Эффект Гоблы. Книга 1

Глава 40. Я – гоблин! (заключительная глава первой книги)

– Сколько еще бежать… и куда?, – проносилось в голове Рэя. Парень потерял ориентацию в пространстве, и в приступе паники просто бежал вперед, продираясь через лес. Гоблины позади уже давно отстали, да и не угнались бы они за здоровым человеком (только если за счет выносливости, но такие забеги никогда не проводились).

Рэй все еще был в панике от своей новой перчатки, что покрывала руку и той силы, что неожиданно на него свалилась. А еще убийство той девушки, отзвуки ее слов, что прочно поселились в его голове и сердце, Шэк, задание, клятва верности этому ушастому гоблину. Все перемещалось, и теперь Рэй просто не знал, что ему делать.

– Может, найти какую пещеру и просто спрятаться ото всех, жить отшельником, и никого не трогать?, – всерьез думал Рэй на фоне, пока легкие немилосердно горели от недостатка кислорода. В горле тоже пересохло, но источника по пути не было, как и запаса воды под рукой. У него вообще ничего не было, кроме странного кинжала с какой-то чудовищной силой.

Рэй понимал, что та девушка была непростой, ведь он никогда не видел полулюдей-пауков в живую. Так, только в детстве слышал страшилки про жестокую и кровожадную богиню пауков… как ее... Люмию, кажется. Она выбирала среди последователей самых достойных, а потом совокуплялась с ними и убивала, а на свет появлялись либо пауки, либо прекрасные девушки, что наследовали от матери нижнюю часть тела. Но… неужели это правда и пару часов назад он убил полу мифическое существо?

Рэй не знал ответа на этот вопрос, а, возможно, и не хотел знать. Шэк подписал его на что-то ужасное – парень это чувствовал теперь всеми фибрами своей души. Была даже шальная мысль отдать богу… Дэе душу, чтобы спастись от Шэка, но Рэй с отвращением отметал это.

Вот в таких сомнениях и бегстве от призраков прошлого парень и направлялся непонятно куда. Случай вывел его на небольшую полянку, посреди которой были какие-то руины древнего сооружения. Монолитные когда-то камни признали мощь времени, и местами осыпались под безжалостными ударами. Впрочем, кое-где крыша монструозного здания сохранилось, а Рэю большего сейчас и не требовалось.

Он даже не стал проверять, есть ли кто внутри – просто ввалился внутрь, понадеявшись на авось, забился в темный угол и, дрожа всем телом от нервного перенапряжения сам не заметил, как уснул.

– Молоде-е-е-е-ец, моя полукровочка. Ты хорошо справился с первым заданием, поэтому сегодня я буду добр к тебе, и все объясню.

Рэй вскрикнул и резко вырвался из сна, если это был он. По его лицу стекали капли холодного пота, грудная клетка раздувалась, как кузнечные меха, а глаза судорожно рыскали вокруг, пытаясь выцепить силуэт Шэка.

Но гоблин не хотел появляться, зато голос его вдруг зазвучал прямо в голове парня.

– Да не трясись ты как, подстилка людишек!, – зло проворчал Шэк, – Ты сегодня стал настоящим Убийцей Богов… ну, точнее, полубогини. Скажу сразу, сам бы ты никогда это не сделал, но я не зря дал тебе нужное оружие. Да-да, ты думал, что сам выбрал подходящий клинок?

Не получив ответа, гоблин залился каркающим смехом. А Рэй замер посреди руин, и каждая мышца в его теле, казалось, настроилась на звуковые волны Шэка.

– В общем, ты выполнил задание, и на своей руке можешь увидеть награду. Да, теперь после убийства каждого полубога или даже бога ты будешь покрывать часть своего тела живым… как бы… доспехом. Со временем ты научишься им управлять, и сможешь покрываться им по желанию. Ну и другие интересности потом узнаешь.

Резкая пауза затянулась, и Шэк не преминул ее нарушить.

– А где «спасибо, господин Шэк, я польщен, что получил возможность войти в историю Нижнего мира, как очередной убивец боженек?», – саркастически отозвался старый гоблин, – Эх… что за полукровки пошли… настоящий бы гоблин уже давно упал на колени, и землю тут же стал целовать, на которой стояла моя нога.

– Почему… я?, – выдавил из себя Рэй, в голове которого сейчас была настоящая каша из переживаний, идей, мыслей и противоречий.

– Ха-ха-ха, я не знаю! Просто я давно наблюдаю за богами и обратил внимание на Дэю, что прочно обосновалась на этой земле. А потом узнал, что у нее есть свой отряд для геноцида… кхм, защиты страждущих от разных тварей. Ну а дальше все просто – как я мог не присмотреться к полугоблину, что пил какие-то эликсиры перспективного алхимика, чтобы скрывать свою сущность?

Рэй понурил голову и опустил плечи, будто сказанное только что опустилось на них огромным грузом.

– Я… не хотел убивать ту… девушку. Клинок сам потянул меня вперед и… это был не я!, – зло прошипел последние слова Рэй, – Я простое оружие, что теперь служит тебе?

– Но-но, полукровочка моя юная, конечно, клинок сделал грязную работу за тебя, потому что ты неопытен, а дело провалить было нельзя. От успеха зависело слишком многое в Большой Игре Шэка. Так что не обижайся на старика… Что до оружия. Ну ты сам согласился мне служить, а уж как я буду тебя использовать, это мое дело.

Парень не нашел, что на это ответить. Он хотел спросить, сколько эта служба еще продлится, но благоразумно отказался от идеи, чтобы сильнее не распалять старого гоблина.

– Скажи, Шэк, а у меня хоть капля своей воли есть? Я чувствую, будто… больше не принадлежу себе, – прошептал парень.

Старый гоблин, казалось, обдумывал, что сказать. И молчание его затянулось. Наконец, он нашелся:

– У тебя есть своя воля, и я в полной мере над тобой не властен. Но это не значит, что ты можешь делать все, что захочешь. Считай… себя моим ручным псом, которого я могу отпускать погулять, побаловаться или развлечься. Но как только ты захочешь сделать что-то против меня прямо или нет, поверь, я тебе дам знать, что так не надо.

Рэй не знал, видел ли сейчас Шэк его глаза, в которых пылала ненависть на себя за то, что так легко отдал свою жизнь в руки странного существа, и на самого Шэка, что теперь будет его использовать на свое усмотрение.

– Да ладно, Рэй, не все так плохо. Я хоть и непредсказуемый, но в разумных пределах. Когда сработаемся, лучше узнаем друг друга, ты поймешь, что тоже нуждаешься во мне так же, как… я в тебе, – спокойно и даже с теплыми нотками в голосе отозвался Шэк, – А теперь отдыхай. В своем углу найдешь немного человеческой еды и воды… а спать придется на земле. Ну ничего, пока тепло, так что переживешь.

– Да, и главное. Можешь пока жить так, как считаешь нужным, пока у меня не появится для тебя задание.

Присутствие Шэка в окружающем пространстве стало слабее, и Рэй наконец смог вздохнуть свободно. Парень не знал, то и думать.

Он то и дело сжимал свою руку, покрытую странной субстанцией, но разбитый тысячелетний камень наглядно показывал, какую силу неожиданно Рэй. Шэк не соврал – в углу и правда было мясо, какие-то странноватые овощи и хлеб, а также вода в бурдюке.

Парень и не заметил, с каким удовольствием и скоростью впился в вяленое мясо, как разрывал его заметно отросшими зубами, и с урчащими звуками двигал челюстями снова и снова. Блаженство довершила вода, что освежила тело от дневного забега.

Лучи Аара уже почти не заглядывали внутрь, так что Рэй просто свернулся калачиком, подложил руку под голову на манер подушки, закрыл глаза и тут же провалился в сон, будто и не было отчаянных испытаний и потрясений в этот день.

***

В сердце неприятно кольнуло.

– Надеюсь, с Линой все хорошо, – успокаивал себя, – Там Болтун и другие гоблины… пожалуйста, пусть все будет хорошо.

Остатки отряда со мной во главе продолжали пробираться к заветному лесу пауков. Вблизи города нападений тварей не было, будто они все резко впали в дрему… или занимались более интересными делами. Как бы там ни было, что человеку худо, то гоблину в радость.

Поэтому мы скоро двигали сейчас по дороге, ориентируясь на местности.

Пока никого не встретили, и это вселяло надежду на то, что подстилку мои гоблины так и не получат, но… пронзительный скрип телеги оборвал и эту надежду в моей душе.

Гобла же заметно оживилась, и прыснула в разные стороны, садясь в импровизированную засаду.

Я не стал отдавать каких-то приказов отчасти потому, что не хотел быть причастен к тому, что неминуемо скоро произойдёт. Вторая же причина – гоблины сами знали, что и как делать. Гены это или знания от Врана, переданные с молоком… подстилки, я не знал. Но факт остается фактом.

Из-за поворота медленно показал простая деревянная телега. Спереди сидел старичок, что держал под уздцы худенькую клячу. С каждым перестуком копыт я видел, как все большее нетерпение поглощает черную гоблу, и как мои солдаты пытаются бороться с животным началом. Из кустов по обе стороны от дороги раздался судорожный рев как только стало видно, что на телеге, кроме мешков с чем-то и старика на козлах больше никого не было.

– Эх, вся конспирация летит в задницу из-за озабоченной гоблы, – мысленно вздохнул я, наблюдая, как черные быстро бросаются к лошади и мужику. Через пару минут все было кончено, а мои солдаты уже разделывали коня, стараясь выбрать мясо поаппетитнее. Один из них, завидев меня, выходящего из кустов, тут же припустил прямо с кониной в руках.

– Господ… ина, кушаться?, – вопросительно уставился на меня солдат, что протягивал еще кровоточащий кусок мяса.

– Нет, выберите мясо повкуснее, отойдем дальше в лес, и разведем костер. Пожарим куски и вкусно поедим, – строго посмотрев на гоблина, произнес я, – Мы уже не дикари, что едят мертвячину и сырое мясо. Нужно привыкать ко вкусной еде.

По лицам гоблинов было видно, что они бы и сейчас все прекрасно съели, но перечить мне не стали. Поэтому приносили ко мне куски коня, а я старательно перемещал их к себе в мешочек. Артефакт Люмии даже здесь будет как нельзя кстати.

Пока гобла увлеченно орудовала кинжалами, и приплясывала над конем, я с любопытством подошел к мешкам на телеге. Росчерк стали, и прямо на землю вываливается зерно неизвестного мне растения. По всему выходило, что мужик вез товары в тот город людей, не зная о его разрушении или про запас на зиму (если она тут есть).

– Ну что, дед, не повезло тебе встретить голодных гоблинов, что потеряли несколько товарищей, да еще и с дефицитом женского внимания, – покачал я сокрушенно головой.

Но трофеи нельзя было просто так оставлять, поэтому переместил все целые мешки в пространственный карман, и они там прекрасно поместились. Я пока так и не понял, насколько хранилище большое. Так что кроме опытного пути другого не видел.

Гоблины как раз закончили с разделкой туши, и сейчас на останки коня было жалко смотреть. Но… ничего не поделать – такова жизнь.

Вдруг в груди снова кольнуло, будто там на уровне сердца все еще висел амулет Люмии. Но его уже не было с момента, как я стал командиром гоблинского отряда. Это было как-то… неправильно.

– Гобла, до лагеря осталось не так много времени, – прокричал я, – Поэтому планы меняются. Сейчас быстро бежим на место, а там устраиваем отдых и вкусно едим мясо.

Черные исподлобья на меня посмотрели, но промолчали. Интересно, на что они еще согласятся, точнее, как долго авторитет сильнейшего в отряде будет играть мне на руку. Впрочем, проверять так уж я это не хотел, просто желание поскорее увидеть Лину и убедиться, что с ней все в порядке, были сильнее каких-то шепотков и недовольных взглядов моих новых солдат.

Поэтому мы выступили, рассчитывая к концу дня почти подойти к месту. Даже если тьма застанет нас вне лагеря, и пауки активизируются, у нас есть когти, деревья и ночное зрение. Не пропадем.

На пути то и дело попадались лечебные травы, запас которых я при случае пополнял. А на небольшой полянке удалось нарвать листьев с парализующим составом. Так что можно будет в лагере сделать побольше яда. Пока особо случая проверить его эффективность не было, но жизнь гоблина она такая… резкая и непредсказуемая.

В таких размышлениях я и продвигался вперед вместе с отрядом. Черные показывали отличную выносливость, и внешне выглядели так, будто прямо с марш-броска готовы вступить в бой и победить.

– Все-таки генетика, Вран и тренировки в лесу не прошли даром, – довольно кивал я сам себе, глядя на пока малочисленное воинство. А что если таких солдат будет не с десяток, а пара сотен? Да они город по размерам полуразрушенного смогут сходу взять со всеми последствиями для местных жителей.

Не то, чтобы мне хотелось становится Темным Властелином, но базовые знания менеджмента персонала у меня были. А один из главных – это правильно и своевременно направлять энтузиазм работников в нужное русло, чтобы они не стали делать то, что не нужно. Так что… хочу я того или нет, придется наведаться в гости к местным людям, достать обещанную гобле подстилку, и расширяться. Все же я не забыл свое обещание, данное Дэе. А как стать богом без тысяч зеленокожих последователей?

Но от мечтаний о покорении мира меня отвлекли невнятные звуки, что доносились впереди. Лучи светила уже медленно клонились к земле, и скоро должна наступить тьма. Но впереди уже виднеется Болтун и другие гоблины, что выбежали встречать наш отряд.

Остроты зрения мне хватает, чтобы увидеть волнение, грусть и звериную ярость, что смешались на лицах моего главного ремесленника.

Не прошло и минуты, как гоблины стали обниматься, приветствуя возвращение, а затем обмен мыслями странными звуками и жестами. И только Болтун подошел ближе ко мне, опустил голову, отчего большие уши тоже поникли. Так он и замер, не в силах посмотреть мне в глаза. Я, с нехорошим предчувствием на душе, выпалил:

– Болтун, в чем дело?! Если есть что сказать, говори сейчас.

Казалось, плечи гоблина еще сильнее опустились, будто из чернокожего тела вынули позвоночник. Пауза явно затянулась, и мой помощник это понимал.

– Госпо…дин, пауч…ха, она…, – начал лепетать Болтун, – Мы… не смогла… он…

Я не стал его слушать, грубо толкнул в плечо, и помчался со всех ног к хижине, где оставил свою Лину. Но… ее просто не было. Бревна лежали на разном расстоянии друг от друга вповалку.

– Какая… сила это сделала?, – проносилось у меня в голове, – И где Лина…

Вид моего разрушенного жилье заставил сердце еще сильнее сжаться. Казалось, оно уже и так через раз стучит, от чего в глазах начало двоиться.

А на земле у кострища лежала… моя девушка. Глаза будто прикипели к безжизненному телу, красивым волосам, что сейчас были спутаны от комьев земли и… крови. На прекрасном лице застыла смертная печаль, а глаза… они просто смотрели ввысь на кроны исполинских деревьев.

Я застыл на месте, не в силах пошевелиться. В голове было пусто, и я не знал, что мне делать.

– Нужно… похоронить… Лина… Люмия, – путались мысли у меня в голове. Я даже не заметил, как ко мне ближе стали подходить другие гоблины. Они о чем-то тихо шептались, а ближе всех рискнул приблизиться Болтун. Он встал молча, понурив голову.

– Это…я. Рядом был странный человек… гоблин… как вы, – начал Болтун, – Он убивать паукана, мы поделиться едой и к нам к костру. А он… смотрел на Ли…ну, а потом достал меч и… резко полетел к ней. Удар… а потом ба-бах.

Гоблин на ломанном языке пытался описать, что произошло. Но у меня в голове не укладывалось… почему Лина, что плохого кому она сделала? Почему пришли именно сюда и убили девушку, что стала для меня близким человеком, несмотря на разницу рас, жизненный опыт и статус.

– Я… мне нужно побыть одному, – прошептал я, – Положите тело на ветки подальше от костра. Вот мясо, ешьте.

Я положил на камни куски конины, от чего глаза гоблы загорелись, а сам не дожидаясь выполнения приказа, пошел на место. где раньше был спуск в святилище Люмии. Пришлось, едва не сорвав спину, отодвинуть несколько бревен, и нырнуть в темный провал.

Привычный холод каменных ступеней, росчерк кинжала и кровавая жертва для призыва богини. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем булыжники окрасились в другой цвет, и из дымки портала не появилась паучиха.

Она будто принюхалась к воздуху, в ее глазах появилась грусть, и она молча на меня посмотрела.

– Люмия… Лина…, – выдавил я из себя.

– Я… знаю. Она была… странным ребенком и я даже хотела ее наказать, но… она была моей дочерью, – с грустью произнесла Люмия, – Я обещаю тебе, что ее убийца уже мертв. Просто… еще не знает об этом.

Я поднял глаза на Люмию, и пристально на нее посмотрел. Не было похоже, что она шутит.

– Ты…знаешь, кто это сделал и… зачем?, – с надеждой в голосе произнес я, – Я…

– Да, я знаю кто в этом повинен, и ты ее знаешь, – прошептала паучиха, немного склонив голову набок, – Она гадит тебе с самого перерождения и… на этот раз зашла слишком далеко.

Непроизвольно у меня сдались кулаки, а клыки натужно заскрипели от плотно сжатых челюстей. Сторонний наблюдатель бы сейчас увидел желваки, что играли на моем лице, а в красноватых глазах плескалось настоящее пламя ненависти, что грозило накрыть с головой.

– Дэя…, – выпалил я на одном дыхании, – Как… почему она…

– Я не знаю, но… почувствовала смерть дочери, а потом и откат от удара, что был нанесен Убийцей Богов.

– Убийцей… Богов?, – переспросил я, – Что это?

– Это древнее оружие, которым раньше боги лишали жизни друг друга. Внутри этих артефактов огромная сила, и она может многократно усиливать носителя. А им… может стать почти любой, – отозвалась Люмия, – Правда… он начнет изменяться после первого же убийства, постепенно сходя с ума от силы и проклятья, что заключены в оружии.

– Но… такое оружие просто так на земле не валяется?, – осенило меня, – Значит… Дэя дала его кому-то, чтобы отомстить мне?

Люмия несколько мгновений молчала, будто что-то старательно обдумывая.

– Я… не знаю, хотела ли она отомстить лично тебе, – все же выдавила Люмия, – Но то, что это она… я почти не сомневаюсь в этом. Больше просто некому.

Я на это лишь кивнул. Гнев съедал меня изнутри и бороться с ним становилось все труднее. Хотелось выть, рычать и рвать на мелкие куски всех, кто сейчас попадется под руку.

– Я… не выполнил твое задание. В городе людей была битва и… он разрушен, – выдавил я, – Твой последователь… я не знаю, что с ним произошло. Скорее всего, он… умер.

– Нет, я чувствую, что он жив. А если так, то пауки смогут его защитить, – махнула рукой Люмия, – Я не буду тебя наказывать за этот провал.

– Пауки? Но они же…, – замялся я, – Нападают на все живое.

– Нет, я дала ему силу управлять моими низшими детьми, так что он справится, – кивнула Люмия, внимательно смотря на меня.

А у меня в голове крутилась какая-то важная мысль, что все не могла обрести внятную форму. Я от натуги свел брови от чего, наверное, стал похож на зеленокожего старца.

– Пауки… последователь… управлять, – бормотал тихо себе под нос, – А-а-а-а-а-а!

Я резко выкрикнул, чем ввел в небольшом ступор богиню. Она смотрела на меня со странным выражением лица, будто опасалась за мое душевное здоровье.

– Люмия, я видел твоего последователя. Он сражался с пауками против отряда людей и… мага, что в какой-то момент атаковал чем-то настолько сильным, что сжег город.

На это богиня только кивнула, и не дала никаких комментариев.

– Я чувствую твое горе от утраты Лины, – тихо произнесла богиня, – Я и мои дочери тоже скорбят. Так что… отдохни и приведи мысли в порядок. А что до моей девочки… ее тело я заберу с собой.

Я почувствовал внутри облегчение, так как… просто не мог смотреть на свою девушку, не мог хоронить ее прекрасное тело, смотреть больше в ее ясные остекленевшие глаза. Это была настоящая мука.

– Спа…сибо, – выдавил из себя я, немного склонив голову, – Я… пойду отдохну.

Богиня на это лишь кивнула, сделала несколько пассов руками, и вскоре скрылась в дымке портала.

А я на деревянных ногах пошел к выходу из святилища, и лег у выхода прямо на землю. Желание видеть кого-либо сейчас не было, а то гнев и ненависть, что накопились внутри, могли сейчас некстати прорваться наружу.

***

Прошло, наверное, дня три. Я почти не ел, и только пил воду, что загодя запас в своем мешочке. За это время успел передумать многое и, надо признать, мысли эти были для кое-кого не самыми веселыми. Я вылез наружу, и был рад увидеть деревья, что давали прохладу и приятный тихий шум от порывов внезапного ветерка. Мои гоблины сидели кто где, и занимались своими делами. Один колупался в носу, Молчун с парой помощников продолжали делать комплекты доспехов из паучьих панцирей, кто-то лежал у костра, а парочка отправилась на охоту.

Я решил дождаться их, чтобы сделать важное объявление. Гоблины смотрели на меня с разными эмоциями. Только Молчун решился подойти.

– Гос…подин, мы… положить Лина, а потом… свет и… исчезать, – выдавил гоблин, – Мы пытаться ее забрать, но… больно ударило.

Я на это лишь кивнул и мельком посмотрел на горку веток, где еще пару дней назад лежала она. В груди снова сдавило, и я быстро вперил глаза в слабый огонек, что поднимался от горки дровишек. Это помогло отвлечься от печали и горя, что надолго поселились внутри.

Наконец, вернулись и гоблины с небольшими ранами, но улыбками на лицах прямо до ушей. Парочке, благодаря слаженной работе, удалось заохотить по одному паукану, что было отличным результатом для вчерашнего молодняка. Но язык у меня уже не поворачивался назвать из зелеными и необученными. Да и доспехи давали массу преимуществ в бою.

Я поднялся на ноги, поприветствовал охотников.

– Гобла! Мне есть, что вам сказать, – прокричал я так, что услышали все и внимательно на меня посмотрели.

– Последние события показали, что я был слишком добр и слаб…., – выдавил я неприятную истину, – Я не смог защитить свою… подстилку и мне нанесли страшное оскорбление. Я объявляю о мести всем людишкам, что поклоняются богине Дэе, и всем, кто встанет у меня на пути!

Внутри вновь разгоралось пламя ненависти, что немного поутихло в дни раздумий и гореваний. Однако сейчас туда, казалось, попала свежая порция дров и костер весело стал разгораться вновь.

– Отряд! Я беру себе имя Кхагар и теперь вы элита моей будущей армии. Вы – сыны Кхагара!, – прокричал я с такой ненавистью на лице, что гоблины впереди даже немного поежились.

– Сыны мои, настало время плодиться, брать трофеи и подстилок, развиваться, добывать и захватывать, строить и убивать, убивать и грабить. Мы захватим столько земли, сколько сможем, и возьмем столько подстилок, сколько сможем!, – продолжал я неистовствовать, давая волю накопившимся чувствам, – Однажды я стану вашим богом и отомщу Дэе, что нанесла мне смертельное оскорбление, а вы… вы будете со мной здесь и везде, где потребуетесь.

На лицах гоблинов застыло странное выражение, будто они улавливали смысл не всех слов. Однако после обещаний грабежей, подстилок и всего прочего, что было так близко каждому ушастому, на их лицах стали проступать неуклюжие улыбки. А к концу моей пламенной речи некоторые даже стали пританцовывать, заряжаясь моей энергетикой.

– Наша первая цель – это город людей, куда я ходил с немногими из вас! Там остались людишки, которых можно взять в рабство. Мы захватим поселение людей и поселимся там. Там будет наш новый дом!

Гоблины с восторгом на лицах подскакивали на месте, потрясали нехитрым оружием. Кажется, у меня получилось настроить их на нужный лад. Это было несложно, гораздо больше стадий отрицания и принятия прошел я сам. В этом мире почти не осталось места для Добра. Чтобы быть гоблином, мне нужно убить в себе человека. За меня это старательно делали другие, а теперь… я нанес последний удар.

Я гоблин. И я покажу этому миру Эффект Гоблы!