Драко наносит ответный удар

Глава 83. Звезды над мэнором. Часть 1

— Мы войдем внутрь без сопровождения, — не терпящим возражений тоном заявил Драко. — Никто не должен помешать нашему разговору.

Стоявшие вокруг официальные лица заволновались. Откуда-то издалека донёсся стук по металлу решетки — заключенные тоже выражали свое отношение к происходящему.

— Но лорд Блэк, Беллатрикс Лестрейндж опасна! К тому же, она крайне неуравновешенна и в любой момент может наброситься, если что-то придётся ей не по нраву. Будет лучше, если вас и лорда Слизерина будут сопровождать хотя бы двое надзирателей!

Малфой пренебрежительно посмотрел на начальника тюрьмы — именно он попытался вразумить гостя, остальные — чиновники из Министерства — вообще не смели сказать ему ни слова против. Репутация у лорда Блэка была соответствующая; к тому же, он был остёр на язык. А уж фамильное высокомерие Малфоев, если Драко его не сдерживал, могло заморозить любого, кто хотя бы чуть-чуть не дотягивал до высоких стандартов этого семейства.

Вот и сейчас Драко не стал молчать.

— Кому вы это говорите? Гарри Поттер — победитель двух могущественных волшебников, я не сомневаюсь, что он справится с Лестрейндж, даже не вынимая палочки!

— Вероятно, заключенная не станет нападать на этих юношей, ведь она в родственных отношениях с лордом Блэком, — проблеял кто-то.

Поттер чуть заметно поморщился. Понимая, что в его же интересах поскорее прекратить эту комедию, он заявил:

— Лорду Блэку глубоко безразлично, что Беллатрикс Лестрейндж его родственница. Для Драко она такая же заключённая, как все остальные, потому что она совершила ужасные преступления. Мы с ним пришли сюда только для того, чтобы узнать, что она может нам сообщить, только и всего.

— Не поддавайтесь её лживым речам, мистер Поттер! Очень может быть, что она хочет послабления условий, или даже выйти на свободу, ведь остальных её родственников выпустили, — вступил в разговор чиновник из Министерства.

— Ей нас не обмануть, — отозвался Драко, подхватил Гарри под руку и поспешно шагнул в камеру, в центре которой, скрестив руки на груди, их поджидала Белла.

Едва они переступили порог, как Драко активировал сразу несколько артефактов от прослушивания.

— Тетя Белла, я позаботился, чтобы мы могли спокойно разговаривать, но нас могут видеть, поэтому, ради Мерлина, веди себя прилично! Ни в коем случае не давай повода надзирателям войти сюда.

— Хорошо, племянничек, — проговорила Беллатрикс. Она не сводила горящих глаз с Гарри. — Простите, милорд, раз так, не могу даже вам поклониться, не то что встать на колени или поцеловать руку.

Лицо Поттера выдало такую сложную гамму эмоций, что Драко побоялся, что тот сейчас всё испортит, заявив, что не имеет ни малейшего отношения к Тёмному лорду. В этом случае никакая сила не заставит Беллатрикс сообщить то, что она собиралась.

— Итак, тётя Белла, мы здесь! Говори, времени у нас немного.

Беллатрикс не стала ломаться, особенно после того, как сердитый Поттер в духе Неназываемого требовательно проговорил:

— Я жду!

Как Драко и предполагал, речь действительно пошла о крестражах.

— Я готова, мой лорд, передать вам Чашу в любой момент!

Конечно же тот, кто взял на себя роль Тёмного лорда, понятия не имел ни о каких чашах. Его следовало выручать. Драко решил оттянуть огонь на себя.

— Тётя Белла, объясни мне, что за чаша!

— Милорд знает, — загадочно проговорила Пожирательница.

— Зато не знает Драко. Я разрешаю тебе всё ему рассказать, он заслужил это знать, — милостиво проговорил Поттер, наконец-то включаясь в игру. Поттер был не особенно склонен к лицедейству, но он, похоже, решил, что нужно выжать из этой ситуации максимум, раз уж они оказались в Азкабане.

— Эта чаша Хельги Хаффлпафф, Милорд доверил мне хранить её.

Драко обошел неподвижно застывшего Поттера и приблизился к Беллатрикс.

— В чаше ещё один крестраж, не так ли? — мурлыкнул он. От того, что сейчас скажет Белла, зависело очень многое.

— Да, — безмятежно откликнулась та, снова глядя на Гарри.

— Ну что ж, тогда приступим, — довольно изрёк Драко, едва не потирая руки. — Тетя, я объясню тебе, как мы поступим, чтобы никто ничего не понял.

Белла кивнула, нервно сглатывая. Кажется, она внезапно осознала, что сейчас всё закончится и она снова останется одна в ужасной камере. Тем не менее она внимательно выслушала Драко и обещала в точности выполнить распоряжение «Правой руки» её возлюбленного Милорда.

— И ещё кое-что… — Драко пристально посмотрел на Гарри, чтобы тот не забыл или не передумал сделать то, о чем они договаривались, ведь у этого рискованного визита в тюрьму была ещё одна причина.

Поттер едва не закатил глаза, всем своим видом показывая, что не очень хочет выполнять договорённость, но у него нет выхода. Он повернулся так, чтобы его не было видно из коридора, и осторожно достал из глубокого внутреннего кармана мантии узловатую волшебную палочку.

— Бузинная! — Белла взвизгнула от восторга и бросилась на колени. — Милорд, вы всё-таки её заполучили! Ну конечно, вы же победили Дамблдора, это же очевидно! Теперь осталось только забрать Воскрешающий камень, но это как раз несложно, он у вас в Литтл-Хэнглтоне, в вашем фамильном перстне.

Гарри и Драко обменялись взглядами — должно быть, Тёмный лорд действительно очень высоко ценил Беллатрикс, если доверил ей такие важные знания. Не зря они надеялись узнать из разговора с Пожирательницей те сведения, которые не смогли найти сами. Вырисовывающиеся перспективы так захватили их, что молодые лорды пропустили выпад ведьмы. Белла молнией метнулась вперёд, обхватила Поттера за ноги и так застыла.

— Очень скоро мой повелитель получит новое звание — Повелитель смерти! Всё, как вы и хотели, мой Лорд. Я ваша преданная последовательница, я так рада за вас!

Авроры, стоявшие в тюремном коридоре на почтительном расстоянии, решительно двинулись вперёд. Криков они не слышали, но ясно видели, что заключённая напала на всеми любимого героя. Наверное, так и не простила ему смерть своего хозяина.

Однако, скоро всё разрешилось. По слову лорда Блэка Белла, пряча блестящие глаза, скрылась в глубине камеры, суровые волшебники отступили на первоначальные позиции, а адвокат Кларксон прошмыгнул внутрь мимо удивлённых чиновников и тюремного начальства.

Драко вышел из камеры и стал в центре тюремного коридора, чтобы всё прояснить:

— С сожалением вынужден признать, что Беллатрикс Лестрейндж не сообщила ничего, заслуживающего внимания. Она просто придумала подходящий предлог, чтобы вызвать нас. Она сообщила, что у неё есть ценные сведения, потому что ей понадобилось моё содействие в оформлении завещания. Миссис Лестрейндж пожелала оставить своё состояние своей сестре леди Нарциссе Малфой. Невольно задумаешься о смерти, если пробыть столько лет в таких условиях… — Лорд Блэк очень натурально поёжился. — Очень кстати со мной сегодня приехал адвокат, который сейчас займётся бумагами. Такого рода юридические услуги не запрещены даже в Азкабане, так что можно простить миссис Лестрейндж её маленькую ложь. Пусть лучше думает о вечном, чем о нарушении порядка. Я думаю, мы не будем ждать мистера Кларксона.

— Что ж, очень жаль, — заговорил один из чиновников, неприятно улыбаясь. — Похоже, вы, лорд Блэк, поторопились и выдали желаемое за действительное. Вы были так уверены в результате, когда просили для себя и лорда Слизерина разрешение на посещение тюрьмы. И что в итоге? Мы бросили все наши дела, примчались сюда, а вы говорите — маленькая ложь!

— Что поделать, — по-светски улыбнулся Малфой, с трудом удерживаясь от желания язвительно прокомментировать навязчивость министерских служащих.

Когда те узнали, куда отправляются Поттер и Малфой, они решили составить им компанию, чтобы набрать политические дивиденды. Многие высокопоставленные руководители рассудили, что при нынешней ситуации в стране неплохо бы иметь основания говорить, что они тоже участвовали в поисках крестражей.

Драко не стал их злить. Встреча с Беллой при стольких свидетелях была всё же довольно рискованной. Если чиновники задумаются, о чём на самом деле мог говорить лорд Блэк со своей тёткой… Тут, при желании, очень легко дойти до обвинения в пособничестве, учитывая наложенные юношей чары, не позволяющие посторонним услышать содержание разговора. Кто знает, до чего эти нервные индивиды додумаются? Вдруг решат, что речь в камере шла о том, как освободить из заключения последнюю оставшуюся в Азкабане женщину семейства?

Драко немного волновался о том, как Белла будет вести себя дальше. Хорошо бы, чтобы она подольше пребывала в уверенности, что отдала Чашу своему господину. Ей должно было хватить ума, чтобы понять, что тот не может говорить и действовать открыто. Но она едва всё не испортила — не сдержалась и накинулась, пусть и из лучших побуждений, на своего обожаемого «Лорда». К сожалению, понял Малфой, нельзя полностью сбрасывать со счетов возможность того, что Белла выйдет из-под контроля и так или иначе их выдаст. Что ж, тогда Драко примет меры, а сейчас надо было поскорее спровадить эту любопытную толпу.

— Господа! Нет смысла нам всем здесь торчать! — поторопил присутствующих лорд Блэк, демонстративно доставая надушенный носовой платок. Впрочем, в любом случае тюремные запахи приятными не были, и платок пригодился и тут же был использован по прямому назначению.

Министерские тоже были не в восторге от места, в котором находились, и дружно двинулись к выходу. Возле камеры Беллы остались двое охранников. Малфой надеялся, что адвокат Кларксон не забыл их договорённости и наложил заглушку. Иначе станет ясно, что разговор в этой камере пойдёт вовсе не о завещании заключенной Лестрейндж, а о подозрительном поручении Пожирательницы лорду Блэку, чтобы тот получил некий предмет из её сейфа. Заверенный магически документ не требовал свидетелей, и очень скоро гоблины Гринготтса, вежливо скалясь, выполнят распоряжение своей клиентки, где бы она сейчас ни находилась.

Драко, благоразумно пропуская вперёд основную массу чиновников, стремящихся побыстрее оставить эту юдоль печали, посмотрел на молчавшего Поттера. Тот выглядел сейчас совершенно не тем человеком, который не так давно вошёл в камеру Беллы. После Турнира трёх волшебников Гарри и так был достаточно уверен в себе и своих силах, но сейчас он казался старше, опытнее, даже жестче, и, что самое главное, стал выглядеть настолько властным, что Драко на секунду предположил, что Белла не обозналась. И слова, которые сорвались с губ Гарри, только подтверждали эту мысль:

— Литтл-Хэнглтон…

Драко понял, что в команде отца по розыску крестражей появится новый участник, по крайней мере на этапе поисков в Литтл-Хэнглтоне. Однако Поттер быстро развеял мимолётные сомнения друга. Пока ждали лодку, словно открещиваясь от судьбы нового Тёмного лорда, он заговорил, как обычный подросток:

— Рыжей Уизли облом — только она стала встречаться с Томасом, его выгнали. Гермиона слышала, что потом Джинни подцепила ещё кого-то, кажется, с Хаффлпаффа. Этот парень даже пригласил её домой — к родителям на ферму. А те держат… держали каких-то магических зверей, а после приезда рыжей они… в смысле, звери… передохли. Теперь все считают, что встречаться с Уизли — к несчастью.

Драко фыркнул. Если о таких вещах говорят обыватели, это называется сплетнями. Если высокородные лорды — политикой. У Драко тоже была забавная сплетня новость, которой он, чтобы не скучать, собирался поделиться с Гарри, когда они будут плыть в лодке. Недавно Малфой узнал, что дом и другое имущество Дамблдора перешло не единственному живому родственнику — Аберфорту Дамблдору, а адвокатской конторе «Марвин и Фелпс». За Альбусом числился огромный неуплаченный долг за защиту в суде, а брал Фелпс немало. Темпераментный Аберфорд сейчас подыскивает юриста, который поможет ему судиться с лучшей адвокатской конторой страны.

Сейчас же Драко сказал, продолжая затронутую Гарри тему:

— Вообще-то причина другая. Уизли — предатели крови, вот и всё. Но знаете, лорд Слизерин, не могу не отметить тот факт, что вы сообщили мне крайне полезную и, главное, неожиданную информацию. Ума не приложу, чтобы бы я делал, если бы не узнал такие подробности.

— Можешь смеяться, сколько хочешь, но я слежу за своей несостоявшейся невестой. Ты же знаешь, Уизли хотели мне её подсунуть, подпоив меня Амортенцией. А ещё за ней приглядывает Гермиона, просто на всякий случай.

— С её стороны это глупо, — заметил Драко. — После того как её представили как будущую леди Слизерин на праздновании твоего дня рождения у нас в мэноре, ей вообще не о чем волноваться.

— Если честно, я не ожидал такого, — сейчас Гарри заговорил совершенно серьёзно. — Твой отец не только позволил маглорождённой волшебнице присутствовать в вашем особняке, но и нормально её принял.

— Гермиона держалась вполне достойно, ничем себя не скомпрометировала. А те, кто подумал, что она в родстве с Дагворт-Грейнджерами, сами виноваты. Мы же им ничего не говорили, просто не подтверждали и не отрицали этот факт.

— Да уж… Вообще, Драко, я удивлён, что твой день рождения праздновали гораздо скромнее.

— Ну это ты у нас Мальчик-Который-Выжил выжил… — начал Драко, но Поттер рявкнул:

— Хватит уже! Эта шутка затянулась.

Драко понял, что теперь Гарри стал настоящим лордом Слизерином. Вряд ли Малфою захочется снова его подразнить.

— Помнишь, я говорил тебе, что собираюсь устроить большой приём у нас в мэноре перед началом занятий? — спросил он.

— Да, ты говорил.

— Так вот, я уже согласовал с отцом дату, осталось только отослать приглашения.

— Ты пригласишь всех, кого собирался?

— Да, всех, и даже больше. Моё объявление должны услышать как можно больше волшебников. Новости, которые я хочу сообщить, стоят внимания всей страны.

***

Пробудившийся мэнор был полон жизни и казался молодым, недавно возведённым строением. Сейчас ничего не говорило о кропотливой работе по его восстановлению, но его владельцы знали, чего им это стоило: в помещениях, скрытых от глаза посторонних, был сделан лишь косметический ремонт, но в залах, где проходил сегодняшний и предшествующие приёмы, всё блестело и сверкало новизной и богатством. Изящная мебель, купленная взамен вывезенной нечистыми на руку волшебниками, дополняла обновлённый интерьер изысканного особняка. К частью, хозяевам повезло — наглые вторженцы не успели до конца разграбить подготовить мэнор к продаже, и он закрылся, иначе восстанавливать пришлось бы намного больше.

Драко сегодня снял ярче, чем золотое шитье на его традиционном камзоле тёмного бархата. Его наряд дополняли крупные бриллиантовые запонки старинной огранки, гармонирующие с кольцом лорда, и ещё несколько менее значимых драгоценностей из семейной сокровищницы. Глаза молодого аристократа горели неуемным энтузиазмом. Юноша чувствовал радостное оживление и предвкушение от первого организованного им светского приёма такого масштаба. Но даже не это так его волновало: цель, которую он себе поставил и о которой собирался сегодня объявить, была поистине грандиозной.

Большинство приглашенных было привычно к таким мероприятиям. Затянутые в шелка и бархат дамы и безукоризненные в своих манерах джентльмены неторопливо прохаживались по сверкающему паркету Малфой-мэнора, снова ставшего одним из самых роскошных домов страны. Но там собрались и другие гости, многие из которых вряд ли бывали на раутах такого уровня, не говоря уже о тех, кто сегодня впервые в жизни примерил вечернее платье или парадный камзол.

Драко собрал всех в самом большом помещении особняка — бальном зале, хотя танцевать прямо сейчас он не планировал. Он забрался на возвышение, где обычно располагался оркестр — Малфои могли себе позволить нанимать живых музыкантов, а не просто зачаровать инструменты. Позднее будут танцы, изысканные деликатесы и всё то, без чего не обходится ни одно пафосное сборище такого уровня — уровня, обычного для Малфоев. Юноша окинул долгим взглядом присутствующих, заметивших его и замерших в ожидании. Здесь были его родные и друзья, сторонники и просто благожелательно настроенные официальные лица.

Итак, соратники. Департамент международных отношений был представлен Персивалем Уизли, лордом Пруэттом. Но для Драко Перси являлся в большей степени другом, чем полезным знакомым. Персиваля сопровождала хрупкая на вид, но не в действительности девушка — его невеста француженка Флер Делакур. Она пришла второй на заключительном этапе Турнира Трех Волшебников, который проходил без зрителей в лабиринте, наколдованном специалистами Отдела тайн где-то в глуши, чтобы никто не мог попасть туда со злым умыслом. Девушка пропустила вперёд в «упорной» борьбе только Виктора Крама. Такой удивительный результат объяснялся просто. Перси хотел порадовать невесту и в тайне от неё попросил Поттера пропустить Флёр, ведь Гарри было всё равно, каким по счёту финишировать, а Седрик был просто рад, что кошмар с Турниром наконец завершится. То ли в народ просочилась информация о том, что Чемпионы заранее распределили места, то ли интерес к Турниру, от которого уже не ждали ничего, кроме неприятностей, окончательно угас, но кроме маленькой статьи об его итогах на последней странице «Пророка», больше об этом скандальном мероприятии не было сказано ни слова. После прохождения дистанции победителя сразу же наградили, и на этом мрачная страница истории современной магической Британии была закрыта. Участники Турнира, а также все к нему причастные могли теперь вздохнуть с облегчением.

От Отдела магического правопорядка на приёме присутствовала мадам Боунс. Она прихватила за компанию племянницу. Поначалу Сьюзан чувствовала себя неловко, но потом рядом с ней какими-то судьбами оказался Невилл, и сейчас они оба оживленно беседовали.

Невилл оказался в числе приглашенных после разговора наедине, который Лонгботтом попросил ещё в Хогвартсе, когда Драко вернулся к учёбе после выписки из Мунго. Гриффиндорец церемонно принёс извинения за своё поведение и обычно не присущую ему несдержанность. Парень больше не считал Малфоя исчадием ада и порождением сил зла, напротив, он теперь пересмотрел своё отношение к «силам света». Лонгботтом был до глубины души потрясен тем, как верный сторонник директора и бабушкин единомышленник Аластор Муди пытал Драко только за то, что тот был Малфоем, сыном известного Пожирателя. Драко выслушал немного путанные объяснения Невилла и принял извинения со словами:

— Я рад, что вы решили жить своим умом, наследник Лонгботтом!

Услышав официальное титулование, Невилл спохватился и, неуклюже поклонившись, пробормотал:

— Лорд Блэк!..

Драко, глядя сейчас на Невилла, довольно улыбнулся: будущий лорд Лонгботтом будет верным сторонником для Гарри. Лорд Блэк давно привык располагать ресурсами лорда Слизерина и надеялся, что Гарри тоже научится полагаться на богатство Блэков и возможности Малфоев.

От Министерства были и ещё Седрик с отцом, или, вернее, мистер Диггори с сыном. Оба сейчас служили в Департаменте транспорта, куда Седрика приняли пару месяцев назад даже без протекции Амоса. Отличная учеба, а также то, что парень пострадал во время организованного Министерством турнира, послужило железным основанием для зачисления в штат перспективного выпускника Хогвартса. Самого Амоса перевели туда из Отдела регулирования магических популяций. Это было повышение, помогло его выступление на суде, в котором он обличал сторонников Дамблдора. Сейчас Седрик общался с помощником Перси Юджином Честертоном, и выглядели они как добрые приятели.

Был ещё сотрудник Отдела тайн, но он держался в стороне от других чиновников. Этим сотрудником оказался Снейп, который наконец ушёл из школы и сотрудничал с невыразимцами не утруждая себя — официально он работал на полставки, а на самом деле выполнял заказы по требованию и мог неделями не появляться в Министерстве. После зелья, снимающего охранные чары, он по заказу руководства самого секретного департамента начал работу над другим, не менее сложным и секретным составом. В ожидании начала мероприятия Северус вёл неторопливую беседу с Люциусом и Нарциссой, которые счастливо улыбались друг другу и радовались, что не были организаторами приёма. Сейчас Драко понимал их как никто другой.

Школа Чародейства и волшебства Хогвартс прислала директора Минерву Макгонагалл и её заместителя Филиуса Флитвика. Точнее, их пригласил Драко; оба профессора относились к нему вполне прилично, а молодому лорду предстояло ещё два года находиться в стенах школы, поэтому хитрый слизеринец решил немного подольститься и начал налаживать долгосрочные связи.

Ещё со школы были Нотт, Паркинсон, Крэбб и Гойл, но все они были больше, чем одноклассники — друзья детства останутся таковыми навсегда, даже если это не комплимент. Панси повисла на руке Тео, живо стреляя глазками по сторонам и нашёптывая своему спутнику что–то игривое, наверное, делясь впечатлениями. Друг детства наконец-то выглядел полностью расслабленным. Теперь, когда он получил внимание Паркинсон, он перестал злиться на Драко, которому настойчивая девушка прежде не давала прохода.

Винсент и Грегори были в своем репертуаре. Хотя закуски ещё не подавали, они где-то раздобыли что–то съедобное (похоже, они наведались на кухню и наладили, или, вернее, возобновили контакты с эльфами мэнора, совсем как в детстве). Но сейчас, дожёвывая свою добычу, они внимательно смотрели на Драко, и он знал, что во всём может на них положиться — сделают всё в лучшем виде, не задавая вопросов. Винс привёл свою девушку с Хаффлпаффа, с которой он до сих пор встречался. Миллисент Булстроуд постоянно была рядом, чтобы никто не обидел чувствительную девушку. Та же Панси, когда себя не сдерживала, могла оказаться настоящим символом своего факультета.

Верный друг Гарри Поттер, лорд Слизерин стоял в передних рядах и просто ждал. Он прекрасно знал, ради чего Драко сегодня собрал вместе таких непохожих волшебников. А вот Гермиона транслировала сдержанное любопытство вместе с гордостью от того, что она находится в Малфой-мэноре рядом с Гарри. Такое сочетание эмоций поистине было гремучей смесью.

Ещё двое гостей — оба светловолосые — предпочитали, пока Драко отсутствовал, затеряться в массовке на заднем плане. Ни Ксенофилиус Лавгуд, ни, тем более, Луна, не были завсегдатаями подобных мероприятий. Им хватило общения с четой Малфоев, которые, хоть и держались дружелюбно, смотрели изучающе и, казалось, всё время задавали вопрос: «А достойна ли мисс Лавгуд чести быть рядом с нашим сыном?»

— Друзья! — заговорил наконец Драко, и его голос свободно разнёсся по огромному залу. Акустика тут всегда была прекрасная. — Я бесконечно рад, что смог собрать вас сегодня в моем родном доме, в Малфой-мэноре! С каждым из вас меня связывают тёплые дружеские и деловые отношения, поэтому я очень ценю наше общение. Кроме того, я бы хотел, чтобы мои друзья и единомышленники были в хороших отношениях не только со мной, но и друг с другом. Это не только поднимает настроение, но и полезно для дела. Позвольте мне представить вас друг к другу.

Драко называл имена приглашенных, предлагая остальным поприветствовать друг друга. Он никого не забыл и сказал несколько теплых слов про каждого. Времени на это ушло совсем немного, а пользу принесло огромную — исчезла напряженность и скованность, теперь все улыбались, ведь каждому приятно услышать подтверждение своей значимости для хозяина. Только Луну Драко никак не представил, потому что это очень личное. Он не собирался предъявлять эту милую девушку общественности даже в таком узком кругу. Её отец, мистер Лавгуд, знал, как смущается от назойливого внимания Луна, и был только рад, что их фамилия не прозвучала в этом зале.

В конце Драко назвал имена крёстного, отца и матери. Сначала он хотел перечислить многочисленные научные заслуги Снейпа, непрекращающуюся борьбу Люциуса с наследием Тёмного лорда, но посмотрел на мать, про общественные достижения которой так с ходу ему ничего не пришло в голову, и сказал чуть дрогнувшим голосом:

— И ещё сегодня здесь со мной мой крёстный Северус Снейп и родители — Люциус и Нарцисса Малфой. Я их очень люблю.

Раздались аплодисменты, такие же, какими приветствовали каждое новое имя до этого. Драко получил немного времени, чтобы взять себя в руки. С детства он считал, что нельзя показывать посторонним свои слабости и подлинные чувства.

— Все вы знаете, какой непростой год у меня выдался, но также вам известно и то, чего я достиг. И мои достижения касались не только меня одного, они в конечном итоге затронули многих, — продолжал Драко с новыми силами.

На этих словах он посмотрел на большую группу волшебников, которые были обязаны лично ему своим освобождением из Азкабана. По сложившейся традиции они подчинялись Люциусу Малфою, многие годы являвшемуся их лидером, но Драко знал, что стоит ему попросить, они с радостью окажут ему любую помощь. Кроме личной благодарности, их связывали родственные отношения, как с Лестрейнджами, а также дружеские — дети многих из них были в команде Драко. Сейчас бывшие узники набрались сил, привели себя в порядок и в компании своих жён (у кого они были) бросились компенсировать нехватку светской жизни.

Были в зале и другие волшебники, на которых положительно отразились поступки Драко. Например, Седрик получил редкое лечение благодаря его помощи. Гарри тоже было за что благодарить Драко — тот вопреки желанию Дамблдора помог ему стать дееспособным, не дожидаясь совершеннолетия. Сам Драко не считал, сколько и чем он помогал Поттеру, поскольку тот был его лучшим другом и почти родственником. У Малфоев и Блэков было не принято считаться между своими.

— Но я чувствую, — голос Драко окреп, вся его фигура излучала непоколебимую уверенность в выбранном пути, — что я в силах сделать больше. У меня масса идей, а главное, есть возможности для их реализации. Я не один, я чувствую вашу поддержку, с ней я способен покорить любые высоты. Уверен, вы тоже не сомневаетесь в моих талантах. — Драко скромно улыбнулся. — Поэтому вы не удивитесь, если я скажу, что хочу превзойти достижение моего лучшего друга Гарри Поттера, лорда Слизерин. Нет, я имею в виду совсем не то, что вы подумали. Наверняка вы вспомнили, что он в годовалом возрасте смог победить одного из самых страшных волшебников этого столетия. Я прекрасно понимаю, что это достижение никто и никогда не превзойдёт. Но Гарри Поттер установил ещё один рекорд — он стал самым молодым ловцом за сто лет в Хогвартсе! — под общий смех пояснил Драко.

Он дал веселью схлынуть и продолжался уже серьёзно:

— Я не собираюсь играть в квиддич. У меня совсем другие планы, о которых я должен сказать нечто важное. Вот моё официальное заявление. Я, Драко Люциус Малфой, лорд Блэк, хочу стать самым молодым в истории министром магии! — Зал ахнул. Ободрённый такой реакцией, Драко прибавил пафоса и энтузиазма: — У меня есть потенциал и здоровые амбиции, я уже начал составлять свою предвыборную программу, проект которой я скоро представлю на всеобщее обозрение, и вы сможете с ним ознакомиться. Гарри в курсе моих планов, и он меня поддерживает.

Рита Скитер, единственная представительница прессы, выдвинулась вперёд, расталкивая других гостей, среди которых она рыскала в поисках сенсационных материалов для статей. Она была здесь на правах придворной репортёрши. Такая роль полностью устраивала эту амбициозную ведьму, которая с готовностью и по первому требованию сцеживала свой яд на указанных лордом Блэком волшебников, получая за это баснословные гонорары. Такое положение вещей полностью устраивало Риту, и она была готова к дальнейшему плодотворному сотрудничеству с главой древнейшего, благороднейшего и, самое главное, чрезвычайно влиятельного и богатого рода. А уж если она станет личным летописцем будущего министра магии… Алчный блеск глаз репортёрши показывал, что она нисколько не сомневается в возможностях молодого лорда.

Волшебники, собравшиеся сегодня в Малфой-мэноре, оживлённо загудели. Сюрприз Драко Малфоя, лорда Блэк, несомненно удался.

— Да это целая предвыборная речь, лорд Блэк! — возмущенно воскликнула директриса Макгонагалл. Но Драко видел, что её глаза улыбались, а значит, на самом деле Минерва не сердилась. И верно, та продолжила: — Посмотрите, уже собрались музыканты, а значит, хватит говорить, пора объявлять танцы!

Действительно, в зал, опасливо поглядывая на представителей знати, входили одетые в одинаковые мантии волшебники с инструментами в руках. Драко не без досады подумал, что не до конца просчитал ситуацию. Чтобы всё прошло гладко, он велел музыкантам не начинать игру, пока он об этом не распорядится, но те на всякий случай заблаговременно появились в зале и существенно сбили настрой оратора. Ну что ж, Драко только учится, а потом он, без сомнения, сможет планировать свои мероприятия гораздо лучше.

Пока молодой лорд молча размышлял, директриса Хогвартса тепло ему улыбнулась. Именно эта улыбка сделала её образ необычным и праздничным, а вовсе не длинное нарядное платье в пол.

— Драко, дорогой, у вас ещё будет масса возможностей отрепетировать свою предвыборную речь. Не забудьте, у вас впереди ещё два года учёбы. Я с радостью дам вам возможность неоднократно выступить перед учениками по поводу преобразований нашего магического общества, которое вы считаете необходимым провести. Уверена это будет прекрасной тренировкой перед настоящей политической борьбой за кресло министра.

— Благодарю, профессор. Это очень мило с вашей стороны. Но все же, прошу, потерпите ещё немного, мне нужно добавить к сказанному ещё пару слов.

***

Драко сделал знак музыкантам обождать. Не стоило начинать танцы, пока он не решит ещё один важный вопрос. От Гарри он узнал, что Макгонагалл предлагала Гермионе изучать углублённо трансфигурацию, если та ещё не решила, чем заняться после окончания Хогвартса. Тогда Гермиона могла бы занять должность преподавателя у младших курсов, и, возможно, декана Гриффиндора — Минерве было уже сложно справляться с двойной нагрузкой.

Предложение поступило девушке совсем недавно. У Драко не хватало эльфов для организации приёма даже после того, как он обратился с просьбой предоставить ненадолго своих домовиков к своим друзьям, представителям чистокровных семей. Гермиона узнала о проблеме и, желая выручить Драко, отправилась в Хогвартс, чтобы одолжить ушастых помощников. Директриса не отказала.

Гермиона воспользовалась случаем и лично передала ей и профессору Флитвику приглашения на светский приём, который устраивал Драко в Малфой-мэноре. От себя она добавила, что это не просто развлекательное мероприятие. Что именно там будет, девушка и сама не знала, но она была в курсе его значимости для Драко и Гарри. Пригласительные, написанные лично лордом Блэком, свидетельствовали о важности присутствия обоих профессоров.

Директриса Макгонагалл с радостью приняла приглашение, вызвала главу общины домовиков, чтобы распорядиться о помощи лорду Блэку. Уговорив Гермиону выпить чашечку чаю, она, не откладывая дела в долгий ящик, предложила ей трудоустройство. Вернувшись из Хогвартса, девушка поделилась своими сомнениями с Гарри. Ей нужен был совет, принимать ли это предложение, ведь для работы над проектом по переводу с парселтанга лучше всего было изучать чары и стажироваться у профессора Флитвика. Гермиона уже провела предварительную подготовку, ей даже пришлось отказаться от значка старосты, чтобы хватило времени на исследования. Гарри посоветовал не торопиться с решением и пока ничего не обещать Минерве. Он предполагал, что в самое ближайшее время Гермиона без труда сможет определиться, чем ей заняться после выпуска.

А Драко больше всего сейчас не хотел недоразумений. Поскольку он уже давно придумал роль, которую следовало играть Гермионе в будущем, он подобрал для неё потрясающее занятие, сколь интересное, столь и сложное. Если Драко действительно собирался воспользоваться её услугами в будущем, сейчас ему предстояло сделать целеустремленной девушке деловое предложение, от которого она не сможет отказаться.

Драко ясно видел будущее Гермионы Поттер, урождённой Грейнджер. Он понял, что ему нужна именно она, ещё когда Долорес Амбридж работала на Фаджа. Жаба Долли, крайне мерзкое создание, была умной, беспринципной и обладала бульдожьей хваткой, поэтому была очень полезна своему работодателю. Гриффиндорка Грейнджер, конечно, не будет делать людям гадости, но это и не потребуется. Драко будет достаточно других полезных качеств Гермионы. Помимо острого ума, настойчивости и работоспособности, девушка обладала поистине уникальным талантом добираться до сути вещей, не пугаясь сложности задачи.

За время близкого знакомства Драко укрепился в мысли, что Гермиона Грейнджер — идеальный кандидат, и теперь перед внутренним взором представала молодая и амбициозная заместительница министра магической Британии. Малфой не сомневался, что и сама Гермиона хотела бы ей стать, а значит, ей придётся отказаться ради этого от предложения Макгонагалл. Не исключено, что в таком случае Минерва обидится, если девушка успеет ответить ей согласием. Значит, пора объявить о своих намерениях.

— Итак, теперь вы знаете о моих планах, — заговорил Драко. — Не сомневаюсь, что друзья поддержат меня в моих начинаниях, ведь мне будут нужны талантливые волшебники, чтобы проводить мои решения в жизнь, занимая важные должности в Министерстве и ключевые посты в правительстве. Конечно, сейчас ещё рано делать назначения, за исключением одного конкретного случая, поэтому я заранее предлагаю должность своего заместителя, то есть заместителя министра… — Драко сделал эффектную паузу, — мисс Гермионе Грейнджер, в будущем леди Слизерин. Надеюсь, Гермиона, ты примешь моё предложение, даже если тебе уже поступили другие.

Гермиона встрепенулась, как птичка, которая хочет взлететь, оглянулась на Гарри, словно спрашивая у него разрешения, и кивнула, судорожно сглотнув от волнения. Поттер ответил ей непонимающим взглядом, он не сообразил, что его девушка собирается стать настоящей леди Слизерин, которая в силу статуса отвергает феминизм и готова принимать не только поддержку будущего супруга, но и необходимость спрашивать у него разрешение. Тогда Гермиона собралась с духом и твёрдым голосом заявила:

— Драко Люциус Малфой… лорд Блэк… Я согласна!

По залу пронёсся вздох — то ли завидовали, то ли были рады за девушку. Момент был очень торжественным, пока гриффиндорка не сказала голосом, которым она разбирала домашние задание:

— Драко, мы могли бы пройтись по пунктам твоей предвыборной программы после приёма или даже прямо сейчас, думаю, тут найдётся какой-нибудь тихий уголок. Ты же понимаешь, мне просто необходимо знать, всё ли меня в ней устроит. Я же не могу быть заместителем министра, если не одобряю его предвыборную программу…

Это прозвучало столь буднично и настолько не соответствовало общей торжественности мероприятия, что Гарри дернул её за руку, зная, что если она разойдётся, ничто её уже не остановит. В такие моменты Гермиона увлекалась настолько, что теряла связь с реальностью. Драко, опасаясь, что его будущий зам проигнорирует предостережение Поттера, дал наконец долгожданный знак музыкантам.

Заиграла музыка. Зал пришёл в движение, всем хотелось выплеснуть эмоции в танце. Драко не пришлось разыскивать Луну, она оказалась рядом практически в тот момент, когда он о ней подумал. Девушка в летящем серебристом платье, выбранном Нарциссой, была чудо как хороша. Луна всегда знала, чего от неё ждёт Драко, и как ей лучше поступить, чтобы он был доволен. Это не могло не наводить Драко на мысль о её необычных даже для волшебников способностях, но в отличие от способностей Гермионы, он не собирался использовать их ради выгоды. Луну он оставлял себе, и только себе.

Драко подал девушке руку. Он собирался насладиться сегодняшним вечером, каждой его минутой, и танцы и общение с Луной были важной частью его триумфа, но уже не в первый раз ход его идеально спланированного приёма нарушился. Как будто из ниоткуда появился адвокат Кларксон и кашлянул, привлекая внимание. Десмонд не был в числе гостей, так как находился в Малфой-мэноре по работе, которой у них с лордом Блэком было немало. Со временем адвокат начал выполнять для Драко поручения, не связанные непосредственно с юридическими услугами. Это случилось потому, что Кларксон хорошо работал, держал язык за зубами и на него всегда можно было положиться. Со временем Драко планировал расширять полномочия Кларксона.

Драко с досадой посмотрел на Десмонда, но тот не стушевался. Он делал знаки, показывая, что есть серьёзный разговор.

— Луна… — неуверенно начал Малфой.

— Ничего, Драко, — мягко улыбнулась девушка. — Я буду ждать тебя, сколько нужно.

Драко просиял. Почему–то он почувствовал, что это сказано не только о сегодняшнем вечере. Благодарно улыбнувшись Луне, он повёл Кларксона в кабинет отца, лорд Малфой позволял сыну пользоваться им при необходимости, настроив соответствующим образом чары особняка. Юноша уселся за стол Люциуса, абсолютно пустой, поскольку лорд Малфой никогда не оставлял важные бумаги без присмотра и приучил к этому сына.

Драко пригласил Десмонда занять место напротив. Прежде чем сесть, адвокат завозился, доставая тугой свиток пергамента из кармана мантии.

— Мне действительно жаль, лорд Блэк, что приходится вас беспокоить в такой момент… — смущённо пробормотал он.

— Пустяки, — отрезал Драко.

Он совсем не выглядел недовольным. Наоборот, юноша был в предвкушении — интриги, планы, новые альянсы — это то, ради чего стоило жить.

— Ну что ж, Десмонд, показывай, что там у тебя! Мне не терпится заняться делом.