Гайавата

Глава двенадцатая. Власть холодного металла

*Через неделю*

— Эктор, ты же понимаешь, что этого не будет? — спросил Питер, сидя возле печи и подбрасывая в неё полешки.

— Но почему? — удивленно спросил он. — Я никому не скажу, где был и что видел! А в Испании смогу собрать средства и привезти вам специалистов, материалы, порох!

— Это ты сейчас так говоришь. — покачал головой Питер. — Где гарантии, что через год здесь не высадится экспедиционный корпус Его Величества? Ты парень, вроде нормальный, но кто его знает, какие мысли у тебя возникнут, когда ты окажешься дома? Так что нет. Придется тебе побыть здесь, поможешь мне с речными судами.

Глаза Эктора загорелись.

— Сбежать хочешь? — спросил Питер. — В качестве благодарности за то, что мы спасли тебя?

— Да как вы меня спасли? Вы вырезали тех добрых дикарей, которые приютили меня! — возмутился Эктор, дёрнувшись и поморщившись от боли.

— Да так, что рану они прочистили плохо, обмотали грязными тряпками и у тебя была надежда только на свой организм. — объяснил Питер спокойно, поворошив поленья в печи кочергой. — Наш специалист по медицине промыл твою рану и нанёс обеззараживающую мазь, так что тебе больше ничего не угрожает. Но рекомендую перестать искать вино, его здесь нет.

— А что мне пить тогда?! Воду, что ли?! — Эктор даже на корабле употреблял исключительно вино, небезосновательно считая, что сырая вода несёт в себе болезнетворные миазмы.

— У нас воду кипятят, поэтому заразы в ней не встречается. — Питер усмехнулся своим мыслям. — Чего мне стоило уговорить женщин кипятить её…

— Чудны дела твои, Господи… — промолвил Эктор. — Ты интересовался про сталь… Я подумал, пытался вспомнить хоть что-то, но… Печи я видел лишь издалека, с железоделанием не знаком… Но с лодками я могу помочь! Я пять лет на флоте, в корпусах и парусной оснастке разбираюсь!

— Это очень хорошо. — кивнул Питер. — Но пока что рано говорить про лодки. Для начала выучи язык. Я скоро начну учить молодняк английскому языку, можешь включиться с нашими юношами. Параллельно предлагаю заниматься металлургией вместе со мной, обещаю, будет интересно.

Эктор некоторое время обдумывал сказанное.

— А если я сбегу? Будете искать? — спросил он вдруг.

— Умер так умер. — усмехнулся Питер.

— Что? Я не самый большой знаток английского, может неверно понимаю? — не понял он.

— Искать тебя мы не будем. Вокруг нас территории враждебных племён, которые не любят чужаков. — начал объяснение Питер. — Одно дело, когда тебя приносит море, израненного и бессознательного, совсем другое, когда ты выходишь с территории могавков. Тебя убьют алгонкины, или гуроны, которые наши друзья, конечно, но ты для них чужак. А на пути к землям вице-королевства слишком далеко, чтобы дойти пешком. Между ними и тобой территории десятков племён, которые сперва стреляют, и только потом задают вопросы. А порой вообще вопросов не задают. Такие они самобытные. С лодкой уйдешь дальше. Может ты и выберешься из Гудзона, но на побережье племён тоже много, и практически все они имеют боевые каноэ, на которых совершают рейды в земли противоборствующих племён. Тебя догонят только ради лодки. А если тебя минует судьба жертвы морских налётчиков, тебе придется совершать остановки на чужих землях, чтобы добыть воды и еды, что очень не понравится местным дикарям. Каковы твои шансы выбраться, Эктор?

Эктор снова задумался. В таком ключе по данному вопросу он не рассуждал. Оказывается, выбраться нереально.

— Так что ты решил? — задал вопрос Питер, выждав некоторое время.

— Я согласен.

*Зима 1582 года*

Питер вплотную подошел к решению проблемы с железом. Руды ему за всё это время навезли солидно. Питер материально заинтересовал аборигенов, да так, что Голубой Вапити пришлось искать людей для посевной, поскольку добычей были заняты практически все.

Схему он придумал простую. Он выдавал бронзовую кирку. Чтобы отработать её, абориген должен принести ему пятьдесят фунтов железной руды. Места разведаны, обозначены на большой карте в общем зале Первого длинного дома специальными флажками красного цвета. Медь там обозначена зеленым флажком, а серебро серым. Во всём племени из взрослых читать эту карту научились только пятеро, остальные просто не способны принять и понять концепцию. Отработав кирку, абориген должен принести ещё пятьсот фунтов, чтобы получить комплект улучшенных доспехов из бронзы, двести пятьдесят фунтов для получения высококачественного арбалета и комплекта болтов. Но особо упёртые, или упоротые, Питер ещё не определился, могут принести ещё пятьсот фунтов для получения уникального бронзового ятагана, который он разрекламировал как долгожданное орудие возмездия, которое покарает любого покусившегося на твою личную безопасность. В общем, у него просто были лоты, за которые нужно заплатить железной рудой. Доспехов было пять комплектов работы троих учеников, два ятагана работы Питера, ещё были целые горы посуды, сделанной в честь уникальной акции, которые стоили по десять фунтов руды за единицу. Алчность овладела взрослым населением Дома На Холме.

С детьми дело обстояло неплохо, практически все они теперь владеют навыками чтения карт, активно осваивают устный английский и письменный ирокезский, до создания которого почти четыреста лет. Восемьдесят два символа алфавита, основы грамматики, орфографии и лексика — всё это он давал детям уже в течение полугода. Успехи были, он уже выделил наиболее способных, в будущем придумает, чем их увлечь и поставить на службу обществу.

Эктор уже более или менее хорошо изъясняется на могавском, не совершенно, но ему и не нужно блистать риторикой могавских старейшин. Лодками он занимается совместно с тремя мастерами из рода, и у них что-то получается. По его проекту должен получиться баркас, теоретически способный выходить в океан, хотя реалистичным считалось только каботажное плавание. Сейчас под гнётом, для достижения нужного изгиба, сушатся будущие фрагменты корпуса судна, Питер в этом совершенно не разбирался, поэтому доверился профессионализму испанца. Пять лет на флоте обучили его тонкостям ремонта корабля в морских условиях, особенностям смоления обшивки, несколько раз во время плавания им пришлось самостоятельно добывать смолу на территории Флориды, поэтому он мог считаться компетентным в этом вопросе.

Эктору уже подобрали невесту и женили два месяца назад. Всем родом построили ещё один длинный дом, теперь на холме стоит квадрат из смотрящих друг на друга длинных домов. В новом доме выделили ему самую большую комнату. Жену любит, работа нравится. Он с каждым месяцем всё сильнее привязывается к роду и, в один прекрасный день, просто не захочет уходить. Питер рассчитывал на это.

Сегодня, двадцатого февраля тысяча пятьсот восемьдесят второго года, Питер постарается сделать очередной маленький шаг для человека, но большой шаг для человечества.

Этот шаг назывался блауофеном[35], который уже появился в Европе и в настоящий момент радует металлургов большими партиями качественной стали. До него был штукофен, партии поменьше, но зато больше процент выхода стали. Питер за цифрами не гнался, ему нужно много стали за раз, что даст именно блауофен.

Полгода назад, он, из обычного кирпича и модернизированного раствора, построил шахту, в которой началось строительство этой печи. Мучительно, долго, с переделками и браковкой кирпича, но печь была построена. Питер постарается забыть эти дни, когда каждый день казалось, что ничего не получится. Шамот ученики начали жечь ещё в прошлом году, поэтому его было достаточно для создания кирпичей. Рецептуру кирпича подбирали недолго, Питер знал рецепт, просто на всякий случай провел испытания для нивелирования вероятности ошибки. По сути, блауофен представляет из себя два усечённых конуса, которые соединены широкими основаниями друг с другом. Сверху, в малое сечение конуса, засыпают уголь и руду, а почти у основания нижнего конуса подают воздух в специальную фурму. Сегодня предстояло загрузить печь коксом и рудой, разжечь и получать удовольствие и, хочется надеяться, сталь.

Кокс Питер изготавливал из угля, методом коксования, с учётом местных условий. В холме за селением было вырыто место под щелевидную печь, в которую засыпался уголь, перекрывался кислород и поддерживалась температура в районе девятисот градусов Цельсия, то что в районе, Питер был уверен, но не точно. Он не знал свойства местного угля, поэтому использовал древесный уголь. Так было легче рассчитать температуру, исходя из объема топки, количества топлива и калорийности древесного угля, который при одинаковых исходных, старается давать одну и ту же температуру. У Питера было три градации. Где-то в районе пятисот градусов, где-то около тысячи, и тысяча-тысяча двести. Сегодня, благодаря коксу в топке, должна появиться новая, четвертая градация, тысяча двести — тысяча шестьсот градусов. Он на это очень надеялся.

Ещё одним пунктом будет предстоящая долгая работа. Чтобы выбить сталь из блауофеновской крицы, нужно очень много по ней долбить кувалдой и молотом. Сам Питер этим заниматься не будет, в роду хватает здоровых мужиков, которые не против покачаться и получить в конце вознаграждение в виде изделий из стали. Ушастый Бизон кажется, никогда не устанет демонстрировать любому желающему свой штык-нож М7, так давно подаренный Питером. За аналог многие воины готовы душу продать. Правда, души Питеру не нужны, ему нужны добросовестные работники.

И вот, пламя в топке разгорается. Пара часов томительного ожидания и стало заметно, что печь-то горит!

— Это исторический момент! — вознес Питер указательный палец в небо. Ученики пристально уставились в небо. — Да нет же, идиоты! ЭТО исторический момент.

Он указал на основание печи.

— Дождемся, пока всё это прогорит и получим долгожданную сталь. — объяснил он. — Ну-ка, Малый, что сейчас происходит в печи?

— Кхм! Кокс, содержащий вредной серы меньше, чем обычный уголь, почти без остатка сгорает, отдавая тепло руде, которая плавится и по стенкам печи стекает в основание. Мы откроем задвижку из яшмы и оттуда упадёт кусок крицы. Потом мы его раскуём, поделим на куски и мужики будут часами бить эти куски кувалдами. — бодро отчеканил Малый Кондор.

— Молодца! — похвалил его Питер. — Бобёр, чем они будут его бить?

— Думаю, те молотки из твёрдого железа, которое мы сделали из болотного железа в той печке, которая рассыпалась на третью плавку. — ответил Чёрный Бобёр.

— Соображаешь! — также похвалил ученика Питер. Ему не жалко, а сегодня они заслужили. — На что мы потратим первую сталь, а, Черный Соболь?

— Ну… — замялся он.

Питер ничего о планах им не говорил, просто тест на логику.

— А! Инструменты! Из бронзы мы сделали инструменты первым делом! — озарило Соболя.

— Сечёшь, Соболь! — улыбнулся ему Питер. — Слетайте и притащите сюда кукурузный сок и чего-нибудь пожрать, ждать будем долго.

*На следующее утро*

— Вот сюда бей. — указал Питер на пласт крицы, лежащий на бронзовой наковальне.

Указал он это Спящему Медведю, который задумчиво глядел на этот пласт, примериваясь к нему чугунной кувалдой.

— И сколько бить? — спросил он наконец.

— Пока кувалда не сломается. — усмехнулся Питер. — Шучу. Пока не остынет. Потом заново нагреем, а тебя поменяем.

— Что-то тяжеловато будет, думаю. — почесал затылок Медведь.

— Это тебе не бронза, которую расплавил, залил, молоточком постучал и всё. — ответил на это Питер. — Сталь достаётся выносливым.

Медведь глубоко воспринял последние слова, приосанился и перехватил кувалду.

— Буду бить сколько нужно. — сказал он.

— Сила особой роли не играет, нужно бить с ритмом, размеренно. — предупредил его Питер. — Дерзай, а я пошел.

Оставив Медведя с Малым, который проследит за правильностью действий воина, Питер направился к своему дому. Мастерская была в другой стороне поселения, но поселение состояло из четырех домов, двух промышленных зданий и трёх складов. Один склад они возвели под железную руду, которую особо увлекающиеся и алчные личности всё продолжали приносить, в погоне за эксклюзивным снаряжением, второй склад шел под дерево. Внутри поставили распорки для брёвен, там же высыхали детали баркаса. Третий склад был возведен для хранения готовых изделий. Складировали бронзовые кирасы, шлемы, оружие, арбалеты, инструменты, которые нужны для будущей продажи местным племенам, когда они поймут, что Высоких Людей будет сложно одолеть и лучше с ними торговать. Оружие продавать им никто не будет, не дураки. Одновременно этот склад являлся и мастерской по дереву, так как располагался рядом со складом древесины. Внутри три мастера и десяток подмастерий, которых с недавних пор перестали делить по половой принадлежности, изготовляли мебель, часть для личного пользования, часть на будущую торговлю. Что могли дать другие племена? Многое. Первое, на что рассчитывал Питер, это керамическая глина. Её нужно было много, а их селение нормальную глину не обнаружило, тут только такая, которая годится на средненькие кирпичи. Питер планировал менять инструменты на десятки фунтов глины, сотни фунтов медной и железной руды. Они ресурсы, Питер изделия. Надо ломать суть племенного строя, вводить деньги, обмен, оживлять торговлю, учить пользоваться инструментами, производить хоть что-то. Необходимо, чтобы из разрозненных разнородных племён образовалась хоть какая-то общность, интерес взаимодействия. Тогда будет речь о союзах, оборонительных соглашениях, организованном отпоре англичанам, французам и голландцам. Конфедерация ирокезов уже есть, только их племя что-то не особо чувствует это, так как глубоко среди чужих территорий. На севере онондага, сенека, основная масса могавков. С ними нужно налаживать связи. Река в этом поможет.

— Уже вернулся? — Мэка встретила его у входа. — Будешь есть?

— А давай. — согласился Питер, заходя и усаживаясь за стол. — Что за шум был рано утром?

— Ничего такого. — махнула рукой и скривила лицо Мэка. — Кэнти подралась с Нэшей. Как всегда, касательно тебя.

— Опять началось… — вздохнул Питер. — Знаешь что? Выдам их подмастерьям замуж и дело с концом. Надоели.

— Да, это бы избавило нас от многих проблем. — согласилась Мэка, которой конкуренты на своей территории не нужны.

Питер принялся за еду. Жареное мясо с варёной кукурузой, сдобренное какими-то травами. Было вкусно, поэтому он взял добавки.

— Нужно завести себе посыльного. Лень за учениками идти. — отодвинулся он от стола.

— Кэл и Мэхпи слоняются без дела, давно пора им дать какую-то работу. — предложила Мэка.

— Они же учатся у меня. — не согласился с утверждением Питер. — А в остальное время да, слоняются. Ты права. Возьму их новыми учениками, скоро приём работ от Соболя, Бобра и Малого. Кэл! Мэхпи!

Мальцы примчались через минуту.

— Слушайте меня. — начал Питер. — Сейчас стрелой летите звать Черного Соболя, Черного Бобра и Малого Кондора. Вечером обсудим ваше будущее. Усвоили? Стрелой!

— Да, отец! — хором ответили они и побежали.

— На прошлой неделе, когда ты добыл эту, "шталь", ночью в тебя будто дух вселился… — улыбочка Мэки предвещала Питеру кое какие события. — Ты и так горяч, но ту ночь я до сих пор вспоминаю…

— Сегодня ночью обсудим это. — хлопнул её по заднице Питер и поцеловал в губы.

Здесь поцелуи в губы не распространены, такие культурные особенности. Поэтому для Мэки это было в новинку.

— Сейча… ой… — забежал в комнату Кэл. — Придут, эээ… сейчас. Я пошел.

— Ладно, сейчас, как придут мои подопечные, собери здесь иждивенок. — попросил жену Питер.

— Хорошо.

— Чего-то важного случилось? — сходу задал вопрос Черный Соболь. — Мы там Медведя одного оставили с крицей, останавливаться отказался, говорит, дело его чести.

Ах да, очередной выверт психики Ушастого Бизона. Эпосом бледнолицых он увлёкся с каким-то нездоровым огоньком. Питер по памяти пересказывал ему и воинам подвиги Геракла, кое-что о Троянской войне, Одиссею, Легенду о короле Артуре, Тристане и Изольде, что-то из Гамлета, хотя помнил слабо. Пытался рассказать о Томе Сойере, которого достаточно хорошо помнил, но отклика в душе Бизона это не вызвало. Тот требовал ещё рассказов о рыцарях, героях древности, великих воинах… Отложилось вот, какой-то кодекс чести выработали. Правда он на врагов почему-то не распространяется, ну, их проблемы.

— Ладно, я ненадолго вас задержу. — кивнул Питер. — Время пришло вам жениться. Я со старейшинами обсужу, препятствий быть не должно, с родством посчитаем, по возрасту почти подходите, так что проблемы не будет. Выкуп за вас, так и быть, внесу, лишь бы они от меня подальше отселились и капали на мозги кому-то другому, вам, например.

— А на ком? — с какими-то непонятными нотками в голосе уточнил Соболь.

— Да на иждивенках моих. — сказал Питер. — Вон, Мэка подтвердит, я к ним даже не приближался, да и мелковаты. А вам в самый раз.

— Но… — начал Бобёр.

— Я не спрашиваю у вас, хотите ли вы жениться, так что можешь все свои аргументы обратно засунуть, откуда достал. — остановил его Питер. — Это их согласие нужно спрашивать.

Питер имел большую власть над учениками, их знания ещё недостаточны, они это понимают. Сталь обещала дать очень многое племени, а делать её они ещё не научились. Год назад казавшаяся чудом бронза уже блекла в их глазах, переходя во второй сорт материалов. Нож вождя был примером, сталь и бронза — небо и земля. Поэтому самое страшное, что с ними может случиться — Питер выгонит.

— Эй, как вас там? — Питер обернулся к зашедшим в столовую девушкам. — Кэнти, Нэша, Омуса, Уна. Вот вам три жениха на выбор, определяйтесь побыстрее, людям работать надо. Я сказал серьезно, без шуток. Выбирайте пока не закончились и не сбежали.

Девицы засовещались шепотом. Питер терпеливо выжидал, рядом с ним села Мэка, он её приобнял.

— Время истекло. — по ощущениям Питера прошло минут десять. — Итак?

— Я выбираю Бобра. — заявила Уна.

— Я выйду за Соболя. — это была Нэша.

— Я за Кондора. — это высказалась Омуса.

— А тебе мы обязательно кого-нибудь найдем. — заверил старшую дочь Красного Камня, по имени Кэнти, Питер. — Не переживай, будет тебе муж. Всё, расходимся по рабочим местам. А я пойду договорюсь со старейшинами.

Питер встал из-за стола и пошел в Первый длинный дом. Старейшины оказались в доме, где проживает Бородатый Утёс, он направился туда.

— О, Пэйта! — махнул рукой Тихий Орлан. — Присоединяйся!

Эти двое сидели в кабинете Утёса и курили трубку. На столе лежали карты, которые во множестве копировали способные в рисовании соплеменники. Но эти карты были только с ориентирами, без наименований поселений и искусственных конструкций с промышленными предприятиями. Последнее, чего хотелось Питеру, это вносить непонятности в местную картографию.

— Я по делу. — присоединился к столу Питер. — И бросали бы вы курить в помещениях, вредно.

— Мы тут делом заняты. — Утёс потряс пергаментом с картой Гудзона. — Планируем следующий поход.

— У меня дело небольшое. — заверил Питер, принимая трубку и делая затяг. — Учеников хочу на своих иждивенках переженить. Уна выбрала Бобра, Нэша выбрала Соболя, Омуса Кондора. Родство нужно посчитать, это от вас, от меня приданное будет, оружием или бронёй, могу изделиями и посудой. Часть, как полагается, в общий фонд рода.

— Эк ты завернул! Женитьба! Ха! — всхрапнул Утёс. — Да кто же так дела решает? Ты же на них женат!

— Да не трогал я их, не мой возраст. — объяснил Питер. — Так что давайте, ваша часть ясна, моя тоже. Все на всё согласны, можно сказать от чувств женятся. Страха там, или неуверенности. Ну?

— Не нукай мне тут! — возмутился Орлан. — Не со своими детьми говоришь!

— Ну! — поддержал Утёс.

— Так что решили? — проигнорировал выпад Питер.

— Эх… Ладно. Посчитаем родство, свадьбу организуем. — вздохнул Орлан, после кивка одобрения от Утёса. — Недавно же Новый год праздновали, что ты тогда не подсуетился, а?

— Да из головы вылетело. — признался Питер, в очередной раз принимая трубку. — Вы где табак взяли? Терпкий!

— Где-где… Падающий Кречет, он один у нас табачную посадку сеет. — ответил Орлан. — Ладно, иди уже. В течение недели решим твой брачный вопрос. Слушай, раз уж такая гулянка пошла, может постарше жену себе возьмешь? Есть одна вдова, как Мэка возрастом, тебе идеально подойдет!

— Ох нет! Знаю, о ком ты! За дурака не держи, она меня сожрет без соли! — запротестовал Питер. — Б№ядь! Соль! Я пошел.

Питер спешно направился в продуктовое хранилище, отгоняя мысли про Сохатую Сороку, которая уже давно вдова, и славится тем, что проедает плешь любому, даже лысому. Он четыре недели назад приготовил и заложил восемь бочек засоленного мяса разной концентрации и типа засолки. Всё для установления оптимальной концентрации для наилучшего отношения съедобность/долговечность.

Сухой тип посола мяса как и ожидалось, сохранил мясо в консервированном виде, без лишних запахов и изменений пигментации. Четыре бочки с разной степенью концентрации соли без видимых изменений. Сегодня вечером будет испытание на добровольцах. Мокрый тип, с разной концентрацией соли в рассолах, показал разные результаты. Малосольный испортился, чуть повыше начал давать запах, последние два нормально. Питер из соображений здравого смысла не стал делать высоченные концентрации соли, поэтому ожидал, что даже последнюю бочку, с самым высоким уровнем соли из четырех, можно будет употреблять, после обработки. Всё это делалось для разнообразия, если вдруг что-то пойдет не так.

Питер самостоятельно перетащил бочки к себе, объяснил Мэке, что делать с мясом, показал, научил. Так до вечера и готовили оригинальный ужин.

Вечером пришли ученики и состоялся первый ужин будущих молодоженов. Питер внимательно наблюдал за реакцией на вкус мяса, сам пробовал, спрашивал мнение. Будущим супругам всё понравилось, так как оригинальный вкус.

— На самом деле, это соль. — признался Питер. — Да-да, соль. Я никого до этого её есть не заставлял, но сам регулярно подсаливал свою еду.

— А! Ты ещё на лепешки что-то постоянно сыпал! — вспомнил вдруг эпизод Малый.

— Не знаю, как остальным, но мне так даже больше понравилось. — поделился мнением Бобёр.

— Это ещё не всё! — объявил Питер. — Мэка!

Жена ушла на кухню и принесла оттуда деревянное блюдо с обжаренными тефтелями из кукурузы и солонины. Питер чуть подустал нарезать мясо, но оно того стоило, как показала дегустация.

— Что это? Это просто великолепно! — поделилась ощущениями Омуса.

— Потом тебе объяснят. — Питер подмигнул жене. — Малый, чего там с предшедевром?

— Делаю, учитель. Скоро будет готово. — ответил Малый, жуя тефтелю.

— Остальные? — спросил Питер.

— Будет готово скоро. — заверил Бобёр.

— Уже готов. — ответил Соболь.

— Да ну! — не поверил Питер. — Покажешь после ужина.

Ученики переглядывались с будущими женами, Мэка довольно на это смотрела, Питер несколько раз попытался разговорить компанию, но не имел успеха. Потихоньку доели и разошлись. Соболь повел его с остальными учениками в свою комнатушку.

— Вот он, мой предшедевр! — стянул он кусок ткани с предмета на полу.

— Ну что сказать… — Питер сделал паузу, за время которой Соболь вспотел. — Поздравляю, ты подмастерье!

На полу стояла ручная борона типа "зиг-заг". Цепь с кожаными лямками на четверых, бронзовая основа и железные зубья.

— Как придумал и откуда взял железо? — задал вопрос Питер.

— Придумал… Ты же в тот раз сделал грабли для женщин, чтобы землю рыхлить? А я в один день подумал, а чего много раз водить ею, если можно за раз пройти? Вот и представил, что шесть граблей друг за дружкой идут, так и придумал. А железо из того чугуна взял, намаялся с молотком, но сделал.

— Почему именно железо? Чем бронза плоха? — продолжил опрос Питер.

— Так я заметил, что грабли бронзовые ломаются иногда, зубья откалывает, гнутся… Предположил, что железо будет более твердым. — ответил Соболь.

— А ты смекалистый. — похвалил Питер. — Молодцом, поздравляю. Вы двое, жду от вас чего-то ещё более выдающегося. Всё, по домам.

У учеников были свои отдельные комнаты, так как их статус в роду был довольно высок. Ну не может воин несерьезно относиться к человеку, который делает ему оружие, броню и расходные материалы. А видя уважение воинов, уважительно относятся и женщины. Поэтому и комнаты отдельные, дабы в спокойной обстановке отдыхалось лучше, чтобы потом лучше работалось.

Питер вернулся домой, чтобы быть встреченным Мэкой. Он упал на кровать, куда она его толкнула. В комнате было темно, лампа осталась на столе. С жены упало кожаное платье, если верить шорохам. Плеч Питера коснулись тёплые руки, он притянул её за талию, поцеловал в шею, затем заметил, что его коснулись ещё одни руки. Он напрягся, Мэка это почувствовала.

— Это Кэнти[36]… — прошептала она, обдав его ухо горячим дыханием. Упругие груди прижались к нему и она медленно выдохнула с полустоном.

Вечер удался на славу, а ночь так вообще.