Доля вероятности

Глава четырнадцатая Иззи

Джорджтаун

Октябрь 2014 года

Я подумываю об отпуске. Не в этом году, ведь у тебя будут занятия как раз в то время, когда мне полагается увольнительная, в смысле отпуск, а может быть, в следующем. Выберем место, где мы оба не были, и махнем. Бросим все на неделю или две и просто побудем вдвоем. Ты наверняка путешествовала больше моего. В детстве в моей семье на это не было денег, но служба в армии тем и хороша, что деньги копятся, а тратить не на что. Если хочешь, в следующем письме пришли мне список мест, куда хотела бы отправиться. Поедем туда, где тепло, Иззи. Где есть пляж. Где я смогу…

Написанное дальше он зачеркивал столько раз, что бумага в одном месте порвалась. Я вздохнула и положила письмо на стол.

Как можно так сильно тосковать по человеку, с которым провела буквально пару часов?

— Который раз перечитываешь? — спросила Серена. Она заканчивала готовить ужин на плите на кухонном островке.

— Второй, а может, третий.

Подобно Нейту, я старалась искать во всем плюсы. Когда осел Ковингтон бросил меня ради Йеля, в мою квартиру с двумя спальнями переехала Серена. Она только что устроилась в «Вашингтон пост». Сестра все время укоряла себя, что не смогла пробиться в «Нью-Йорк таймс», но я была в восторге, что она теперь со мной.

— Ага, скорее, трехсотый, — пробормотала она и перевернула сэндвич с расплавленным сыром.

— Ты же знаешь, что я не прочь готовить? — Одна сторона сэндвича обуглилась. — В последний год в Сиракузах мы с Марго снимали квартиру. Я умею.

— Твоя задача — учиться. — Она направила на меня лопатку с прилипшим сыром. — И я имею в виду учиться на юридическом. А не заучивать наизусть любовные письма от Нейта.

— Это не любовные письма. — Я убрала письмо со стола, чтобы на него не попали брызги со сковородки. — Он недвусмысленно объяснил, что мы не вместе.

— Ага. — Серена выгнула бровь.

— Ты вылитая мама, когда так делаешь, — пробормотала я.

Серена фыркнула и выхватила у меня письмо.

— Возьми свои слова обратно! — воскликнула она и занесла письмо над сковородкой, где сыр уже задымился.

— Ты сейчас пожар устроишь!

— Возьми свои слова обратно. — Она помахала письмом над сковородкой.

— Ладно, беру обратно! — Я бросилась к ней, но сестра отскочила и начала читать. — Серена!

Она присвистнула и прислонилась к столешнице.

— А он неплохо пишет.

— Знаю. — Я сняла сковородку с огня и открыла окно, надеясь, что пожарная сигнализация не сработает и мне не придется снова иметь дело с соседями из квартиры 3С, крайне чувствительными ко всякому шуму.

— «Поклянись, что живешь, а не просто существуешь», — зачитала она с конца и протяжно вздохнула. — Видишь, даже парень, который явно в тебя влюблен, хочет, чтобы ты чаще выбиралась в люди. Странно, конечно, но, если он тебя уговорит, я двумя руками за.

— Во-первых, Нейт в меня не влюблен. Влюбленные парни не разрешают своим девушкам общаться с другими парнями и не говорят «веселись, пока меня нет».

На самом деле, я понимала Нейта, но понимать — не значит соглашаться.

— А вот и нет. — Она помахала письмом. Запах гари постепенно выветривался. — Только влюбленный и мог так сказать. Надо отдать ему должное. Он мог бы посадить тебя под замок в Джорджии, чтоб ты там сохла по нему. Вместо этого он задумался о том, что лучше для тебя. — Серена поморщилась. — Кажется, ты умудрилась закадрить последнего порядочного парня на Земле, и мне плевать, что о нем думают мама с папой.

Маме с папой я о нем почти не рассказывала, но они обмолвились, что солдат-срочник, по их мнению — огромный шаг назад по сравнению с Ковингтоном. После этого комментария я не стала сообщать им, что мы не встречаемся; к тому же, мне казалось, что Нейт — огромный шаг вперед по сравнению с Джереми. Последний на прошлой неделе прислал мне сообщение, но я его проигнорировала. Пусть сначала повзрослеет, решила я.

— А почему ты все время твердишь, чтобы я выбиралась в люди? Тебе-то это зачем? — Я уселась на кухонный табурет и стала искать в телефоне подходящие службы доставки, чтобы заказать еду домой.

Мы будто вернулись в детство: тогда мы тоже готовили себе сами, пока мама с папой пропадали на благотворительных приемах. Только теперь мы стали взрослыми. Почти. Ведь, согласно моему определению, взрослые люди должны сами оплачивать счета, а отец по-прежнему платил за мое обучение в колледже, учебники и эту квартиру. Я не могла похвастаться самостоятельностью. В сравнении с Нейтом уж точно нет.

— Потому что в мире еще полно порядочных парней, которые не пропадают неведомо где, — Серена пристально на меня посмотрела. — И еще тебе не мешало бы иногда снимать эту штуку.

Я опустила взгляд. На мне была толстовка Нейта.

— А чем она плоха?

— Ничем. — Она закатила глаза. — А Пол тебе не понравился? Вы же недавно на второе свидание ходили.

— Патрик, — поправила ее я и наконец нашла ресторан неподалеку с достаточно быстрой доставкой. — Думаю, у нас ничего не получится.

— Не может быть. — Серена изобразила притворное удивление. — Дай угадаю. Вы оба учитесь на юридическом, то есть у вас слишком много общего. Он хочет заниматься политикой, а ты ненавидишь политику… Симпатичный, но никаких бабочек в животе. Милый, но не запоминающийся. О, и главное, он свободен и не воюет на краю света, а это, как известно, смертный приговор любому потенциальному поклоннику Изабо Астор.

— Он учится на втором курсе, хочет заниматься корпоративным правом и, кажется, гораздо больше интересуется своим смартфоном, чем мной.

Патрик не смотрел на меня так, словно я была ответом на все вопросы. Он поцеловал меня всего раз с тем же энтузиазмом, с каким обычно едят позавчерашний суп. А еще… Я вздохнула.

Еще он не был Нейтом.

Никто из них не был Нейтом.

— Давай меняться. — Я помахала телефоном у нее перед носом. — Я тебе ужин, ты мне письмо.

Сестра склонила голову набок и уставилась на листок бумаги.

— Зря он тут зачеркнул. Наверняка там было что-то горяченькое.

— Серена!

— Ладно. Держи письмо от своего… кем бы он ни был. — Она отдала мне листок и заказала еду через мой телефон.

Я аккуратно свернула письмо и убрала в конверт, чтобы потом положить к остальным. В этот раз Нейт прислал еще и посылку с тремя новыми книгами, в которых выделил строчки. Я приготовила ему такую же и начала собирать подарок на день рождения, который надо было отправить в следующие несколько дней, чтобы дошло вовремя. В посылке была жвачка с перечной мятой, брауни, к которым Нейт питал тайную слабость, и толстовка с эмблемой Джорджтаунского университета, чтобы носить в свободное время на военной базе.

— Зря не следишь за выборами в конгресс от нашего штата, — сказала Серена, возвращая мне телефон.

— Интересный кандидат? — Я сунула мобильник в задний карман джинсов. — Или он кажется тебе любопытным, потому что ты у нас теперь крутой репортер в поисках правды и справедливости?

— А нельзя и то и другое одновременно? — Она выбросила сгоревший сэндвич в мусорную корзину и поставила сковородку в раковину.

— Сомневаюсь.

— В основе ее предвыборной кампании — обещание закончить войну в Афганистане.

Мой взгляд метнулся к сестре.

— Так и думала, что тебе будет интересно. — Она подалась ко мне, облокотившись о маленький островок. — Не уверена, что она набрала достаточно голосов, и, по правде говоря, не знаю, возможно ли протолкнуть такие изменения в законодательстве… При нынешнем составе конгресса — вряд ли. Но если она победит на выборах и папа потянет за ниточки, уверена, тебя возьмут стажером.

— Карьера в политике? — Я покачала головой. — Ну уж нет, спасибо. И папа просто так за ниточки не тянет. Нет уж, пойду в некоммерческий сектор, как и планировала. — Я не теряла надежду изменить мир.

— Папочка будет в восторге, — усмехнулась Серена. — Скажи ему на Рождество, чтобы мы все смогли полюбоваться, как он от злости покраснеет, будто шарик на елке.

— Он же не злился, когда ты занялась журналистикой. — Я взяла блокнот, открыла его на чистой странице и проставила слева цифры от одного до десяти.

— Потому что тогда он еще планировал, что ты выйдешь за Ковингтона и усилишь его политическую власть, — ответила Серена. — Политик в семье нужен папе гораздо больше нас.

— Увы, это так. — За последние несколько лет я окончательно в этом убедилась. — Политик или, как минимум, финансист, чтобы продолжить дело «Астор энтерпрайзез».

— Ну знаешь, я не для того старалась сбросить поводок, чтобы он надел на меня сбрую и повел, куда хочется ему. Ни за что. — Сестра покачала головой.

— В этом мы сходимся. И давай не будем портить Рождество. Расскажу им обо всем, когда приедут на мой день рождения в марте.

Серена поморщилась, но быстро взяла себя в руки.

— Слушай, знаю, ты обрадовалась, когда они сказали, что приедут, но я бы на твоем месте… — Она закусила губу.

— Не слишком надеялась? — договорила я.

— Именно.

— Они приедут. — Я вскинула брови в ответ на ее скептический взгляд. — Я точно знаю. Во-первых, они обещали. Во-вторых, уже забронировали гостиницу.

— Я просто не хочу, чтобы ты разочаровывалась. Снова. На них нельзя полагаться, Иззи. Именно поэтому мне хочется, чтобы ты нашла парня, на которого можно положиться. — Серена многозначительно посмотрела на письмо.

— Нейт еще ни разу меня не подвел. — Я уставилась на пустые цифры в списке. В голове вертелось любимое слово — возможности. Где-то, где есть пляж. Где Нейт сможет целовать меня в море. Я воображала, будто именно это было в зачеркнутых строчках.

— Кстати, ее зовут Лорен, — сказала Серена.

— Кого?

— Женщину, которая баллотируется в конгресс. Элиана Лорен.

— Я посмотрю. — Надо хотя бы глянуть, стоит ли за нее голосовать.

Я прижала ручку к бумаге напротив номера один и написала одно слово.

Фиджи. * * *

К сентябрю писем накопилось намного больше, а еще накопился стресс. Учиться на юридическом оказалось гораздо сложнее, чем я думала. В период выпускных экзаменов у меня совсем не оставалось времени на чтение. Иногда я даже не успевала отвечать на все его письма.

Нейт сдержал обещание и не упрекал меня, когда я почти месяц не давала о себе знать. Он продолжал писать и повторять, как гордится моими успехами в юриспруденции.

Рождество прошло как всегда: чересчур дорогие подарки от родителей, не вызывавшие ничего, кроме неловкости, и не менее неловкие объятия, больше напоминавшие два похлопывания по спине. Но пришел январь, и я вернулась к привычному ритму.

В конце января я получила письмо от Нейта. «Делай, что должна, и никогда не извиняйся», — писал он.

В феврале я начала встречаться с новым парнем и продержалась целых три недели.

На четвертой я его бросила. На той же неделе мать с отцом отменили поездку в Вашингтон на мой день рождения: открытие нового офиса в Чикаго оказалось важнее.

Я не знала отца Нейта, и он никогда не рассказывал, почему боялся стать похожим на него, но я, кажется, начала испытывать подобные чувства к собственному отцу. Я не претендовала на главное место в его жизни, но мне хотелось хотя бы изредка оказываться в первой десятке по важности.

— Опять? — спросила Марго, когда я позвонила ей в марте. Мы старались созваниваться раз в месяц.

— Я продержалась четыре свидания, — ответила я, зажав телефон между ухом и плечом и складывая чистую одежду. — Не всем суждено встретить своего единственного в двадцать два.

— Тебе еще не двадцать два, — напомнила она. — День рождения завтра.

— Ты поняла, о чем я. — Я повесила свою любимую рубашку в шкаф и убрала толстовку Нейта в ящик под кроватью. — Просто не вижу смысла морочить людям голову, если и так понимаю, что ничего не выйдет.

— Ничего не выйдет, если ты будешь сливаться на четвертом свидании, — заметила Марго.

Я взглянула на коробку с письмами на столе.

— Полностью согласна.

Из гостиной раздался громкий смех.

— Кажется, кому-то весело, — проговорила Марго.

— К Серене в гости пришел парень, я прячусь в спальне.

— А как учеба?

— Отлично, мам.

Марго фыркнула, а я улыбнулась.

— Выходит, мне делать нечего, а еще только вечер пятницы. Все выходные свободны, можно целый день сидеть у телика или…

— Написать Нейту, — нараспев проговорила Марго.

— Ты как Серена, в самом деле.

— Серена обожает Нейта. А я… — Подруга замолчала.

Я поставила пустую корзину для белья на пол крошечного встроенного шкафа.

— Ты что? Говори.

— Я пока не поняла, то ли у вас сказочная любовь, предначертанная судьбой, то ли вас сплотила пережитая вместе травма.

— А как твоя учеба, госпожа психиатр? — пошутила я, хотя у меня самой пару раз возникали те же сомнения. Но даже спустя столько месяцев после расставания я ужасно по нему скучала, а значит, все-таки нас что-то связывало… Хотя мы были вместе совсем недолго, за короткое время знакомства и переписки я узнала Нейта намного лучше, чем осла Джереми. В письмах не получалось попусту болтать, не то что на свиданиях в кино.

— Один предмет боюсь провалить, — призналась Марго.

— Провалить — значит совсем не сдать? Или получить «удовлетворительно»?

— Это то же самое.

Я улыбнулась:

— Нет. А если серьезно, я могу чем-то помочь?

— Можешь переехать в нашу тундру и каждый день вытаскивать меня попить кофе, чтобы я могла любоваться твоим прелестным личиком, — ответила она.

— А кроме этого? — Позвонили в дверь, но я плюхнулась на кровать, решив, что Серена откроет.

— Ничем. Слушать мое нытье.

— Всегда рада.

— Иззи! — позвала меня Серена.

— Мне пора, ужин принесли. — Мы попрощались, и я отключилась.

— Иззи! — снова выкрикнула Серена.

— Да иду я, иду! — Я подтянула пижамные штаны из мягкой фланели и застегнула кофту с эмблемой «Джорджтауна», которую надела на голое тело, чтобы не напугать парня Серены за те две секунды, что понадобятся, чтобы схватить еду и снова спрятаться в своем убежище.

Я открыла дверь спальни и увидела Серену. Та улыбалась, как Чеширский Кот.

— Что?

— Меня все выходные не будет. Сосед Люка уехал из города, квартира в нашем распоряжении. Он как раз собирает мою сумку. — Сестра казалась такой счастливой, и я побоялась напоминать, что завтра у меня день рождения.

— Чудесно! Желаю хорошо провести время. — Я вымученно улыбнулась, надеясь, что она не заметит мое разочарование.

Серена крепко меня обняла:

— У тебя будет лучший день рождения. Только обещай, что не станешь все время сидеть в квартире.

— Обещаю. — Я нагло врала. Максимум, сбегаю за кофе в соседнюю кафешку и просижу дома все выходные. Я уже запланировала сериальный марафон.

Она отошла на шаг и пристально на меня посмотрела, будто пытаясь понять, вру я или нет.

— Ладно. Ужин на столе. Люблю тебя.

— И я тебя.

Серена сжала мою руку и убежала, схватив за руку Люка и захлопнув входную дверь, прежде чем я успела дойти до гостиной.

— Странно это все, — пробормотала я и направилась на кухню, на запах свежей китайской еды.

Но зайдя на кухню, подскочила от неожиданности. К кухонному островку вальяжно привалился красивый парень, который должен был находиться на другом краю света, но почему-то стоял здесь. На нем были джинсы и куртка, которую он даже не успел расстегнуть; рядом на полу лежал видавший виды камуфляжный рюкзак. Несмотря на усталость в голубых глазах, он казался таким прекрасным, что у меня перехватило дыхание.

— Нейт? — выпалила я.

Он здесь. В Штатах. У меня на кухне.

— Привет. — Он улыбнулся, и на щеке заиграла ямочка.

Сердце пустилось вскачь, как беговая лошадь, и я помчалась к нему. Перепрыгнула диван и преодолела разделявшее нас расстояние меньше чем за секунду. Подушки разлетелись во все стороны, но мне было все равно. Нельзя было тратить время. Он подхватил меня в объятия на лету.

— Ты приехал! — воскликнула я, уткнувшись в его теплую шею. Ноги болтались над землей: Нейт поднял меня и крепко прижал к себе.

— С днем рождения, Изабо, — сказал он.

Такого подарка мне еще никто не дарил.