Доля вероятности

Глава двадцать пятая Иззи

Кабул, Афганистан

Август 2021 года

Да как он смеет.

Ему, значит, непонятно, в чем прелесть брака с человеком, который не пропадает невесть где?

— То есть это твой единственный критерий? Чтобы кто-то просто был рядом?

Я чуть не рассмеялась — такое потрясенное у него было лицо.

— Ты сейчас серьезно? — Хорошо, что у меня в руках ничего не было, иначе этот предмет полетел бы в Нейта. — А почему, по-твоему, это стало моим единственным критерием? — Я склонила голову набок. — Если тебе кажется, что я слишком занижаю планку, взгляни в зеркало и поймешь, почему так! Я верила, что в самый важный момент ты будешь рядом, а ты исчез! А ведь ты был единственным, кому я доверяла!

Он выставил перед собой ладони и медленно попятился.

— Наверное, мне лучше уйти, прежде чем ты начнешь раскапывать эту старую историю.

Признаюсь, я завидовала его невероятной способности разделять жизнь и работу и оставаться спокойным и собранным, когда сама я была готова взорваться. Я также ненавидела его за это.

— Раскапывать? — Я покачала головой. — Как можно раскопать то, что мы толком не закопали! — Неподвластные мне эмоции накатили с силой приливной волны и поглотили остатки моего самоконтроля. Всепоглощающая волна любви, горя и всего прочего, что было между нами и что мы бросили умирать, захлестнула меня с головой. — И ты много лет назад утратил право быть в курсе моей личной жизни.

— Думаешь, я этого не понимаю? — Нейт отвернулся, отошел за бутылкой воды и выпил залпом, словно это была не вода, а водка. Потом раздавил бутылку в кулаке и повернулся ко мне. Привычное самообладание его покинуло. — С той секунды, как я увидел этот гигантский алмаз у тебя на пальце, — ты знаешь, чего мне стоило не спрашивать, кого ты сочла достойным своей руки?

— Но теперь-то какая разница? — Я подняла руку и продемонстрировала отсутствие кольца. — Мы больше не помолвлены. Счастлив?

— Меня больше интересует, счастлива ли ты.

Он даже не удивился, что я сняла кольцо. Заметил, наверное. Нейт все замечал. Но не спросил почему. Неужели ему не интересно? Или он считал себя не вправе?

Я раскрыла рот и снова закрыла.

— Все сложно.

— А ты объясни.

Он прислонился к столешнице, расправил плечи и занял угрожающе много пространства. Нейт всегда был крупным парнем, и мне так и не удалось привыкнуть к нему в этой спецназовской форме без опознавательных знаков.

Он и бесил меня, и завораживал.

— Не хочется. — Я опустила руку.

— Ладно. — Он смотрел на меня терпеливо, отчего я только сильнее разозлилась.

— Хватит так делать.

— Хватит как делать? — Нейт почесал короткую щетину. — Хватит стараться защитить тебя от верной гибели? Хватит тянуть за ниточки, чтобы переводчику твоей сестры оформили документы без очереди? Хватит загораживать тебя от убийц, кем бы они ни были? Хватит ставить твои потребности выше здравого смысла? Уточни.

— Хватит так на меня смотреть, — выпалила я и ткнула пальцем ему в лицо.

— Увы, Изабо, я много что могу, но не могу на тебя не смотреть. — Он пожал плечами. — Можешь не рассказывать, почему передумала выходить за осла Ковингтона; я все равно не перестану на тебя смотреть.

— Он мне изменил, ясно?

Уфф. Зря я это сказала.

Нейт напрягся всем телом, но ничего не ответил.

— Ты меня слышал?

Я встряхнула головой и попыталась взять себя в руки. Я должна была помогать с визами тем, чьи досье лежали на кофейном столике. Зачем я трачу драгоценное время на перепалки с Нейтом?

— Я тебя слышал, — тихо проговорил Нейт. — Просто пытаюсь осмыслить.

— А что там осмыслять? — Я убрала волосы за уши. Зря не сделала пучок. — Он считал нормальным иметь «открытые отношения». Одной меня ему было мало.

— Значит, он полный идиот, — произнес Нейт с таким убеждением, что я почти ему поверила.

У меня екнуло сердце.

— Не говори так. Ты не знаешь… — Я залилась краской.

— Да все я знаю. — Глаза Нейта полыхнули, и у меня перехватило дыхание. — Если ему было тебя мало, значит, он проживет очень несчастную жизнь, ведь в мире нет никого, кто мог бы с тобой сравниться. Если он изменил, то не потому, что тебя ему оказалось мало, — это он маловат для тебя.

Я положила руку на живот, где расшалились бабочки. Почему в присутствии Джереми эти бабочки никогда не давали о себе знать? Почему только Нейт пробуждал во мне желание и всепоглощающую ненасытную страсть? Секс с Джереми тоже был хорош. Даже очень. Но мир не исчезал от одного лишь его прикосновения, а поцелуи не оставляли на душе неизгладимого следа.

Только Нейт вызывал во мне такие чувства. И проблема всегда была в этом.

У меня вырвался неуместный смешок.

— И при этом Джереми был на сто процентов в моем вкусе.

— Не понимаю.

— Недоступный во всех отношениях. — Я пожала плечами и потерла большим пальцем место, где было кольцо, наслаждаясь новообретенной свободой. — Это дурацкое кольцо было такое тяжелое, а я даже не замечала, пока не вернуло его. Оно буквально утягивало меня вниз.

Нейт глубоко вздохнул, оттолкнулся от столешницы и прошел мимо меня к двери:

— Нам обоим надо работать.

— Я не из-за измены с ним порвала.

Он резко остановился.

— Раз решили начистоту, давай во всем признаемся, — бросила я ему в спину.

— Поверь, ты не захочешь слышать мои признания.

— Еще как захочу.

Он медленно повернулся ко мне, и мой пульс подскочил. На меня смотрел уже не сержант Грин. Нет, эти глаза, в которых бушевала буря, принадлежали моему Нейту. Моему Нейту из Джорджтауна, из Иллинойса, с Тайби.

— Я не из-за этого с ним порвала, — повторила я уже тише. — Я узнала за полтора месяца до того, как поменялась с Ньюкаслом, и ничего не сделала. Продолжала улыбаться в камеру на мероприятиях в поддержку его предвыборной кампании. Да, я выгнала Джереми из своей постели, но не порвала с ним. Спроси меня, почему я все-таки это сделала, Нейт.

Нейт покачал головой.

— Спроси.

— Почему? — выдавил он.

— Потому что мое сердце способно на великую любовь, и эта любовь принадлежала не ему. — Я судорожно сглотнула, слушая оглушительное биение своего сердца. — Я поняла это в тот же миг, когда снова тебя увидела.

Его плечи напряглись, челюсти сжались: он пытался не дать волю чувствам, но я не отступила. Я знала, что Нейт никогда не причинит мне вреда, а этот разговор должен был состояться девять дней назад.

— Говори. — Я шагнула к нему, а он попятился и, пытаясь сохранить дистанцию между нами, оказался в кухонной зоне. — Говори, что хочешь сказать. — Разве не того же Нейт требовал от меня в первый день в посольстве?

— Если ты знала, что не любишь его, зачем согласилась за него выйти? — Он повысил голос почти до крика: его легендарное самообладание наконец дало трещину. — Знаешь что? Не отвечай. Забудь, что я спросил. Господи боже. — Нейт ударил кулаком по столу и уставился под ноги. — Три, черт бы их побрал, года, и мы снова вернулись к началу.

— А я никогда никуда не уходила, Нейт. — Я постучала по груди чуть выше сердца, которое будто сжали тисками. — Я застряла, Нейт. Мне теперь всегда двадцать пять, я застряла в одном месте и времени, вечно стою в том коридоре и жду твоего возвращения.

— Это ерунда, и мы оба это знаем. — Он поднял голову. Боль, исказившая его черты, только обострила мои муки. — Ты никогда не хотела, чтобы мы были вместе. Вот если по-честному — не хотела. На Фиджи ты твердила, что мы должны попробовать, а когда я предложил, отказалась. Ты не захотела быть со мной. — Обида сквозила в каждом слове.

— Но в Нью-Йорке произошло совсем другое. Как ты можешь такое говорить? — Я потрясенно раскрыла рот.

— Как я могу? — Он выдернул нож из ножен на бедре одной рукой, а другой оттянул цепочку, на которой висел замотанный изолентой серебристый армейский жетон. Аккуратно разрезал ленту, убрал нож и извлек спрятанный внутри предмет. — Вот как. — Что-то звякнуло; Нейт положил предмет на стол.

Он спрятал жетон под рубашку и убрал руку со стола.

Под ней оказалось кольцо с бриллиантом.

Обручальное кольцо.

О боже мой. Я перестала дышать. Всего кислорода в мире не хватило бы, чтобы наполнить мои легкие и насытить кровь, которую сердце отказывалось гнать по телу.

— Я каждый божий день носил с собой тебя.