Доля вероятности

Глава седьмая Натаниэль

Кабул, Афганистан

Август 2021 года

— Я хочу, чтобы ты передумала, — велел я Иззи, когда утром она открыла дверь.

Ладно, допустим, не велел, а взмолился, чтобы она передумала. Я уже много лет плохо спал, но после того, как она раскрыла истинную причину своего приезда, всю ночь провел, не смыкая глаз.

Я знал, что поиски сестры закончатся для Иззи плохо. Ее могли убить. Каждый ее шаг за пределами посольства был просчитанным риском; меры безопасности продуманы конкретно под маршрут, никто не предусматривал отклонений от него для поисков иголки в стоге сена. Американские фотожурналисты — превосходная пропагандистская цель для врага, и на фоне общей дестабилизации обстановки в стране шансы найти Серену в такой краткий срок были очень малы.

— И тебе доброе утро. — Иззи выгнула бровь и открыла дверь, приглашая меня войти. — Дай мне три минуты, и я буду готова.

— Готова передумать?

Боже, как приятно от нее пахло. Этот запах снился мне каждую ночь в последние десять лет.

— Нет. — Она застегнула пуговицы на льняном блейзере до самого горла, уложила в сумку платок и большие наушники. — Готова сесть в вертолет. Как там Мэйхью?

— Уже внизу.

Общаться с младшим ассистентом оказалось намного проще, — наверное, потому, что я не был много лет в него влюблен.

— Вижу, ты снова оделся как на похороны. — Иззи окинула взглядом мою боевую экипировку.

— Главное, чтобы не твои. Скажи, о чем ты вообще думала, когда ехала сюда? У тебя был план? — Я прислонился к двери.

Иззи покосилась на мою штурмовую винтовку:

— Скажи, а ее обязательно везде с собой носить?

— Да. — Я не стал уточнять, сколько еще на мне оружия. — Так скажи, как ты планировала это провернуть, Изабо? Решила приехать, ходить по улицам и звать Серену по имени?

Она покраснела, закинула сумку на плечо, повернулась ко мне лицом и вздернула упрямый подбородок.

— Что-то вроде того.

Я запрокинул голову и оперся затылком о дверь.

— Я всегда знал, что ради нее ты пойдешь на все… что вы сделаете что угодно друг для друга, но это просто смешно. Давно она в Афганистане?

— Пять месяцев. После сдачи Баграма ей предложили уехать раньше срока, — Иззи поморщилась, — когда стало ясно, что впереди…

— Полный кошмар? — договорил я. — Именно это и случилось.

— А кто сказал, что вывод войск пройдет без происшествий? — Она еще выше вздернула подбородок. — В общем, я не думала, что Серена решит остаться, несмотря на ее упрямство, особенно после того, как в апреле сократили посольский контингент. Но Серена… — Иззи пожала плечами.

— …есть Серена.

Иззи кивнула.

— Если я отыщу ее — поставлю ей мозги на место и увезу отсюда.

— А прочие члены твоей делегации в курсе, что ты задумала?

— Нет. — Иззи так сильно вцепилась в ремень сумки, что, будь тот живым, он бы взвизгнул от боли. — И я знаю, что ты им ничего не расскажешь.

Я отошел от двери и вплотную приблизился к ней.

— И почему ты так думаешь?

Она отвела взгляд, судорожно сглотнула и посмотрела на меня:

— Потому что ты у меня в долгу.

— Я? В долгу у тебя? — Мои брови поползли вверх. Видимо, Иззи немного иначе запомнила произошедшее в Нью-Йорке.

— После того, как ты оставил меня в…

Она закрыла глаза и медленно выдохнула сквозь сомкнутые в трубочку губы. Я не мог думать ни о чем, кроме этих губ. В животе ухнуло; я вспомнил их мягкое прикосновение к своим губам, к своей коже.

— Ты у меня в долгу, — повторила Иззи, расправив плечи. Мы снова встретились взглядами. — И я навела справки в газете и сузила поиск до двух вилаятов, особо не распространяясь, что собираюсь приехать сюда с делегацией от конгресса. Она же фоторепортер «Таймс». Она не может просто пропасть, Нейт. — Иззи поморщилась. — То есть сержант Грин.

— Тут все время люди пропадают.

— Но не Серена. — Иззи пожала плечами, будто одних этих слов было достаточно, чтобы ее сестра получила невидимую защиту, которой здесь просто не существовало.

— И ты готова поставить на кон свою жизнь?

А вот я не был готов пожертвовать ею ради Серены. Я любил Серену и понимал, как много та значила для сестры, но мои приоритеты были понятны даже дураку.

— До этого не дойдет. — Иззи покачала головой. — Нам обоим известно, что эта миссия ни для кого не секрет, как бы нам ни хотелось сохранить ее в тайне. Серена наверняка узнает, что я здесь. Она нас найдет, мы посадим ее в вертолет, и я верну сестру домой.

Во мне всколыхнулись изумление и ярость. Я отступил на шаг назад.

— То есть ты хочешь использовать себя как приманку?

Иззи прищурилась:

— Только не делай вид, что тебя заботит мое благополучие.

— Твое благополучие заботит меня уже десять, чтоб их, лет! — огрызнулся я и тут же об этом пожалел. Черт, эта женщина умела вывести меня из себя буквально за полсекунды.

Повисло молчание. Я попытался собраться с мыслями.

— Пойдем. — Я повернулся и вышел из комнаты, придержав дверь, чтобы Иззи прошла первой.

По пути в лобби между нами искрило напряжение.

— Иза! — Из переговорной со стеклянными стенами выбежала с блокнотом в руках Кейси Пирс, младшая помощница сенатора Лорен. — Есть поручения для меня, пока тебя не будет?

Иззи поправила сумку на плече и просмотрела список, который ей показала Кейси.

— Кажется, это все, — сказала она.

Я подошел ближе и наклонился, почти коснувшись губами ее уха:

— Попроси Кейси собрать репортажи всех американских журналистов за последнее время и отснятый материал. К нашему приезду пусть все распечатает.

Иззи так резко повернула голову и уставилась на меня, что я еле успел отпрянуть, иначе все в лобби стали бы свидетелями чудовищного нарушения личных границ.

— Решил все-таки помогать?

— Это просто предложение.

Я отошел в сторону и встал у входа. Иззи отдала распоряжения помощнице. Надо признать, руководящая должность была ей очень к лицу.

Мы подошли к конвою, где поджидали ребята из моей команды. Иззи стала возражать, когда я забрал у нее сумку, бросил на пол бронированного автомобиля и достал кевларовый жилет.

— Вытяни руки.

— Это абсурд.

Она вытянула руки в стороны, и я надел жилет ей через голову. Иззи заплела свои светлые волосы в практичную французскую косу.

— Как и твой приезд сюда, но жилет, по крайней мере, задержит пули. — Я протянул ремешки у нее под мышками и защелкнул их спереди, стараясь держаться максимально профессионально.

— Тяжелый.

— Зато останешься жива.

Я достал кевларовый шлем из машины. Глаза Иззи полыхнули гневом:

— Ты шутишь?

— Да нормально, надевай, — выкрикнул Мэйхью, младший помощник, который уже сидел в авто.

— Никаких исключений. — Я пожал плечами. — Выбирай: или надеваешь шлем, или остаешься здесь.

Она напялила шлем, забралась в салон и села рядом с Мэйхью, а я занял переднее сиденье, как вчера. Остальная команда рассаживалась по машинам.

Через несколько минут мы выехали из ворот посольства и направились к взлетному полю, где стояли вертолеты.

Мы миновали ворота с колючей проволокой и выехали на поле, где нас ждали шесть далеко не новых «черных ястребов»[13]. Все мои инстинкты противились этому опасному путешествию, но я знал, что, если откажусь сопровождать Иззи, та полетит без меня. Я вышел из машины и открыл ей дверь. В этот раз Иззи удалось самой справиться с ремнем безопасности.

— Это что… футбольное поле? — спросила она, выйдя из автомобиля.

— Да, — ответил я.

Подошел Грэм; за ним стоял Торрес.

— Какой из них наш? — спросила Иззи.

— Первые два.

— Два? — Она растерянно взглянула на меня.

— Да, — кивнул я. — Мы всегда рассаживаемся по двум вертолетам на случай, если один собьют.

Ее глаза вспыхнули.

— Блэк, Роуз и четверо рядовых сядут во второй, — сказал Грэм и отошел в сторону. Хольт вывалился из машины вслед за Мэйхью.

— Чертова жара, — пробормотал он и повращал головой, разминая шею. Идущий за ним Келлман закатил глаза.

— Я не против. Мы сядем в первый, — ответил я Грэму и повернулся к Келлману: — Удачи, приятель. — Я усмехнулся, глядя на Хольта, утиравшего с шеи пот.

— И тебе того же. — Он многозначительно взглянул на Иззи, которая стояла и смотрела на «ястребов», выпучив глаза, а потом надела темные очки. — Похоже, у твоей пассажирки коленки трясутся.

Блин, блин, блин! О чем она только думала?

Я подошел к ней, поднимая клубы пыли, взял за локоть и наклонился, чтобы она слышала мой голос за пронзительным визгом двигателей.

— Ты до сих пор боишься летать? — спросил я.

— Все нормально. — Иззи выдернула локоть. — Я справлюсь.

— Это тебе не большой удобный лайнер, где можно надеть наушники и представить, что ты не здесь, — предупредил я.

— Я справлюсь, — заорала она, бросив на меня гневный взгляд через плечо, и мимо бортового стрелка у двери залезла в вертолет.

— Желаю повеселиться, — усмехнулся Торрес.

Я закатил глаза и поднялся в вертолет.

«Черные ястребы» предназначались для перевозки солдат. Я занял место за спиной пилота; Иззи села напротив. Женщина-пилот повернулась и протянула мне наушники с микрофоном. Я кивнул, надел их на шлем, включил, но выключил у микрофона звук.

Иззи пристегнулась — в этот раз у нее получилось на удивление ловко, — достала наушники из сумки, которая, вероятно, стоила больше, чем я зарабатывал за месяц, и с ужасом на них посмотрела.

Да, эти наушники на шлем не натянуть, а лететь без музыки она не сможет: это просто немыслимо, настоящая пытка, которой я не хотел ее подвергать.

Иззи бросила наушники в сумку и уставилась в окно с невозмутимым видом, но ее спина напряглась, она поджала губы, а при взлете сжала кулаки так, что костяшки побелели.

Когда мы оторвались от земли, наши взгляды встретились, и мы вмиг забыли, что находимся в «черном ястребе». Мы будто опять перенеслись в прошлое и снова держались за руки на рейсе 826, пока наш самолет стремительно падал в реку Миссури.

Иззи зажмурилась, а я расстегнул ремень, снял винтовку и достал из кармашка кевларового жилета свои маленькие наушники-капли. Потом приблизился к ней и присел на корточки.

Она задела меня коленом и открыла глаза. Наши взгляды встретились. Сердце сжалось, когда я увидел страх в ее глубоких карих глазах. Иззи быстро заморгала, пытаясь замаскировать свое состояние, но я всегда видел ее насквозь.

Я потянулся, вставил ей в уши свои наушники и сел на место, чувствуя на себе ее взгляд. Она поправила капли в ушах.

В вертолете почти не было свободного места, но мне казалось, что мы здесь одни. Я достал телефон — сигнал отсутствовал, но у меня была сохраненная музыка — и пролистал плейлист.

Я включил песню «Northern Downpour» группы Panic! at The Disco. Вертолет поднялся над Кабулом и направился к Джелалабаду, а мы с Иззи неотрывно смотрели друг на друга.

Ее губы разомкнулись, а этот взгляд… я будто перенесся в 2011 год, или в 2014-й, или в любой другой, когда судьба сводила нас вместе. Это была одна из ее любимых песен и то немногое, что у нас осталось общего. Иззи судорожно вздохнула, ее грудь вздрогнула, и я чуть не потерял над собой контроль.

Сидеть здесь, видеть ее и не иметь возможности прикоснуться, спросить, как у нее на пальце оказалось это кольцо, — все это казалось адом, и я не знал, выдержу ли. И все же я был готов терпеть, лишь бы побыть с ней в последний раз.

Моя Изабо.

Она начала тихонько подпевать, потом отвела взгляд и уставилась на свои колени.

Я наклонился вперед и протянул ей телефон, чтобы она могла выбрать любой трек. Затем сел на свое место и достал книгу «Цвет пурпурный» Элис Уокер в мягкой обложке, которую начал читать несколько недель назад и носил в большом кармане брюк. * * *

Вечером мы вернулись в посольство, где царило напряжение и легкая паника.

Встреча Иззи с руководством в Джелалабаде заняла всего час, возможно, даже меньше, но то, что она услышала, не успокоило ни ее, ни меня. Атмосфера была пропитана отчаянием и решимостью, и я надеялся, что второе пересилит первое.

Новости, которые мы узнали, вернувшись на борт вертолета несколько часов назад, лишь подтвердили и без того известные слухи: обстановка в стране стремительно дестабилизировалась. Сегодня талибы[14] захватили Зарандж, столицу южного вилаята Нимроз.

Этого стоило ожидать, и все же я был разочарован.

— Вот последние репортажи американских журналистов, как вы и просили, — сказала Кейси, доложив Иззи о событиях дня. На лестнице, ведущей в личные апартаменты служащих, помощница вручила ей конверт из крафт-бумаги.

— Отлично. Спасибо. Пойду приму душ, смою пыль и спущусь к ужину, — сказала Иззи, попрощалась с Кейси у входа в свои комнаты и закрыла дверь.

Я кивнул Кейси и повернулся спиной к апартаментам Иззи, сделав вид, что ее охраняю. А примерно через тридцать секунд повернул ручку, и дверь открылась.

— Черт, Иззи, почему не запираешься? — выпалил я и задвинул засов.

— Знала, что ты за мной пойдешь, — крикнула она, сбрасывая туфли у порога спальни. — Папка на столе.

Я взял ее и пролистал последние репортажи.

— Что они вообще здесь забыли, — буркнул я, проверяя заголовки и выискивая имя Серены. — Американцам много месяцев назад велели выметаться отсюда.

— Ты что, не знаешь Серену? — откликнулась Иззи, сняла блейзер и бросила на кровать.

Неудивительно, что ей захотелось скорее снять пиджак: на улице стояла адская жара. Она вышла из комнаты в брюках и топе с кружевной отделкой.

Нет, ни в коем случае не надо пялиться на ее грудь, велел себе я. Иначе сойду с ума.

— Да, я знаю Серену. — Я покачал головой и потянулся за последней заметкой, лежавшей внизу стопки. — Нет ее репортажей ни вчера, ни позавчера, ни за прошедшую неделю. Значит, надо проверить материалы за все предыдущие дни.

Глаза Иззи округлились, а на губах заиграла улыбка, при виде которой у меня участился пульс.

— Ты правда будешь мне помогать, Нейт? — спросила она.

О боже. Эта улыбка, этот взгляд…

— Да. Я хочу, чтобы ты как можно скорее отсюда уехала. — Я кивнул на ее кольцо. — И он наверняка тоже.

Она резко вдохнула, и я понял, что пересек черту, но мне было все равно. Мы уже столько раз эту черту пересекали, что забыли, по какую сторону от нее находимся и где должен быть каждый из нас.

Я положил папку на стол и вышел.