Доля вероятности

Глава двадцать девятая Иззи

Кабул, Афганистан

Август 2021 года

Я сидела на диване и смотрела репортаж из Мазари-Шарифа на незнакомом языке. За спиной шумно спорили оперативники из команды Нейта.

— Иззи, вы проголодались? — спросил сержант Роуз.

С час назад они перестали называть меня мисс Астор.

Я покачала головой, не отрываясь от экрана. Где-то там была Серена.

— Эти заявки обработаны, можешь отнести их вниз, — обратился Нейт к сержанту Блэку и протянул ему стопку документов, которыми занимался лично в последний час.

— Я даже не понимаю, о чем они говорят, — прошептала я, прижимая к груди подушку.

— О, — сержант Роуз наклонился, — кажется, это дари. Я лучше знаю пушту. — Он глянул через плечо. — Грин!

— Нейт тоже говорит на пушту, — прошептала я и только потом опомнилась и вздрогнула: я забыла, что надо использовать позывной.

— Да, а еще на дари, фарси и французском. Может, успел выучить еще парочку языков. Он же не останавливается ни на секунду. — Роуз взглянул на меня. — И не волнуйтесь. Мы знаем его настоящее имя.

Нейт уселся слева, а я застыла, чтобы, не дай бог, случайно до него не дотронуться. Наш спор так ничем и не закончился. Мы просто резко его оборвали.

— Что они говорят? — спросила я.

— Меньше часа назад талибы прорвали оборону на подступах к Мазари-Шарифу и захватили город, — перевел Нейт. — Правительственные войска и ополчение отступили без боя.

Сержант Роуз выругался.

— Значит, афганское правительство теперь контролирует только Кабул и Джалалабад, — Нейт посмотрел на меня. — Зря ты это смотришь.

— Почему? Серена же там, она все это видит. Она как-то сказала, что, игнорируя обстоятельства, мы ничем не поможем людям, которые в этих обстоятельствах живут. — Я крепче сжала подушку. — И сейчас она все это проживает.

Дверь открылась. Вошел сержант Блэк и направился к столу, где сержант Грей устанавливал что-то вроде переговорного пункта.

— Я не смогла ее спасти, — прошептала я.

Сержант Роуз взглянул на Нейта поверх моей макушки, встал и присоединился к остальным.

— Ты не виновата, — заверил меня Нейт. — Серена сделала выбор. Каждый человек сам его делает. А ты вытащила девочек.

Я презрительно фыркнула:

— Это ты их вытащил. Я только подготовила документы. — Чувство собственной никчемности тяжелым грузом легло на сердце. — С тех пор, как я приехала сюда, я ничего не сделала. Не смогла уговорить Серену покинуть страну, зря потратила время твоей команды, ведь другие люди нуждаются в вас гораздо больше меня.

Еще я лишилась жениха, но это был скорее плюс, чем минус. Мне стало настолько плевать на Джереми — я даже не боялась, что придется отчитываться перед родителями. А ведь именно по этой причине я не разговаривала с ними уже несколько недель.

— Ньюкасл тоже поехал бы в Кандагар, — ответил Нейт. — Он тоже не успел бы сесть на спасительный рейс вместе с Ковингтоном. И я сейчас был бы на том же месте. — Его идеальные губы искривились в усмешке. — Но я бы не разрешил ему класть голову себе на колени. У меня, знаешь ли, есть границы.

— А со мной границ нет?

— С тобой границ нет, — тихо ответил он. — Знаю, сейчас тебя это вряд ли утешит, но я прошу прощения, что вышел из себя.

Я скептически покосилась на него:

— Ты не выходил из себя.

— Выходил. Ты просто не заметила.

— Грин, — окликнул его сержант Грей. — Кое-что есть.

Нейт встал, а я снова уставилась в экран.

— Иззи, — позвал меня Нейт через минуту.

Я оглянулась. Он держал в руке огромный телефон.

— Серена на проводе.

Я вскочила, бросилась к нему и чуть не упала, ударившись о кофейный столик.

— Серена? — выпалила я, выхватив телефон у Нейта.

— Я еду, Иззи, — сказала она. — Уж не знаю, какие связи у твоего парня, но я в машине с каким-то навороченным телефоном, и Тадж со мной.

— Ты цела?

— Да. Но нам ехать шестьсот с лишним километров, а на пути куча блокпостов. С моими пропусками не должно возникнуть проблем, но тебе нельзя меня дожидаться.

Живот скрутился в узел.

— Я не могу уехать без тебя.

— Еще как можешь — и уедешь. Я улечу первым же самолетом, но ты должна лететь прямо сейчас. Пообещай.

— Я даже не знаю, получится ли у меня улететь до твоего приезда, — возможно, мы зря спорим, — попыталась возразить я и посмотрела на Нейта, но тот покачал головой.

— Мне пора, надо экономить батарею. Но Из, прошу, пообещай, что улетишь.

— Обещаю, — прошептала я. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Я отдала телефон Нейту. Тот поднес его к уху:

— Я раздобыл ей билеты на рейс завтра вечером. — Он посмотрел на меня. — Если понадобится, затащу ее на борт силой и привяжу к креслу.

Я прищурилась.

Нейт сверкнул ямочкой.

Ох.

— Серена, не вздумай там умереть. Иззи никогда себе не простит, что не заставила тебя сесть в вертолет, когда еще был шанс. — Он отключился и вернул телефон Грею.

— Спасибо. — Я повернулась к Нейту. — Не знаю, как ты это провернул, но спасибо. — Он заслуживал гораздо большего, но на большее у меня сейчас не было сил.

Нейт коротко кивнул:

— Я не шутил, если что. Если понадобится, завтра затащу тебя в самолет и привяжу к креслу.

Значит, нам осталось всего двадцать четыре часа. * * *

Я перекатилась на другой бок и проверила время, как делала каждый час с тех пор, как легла спать чуть позже полуночи. В Госдепе закончился рабочий день, звонить и узнавать об оформлении документов на визы не было смысла, но уже через несколько часов я снова буду помогать посольским проводить собеседования — до тех пор, пока Нейт не скажет ехать в аэропорт.

Часы показывали четыре утра. Он, наверное, только что проснулся.

Я перевернулась на спину и уставилась в потолок. Мысли пустились в свободный полет.

Итак, Нейт решил, что я отвергла его предложение руки и сердца, потому что не любила его. Он приклеил мое кольцо изолентой к армейскому жетону и везде носил с собой. И что мне теперь делать с этой информацией?

Если я так и буду лежать здесь и тратить впустую последние часы, которые мы можем провести вместе, ничего не изменится.

С гулко бьющимся сердцем я опустила ноги на пол и прошла в гостиную. Включила лампу, хотя комнату заливал яркий лунный свет.

Я свернула к мини-кухне, встала, сложила руки на груди и уставилась на кольцо. Оно было безупречным. Простым. Если бы я пошла в ювелирный магазин вместе с Нейтом, я бы выбрала именно такое. Значит, Нейт купил его после Фиджи. После того, как я решила жить ради проведенных с ним редких моментов. Он уже тогда воображал наше будущее.

Я взяла кольцо с третьей попытки. Оно все еще было немного липким от изоленты и от этого казалось еще безупречнее. У меня заныло сердце при мысли обо всем, что оно символизировало, о жизни, которая могла бы принадлежать нам двоим.

Я взяла ключ и вышла из комнаты, не дав себе возможности передумать и остановиться.

У двери Нейта стоял сержант Роуз. Он удивленно взглянул на меня:

— Все в порядке, мисс Астор?

Черт. Почему я решила, что могу просто выйти в коридор и постучать ему в дверь?

— Вы меня пасете? — Я скрестила руки на груди, вспомнив, что на мне только майка на тонких бретельках и нет лифчика.

— Охраняю, да. — Бородатый Роуз пытался сдержать улыбку.

— Ясно. Тогда я просто… — Вернусь в свою комнату и притворюсь, что ничего не было.

— А знаете что? — сказал он и достал из переднего кармана ключ от комнаты. — Я сегодня настроен на приключения. Почему бы и нет? — Роуз пожал плечами и приложил ключ к электронному замку двери Нейта.

Вспыхнула зеленая лампочка. Я не колебалась ни секунды.

— Спасибо. — Я улыбнулась Роузу, схватилась за дверную ручку и быстро повернула ее, пока механизм снова не запер дверь.

— Только не говорите, что это я открыл.

Я кивнула, зашла в комнату и закрыла за собой дверь, пока не струсила. В ванной горел свет, в душе текла вода, но в спальне было темно.

— Нейт? — тихонько позвала я.

Я не хотела его пугать: в прошлый раз, когда я сделала эту ошибку, все прошло не очень хорошо. Но он, видимо, не слышал меня из-за шума льющейся воды.

Мои губы разомкнулись. Он был там, в душе. Без одежды. Меня охватил жар, и я начала обмахиваться ключом-карточкой, как веером, а когда вода перестала течь, я положила ключ на комод. Но кольцо по-прежнему сжимала в ладони, как ключ к его сердцу.

Я все еще его любила. Ради такого стоило побороться.

— Нейт? — тихо произнесла я, стоя между его кроватью и столом.

— Иззи? — Зашуршала ткань, и он вышел из ванной, завернувшись в полотенце.

В полотенце.

Его стройная талия была обернута узким маленьким полотенцем. Он даже не вытерся. Капли воды стекали по его телу, по тем самым линиям, где я когда-то проводила языком. Одна капля соскользнула по груди, по пути к ней присоединились еще несколько, и вода заструилась по каньонам его брюшных мышц вниз, к тем самым длинным мышцам, которые сходились глубоким треугольником к…

— Иззи.

Я резко подняла взгляд и покраснела до кончиков ушей.

— Привет.

Нейт вскинул брови.

— Привет? Сейчас… — он взглянул на часы, — четыре утра, а ты зашла поздороваться? Ты же спишь до десяти.

— Ты в полотенце. — Боже, неужели ничего другого нельзя было сказать?

— Я принимал душ. Естественно, я в полотенце. Сначала душ. Потом полотенце. Потом одежда. А как ты вообще заш… — Он вздохнул. — Не важно, я знаю, кто тебя впустил.

— Не злись. — Кольцо впивалось мне в ладонь, но я не разжала кулак.

— Я не злюсь. Я растерян, но не злюсь.

— Мне не спалось. Не могла уснуть, зная, что нам осталось всего несколько часов. — Слова сами слетели с языка.

Его лицо превратилось в бесстрастную маску. Он снова спрятался за высокими стенами, куда мне было не дотянуться, но я не могла этого допустить. Не сегодня.

— Тогда, в Нью-Йорке, я решила, что ты сделал мне предложение в состоянии шока, — выпалила я, чувствуя себя такой же неуклюжей девчонкой, как в день нашей встречи. Кое-что никогда не меняется.

— Нам необязательно ворошить прошлое.

— Обязательно. — Я подошла к Нейту почти вплотную, но не коснулась его. — Я все еще не оправилась от потрясения после того, как ты не появился на Палау, приехали мои родители и ни с того ни с сего начали вести себя… по-родительски, а потом на пороге возникаешь ты в полном раздрае после смерти друга и просишь меня выбрать, оставаться тебе в армии или нет! Ты был сам не свой, Нейт. Путался в словах, глаза бешено горели, и ты все повторял, что я должна решить, как тебе поступить, и, сколько бы я тебе ни говорила, что ты ведешь себя неразумно, ты меня не слушал. Теперь я понимаю — у меня самой тогда голова была не на месте, но, Нейт, признай, это было не настоящее предложение руки и сердца.

— Я встал на одно колено, — шепотом возразил он.

— Поверь, я помню. — Я сделала еще один шаг и коснулась рукой его щетинистого подбородка. — Тогда я думала лишь об одном: да, я всегда об этом мечтала, но если сейчас соглашусь, то воспользуюсь твоей слабостью. А завтра ты проснешься и обо всем пожалеешь.

— Ты выбрала родителей.

— Ничего подобного. — Я покачала головой. — Да, я воспользовалась папиными связями, чтобы попасть в администрацию сенатора Лорен, но я всего лишь хотела продвигать ее законопроект, который все равно не приняли. Серена не лгала. Я не ради родителей пошла в политику. Все было ради тебя.

Нейт слегка нахмурился, и по его лицу я поняла, что мне удалось пробиться сквозь броню.

Я продолжала, несмотря на страх:

— Ты спрашивал, почему я согласилась выйти за Джереми.

Он закрыл глаза.

— Я не могу, Иззи. Ты почти довела меня до срыва, я уже в зеркало не могу на себя смотреть, и, если ты сейчас начнешь перечислять мои недостатки…

— Я согласилась, потому что он был удобным, знакомым и привычным, а я уже однажды совершила самую большую ошибку в своей жизни, отказавшись выйти замуж за подходящего человека.

Его глаза широко распахнулись.

— И с тех пор каждый день об этом жалела. — Я раскрыла ладонь другой руки, где лежало кольцо. — Ты носил это кольцо с собой, а я носила тебя здесь. — Я положила ладонь на сердце. — Я должна была согласиться и вопреки обстоятельствам всеми силами держаться за тебя. Если бы я знала, что через несколько минут ты исчезнешь, я бы так и сделала, уверяю тебя. Зря я не сказала «да». Я никогда не переставала тебя любить, Нейт, ни на секунду.

Его глаза на миг полыхнули, а потом он взял меня за затылок и притянул мои губы к своим.

Наконец.

Этот поцелуй был как возвращение домой.

Язык Нейта скользнул мне в рот, и я растаяла в его руках. Желание проснулось и огненным вихрем пронеслось по венам, пробудив дрожь, дремавшую с тех пор, как он касался меня в последний раз. Как я могла прожить почти четыре года без его поцелуев? Без его объятий?

Вкус остался прежним — вкус перечной мяты и моего Нейта, — и я никак не могла им насытиться. Когда он отстранился, я снова прильнула к нему и поцеловала с еще большей страстью; у него перехватило дыхание, он крепче прижал меня к себе, и мы шагнули к кровати.

Я положила кольцо на тумбочку, а Нейт опустился на край постели и притянул меня к себе, расставив колени. Я поцеловала его, как в последний раз. Если это все, что мне останется, — один бесценный момент, когда я могу целовать его и к нему прикасаться, я хотела взять от него все.

Его рука скользнула ниже, он схватил меня за ягодицы и придвинул ближе. Наши губы задвигались в ритме, который я почти успела забыть. Я ощущала голод, желание и невыносимое наслаждение.

— Повтори, — сказал Нейт, не переставая целовать меня. Его руки скользнули под мои пижамные штаны и стиснули обнаженные ягодицы.

— Что именно? — Я дразня куснула его за нижнюю губу. Боже, как мне этого не хватало. В объятиях Нейта я была на своем месте.

— Ты знаешь. — Он отстранился и посмотрел мне в глаза. Сердце застучало быстрее.

— Я всегда тебя любила. Я люблю тебя, Натаниэль Фелан. — Я подняла руки и запустила их в его мокрые волосы. — А ты любишь меня.

— Правда? — Уголок губ Нейта приподнялся.

— Да. — Мои пальцы скользнули по его шее и плечам. — Иначе не выбрал бы позывной Наварро.

Он снова меня поцеловал, и с первыми же ласками я совершенно потеряла контроль. Вот чего я хотела, вот в чем нуждалась, и мне нужны были не какие-то краткие минуты, а вся жизнь. Я больше не хотела разлучаться с ним ни на день.

— Ты мне нужен. — Я еще никогда не произносила эти слова вслух, и все значения этой фразы были верны. Я нуждалась в нем во всех смыслах.

— Я знаю. Боже, я знаю. — Его рука скользнула между нами; его пальцы дразня поглаживали кожу под резинкой моих брюк. — Я чувствую то же самое.

Он поцеловал мой подбородок и кожу под мочкой уха, провел губами по шее, и по спине побежала дрожь чистого желания, а между ног вспыхнуло пламя.

Я откинула голову. Его губы опускались ниже к моей груди; Нейт ухватил мой сосок через ткань и легонько его куснул.

— Я хотел прикоснуться к тебе с тех пор, как ты сошла с самолета, — пробормотал он и стянул мою майку, оголив грудь, и губами обхватил сосок.

Я застонала, вцепилась ногтями в его обнаженные плечи и прильнула к нему.

— Мне стоило огромных усилий держаться в стороне и не целовать тебя, пока ты сама не сняла это чертово кольцо и не вспомнила, каково это — быть со мной. — Он легонько покусывал меня, а его рука скользнула вниз по моему животу. — Ни дня не проходило, чтобы я не думал о тебе, не скучал, не хотел и не любил тебя.

У меня подкосились колени.

— Прошу, скажи, что ты моя. — Кончики его пальцев коснулись верха моих трусиков.

— Я твоя.

Нейт поднял голову и поцеловал меня крепко и глубоко. Одновременно его пальцы проскользнули мне в трусики, и я застонала, не отрываясь от его губ. Одной рукой он обхватил меня за бедра, а другой рукой вошел в меня, и его пальцы и язык задвигались в одном ритме.

О боже. Во мне вскипели возбуждение и жажда, отодвинув на второй план все мысли, кроме ближе, больше и сейчас. Нейт всегда умел распорядиться моим телом, он часами вел меня к пику наслаждения и наращивал интенсивность оргазмов, пока я не падала в изнеможении. Но в этот раз я ждать не собиралась. Я знала, что просто не смогу.

Я поддела пальцами резинку пижамных брюк и стянула их вместе с трусиками, переступила через них и освободилась.

— Иззи, — простонал он, оторвавшись от моих губ. — Мне с тобой так хорошо.

— Не прекращай, — взмолилась я, и он начал ласкать меня большим пальцем так, как я любила, так, как было нужно сейчас. Я трогала Нейта везде, гладила его руки, грудь и восхитительно широкую спину.

— Даже не подумаю. — Желание копилось во мне годами, нарастало и закручивалось плотной спиралью, и сейчас все мое тело было натянуто, как струна. Каждый поцелуй возносил меня к вершинам блаженства, каждое движение его пальцев приближало нестерпимое удовольствие.

Но я не собиралась кончать одна. Не зря я так долго ждала.

Я сдернула с него полотенце и обхватила член. Нейт резко втянул воздух, а я стала поглаживать его и ласкать кончик члена круговыми движениями большого пальца.

— Хочу, чтобы ты вошел в меня.

— Я хочу того же.

Глядя ему в глаза, я села сверху и приподнялась на коленях, чтобы он оказался ровно там, где нужно.

— Я люблю тебя, Изабо Астор.

Сердце затрепетало от этих слов; я поцеловала Нейта и опустилась на него. С каждым сладостным мигом он проникал в меня все глубже, а когда сделал толчок и заполнил меня целиком, мои мышцы крепко его сжали.

Мы застонали.

Вот чего мне не хватало. Не только тела Нейта, но его самого. Его взгляда, прикосновений, чувства, что нет в мире ничего важнее наших тел и единого ритма наших сердец.

— Проклятье, Иззи. — Он вцепился мне в бедра и приподнял меня, напрягая бицепсы, а потом вошел еще глубже. — Это лучше, чем во сне. Лучше, чем в воспоминаниях. Лучше, чем в моих фантазиях. Это невероятно.

— Еще, — потребовала я, обвила руками его шею и начала раскачиваться, когда он дал мне то, о чем я просила.

Каждый толчок отдавался в моем теле, чистейшее неразбавленное наслаждение ощущалось каждой клеточкой от кончиков пальцев рук и ног до самой макушки.

Потом Нейт остановился, будто замер подо мной.

— Нейт? — вздрогнула я и отстранилась, чтобы видеть его лицо в тусклом свете.

— Нет, нам нельзя. — Он снова приподнял мои бедра, в этот раз томительно медленно, и на его лице проступило сильное напряжение, будто он пытался противостоять всем своим инстинктам.

Я зажала его лицо в ладонях:

— Можно. — Раскачивая бедрами, я снова опустилась на него и от невероятного наслаждения закусила нижнюю губу.

— У меня нет презерватива, — выпалил Нейт. — Я это не планировал.

— О. — Мои бедра двигались сами по себе, будто тело само брало то, чего я так долго его лишала. — Ничего страшного.

Нейт вскинул брови и крепче ухватился за меня.

— Я принимаю противозачаточные. — Я скользнула губами по его губам. — И у меня никогда не было незащищенного секса, так что можешь не волноваться.

Не говоря о том, что я сдала анализы на все возможные болезни, узнав о похождениях Джереми.

— У меня тоже, — ответил Нейт, и его бедра напряглись. — Ты точно уверена?

— Даже если бы я хотела сейчас остановиться, мне бы вряд ли это удалось, а я не хочу. — Я приподнялась и снова опустилась на него, еле сдерживая стон.

— Это лучше, чем мои воспоминания, а я прекрасно помню, как идеально это было раньше.

Его рука опустилась к моим ягодицам; он поцеловал меня и снова вошел в меня, задав ритм, на который я с готовностью откликнулась.

Тугая спираль внутри закручивалась все сильнее, и в конце концов я поняла, что скоро сорвусь, и попыталась отодвинуть приход наслаждения.

Нужно продлить этот момент. Продлить как можно дольше.

Наши тела двигались идеально слаженно; как бывшие партнеры по танцам, которые давно не танцевали вместе, мы воссоединились и обнаружили, что прекрасно помним все движения. Нейт целовал меня так, будто я была дыханием, необходимым ему для жизни, и распалялся сильнее с каждым толчком.

— Во всем мире нет ничего прекраснее, — прошептал он между поцелуями. — Ничто не сравнится с этим жаром, с тем, как идеально мы подходим друг другу. С тобой, Иззи. — Он обхватил меня за спину, опрокинул навзничь и сильно и глубоко вошел в меня. — Я хочу тебя всю.

Когда Нейт выскользнул, я недовольно застонала, но он перевернул меня на живот и потянул за бедра, так что я оказалась на коленях. Я вся пылала.

— Ну же!

Каждая секунда промедления казалась пыткой.

Он встал сзади и вошел в меня так глубоко, что перехватило дыхание.

— Нейт!

— Хватайся за изголовье. — Он дышал прерывисто, как и я, его руки ненасытно шарили по мне и гладили каждый сантиметр моего тела. Желание испепеляло меня.

Я схватилась за деревянное изголовье кровати и подалась навстречу следующему толчку. Я испытывала неописуемое блаженство. С каждым движением его тела страсть разгоралась, а спираль наслаждения закручивалась плотнее.

— Как же мне хорошо. — Нейт гладил меня по спине, поддерживая пьянящий ритм. — Как же мне этого не хватало. Как я по тебе скучал.

У меня не осталось слов. Я ощущала лишь сладостные толчки, гнавшие меня к грани безумия. Оргазм был так близко, что я уже чувствовала первые волны; они грозили обрушиться в любой момент.

— Еще рано, — застонала я, сжав мышцы. — Нейт, я пока не хочу, чтобы это заканчивалось.

— Это не закончится, — ответил он и начал ласкать мои соски. — Забудь обо всем.

И я забыла. Меня захлестнули волны блаженства, следовавшие одна за другой. Я закричала в подушку, выпустила изголовье и обмякла в руках Нейта. Это был рай. Он был моим раем, и я жаждала повторения.

Но пока не могла даже пошевелиться.

— Черт, — простонал Нейт и ухватил меня за бедра, медленно наращивая темп и раздувая из тлеющего уголька желания новое пламя, разгоравшееся сильнее прежнего. — Я хочу быть еще ближе к тебе. Хочу быть совсем близко.

Он взял меня за грудь, приподнял и прижал спиной к себе, продолжая двигаться в прежнем ритме.

Я потянулась назад и обняла его за затылок, повернула голову и подставила лицо для поцелуя. Мои губы были приоткрыты, я отчаянно прижималась к нему, наши скользкие от пота тела притягивало друг к другу.

— Ты там, где должен быть. — Я впилась в его шею ногтями.

— Боже, я люблю тебя. — Нейт вошел еще глубже, и я застонала. — Я хочу тебя видеть.

Он выскользнул всего на секунду и уложил меня на спину, нависнув сверху, как древнегреческий бог из моих фантазий. Опершись на локоть, снова вошел, я ахнула оттого, как идеально наши тела подходили друг другу, и приподняла колени.

— Ты здесь, — он погладил меня по щеке и заглянул мне в глаза, наращивая темп, — моя Изабо.

Я кивнула, забыв все слова и прогибая поясницу; спираль снова начала закручиваться с каждым его толчком и движением бедер.

Я всегда хотела быть только с ним.

— Я люблю тебя, — прошептала я и обвила его спину руками.

Мои слова лишили Нейта всякого самоконтроля; его глаза потемнели, бедра задвигались резче и быстрее, а ритм стал лихорадочным. Мышцы под моими пальцами напряглись, а рука скользнула вниз.

Он был уже близко, его напряженное лицо казалось таким красивым, что я не могла отвести взгляд. Он пытался оттянуть наслаждение.

— Теперь ты забудь обо всем, — сказала я.

— Сначала ты. — Он стал ласкать мой клитор, и мое тело не выдержало; второй оргазм настиг меня внезапно, заставляя выгибать спину и извиваться. Нейт тем временем сам достиг пика, трижды дрогнув надо мной.

Он в изнеможении рухнул на меня, но тут же перекатился набок и утянул меня за собой, обнял и посмотрел мне в глаза. В его взгляде читалось смятение и… решимость.

— Как ты? — спросила я и погладила его по щеке. Дыхание наконец восстановилось.

— Это я должен спросить. — Нейт улыбнулся.

Это была не усмешка. Не ухмылка. А настоящая улыбка, при виде которой мое сердце замерло.

— Лучше не бывает. — Я наклонилась и нежно его поцеловала. Глаза защипало от слез. Через несколько часов я буду сидеть в самолете, направляющемся в Штаты. — Не знаю, как буду жить без тебя, Нейт. Понимаю, ты не это хочешь сейчас услышать… Я пыталась. Правда. Но жить и существовать — разные вещи.

— Знаю. — Он поцелуем заставил меня замолчать. — Поверь, я знаю.

Я сглотнула застрявший в горле комок.

— И что мы будем делать?

Нейт запустил руку мне в волосы.

— Мы пойдем в душ, я еще пару раз доведу тебя до оргазма, а потом вернемся к делам.

Никаких обещаний. Никаких романтических клятв. Никаких планов на завтрашний день. Спустя десять лет мы вернулись к исходной точке.

Он сдержал слово и в душе вновь удовлетворил меня ртом, а потом прижал к скользкой от влаги плитке и вошел в меня с таким неистовством, будто желал остановить этот момент и думал, что это у него получится.

Но не успели мы завернуться в полотенца, как в дверь трижды постучали.

— Оставайся здесь, — сказал Нейт, поцеловал мои распухшие губы и вышел из ванной.

Я вытерла запотевшее зеркало и уставилась на отражение, которого не узнавала.

Щеки незнакомки раскраснелись, глаза сияли, на шее виднелись царапины от щетины Нейта. Такой я нравилась себе больше всего; такой я становилась только рядом с ним.

Дверь ванной открылась, и я похолодела, заметив, как поджаты его губы.

— В чем дело? — Я повернулась к нему, готовясь к худшему. — Что-то с Сереной?

Он покачал головой:

— Одевайся. Враг у ворот.

Я раскрыла рот:

— В Джелалабаде?

Он стиснул зубы:

— Нет. Джелалабад сдался, это произошло, когда мы спали. Они в Кабуле.

Будь все проклято.