Эффект Гоблы. Книга 1

Глава 17. Сладкая месть и травник

Грамм сидел в своем кабинете, и обессиленно смотрел в потолок. Эти жалкие людишки высасывали из него все силы. Идея добавить в отряд мага жизни была хорошей на бумаге, но… требовала отработки новой тактики. И вот около недели они ничего не делали, кроме как тренировались и отрабатывали командном взаимодействие. Пусть Грамм и не участвовал, как боевая единица, но от него требовалось наблюдать, гавкать, недовольно хмуриться и изредка кивать в знак похвалы.

– И все же Лев хороший командир, отряд его уважает, и он абсолютно лоялен, – пробурчал себе под нос Грамм, – А вот Рэй… с ним что-то не так.

Грамм и сам не мог объяснить своих подозрений, но отнюдь не считал их беспочвенными. Недавно он с глазу на глаз говорил с Рико, и тот поделился важной информацией – оказывается, у Рэя в лечебнице содержится сумасшедшая мать. Не то, чтобы это запрещалось, но зачем скрывать от членов своего отряда?

– Надо за ним присматривать, – промычал Грамм.

Еще архивариуса волновала богиня, что стала намного реже обращаться к нему. Неужели отвернулась от бедного Грамма, что едва ли не жизнь свою посвятил служению высшему существу.

– Да-а-а-а, везде какая-то срань, – не унимался Грамм.

В дверь громко постучали, магу пришлось быстро приводить себя в порядок. Не прошло и минуты, как со стола исчез кубок со спиртным, одежда приглажена, а на лице напускная заинтересованность.

– Да-да, входите, – громко проговорил маг.

Дверь тут же отворилась и на пороге застыла Карма. У нее было немного растерянное выражение лица, а тело просто транслировало неуверенность.

– Входи, дорогая, не стой в дверях, – с напускным добродушие проговорил Грамм.

Молодая девушка кивнула и быстро прошла вглубь кабинета, едва не задев посохом древнюю вазу.

– Господин Грамм, я хочу покинуть отряд, – взволнованно выпалила Карма, – Я вижу, как все вокруг стараются из-за меня, а сама чувствую себя обузой.

Грамм уверенно посмотрел в голубые глаза юной девы, медленно опустился ниже к ее взволновано вздымающейся груди, а потом все ниже и ниже.

– Господин Грамм, вы меня вообще слушаете!?, – с возмущением прокричала Карма, – Говорю же, хочу выйти из состава отряда, потому что не тяну.

– Ну что ты, дорогая, как можно?, – нарочито взволнованно проговорил Грамм, – Это исключено. Ты важный член отряда святой Дэи.

– Да… но, – начало было девушка, – Я чувствую, что…

Грамм резко поднялся со своего места, отошел роскошный стол и встал напротив магессы.

– Никаких но, дорогая, – теперь ты в отряде, и я так просто тебя уже не отпущу.

«Потому что ты принадлежишь мне, и скоро об этом узнаешь», – проговорил про себя Грамм.

В реальности же он взял под руку девушку, и повел в соседнюю комнату, где был мягкий кожаный диван.

– Пойдём со мной. Расскажешь все, что тебя беспокоит, – с уверенностью в голосе проговорил архимаг, опустив руку на талию.

Если Карма и была против такого обращения с собой, то на этот раз не подала виду. А Грамм только и ждал такой скромности и податливости.

***

Ночь прошла спокойно, утром вкусно позавтракал хлебом и кусками мяса. Воды под рукой не было. Не критично, но стоит подумать, где ее взять. Пока Солнце (или как в этом мире называется светило), решил по деревьям подобраться как можно ближе к бандитскому лагерю. Сказано, сделано.

Из-за острых веток на одном дереве сейчас в паре мест на теле сочилась кровь. Смертельного ничего не было (я надеюсь), но ощущения и повышенная активность насекомых были не из приятных.

– Мдаааа, вот это номер, – опешил я, убрав рукой последнюю ветку, что мешала обзору.

Небольшая полянка была пуста, хотя по всему выходило, что люди были тут еще вчера. Бандиты собирались в спешке, потому как на земле взгляд цеплялся за оставленные предметы быта.

– А вот это уже интересно, – злорадно прошептал я, заметив двух связанных людей у дерева на противоположном краю поляны.

Остроты зрения не хватало, чтобы точно понять, кто это. Но все было более чем странным. Я быстро вернулся обратно со своим рюкзаком, и уже хотел спускаться, как увидел большую кошку.

Зверь грациозно и мягко ступал по вытоптанной траве, и маршрут его был более чем понятен.

– Красивая ты киса, но не стоило мне переходить дорогу, – зло прошипел я, мягко спускаясь с дерева.

В левой руке были когти зверя, а правой сжимал уже полюбившийся кинжал.

– Кссс-кссс, – выпалил я, ступая за кошкой, – Давай поиграем с тобой в кошки-мышки. Чур я зубастая мышка.

Зверь наконец обратил на меня внимание, и развернулся всем телом. Рот кошки ощерился клыками, что едва ли уступали по длине моим трофейным. Мы медленно обходили друг друга по кругу, играя в гляделки. Сейчас решалось, кто нападет первым.

– Ну давай, киса, я жду, – прошипел я.

Будто поняв мои слова, большая кошка за пару прыжком сократила дистанцию, и резко выбросила правую лапу. Я делаю пару шагов назад, чтобы в следующий момент провести по ней острейшими когтями.

Кошка отпрыгнула и зло зашипела, явно не ожидав такого отпора.

Я же решил действовать наверняка – метаю три когтя в разные части тела (хотя бы один должен попасть), а сам набираю скорость, и лечу к противнику с кинжалом в руке. Слышу визг боли, что приятно ласкает слух, и в следующий момент вставляю кинжал прямо в открытую пасть. Животное, еще не осознавая, что произошло, лапой распорола мне грудь.

– А-а-а-а, – рычал я от боли, но продолжаю давить на кинжал.

Зверь начинает оседать, и нового удара лапой не последовало. Пока есть силы, резко выдергиваю клинок, и всаживаю его в район груди, где у земных кошек должно быть сердце.

Предсмертный рык, и кошка окончательно подыхает, привалив мою руку с кинжалом.

Пока есть силы, я старательно вырезаю когти из передних и задних лапах кошки. Причин несколько – трофеи не помешают, да и зомби будет не так опасен без основного оружия.

По груди стекает кровь, и ее нужно быстрее остановить. Но для начала люди у дерева.

Ковыляю к ним и чем ближе подхожу, тем сильнее бьется сердце – узнаю главаря бандитов, что сейчас сидел связанным, и беспомощным. Мельком бросаю взгляд в сторону травника. Он мне сейчас очень пригодится.

– Знаешь же, как кровь остановить, – говорю я, тыкая пальцем в рану.

Тот пару минут молчит, а потом взглядом показывает на свою сумку. Я подношу ее ближе, и старательно показываю разные листочки.

– Не этот. Хорошо, а такой? Нет… тогда, может, он? – проговариваю я.

Но травник все качает головой, пока на глаза мне не попадается красноватое растение с длинными игольчатыми листьями.

Человек кивает, и показывает, что его нужно растереть вместе со слюной в кашицу, и нанести на раны.

Я было принимаюсь за работу, но потом в голову закрадывается сомнение. Если листья целебные, значит, их можно и на вкус попробовать…

– А ну-ка, дружочек, попробуй ты сначала, – проговариваю я с улыбкой, протягивая листок ему.

Но тот что-то лепечет на своем языке, и старательно мотает головой. Но когда я буквально подношу листок к его рту, тот резко его закрывает, а в глазах читается страх.

– Обмануть меня хотел, сука?, – медленно проговорил я, – Ну, значит должно быть наказание.

Откладываю лист, и захожу парню за спину, тот что-то мычит, и извивается, пытаясь рассмотреть, что я делаю.

А я… просто беру кинжал, и резким движением отрезаю мизинец на его правой руке.

Ор рассеялся по поляне, на глазах у парня слезы, а на лице застыла гримаса боли.

Демонстративно сажусь рядом с ним, пока не обращая внимание на главаря. А потом интуитивно провожу по окровавленному кинжалу длинным языком.

На вкус кровь была так себе, зато какой деморализующий эффект Травник был буквально в шоке.

Затем я снова начал по одному показывать разные листья, и тот кивнул на круглый с синеватым отливом. Я быстро сделал кашицу, и облепили тому место, где раньше был мизинец. Затем тоже самое повторил и себе, только в большем масштабе.

Раны немного щипало, но пока ничего критичного.

Поблизости нашел обрывки веревки, и связал ноги зверю, ведь скоро он должен был восстать. А пока просто уселся на утрамбованную землю, и стал ждать.

Не знаю, сколько прошло времени, но я успел прикрыть глаза и погрузиться в полудрему. Наверное, из-за потери крови, а может и простой усталости.

Но пришлось резко открывать глаза, как только слуха коснулся невнятный шум неподалеку. А там кошка, чей цвет шкуры уже поменялся, старалась порвать веревки. Те пока держались, но надолго ли…

Поэтому я вооружился кинжалом, и подошел к воскресшему зверю. Его красноватые глаза с ненавистью и желанием смотрели прямо на меня. Я уселся рядом с зубастой пастью, пока не особо испытывая дискомфорт.

– Не знаю, душа, как тебя зовут и понимаешь ли меня. Но я хочу с тобой поговорить, – начал я.

– Поэтому давай так. Если понимаешь, что я говорю, рыкни один раз.

Зверь мгновение бездействовал, всё еще суча ногами в попытках выбраться. Но потом сдался и утвердительно рыкнул.

– Отлично, тогда если ответ будет «Нет», закрываешь глаза. Договорились?

– Рык.

– Хорошо, ты в прошлой жизни был человеком?

– Рык.

– Ты давно умер?

Животное колебалось и не могло закрыть глаза, впрочем, и рыка не издавало.

– Мда, возможно, ты просто не помнишь этого?

– Рык.

– Тебя сюда отправила Дэя?

– Рык.

– Чтобы убить меня?

– Рык.

– Для перерождения подходит любой живой организм, что я убил?

Клац глазами.

– Хорошо, ты можешь вселиться только в крупное и умное существо?

– Рык.

– Ты сам захотел возродиться?

– Рык.

– Ты можешь находиться в мертвом теле долго?

– Рык.

– Если я тебя раню, ты почувствуешь боль?

Душа, казалось снова задумалась или просто не знала, как ответить.

– Дэя говорила, за сколько ты должен меня убить?

Клац глазами.

– Ты чувствуешь мое присутствие?

– Рык.

– Ты можешь бороться с желанием убить меня?

– Рык.

– Может сразу несколько душ быть в этом мире, чтобы убить меня?

Животное ничего не ответило. Мда, а я надеялся открыть очередной секрет проклятья. Но даже так полученная информация была полезной.

– Хорошо, твое время в этом мире истекло. Попрощайся с острыми ощущениями, если они у тебя тут уже были, – медленно проговорил я.

После чего уже как-то привычно, просто и незамысловато всадил клинок в ухо зверя, от чего тот через какое-то время обмяк. А на свет вылетел очередной яркий шар, что растворился так же быстро, как и вылетел из открытой пасти кошки.

– Черт, как же я вымотался… да и раны чувствуются, – вслух проговорил я сам себе, – Пойду, наверное, спать. А завтра уже с этими гавриками разбираться буду.

В голове еще пролетела пословица о том, что месть – это блюдо, которое подается холодным. Не стал спорить с мудрецами, наскоро поужинал, и отключился. Ночью мне слышались какие-то звуки и возня внизу, но я не предал этому значение.

А утром, едва разлепив глаза, пошел к теперь уже своим пленникам. Они выглядели не очень – красные от недосыпа глаза с мешками и кое-где порванная одежда.

– Мда-а-а-а-а, ребята, вам, кажется, неплохо досталось ночью от зверья, – хмыкнул я, – Радуйтесь, что живы остались. Но вот тебе бы не советовало сильно обольщаться.

А смотрел я на главаря бандитов, что сам насиловал ту молодую девушку, а потом отдал ее на растерзание пятерке. Он легко выдержал мой взгляд, даже не моргнув глазом, а на лице играла саркастическая полуулыбка. Тертый калач мне попался.

– Апапарп, гоблан, – что-то резко проговорил он, – Паавпаоа, прапрп.

Я ни слова не понял, кроме очередного упоминания моего вида. И то, это была лишь моя догадка.

Видя, что я его не понимаю, он закатил глаза, а потом указал на отличный меч, что лежал на земле неподалеку. А потом на мой кинжал в руке.

– Кажется, я понял, чего ты хочешь…, – криво ухмыльнулся я, – Поединка один на один захотел, сволочь? Ну не-е-е-е-т, у девушки не было шансов спастись, и у тебя их не будет.

Я решил начать с пальцев рук, как и у травника. Раны за ночь, на удивление, перестали кровоточить, да и чувствовались уже не так остро. Поэтому ученого пока приберегу, он может стать моим ключом к дальнейшему выживанию. А вот главарь…

Первые четыре пальца он стоически держался, но потом все же сдался и стал орать на всю поляну. Наверное, это дико больно, но мне было плевать. Девушке тоже было больно, и ее никто не жалел.

Когда на руках не осталось пальцев, решил перейти к ногам. Все же там еще 10 штук. Несколько раз главарь отключился от боли, но я быстро его приводил в чувство, и все начиналось сначала.

– Ну что, кайфуешь, сука?, – закипал я, – А насиловать, наверное, очень нравилось. Власть чувствовал, силу и вседозволенность. О, я тебя прекрасно понимаю сейчас.

Вспомнил про свое огненное кольцо, которым давно не пользовался. На ощупь оно было теплым, значит, заряда накопилось прилично. Поэтому решил поджечь уши бандиту.

Приложил руку с кольцом к нужному месту, мысленно сфокусировался на артефакте, и дикий ор боли стал для меня песней. Потом в ход пошли когти и кинжал.

Не знаю, сколько продолжалась моя экзекуция, но к концу я был весь в человеческой крови, а травник, что сидел рядом с бандитом, сейчас как мог отполз дальше в диком ужасе.

Главарь бандитов же сейчас напоминал просто кровоточащий кусок мяса, который едва дышал, если судить по судорожному движению грудной клетки. Но это ненадолго.

– Думаю, я сполна отплатил за насилие. Око за око, зуб за зуб, как говорится, – довольно проговорил я, – Пора кончать с тобой, сученыш.

Резко пронзаю его тело там, где должно быть сердце и с удивлением понимаю, что попал точно в цель. Нет, я не хотел, чтобы он умер вот так сразу, но, с другой стороны, даже гордость какая-то на душе появилась.

– Мда уж, я весь по уши в крови. Так с травником вряд ли получится поговорить нормально, – сокрушенно осмотрел себя, – Нужно привести себя в более-менее надлежащий вид.

В ход пошла тряпица, в которую были завернуты остатки еды. Не скажу, что получилось вытереть все, но лицо, руки и торс больше не напоминали лопнувший арбуз.

После такой экзекуции и выполнения клятвы перед Люмией, захотелось перекусить, что я не преминул сделать. Знатно набив живот, решил более предметно поговорить с травником. Меня интересовали, в первую очередь, полезные растения, что можно было найти в этом лесу.

Тот, чему я не удивлен, постоянно старался следить за мной с испуганным выражением лица. Когда двинулся в его сторону, тот отчаянно что-то замычал на своем языке, а я зашел ему за спину, не обращая внимание на возню.

В руку привычно лег кинжал, которым я разрезал путы, что сковали руки человека.

Тот инстинктивно дернул их на себя, и с удивлением уставился на сдавленные, но все же здоровые конечности.

Я сел напротив него, кивнул на руки и как мог более дружелюбно улыбнулся. Тот озадаченно на меня посмотрел, но испуг в глазах немного поутих.

Я взял его сумку, порылся и достал незнакомый листок. Повертел его в руке, и вопросительно уставился на него.

Тот минуту молчал, а потом, наверное, понял, что я от него хочу.

– Попапарпрпо, лпапав, – тихо проговорил он.

Я помотал головой.

Парень положил руки на живот, и скорчился от притворной боли. Я ухмыльнулся, и довольно кивнул.

Из сумки появился очередной листок. На этот раз парень показал на голову, что ложиться на импровизированную подушку из его ладоней. Понял. Так постепенно я разбирался, для чего какие листы можно использовать. Парень показал мне в своих руках, как готовить кашицу, и куда что прикладывать.

Наконец, дело дошло до того самого отравленного листка. Травник переменился в лице, но я слабо улыбнулся, и вопросительно на него посмотрел.

Парень немного помолчал, а потом все же показал руками, как мог, паралич.

– А вот это уже интере-е-е-е-есно, – довольно улыбнулся я, – Крайне полезная штука получается.

Мой учитель показал, что голыми руками этот лист нельзя разминать, иначе плохо будет самому. Чтобы использовать яд по назначению, требовалось что-то по типу ступки или плоского камня, на котором кашицу и можно было приготовить.

Я достал из перевязи коготь, и указал им на листок. Парень нервно ухмыльнулся, и кивнул головой.

– А вот теперь начнется самое интересное, – оскалился я.