Digging for the Bones

Глава 33. Утешение

Гарри сидел на полу кухни, прямо у двери в столовую, подтянув колени к груди и прислонив голову к стене, и рвано и хрипло дышал, а в ушах гулко стучало сердце.

Минуту назад Гарри обнаружил, что задняя дверь не открывается. Он не думал о том, куда пойдёт, просто хотел уйти. Когда выяснилось, что выход заперт, он попробовал алохомору, но дверь даже не дрогнула. Двое мужчин не выходили из столовой, поэтому Гарри проскользнул по коридору к входной двери. Та тоже была заперта.

Гарри бросил быстрый взгляд на часы на запястье. Стрелка застыла на «комендантском часе». Снейп явно всё спланировал заранее. И на этот раз никакие Уизли его не спасут.

Ни Снейп, ни Дамблдор за ним сейчас не последовали, поэтому Гарри просто притаился у двери, пытаясь расслышать их разговор.

Он вляпался в такие неприятности! В точности, как это случилось с Мардж. И никаких шансов выбраться. Когда-то он верил, что директор заступится за него, но после того, что произошло этим летом, его вера в Дамблдора сильно пошатнулась.

Гарри не представлял, что с ним теперь сделают. Может, сдадут в сиротский приют, как всегда грозились Вернон и Петуния. Есть ли они в волшебном мире? Нет, маги не могли отправить Мальчика-который-выжил в такой приют. Тогда, возможно, в магловский?

Гарри затаил дыхание, прислушиваясь к разговору мужчин, те говорили тихо, и ни один из них не наложил заглушающего заклинания. Мальчик услышал, как Снейп заявил Дамблдору, что не отдаст Гарри никому, кроме Уизли.

Это вызвало у Гарри странное чувство. Что-то вроде потрясения, а затем стало необыкновенно тепло от осознания того, что Снейп сдержал все обещания, которые когда-либо давал мальчику. Профессор был единственным, кто и вправду так поступал.

Снейп по-прежнему оставался малоприятным мерзавцем, но на него можно было положиться. Что он сказал Гарри тогда, в Хогсмиде? «Я не добрый, я ответственный».

Снейп не любил его, но и Джинни ему тоже не нравилась, однако он сотворил то заклинание, которое, очевидно, так сильно ослабило его. Судя по слухам в школе, ту ночь, когда умер Невилл, Снейп провёл возле него, пытаясь спасти ему жизнь. А почему он не сделал с Невиллом так же, как поступил с Джинни? Этот вопрос Гарри отложил для дальнейшего обдумывания.

В то же время не имело значения, что Снейпа не заботил сам Гарри. Он ведь сказал, что Гарри был не первым студентом, за которым пришлось присматривать. Похоже, Снейп заботился об учениках и серьёзно относился к ответственности. Он купил Гарри очки и одежду без единого недовольного слова. Владельцы магазинов в Хогсмиде даже глазом не моргнули, увидев это, так что он наверняка поступал так и раньше.

Более того, Снейп держал своё слово: он выполнил обещание не сообщать Министерству о проблемах с Дурслями, теперь же отказался передать права опекуна или что-то в этом роде кому-то, кроме Уизли.

Это не было похоже на то, что Снейп хотел взять Гарри к себе, но мальчик довольствовался и этим. Он устал от людей, которые улыбались ему в лицо, а потом распоряжались его жизнью, как им заблагорассудится, никогда не спрашивая, чего хочет или в чём нуждается сам Гарри. Ведь Дамблдор послал его к Дурслям. Впрочем, Гарри старался не думать об этом слишком много.

Услышав, как двое мужчин встали, Гарри бесшумно выскочил в коридор и взбежал вверх по лестнице, не желая, чтобы его застукали за подслушиванием. К его разочарованию, Хедвиг уже улетела на охоту. Гарри закрыл дверь спальни, стараясь не издавать ни звука.

Он бросился на кровать, не потрудившись включить свет — уличный фонарь достаточно освещал комнату. Гарри лежал, уставившись в потолок, и вспоминал, как накричал на директора и Снейпа, разбросал тарелки по столовой и разбил своей магией стаканы. Без сомнения, Снейп недоволен им.

Кровать тряслась… нет, это он дрожал. Его колотило так сильно, что дрожь передавалась мебели. Гарри закрыл глаза, повернулся на бок и натянул на себя одеяло, пытаясь спрятаться, стараясь убедить себя, что не собирается плакать, что нет причин для слёз, и он больше не ребёнок. Толку от этого было немного, поэтому он зарылся в одеяло, приглушив подушкой всхлипы, и просто сдался.

Он никогда не плакал подолгу и научился ещё маленьким делать это тихо — Вернон и Петуния терпеть не могли его рыданий и всегда говорили: «Прекрати реветь, или у тебя появится настоящий повод для слёз». Если угроза не заставляла мальчика замолчать, то наверняка следовал шлепок или оплеуха.

Кажется, прошло много времени, прежде чем Гарри услышал, как открылась и закрылась входная дверь. Щёки мальчика высохли, и он лежал в постели, раздумывая, стоит ли ему переодеться в пижаму или хотя бы снять джинсы и носки.

На лестнице послышались медленные шаги. Гарри, надеясь, что Снейп уже отправляется спать, плотнее свернулся калачиком, натягивая одеяло на голову.

В дверь негромко постучали. Гарри проигнорировал стук, отчаянно желая, чтобы профессор просто ушёл. Возможно, если Снейп решит, что мальчик спит, он отложит до утра наказание за высказанное Дамблдору.

Дверь тихо отворилась.

Гарри напряжённо замер, гадая, когда же начнутся крики. Он чувствовал, что профессор пристально смотрит на него, хотя и не говорит ни слова. Гарри упрямо продолжал лежать, свернувшись калачиком, решив, что даже не взглянет на Снейпа, пока тот не заставит его. Однако тянулись долгие минуты, и Гарри засомневался, здесь ли ещё этот человек? Может быть, Снейп ушёл в свою комнату, а Гарри не услышал?

Наконец, не выдержав, он оторвал голову от подушки. Снейп молча стоял в дверном проёме, прислонившись к косяку. Его серьёзное лицо наполовину скрывалось в тени.

— Что? — Гарри ненавидел дрожь и слёзы в своём голосе, но не мог справиться с ними. Затаив дыхание, он ждал, когда резкий голос Снейпа обрисует его недостатки и назначит наказание.

— Вы почти ничего не съели, — мягко ответил Снейп. — Я по-прежнему настаиваю, чтобы вы не пропускали обеды, — его голос звучал почти ласково.

Это было совсем не то, чего ожидал Гарри.

— Я не голоден, — попытался огрызнуться Гарри, но это больше походило на скулёж. Он снова уткнулся в подушку и закрыл глаза.

Раздался вздох и звук отодвигаемого стула. Гарри крепко зажмурился. Если бы он так разговаривал с кем-нибудь из друзей Вернона, то уже получил бы ремня. От Снейпа он этого больше не опасался, но настраивался как минимум чистить котлы до конца года.

Чья-то ладонь мягко легла ему на плечо. Гарри слегка вздрогнул, но Снейп не убрал руку.

Тепло ладони на плече, казалось, свело на нет все колкости Снейпа, сарказм и отработки. У Гарри перехватило дыхание, на выдохе превратившееся в рыдание. К величайшему ужасу Гарри, последовал ещё один всхлип, а затем ещё один. Будто какая-то внешняя сила вырывала из него эти звуки. Рука на его плече не шевельнулась, но пальцы сжались крепче.

Похоже, это стало последней каплей для самообладания Гарри. Рыдания становились всё громче, он судорожно хватал губами воздух, но это совсем не помогало.

Рука Снейпа по-прежнему не двигалась.

Гарри просто не мог остановиться. Через несколько минут он уже не понимал, почему плачет. Наконец Снейп отпустил его плечо, но прежде чем Гарри смог взять себя в руки, кровать прогнулась — профессор сел рядом с ним.

— Подвиньтесь немного, — шепнул Снейп, вытянув на кровати длинные ноги, а спиной прислонившись к изголовью.

Совершенно сбитый с толку, Гарри привстал, насколько смог в своём коконе из одеяла. Рука Снейпа змеёй скользнула по плечам Гарри, и профессор прижал к себе не сопротивляющегося мальчика вместе с одеялом.

Гарри не помнил, чтобы его когда-нибудь так обнимали. Хотя Гермиона, конечно, всё время обнималась, а миссис Уизли всегда объятиями здоровалась и прощалась с ним. Иногда кто-то из преподавателей, любивших мальчика, позволял себе похлопать его по плечу. Однажды, когда он учился в начальной школе, медсестра держала его на коленях после особенно плохих выходных.

Дрожь усиливалась, и всё, что произошло с прошлого лета и осени, казалось, собралось в груди в один огромный, удушливый ком страданий. Рыдания рвались наружу, и Гарри безуспешно пытался их проглотить.

Снейп ничего не говорил, просто продолжал обнимать Гарри, как маленького ребёнка. Гарри было стыдно, но он понимал, что не может расстаться с этим прикосновением, с человеческим теплом — оно принесло облегчение, которого Гарри никогда раньше не испытывал, даже в Хогвартсе, чувство, что он не одинок в этом мире. И не имело значения, что завтра утром Снейп, скорее всего, станет распекать его за это.

Через некоторое время рыдания стихли. Снейп вытащил откуда-то носовой платок и молча протянул его Гарри. Мальчик украдкой взглянул на Мастера зелий. Снейп всё ещё выглядел смертельно усталым и сидел с закрытыми глазами, но не спал, его рука по-прежнему крепко обнимала Гарри.

Гарри отстранился, и Снейп отпустил его, но тёмные глаза открылись, рассматривая мальчика.

— Лучше? — тихо спросил Снейп.

Гарри кивнул, вытирая глаза и сморкаясь.

— Не хотите чего-нибудь поесть?

Несомненно, Снейп не позволит мальчику остаться голодным.

— Не хочется, — покачал головой Гарри. Снейп вздохнул, смирившись.

— Хотя бы чашку чая?

Гарри кивнул.

Профессор вытащил палочку и взмахнул ею. На столе появился чайный поднос. Снейп поднялся и подошёл к чашкам.

— Я добавлю немного успокаивающего зелья, — сказал он Гарри, не повышая голоса. — Хочу, чтобы вы нормально выспались.

Гарри сел, опустив ноги на пол и кутаясь в одеяло. Снейп протянул ему чай, налил себе чашку и снова уселся на стул, так что они оказались лицом друг к другу.

Гарри пригубил чай, очень сладкий, с оттенком чего-то, похожего на старые носки, и начал пить маленькими глотками. Снейп откинулся на спинку стула, скрестил ноги и положил локти на жёсткие деревянные подлокотники, держа чашку с чаем обеими руками и изучающе глядя на мальчика. Гарри занервничал бы от такого пристального внимания, но чай с привкусом носков, кажется, сделал своё дело — желудок перестал сжиматься, а плечи постепенно расслабились.

— Что из нашего разговора с директором вы подслушали? — наконец спросил Снейп.

— Я не… — начал Гарри, но Снейп скептически приподнял бровь. — О… э-э… — Гарри почувствовал, как заалели щёки. — Только то, как вы сказали, что не хотите отдавать меня никому, кроме Уизли.

Гарри уже не в первый раз задумался, не читает ли Снейп мысли.

— И не отдам, — кивнул профессор.

Гарри уставился на опекуна.

— Почему? — наконец выпалил он.

— Почему… что? — медленно переспросил Снейп.

— Почему вы не хотите просто избавиться от меня? — озадаченно спросил Гарри. — Я имею в виду… — он замолчал, не совсем понимая, как выразить свои мысли.

Снейп спокойно посмотрел на него.

— Я не привык отказываться от обязательств, раз уж их принял.

Это прозвучало холодно, но для Гарри обрело смысл: Снейп был человеком долга.

— Поттер, — профессор наклонился и забрал у Гарри пустую чашку, — я уже говорил вам, что не намерен продолжать то, на чём остановились ваши родственники. Это включает в себя и моё нежелание бросить вас при первой же возможности. Вы понимаете? Я не изменю наших договорённостей, не поставив вас в известность.

Гарри пожал плечами. Теперь, когда у него в руках больше не было чашки, он затеребил пальцами одеяло.

— Мне… то есть я хотел сказать… — Снейп вдруг почувствовал себя ужасно неловко, перевёл взгляд с лица Гарри куда-то на потолок, потом снова посмотрел на Гарри и словно расправил плечи. — Мне очень жаль…

— А?.. — Гарри не понял, за что извиняется этот человек. Он неловко поёрзал, плотнее закутываясь в одеяло.

— Я хотел бы попросить прощения у вас за… — снова начал Снейп.

— Всё в порядке, — перебил Гарри, не дав Снейпу договорить. — Не беспокойтесь.

Гарри не думал, что сможет вынести то, что скажет Снейп. Он и так чувствовал себя достаточно неловко, даже без того, чтобы профессор начал извиняться перед жалким, ничтожным мальчишкой.

— Да… — Снейп, запнувшись, откашлялся. — Хорошо…

Гарри никогда раньше не видел такой неуверенности на лице профессора.

— Как думаете, вы сможете уснуть?

Гарри кивнул.

— Если вам что-нибудь понадобится, постучитесь ко мне, — Снейп встал, убрал чайные принадлежности. — Спокойной ночи, — сказал он, выходя из комнаты.

Гарри просто смотрел на закрывшуюся дверь.