Драко наносит ответный удар

Глава 61. Спасение

Гарри кое-как выбрался из воронки, образовавшейся от его магического выброса. Прихрамывая, парень побрёл к профессору Снейпу, оглядывая разрушения вокруг. Поравнявшись с ним, Поттер внимательно осмотрел собравшихся.

— Где Драко? — спросил он.

Вместо ответа волшебники стали отводить взгляд, только Снейп, хмуря брови, бросил:

— Там!

Гарри повернулся в указанную сторону, но не увидел ничего нового, кроме разрушенной арены. Её уровень существенно повысился, осыпавшиеся глыбы хаотично громоздились на опустевшем пространстве, лишь поодаль, там, где раньше должна была находиться палатка Чемпионов, парни в красных мундирах вручную разбирали завал. Не было ни одного признака того, что Драко Малфой был здесь.

— Его тоже завалило? Как он попал на арену?

— Драко почему-то остался в палатке, — пояснил Снейп.

— Это точно?

— Определённо. Я следил за выходом из палатки Чемпионов, мисс Грейнджер и мисс Лавгуд — тоже.

— Гарри!

Гермиона протолкалась вперёд, держа за руку потерянную, словно погасшую, Луну. По сравнению с профессорами, которые выглядели устало и подавленно, но опрятно, девушки будто бросили вызов всем нормам и правилам — они были измазаны грязью и копотью. Тела покрывали ушибы и ссадины, а их одежда зияла прорехами. Гарри провёл рукой по своему лицу, чтобы с изумлением обнаружить, что он сам от них не отличается.

— Вы в порядке? — глухо спросил он.

Гриффиндорка кивнула.

— Мне ужасно жаль, Гарри, но мы ничего не можем сделать, совсем ничего! Мы пытались, правда! — И, видя непонимание парня, Гермиона объяснила: — Понимаешь, мы не можем найти Драко!

— Но почему? — Поттер резко развернулся к взрослым волшебникам. — Если его завалило, почему вы бездействуете?

Макгонагалл прятала глаза, Флитвик виновато улыбался, а стоящие чуть поодаль Олимпия Максим и Игорь Каркаров качали головами. Один лишь Снейп смело встретил взгляд Гарри.

— Мы действительно не можем ничего сделать! Из-за высокого магического фона заклинания практически не работают. Если придётся разобрать завал вручную, я сделаю это, но у нас нет столько времени, даже если все мы сейчас будем таскать камни!

Снейп посмотрел в сторону студентов Дурмстранга. Они методично доставали камень за камнем, с усилием оттаскивая их в сторону. Дюжина парней, усердно работая, лишь наметила небольшое углубление.

— Если даже они копают в правильном месте, мы можем не успеть, — жёстко сказал Снейп, и только лихорадочно горящие глаза говорили о необычайном волнении профессора. — Филиус считает, что через несколько часов магический фон ослабнет и мы сможем колдовать, но я уверен, что будет слишком поздно.

— Вы использовали все возможности? — продолжал расспросы парень.

Снейп кивнул. Гарри зло прищурился. Собравшиеся вокруг волшебники смотрели так, как будто ждали именно от него решение проблемы. Как надоело быть Избранным!

— Вы сказали, что заклинания не работают, но считаете, что Драко здесь. Как вы можете это утверждать, не применяя поисковые чары? Пусть вы и следили за палаткой, это не означает, что Драко не вышел оттуда. Для отвода глаз он мог использовать какой-нибудь артефакт, мы их много набрали на Гриммо.

— Таких, как этот? — Каркаров приподнял палец в перчатке, указывая Поттеру на грудь. — Очень предусмотрительно!

Гарри коснулся пальцами обрывков ткани и почувствовал между ними металлические звенья. Гоблинская сбруя оказалась единственным артефактом, пережившим драконье пламя.

— Мы не собираемся никому сообщать об этом, лорд Слизерин, — веско проговорила мадам Максим. — То, что здесь произошло, не укладывается ни в какие рамки. Удивительно, что вы выжили, и все средства, которое вы использовали для этого, должны быть оправданы. Организация Турнира была поставлена настолько скверно, что мы с месье Каркаровым не станем этого терпеть, будьте уверены!

— Тот, кто виновен в этом, обязательно ответит! — зловеще пообещал Снейп. — Но сейчас мы не можем терять время на разбирательства. Отвечая на ваш вопрос, мистер Поттер…

— Гарри, — перебил его парень. — Профессор, мы договаривались, что вы будете звать меня по имени.

— Хорошо. Гарри, отвечаю на ваш вопрос. Наши заклинания не сработали, но мы выяснили, что Драко находятся под завалами и он ещё жив потому, что профессор Флитвик смог использовать гоблинскую магию.

Гоблинскую магию!

Филиус виновато развёл руками:

— К сожалению, это всё, что я могу. Если бы я знал ещё какие-нибудь чары, которые позволили бы мне указать, в каком месте нужно искать…

— Мистер Поттер, Гарри, — неуверенно заговорила Минерва. — Возможно, я выдаю желаемое за действительное, но вы, как лорд Слизерин, могли бы использовать что-нибудь из… — ведьма замялась, — из своего наследия!

Поттер ожёг её и остальных взглядом, сжал губы и, резко развернувшись, зашагал прочь. Пробираясь между валунами, он мучительно искал выход. Гоблинская магия, наследие Слизерина… Почему они решили, что он знает заклинания, которыми не владеет профессор Чар? Всё, что приходит на ум, это — Гоменум Ревелио, но на него смотрят с непонятной надеждой, как будто знают о его возможностях лучше него. И главное — жизнь Драко зависит от него!

Если бы можно было покопаться в записях Салазара! Но об этом не может быть и речи, ведь счёт идёт на минуты. Если камни упали на Малфоя в тот момент, что и на самого Гарри, то прошло уже довольно много времени. Если Драко ещё жив, то помогать ему нужно немедленно, не колеблясь.

Гарри через плечо оглянулся на всё так же бездействующих волшебников. Они не пошли за ним, а тихо переговаривались, как будто мало было им разговоров. Гнев, которой Гарри пережил недавно, вернулся. Если до этого он проклинал лишь Дамблдора, который втравил его в неприятности, теперь он был зол, что Малфой подвергся смертельной опасности, а также злился на свою полную беспомощность и неспособность остальных помочь.

Парень чувствовал, что вся его магическая мощь, которая помогла ему стряхнуть с себя придавившие его камни, сейчас не поможет. Он не мог из-за сильной усталости даже присоединиться к студентам, разбиравшим завалы. Но он отказывался сдаваться. Драко Малфой сделал для него больше, чем кто-либо ещё за всю жизнь Мальчика-Который-Выжил. Даже надежда на отношения с Гермионой появилась только потому, что теперь Гарри был в себе уверен. А это случилось благодаря Драко, который смог добиться для него дееспособности, позвал на Гриммо, поддерживал его решимость стать лордом Слизерином…

Но Гарри ценил Малфоя вовсе не за оказанные услуги. Пусть сам Драко назвал их отношения партнёрскими, Гарри и раньше считал, и продолжал считать Драко Малфоя своим самым близким и единственным другом. И он в глубине души знал, что аристократичный блондин испытывает к нему такие же чувства, но по какой-то непонятной причине предпочитает избегать громких слов.

Нет, Драко Малфой, лорд Блэк, для Гарри Поттера даже больше чем друг, а скорее почти родственник. И не только потому, что между ними существует родство через Сириуса Блэка или Дорею Блэк. Гарри был принят фамильным особняком, который теперь принадлежит лорду Блэку, а гордая Вальбурга безоговорочно признала его родственником. Но, самое главное, Гарри сам чувствовал себя как друг семьи и близкий родственник, пусть там Малфой говорит что угодно.

Поттер вздрогнул. Он вдруг вспомнил Гризельду Марчбэнкс. Оказавшись на Гриммо, она рассказывала, как обнаружила потерявшего сознание Гарри, скрытого мантией-невидимкой. Старая леди тогда поведала о гоблинском заклинании, которое назвала «Почувствуй сердцем»!

Сердце бешено заколотилось. Вот оно! Профессор Флитвик использовал гоблинскую магию, и она, в отличие от человеческой, сработала! Значит, ему тоже надо попытаться. Что же там говорила Гризельда?

Гарри остановился, закрыв глаза, чтобы получше сосредоточиться. Мадам Марчбэнкс не сказала ни формулы заклинания, ни движения палочкой, которая была вовсе не нужна, ведь гоблины ими не пользуются. Единственное, что было нужно захотеть — найти дорогого тебе человека. Для Гарри Драко Малфой действительно был таким.

Гарри стоял посреди разрушенной арены, пытаясь сообразить, как же заставить гоблинское заклинание сработать. Сначала ему немного мешали приглушенные голоса волшебников и стук падающих камней, но постепенно он ощутил себя в полном одиночестве посреди огромного пустого пространства. И единственным живым существом здесь, кроме него, был Драко. Теперь оставалось только его найти.

Как только Гарри удалось почувствовать далёкое слабое биение сердца, он уже не сомневался, что делать. Опыт работы со сложнейшим прибором — Эквилибриумом — научил его правильно распределять потоки магии. Сейчас, конечно, ему было очень нелегко — сражение с драконами поглотило всю его магию, но Гарри чувствовал, что может найти в себе ещё силы. Ведь на кону стояла жизнь Драко!

Почувствуй сердцем! Он чувствует!

Гарри, всё так же не открывая глаз, каким-то чудесным образом избегая падения, медленно шёл по арене. Он чувствовал, что его иссякшая магия сейчас вновь собралась и щедро лилась вокруг, ощупывая пространство. Она направляла его, нашептывая дорогу.

Поттер остановился совсем в другой стороне от палатки Чемпионов и резко открыл глаза.

— Здесь! Копайте здесь, скорее!

На его крик сбегаются преподаватели и студенты. Не имея возможности колдовать, как привыкли, они безропотно встают в цепочку, вручную передавая камни. Никому даже в голову не пришло уточнить у Гарри, уверен ли он, что место правильное. Напротив, все повеселели, как будто не было томительных минут страха и отчаяния. Сейчас найти заваленного камнями четверокурсника для всех казалось важным личным делом. Профессор Снейп, стоя у всё углубляющейся ямы, пристально всматривался в неё.

— Драко! — воскликнул он, первым заметив светлые волосы крестника.

* * *

Гермиона, закрыв за собой дверь спальни, устало подошла к кровати, но не села, хотя после всего произошедшего ноги не держали. Она была в комнате одна, соседки пошли провожать уезжающих учеников Шармбатона и Дурмстранга. Директора этих школ заявили, что больше не потерпят угрозу жизни и здоровья своим подопечным. Чемпионом, конечно, придётся вернуться в Англию на следующие этапы Турнира, но Мерлин видит, никто не в силах будет заставить Олимпию Максим и Игоря Каркарова вновь привезти полную делегацию.

Девушка скинула мантию — придётся выбросить, вряд ли удастся починить. Открыла створку шкафа, доставая сменную одежду — скорее в душ!

Вернувшись, чистая и немного успокоенная Гермиона накинула сменную мантию поверх обычных джинсов и кофты. Быстро застегнув все пуговицы, она привычным движением расправила ткань и почувствовала что-то, лежащее в кармане.

— И что же это? — пробормотала девушка, доставая кусок бумаги. Письмо?

При более внимательном рассмотрении это оказалось то самое письмо из банка Гринготтс, которое девушка вчера отобрала у Рональда. Гермиона совершенно забыла об этом, переживая за своих друзей-лордов.

Сейчас Гермиона не находила себе места от беспокойства. Хотя Гарри физически был в порядке, он пережил слишком сильное эмоциональное потрясение, которое было трудно скрыть. Девушке казалось, что с арены он вернулся другим человеком. Но кроме Поттера она волновалась за Драко Малфоя, с которым сблизилась за последнее время на почве общих интересов. За слизеринца переживала и Луна, с которой Гермиона внезапно, но искреннее подружилась. Драко сейчас был в Больничном крыле, и хотелось верить, что с ним всё будет хорошо. Гарри остался там вместе со Снейпом, а Гермиону и Луну не пустили. Как бы девушке ни хотелось помочь, она не протестовала, сознавая, что совершенно не разбирается в колдомедицине.

Но это не означало, что она будет бездействовать. Наверняка, найдётся что-то, чем она может действительно помочь.

Гермиона села на кровать и решительно развернула бумагу.

— Надеюсь, Гарри не будет против, если я прочитаю письмо от гоблинов. Вдруг там что-то срочное? К тому же, если уж Рональд засунул туда свой поганый любопытный нос, то мне и подавно можно.

* * *

Драко лежит на спине, над ним — ясное голубое небо, на нём — ни облачка. Тёплый ветерок чуть заметно раскачивает траву. Лето в Малфой-мэноре — это просто мечта! Ему лет семь-восемь. Рядом — никого, настоящая удача. Maman и papa в доме, чем-то заняты, даже вездесущие домовики его не беспокоят. Слышно только гуденье насекомых, от которых вгоняет в дрёму.

Жара усиливается, Драко прикрывает от солнца глаза согнутой в локте рукой, но солнце не светит слабее. Наоборот, оно пронзает его насквозь, и только лучик холодного белого цвета, который срывается с его указательного пальца, помогает выносить жар.

Но этот жар не ослабевает, а только усиливается. Очень скоро Драко не может сдерживаться, он начинает кричать, звать отца и мать. Почему-то на выручку прибегает крёстный. Драко удивлен — он не заметил, когда тот пришёл. Северус что-то говорит, но Драко не понимает, ему очень больно. Воздух в саду становится таким горячим, как будто Драко залез в камин, где горит настоящий огонь. Драко чувствует, что на нём горит одежда, воспламеняются волосы, тлеет кожа… Он слышит свой голос, а потом крик обрывается… Драко не выдерживает и проваливается в жаркое беспамятство.

Драко закричал. Вернее, ему показалось, что он закричал, на самом деле раздалось только сипение. Он закашлялся.

— На, выпей! — услышал он громкий шёпот.

Забулькала вода, край стакана прижали к его губам. Малфой, жадно глотая, выпил всё и только после этого смог разлепить глаза. Он поморщился от яркого света, но скоро понял, что вокруг темно, а свечка, стоящая на прикроватном столике, показалась ему яркой только после полной тьмы, откуда он только что вынырнул.

Драко скосил глаза и увидел сидящего рядом Гарри. Хотя освещение было действительно скудным, он не мог не узнать Поттера, чей голос он только что слышал.

— Гарри! — прошептал он, боясь, что голос подведёт, но теперь звуки, которые он издавал, были вполне внятными. — Где я?

— В Больничном крыле, — теперь Поттер не понижал голос.

Неясные очертания вокруг стали складываться в привычную обстановку вотчины мадам Помфри.

— Крёстный здесь?

— Крёстный? Ты ведь звал его по имени?

Драко промолчал. Все эти игры во взрослую жизнь, попытка доказать Снейпу, что он достоин обращения на равных, сейчас казалась страшной глупостью. Сейчас Драко Малфою, четырнадцати лет отроду, лежащему в Больничном крыле, нужен был именно крёстный отец, которой бы не только позаботился о нём, но и утешил.

— Профессора нет. Он страшно вымотался и теперь спит. Первые дни он не вообще от тебя не отходил…

— Первые дни? Какой сейчас день? — Драко снова засипел и закашлялся.

— Суббота, или уже скоро будет воскресенье. Чтобы ты не чувствовал боли, тебя погрузили в магическую кому. Это когда твоя магия лечит вместо лекарств. Но профессор варил тебе зелья тоже, ты ведь знаешь, что их можно давать даже в бессознательном состоянии. Я вызвался побыть с тобой на всякий случай, хотя никто не ожидал, что ты придёшь в себя так рано.

— Что со мной? Сейчас я не чувствую боли, только вот голос… хриплый…

— Ты сильно кричал, и ещё надышался дымом. Ожогов у тебя почти нет, но ты чуть не сгорел заживо, хорошо, что взрыв прекратил пожар. Тебе повезло, что тебя не раздавило камнями, один из их удачно упал и прикрыл тебя. Но сейчас ты точно поправишься, раз уж пришёл в себя.

Драко осторожно приподнял правую руку, рассматривая неповрежденную кожу в неверном свете свечи. Когда он попытался приподнять левую, он почувствовал резкую боль. Ощупывание здоровой рукой показало, что левая забинтована.

— Гарри, кольцо! Кольцо лорда! Оно целое?

— Да, оно под бинтами. У тебя пострадала только рука, всё остальное было под мантией с рунами, под той, которую ты не любил, потому что она похожа на школьную. Ты её не зря надел, она вся сгорела — осталась пара клочков, — но тебя спасла.

— Я держал Щит, мне помогало кольцо лорда, поэтому пришлось вытянуть руку вперёд. Последнее, что помню — пламя вокруг. Я думал, что всё…

Драко застонал — к телу стала возвращаться чувствительность. Да и невесёлые мысли о том, что от драконьего пламени останутся несводимые шрамы, не способствовали душевному равновесию.

— Тебе плохо? — встревоженно спросил Поттер. — Помфри нет, ей пришлось срочно уехать, но до этого дел тут было невпроворот. Это сейчас ты — единственный пациент, к тому же — стабильный. На всякий случай мне оставили зелье, я тебе сейчас дам.

После зелья Драко стало заметно лучше. Боли больше не было, если не шевелиться, и даже появились силы.

— Расскажи, что вообще произошло. Я понял только, что к твоему дракону на арене добавился ещё один, который меня чуть не сжёг. И почему ты сказал, что я сейчас — единственной пациент? Что, были ещё?

— Представь себе. Драконы напали не только на нас, они вылетели за пределы арены и принялись гонять зрителей. Мадам Помфри пришлось бросить Диггори и переключиться на пострадавших учеников. Их было больше десятка, в основном ожоги и переломы, но ничего особенно серьёзного. Только двоих отправили в Мунго, хотя Дамблдор сначала упёрся, но его переубедили.

Гарри голосом выделил последнее слово, показывая, как непросто было это сделать — упрямство директора Хогвартса было общеизвестно.

— Я чего-то не понимаю? — взвился Драко, забыв о ранах. — Там же была защита, куда она делась? Ни за что не поверю, что драконы взбесились сами по себе. Без старого Паука явно не обошлось! Только не говори, что Дамблдору опять всё сойдёт с рук.

— Официально предъявили обвинение Чарли Уизли. Он выпустил на арену второго дракона, напал на своих коллег, которые хотели ему помешать. А тебя заперла в палатке аврор Гестия Джонс…

— Помню её! Но зачем ей это надо?

— Теперь уже не спросишь, она погибла во время камнепада. Профессор сказал, что Джонс состояла в Ордене, поэтому подчинялась Дамблдору, так же, как и Чарли Уизли. Мы были правы, что подозревали директора в том, что он что-то готовит, но он всегда всё делает чужими руками. Теперь он отрицает, что давал этим двоим какие-то поручения.

— Ладно, она мертва, но Уизли жив, не так ли?

— Да, и он не молчит, можешь быть уверен. Он признался на арене при свидетелях, что выполнял поручение Дамблдора, когда его арестовывали, а потом на допросе повторил сказанное. Но сам понимаешь, Дамблдора так просто не возьмёшь, он сказал, что Чарли сошёл с ума. Теперь слово Чарли Уизли против слова Альбуса Дамблдора. Пусть на директора завели дело и его репутация уже не такая безупречная, но всё-таки его авторитет и победы над тёмными лордами ещё не забыты.

— Я сразу понял, что там нечисто, как только увидел второго дракона. Выйти из палатки у меня не получилось, вся надежда была на то, что ты выживешь и придёшь мне на выручку. Как ты справился с драконами?

— Ты преувеличиваешь мои возможности. Я с ними не справлялся, действовал, как и было запланировано — старался выжить и не лезть на рожон. Мне повезло, я успел схватить яйцо прежде, чем эта тварь, хвосторога, меня поджарила. К этому моменту у меня не осталось артефактов, только сбруя, но она меня спасла. Спасибо тебе за неё.

— Пожалуйста. Неужели никто не пришёл тебе на помощь? Друзья меня не хватились, и вообще обо мне не очень-то беспокоились, скорее наоборот. Всё-таки я не знаменитый Мальчик-Который-Выжил.

— Мне теперь тоже надо опасаться бывших поклонников. Не всем понравилось, что я стал лордом Слизерин. Но ты не прав, наши профессора, да ещё шармбатонцы и дурмстранговцы пытались помочь. Гости, кстати, уже уехали. Их Чемпионы ещё вернутся, ведь у них контракт. Иностранцы страшно возмущены, все ждут дипломатического скандала.

Драко хмыкнул: это интересно! Если правильно разыграть комбинацию и направить гнев иностранцев на Паука…

— Профессор Снейп сказал, — продолжал Гарри, — что Флитвик и Макгонагалл пытались снять защитный Купол, чтобы помочь нам, но вмешалась аврор Джонс, и всё взорвалось. К счастью, там было много авроров, они быстро навели порядок. Пострадавшие были и среди гостей, но те в основном были взрослыми и сами о себе позаботились.

— Был взрыв?

— Да, и такой сильный, что от арены ничего не осталось. Сейчас.

Поттер достал палочку и, наколдовав Люмос, поставил её в пустой стакан, из которого он поил Драко. Сразу стало светло, и Гарри задул свечу. Он взял с тумбочки газету, развернул её и подал Драко.

Малфой немного приподнялся, чтобы удобнее было читать. Большая колдография показывала картину апокалипсиса — нагромождение камней, которое ничем не напоминало нарядно украшенный амфитеатр, запомнившийся слизеринцу.

Ещё было несколько снимков, сделанных во время схватки Чемпионов с драконами, но Драко они не заинтересовали. Он жадно разглядывал другие колдографии. На них Гарри пытался спастись от венгерской хвостороги, а огненный шар дышал пламенем на палатку Чемпионов, где во время испытания находился Драко. Однако не было ни одного снимка, который бы иллюстрировал сам взрыв и то, что случилось после него. Драко не надо было ломать себе голову, чтобы понять причины, — фотографы удирали так же, как и остальные зрители. Им явно было не до сенсаций ценой собственной жизни.

Однако совсем без информации читатели не остались. Статья Риты Скитер под заголовком «Раздраконили?» красочно повествовала о том, как всё было. Драко, хотя ему было очень интересно, прочитал по диагонали — ему было ещё тяжело сидеть. Но вот конец статьи он прочитал внимательно. Там говорилось о том, как лорд Слизерин непостижимым образом нашёл заваленного лорда Блэка, когда из-за магического фона не действовали привычные волшебником заклинания, и спас его.

— Скитер была там? — спросил он.

Поттер усмехнулся.

— В человеческом облике — нет, но жук есть жук. Она и не скрывает, кстати, что использует свою анимагическую форму. Теперь она зарегистрировалась и использует преимущества для сбора материала. В этот раз никто не может её ни в чем обвинить — место общественное, она аккредитована. Её жучок спрятался где-то, пока летали драконы, а потом выполз и увидел всё, что нужно.

— Она пишет, что ты нашёл меня, когда другие волшебники не смогли.

— Да, пришлось вспоминать, что говорила Гризельда Марчбэнкс. Помнишь её заклинание «Почувствуй сердцем»?

— Так это не чушь?

— Я и сам думал, что она пошутила над нами, уж очень ей тогда было весело. Но мне пришлось попробовать, не мог же я дать тебе умереть.

Драко выронил газету.

— Потом дочитаю, — тихо сказал он.

Мерлин! Какой же он идиот! Драко едва не застонал, но сдержался — не хватало объяснять ещё Гарри, в чём дело. Он не может сказать своему партнёру, что очень, очень сильно сожалеет, что не согласился на дружбу. Ему, глупцу, казалось, что друг — это кто-то вроде Тео, с которым можно трепаться и весело проводить время, а с Поттером было не так. Однако теперь он видит, что настоящий друг не обязательно такой. Наоборот, он теперь повысит планку для того, кого назовёт другом. И примером будет Гарри. Он не просто верный, он не просто сделает всё, что может и даже чего не может, ради него. Он сделает это с радостью.

А сам Драко Малфой, лорд Блэк, должен найти мужество и признаться себе, что оттолкнул тогда Поттера, чтобы не впускать в сердце. С тех пор, как посадили родителей, он тщательно охранял его, своё бедное сердечко. И был уверен, что ему не нужно ничего — ни любви, ни дружбы, только возможность отомстить.

Но шло время, а его список мести забыт, и не потому, что Драко передумал мстить. Список мести пишут те, кто ничего не может поделать со своими обидчиками, и им остаётся только их помнить, лелеять каждое имя в своём списке, мечтая когда-нибудь отплатить сполна. Но лорд Блэк может разделаться со своими врагами. Список мести ему не нужен, потому что ему больше не придётся помнить каждого, кто обидел его. Он просто раздавит их, по заслугам воздаст каждому, кто стоял у него на пути. И очень многие своё уже получили.

— Гарри, я больше не хочу называть крёстного по имени. Он сам это предложил, я в общем-то не возражал, но сейчас не хочу. У меня не так много людей, которые отнесутся ко мне просто как к Драко Малфою, а не как к богатому аристократу. Я не собираюсь терять ещё одного. И Гарри…

Драко посмотрел на Поттера и был поражён увиденным. Беглый взгляд в самом начале, оказалось, совершенно не отразил нового облика Гарри. Сейчас он был настоящим лордом Слизерином, твёрдым, даже жёстким. Это было видно по новому выражению его лица, по тому, какой мрачной решимостью сверкали в темноте его глаза, как изогнулись уголки его губ. Если Драко был когда-либо снисходителен по отношению к Гарри, теперь это было в прошлом.

— Гарри, — снова заговорил Малфой. — Я хотел сказать, что теперь моя очередь предложить тебе дружбу. Надеюсь, ты простишь мне мою глупую гордость.

Драко надеждой посмотрел на Поттера и протянул руку.

— Тебе больше не нужен партнёр? — удивился брюнет.

— Партнёр мне нужен, но это потом. Сейчас мне нужен друг. Даже если ты передумал, для меня ничего не изменится. Я только сейчас понял, что ты — самый настоящий друг, с которого надо брать пример того, как надо дружить. Я ведь, наверное, и не умел.

Поттер не стал ничего говорить. Он просто крепко пожал Драко здоровую руку.

Малфою стало хорошо и спокойно на душе. Теперь между ним и Гарри нет и больше никогда не будет никакого недопонимания. Но кроме дружеских отношений их связывало общее дело.

— Гарри, в газете есть что-нибудь о Чарли Уизли? Его будут судить или отправят в Мунго, как предлагает Дамблдор?

— Да, Скитер об этом писала. Кстати, она прислала профессору письмо. Рита продолжит писать статьи в том ключе, в котором вы с ней договаривались. Денег она пока не возьмёт, потому что материал и так горячий, ничего не нужно додумывать и притягивать. Но, конечно, когда ты поправишься, вы можете встретиться, чтобы обсудить ваше дальнейшее сотрудничество.

— Это будет скорее, чем ты думаешь. Так что там Чарли Уизли?

— Вчера, вернее, уже позавчера было заседание Визенгамота. Судьям очень не понравилось, что один из них не просто случайно пострадал, а на него было совершено покушение. Поэтому Верховный суд берет дело Чарли Уизли на особый контроль.

Драко вздохнул. Он пропустил уже два заседания — одно в тот день, когда крёстный сделал Дамблдору большой сюрприз своим появлением и воскрешением из мёртвых. Драко не появлялся на заседании, чтобы не пришлось отчитываться о состоянии Снейпа, а также он очень хотел увидеть реакцию Дамблдора. А вот на заседание после турнира Малфой собирался прийти, но, видимо, не судьба.

— Надо бы помочь следствию. Гарри, надо найти возможность подкрепить чем-то слова Уизли о том, что именно Дамблдор дал ему задание нас убить.

— Было бы здорово, ты можешь дать поручение своему адвокату. Мы тебе поможем всем, чем сможем, но я не верю, что Дамблдор оставил хоть какое-то доказательство своей вины.

— Глупости! Если судьи будут расположены докопаться до правды, — а они действительно хотят это сделать, судя по тому, что ты мне рассказал, — то тогда им достаточно просто дать Уизли Веритасерум.

— Дамблдор непрост, сам знаешь. Наверняка он сейчас придумывает, как бы оправдаться. Но Чарли Уизли поплатится. В этом я не сомневаюсь.

— Что говорят ученики? Рон тебя не достаёт?

— Я никого не видел, всё время здесь — в Больничном крыле. Я только забегал переодеться и принять душ. Занятий сейчас нет, профессорам не до этого. В школе полно авроров, прислали из Министерства для поддержания порядка.

— Если Дамблдора не осудят, то хотя бы сместят. Надо написать Перси, или просто позвать для разговора, чтобы заручиться поддержкой. Дерьмо! Я же совсем забыл! Это же брат Чарли! Ты не знаешь, что он собирается с этим делать? Он не будет пытаться спасти брата?

— Не думаю. Перси — правильный до мозга костей, ему не понравится, что кто-то, пусть и его брат, замышляет убийство. И должность у Перси высокая, ему не захочется её терять. Но уверен, что рыжая семейка атакует Перси, ведь они даже мне шлют письма. Мне сказала Гермиона, я её пару раз видел, когда ходил перекусить. Она, как обычно, не вылезает из библиотеки, но за тебя она действительно переживает, и Луна Лавгуд, между прочим, тоже.

Драко был рад, что вокруг полумрак — при упоминании Луны он не был уверен, что его лицо сохраняет подобающее выражение.

— Что от тебя хотят Уизли?

— Ну как что? Ведь ясно же — чтобы я забыл все разногласия и отплатил добром за добро, а именно — уговорил всех, кого я смогу уговорить, чтобы Чарли отпустили.

— Да, Перси ещё хуже, ведь он не просто гостил в Норе, как ты. Он — брат и сын. Наверняка Молли и Артур на него давят.

— Ещё бы! И на него давят не только родители, на него наседает Фадж, чтобы Перси помог ему выпутаться.

Гарри усмехнулся и, видя непонимание Драко, продолжил:

— Ты не забыл, что наш дорогой министр не только влез в жюри, но и в комиссию по подготовке Турнира? Он так хвастался, что вложил в это столько сил, что теперь ему будет очень трудно объяснить, как такое могло случиться — на первом же этапе существа высшего класса опасности вышли из-под контроля! Его счастье, что никто не погиб.

— Боюсь, что Перси ему не сможет помочь, потому что погибшие есть — это репутация Фаджа. Она погибла безвозвратно. Хотя что я говорю? У него и так её не было. Но Перси всё поставил на Фаджа, поэтому он наверняка сделает всё возможное, чтобы вытащить министра. Если у него получится, то тот будет вечно благодарен. Кстати, у министра появится дополнительный резон убрать Дамблдора, если удастся доказать его причастность. Уверен, Перси сумеет ему это внушить. Не удивлюсь, если в конечном итоге страной будет править Перси из-за его спины.

Гарри фыркнул и поддержал:

— Хуже не будет, а может, в стране станет лучше жить. К тому же, если это произойдёт, с Дамблдором наверняка будет покончено. Перси сумеет поторопить следствие по делу об утаивании информации по крестражам. То зелье, которое приготовил профессор Снейп, ждёт не дождётся, когда этот гад его выпьет и запоёт соловьём. Тогда его признают виновным в этом и в других делах. Профессор говорил, что там много наберётся. Я не прощу Дамблдору, Драко, будь уверен. Мое детство у Дурслей, то, как он меня контролировал, гибель Сириуса, а теперь ещё и Турнир с драконами! Ему не переубедить меня, что это случайность, а не попытка убить нас с тобой.

— Да, Гарри, он должен за всё ответить. Он мне заплатит за тот страх, который я пережил. Я был уверен, что сгорю! Не хочется даже вспоминать об этом.

Драко тяжело задышал, на него накатила усталость.

— Завтра всё обсудим подробно.

Поттер кивнул.

— Хорошо, давай поспим. Я лягу на соседней кровати. Если что-то понадобится, сразу зови.

Драко ещё успел сказать: «Хорошо», и тут же провалился в сон. Ему снился странный калейдоскоп, состоящий из драконов, которых дрессировал Поттер, Дамблдора, которого таскал за бороду Снейп, и Фаджа, на котором верхом скакал Перси. А сам Драко с наслаждением вцепился в рыжую шевелюру Рона Уизли, намереваясь выдернуть всё до последнего волоска…

— Мистер Малфой, мистер Малфой, просыпайтесь! Я должна вас осмотреть.

Драко с трудом разлепил глаза. Перед ним стояла мадам Помфри, а на соседней кровати протирал глаза только что проснувшийся Поттер.

Медиведьма помахала палочкой, после чего сообщила, что пациенту уже лучше и он идёт на поправку.

— Вам нужно провести ещё несколько дней под моим наблюдениям, после этого я составлю список рекомендаций и выпишу вас, если не будет осложнений. Единственная проблема — это ожог от драконьего пламени, но Северус обещал сварить для вас улучшенное зелье.

— Я не буду ждать несколько дней, вам лучше выписать меня сейчас, — ледяным голосом сообщил Драко. Сейчас он включил на полную лорда, которому мешают неразумные подчиненные.

Однако мадам Помфри, привычная к недовольству пациентов, не купилась. Она сделала ему строгий выговор, указав на недопустимость такого поведения.

— Мы не можем столько ждать, — упрямо повторил Малфой. — Гарри, приготовься!

— К чему? — спросил Поттер, но Драко не ответил.

— Кричер! — позвал он.

Домовик семьи Блэк, который мог появиться даже в Хогвартсе, не преминул откликнуться на зов.

— Я здесь, хозяин Драко!

— Забери меня и Гарри на Гриммо, Кричер! — приказал Малфой.

Эльф схватил обоих юношей за руки и с хлопком исчез. Через секунду они уже были в гостиной особняка Блэков.

Драко осмотрел себя — на нём была больничная пижама, а ноги остались босыми.

— Гарри, сейчас Кричер поможет мне одеться… Хотя нет. Наверное, я пока не буду вставать. Давай встретимся через полчаса в моей спальне, нам есть что обсудить.

Спустя указанное время Гарри постучался в дверь.

— Заходи, — разрешил Малфой. — Пора обсудить план действий. Сначала напишем Скитер, чтобы освещала мероприятие, которое я готовлю уже давно. Ну, ты в курсе.

— Какое из мероприятий ты имеешь ввиду?

— Когда я начал подготовку, я и не думал, что к моему счёту к семье Уизли добавится персональный счёт Чарли. Так что сейчас пора нанести по ним решающий удар.