Эрих и школьная радиостудия

Господин Рауэ в тисках

Эрих, напевая, вприпрыжку бежал домой. Подавленное состояние, вызванное словами Стефана, снова уступило место счастливому ощущению свободы. Значит, то был человек в серой шляпе! И все остальное лишь случайное совпадение! Разве его отец виноват, что оказался последним из тех, кто был в радиоузле перед кражей? Так или иначе он не имел к ней никакого отношения. Как хорошо! Ведь эта мысль все время лежала тяжким бременем у Эриха на сердце и не давала ему спать по ночам.

Мальчик приплясывал и громко напевал. Только у дверей дома он притих. Тетка терпеть не могла, когда он пел. Она не выносила даже громкого смеха. Это была скупая на слова, угрюмая женщина, много пережившая на своем веку. Потому она и стала такая суровая. А теперь она властвовала над Эрихом и отцом. Да и что тут мог поделать отец? Если б его хозяйство не вела какая-нибудь энергичная женщина, ему пришлось бы отказаться от места.

Но тетки не было дома. И пакетика с завтраком не оказалось на обычном месте в кухонном шкафу. Куда же девалась тетка? Эрих снова вышел в коридор. А-а! — в комнате слышались голоса.

Но Эрих ошибался. Там разговаривала с отцом не тетка, а какой-то посетитель, явившийся десять минут тому назад. Этот посетитель был комиссар Бергман.

— Я должен еще кое о чем спросить вас, господин Рауэ, — сказал он, входя.

— Прошу вас, всегда к вашим услугам. Садитесь, пожалуйста.

Бергман закурил папиросу, предложив закурить и Рауэ. Некоторое время они сидели друг против друга, окутанные голубыми облаками дыма, глядя куда-то в сторону; каждый пытался угадать мысли другого. «Чего он от меня хочет?» — думал Рауэ. «Что знает этот человек?» — думал Бергман.

Наконец Бергман заговорил, тщательно подбирая слова.

— Господин Рауэ, я твердо убежден: вы знаете о случившемся больше всех нас. Почему вы мне не скажете все честно и открыто и тем самым не облегчите мне работу? Вы комендант школы и, конечно, должны быть не меньше других заинтересованы в том, чтобы как можно скорее найти вора, прежде чем он успеет продать аппаратуру.

При этих словах Рауэ вздрогнул и нахмурился. У него, видимо, мелькнула какая-то неприятная мысль. Но он промолчал.

Бергман выжидал. Но, так как комендант продолжал молчать, он рассердился.

— Напрасно вы делаете вид, будто ничего не знаете, господин Рауэ. К чему же вы тогда предложили мне обыскивать дом?

— Разве вы ничего не нашли? — разочарованно спросил комендант.

— А что я должен был найти? — немедленно подхватил Бергман.

Рауэ вздрогнул.

— Я… не знаю. Я просто так говорю…

Бергман смерил его долгим взглядом.

— Кое-что я нашел, — сказал он, наконец, и обстоятельно притушил папиросу, хотя не выкурил ее и наполовину. — У вашего директора!

— Что? — вскочил Рауэ. — У директора? Не может быть! Директор — вор?

Бергман снова пристально поглядел на него.

— Это еще не доказано. Я нашел у директора одну деталь аппаратуры, в ящике его стола. Но он утверждает что ему неизвестно, как она туда попала.

— Ну, если это не доказательство…

— Для меня это еще не доказательство. Ящик не был заперт; кто угодно мог залезть в него. — Бергман тоже встал. — Например, вы, господин Рауэ!

Рауэ отпрянул назад.

— Я? Какое я имею к этому отношение? Уж не подозреваете ли вы меня? Я буду жаловаться!

— Почему вы так волнуетесь? Я сказал: например.

Рауэ оттянул от шеи воротник, его лицо исказилось.

— Как же не волноваться? Это не шутки.

— Ну что вы! Шутки бывают иногда весьма интересными. — Бергман улыбнулся и подошел к Рауэ вплотную. — Можно сделать некоторые выводы, наблюдая, как твой собеседник реагирует на шутку. Вам меня не провести, господин Рауэ! Что произошло в тот вечер?

Суровый взгляд комиссара заставил Рауэ отвернуться.

— Я… я видел в тот вечер директора и еще одного чужого человека. Они тащили из школы большой чемодан, — быстро забормотал комендант. Он тяжело дышал; ему с трудом удалось взять себя в руки.

Бергман присвистнул.

— Почему вы мне сразу этого не сказали?

— Не рискнул. Здесь все знают, что директор терпеть меня не может и собирается меня уволить. Еще подумали бы, что я хочу накляузничать на него, из мести.

Бергман задумчиво ходил взад и вперед по комнате, опустив голову.

— Все это звучит очень убедительно, и тем не менее что-то мне тут кажется фальшивым.

— Господин комиссар! — вспылил Рауэ.

В эту минуту в дверях показался Эрих и в ужасе остановился, увидя комиссара. Но собеседники не заметили его.

— Нет, вы подумайте, как это все получается… — продолжал Бергман. — Директор обкрадывает своих собственных учеников. Ему известно, что здесь все его знают, и тем не менее он дважды проскальзывает украдкой в ворота, поздно вечером, ведет с собой кого-то чужого и вытаскивает с ним на улицу тяжелый чемодан; ведь аппаратура что-нибудь да весит. Он понимает, вдобавок, что его немедленно…

Но тут Рауэ прервал комиссара; он увидел сына. Эрих стоял в дверях, широко раскрыв глаза.

— Что тебе здесь надо? — накинулся на мальчика комендант.

— Я… мой завтрак… — пробормотал потрясенный Эрих.

— Завтрак лежит на шкафу в коридоре. Убирайся отсюда!

Эрих закрыл за собой дверь. Он постоял в коридоре — сердце у него учащенно билось, в висках стучало, — затем опрометью ринулся из дома и помчался через двор. Ребята уже толпились у входа в школу, торопясь в классы. Эрих пробирался между ними, ни на кого не глядя, расталкивая их. Мальчик совсем забыл о завтраке.

Тем временем Бергман продолжал:

— Он понимает, вдобавок, что его немедленно заподозрят и все-таки решается на это? Бросьте, господин Рауэ! Не верю я в вину директора!

— Вы мне не верите?

— Нет! — резко сказал Бергман. — Я скорее поверю…

Рауэ прервал его:

— И вы мне не поверите, даже если я приведу свидетеля?

— У вас есть свидетель?

— Да!

— Ах так? — поднял брови Бергман.

— Да, у меня есть свидетель! — воскликнул возбужденный Рауэ. — У меня в тот вечер случайно был один знакомый; он тоже видел их обоих. Мы еще говорили с ним на эту тему.

— Случайно? — спросил Бергман с легкой иронией.

— Можете не сомневаться в моих словах, господин комиссар.

Бергман закурил новую папиросу.

— Надо бы мне поглядеть на вашего знакомого. Где я могу его найти?

Рауэ посмотрел на часы:

— Все получается как нельзя более удачно — мы с ним сговорились, что сегодня он будет у меня. Он придет через полчаса. Вот вы сами и побеседуете с ним.

— Хорошо. Через полчаса я снова загляну к вам.