Драко наносит ответный удар

Глава 76. Выход из лабиринта. Часть 1

— Ну что, Том, вот и пришёл твой конец! — заявил Дамблдор. — Ты думаешь, что сможешь обхитрить меня, заняв тело этого мальчика? Не выйдет, твои уловки тебе не помогут, сейчас я раз и навсегда положу конец твоим притязаниям!

Гарри сжал кулаки: ну почему старый колдун не унимается? Почему он никак не может угомониться, почему опять и опять твердит, что Гарри — воплощение Волдеморта, хотя Альбусу всё равно никто не верит?

Вопреки ожиданиям Поттера, Дамблдор не стал в этот раз пытаться воздействовать на окружающих словами. Он взмахнул палочкой, отгораживая себя и Поттера от стоявших вокруг волшебников. Огромный белый купол заслонил собой небо и шатром накрыл их с Гарри.

Свод, который наколдовал Дамблдор, возвышался над довольно большим куском берега в том месте, где только что шла беседа. Гарри неверяще озирался, оценивая грандиозное сооружение. Он пытался понять, материальное ли оно или состоит из чистой магической энергии.

Но удивление быстро прошло. Гарри, едва сообразив, что произошло, бросился к куполу, чтобы попробовать его разрушить. Оставаться с Альбусом наедине дольше необходимого Поттеру не хотелось, поэтому он не стал ждать, пока снаружи подоспеет помощь, а швырнул в твёрдую непрозрачную поверхность несколько сильных разрушающих заклинаний. В ответ раздалось лишь слабое гудение, а на куполе не появилось ни царапины. Гарри в бешенстве принялся молотить по его поверхности руками и ногами, потом несколько раз попытался пробить его с разбегу, но твёрдая субстанция, по ощущению похожая на толстое стекло, не поддалась.

Возможно, он бы и дальше предавался этим попыткам, но тут он заметил Дамблдора. Тот стоял, скрестив руки на груди, и снисходительно улыбался. Гарри ничего не оставалось, как прекратить громить купол. Он повернулся лицом к директору и, упрямо наклонив голову, смело встретил его взгляд.

Альбус сказал:

— Ты не сможешь его разрушить, Гарри. Настала пора принять свою судьбу! Если ты хочешь со мной сразиться, то сейчас самое время.

Вместо ответа Поттер демонстративно повернулся к директору спиной и снова запустил Бомбарду в купол. У него чесались руки направить свою палочку на Дамблдора, но не хотелось поступать так, как тот ожидал. Не хотелось выполнять его приказы и вестись на его подначки, пользы в этом для Гарри не было, а радовать старика не входило в его планы. Но Альбус, видя, что Гарри его игнорирует, решил поторопить своего молодого противника. Он взмахнул палочкой, и тот едва успел уклониться от проклятия. Песок у ног Гарри от попадания заклинания Альбуса оплавился, заставляя парня нервничать. Начался бой, который Гарри ждал, но не хотел.

Поттер очень рассчитывал на своё умение колдовать щит, но его Протего было с лёгкостью снесено директором. Поттеру пришлось бы туго, если бы он не увернулся в последний момент. Дамблдор кинул подряд ещё несколько настолько мощных заклинаний, что Гарри понял, что нельзя стоять столбом. Ему ничего не оставалось, как перемещаться по площадке, чтобы в него было труднее попасть. Но долго так продолжаться не могло. Гарри был уже утомлен сражением в озере, и на новую схватку просто не оставалось сил. Но вместе с тем он понял, что ему недостаточно просто обороняться, а нужно наступать. Где же он это слышал? «Хочешь стоять на месте — беги». Похоже, ему нужно наступать, чтобы быть в состоянии хотя бы держать оборону.

Гарри собрался и кинул в Дамблдора одно за другим Секо и Сектумсемпру. Их Альбус пропустил мимо, чуть заметно сдвинувшись. Гарри начал заводиться, потому что на губах Альбуса играла пренебрежительная усмешка, показывающая, кем он на самом деле считает Поттера: неопытным сосунком.

Дальше последовали Бомбарда, а потом и Бомбарда Максима, которые Дамблдор блокировал небрежным пассом палочки. Выражение лица директора не поменялось, а вот лицо Гарри стало угрюмым. Он не очень представлял, как выстроить эту схватку, особенно если собирался победить. Впрочем, Поттеру ничего другого не оставалось. Если не стремиться к победе, то можно потерять жизнь. Не было сомнений в том, что Альбус в своём безумии дошёл до высшей точки. Если прежде он только делился со всеми своими подозрениями, что «Том» захватил тело Поттера, и надеялся, что Гарри покарает сила закона, то теперь Альбус, взбешённый недоверием, самолично собирался свершить правосудие.

Гарри не стал ждать, пока Дамблдор снова станет швырять в него заклинаниями, и возобновил атаку. Теперь он пытался восстановить в памяти те связки, которые придумывал, сражаясь с Малфоем. Он применил их все: и те, которые считал удачными, и те, которые не помогли даже с Драко. Результат был одинаковым — Дамблдор отражал их практически не сходя с места, лишь слегка шевеля рукой с палочкой. На его лице появилась скучающее выражение.

— Ну что ж ты, Том? Если будешь притворяться школьником, который не знает ничего серьёзного, то так ты проиграешь. Ну где же столь любимые тобой тёмномагические чары, за одно упоминание которых сразу отправляют в Азкабан? Мне начинать колдовать Вердимиллиус? — насмешливо спросил он.

Гарри злился. Возможно, он и хотел бы сейчас запустить в Альбуса чем-нибудь тёмномагическим, да вот беда — он не знал ничего подобного. В обычных условиях он бы не хотел таких знаний. Даже Драко Малфой, лорд и наследник тёмного рода, предпочитал просто сильные боевые чары и не спешил осваивать заклинания, вызывающие тьму. В библиотеке Блэков Гарри видел книгу, которую ему показал Драко, и сейчас решил на удачу попробовать прочитанное в ней тёмное заклинание, то, что было проще для запоминания.

— Suffocetur! — выкрикнул Поттер, сопровождая заклинание соответствующим движением палочки, надеясь, что ничего не перепутал.

Это тёмное заклинание уничтожало кислород вокруг головы волшебника, делая воздух непригодным для дыхания. В той книге, которую показывал Драко, было несколько заклинаний с похожим эффектом, они различались лишь силой воздействия. Suffocetur было более лёгкой версией, другие чары уничтожали кислород уже в лёгких. Самая действенная разновидность влияла на сознание волшебника так, что ему казалось, что он задыхается. Помочь проклятому было уже нельзя, потому что нет ничего сильнее, чем воображение человека.

Дамблдор никак не ответил. Дышал он прекрасно, нисколько не задыхаясь, значит, проклятье почему-то не подействовало. Альбус не взмахнул палочкой, даже не произнёс контр-проклятие, которое вряд ли знал, потому что это было фамильное заклинание Блэков. Что ж, похоже, в этот раз Гарри не справился.

Поттер попробовал ещё одно заклинание. Пусть оно было тоже тёмномагическим, но попроще. Эти чары у Гарри получились. Он пустил заряд в землю, оттуда быстро проросло несколько крепких лиан, которые должны были утянуть жертву под землю. Хотя лианы вылезли рядом с ногами Альбуса, они почему-то не обвились вокруг них. Напротив, они быстро, как змейки, уползли обратно под землю, исчезнув без следа.

Вероятно, Гарри опять не хватило умения, а может, Дамблдор понимал общий принцип таких чар и был готов им противостоять, хотя Гарри не представлял, как Альбусу это удавалось. В целом бой не складывался, если это вообще можно назвать боем. Директор позволял Гарри нападать и почти не атаковал в ответ. Ждал ли он действительно того момента, когда тёмный лорд Волдеморт проявит себя, наколдовав что-то действительно ужасное, чтобы подтвердить сомнения Альбуса для него самого? А может, Дамблдор готовил доказательства, чтобы впоследствии иметь возможность оправдаться перед судом?

— Ну вот, — поощрительно улыбнулся он, — уже лучше. Ты можешь не стесняться, Том, и рассказать мне, как тебе удалось вернуться в этот раз. Люциус Малфой в тюрьме, значит, тебе помог его сын Драко, верно? Расскажи мне всё, ведь тебе хочется поделиться, как ты всех провёл?

Гарри стиснул зубы. Выкрикивать, что он — не Волдеморт, было глупо. К этому моменту Поттер уже понял, что помощи не будет, по крайней мере в ближайшее время. Гарри не верил, что Драко его бросит, но, вероятно, спасатели тоже не могут проломить купол. Наверное, надо потянуть время и дать друзьям возможность прийти на помощь. Гарри перестал забрасывать Дамблдора заклинаниями. Он опустил палочку и медленно пошёл по кругу на максимальном расстоянии от директора, не сводя с него глаз.

Чтобы поторопить Гарри и снова заставить его перейти к действию, Дамблдор наколдовал огненные чары. Какие именно, было непонятно, но точно не Инсендио. Гарри принял их на щит, потому что уклониться оказалось невозможно — полоса огня была слишком широкой. Те несколько секунд, пока Гарри оборонялся, дались ему очень тяжело и потребовали огромного напряжения. Поттер мог только порадоваться, что Дамблдор не наколдовал Адское пламя, хотя кто знает, что у Альбуса в планах? Сейчас Гарри пришлось сложнее, чем тогда, когда он сражался с драконами, ведь сейчас на нём не было артефактов против огня. К тому же он был босиком, а мантия, накинутая поверх шортов и майки, затрудняла движения. Даже артефакт против холода, который был при нём, мешал, ведь от движения во время схватки Поттеру и так было слишком жарко.

Гарри понял, что так долго продолжаться не может. Он шёл в атаку, вкладывая всю свою силу, а получался пшик! Прежде парень был уверен, что пусть он не знает столько же заклинаний, сколько Дамблдор, но ему должно их хватить если не для победы, то для того, чтобы продержаться, пока не придёт помощь.

Может, спасателям, которых привёл Драко, осталось совсем чуть-чуть, и они скоро разрушат барьер? Тогда авроры скрутят Альбуса, и Гарри не придётся сражаться с таким грозным противником. Как же продержаться, что предпринять? Но нельзя просто подождать в сторонке, ведь так Дамблдор укокошит его гораздо быстрее.

Гарри задумался. Как вообще поступают те, кто значительно слабее, если им приходится сражаться на магической дуэли?

* * *

— Малфой! — заорал Уизли. — Что ты сделал с Аластором?

После физической пытки, которой его подверг Муди, а потом убийства, пусть и совершенного в целях самозащиты, Драко был полностью опустошен. Появление одного из близнецов Уизли он воспринял абсолютно безэмоционально, как и наличие второго в кустах. Поэтому он проигнорировал гневный выкрик рыжего пакостника, углубившись в свои переживания.

Ему кое-как удалось подавить в себе чувство вины, убедив себя, что по крайней мере сейчас ему не следует размышлять о том, что он лишил кого-то жизни, пусть даже и заслуженно. А вот своё физическое состояние Драко уже не мог контролировать. Безучастно глядя, как рыжий Уизли подходит к нему с перекошенным лицом и направленной на него палочкой, Драко боролся с желанием растянуться на холодном песке.

Уставшее тело, уже пережившее облегчение от того, что Муди его больше не пытает и уже не убьёт, потому что валяется сломанной куклой или, что вернее, бесформенным кровавым мешком, больше не поддерживало Драко.

Хотя Малфой знал, что Круциатус, применённый к нему, пусть многократно и длительно, не был слишком сильным, он, являясь сыном и крестником Пожирателей, прекрасно представлял, каким страшным могло быть это заклинание. Жертва, к которой оно применялось в полную силу, своими напряжёнными мышцами дробила кости, а желудок, мочевой пузырь и иногда даже кишечник не могли удержать своё содержимое. Однако Драко хватило и того, чему его подверг Муди, и для измотанного тела юноши этих мучений оказалось достаточно.

Между тем Уизли подошёл практически вплотную. Драко поднял голову, ожидая, что тот скажет. Рыжий не подвёл, он разразился отборными ругательствами, присовокупляя к фамилии Драко эпитеты один другого отвратительнее. Драко стоически пережидал злословие, предполагая, что, когда близнец выдохнется, он вернётся в свои кусты. Но тот не собирался уходить, напротив, он чего-то хотел от Малфоя.

— …Да тебя, б-ть, убить мало! — распинался Уизли. — Порезать тебя, бл-ть, на лоскуты! Поджарить Адским пламенем за убийство такого, как Аластор Муди! Он герой, а ты!.. Правильно, что стоишь передо мной на коленях! Начинай молить о пощаде, да только я не стану слушать твоё нытьё!

До этого Драко слушал молча, не собираясь оправдываться и вообще вступать с Уизли в диалог, но сейчас он сообразил, что действительно рухнул на колени и не нашёл в себе сил подняться. Это нужно было срочно исправить, не годится аристократу — лорду и наследнику влиятельного рода — стоять в такой унизительной позе перед Предателем крови. Пока он искал в себе силы это сделать, Уизли, достаточно распалив себя, выкрикнул:

— Получай!

Взмах палочкой, и щека Драко запылала огнем. Драко, забыв о том, как он измождён, вскочил на ноги. Его рука, прежде висевшая плетью, напряглась, нащупывая палочку, но Драко был ещё слишком слаб, чтобы наколдовать даже Протего.

А Уизли не унимался.

— Что, Малфой, ты уже в курсе, что в озере покрошили кучу народу, а вину свалят на Поттера? Если что, это были мы с Джорджем! Могу даже рассказать, как нам это удалось!

Драко не имел возможности поговорить с Гарри о том, что произошло на дне озера, поэтому ему пришлось довольствоваться догадками. К тому же, раненые девушки и убитый рейвенкловец красноречиво говорили о развернувшейся во время Турнира трагедии. Но Чемпионы полагали, что это русалки по подсказке Дамблдора хотели убить волшебников, спустившихся в их стихию. Теперь Малфой узнал правду, и то, что Уизли решил поделиться такими секретными подробностями, юноше очень не понравилось, хотя и могло оказаться полезным.

— Не много ли на себя берёшь, Уизли? — процедил он. — Пытаешься примазаться к чужой славе?

Фред — это был именно он, судя по тому, как он упоминал Джорджа, — ухмыльнулся.

— Нам с братом не надо преувеличивать наши достижения. Мы выполнили приказ Альбуса, и притом весьма успешно, с помощью своего нового изобретения. Хочешь, мы покажем тебе перед смертью наше чудо-оружие? Джордж, тащи сюда глаз и удлинитель с волшебной палочкой, пусть наш лордик глянет, всё равно рассказать уже никому не сможет!

Через мгновение в кустах зашуршало, и голос второго Уизли невнятно прокричал:

— Щас принесу!

Скоро Джордж выбрался из кустов, волоча за собой какие-то шнуры. Фред, не дожидаясь, пока тот подойдёт ближе, довольно выдал:

— Ну всё, Малфой, ты всё увидел. Считай это выполнением твоего последнего желания, даже если ты этого не желал, так что пора переходить к делу. Слышишь, как там все орут? — Уизли показал в сторону трибун. — Альбус сказал, что в нужный момент придёт подкрепление, которое помножит на ноль таких, как ты. А ты сбежал оттуда, да ещё и убил Аластора! Но ничего, здесь есть мы, верно, Джордж?

— Точно! Доделаем то, что тогда не получилось. Надо же, какая крепкая у тебя оказалась башка! Мы с Фредом не из тех, кто прощает унижения. Ты нас подставил с медальонами, а потом из-за тебя нас выгнали из школы. А сейчас ты узнал нашу тайну, так что это ещё одна причина скормить тебя гринделоу. Скинем тебя в воду и никто не найдёт того, что от тебя останется!

Теперь всего несколько ярдов отделяли обоих близнецов от Драко. Уизли нахально ухмылялись и многообещающе поигрывали волшебными палочками, пылая справедливым, по их мнению, возмездием. Хотя Малфой убеждал себя, что они не станут убивать, что они всего лишь мелкие паскудники и только угрожают ему смертью, сам он в это не верил. Происходящее показывало, что теперь все абсолютно серьёзно. Драко по-настоящему враждовал с близнецами Уизли и прежде, этой вражды уже могло хватить, чтобы два отморозка страстно желали его гибели. Но теперь, когда они из бахвальства рассказали, кто на самом деле убивал учеников на дне озера, они бы ни за что не отпустили Драко, чтобы не оставлять свидетеля в живых.

— Ты можешь бросить палочку, Малфой, всё равно ты со страху трясёшься так, что вот-вот обделаешься. Куда тебе пытаться проклясть нас! Фредди, ты уже решил, чем мы его приложим? Авадой?

— Ну нет, братец, мы не такие! Таким может разбрасываться какой-нибудь тёмный лорд, навроде Того-Кого-Нельзя-Называть или Поттера. Мы пришьём его по-простому. Давай Бомбардой? Гринделоу не придётся его кромсать.

— А давай Бомбардой Максима? Тогда и рыбки не останутся голодными, всем хватит. Приступим? Только нужно, чтобы он встал в сторонку, иначе мы заденем тело Аластора. Его надо похоронить с почестями. Альбус как раз разберётся с врагами и займётся.

— Точняк!

Драко казалось, что происходящее нереально и напоминает кошмар, бред, и ему никак не удавалось поверить в опасность, но всё говорило о том, что эти двое верных сторонников Дамблдора действительно собираются его убить. Его не обманывала эта шутливая манера разговора близнецов, в какой они могли вести любую беседу — от выбора сока на завтрак до вопроса жизни и смерти. Значит, надо обороняться. Конечно, Драко хотелось сохранить свою жизнь, но ещё больше ему хотелось стереть эти наглые ухмылочки с одинаковых лиц.

Драко почувствовал приток адреналина от охватившей его злости. Он взмахнул палочкой и выкрикнул второй раз за сегодня:

— Сектумсемпра!

Он целил во Фреда, как в более агрессивного. Фредерик Уизли всегда был инициатором всех затей близнецов. Тот долю секунды неверяще смотрел на Малфоя, явно не ожидая, что тот сможет напасть, а потом схватился за раненое лицо и завалился ничком, быстро напитывая кровью землю вокруг себя.

Драко сегодня уже убедился, какое эффективное и эффектное заклинание придумал Снейп. Небольшая рана на лице, и враг уже не опасен, потому что истекает кровью. Главное, что он теперь не ухмыляется — слишком занят борьбой за жизнь, булькая и пытаясь вдохнуть кровавый воздух. Будет потом ходить со шрамом на физиономии, как его кумир Муди.

Итак, Фред нейтрализован, второй близнец тоже должен опустить палочку. Драко был уверен, что Джордж, чтобы сохранить жизнь любимому брату, пойдёт абсолютно на всё. А Малфой знал, что попросить за жизнь Фреда.

Но Джордж, увидев брата в таком же состоянии, что и убитый Муди, обезумел. Не дожидаясь, пока Малфой объяснит, что может наложить контр-заклятие и спасти Фреда, он с диким рёвом кинулся к распростёртому телу брата. Он подхватил его и тут же аппарировал, подписав близнецу смертный приговор.

Теперь Драко не противился желанию лечь, всё равно у него дико закружилась голова и последние силы оставили его. Глядя на то, как берег, кусты и небо вращаются вокруг него, Драко с ужасом думал, что теперь Фред точно умрёт.

Никто, кроме Северуса, Гарри и его самого, не знал контр-проклятия. Юноша переживал очередной шок — он не хотел убивать Фреда, а только пытался не дать на себя напасть, ну и немного отомстить за издевательства. Мысли о том, что сам Драко на самом деле не желал смерти волшебникам, которых он убил, не помогали. Сейчас лорд Блэк благополучно забыл, что Фред и Джордж едва не убили его, когда он возвращался после встречи с Гарри на Астрономической башне. Пусть тогда, когда Драко узнал, кто стоит за нападением, он призывал всевозможные кары на две рыжие головы, он всё-таки предпочитал увидеть их за решеткой, а не в могиле.

Если бы он мог встать… Нужно найти кого-нибудь, кто мог хотя бы попытаться спасти Уизли, хотя наверняка будет уже поздно. Даже если бы Драко умел аппарировать, он бы не смог ничего изменить. Сил не было даже на то, чтобы держать волшебную палочку.

Вот бы у него был всего один флакончик с укрепляющим… У Северуса всегда с собой зелья… Наверное, потом надо завести такую привычку…

Мысли медленно кружили, пока Драко не провалился в беспамятство.

***

Луна следила за Драко со своей скамьи в той части трибуны, где разместились ученики с сине-бронзовыми галстуками. Она не решалась подойти, потому что немного робела в обществе его друзей-слизеринцев. Про таких, как они, папа Лавгуд говорил: «ни слова в простоте». Они её не обижали, но игнорировали. Луна, конечно же, знала, что Драко — один из них, но ещё при первой встрече поняла, что он не такой, что он не похож на них.

Для всех Драко был как рыцарь в сверкающих доспехах — красивый, богатый и знатный. И ещё очень уверенный в себе. Но только перед Луной Драко открылся совершенно с другой стороны. Когда она увидела его три года назад, он показался ей похожим на маленького белого мышонка, такого милого, что ей сразу захотелось быть рядом, защитить и утешить.

Шли годы, и первое впечатление не померкло, пусть сейчас Драко не выглядел потерянным и беззащитным. Луна всегда была готова помочь, и она помогала. Она прекрасно чувствовала, что с делами Драко справится сам, а от неё он хочет получить утешение, если что-то не ладится, сочувствие и понимание. Луна старалась угадать, когда понадобится её дружеское участие, чтобы в нужный момент быть рядом.

Луне хотелось бы, чтобы Драко не был таким совершенным, но с этим ничего нельзя было поделать. Она просто любовалась его горделивой осанкой, азартом, когда он был занят делом, воодушевляющим блеском его глаз, когда Драко что-то задумывал. Луна догадывалась, что в характере Малфоя найдётся и такое, что он предпочитает не показывать, но знала, что это не изменит её мнение о нём.

Сейчас, когда подводный этап Турнира наконец завершился, Драко был напряжён и полностью поглощён происходящим. Он спустился с трибуны и уверенно заговорил с аврорами, требуя, чтобы его пропустили к Чемпионам, вышедшим на берег.

Луна понимала, что он должен помочь своему другу Гарри. Этого ей было достаточно. Она лишь знала, что Гарри грозит опасность. И ещё она знала, что Драко не доверяет директору. У Луны Лавгуд тоже были счёты к Дамблдору. Она не могла простить ему то, каким потерянным был Драко после суда над родителями, когда она с познакомилась с расстроенным светловолосым мальчиком, воспитанником Уизли, неподалеку от Норы.

Новый этап Турнира принёс новые опасности. Гибель Роджера, который учился с Луной на одном факультете, потрясла всех. Но, кажется, взрослые опять недооценивали угрозу. Она видела, как Драко на берегу тщетно пытается убедить в своей правоте солидных господ из Министерства.

Внезапно всё изменилось. На берегу вдруг возник огромный непрозрачный шатёр, который, разворачиваясь, разбросал всех, кто находился поблизости. В этот же момент, ручейками обтекая трибуны, появились какие-то подозрительные личности, которые тут же принялись швырять заклинаниями. Авроры, которые отвечали за порядок, и профессора Хогвартса, наученные горьким опытом, сразу же занялись эвакуацией. Возможно, это было правильное решение, но у него был один недостаток: пока эвакуировали одну часть учеников, нападавшие куражились над оставшимися.

Они с удовольствием размахивали палочками и сыпали проклятиями, от которых жертвы кричали и плакали. Эти подозрительные личности походили на завсегдатаев Дырявого котла и ему подобных забегаловок. Они вели себя так, как ведут задиры после пары рюмок. Похоже, им просто нравилось поднимать ветер, чтобы задирать девушкам мантии, кинуть в какого-нибудь напуганного мальчишку жалящим или ошеломить солидного гостя, обрушив на него фрагмент трибуны, не говоря уже о том, чтобы облить кого-нибудь Агуаменти или вырастить лишний нос. Но хуже всего было то, что многие гриффиндорцы увидели в этом нападении свой шанс на расправу над слизеринцами. Они объединялись в группы и носились по берегу в поисках своих идейных врагов. И если находили, то те могли лишь сожалеть, что не попали под раздачу взрослым противникам.

Пока Луна спускалась с трибуны, стараясь не попасть на глаза нападавшим, она потеряла Драко из виду. Спросить, где он, в поднявшийся толчее было не у кого. Вдруг Луна почувствовала на своей руке чьё-то прикосновение. Она в испуге отшатнулась, но тут увидела, что это Невилл Лонгботтом.

— Мне нужно что-то тебе сказать! — стараясь перекричать шум, сообщил Невилл. — Пойдём скорее со мной!