Форма звука

Глава 17. Мальчики

— Выпьете что-нибудь?

Брендон старался быть гостеприимным, хотя было заметно, что нашествие гостей его нервирует. Гелбрейт ответил утвердительно, и на столе появились стаканы и бутылка довольно неплохого виски. Клинт даже рискнул попробовать его, чтобы вызвать расположение хозяина. Сам Брендон не пил, только вертел стакан в руках, бросая в него долгие взгляды.

— Хотим задать пару вопросов о вечере, когда напали сайрены, — вернул разговор к началу Гелбрейт. — Было в этом что-нибудь странное для вас, как для специалиста?

— Все случилось неожиданно, — признался Брендон. — Я был уверен, что место безопасно. Сайрены ведь хищники, знаете? В акватории установлены сетки от них.

— Это мы знаем, — Клинт старался говорить мягко и приветливо: то ли в силу возраста, то ли по личной склонности, но Брендон старался обращаться в основном к нему. — Но, может быть, вы заметили что-то необычное или не свойственное этим акулам в поведении?

— Я не понял, откуда они взялись, — Брендон снова покрутил в руках стакан, намочил в нем усы. — Сначала мне показалось, что из-за понтонов пролезли, а потом смотрю — нет, со стороны плывут.

Черный ежик волос топорщился у него над головой каждый раз, как он поднимал брови, лицо было подвижным и живым, с характерными чертами мумбайских цыган.

— Справа или слева? — уточнил Гелбрейт появление акул.

— Кажется, слева. Хотя нет, дайте подумать. Справа. Да, точно справа, а потом, когда парни их пугнули, они круг сделали и уже зашли слева.

— Пугнули — что значит? — насторожился Клинт.

— Ранили парочку из них в воде, — отмахнулся Брендон. — Мне нужно было спрятать тулунов, мальчишки отгоняли акул, пока я отправлял их в укрытие.

— Вы бросили детей сражаться с акулами? — не поверил своим ушам Клинт.

Вопрос удивил Брендона, он несколько секунд непонимающе смотрел на Клинта, а потом сообразил.

— Для сайренов там было слишком мелко, они не смогли бы напасть толком, — объяснил он. — У парней были ножи, акулам для атаки надо подойти снизу, рот разинуть, а там воды по колено. Да и вели себя сайрены странно.

— В каком смысле странно?

Брендон снова наморщил лоб, подбирая слова. Это занятие давалось ему нелегко, он явно привык иметь дело с бессловесными тварями, поэтому каждый вопрос со стороны гостей вызывал у него некоторый диссонанс, преодолеваемый усилием воли.

— Как чумные были, — наконец подобрал он слово. — Или слепые. Мне так показалось. Метались в воде, круги нарезали... Наверное, вам лучше парней спросить, они их ближе видели. Я был занят, плохо помню, что там вообще творилось.

— Можно тогда позвать мальчиков?

— Да, конечно, — Брендон с видимым облегчением поднялся, но Гелбрейт остановил его.

— А почему люди прыгали в воду?

Лицо Брендона повернулось от двери и выразило искреннее недоумение.

— Люди? Какие люди?

— Зрители, — Гелбрейт обменялся взглядом с Клинтом. — Посетители центра, находившиеся на понтонах. Это должно было происходить у вас на глазах.

— Я не видел, — честно ответил Брендон. — Может и прыгали, конечно. Там такая неразбериха началась, что просто мрак. Я загнал тулунов в бокс и стал проверять, не ранен ли кто из них. Что было возле понтонов, я не видел.

— Скажите, как давно вы работаете тренером тулунов?

— Лет пять.

— Все время здесь?

— Нет, раньше выступал на той стороне материка, но получил предложение сюда и согласился. Деньги хорошие.

— Кто вас пригласил выступать в центре?

— Сам мистер Эйб.

— Владелец центра?

— Да, один из владельцев.

Гелбрейт снова переглянулся с Клинтом.

— Вы с ним были раньше знакомы? — осторожно потянул ниточку Клинт. — Уже работали на него? Хорошо его знаете?

— Раньше не работал, но я хорошо знал Ласа, Ласло-Константина, предыдущего тренера, тот действительно работал на него давно, а когда умер…

Брендон вдруг захлопнул рот и замолчал. Гелбрейт подумал, что причина в чувствах, но оказалось, что в комнате они уже не единственные посетители. В дверь, расположенную в углу комнаты, вошли двое мальчишек, помогавших на шоу. В некачественной записи с высоты и вполоборота они казались старше, сейчас им можно было дать не больше одиннадцати-двенадцати, волосы у обоих были мокрыми.

— Добрый день, — вежливо поздоровался первый.

— Здрасте, — буркнул второй.

По полицейской привычке думать о людях в описательных терминах поисковых ориентировок, Гелбрейт быстро определил национальность мальчика пониже, рыжеватого, голубоглазого, по-славянски курносого и губастого. Со вторым было сложнее, черные волосы были признаком латинской расы, а вот белая кожа ей противоречила. Семитско-славянский метис? Южно-романский?

— Присаживайтесь, господа, помогите нам прояснить несколько моментов, — Гелбрейт жестом указал на диван с другой стороны столика. – Мы знаем, что вы были в воде, когда напали сайрены.

— Ну, были, — неохотно ответил рыжий, продолжая стоять у двери. — Чего там говорить? Все есть на видео.

— Кое-чего в записи нет, — Гелбрейт положил на стол купюру и придавил ее пустым стаканом. — Например, откуда именно появились хищники.

Мальчишки моментально расселись у стола, и Клинт не успел заметить, в какой момент деньги исчезли. Гелбрейт оказался прав.

— Они приплыли со стороны моря, сэр, — дружелюбно сказал черный. — Оттуда, где была решетка.

— Брендон сказал нам другое.

— Он ошибся, — уверенно ответил мальчик. — Разве ты точно видел, Бран?

— Нет, — пробормотал тот. — Я же говорил, что толком не смотрел. Мне показалось.

Гелбрейт соединил руки в замок и уперся локтями в колени, с любопытством глядя в глаза мальчику: цвет графита, не характерный для латинской расы.

— Как тебя зовут?

— Улисс.

— А твоего друга?

— Моего друга зовут Мо. Вы тоже его так зовите, он не обидится.

Мо откровенно скучал, глазея по сторонам и болтая ногой. Штаны на обоих были выцветшие, майки старые, а обуви не было совсем.

— Брендон сказал, что вы сражались с сайренами, страшно было?

Мо засмеялся, но Улисс сохранил вежливое выражение лица.

— Не очень, сэр. Им не хватало глубины, и они были неповоротливы.

— А можно посмотреть ваши ножи? — попросил Гелбрейт. — Просто интересно, с чем можно пойти на акулу и не бояться.

Мо достал из петли кармана выкидной нож, протянул на ладони вперед. Нож был кустарным, а лезвие обоюдоострым, около шестнадцати сантиметров, и Гелбрейт потерял нему интерес. Переведя взгляд на ладонь Улисса, он про себя крякнул — балисонг? Серьезно?

— Можешь показать, как ты его открываешь?

Улисс сделал невидимое движение рукой и показал Гелбрейту лезвие, украшенное узорами. Потом, засмеявшись выражению его лица, так же молниеносно сложил его, снова открыл — и нож сделал несколько танцующих движений в воздухе, прежде чем осесть в ладони окончательно. Клинт наблюдал за маленьким шоу с каменным лицом.

— Удалось ранить хоть одну акулу? — попытался направить разговор в нужное русло Гелбрейт.

— Нет, сэр, — охотно ответил Улисс. — Они сами испугались нас и уплыли. А потом их пристрелила охрана.

— А что скажете по поводу прыгающих в воду людей?

— Я их не видел, сэр.

— Не видели мы ничего, — нудно пробубнил Мо. — Нам работать надо было, некогда пялиться по сторонам. Туристы деньги платят, хотят — прыгают в воду, не хотят — не прыгают, наше какое дело? Может, им жарко?

— Действительно, — усмехнулся Гелбрейт. — Мумбаи — территория свободы, каждый может прыгать куда хочет. А отчего умер Ласло-Константин, тренер, которого вам пришлось заменить?

Мо почему-то метнул быстрый взгляд на Улисса — тот смотрел перед собой остановившимся взглядом, хотя продолжал вежливо улыбаться.

— Несчастный случай, — натянуто ответил за них Брендон. — Иногда в нашем деле такое случается.

— Надо же, мне казалось, что тулуны миролюбивые рыбешки, просто открыли мне глаза, буду теперь держаться от них подальше. Спасибо за помощь, господа. Не смею задерживать столь занятых джентльменов.

Улисс поднялся с дивана и толкнул Мо, они попрощались и вышли. По всем правилам следовало уйти и гостям, но Гелбрейт не спешил уходить, допивая свой виски и поглядывая на Брендона. Тот потоптался на пороге, вернулся к столу и потер лоб с видом крайней решительности.

— Не то чтобы это тайна, но… Говорят, Ласа убила сирена.