Доля вероятности

Глава пятнадцатая Иззи

Кабул, Афганистан

Август 2021 года

Я прислонилась спиной к закрытой двери, чувствуя, как бьется сердце, хотя билось оно совсем не из-за Джереми. Он оглядел мои комнаты, диван и кресла в гостиной, маленькую кухню. Видимо, разговор, которого я избегала последние полтора месяца, все-таки должен был состояться, хотела я этого или нет.

Во мне заклокотал гнев. Мне даже стало жарко. Как он посмел заявиться сюда?

Всегда можно попросить Нейта вытолкать его за дверь, подумала я.

Вот только вряд ли Нейт прислушается ко мне после нашего диалога в коридоре. Он наверняка уже договаривается о замене.

Ты все-таки выходишь за своего осла с юридического. Боже, какое у него было лицо! На нем отразилась не только боль предательства, а кое-что хуже. Разочарование. Поскольку Нейт знал, что связывало нас с Джереми, я его прекрасно понимала.

Я и сама в себе разочаровалась из-за того, как долго это длилось. Кольцо на пальце утягивало меня вниз, как якорь, привязывая к человеку, который, как я наконец поняла, никогда меня не заслуживал.

— Твоя комната лучше моей, — заявил Джереми.

Он снял темно-синий пиджак — под ним оказалась безупречно отглаженная рубашка. В таком виде приходят на сессию в Сенат, а не едут в Афганистан. Он повесил пиджак на спинку стула и повернулся ко мне. Карие глаза смерили меня тем же оценивающим взглядом, каким до этого окинули мои апартаменты. Судя по хмурому виду Джереми, я ему тоже не понравилась.

Но впервые со дня нашего знакомства в Сиракузах мне было абсолютно плевать, что Джереми думает обо мне, моих штанах, помявшихся в дороге, и грязной от пыли блузке. Я больше не стремилась произвести на него впечатление.

При мысли об этом я выпрямилась и расправила плечи.

— Зачем ты приехал?

Я сняла шарф, убрала его в сумку и сложила руки на груди. После неудачных переговоров с сестрой мне совершенно не хотелось разбираться с Джереми. Я не могла описать свое состояние и тот ад, что творился вокруг. Похоже, все жизненные неудачи одновременно решили напомнить о себе. Казалось, я опутана электропроводами, которые могли ударить током при малейшем движении.

— Всегда сразу переходишь к делу, да, Иза?

Он подошел и предъявил мне одну из пяти своих фирменных улыбок. Это была улыбка номер четыре, покаянная и означавшая «ну что с меня взять, мальчишки есть мальчишки».

Иза. Нас познакомил мой отец; с тех пор Джереми так меня и звал.

Я подняла руку. Он остановился посреди комнаты и приподнял ухоженную бровь.

— Дай угадаю, ты прилетел на папином частном самолете? — Я склонила голову набок. — Или это визит в рамках предвыборной кампании?

— Вообще-то, ради этой поездки мне пришлось отменить три публичных мероприятия. — Улыбка Джереми дрогнула. Он почесал подбородок. — Мероприятия, на которых ты должна была меня сопровождать!

— Я бы все равно не стала тебя сопровождать, даже если бы осталась в Штатах. — Я покачала головой, подошла к маленькому столику за диваном, поставила на него сумку и размяла затекшие плечи. — Тебе нечего тут делать, Джереми. Я же сказала, мне надо побыть одной. А ты погнался за мной на край света. Непохоже, что ты уважаешь мои просьбы.

— Брось, Иза. — Он включил улыбку номер три: мальчишескую, к которой прибегал, когда хотел добиться своего. Однажды эта улыбка уже одурачила меня и заставила дать ему второй шанс. — Я думал, тебе нравятся смелые романтические жесты, как в книжках, которыми ты зачитываешься. Я ради тебя прилетел в зону боевых действий. Разве это не доказательство моей любви и искреннего желания наладить наши отношения?

Он двинулся ко мне, но я встала так, чтобы нас разделял диван.

— Это доказательство того, что ты уже сфотографировался для прессы внизу, где помогал оформить визы и обсуждал эвакуацию своих будущих избирателей.

В глазах Джереми вспыхнуло удивление. Он отвел взгляд и провел рукой по спинке дивана.

— Естественно, я сделал все необходимое, чтобы убедить отца списать эти расходы на счет предвыборной кампании.

— А тебе самому не надоело постоянно умасливать папочку? Лично меня уже от этого тошнит.

Я и не догадывалась об этом, пока слова не слетели с языка. А ведь правда, я только и делала, что пыталась угодить мужчинам в своей жизни. А те только и делали, что бросали меня, когда им было удобно. Встретив Нейта, я окончательно в этом убедилась: к сожалению, он не разрушил этот порочный круг, а стал его частью.

— Брось, Иза. Ты знаешь, что без папиной поддержки меня не выберут… надо играть по правилам. Так принято.

— Ясно. Что ж, не буду тебя задерживать. Можешь лететь обратно.

Закати я глаза чуть сильнее, они бы выпали. Для Джереми не существовало ничего важнее политики. Именно поэтому мои родители так сильно его любили. В отличие от меня.

— Поехали со мной. — Его умоляющий взгляд был искренним, и я чуть не поддалась.

— Если ты тоже начнешь говорить, как тут опасно…

— О нет. — Джереми покачал головой. — Я уважаю твою работу и решение приехать сюда. Это роскошное дополнение к резюме и тема для будущих интервью, но…

В моих глазах полыхнул гнев. Естественно, он думал только об интервью.

— Но что?

Джереми поморщился и снова прибегнул к улыбке номер три.

— Но у нас был уговор, — напомнил он. — Ты поддерживаешь меня в предвыборной кампании, а я не буду заставлять тебя бросить работу, когда меня изберут.

Я раскрыла рот, потом закрыла и снова открыла, и так несколько раз. Нужные слова никак не находились.

— Ты в своем уме? Думаешь, я буду ходить с тобой под ручку на мероприятия после того, как застала в твоем кабинете Клариссу Бетарио, распластавшуюся на столе, как осьминог?

При одном воспоминании об этом мне стало дурно, но сердце даже не кольнуло.

— Это было… неприятно, согласен, — признался Джереми. — Но не притворяйся, твое сердце не разбито. Мы слишком хорошо друг друга знаем, я вижу тебя насквозь. Да, ты разозлилась. Возможно, смутилась…

— Это было унизительно! — Я сжала кулаки и вонзилась ногтями в ладони. — Все в твоем офисе знали о вас и с радостью сообщили, что это было не однократное помутнение! Ты крутил с ней полгода, то есть практически с того самого дня, как мы объявили о помолвке.

Джереми медленно и глубоко вздохнул и отвел взгляд — привычка, с которой он пока не научился справляться. Она означала, что он думает над ответом.

— Мне жаль, что ты пережила унижение, Иза. Мне правда жаль.

Я растерянно заморгала.

— Но ты не жалеешь, что изменил? — Я не ждала, что из всех возможных тактик Джереми применит эту.

— Мы же договорились никогда не лгать друг другу. — Он расправил плечи.

— Да, ведь после случившегося в Сиракузах иначе было нельзя!

Какая же я идиотка, что снова ему поверила.

— Ты мне вечно будешь об этом напоминать? — Джереми провел рукой по волосам, растрепав безупречную укладку. — Я-то думал, это давно в прошлом!

— Да, теперь мы перешли к настоящему и интрижкам с секретаршами. Огромный шаг вперед. — Я показала ему поднятый большой палец и сбросила туфли. К счастью, я надела в Мазари-Шариф плоский каблук, но ноги все равно устали.

— Послушай, мы вроде обсуждали возможность открытых отношений…

— Это ты обсуждал! — Я ударила кулаком по столу, и кольцо звякнуло о дерево, подчеркивая мое отвращение. — Я никогда на это не соглашалась. Ты знал, что со мной этот номер не пройдет. Я в жизни не пойду на такое!

— Твой отец хочет…

— Отец за меня не решает.

Тут я поняла: это чистая правда, хотя до недавнего момента все было именно так. Даже жениха мне выбрал отец, не я сама, а я так жаждала его одобрения, что не послушала интуицию и дала второй шанс отношениям, которые не заслуживали и первого.

— Отцу отчаянно хочется наладить связи в политических кругах, но даже он не захотел бы, чтобы я соглашалась на меньшее, чем заслуживаю. А я заслуживаю большего, чем ты.

Джереми судорожно сглотнул и взглянул на мою руку.

— Но ты до сих пор не сняла кольцо. Значит, надежда есть.

— Я не снимала его, потому что твой поступок меня обескуражил, — ответила я, прошла мимо него и направилась к мини-кухне. — И я не знала, как объяснить окружающим, почему перестала его носить.

— Так носи, — сказал он и проследовал за мной.

Я достала из холодильника бутылку воды, но Джереми не предложила. Хотя он уже взял другую без спросу. Я открутила крышечку, жадными глотками выпила почти половину бутылки и поставила ее на стол.

— Если уж мы решили быть до конца честными, давай так и сделаем. — Я подпрыгнула и села на столешницу. — Ни ты, ни я не хотим этих отношений. Их подстроили окружающие, чтобы создать благоприятную видимость.

— Но они полезны не только для моей карьеры, но и для твоей. — Джереми ослабил галстук.

— Я никогда не хотела идти в политику. — Я покачала головой.

Он рассмеялся, и вовсе не жизнерадостным мелодичным смехом, который отточил за годы. Смех был грубый и даже немного неприятный, но настоящий.

— Давай оба не будем делать вид, что не знаем, зачем ты пошла в политику. — Джереми сунул руки в карманы. — По той же причине ты до сих пор здесь.

Я схватилась за край столешницы и приготовилась услышать испепеляющую тираду, одну из тех, которые сделали его звездой в офисе окружного прокурора. Карьера госслужащего выглядела в резюме гораздо лучше, чем частная адвокатская практика.

— Не притворяйся, что в этих отношениях нас не трое. Так было всегда, с тех пор, как мы встретились в Вашингтоне много лет назад. — Джереми прищурился. — Или ты думала, что я не узнал твоего телохранителя? Его фото висело у тебя на холодильнике еще год после того, как мы начали встречаться. Ты так его и не забыла. Я спал с другими, но никого из них не любил.

С другими? Так, значит, Кларисса была не единственной? Какая же я наивная.

— Откуда взяться верности и привязанности, если в твоем сердце для меня никогда не было места? — продолжил Джереми. — Тебе не понравится то, что я скажу, но нам обоим известно: последние два года он стоял между нами! Естественно, я стал смотреть по сторонам и искать ту, которая действительно меня хочет. Ведь ты никогда не хотела меня. Даже после того, как он бросил тебя в Нью-Йорке, ты все еще по нему сохла.

Я резко вдохнула, но отрицать не стала.

— Осторожнее в выражениях, Джереми.

Он выставил перед собой ладони и отошел на два шага, выходя из кухонной зоны.

— Ну да, не дай бог сказать дурное слово о святом Натаниэле Фелане. Скажи, ты поэтому не отвечала на звонки? Из-за него подстроила, чтобы место Ньюкасла досталось тебе? Ты знала, что он здесь будет? Развлекалась с ним, а обвиняешь в измене меня?

— Я не обязана перед тобой отчитываться, — сказала я, вздернув подбородок. — Но, если ты считаешь, что я такая же, как ты, знай: это не так. Я не искала встречи с Нейтом. Его случайно направили сюда и приставили ко мне.

— Почему я не удивлен. — Джереми гневно уставился в стену, будто надеялся пробуравить ее взглядом и увидеть Нейта, стоявшего с противоположной стороны. — Это же ваша фишка, да? Вы то и дело случайно встречаетесь, как по волшебству.

— К чему ты клонишь?

Между мной и Нейтом действительно имелась сверхъестественная связь, которая пугала меня и завораживала. Но я не собиралась обсуждать это с Джереми.

Он подошел ко мне и хотел взять меня за руку, но я вывернулась.

— Еще раз дотронешься до меня — и я закричу. Через секунду Нейт тебя прикончит. Ему все равно, кто твой папочка. — Угроза сорвалась с языка прежде, чем я успела подумать, что рискую карьерой Нейта в ситуации, с которой могла бы справиться самостоятельно.

Но это сработало: Джереми отступил.

— Ты с ним спала? — Его лицо покрылось багровыми пятнами. — В этот раз, я имею в виду.

— Ты серьезно сейчас? Хочешь перевести стрелки на меня?

Я слезла со столешницы, но оставила свободными руки, чтобы в случае чего нажать на сигнальную кнопку в кармане. Мало ли что Джереми в голову взбредет.

— Он прижал меня к стенке, Иза! — Уголок его губ дернулся вверх, но губы не сложились в ухмылку — улыбку номер два. — Весьма горячая реакция. И опасная, на мой скромный взгляд.

— Он. Мой. Телохранитель, — процедила я, подчеркивая каждое слово.

— Телохранитель схватил бы меня за руку. А этот схватил за горло. — Джереми заморгал, а потом выражение его лица изменилось. Он будто просчитывал что-то. — Погоди. Возможно, это сработает.

— Что, извини? — С каждой минутой, проведенной рядом с ним, я все больше убеждалась в обратном.

— Конечно, моя гордость будет уязвлена, но ты поймешь, что я умею идти на компромиссы. Я приехал, чтобы вернуть тебя домой, и именно этим все и кончится. Хочешь отомстить? Отлично. Сделай это. Можешь быть с ним, сколько угодно, а я продолжу свои дела… только в этот раз буду осторожнее. — Он улыбнулся улыбкой номер один. Улыбкой политика.

Я приоткрыла рот от удивления.

— Ты что, не понимаешь? — Джереми пожал плечами с пугающе беспечным видом. — Идеальный расклад. Наши родители получат желаемое, наши карьеры сложатся успешно, и мы оба найдем удовлетворение на стороне. Это будет не первый такой брак… Половина браков в Вашингтоне постановочные. Считай это даже не браком, а деловым партнерством. Альянсом.

Я вытаращилась на него с нескрываемым потрясением, а все чувства, что у меня еще к нему оставались, в один миг съежились и испарились. Я всегда знала, что наши отношения слишком удобны для всех, но все же надеялась, что они основаны на любви и взаимной привязанности. Однако тупая боль в сердце при мысли об измене Джереми не шла ни в какое сравнение с болью от осознания, что Нейт сейчас находится за стеной в соседней комнате. Проклятье. Целых два года я себя обманывала.

— Вот и отлично, — радостно закивал Джереми. — Все получат, что хотят!

— Но я не хочу тебя. — Я сдернула с пальца кольцо.

— Слухи пока не распространились за пределы офиса. Мы еще можем все исправить. Скажем, что я прилетел, поскольку тревожился о твоей безопасности. СМИ проглотит наживку. — Он даже не смотрел на меня, а стоял посреди комнаты и рассуждал, как всех обмануть, как избавиться от нежелательных последствий.

— Джереми, — громко произнесла я, и он вынужден был ко мне повернуться.

— Что? — Он почти комично нахмурил лоб.

— Я ошиблась и прошу прощения. — Я взяла его за руку.

Наши пальцы соприкоснулись, и его лицо смягчилось.

— Ничего страшного. Все можно исправить. Я по-прежнему хочу на тебе жениться.

Я вложила кольцо ему в ладонь и сомкнула его пальцы, так что гигантский бриллиант оказался зажат у него в кулаке.

— Но я не хочу выходить за тебя. Я ошиблась, предположив, что со временем смогу тебя полюбить. Я ошиблась, когда пошла на поводу у родителей, потому что это было удобно и я надеялась наконец заслужить их одобрение. Я ошиблась, согласившись связать свою жизнь с человеком, который не понимает, что такое любовь, преданность и верность. Я никогда не стану такой, как ты хочешь, и ты никогда не дашь мне то, что мне нужно. Я ошиблась, согласившись стать твоей женой, и теперь беру свои слова обратно.

Джереми уставился на свой сомкнутый кулак.

— Ты это несерьезно.

— Серьезно. — Я кивнула, воспользовалась его замешательством и направилась к стулу, где он оставил свой пиджак. Взяла дорогую вещь, подошла к двери и схватилась за ручку.

— Не может быть, — возразил он, повернулся ко мне и затряс головой. — Ты не можешь мне отказать! Это невозможно!

Я вздохнула и открыла дверь. Я не злилась на него, мне было его жалко.

— Ох, Джереми. Должен же кто-то хоть раз тебе отказать.

Его глаза округлились.

— Эй, — крикнула я в коридор и вздрогнула. У двери стоял не Нейт. Это был сержант Грей.

В животе ухнуло.

— Мисс Астор? — Сержант Грей приподнял свои густые брови.

— Да. — Я заставила себя улыбнуться. — Простите. Мистер Ковингтон уходит. Убедитесь, что он найдет свою комнату, — попросила я.

— Иза! — запротестовал Джереми.

Сержант Грей с трудом сдержал усмешку.

— Конечно. Мистер Ковингтон, позвольте вас проводить.

— К черту все. — Джереми прошагал в мою сторону и вырвал свой пиджак у меня из рук. — Ты еще об этом пожалеешь, Иза, а когда прибежишь ко мне, я тебя, может, обратно и не приму!

Сержант Грей стоически наблюдал за нашей перепалкой.

Я не стала спорить с Джереми, понимая, что нет другого способа закончить этот разговор. За ним всегда оставалось последнее слово.

— Спасибо, — шепнула я сержанту Грею.

Тот кивнул, а я закрыла дверь, заперла ее на засов, повернулась, медленно сползла вниз по двери и села на пол.

Мне было на что злиться. Я могла злиться на отца и его бесконечные политические шахматные ходы, на Джереми и его беспечное отношение к изменам, на свое собственное согласие участвовать в отношениях, у которых не было будущего.

Но сейчас я злилась по другой причине, и злилась так, что не могла думать ни о чем другом. Джереми был прав в одном.

Кого бы я ни встречала, с кем бы ни ходила на свидания, кого бы ни пыталась полюбить, Нейт всегда стоял между мной и другими мужчинами, даже если физически находился где-то далеко.

Я не могла отдать другому сердце, которое уже отдала ему и так и не вернула.