Дьявольский Quest

– 17 -

На лес уже давно набросился вечер, стараясь смыть зеленые краски и заметить их более темными, но так подходящими к данному времени. Мы ехали уже который час, по какой-то малозаметной тропке, что старательно петляла средь деревьев и кустов, словно прячась от нас. Птичий гомон, сопровождающий все это время, постепенно стихал, уступая место другим звукам… что будут сопровождать дальше, если мы срочно не найдем какую-нибудь поляну, чтобы заночевать на ней.

Грандиры, как и в прошлый раз, отстали от нас, стоило только приблизиться к кромке леса – дальше ехать они не решались. Я стоял недалеко, наблюдая за их бесплодными попытками, если не выманить, то пригвоздить стрелой к ближайшему дереву. Ни то, ни то у них, слава Богу, не получилось, даже с учетом того, что среди стражников добрая половина отлично стреляла из луков. Я убедился в этом на собственном опыте, когда по глупости решил подъехать чуть ближе. Рядом, буквально в десяти сантиметрах, воткнулись три стрелы, а пару секунд спустя еще две. Пришлось быстро ретироваться за ближайший дуб и уже из-за него взирать на грандиров, выкрикивающих проклятия и оскорбления, опять-таки в частности в мой адрес. Стрелы они не тратили, видимо понимая бесплодность таких попыток – в лесу особо не постреляешь, тем более по-прямой.

– Все, привал, – скомандовал я своему отряду, когда солнце окончательно распрощалась с нами, быстро нырнув за горизонт.

Поляну мы так и не нашли, так же как и ручей. Пришлось довольствоваться местом под сенью раскинувшегося дуба, что так любезно подставил свои корни. Да, на них удобно сидеть, но мне, например, хотелось принять горизонтальное положение, хотя бы на несколько часов. Все же из двух зол выбирают ту, что ближе: либо ночуем здесь, либо в двадцати метрах, на тропке – вариантов как видите не много. Можно, конечно продолжить лесной переход, но за неимением света, – а факел разжигать, когда вокруг полно деревьев, чистое самоубийство, – двигаться в темноте, значит переломать коням ноги, а нам шеи. Так что пришлось устраиваться на том, что имеем: корень под голову, другой под ребро, третий… Нет, так не удобно, мне еще завтра в седле трястись.

Поужинали в сухомятку, запивая валенное мясо вином. Лошадям пришлось отдать всю воду. За все то время, что мы двигались от деревни, обменялись друг с другом парой сухих фраз. Такое ощущение, что боимся признаться в каких-то смертных грехах. Мне лично скрывать нечего… ну почти. А вот, что мои спутники так скрытничают?

– Беовульф, как тебя угораздило стать колдуном? – поинтересовался я, когда в желудке плескалось вино и мясо, а в спину упирался толстый корень дуба.

Парень лежал рядом, вытянувшись вдоль корней – ему проще, он худой, – так что особой надобности разговаривать громко не было. Свея находилась чуть в стороне, отгородившись от нас, двумя толстенными корнями, что больше походили на упитанных змей, которые решили отдохнуть, частично закопавшись в землю. Она упорно делала вид, что уже спит, но дыхание выдавало ее с головой. Беовульф молчал, и я уже было подумал, что он заснул, но тут…

– Я ведь не хотел быть колдуном, – огорошил признанием парень. – Как многие парни мечтал, что когда вырасту, пойду служить местному господину. Он был добрым и платил хорошо, потом это было почетно, – объяснил колдун свой выбор.

– И что же? – не утерпел я.

– К нам в деревню пришли какие-то старцы. Они вошли в дом нашего господина и не выходили от туда несколько дней… Им приносили туда еду… питье… детей, – горько произнес он. – Бывало, приводили совсем маленьких, что даже говорить не умели, а порой уже взрослых, что через год-другой могли бы пополнить армию господина… Мне тогда было восемь, и я понимал, что это не простые старики, которым оказывают почет – это колдуны-некроманты. Только им могли позволить поселиться в доме самого господина. Только они могли требовать себе все самое лучшее… даже детей.

Он замолчал, прерывисто дыша, словно пробежал километр. Рядом столь же прерывисто, но менее громко дышала Свея. Костер мы естественно не разводили, поэтому приходилось довольствоваться тонкими одеялами, что были припасены еще с первой деревни. Беовульф тоже оказался запасливым, да и солнце не подкачало, нагрев землю, так что на ней было тепло… еще бы уютно.

– Нас выбирали как товар на прилавке: оценивали, осматривали, ощупывали, как будто покупали животное. Я был одним из трех на кого указал Первый. Второй и Третий – это его братья – согласились с ним, и нас забрали.

– А как же?…

– Родители не могли сопротивляться, – ответил на недосказанный вопрос Вульф, и в его голосе звучала такая скорбь, что я понял – произошло что-то страшное. – Если ребенка забирает колдун-некромант, то всю его семью… убивают, – тихо подтвердил он мою догадку, – чтобы ребенок потерял родственную связь и начал копить злость – это помогает в темной магии.

Свея не удержавшись, охнула, чем окончательно разрушила конспирацию сладко посапывающего создания.

– Отец… мать… брат… сестренка, которой только исполнился год, – медленно и тихо, но от этого еще страшнее, начал перечислять он. – Их убили на моих глазах, заставив решать, кто умрет первым… Я не смог, – тяжело выдохнул он. – А Первый рассмеялся и испепелил мою мать… Только горстка пепла, которую тут же развеяло ветром… Дальше я не помню. Очнулся уже в повозке, в которой нас привезли в какое-то старое подземелье и заперли.

Четыре года я и еще несколько таких же несчастных детей провели, не видя солнца. Только свечи, что никогда не гасли, давали нам свет и хоть какое-то тепло. Кормили нас два раза в неделю какими-то отбросами… Но бывали дни, когда голод становился нестерпимым и мы ловили крыс, что водились там в большом количестве… Мало у кого хватало терпения изжарить их на пламени свечи… Животные пищали оттого, что их пожирали еще живыми, а мы пищали потому что могли поесть.

Нас учил Никто – так мы его называли. Он просто выходил из угла подвала и начинал учить. Никто и никогда не видел его лица, оно всегда было скрыто глубоким капюшоном, а тело – черной мантией, что волоклась за ним по полу. Руки – вот что нас пугало больше всего. Длинные костлявые пальцы с большими, черными когтями и синими пятнами… Только потом я узнал что это трупные пятна.

Мы все учились прилежно, потому что если ты не хочешь учиться, то тебя наказывали. Так мы потеряли троих. Никто убил их у нас на глазах, за то, что они посмели расплакаться и позвать родителей в его присутствии… Они ведь дети, – казалось, выдавил Беовульф. – Нас было тринадцать… осталось двое. Я и Брик; он был старше на год… Он был злее… Он был страшнее… И он стал бы хорошим некромантом.

– Значит ты некромант? – подала напряженный голос Свея.

– Нет. Я так им и не стал… Для того чтобы завершить первую стадию обучения, недостаточно четыре года провести взаперти… Только тот, кто сможет убить невинного младенца станет истинным некромантом, – пояснил парень. – Брик смог, я – нет. Однако у меня появился шанс убежать от колдунов, и я воспользовался им… Ритуальное убийство должно было проходит в лесу, а туда как раз нагрянул местный господин – приехал на охоту… Некроманты положили многих, но солдат было слишком много и их убили. И Первого, и Второго, и Третьего, и Брика… А я прятался в дупле, боясь даже дышать. Три дня… Я провел в нем три дня, питаясь жуками и личинками, пока меня не нашел Старейшина – с тех пор я учусь у него… Мне тогда было тринадцать, – негромко закончил он.

Складывается такое впечатление, что только у меня жизнь скучнее не придумаешь. Ни тебе убийств, нападений, обучение некромантии, побег от воинственного ''жениха'' – ничего такого не было. Как все вырос, учился в школе, в институте, работал… Вот именно, что работал. Наверняка народ удивиться, когда не застанет меня на рабочем месте, а если мы так дальше пойдем, то в ближайшие дни я точно не появлюсь. Потому что застрял в каком-то средневековом мире с двумя попутчиками, у которых жизнь красочнее одна другой.

Сморило меня, когда солнце начало подкрашивать листья деревьев красным цветом. Проснулись совсем уж ранние пташки, я же наоборот, уходил на покой. Проспал, казалось минут пять, прежде чем в мозг раскаленной иглой ворвался крик Свеи: ''Подъем!''. Все уговоры дать поспать ''еще пару минут'' и угрозы ''задушить, вредительницу'' натыкались на не пробиваемую стену ее доводов: ''хватит спать… пора двигаться… времени не так много''. В отличие от своих спутников, которым удалось поспать, я больше походил на тряпичную куклу, которую достали из старого бабушкиного сундука и заставили ходить. Движения вялые, глаза сонные, а голова еле отрывается от груди только для того чтобы не влететь в какое-нибудь дерево. От завтрака отмахнулся и, кое-как взобравшись на Вулкана, захрапел в седле.

Не знаю, сколько так проспал, может час, может два, укачиваемый неспешной походкой коня, но был разбужен недовольным птичьим гомоном. Он ворвался в спящее сознание, как поезд в туннель, заставляя открыть глаза и удивленно уставиться на взмывших в небо пернатых, что-то их потревожило. Летающая масса возмущенно кричала на кого-то или не дай Бог на что-то. Я удивленно посмотрел на Свею и Беовульфа, они ответили таким же недоуменным взглядом.

– Что это было? – поинтересовался я, так и не найдя причину столь внезапного срыва птиц.

Огляделся вокруг: деревья, кусты, трава – все как обычно. Тогда почему они орут, словно в лесу появилась целая кавалькада охотников с ружьями… луками – что более соответствует времени – наперевес. Да и остальной лес замолк, что было совсем уж странно. Он погрузился… не хотелось бы произносить ''мертвую тишину'', но на ум больше ничего не приходит. Казалось, что мы попали в вакуум, осталось только воздух откачать. Даже птицы замолкли и, быстро перебирая крыльями, устремились прочь от этого места. ''Вот это совсем плохо'', – думал я, осторожно вынимая меч из ножен. Свея взяла в одну руку метальный нож, а в другую обычный. Беовульф же только покрепче сжал удила, так как ничего, что могло бы походить на оружие, у него не было.

Напряжение нарастало, по крайне мере спать мне уже не хотелось, так как приходилось, чуть ли не до рези в глазах всматриваться в окружающую зелень. Она как назло стала гуще, менее проходимой и совсем уж близко прильнула к узкой тропке. Ехать приходилось друг за другом, притом, что Свея ехала впереди – сама напросилась и даже мои уговоры не подействовали, – а я позади. Колдун соответственно в середине.

Вот таким ''гуськом''… ''паровозиком'' мы двигались минут пять, вздрагивая и чуть ли не скопом набрасываясь на каждый шорох. Наконец мне надоело это бесконечная, при этом ничем не обоснованная нервотрепка, да и рука уже уставала держать меч в поднятом состоянии. Положив оружие поперек седла, подъехал чуть ближе к Вульфу и тронул его за плечо. Паренек вздрогнул, сжался, даже чуть не закричал, но его хватило только на легкий хрип.

– Не ори, – негромко попросил я. Колдун только облегченно кивнул и повернулся ко мне. – Ты понимаешь, что тут происходит?

– Не очень, – столь же тихо ответил Беовульф. – Но меня это пугает, – честно признался он.

– Может… – договорить я не успел.

Вулан вдруг остановился и я почувствовал как он задрожал, создавая этакий массажный эффект нижний половине тела, но от этого мне не стало лучше. На тропу, еле помещаясь на ней, вышли три волка.

– Люди, – осклабился один из них, тот, что в середине.

– Свежее мясцо, – подтвердил другой – справа.

Активный диалог получается и мне он не нравиться. Волки же решили не останавливаться на достигнутом и продолжили.

– Всякий кто готов проехать через наш лес должен заплатить, – огорошил центральный.

– Да, кровавую плату, – на этот раз поддакнул серый слева.

Они, что ошалели? Мало нам было Пана, так еще и ''серое братство'' со своими претензиями на оплату проезда. Только боюсь, что эти трое не удовлетворяться простым плевком, пусть и с кровью. Да еще у меня такое ощущение, что мы тут не одни. Нет, не говорю о троих, что загородили и без того узкий проезд. Сзади, на уровне слышимости, раздавались осторожные шаги. ''Засада'', – сделал мозг неутешительный вывод, но тут волки выдали совсем уж странную фразу:

– Здравствуй, Большая сестра, – чуть ли не поклонились они.

– Какая я вам ''сестра'', серые комки шерсти?! – взвилась Свея. – Они брысь с нашей дороги, псы вшивые, иначе я за себя не ручаюсь, – разошлась девушка не на шутку.

Вот это было уже слишком: хищники разом пригнулись и зарычали. ''Сейчас начнется'', – услужливо подсказало сознание.

Уже в который раз, со счета сбился, меня спасают, причем во второй раз это делает мой конь. На нас все-таки набросились сзади – вот волчье отродье. Вулкан дико заржал, встал на дыбы, а потом хорошо поставленным ударом задних копыт, ударил двух волков, что намеревались, застань нас врасплох таким нечестным способом. Раздался визг обиженных щенков и серые убийцы скрылись в ближайших кустах.

В это время на Свею набросились двое волков, что преграждали дорогу, третий же остался стоять на месте. Как я видел, что было не очень легко учитывая, что передо мной маячила спина Беовульфа, да и Свея тоже не стеклянная, одного из нападавших она усела сбить ножом. Еще в прыжке ему досталась холодная сталь: взвизгнув, волк, не долетел и рухнул. Второй оказался более проворным: конь девушки испуганно заржал, сбросив наездницу на землю.

Хотелось бы мне помочь, но тут из кустов выползли те двое, что покушались на ноги Вулкана. Сразу после нападения я слез с седла, понимая, что драться на коне не удобно, так что хищников я встречал твердо, стоя на земле и сжимая в руках меч. Серые бросились с разницей в несколько секунд. Первый напал, распахивая немаленькую пасть, усыпанную клыками. Пусть я и плохо обращаюсь с оружием, но и не безрукий, а махать железкой можно и обезьяну научить. В общем, все кончилось тем, что волк лишился передней лапы и, повизгивая, старался уползти в кусты. Второй хищник уже не рисковал прыгать, а попросту подбежал и попытался укусить – сразу же лишился половины зубов, так как получил на закуску вместо ''свежего мясца'' тяжелую рукоять меча. Пока он горевал о потерянных клыках и подсчитывал, во сколько обойдется стоматолог, я поднял меч и с силой опустил вниз. Лезвие чуть дрогнуло по пути и вошло в землю. ''Вот теперь Аргон напьется крови'', – жестоко улыбнулся я.

Моих волков стало трое: задняя половина упала сразу же, а передняя удивленно посмотрела на меня и рухнула, издав какой-то хрипящий звук. Второй… обругать бы его нехорошими словами, да времени нет, решил продолжить наше с ним ''близкое'' знакомство, поэтому выполз из кустов – только поздно я это заметил. Ногу пронзила резкая боль, а в глаза попалась неприятная ситуация. Свея дралась уже с одним волком, второй бездыханно валялся утыканный ножами как ежик, а еще один: светло-серого, почти белого окраса, с широкой грудной клеткой и пастью полной клыков – как они там помещаются? – заходил с боку. Беовульф, с испуганными глазами, вертелся в седле как юла, но толку от этого никакого.

По ноге снова пронеслась боль: ''Достал'', – выругался про себя, стряхивая раненного волка, ударом рукояти по башке. Он взвизгнул, опять отполз, но спрятаться ему не дал Вулкан. Он встал на задние ноги, а передними… Недалекие мозги волка растекались лужицей, окрашивая траву в буро-серый цвет.

Хищников осталось двое и один из них тенью крадется через кусты, чтобы… Вот тут я ошибся: он пытался обойти не Свею, он пытался напасть на Беовульфа – только понял я это слишком поздно. Стремительный прыжок и Вульф сброшен на землю, а сверху наседает страшный волчище, щелкая клыками в опасной близости от лица.

Я ничего не успевал сделать, даже с учетом того, что находился всего в нескольких метрах от них. Раздался страшный рык… не менее страшный крик паренька. В следующую секунду лес потрясла ударная волна, что заставила Вулкана сесть на круп, меня вообще бросило на землю, а деревья тряхнуло с такой силой, что нас засыпало листвой и хвоей чуть ли не по колено.

В голове звон, как будто ударили по пустому котелку – если так будет продолжаться, то это будет не далеко от истины. Ошалевшим взором осмотрел место битвы. Да, устроили мы тут разборки в стиле девяностых: четверо волков убито не самым гуманным способом, кто-то утыкан ножами, кто-то разрублен, у одного мозги наружу выплеснулись. Однако всех нас превзошел тихоня Беовульф – колдун недоделанный. То, что это большое ''бум'' его рук дело я не сомневаюсь. Поигрывая ножом и выражая лицом все, что думает о парне, меня поддерживает Свея. Не менее обескуражено-обалдевшим взглядом на нас взирает Беня. Похоже, он сам от себя не ожидал такого. Но бьет все рекорды по удивлению тот самый волк, что имел дурость напасть на, якобы беззащитного колдуна. Волк, очень живописно раскинул лапы, словно его распяли. Хотя если присмотреться, то так и было. Примерно на трехметровой высоте, по толстому стволу дерева, буквально растекся серый.

– Ну ты могём, – вынес я уважительный вердикт.

– Э-э… о-о, – что-то попытался сказать Беовульф, указывая на волка на дереве.

– Да, да – твоя работа, – подтвердил я, осторожно поднимаясь.

У меня, извиняюсь, нижняя половина итак страдает от долгой поездки в седле, а тут ее еще и роняют. Свея быстро вскочила на ноги и, кратко выразив сквозь зубы, что она думает о нас с колдуном, пошла высвобождать своего скакуна, который пытался убежать, когда все это началось, но запутался удилами в кустах.

Вулкан уже поднялся, показывая всем видом, что ему такие развлечения не в новинку, но видно как предательски дрожат задние ноги. Беовульф так бы и сидел на земле, палясь на распятого волка, если бы его лошадка, не подошла и не потыкалась мордой в плечо.

Мы проехали метров двести, и лес неожиданно разбежался в стороны, как бы освобождая тропку от своих объятий. Когда все успокоились, особенно колдун, который все время оглядывался назад – неужели ждет, что волк отлипнет от дерева и побежит за ним? Да он впечатался в ствол так, что отпечаток оставил.

– Что это было? – кивок головы в сторону недавнего побоища.

– Не знаю, – потупил взор Беовульф. – Честно не знаю. У самого такое впервые… Не думал что такое может получиться. Когда он напал на меня, думал, что погибну и тут словно… – захлебывался он объяснением и размахивая руками, как ветряная мельница в ураган. -…Не знаю, что это было, но это… великолепно, – выдохнул он блаженно и закрыл глаза.

Я посмотрел на Свею, кивнул на Вульфа, а потом приставил указательный палец к виску и покрутил – известный жест. Девушка отрицательно покачала головой. Я удивленно поднял брови. Она развела руками и улыбнулась, как бы говоря ''сам напросился''. Пришлось пристроиться к ней ближе.

– Думаешь, что это его рук дело было? – тупо спросил я, скорее чтобы получить подтверждение – итак знаю, что он.

– Да, – коротко и лаконично ответила девушка. – А ты думаешь, его ''колдуном'' за тонкий стан называют?

– Нет, ну…

Честно говоря, я мало верю во всякое чародейство. Даже после того как меня переправил в этот мир злой маг, даже после того как на нас напали говорящие! волки – я мало верил в нее. Однако сейчас, что-то грызется мелким червячком, услужливо подсказывая, что ошибаюсь. Хотя чему тут удивляться. Давеча ночью Беовульф рассказывал, что учился на некроманта, а потом у какого-то Старейшины. ''И после этого ты еще сомневаешься?… Не то чтобы, – пытался увильнуть сам от себя, – но… Что ''но'' – колдун и все, – сказал, как отрезал. – Вместо того чтобы разглядывать его как новогоднюю елку, лучше подумай как это можно использовать… Похоже он сам не ожидал, что такое может получиться… Ну так давай, будем развивать его способности в нужном нам направлении'', – решил я для себя.

– Беовульф, – отвлек я паренька от созерцания небесной выси. Он с такой радостью в глазах посмотрел на меня.

– Да, – голос радостный, радостный.

– Как ты думаешь, сможешь повторить ''это'' еще раз? – в лоб спросил я. Чего ходить вдоль забора, если калитка открыта?

Парень как-то сразу стушевался, поник, а взор стал задумчивым.

– Не думаю, – признался он. – Это как-то само получилось.

– Понятно, – протянул я.

Когда что-то получается не знамо как, вышло и все, то повторить это обычно бывает крайне сложно. Помните, я при первом нападении раскидал бандитов, как кукол тряпичных – Свея тогда сказала, что я кедар? Так вот больше я не чувствовал того состояния, не мог вызвать его. Не хотелось бы думать, что и Беовульфу также не повезет – попользовался и хватит. Раз он колдун, пусть и учиться пока, но что-то же уметь он должен, не зря ведь учился столько лет… пусть и некромантии.

– Слушай, а ты вообще… колдовать умеешь? – осторожно спросил я. Мало ли что, вдруг обидеться и в лягушку превратит.

– Так… немного, – уклончиво ответил он.

– А конкретнее? – поинтересовался я. К нашему разговору присоединилась Свея, пока как слушатель.

– Могу воду заражать и очищать… Могу… – тут он помедлил, а потом… – Нет, не могу. Мертвого могу заставить себе служить, но это отнимает много сил и есть опасность, что он выйдет из-под контроля… Но больше мне нравиться разговаривать с лесом, землей, слушать животных и чувствовать дыхание природы.

Даже по голосу было видно, что первое его ''образование'' не принесло ему радости, зато второе – нравилось.

– Ты ведь кедар? – спросил вдруг парень.

– Да как тебе сказать, – развел я руками. Что тут скажешь, если сам не знаешь?

– Кедар, кедар, – встряла в разговор Свея. – Только пока сам этого не осознает.

– Думаешь легко в такое поверить? – возмутился я. – Сама бы попробовала.

– И не в такое верить приходиться, – философски заметила девушка.

– Да, – почему-то меня задела ее фраза. – Тогда объясни, почему тебя волки назвали ''Большой сестрой''?

– Да потому что уроды, – осклабилась спутница. – Ты их слушай больше, и не такую ересь будут нести, – но чувствовалось, что она что-то недоговаривает.

Видимо она обиделась, так как, пришпорив коня, ускакала вперед.

– Она права, – поддержал Свею Беовульф. – Ты пока не осознаешь, что можешь больше чем обычный человек… Поверь я вижу это в людях, – горько улыбнулся он.

– Хотелось бы в это верить, – уже не так возмущенно отреагировал я.

Свею мы нагнали только в подлеске. Лес начал скудеть: деревья становились ниже, кустарник реже, – как бы отдавая свои владения раскинувшемуся впереди полю, зато трава становилась гуще и выше. Насколько хватало взгляда, только стройные ряды рвущихся к небу травинок. Те две деревушки, что шли после Лотеха, мы удачно – действительно удачно – обогнули по лесу. А сейчас…

– Привал, – скомандовал я, сползая с коня.

Пока мы еще под сенью деревьев, надо перекусить, а то в чистом поле, под солнцем, что жарит, словно пытается нагреть землю до состояния раскаленной сковороды, обедать как-то не хочется.

– Ну и куда нам теперь? – поинтересовалась девушка, доставая припасы.

– Пока прямо, – ответил я. – Если все будет хорошо, то к Бермуду мы доедем завтра к утру.

– Да, – кивком поддержал Беовульф. – Только боюсь…

– Боишься, что через ''живое'' кладбище придется ехать? – перебила его девушка.

– Да, – и снова кивок.

– Что это такое? – недоуменно поинтересовался я.

– Вик, меня поражает, что ты ничего не знаешь, – подозрительно посмотрела моя спутница. – Словно ты из другого мира: и Пан тебя удивил, и о кладбище ты ничего не слышал, а ведь об этом знает каждый.

– Ну… – попытался я отвертеться от ответа.

Нет, а что вы предлагаете им сказать? Может, то, что я из другого мира, возможно даже с другой планеты? Или то, что про этот мир я знаю со слов Бога и Дьявола – кстати, они разговаривали со мной? Надо не забыть об этом упомянуть в разговоре. Интересно, меня в местную психушку сразу заключат или убьют на месте, похоронив под той березкой?

– Плохо учился, – наконец вымолвил я. – Память плохая… Маму с папой не слушался – выбирайте.

– Ну понятно, – протянули они вместе, словно уже поставили диагноз и назначили лечение. Боюсь, что и то и то мне не понравиться.

Обед прошел в ничего незначащих разговорах – обо всем и не о чем, – в созерцании весело снующих птичек, разглядывании белесых облаков и в попытке отмахнуться от надоедливых мошек. Наши подседельные животные гуляли неподалеку, пропалывая местную растительность.

Через полчаса, когда обед был закончен, а солнце начало печь ее сильнее, мы все-таки решились выехать из-под лесной, пусть не всегда доброжелательной, но прохлады.

– Ну что, Вулкан, прокатимся? – подошел я к коню. Он тряхнул большой головой и фыркнул. – Знаю, что не Дюймовочка, но и ты не ореховая скорлупка – так что потерпишь. – На этот раз конь выразил свое недовольство более громко и настойчиво, пятясь почему-то к лесу. – Что с тобой? – недоумевал я.

– Что-то не так? – сверху спросила Свея.

– Да вот, балует, – указал я на Вулкана. – Ехать не хочет.

– Боится он, – присмотревшись, сказал Беовульф. – Не нравиться ему что-то.

Я осмотрелся кругом: с одной стороны лес, с другой гладкая равнина с травой, все также птицы орут над головой, вон кузнечик где-то завел свою скрипичную трель – и чего тут бояться? И все бы хорошо, но Вулкан почти уперся крупом в кусты, за которыми уже был лес.

– Так, хватит дурить, иди сюда, – строго посмотрел я на коня. – Нам ехать надо, а если ты будешь так каждый раз из себя строить, оставлю в первой же деревне, – пообещал, подходя к жеребцу.

То ли мои угрозы подействовали, то ли невидимая опасность прошла, но Вулкан позволил подойти к себе и даже взять под уздцы. Мне даже удалось затянуть подпруги, и уже было занес ногу, чтобы вставить в стремя…

– Именем господина Хазора, вы все арестованы, – ударился в спину знакомый голос.

Медленно, словно в руках граната без чеки, развернулся и обозрел стражников, что окружили Свею с Беовульфом. Командир грандиров взирал на меня сверху взором, что не обещал ничего хорошего.

– Я бы повесил тебя на первом же суку, Скром, благо их тут достаточно, – подтвердил он страшную догадку. – Однако я обязан предать тебя суду, а уж потом, – кулак ударился в открытую ладонь.

– Хорошую ты перспективу нарисовал, – осклабился я, стараясь как можно незаметнее достать нож. Меч не достать, он за спиной, так что руки к нему тянуть не с руки (извините за каламбур).

– Сзади! – вдруг закричала Свея, и в это время в голову что-то ударилось.

На мгновение стал больно, а потом почему-то наступила ночь, как-то уж очень быстро. Однако ночь не была черной, в ней плавали какие-то разноцветные круги, слышались голоса и тенями мелькали фигуры. Тело почему-то переживало больше чем голова от боли: его трясло, кидало, оно мялось, словно от ударов, а в глазах все более новыми красками расцветали круги.

– Это ты интересно придумал, – уважительно заметил Свет. – Все-таки они его достали.

– Вот теперь это похоже на испытание, – согласился Дьявол. – А то какие-то детские игры в песочнице. Жалко мне его конечно, отличная пешка.

– Думаешь на этот раз выкрутиться? – голос прозвучал с надеждой.

– Посмотрим. Им еще до Бермуда добраться надо, – усмехнулась Тьма.