжествующий крик, Уитни вытащила прозрачную пластиковую папку с несколькими разлинованными листами бумаги и трафареткой.

— Собираешься надписывать пригласительные карточки к ближайшему балу? — с кислым видом поинтересовалась Тесс.

— Погоди-ка… — Уитни с заговорщическим видом промчалась мимо нее по коридору и скрылась в ванной. А через мгновение выскочила оттуда с флаконом аэрозоля, где еще оставалось немного пены для удаления волос. Видимо, бутылочка уже простояла там немало времени, поскольку на дне образовался осадок. — Правда все равно просочится наружу, верно? Так давай поведаем миру, что представляет собой этот тип.

Перевернув мужчину на живот, она проворно задрала ему на голову рубашку и с омерзением сморщилась, обнаружив, что спина у него еще более волосатая, чем живот. Потом осторожно разложила у него на спине трафаретку и, высунув от напряжения язык, принялась наносить на буквы пену — сначала Р, потом А, потом С…

— Уитни, что ты делаешь? — вмешалась Тесс.

— Хочу написать у него на спине РАСТЛИТЕЛЬ МАЛОЛЕТНИХ.

— Но это же смешно, честное слово! Кому придет в голову рассматривать его спину?! Еще только начало апреля.

— Вот-вот! Первое апреля, правда, уже прошло, но мы с тобой сегодня, подруга, сваляли такого дурака, что могли бы занять там первое место! — В этот момент Уитни пришлось прерваться, чтобы переложить трафаретку на новое место, но старая пенка успела присохнуть, буквы смазались, и она, не мудрствуя лукаво, оторвала трафаретку вместе с волосами.

— Здорово! — восхитилась Тесс. — В любом салоне за такую красоту с него бы содрали тридцать «зеленых». — Отобрав у Уитни депилятор, она придирчивым взглядом оглядела намечающуюся плешь бонвивана. Потом вместе с Уитни перекатила мужчину на спину и с помощью трафаретки старательно вывела у него на груди НЕУДАЧНИК.

— Как-то неровно получилось, — проворчала Уитни, отодрав трафаретку с налипшими на нее волосами и придирчиво разглядывая надпись.

— Нужно было бритвой, — мстительно посоветовала Тесс.

— Точно. Или «Надсом»[7]— жаль, сразу не подумали. Впрочем, нет, это слишком уж жестоко.

Расстегнув на мужчине брюки, Тесс одним сильным рывком стянула их до лодыжек и, сладострастно улыбаясь, использовала весь оставшийся депилятор на то, чтобы изобразить на его ягодицах и ляжках нечто вроде граффити. Баллончик фыркнул — видимо, пены уже почти не осталось. «Так, теперь сюда», — решила Тесс, направив струю в то место, где волос было поменьше. На мужчине были черные нейлоновые плавки, туго облегающие тело.

— Похоже, парень не сомневался, что сегодня вечером ему что-нибудь да обломится.

— А чего же ему сомневаться, когда он знал, что у него таблетки в кармане, — буркнула Тесс. — Только вот не пойму, какого черта он прихорашивался? Кто увидит, какие у него сексуальные трусы? Ведь к тому времени, как дойдет до дела, девочка все равно уже была бы без сознания.

Когда им надоело измываться над своей жертвой, и они оставили его, почти безволосого, словно побитого молью, на парковке возле ресторана, время уже перевалило за полночь. В ресторане было темно, что неудивительно, поскольку он закрылся больше часа назад. Посовещавшись, подруги решили прислонить его к голубой «хонде». Кстати, это была единственная машина на парковке — кроме «тойоты» Тесс, естественно. Ключ, который отыскался в кармане у Печтера, легко вошел в замок на двери «хонды». Из всей одежды на ее хозяине оставались только носки и трусы, а остальные предметы туалета Тесс мстительно зашвырнула в мусорный контейнер позади винного магазина на Йорк-роуд. Усадив незадачливого донжуана поудобнее, она положила его бумажник, ключи и пейджер рядом на сиденье.

В последнюю минуту ей пришло в голову оставить у себя пузырек с таблетками, чтобы лишить подлеца его главного оружия.

— Какой-то он слишком уж розовый, — с сомнением пробормотала она.

— Мы все розовые, — безапелляционно отрезала Уитни. — Было бы куда более странно, если бы он был совсем белый. Или черный.

— Да нет… не просто слишком розовый, а просто-таки багровый! — продолжала упорствовать Тесс. — Словно краб, которого кинули в крутой кипяток. Или Шалтай-Болтай[8]после того, как свалился со стены.

Точно! Вот на кого он похож! Вылитый Шалтай-Болтай! Правда, на разбитое яйцо он не слишком похож, и все же вид у него сейчас был не очень. Наверное, какая-нибудь сердобольная старушка даже всплакнула бы, глядя, как он свернулся в клубочек, зябко кутаясь в собственные руки, и его тонкая, какая-то синеватая кожа покрылась пупырышками, отчего все волосы разом встали дыбом.

Но стоило ей только вспомнить, какие планы он строил на этот вечер, и жалость испарилась быстрее, чем капля воды, упавшая на раскаленную сковородку. А чизбургер, тосковавший в желудке в компании жареного лука и пары глотков ледяной «Маргариты», моментально рванулся наружу.

— Давай-ка выбираться отсюда, — буркнула она, распрямившись. А потом, повинуясь какому-то безотчетному импульсу, со всей силы лягнула его на прощание, от души надеясь, что удар придется по ребрам.

Будь у нее на ногах ботинки, от такого удара он бы наверняка очнулся, но тоненькие, практически без каблука туфельки, которые она надела, чтобы казаться как можно меньше ростом, были явно не предназначены для подобных гимнастических упражнений. И все-таки удар получился достаточно весомый, чтобы оставить на нем синяк, который, как надеялась Тесс, будет напоминать о себе еще несколько дней. Так сказать, еще один сувенир — на память.

Примерно то же самое на следующий день сказали ей и копы из окружной полиции, когда привезли ее в участок.