Футуриф. Токсичная честность.

*32. Циклон, как повод проявить эрудицию

Самая восточная маврикийская земля — вулканический остров Родригес, площадью 100 квадратных километров, с населением 40 тысяч человек, рекламируется, как место для тихого отдыха в единении с природой. Родригес раскручен гораздо слабее, чем Гран-Маврикий, инвесторы не понастроили тут отелей и центров шоппинга, и дайвинг-клубы не освоили окружающее мелководное коралловое поле. Зато, остров Родригес ценится яхтсменами-любителями, в частности — как удобное и недорогое убежище на период масштабных циклонов в юго-западной акватории Индийского океана.

В то утро у одного из яхтенных причалов Мунрок-пойнт на юге острова стояли в ряд три корабля: парусно-крыльевой тримаран «Ласточка», самбука «Финикия», и безымянный моторный катамаран — дайв-бот шведской тройки. Прошедшей ночью с 24 на 25 апреля южный рукав циклона Амбалика добрался до Родригеса, залил остров потоками дождя, сорвал крыши с нескольких домиков на восточном берегу, сломал какое-то количество старых пальм, и пополз дальше на вест-зюйд-вест, к острову Гран-Маврикий. А тут, в хвосте циклона, задержалась на какое-то время область умеренно-сильных дождей. При такой погоде остается только сидеть на уютной остекленной веранде маленького отеля, потягивать пунш, грог, чай, кофе, какао или горячий шоколад, и обсуждать моду, спорт, политику, или что-нибудь еще в таком роде — смотря по характеру компании.

Сегодня за столом собралась довольно странная компания из шести персон, а именно:

«Шведская тройка»: Инге Сигел, Огер Юланд и Крис Пири.

Пассажиры startup — круиза самбуки «Финикия»: Сван Хирд и Елена Оффенбах.

Шкипер тримарана «Ласточка»: Кэтти Бейкер (aka Вайлет Тирс).

Катализатором выбора темы послужила статья в сетевом выпуске «Christian Science Monitor», озаглавленная «Загадка племени нйодзу — новое подтверждение Библии?».

По традиции основательного, а не сенсационного представления материала изданием «Christian Science Monitor», сначала в статье кратко сообщалось, что два миссионера из восточно-африканского отдела фонда «Explanation in Genesis» из Кентукки посетили на сейшельском острове Ассампшен кампус Университета Интеллектуального дизайна, и встретились с лидером туземцев — нйодзу. Далее, очень осторожно указывалось, что о племени нйодзу известно крайне мало: «Оно открыто лишь в этом году, и о нем ходят необоснованные слухи, связанные с зеленоватым цветом кожи этих туземцев, и с их традиционным морским промыслом, требующим длительного пребывания под водой».

Авторы статьи напомнили, что мифология первобытных африканских племен уже была однажды в центре внимания в связи с эпосом догонов — туземцев среднего Нигера. Как известно, эпос догонов содержит следы таких знаний о структуре вещества, о строении вселенной, и о далеких астрономических объектах, что некоторые ученые склоняются к версии о палеоконтакте между предками догонов и космическими пришельцами. Есть и ученые, которые видят в этом эпосе признаки древнего Божественного Откровения.

После экскурса к эпосу догонов, авторы статьи опять очень осторожно сообщали: эпос нйодзу перекликается с текстами Библии шумеро-вавилонской эры, и с загадочными библейскими описаниями из книги Генезис, из книги пророка Иезекииля и из текста Апокалипсиса. Миссионеры фонда «Explanation in Genesis» утверждают, что в древние времена туземцы нйодзу были свидетелями строительства Вавилонской башни, видели существ, сходных с ангелами, и пережили Всемирный потоп. Нйодзу и сейчас верят в экстрасенсорную связь с Небесным Городом, похожим на описанный в Апокалипсисе. Миссионеры фонда переслали в «Discovery Institute» не только 4-часовую запись своей беседы с туземцами — нйодзу, но и фото артефакта, который туземцы подарили им.

Артефакт (как сообщали авторы статьи) — металлическая табличка с иероглифической надписью, которую еще предстоит расшифровать. Происхождение таблички неясно, а материал, из которого она сделана, вероятно — ниобий, редкий металл, используемый в ядерных технологиях. Статья заканчивалась словами: «Как предмет из ниобия попал к нйодзу, ведущим почти первобытную жизнь на мелких островках в океане, и кем были выгравированы иероглифы на нем — этот вопрос требует тщательного исследования».

Далее в абзаце «читайте также» была ссылка на статью бакалавра Кэтти Бейкер: «Дино-сапиенс как космические репатрианты» на сайте «East African UFO-logy journal». Этот материал был вытащен на экран и…

…Инге Сигел немедленно обратилась к автору:

— Кэтти! Вот скажи: должна быть у научного работника социальная ответственность?

— Некоторые считают, что да, — ответила мулатка-шкипер «Ласточки», — а почему ты это спрашиваешь у меня? Я далеко не авторитет по вопросам научной этики.

— Я спрашиваю, потому что статья про дино-сапиенсов — твоя.

— Моя. А что там безответственного?

— Кэтти! Ты не понимаешь или не хочешь понять? Ты этой своей статьей подняла в топ обсуждений блогосферы тему с акваноидами и дино-сапиенсами. Теперь из-за этого на Ассумтион приперлись долбанные американские миссионеры с улыбочками и в серых костюмчиках. Тебе рассказать, что бывает с туземцами там, куда приходят эти уроды?

— Я знаю, — ответила шкипер, — только давай применим метод научного наблюдения, и посмотрим, когда тема акваноидов поднялась в топ блогосферы.

— И когда же? — спросил Огер Юланд, включаясь в дебаты.

Кэтти Бейкер сделала большие глаза и развела руками.

— Это произошло 14 апреля — через сутки после того, как ваша команда залила на блог видеозапись встречи с акваноидами в районе банки-вершины гайота Голиаф.

— Не может быть, — возразил Крис Пири, — у нас непримечательный блог, с парой сотен постоянных читателей. От нас не могла пойти такая волна.

— Проверьте статистику своего блога, — посоветовала Кэтти, — у вас сильно прибавилось читателей после того, как прошла информация о ваших алмазных находках на гайоте.

— Я проверю, — сказал Крис, вытащил из кармана коммуникатор, и полез в виртуальный «личный кабинет» администратора блога. Через минуту он выразительно вздохнул.

— То-то и оно, — резюмировала Кэтти Бейкер, — кстати, я опубликовала статью в марте, с целью привлечь интерес инвесторов к нашему проекту бунгало-отеля «UFO-порт» на островке Агалега. Если я не ошибаюсь, Сван и Елена были там неделю назад.

— Да, мы там были, — подтвердил Сван Хирд, — там эти прикольные домики — летающие тарелки. Мне понравилось. На обратном пути мы туда еще заглянем. Точно, Елена?

— ОК, — согласилась Елена Оффенбах, — заглянем. Но я не понимаю: как статья о визите разумных динозавров с планеты Нибиру на Землю в библейские времена привлекает в сегодняшний проект отеля каких-то инвесторов?

— Это, — пояснила шкипер Кэтти, — эффект косвенной психосоциальной мотивации. Моя задача была: подкрепить с позиции науки некоторые приватные сообщения о том, что в ближайшее время ожидается рост общественного интереса к тематике морских UFO.

Тут у Елены Оффенбах в мозгу сработало «полицейское реле» — своеобразный рефлекс, выработавшийся за три года контрактной службы в Миротворческом корпусе военной полиции Нидерландов. Кэтти сказала: «некоторые приватные сообщения». Интересно: какого рода сообщения и о чем? Уж не о том ли, что очень скоро в акватории севернее Маврикия произойдет фатальная катастрофа гипер-лайнера? Катастрофа (заметим, это важно!) с привкусом псевдонаучного оккультизма и загадок в жанре уфологии. И тогда понятен вспыхнувший интерес инвесторов — зоны таких катастроф всегда привлекают множество любопытных туристов. Как тут не вспомнить «зону» Чернобыльской АЭС, ставшую, благодаря атомной аварии, центром экзотического туризма. А гибель гипер-лайнера тоже ведь сопровождалась радиационными эффектами — не спроста, наверное. Напрашивается версия: некто заранее построил бизнес-проект в расчете на разрушение гипер-лайнера, и реализовал этот проект, хладнокровно уничтожив более десяти тысяч человек (пассажиров, экипаж, обслугу). Учтено все до нюансов, даже «подкрепление с позиции науки», на основании которого морская полиция Маврикия могла правомерно бездействовать. Инопланетная боевая магия лежит вне полицейской компетенции…

Голландка настолько углубилась в мысленную детализацию этого предположения, что выпала из застольного диспута. Ее вернул туда Сван Хирд: он «в традиционной манере викингов» пихнул подругу локтем в бок.

— Какого черта?! — прошипела Елена, — Больно же!

— Ну, я это… — шепнул он, — …Решил тебя разбудить. Тут интересно…

— Ладно, — буркнула она, и включилась в аудио-поток. Действительно, было интересно. «Шведская тройка» наперебой излагала свои впечатления от контактов с акваноидами в период короткого пробного цикла добычи алмазов на гайоте Голиаф.

… - Они такие милые и дружелюбные…

… - Как дельфины…

… - Им нравится играть с людьми…

… - Нет-нет, мы не отрицаем, что акваноиды тоже люди, просто…

… - Просто, они морские жители, и это их отличает от нас…

… - В лучшую сторону отличает…

… - Они более открытые…

… - От них исходит что-то такое… Как поток позитивных эмоций…

… - Это не объяснить словами… Кэтти, ты сама общалась с акваноидами?

Шкипер «Ласточки» утвердительно кивнула.

— Да, я общалась. Двое нйодзу, парень и девушка, гостили у меня на борту.

— Что?! — изумился Крис Пири, — Они гостили у тебя?

— Да, а что в этом особенного?

— Странно, — произнес Огер Юланд, — с нами они контактировали только под водой.

— Вероятно, — сказала Кэтти Бейкер, — они решили, что ваша область интересов лежит в подводном мире, отсюда такой принцип общения. А у меня вызывал интерес их эпос, поэтому мы общались, в основном, за чашкой чая на юте «Ласточки».

— Кэтти, а у них, правда, такой эпос, как утверждают эти два урода-проповедника?

— Разумеется, не такой. Просто, у субъектов, проповедующих библию, условно говоря, первобытным племенам, есть свинская манера делать выборочную нарезку из местных мифов, чтобы казалось, будто туземцы заведомо склонялись к библейским глупостям.

— Точно, эскимосы из-за этого даже в суд подавали, — поддержал Огер.

— А что на самом деле в мифах акваноидов? — спросил Крис.

— Это довольно трудно объяснить, — тут Кэтти сделала жест, будто поднимая невидимую наполненную круглую чашу на соединенных ладонях, — в этнографии есть специальный термин: «Dreamtime», это английская калька со слова «Alcheringa» из языка аборигенов Австралии. «Dreamtime» — некое первичное время. Оно существовало, когда обычный материальный мир еще не был сотворен игрой магических сил, которые существовали всегда, и будут существовать всегда. Все живое, включая людей, родом из Alcheringa, и продолжает быть связанным с вневременной магией, но не все это осознают. Alcheringa существует сейчас за пределами материального мира, и магическая практика позволяет установить контакт с первичными оккультными сущностями. Но далеко не все, что они сообщают людям, можно выразить словами человеческого языка. Такое мировоззрение является древнейшей религией, сформированной еще в эпоху среднего палеолита…

Внезапно Сван Хирд хлопнул своими широкими ладонями по столу.

— Ну! Мне почти то же самое рассказывали ребята — облачные хиппи в Копенгагене.

— Какие хиппи? — переспросила шкипер «Ласточки».

— Облачные хиппи, — сказал он, — самые продвинутые со времен Джона Леннона. Они не отвлекаются на чепуху, а погружаются в нирвану, только ноздри оставляют в сансаре в связи с технической необходимостью дышать. Мы с ними неслабо обкурились, и я даже сотворил композицию. Кстати, в этом круизе я еще не пел ее. Сейчас попробую…

С этими словами он разложил на столе свое недавнее приобретение — китайский мини-синтезатор. Звук у этой игрушки был далек от идеала, зато она помещалась в кармане и работала достаточно долго на одной зарядке аккумулятора.

Выдав для разминки несколько звуковых комбинаций, Сван пару раз резко выдохнул, распушил пятернями свою и так лохматую шевелюру — и запел неожиданно негромко.

Композиция называлась «Магия облачного сна».

Главный герой композиции, будто бы, провалился в некое круглое облако, похожее на огромный кактус, и висевшее над крышами домов.

Внутри этого облака был волшебный мир, который на самом деле представлял собой реальность, в то время, как обыденная реальность выглядела в нем одним невзрачным клубком серой пыли, перекатываемым теплым разноцветным вихрем живого ветра…

…Пройдя по изумительным и безграничным звучащим тропинкам волшебного мира, главный герой вернулся домой под грустно-плачущий звук последнего аккорда…

— Вот такая песня, — заключил гало-рок музыкант, выключив синтезатор.

— Да… — задумчиво произнесла Кэтти Бейкер. — …Пожалуй, эта идея родственна той, о которой говорят мифы, относящиеся к «Dreamtime».

Инге Сигел растеряно почесала переносицу и напомнила:

— Ты, кажется, собиралась рассказать о мифах акваноидов.

— Да, — Кэтти кивнула, — дело в том, что в мифах акваноидов материальный мир очень недавно обособился от «Dreamtime». Представьте себе, что вся известная вам история реальности начинается только с детских воспоминаний вашей мамы. До того никакой связной истории не было, а было нечто вроде мира внутри кактуса-облака из песни.

— Я врубился! — объявил Огер, — Выходит, что для акваноидов любые события, которые случились ранее полувека назад, это как бабушкины сказки про зайчиков и белочек.

— Что-то в этом роде, — ответила Кэтти.

— Но, — продолжил Огер, — у меня тогда не укладывается в мозгу: если акваноиды такие первобытные, то как они могли разрушить гипер-лайнер? Или это не их рук дело?

— По TV объясняли что-то про магию, — напомнил Крис.

— Чушь это, — Огер с досадой взмахнул рукой, — ты сам говорил, что по этому каналу с редким постоянством гонят какую-нибудь пургу про похищения инопланетянами, про приворотное зелье, и что полеты американцев на Луну были голливудским фэйком.

Кэтти Бейкер подняла руки и похлопала в ладоши.

— Давайте, я попробую объяснить. Мы живем в культурной среде, которая неявно нам внушает, будто давние исторические события имеют какое-то сегодняшнее значение. Преклонение перед чьим-то историческим выбором, и некими старинными духовными ценностями встречаются на каждом шагу. Но представим себе культурную среду, где ничего подобного нет, где история со всеми, якобы, ценными древними фишками, не существует. И что? Разве отсутствие истории делает их недоразвитыми? Представьте, например, что вы трое забыли к чертям всю историю, но ваш интеллект, ваши навыки работы и быта, ваши межличностные отношения — в полном порядке. Мне кажется, вы ничего не потеряете при таком раскладе. Скорее, наоборот: в мозгах не будет чепухи, и появится дополнительное место для полезных знаний.

— Даже не знаю… — неуверенно отозвался Крис.

— Ты хочешь сказать, — спросила Елена, — что у акваноидов вот такое вне-историческое общество? Что их обычаи, знания и умения выглядят появившимися из ниоткуда?

— Это моя гипотеза, — уточнила шкипер «Ласточки».

Инге недоверчиво помахала руками, будто перемешивая что-то в воздухе.

— Я не понимаю! Как такое могло получиться? Ведь обычаи берутся из истории, так?

— Нет, — возразила Кэтти, — и обычаи, и история берутся из политики. Тот политический истеблишмент, который в данный период находится у власти, предписывает какие-то правила, которые шутки ради называются обычаями и моралью. Для психологической убедительности, этим обычаям и морали придается историческое обоснование, причем исторические трактовки стряпаются заново каждой новой генерацией истеблишмента. Наверное, не случайно при смене политического курса переписывается история.

— Что? — переспросила Инге, — Как это переписывается история?

— А так. В средние века — вручную. Сто лет назад — в типографии. А сейчас, поскольку компьютерная эра на дворе — просто заменой файла. Нажимаем кнопку, на клавиатуре, происходит замена файла, и история уже другая. И обычаи другие. И мораль…

— Нет! — воскликнула шведка, — Такого, не может быть потому что…

…Тут она рефлекторно замолчала, увидев, как Огер по водолазному подал знак: рука согнута в локте, и ладонь движется перед грудью вверх-вниз. Сигнал «проблема». Еще секунда, и она сердита спросила:

— Огер, что ты меня затыкаешь, а?

— Инге, просто вспомни: какую доверенность мы перед отъездом оформили на Эшли?

— Я помню. Мы оформили доверенность, чтобы она нас представляла в суде по поводу признания нашего клуба отдельной религиозной общиной.

— Точно, — включился Крис, сообразив о чем речь, — а ты помнишь, зачем?

— Конечно, я помню! Религиозная община может не отдавать детей в государственную школу, а учить в общинной школе, если в государственной программе не учитывается специфика их религии. Мы семь раз это обсуждали. Я уже наизусть помню!

— Я тоже помню наизусть, — Крис улыбнулся, — и сейчас Кэтти говорит тебе о том же…

— …Понятно, — перебила Инге, — но ведь Кэтти говорит не о школе, а вообще.

— Это самое «вообще», — заметил Огер, — начинается со школьной истории и этики.

Инге снова замолчала, сосредоточилась на несколько секунд, после чего, обращаясь к шкиперу «Ласточки», и спокойно объявила:

— Ты права.

— Да, — сказала та, — видимо, так. А какая религия у вас в общине, если это не секрет?

— Вуду, — лаконично ответила шведка.

— Круто! — так же лаконично оценила Кэтти Бейкер, после чего спросила, — Чем так не угодила государственная школа, что вы решили изобразить из себя общину Вуду?

— Долго объяснять, — Инге махнула рукой, — достаточно того, как в школьном учебнике истории перечислены традиционные религии Швеции: христианство, ислам, иудаизм, буддизм, индуизм, сикхизм и бахаи. Будто бы язычества в Швеции не было, и собор в Упсале построен не на месте храма Одина и Фрейи, разрушенного христианами. Это, конечно, не главное. Дело в принципе. Пусть не пачкают мозги нашим детям.

Сван Хирд взвесил в руке глиняную кружку с грогом и полюбопытствовал:

— А что с этим делом у акваноидов? Ну, там, с религией, семьей, школой?

— Ты думаешь, у акваноидов есть школы? — скептически отозвался Огер.

— А ты думаешь — нет? — спросил голландец.

— Школ в нашем понимании у них нет, — авторитетно сообщила Кэтти, — как, впрочем, и семьи, и религии. Цивилизация акваноидов принципиально отличается от нашей. Я уже говорила об этом. Культ Водоворота Жизни напоминает религию, но по сути, это магия. Семья — размытый термин. Акваноиды образуют устойчивые микро-группы из двух или нескольких индивидов, но не семьи в современном культурологическом понимании.

— Я не понял, Кэтти, какое еще культурологическое понимание?

— А я объясню. В зоопсихологии высокоорганизованных стайных животных, к которым относятся и люди, заложена четко работающая схема: сексуальная эстетика — влечение — эротическая игра — соитие — новая жизнь — забота о потомстве. Но духовная культура — избыточная политическая надстройка над сексом, превратила все это в синтетическую шизофрению. Жадность и долг. Любовь и верность. Измена и ревность. В природе нет ничего подобного. Наш биологический компьютер — мозг не обладает алгоритмом для балансировки перекосов, которые возникают от этого в нервной системе. В результате, современные люди неизбежно получают невроз еще в подростковом возрасте, и как-то пытаются жить с таким дефектом психики. Большинству людей это все же удается. А нервная система акваноидов капельку другая, она не выдержала бы такого дисбаланса, поэтому секс у акваноидов идет по зоопсихологической схеме, без лишних добавок.

— Кэтти, — окликнула Инге, — ты думаешь, что любовь это лишняя добавка к сексу?

— Не важно, что я думаю, есть объективные научные исследования.

Инге Сигел покачала головой.

— Наука для меня авторитет во многом, но не в вопросе, что нужно людям для счастья.

— Мы говорим об акваноидах, — напомнила Кэтти, — это специализированная раса.

— Да, но они люди, как и мы.

— Нет, Инге. Они люди, но не как мы. Их отличие не только в способности к ныркам на полчаса без акваланга, но и в психике. Ты наверное замечала, что фанаты фридайвинга значительно отличаются в плане поведения от других людей?

— Подожди, — встрял Крис, — ведь акваноиды не фанаты фридайвига, у них дайвинг — это свойство организма. Так что аналогия не годится.

— Ты прав, — Кэтти кивнула, — поэтому, отличия акваноидов гораздо значительнее.

— А я еще про школу спрашивал, — напомнил Сван Хирд, — есть у акваноидов школы? И вообще, как они без семьи воспитывают детей? В коммуне, как у хиппи, или что?

— Трудно сказать, — ответила Кэтти, — я не знаю никого, кто видел бы детей акваноидов. Возможно, они не настолько нам доверяют, чтобы показывать своих детей.

— Понятно, — буркнул Сван, — вообще-то, я бы на их месте тоже не доверял людям. Вот, приперлись люди-миссионеры. Таким только покажи детей — вцепятся, как пиявки. Я считаю: надо гнать миссионеров к чертям, подальше от акваноидов. Миссионеры для отсталых племен — как грипп. У развитых людей иммунитет к библии и к гриппу, а для туземцев и то и другое может быть смертельно.

— Да! — Кэтти улыбнулась, — В общем случае ты прав про туземцев. Но я уже говорила: акваноиды — другие. И у них врожденный иммунитет к библейским религиям. Так что никакого вреда от миссионеров им не будет, а польза конкретная.

— Какая от миссионеров может быть польза? — удивился гало-рок музыкант.

— Просто, деньги. Фонд «Explanation in Genesis» выделяет огромный грант на работу с акваноидами. Треть гранта разворуют, еще треть потратят на всякую фигню, но треть останется, и за счет нее будет построен госпиталь, потом детский сад, и все такое.

— Гм… — недоверчиво хмыкнул Крис, — …Все это несмотря на то, что проповедь среди акваноидов обречена на провал, как ты говоришь?

— Конечно! Ведь проповедники Фонда никогда не признаются, что ничего не выходит. Наоборот, они будут рапортовать об успешных шагах, и просить еще гранты… Так! Я извиняюсь, но усилился ливень, и он такой чудесный, что я не могу его пропустить. Я обожаю принимать натуральный душ!

С этими словами, шкипер «Ласточки» стремительно сбросила с себя всю одежду, и без колебаний выбежала под открытое небо.

— Внушает! — с уважением произнес Огер.

— А мне захотелось попробовать! — заявила Елена Оффенбах и, тоже освободившись от одежды, выбежала под проливной дождь.

Шкипер «Ласточки» ничуть не удивилась.

— Welcome. Я так и думала, что ты решишь составить мне компанию.

— Да, — подтвердила Елена Оффенбах, — поговорить бы надо. Без лишних ушей.

— Хорошая мысль, — одобрила Кэтти.

— Видишь ли, — продолжила голландка, — я по уши в вашей авантюре с акваноидами.

— В чьей? — переспросила мулатка.

— В вашей. Я имею в виду неаполитанскую семью Рамазотти, и тебя, Кэтти, и команду полковника Хафун-Ади, и Гарри Лессера, и греческую команду «Тетис». Надеюсь, мы поняли друг друга в этом исходном пункте?

— Вполне, — подтвердила шкипер «Ласточки».

— Тогда продолжим. Я хочу знать, чего вы добиваетесь? Какова цель проекта?

— Что ж, вполне мотивированное желание. А как подробно ты хочешь знать?

Елена Оффенбах потянулась, немного прогнувшись назад, так что прохладные потоки крупных капель дождя весело забарабанили по ее животу и груди. Оказалось, что это забавное ощущение.

— Классно! — сказала она, — Кажется, я поняла, почему тебе нравится натуральный душ.

— Еще бы! — Кэтти улыбнулась и хлопнула голландку по спине, — Мы чем-то похожи. В частности, похожи тем, что мы обе по уши влипли в проект с акваноидами. Ну?..

— Ну, — сказала Елена, — я хочу четко знать: что, согласно проекту, должно произойти с акваноидами? Мы с тобой обе знаем, что они не племя туземцев.

— Они станут племенем туземцев, — возразила Кэтти.

— Хм! С чего бы вдруг?

— Елена, ты же юрист, и ты служила в миротворческой полиции. Скажи: каков порядок признания общности жителей — туземцами, и каковы последствия такого признания?

— Кэтти, если ты об этом, то действует Декларация ООН «О правах коренных народов», принятая резолюцией 61/295 Генеральной Ассамблеи от 13 сентября 2007 года. И мне кажется, что ты это читала, потому задаешь вопрос именно в такой форме.

— Да, я это читала.

— Значит, — продолжила Елена, — синдикат хочет устроить признание нйодзу коренным народом Малых Сейшельских и Малых Маврикийских островов, а цель этого проекта: рудные месторождения Маскаренского плато. Я угадала?

— Не спорю, — ответила Кэтти, — в начале цель была такая. Компания «Гипер-Лайнер» за период подготовки к великому круизу провела первичную геологоразведку. Сейчас ряд прогнозов по месторождениям подтвердились. Но уже не это главное.

— Не это? Тогда что главное?

Кэтти Бейкер подмигнула голландке и снова дружески хлопнула по спине.

— Ты чертовски догадлива, но не чувствуешь тонкостей крупного авантюрного бизнеса. Главное в раскладе — сами акваноиды-нйодзу, и их будущий статус коренного народа с общинными правами на мелкие островки и атоллы, разбросанные по акватории, почти равной Средиземному морю.

— Государство акваноидов? — быстро спросила Елена.

— Нет, — Кэтти задорно тряхнула головой, — государство ни к чему. Вот этнокультурная автономия, расположенная в акваториях двух маленьких безобидных государств — это превосходная штука! Ты же помнишь резолюцию 61/295. Оцени перспективы.

— Черт! — буркнула голландка, — Неужели ты думаешь, что этот трюк получится?

— Да. Ведь всем, от кого зависит решение, это либо выгодно, либо безразлично.

— Хм… Понятно… Ну, а персонально тебе — для чего это? Не просто же ради денег.

— Я сама точно не знаю. Если бы я верила в астрологию, то сказала бы, что звезды так расположились. Но я ни во что не верю. Может, во мне играет желание сделать дыру в фальшивом, полу-виртуальном и сильно надоевшем глобусе глобальной реальности?

— Глобус глобальной реальности? — переспросила Елена, — Звучит смешно…

— Да. Я сама придумала, кстати. Ну, а как тебе идея?

— Как мне идея? Кэтти, ты что, решила подражать Нео из кино-эпопеи «Матрица»?

— Ну, а если так? — с вызовом в голосе спросила шкипер «Ласточки».

— То… — Елена на несколько секунд задумалась — …Наверное, мне с тобой по пути.