Девять пуль для тени

Глава 6

Старое шоссе Турмаунт было не так-то легко найти, зато Трой Планкетт оказался именно там, где ей и говорили. Тесс раза два проскочила нужный ей съезд с шоссе, причем на такой скорости, что опомнилась уже чуть ли не возле самого Кемп-Дэвида. В конце концов, плюнув, она принялась наводить справки, и тут выяснилось, что существовало шоссе Турмаунт, старое шоссе Турмаунт и вдобавок еще одно,очень староешоссе Турмаунт — узенький проезд, вдоль которого вереницей тянулись покосившиеся домишки. Приезжая мимо, Тесс не заметила никаких признаков того, что где-то тут жили люди — кроме разве что нескольких покосившихся табличек «Проезд воспрещен» между домами. Кое-где на почтовых ящиках мелькала фамилия «Планкетт», и Тесс немного приободрилась. А в самом конце этой убогой улочки обнаружилось и кафеБезымянное— низкое, какое-то словно размазанное по земле здание, сильно смахивающее на бомбоубежище. «То, что нужно, если хочешь пережить ядерный взрыв», — хмыкнула про себя Тесс.

Тесс заказала пиво. Его принесли достаточно быстро, но в таком ужасающе грязном и липком стакане, что соперничать с ним в этом смысле могла бы только сальная усмешка бармена.

— Все дамочки в основном предпочитают светлое пиво, — подмигнул он.

— Правда? Всегда удивляюсь, когда разговор заходит о светлом пиве. И что в нем такого особенного?

Тесс пользовалась этой тактикой не в первый раз — причем с неизменным успехом. В Балтиморе этого было достаточно, чтобы у любого бармена враз развязался язык. В Балтиморе — но не здесь. Этот, наоборот, молча повернулся к ней спиной и демонстративно уставился в телевизор, где шел бейсбол, будто в жизни ничего интереснее не видел. Странно — учитывая, что телевизор был черно-белый. И даже не в этом дело: игроки, все как на подбор настоящие тяжеловесы, были совсем не такими жилистыми и мускулистыми, какими мы уже давно привыкли их видеть. Тесс не сразу сообразила, что это, наверное, запись какого-то старого матча семидесятых годов. Было в этом что-то странно трогательное — вот так сидеть в пустом кафе, наблюдая за игрой, которая закончилась больше трех десятилетий назад.

Она оглядела тесный, темноватый зал. Сюда приходили выпить пива, посмотреть бейсбол, погонять шары. Не то место, где какой-то чужак, заглянувший на огонек, мог запросто поинтересоваться у кого-то из завсегдатаев:

— Эй, вы сегодня случайно не видели Троя Планкетта?

Сидевшие в зале мужчины, казалось, даже не разговаривали — так, неразборчиво ворчали что-то себе под нос, явно не ожидая ответа.

— Это хорошо, — буркнул человек за соседним столиком.

— Да, — обронил его сосед.

— Я хочу сказать, и впрямь здорово.

— Да. И впрямь.

— Точно.

— Да уж.

На редкость бессмысленный разговор! Они могли обсуждать поданое им пиво, бейсбол, погоду, да хоть теорему Ферма! Она уже совсем было решилась попробовать сделать еще одну попытку вытянуть что-то из неразговорчивого бармена, как дверь в бар с шумом распахнулась настежь. Сидевшие в зале испуганно съежились и даже слегка вздрогнули, когда солнечный луч ужом скользнул в зал — точь-в-точь вампиры, пришло в голову Тесс.

В дверном проеме обрисовался черный силуэт мужчины. Тот, кто только что бубнил: «Хорошо!», заметив его, вяло шевельнул рукой. Похоже, скупость тут в моде, подумала Тесс, причем не только на слова, но и на жесты.

— Трой, — окликнул он вошедшего.

Уже в который раз Тесс получила возможность убедиться, что счастье порой улыбается не самым умным, а самым везучим.

— Да, — откликнулся тот.

Он плюхнулся на стул возле стойки неподалеку от Тесс и с любопытством покосился в ее сторону. Взгляд как взгляд, ничего кроме легкого удивления — наверное, именно таким взглядом запойный пьяница встречает ввалившихся в комнату розовых слонов.

— Трой Планкетт? — осведомилась она, на местный манер скупо цедя слова.

Он посмотрел на нее так, словно один из розовых слонов внезапно принялся угрожающе размахивать ножиком.

— Угу, — промычал парень.

— Я частный детектив. Из Балтимора.

Ссутулившись, он молча уткнулся носом в свое пиво, словно надеясь, что к тому времени как он снова поднимет голову, глюк исчезнет. Не тут-то было. Тесс и не собиралась исчезать.

— И чего? — с угрозой в голосе выплюнул он.

Трой Планкетт оказался невысокого роста щуплым парнем, с присущей всем коротышкам милой привычкой ощетиниваться по любому поводу. Из-под туго обтягивающих грязных джинсов торчали грубые ковбойские сапоги, каблуки которых с трудом доставали до самой верхней перекладины хромированного барного табурета. Не будь ее, коротенькие ножки болтались бы в воздухе в нескольких дюймах от пола. Кожа его была смуглой — такой, выдубленной до черноты, она бывает обычно у фермеров, вынужденных почти всю жизнь проводить на открытом воздухе. А морщинки вокруг глаз подсказали Тесс, что парню давно перевалило за тридцать. Сначала она решила, что Трой, вероятно, один из одноклассников Тиффани, но девушке, останься она в живых, сейчас было бы всего двадцать восемь. Правда, если парня привести в порядок, отмыть, приодеть, да еще отучить от привычки хамить незнакомым людям, возможно, в глазах некоторых женщин он показался бы даже привлекательным. Точнее, не женщин, а совсем еще юных девушек.

Однако сейчас он выглядел так, словно не мылся по крайней мере неделю. И к тому же он отнюдь не стремился понравиться Тесс.

— Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.

— Нет, — отрезал он.

— Всего парочку.

— Можете спрашивать о чем угодно. Отвечать я не собираюсь.

— А как насчет двадцатки? — вкрадчиво поинтересовалась Тесс. — За потраченное время?

Стрела попала в цель.

— Сорок долларов.

А парнишка-то оказался еще жаднее, чем она думала. На такой быстрый успех она не рассчитывала — честно говоря, Тесс планировала остановиться на шестидесяти. Вытащив из бумажника две двадцатки — новенькие, еще похрустывающие, которые она всего полчаса назад получила в местном банкомате, она положила их на стойку бара. Но не между ними — поближе к себе. И для верности еще придавила банкноты локтем.

— Шесть лет назад в городе была убита женщина.

Лицо Троя оставалось бесстрастным.

— Женщину звали Тиффани Гантс. Городские власти считают, что ее убил забравшийся в дом грабитель. Но найти его им так и не удалось.

Трою, судя по всему, было лень даже пожать плечами, потому что в ответ он только апатично повел одним из них — левым.

— Хочу, чтобы вы поняли: лично мне абсолютно безразлично, кто это сделал. Меня интересует только одно: насколько добросовестно полиция расследовала этот случай. Вы меня понимаете? Я не коп и не судейский чиновник. Я частный сыщик, меня наняли, чтобы выяснить компетентность местных органов власти и городской полиции.

Либо он не поверил ни единому ее слову, либо не хотел поверить. Вместо ответа Трой молча смотрел куда-то в угол, так что Тесс был виден только его профиль. Профиль неожиданно ей понравился. Сейчас Тесс понимала, как какая-нибудь одинокая или пережившая разочарование женщина могла увлечься им, не обратив внимание или не заметив того, что саму Тесс насторожило с первого взгляда.

— Вы меня понимаете? В данном случае я просто проверяю добросовестность полиции.

— Внутреннее расследование, да?

— Угадали.

— У меня алиби, — заявил он с таким видом, словно делал ей одолжение. — Вот так-то!

— Стало быть, вас допрашивали?

— Да уж, можете не сомневаться. Самого первого.

— Копы могут вести себя как полные скоты. Особенно когда стараются побыстрее закрыть дело.

Губы его чуть заметно скривились. Явный намек на то, куда она может засунуть свое сочувствие.

— Меня тоже как-то раз допрашивали, — добавила Тесс.

— Да ну? И что же вы натворили? Стибрили в магазине помаду?

— Нет, оказалась свидетельницей убийства.

Вот это его уже заинтересовало. Впрочем, не его первого — Тесс иной раз ловила себя на том, что слово «убийство» моментально вызывает у нее интерес. Впрочем, обычно ей было достаточно напомнить себе, как это выглядит на самом деле, чтобы вспыхнувшее любопытство мигом угасло.

— Просто видели, да? — В его устах это прозвучало, как «видеви».

— Да, именно так. И если вы думаете, что у вас в этом смысле есть передо мной преимущество, то для этого надо самомусовершитьубийство.

Похоже, ей удалось подобрать к нему ключик. Она постаралась произнести это чуть ли не игриво — во всяком случае, без малейшего намека на осуждение, но он повернулся к ней.

— Жаль вас разочаровывать, однако я этого не делал. Так что если копам не удалось нарыть ничего нового в деле Тиффани, стало быть, они так ничего и не знают. А у меня вообще алиби.

— Да, вы говорили. И что за алиби?

— Развлекался в постели с одной старой приятельницей, — ухмыльнулся Трой. — А уж коли я забираюсь в постель с женщиной, то мне, знаете ли, не до сна. Да и она не скоро такое забудет.

Тесс довольно убедительно изобразила смущение:

— Что вы имеете в виду?

— А то, что после меня она долго еще сидеть не сможет, — хмыкнул он.

— То есть… вы что… бьете их?!

— Еще чего! — возмущенно вскинулся он. Видимо, очевидная тупость Тесс и необходимость объясняться по поводу своих сексуальных пристрастий вывела его из себя. — Просто… В общем, я только хотел сказать, что могу заниматься этим всю ночь напролет.

— О-о! — с раскаянием в голосе протянула Тесс. — Простите, ради бога! Я вовсе не имела в виду, что вы способны ударить женщину.

Трой важно кивнул, с обычным для мужчин самодовольством приняв ее извинения.

— Если, конечно… Ведь иногда вам тоже приходилось это делать?

— Делать что?

— Бить женщин. Ну хотя бы Тиффани, к примеру. Сдается мне, не просто так копы взялись вас допрашивать. Дыма без огня не бывает, знаете ли. Думаю, были какие-то жалобы, обвинения в жестоком обращении… Вызовы в суд, может быть.

Это была всего лишь догадка. У Тесс еще не было времени проглядеть протоколы судебных заседаний. Да и Гантсы ни о чем подобном не заикались. Однако это могло бы объяснить многое — гнев отца, например, или подсознательную уверенность в том, что все члены этой семейки старательно что-то скрывают.

— Все обвинения с меня были сняты! — взорвался Трой.

— Так часто бывало раньше. Но потом законы изменились, и прокурор штата иной раз дает распоряжение дать делу ход — даже в тех случаях, если женщина хочет забрать обратно свое заявление.

— Да уж, вам достаточно только назвать человека дерьмом, и все вокруг тут же поверят! Чуть что, поднимаете визг: мол, вас избили! И как прикажете доказывать, что это не так?! Стукнется коленкой об угол холодильника, на следующий день наденет юбчонку покороче — и нате вам! А через неделю все в городе уже воротят от тебя нос, словно ты мразь какая!

— Вот-вот. Или еще припишут тебе чужого ребенка. Зато тест на ДНК мигом выведет прохиндейку на чистую воду.

— Тест на ДНК. — Трой раздраженно отодвинул в сторону пустой бокал, и перед ним мгновенно возник другой, полный до краев. Все это время бармен незаметно терся поблизости — видимо, опасался за Троя, ведь тот наверняка был одним из его лучших клиентов. — Не верю я в эти тесты. Готов руку дать на отсечение, что в один прекрасный день выяснится: все это вонючее дерьмо, ДНК это самое — просто очередной трюк, который придумали, чтобы доить нормальных мужиков. А я знать не знаю, что это за фигня такая — ДНК. Да и сами они говорят, что стопроцентной гарантии этот тест не дает. Во как!

— А копы знали о ваших прежних арестах? О тесте на ДНК? Наверное, всю душу вам вымотали по этому поводу?

Вопрос был задан слишком уж в лоб, и Планкетт мигом насторожился, снова уставившись в телевизор.

— Прошу прощения. Конечно, вам не хочется ворошить старое, — с раскаянием проговорила Тесс. — Но ведь это же не бесплатно, помните? — Она выразительно пошуршала двадцатками. — Мне нужно знать точно, как они к вам отнеслись. Как к подозреваемому? Или ваше алиби их тут же удовлетворило?

— Если честно, они не слишком вязались ко мне. Да и к чему? Ведь я этого не делал.

— Сколько раз вас допрашивали — один, два или больше? Может быть, во время допроса они применяли детектор лжи?

— Сначала они явились ко мне в дом и допросили меня там, потом принялись рыскать по округе и перетрясли всех Планкеттов, сколько их есть в городе. Видимо, убедились, что я чист. Господи, да вы хоть представляете, сколько миль мне пришлось бы проехать, чтобы толкнуть новехонький холодильник, причем так, чтобы об этом ни одна живая душа в городе не пронюхала?! Да на другой конец света! И потом, я не такой дурак. Вы ведь читали мое досье, верно?

Тесс молча кивнула — вторая ложь за этот вечер тяготила ее ничуть не больше, чем первая.

— Тогда вы могли заметить, что меня никогда не обвиняли в грабежах. Я не вор, знаете ли!

— Нет, конечно. Просто вам нравится бить женщин. И еще вы отказываетесь платить деньги на ребенка.

Планкетт резко повернулся к ней. Взгляд его из-под тяжелых, полуопущенных век казался немного сонным. Однако в этом не было и намека на чувственность.

— Послушайте, похоже, вы не понимаете. Мужчина в нашем мире должен быть мужчиной. Мне приходилось драться, и не раз. И защищать себя тоже случалось. Если у меня когда-нибудь будет ребенок, хотя я лично в это не верю, и он примется умничать, я ему врежу. Женщины постоянно толкуют о равноправии — ну и получите свое равноправие! По мне, так ничего лучшего они не заслуживают. Я бы и вас отучил совать нос в чужие дела, но Джо запрещает драки у себя в баре, а я привык уважать чужие правила. Так что, может, вам лучше мотать отсюда, пока я не разозлился окончательно. А то еще увяжусь за вами — что тогда будет?

— И как ее звали? Ту женщину? — спросила Тесс, не обращая внимания на его угрозу.

— Сами знаете. Тиффани. Тиффани Гантс. Тупые Гантсы. Ее брат учился вместе с моим младшим братишкой в старших классах.

— Я имею в виду не Тиффани. Мне нужно знать имя той женщины, которая согласилась подтвердить ваше алиби.

— Проклятие, думаете, я помню? Пять лет прошло!

— Шесть.

— Мне от этого не легче. Знаете, скольких женщин я трахнул с тех пор?

— Не знаю. А сколько их в городе, у кого Ай-Кью[11]недотягивает даже до ста?

Похоже, Трой не понял насмешки. Или предпочел сделать вид, что не понял.

— Кто бы она ни была, ни на что большее она не годилась. Да и Тиффани, если хотите знать, тоже. Вот что меня бесит в бабах. Парень хочет просто приятно провести вечерок, ничего больше. Она согласна, твердит, что позаботилась обо всем сама: мол, не надо никаких резинок, весь кайф сломаешь. А потом заявляется с пузом, хотя знает, что никакой ребенок тебе на фиг не нужен. И еще называет тебя «папочкой»! Нет, это не для меня!

Тесс, украдкой окинув Планкетта взглядом, в душе согласилась с ним.

— Чем вы занимаетесь, чтобы заработать себе на жизнь?

— Да чем угодно. Работы всегда хватает. Просто нужно уметь ее найти. — Внезапно чуть ли не в первый раз за весь их разговор в глазах его мелькнул испуг. — Слушайте, если вы из налоговой полиции…

— Нет. Я сказала вам чистую правду. Я всего лишь частный детектив. И сейчас я расследую работу полиции. Вы меня не интересуете.

— Что ж, не люблю я их… Наш говнюк шериф и его «быки» просто землю носом рыли, так им хотелось повесить на меня это дело. Но я не убивал, и они это знали. Так что ничего у них не вышло.

Тесс щелчком отправила ему деньги.

— Считайте, что это подарок. Что-то мне подсказывает, что в налоговой декларации вы вряд ли их упомянете.

Разговор с Троем Планкеттом оказался самым полезным из всего, что ей удалось сделать за день. Как и опасалась Тесс, те, кто занимались убийством Тиффани, успели уволиться. Нет, не двинулись вверх по служебной лестнице — просто уволились. Один превратился в разъездного торговца, представляющего фирму, которая выпускает охранные системы, а другой вообще отправился учиться на фармацевта.

— На фармацевта?!

— Да, представьте, услышал, что грядет сокращение штатов, — объяснил шериф, который вступил в эту должность только после недавних выборов. Он и выглядел новеньким — весь такой подтянутый, сверкающий, как только что отчеканенный доллар, с до синевы выскобленными щеками и блестящими седыми волосами. — А с чего это вы заинтересовались тем давнишним убийством? Может, всплыли какие-то дополнительные обстоятельства? Если что-то узнаете, милости прошу. Надеюсь, будем сотрудничать.

— Да нет, обычная проверка…

— Небось, что-то со страховкой, угадал?

— Да, — кивнула Тесс. — Что-то вроде этого.

— Увы, дело я вам показать не могу — оно ведь до сих пор не закрыто. Как и любое дело об убийстве, которое так и будет оставаться в подвешенном состоянии на тот случай, если убийца, попавшись на чем-то еще, не решит вдруг сознаться. Можно ждать годы… А можно и вообще не дождаться.

— Тогда хотя бы скажите мне, допрашивали ли ее бывшего приятеля? Того самого, от которого у нее ребенок?

Шериф быстро проглядел дело.

— Троя Планкетта? А то как же! Трой у нас личность известная.

— А ее жениха, Эрика Шиверса?

— Похоже, что так. В то же самое утро два помощника шерифа съездили в Спартину, где он остановился в отеле. Одному из наших ребят пришлось потом отогнать его машину в город. Парень был в таком шоке, что не смог сесть за руль. Мне довелось слышать, что прежнего ее дружка так прижали потому, что боялись, как бы этот Шиверс сам не вздумал свести счеты с Планкеттом. Нужно было убедить парня, что Планкетт не тот, кого мы ищем. Только между нами: одно время подозревали даже ее отца с братом. Потом проверили всех, с кем она работала в магазине Шитца. Но кем бы ни были все эти парни, могу сказать одно: ни одного чокнутого или ленивого среди них не было.

— А как насчет места преступления? Не слишком опытный детектив мог не заметить какие-то детали. Или случайно их уничтожить.

Насупившись, шериф оскорбленно засопел.

— Послушайте, мисс, я лично не питаю особых симпатий к джентльмену, который занимал это кресло до меня. Может, поэтому я и выставил свою кандидатуру. Но не надо считать нас скопищем идиотов, ладно? Мои парни в своем деле собаку съели. Просто им не повезло, вот и все. И если ваша страховая компания решит вчинить иск — что ж, это дело ее и вашей собственной совести. Только не впутывайте сюда нас, понятно?

Это не совсем то, что рассчитывал выяснить комитет Уитни, подумала Тесс. Однако кто виноват, если реальность оказывается совсем другой, чем та картина, которую заранее составил в своем воображении твой работодатель?

Тесс решила остановиться на ночь поближе к тому месту, откуда она завтра начнет свое новое расследование, в Шарпсбурге. Для ночлега она облюбовала небольшой, довольно старый мотель на берегу Потомака, с вкуснейшей немецкой кухней. Единственной проблемой оказалось то, что хозяин категорически возражал против собак, и, значит, придется ждать ночи, чтобы незаметно провести Искей в номер. Надеясь как-то убить время, Тесс притормозила неподалеку от домов, в одном из которых встретила свою смерть Тиффани Гантс, и набрала номер телефона Кроу.

— Как дела?

— Пока не очень, — призналась она. — Впрочем, в начале всегда так бывает. Я сейчас как раз неподалеку от того места, где убили первую женщину.

— И как оно тебе?

— Грустно немного.

— Интересно, а ты испытывала бы то же самое, если бы не знала, что тут кого-то убили?

Не будь она уже по уши влюблена в Кроу, одного этого было бы достаточно, чтобы понять: перед ней — родственная душа.

— Знаешь, это одно из тех мест, которые явно появились на свет в расчете на светлое будущее. Но бывают такие мечты, которым просто не суждено сбыться. И расположено оно чудесно: прямо на берегу реки Монокаси. Однако все уже давно обветшало.

Озираясь по сторонам в угасающем свете дня, Тесс отметила про себя, что кое-какие детали, явно задуманные строителями с целью придать району вид процветающего — керамические таблички на стенах, фонари в виде старинных канделябров, тоже переживали не лучшие времена. Большинство фонарей, вырванные с мясом, печально раскачивались на концах проводов, таблички заржавели до такой степени, что имен владельцев разобрать было невозможно. И не только это — скамейки у домов потемнели и рассохлись от непогоды, мусорные баки сиротливо валялись на земле, а на окнах кое-где занавески заменяли газеты.

— Может быть, это все из-за того убийства, — предположил Кроу. — Люди часто стараются избегать мест, где произошло такое — говорят, там жутко жить.

— Печальное зрелище, — вздохнула Тесс. — Наверняка раньше было по-другому. Знаешь, это один из тех районов, которые появляются как грибы после дождя, когда экономика на подъеме.

— За любым подъемом бывает спад — тут уж ничего не поделаешь. Закон жизни.

Тесс подумала, что то же самое можно было бы сказать и о судьбе самой Тиффани. Казалось, жизнь улыбалась ей: новая работа, новый мужчина, новый дом, новая жизнь — и вдруг все пошло прахом. Что ж, такое случается, сказал шериф. Просто человек не вовремя оказался в том месте, где ему быть не следовало.

Странно только то, что этим местом оказалась ее же собственная кухня, да еще среди ночи.

— Если ночью заглянуть на кухню означает оказаться там не вовремя, — забыв о Кроу, пробормотала Тесс, — то кто тогда в безопасности?

— Что?

— Ничего. Только не вешай трубку, пока я не переберусь на другой берег Потомака, хорошо?

— Хорошо.