Гайавата

Глава двадцать восьмая. Черная легенда

*Май 1591 года*

— Левой, левой, раз-два-три! Левой, левой! Раз-два-три! — дал счёт Белый Карибу, командуя своей ротой, идущей колонной.

Хорошая дорога, чуть выпуклая для защиты от осадков, стрелой устремлялась к Нью-Лондону. Торговля завязалась активная, поэтому дорогу построили высококачественную, Питер таким образом хотел показать англичанам истинное качество, да и, по большому счёту, готовился к текущему действу.

Все торговцы, послы и прочие официальные шпионы были убиты или схвачены. Для неофициальных шпионов по периметру города были организованы облавы и засады. Информация о внезапном нападении не просочилась раньше необходимого. Всех встреченных на пути колонистов, захватывали или убивали разведчики. Быстрый Волк имеет довольно гибкую мораль, как и большинство воинов племени, поэтому ему нет разницы кого резать, женщин, мужчин, хотя Питер приказал стараться захватывать живьем.

Быстрый Волк свою работу знает хорошо, никто не ушел, до чистого поля перед частоколом войска добрались незаметно. Наблюдателей сняли из луков, лишнего шума не было.

Каково же было удивление англичан, когда их город подвергся обстрелу полевыми гаубицами. На вооружении их было всего десять, с собой взяли пять. Гаубицы концентрированным огнем разбили деревянные артиллерийские бастионы, затем принялись за стену. Взрывы снесли секцию частокола и в проломленный проход ворвались воины-могавки. За стеной была паника, колонисты бежали кто куда, хаотично и бессмысленно. Стрельба из мушкетов происходила редко, в основном в ход шли мечи.

Питер вошел в пролом со вторым отрядом, когда первый уже ушел ко дворцу. На утоптанной земле лежали трупы немногочисленных солдат, пахло кровью и сгоревшим порохом. Англичане этого явно не ждали. Конечно не ждали!

Согласно выведанному лазутчиками плану, английская армия, в количестве трех тысяч штыков, сейчас движется к Сердцу-Стали по крутой дуге, чтобы ударить с севера, чего не должны никак ожидать тупые дикари. Начальник Тайной Службы сэр Уолсингем, конечно, хорош, но то, чему научился Питер за свою прошлую жизнь, ему никак не переплюнуть. Может он и хорошо анализирует происшествия в различных благородных дворах, предсказывает реакцию королей, работает с донесениями шпионов, создаёт нехилых масштабов шпионские сети в сопредельных державах, но… Питер хоть и не шпион, но о шпионаже кое-что знает. Вьетконги использовали хитрейшие системы явок, паролей, хитрых тайников и подстав. Пусть он и не занимался отловом шпионов, но в подземных бункерах партизан попадались различные приспособления, поддельные паспорта, липовые донесения и приказы для американской армии, даже самодельный грим, чтобы замаскировать резидента. Подковёрная война шла чуть ли не хлеще настоящей. Русские шпионы, диверсанты, китайские… Питер насмотрелся на следы их работы. Кое что отложилось в голове.

Да даже не видь он таких хитрых вещей, обычный гражданин США может вспомнить кучу шпионских приспособ и методик, неведомых в этом времени. Питер уже год как перевербовал половину доносчиков англичан. Это были обычно аборигены из подконтрольных им племён, работающие не за выгоду, а за идею. Кому-то сильно не понравилось доминирование ирокезов в регионе, в связи с чем, этот кто-то устроил полноценную программу очернения, по мотивам "Черной Легенды"[80]. Ирокезы и людей едят, и женщин насилуют, детей порабощают, продают злым людям за морем…

Нет, есть некоторые из этих грешков, Питер признавал. Но далеко не в таких масштабах, как расписывают наемные краснобаи. Наивные аборигены верили, даже в роду появились оппозиционеры, борцы с кровавым режимом, но их быстро укоротили. Буквально. Факт продажи детей османам был, точнее даже не продажи, а дара. Эктор скупил очень много детей на средиземноморском побережье Франции, где с ними с удовольствием расстались родители. Крестьянство практически везде живет впроголодь. Но это была разовая акция, так как ему нужно было что-то везти, а не идти порожняком.

Эктор вот, обиделся бы, узнай, что на второй родине его считают злым человеком. И за султана бы тоже обиделся, так как этот добрейшей души человек просто не способен причинить вред ребенку. Если ребенок до этого не подписал контракт о зачислении в ряды янычар, конечно же. Тогда дети проходят жесточайшую школу подготовки, после чего отправляются в мясорубку в Восточной Европе. Но к этому времени это уже не дети, а профессиональные солдаты со сломанной психикой, которые без лишних эмоций идут убивать и умирать.

Касательно же англичан… Питер бы мог оттягивать этот момент бесконечно долго, его мнение много значит в Совете Старейшин, он даже получил право вето на любой проект стариков. Он бы и оттягивал, хотя Бизон закусил удила и последние два года рвался их уничтожить. Но англичане сами подписали себе приговор. Они решили поставить жирную точку в могавском вопросе. Елизавета, которая после тяжелейших родов умерла, но оставила болезненного наследника, которого теперь называют Георг Одной-ногой-в-могиле, или Примогильный Джордж. Нехорошо так шутить над ребенком, но людская молва такова. Заправляет всеми делами теперь сэр Уолсингем, начальник тайной службы. При малолетнем наследнике теперь регентский совет, который управляет колонией. Они-то и затеяли этот рискованный ход.

Елизавета, она женщина такая, волевая. Обстоятельства требовали наследника, она его предоставила. Пусть хилого да болезненного, но наследника. Пусть умерла при родах, зато выполнила требование обстоятельств. Отцом стал сэр Чарльз Дадли, близкий родственник ныне покойного фаворита королевы. Поговаривают, что она действительно была девой, но люди вообще много говорят. Бизон, например, вообще не верил, что женщина до такого возраста может не знать мужчины.

Регентский совет начал вести кардинально противоположную елизаветинской политику. Они запретили аборигенам селиться в черте города, выселив их за стену, чем нехило ослабили возможности Питера для наблюдения за жизнью города в ночное время. Это однозначно работа сэра Уолсингема, который знает, что Питер следит за ними.

Затем они разорвали серию договоров о торговле, что было неприятно, но не смертельно. Но самое главное, они начали вести курс выхода в самодостаточную жизнь. Расширили поля, чтобы не покупать провиант у могавков, достроили пороховую мельницу, начали делать запасы селитры, отлили полевые пушки по образцу могавских, с казенной зарядкой, увеличили интенсивность подготовки войск, всё шло к скорой войне. Поэтому Питер совсем не удивился, когда они выдвинулись на захват Сердца-Стали. Благо, сами придумали себе хитроумный план, который позволил выделить силы для захвата их города.

Пока их армия шла на встречу со своей смертью, Питер захватил город, где осталось всего двести солдат и некоторое количество ополченцев, а теперь планировал дождаться здесь результатов боя.

На следующий день прибыл гонец от Бизона. Результат боя вышел ожидаемый. Англичане потеряли почти полторы тысячи убитыми и триста с лишним ранеными. Раненых мало, так как тяжелораненых добивали, а степень тяжести ранения определялась воинами на месте. Остальные сдались на милость Бизона. Бизон принял капитуляцию, устроив настоящее представление. Он очень хорошо впитывает всякую ерунду, а вот полезные вещи в него кувалдой не вбить. Откуда-то вспомнился ему давний рассказ Питера про иго. Это когда возле кучи трофейного оружия из трех копий сооружалась арка, под которой проходили военнопленные, глядя на своё оружие, неуважительно сваленное в кучу. Так поступали легионеры Древнего Рима, теперь этот ритуал на вооружении у Ушастого Бизона.

Налетели на марше, поэтому перестроиться им удалось не сразу. Самое странное, что сэр Уолсингем не мог не знать, что Питер знает о их телодвижениях.

Но странность быстро прошла, когда разведчики притащили самого Уолсингема с королем Англии в люльке.

— И какого дьявола происходит? — в недоумении спросил Питер у Уолсингема, который вид имел побитый, весь в синяках, порезах.

— Кхм-кхм… — глава тайной службы прокашлялся, чтобы выиграть время для формулировки ответа. — Произошел переворот.

— Не угадал. Это я здесь переворот пришел устраивать. — криво усмехнулся Питер.

— Угадал. — не согласился Уолсингем. — Сэр Уильям Лидс совершил вооруженный переворот, захватив власть в регентском совете, а меня поместив в темницу. Благодаря вашему штурму, я сумел выбраться и попытался спасти короля.

— То есть это не ваша задумка, организовывать такое бездарное нападение? — уточнил Питер.

— Я не имею к этому никакого отношения. — не моргнув глазом, ответил сэр Уолсингем.

Питер ему не верил, точнее верил, но не до конца.

— Мы же взрослые люди, сир Уолсингем… — Питер сел в роскошное кресло в кабинете королевы. — Скорее всего вы с военачальниками разрабатывали план, возможно нам пришлось бы намного хуже, чем сейчас, но внезапный переворот всё испортил.

Начальник тайной службы молчал. Попадание в десятку.

— Кого ещё закрыли в темнице? — поинтересовался Питер.

— Только меня. — ответил англичанин. — Генерала Мальборо зарубили при сопротивлении, его заместителя тоже. А жаль, он бы действовал по нашему совместному плану. Все могло сложиться по-другому.

— Могло. Возможно. — согласился Питер. — Жаль Елизавету, она была умной женщиной.

— Да… — печально вздохнул Уолсингем. — Что нас ждёт?

— О самоуправлении больше речи не идёт. Это же и так ясно? — увидев согласие с утврждением в глазах англичанина глазах, Питер продолжил. — Мы поставим во главе специально обученного старейшину, который будет курировать работу группы молодняка, которым уготована судьба управленцев.

— Вот даже как… — удивленно произнес Уолсингем. — Вы готовите себе властителей? Это какая-то племенная знать?

— Нет у нас такого. Каждый берет своё место своими навыками и талантами. — покачал головой Питер. — Пока что. Надеюсь пару поколений эта система продержится…

— Демократия… — презрительно хмыкнул Уолсингем.

— Ты был бы неприятно удивлен, прожив ещё четыреста лет. — тихо сказал Питер.

Уолсингем с недоверием, а затем с каким-то едва скрываемым озарением посмотрел на Питера. Теперь всё в его голове встало на свои места.

— Так ты…

— Нет. — покачал головой Питер.

Судя по выражению лица англичанина, это только утвердило его в догадке.

— Я не живу вечно, просто это моя вторая жизнь. — захотелось высказаться об этом хоть кому-то.

— А как же Рай или Ад? — с отчаяньем вопросил Уолсингем.

— Не видел ничего подобного. Технически, я не умер, просто стал… неважно. — Питер встал с кресла и направился к выходу. — Короля мы заберем к себе. Он будет окутан достойной заботой, получит лучший уход и не будет ни в чём нуждаться.

Уолсингем остался сидеть в кабинете своей королевы.

Когда Питер вышел во двор, к нему подошел Быстрый Волк.

— Внутри. — коротко дал команду Питер.

Быстрый Волк вошел во дворец и вышел через две минуты. Питер вопросительно на него посмотрел, тот кивнул. Никто не должен знать тайну Питера. А Уолсингем был и так не жилец, слишком опасный противник. Если бы не случайность в виде переворота, он мог знатно попить крови. Англичан всё равно бы победили, но обошлось бы это гораздо дороже. Хорошо, когда кругом полно некомпетентных людей. Питер научился с ними обращаться, а вот враги ещё нет.

Если твердо смотреть правде в глаза, у Питера в самом начале его пути, было лишь племя некомпетентных. Они охотились орудиями каменного века, носили кожу и примитивные ткани, строго следовали заветам предков, вели перманентную войну за охотничьи угодья с соседними племенами. Это племя настороженно восприняло Питера, но, слава всем духам и богам, удалось завоевать внимание и расположение ключевых фигур племени. Он не ожидал, что всё начнет меняться так быстро. В рамках четырех лет, племя достигло хоть какого-то подобия цивилизации. Культуры нет. Народные песни на уровне фольк-групп каменного века, то есть каждый поёт как может. Рисования нет. То есть есть, но исключительно силуэтная живопись. Все свободные стены украшены изображениями животных, растений и сцен битв. Даже не осведомленный о прошлом этих людей человек, поймет, что этот экспресс едет прямиком из каменного века. Но назад они уже не вернутся.

Многие из вещей, которые им дал Питер, останутся навсегда. Ирокезы никогда не забудут как производить бронзу и железо. Сталь утерять им тоже будет трудно. Арбалеты тоже широко известны, хотя они были лишь кратковременным промежуточным эпизодом, между луком и мушкетом. Преимущества есть и у лука, поэтому многие члены племени до сих пор ходят с навороченными составными. Когда был арбалетный мейнстрим, от луков отказались практически все, с ними ходить было не модно, упорствующих считали отсталыми и тупыми. Но когда Питер решил немножко поиздеваться над конструкцией лука и стрел, популярность резко вернулась, ведь все воины поголовно с детства не расставались с простым односоставным луком, соответственно имели надлежащие навыки лучника. Пусть новый составной лук практически никогда не пробивал кирасу и шлем, но на охоте он был намного более эффективен, чем арбалет. Арбалет давал охотнику право на один верный выстрел, изменив привычную тактику. Из лука опытный стрелок может пустить две или три стрелы в короткий промежуток времени. В войсках их использовать было запрещено, так как они не обеспечивают надлежащей точности и психологического эффекта. Хотя разведчики были вооружены исключительно луками, для обеспечения скрытности. Только абсолютно глухие люди не услышат выстрел из мушкета в лесу.

Георг I Тюдор, болезненный ребенок семи месяцев от роду, удостоился прозвища ещё при рождении, что довольно необычно. Вообще, шансы даже на зачатие его были призрачно малы, удивительно? что он ещё держится. Воля к жизни у него тоже есть. Пусть он родился без внешних изъянов, но был очень слаб. Питер решил забрать его в Сердце-Стали и вырастить в могавских традициях, с упором на лидерские качества. Если он не помрёт от какой-нибудь ерунды, то станет королём Англии, как только достигнет совершеннолетия. А пока Нью-Лондоном будут заниматься специально обученные люди. Англичане сейчас разбиты, сопротивления не окажут, даже если Питер прикажет отрубить голову каждому десятому жителю.

Теперь не будет никакой речи о самостоятельности, только жизнь под эгидой могавков. Они дадут широкий спектр технологий, которые благотворно скажутся на сельском хозяйстве, промышленности и ремесле. Ещё у них есть хорошие корабелы, которые отныне будут работать на верфи Сердца-Стали. Нужен флот из быстрых кораблей, чтобы было что ответить испанцам, вздумай они сфокусироваться на могавской проблеме.

Эктор, к слову, делает неплохие успехи. Практически сразу после того, как он осел в Гаване, был заложен фрегат нового типа. Таких кораблей ещё никто не строил, он получился быстр, хорошо вооружен и обладал командой из двухсот человек. Испанцев корабль не заинтересовал. В кораблях их всегда интересовала грузоподъемность и вооруженность. Тонны золота и серебра нужно как-то возить, а фрегат к этому практически не годен. Специализированный боевой корабль-преследователь. Вооружена его "Гаванская Изабелла" была традиционными дульнозарядными пушками по бортам, но на носу, вместо фигуры, стояла длинноствольная гаубица, стреляющая осколочными снарядами. Османский султан снабжал его новомодными бомбами не скупясь. Пусть ударные взрыватели на основе бертолетовой соли были ненадежными, давая осечку каждый пятый выстрел, зато они были. Эктор, после намеренного уничтожения стаи из трёх пиратских кораблей, отписывался, что разработал новую тактику. Осколочная бомбы, если происходит попадание по мачте, мало того что может её расколоть, так ещё и рвёт паруса на соседних мачтах, сильно снижая ход. А если попадет по парусам, то может сдетонировать от них, а может быть остановлена, тогда она падает на палубу и взрывается там. В любом случае приятно. Не врагам, а Эктору. На основе этих особенностей базировалась его тактика. Он обстреливал из гаубицы паруса корабля противника, что сильно снижало его ход, так как отверстия в парусах, стоит подуть ветру, превращаются в дыры, а иногда вообще рвутся пополам. Обездвиженный корабль затем легко расстреливается из бортовых орудий, или сдаётся. Эктор стал профессиональным работорговцем, который, пользуясь превосходством, активно торговал рабами в таких столицах работорговли как Кафа, Тунис, Дагомея, Стамбул. Ещё он иногда делал вылазки на африканское побережье, где его абордажники ловили чернокожих. Бизнес оказался очень выгодным, султан даже выкупал по повышенной цене чернокожих детей, чтобы сформировать из них отдельный корпус янычар. На вырученные деньги Эктор начал строительство дворца в Стамбуле, участок для которого выделил султан, снеся трущобы в западной части города. Испанский друг самого султана стал весомой фигурой в Высокой Порте, его уже два раза пытались зарезать, три раза отравить, и засыпали канцелярию султана доносами и наветами. Султан игнорировал наветы, а организаторов покушений казнил. Он не зависел от знати, в отличие от любого короля в Европе, все жители империи рассматривались им как рабы, которые всегда должны ему.

Эктор был доволен положением, почет и власть, высокая должность в иерархии флота султана, огромная прибыль, приносимая рабо- и наркоторговлей. В проекте был план сходить в "Золотой треугольник", то есть земли рядом с Китаем, где можно относительно дешево приобрести опиум. Вот тогда-то начнутся по истине баснословные прибыли. На народ Эктору было плевать.

— "Золото правит миром, у кого золота больше, тот и сильнее." — таким кредо руководствовался Эктор в своих действиях.

Питер мотивацию испанца знал, по большому счету его она не волновала, живет как хочет. Но эту мотивацию легко было использовать. Пусть он с потрохами продался турку, зато планам это неслабо помогло. Питер просто не мог полноценно контролировать ситуацию в Европе. Он просто закатил туда условный шар, который инициировал целых каскад событий. Европейцы наверное и сами не рады, что начали этот крестовый поход, который перемалывает людей, сырье, и главное, деньги.

Самое плохое для крестоносцев, это не новые гаубицы, не быстрые фрегаты, которые сейчас активно строились на османских верфях, но ещё не были готовы, а та тонкая книжечка, которую передал султану Эктор.

Не один раз продуманные простые правила, которые нужно соблюдать неукоснительно, обеспечивают сохранение войска во время похода. Количество заболеваний резко сократилось, когда каждого солдата в обязательном порядке стали снабжать теплым бельём, запретили справлять естественные потребности вне специально отведенных мест, стандартизировали питание, что вызвало недовольство командования, создали отдельные санитарные подразделения, ужесточили наказания для насильников, чтобы сократить потери от венерических заболеваний, создали некий аналог маркитанток, которые обслуживали исключительно подразделения, к которым были приданы. Первые же походы "полков нового строя", показали, что нововведения работают, вместо обычных 20 % небоевых потерь при стандартных условиях, янычарский полк потерял всего 5 %, когда в очередной раз брал Вену.

Вену, кстати, османы брали уже шесть раз, но каждый раз их отбрасывали обратно. Питер не знал точно, но скорее всего, этот город имел стратегическую ценность, иначе никто не стал бы терять десятки тысяч людей, ради простого города.

Феноменально, но стороны с остервенением сцепились в кровавой схватке, таких войн в истории человечества ещё не было. Пленных никто не брал, резали всех. Мирное население Балкан бежало с родных мест куда угодно, так как выжить там невозможно. Османы вырезали деревни, чтобы они не могли помогать вражеской армии продовольствием, крестоносцы вырезали деревни с той же целью. Речь Посполитая стало центром грузоперевозок, из неё снабжали армию крестоносцев. По Черному морю снабжали армию османов. Это привело к тому, что логистические службы получили ударные темпы развития, разрабатывались новые способы хранения и транспортировки провианта, пороха и оружия. На обезлюдевших Балканах решалась судьба Европы. Сил у обеих сторон конфликта пока ещё достаточно, но совсем скоро у кого-то они закончатся. Мурад III прекращать войну не собирался, так как чувствовал, что активно входит в историю. И он не хотел войти в неё как султан, шесть раз взявший Вену. Восемь его сыновей уже погибли в ожесточенных боях, а он продолжал их отправлять на убой. Эктор говорил, что он так и так собирался их казнить, чтобы не было конкуренции за престол для старшего сына, поэтому решил, чтобы они умерли с пользой. Несовершеннолетние его сыновья скооперировались и обратились к Эктору, чтобы он начал обучать их "тактике нового строя", дабы иметь хоть какие-то шансы на выживание как командиры подразделений. Эктор согласился, но только за очень большие деньги.

Европейцы тоже не хотели заканчивать войну. Папа Сикст V, хоть и испытывал большие проблемы со здоровьем, но продолжал жить на одной воле, так как не хотел войти в историю, как Папа, при котором Вену сдавали шесть раз. Поэтому поход не отменял, даже несмотря на то, что от первоначальных его участников осталась в живых едва четверть.

Филлип II энтузиазма не терял, его влияние среди других монархов выросло до небывалых высот, так как он по сути единственный, кто успешно противостоит османам. Именно его терция зачастую становится непреодолимой преградой для османских янычар, которые небезосновательно считаются лучшими европейскими войсками. Он чувствовал, что входит в историю как человек, армия которого шесть раз героически освобождала Вену.

Седьмое взятие Вены будет не последним, если Мураду III не надоест.

— Пэйта! — отвлек Питера от мыслей голос очередного блокнотоносца. Точнее, блокнотоносицы. Это была высокая девочка из могикан, крепко сложенная, с пронзительным взглядом. — Тебя зовёт старейшина Тихий Орлан.

— Чего хочет? — Питер потушил трубку и упаковал её в чехол.

— Не сказал. Говорит, канфитинциально. — ответила девочка.

Имен он не запоминал, бесполезно. У детворы происходит своя война, где-то в безлюдных переулках. Они собираются и ожесточенно дерутся за право носить блокнот Питера. Видимо у девочки есть незадекларированные навыки рукопашного боя, раз она уже неделю носит его блокнот и выполняет поручения. Возможно стоит узнать её имя, у девочки талант.

— Как тебя звать? — спросил Питер.

— Наавах Сипу. — представилась девочка. В глазах её было довольство. Такой вопрос служил признанием её достижений. Питер про себя отметил, что предыдущих пятерых об именах не спрашивал, давая порядковый номер, если он задерживался на должности, но не проявил особых качеств. Девочка была быстра, исполнительна и ответственна. Блокнот она носила в специальном чехле на поясе, чтобы окружающая среда не портила пергамент.

— Седьмая Река? Буду звать тебя просто Рекой. — решил Питер. — Сбегай к старейшине, скажи буду через двадцать минут. У меня как раз есть для него записи о новом законе.

— Будет сделано! — на бегу ответила Река.

Питер неспеша собрал листы пергамента с его мыслями по новому закону, уложил их в тубус и направился к Залу Старейшин.

В зале его встретил помощник Орлана, Мудрый Дрозд, занятый бумагами.

— Где твой босс? — спросил Питер.

— Он ждёт вас в кабинете. — ответил тот, продолжая параллельно заполнять какую то форму.

В кабинете воняло табаком и вином. Старик так снимает стресс, не самый плохой выбор. В его возрасте сложно умереть от табака и алкоголя, его убьет что-то более простое, возможно простуда.

— Звал? — Питер сел перед рабочим столом Орлана, который задумчиво вчитывался в строки отчета по сельскому хозяйству.

— Ага. — ответил он не отрываясь от отчета. — Нужно разобраться с очередными переселенцами. И я должен поставить тебя в известность о решении совета.

Питер ничего не ответил, так как старик подал ему лист пергамента. Написано было, что Пэйте Хэссуну вменяется разработать новый проект бастионной стены вокруг города. Заседание произошло позавчера, а Питер вернулся с "командировки" в поселение англичан только сегодня ночью.

— Это из-за нового района? — уточнил Питер.

— Ага. — кивнул старик. — В прошлый месяц пришло две тысячи поселенцев, как ты знаешь. Три дня назад закончили последний дом для них. Потратили пять тысяч серебром на материалы и работу из бюджета города. Но прибыл ещё один род, который согласился на предложение нашего посла. Район уже разметили и начали копать фундамент, временно расселили их в фильтрационном районе, где они сейчас проходят вакцинацию. Поэтому нужно твоё участие в строительстве.

— Задолбали… — вздохнул Питер. — Строили же уже без меня!

— Этого требует их старейшина. Он слышал, что без твоего участия дома будут не те. — ответил на это Тихий Орлан. — Далее. Проект новой стены требуется через неделю, поэтому поторопись. Техзадание: Выше предыдущих на десять футов, толще на двадцать. Бастионы сделать пятиэтажными. Ячейки для орудий увеличить до двадцати в каждом бастионе.

— Масштаб? — уточнил Питер.

— Сам решай, смотря на рельеф. — пожал плечами старейшина. — Но чтобы в захваченное пространство вместилось как минимум восемь стандартных районов. Лучше двенадцать. Осилишь?

— А чего бы не осилить? — Питер усмехнулся. — Новый закон есть.

— Слушаю. — обратился во внимание старик, положив на стол отчет.

— Называется "Право частной собственности". — Питер положил перед стариком пергамент. — Большая часть населения города уже давно живет семьями по пять-семь человек, имеют своё хозяйство, свои сбережения. А вот лидеры общин, до сих пор самостоятельно распоряжаются их материальными благами, как своими. Нужно это менять на законодательном уровне. Одна семья — один бюджет, никто не в праве посягать на их деньги. Здесь регламентируются права на владение домом, имуществом, паем в ремесленной артели, наследование имущества, раздел во время развода, государственная собственность…

Питер подробно расписал свой законопроект, над которым трудился последние два месяца. Он озадачился этим вопросом, когда стал присяжным судебного процесса, касающихся определения наследника доспехов воина, который погиб во время захвата поселения одного южного рода Поухатанов. Три сына претендовали на отцовский комплект доспехов, так как завещания тот не оставил. Присяжные разбирались долго, но решили, что средний сын заслуживает их больше, так как собирался стать воином, тогда как старший и младший работали в плотницкой мастерской и желали продать их с целью последующей покупки части пая в мастерской.

Теперь, в новом законе, эти моменты регламентируются. Хотя в большинстве случаев такие тяжбы решаются присяжными, но судиться по каждому такому случаю непродуктивно. Лучше пусть будет по закону.

— Интересно… — произнес Тихий Орлан. — Полезный закон. Очень полезный. Через месяц будет слушание в Совете. Я буду его продавливать. Как раз про это! Есть в Совете фракция старых пердунов, пьющих мне кровь по каждому законопроекту. Хотят скинуть меня с поста Верховного Старейшины, одназначно. Мне фракцию держать запрещено, поэтому я один против них. Окажи поддержку, повлияй на них, за№бали они меня уже!

— Кто? — спросил Питер.

— Дерзкий Сапсан и его кодла. Ты мог слышать про Бегущего в Лес, гуронского старейшину, он нам добровольно сдал род, когда мы их поселение брать собирались. Вот, этот гурон его правая рука, меня ненавидит, так как я об него пару раз ноги вытер. — ответил Орлан. — Ну так что?

— Хорошо, я попробую что-нибудь сделать. — кивнул Питер.

*Испанская Флорида. Северная часть. Июль 1591 года*

— Вождь. — кивнул, вошедший в вигвам вождя племени Аппалачи, воин. — Есть новые сведения о бледнолицых.

— Наконец-то! — вождь обнял подошедшего воина. — Какие вести?

— Лазутчики донесли, что поселение бледнолицых осталось почти без защиты! Ударим сегодня ночью! — сообщил воин.

— Сколько их там сейчас? — вождь погладил рукой рукоять стального меча, купленного у далекого племени могавков год назад.

— Воинов пятьдесят, но это какие-то слабые воины, без панцирей и почти без огненных палок. — доложил воин.

— Хорошо… Ударим ночью! — сделал вид, что это его план, вождь.

Ночью две сотни воинов, вооруженных бронзовым и стальным оружием, скрытно прибыли к деревянным стенам поселения Сан-Августин.

— Вперёд… — тихо приказал вождь воинам с сучковатыми бревнами.

— Atacar ¡No te vayas vivo! (исп. В атаку! Не оставлять живых!) — раздался громкий голос откуда-то с тылу.

Раздался грохот стрельбы, вождь первым получил пулю в спину. Сокрушительный огонь, кратковременное затишье и удар по ошеломленным внезапным нападением аппалачи кавалерией. Топот копыт, рёв сотни луженных глоток, звон металла, треск разрубаемых бронзовых кирас и шлемов. Прошло меньше десятка минут, а от воинов аппалачи остались одни покойники.

— Трупы в одну кучу. Доспехи снять, оружие собрать, продадим ремесленникам на переплавку. — распорядился идальго Леон де Сарагоса, конкистадор на службе Вице-короля Новой Испании. — Это их вождь?

Он указал окровавленным мечом на труп индейца с самым богатым оперением.

— Да, господин. — кивнул его 13-летний паж, Хименес де Валенсия.

Мальчика навязали ему ещё в Старом свете, пять лет назад, чтобы он научился полезным навыкам и овладел искусством войны. И последние пять лет Хименес ходил за Леоном, стирал его вещи, готовил еду, передавал приказы солдатне, писал письма под диктовку. Они вместе бороздили просторы Перу, в поисках Эльдорадо. Затем Леон пришел к выводу, что его всё таки нет. Но нельзя сказать, что экспедиция была убыточной. Был обнаружен небольшой заброшенный храм, ради координат которого они выпотрошили нескольких индейцев, где нашлось ровно пятнадцать фунтов золота. Этого хватило чтобы оправдать экспедицию и хорошо погулять в Гаване, куда они отправились из Перу. Леон решил уже отправить пажа в Старый свет, но тут появилась интересная информация о индейцах, которые грабят колонии во Флориде. Говорят, у них встречается стальное оружие и броня. Возможно это наследство неудачников, которые бродили в поисках мифических Семи Городов.

Пришлось отправляться туда, так как спокойно сидеть на месте Леон не мог. Деньги быстро закончились, осев в кабаках и борделях Гаваны, но кое что наскребли, поэтому снаряжение и провиант был закуплен. Правда пришлось заложить фамильную рапиру, чтобы зафрахтовать галеон на Флориду, но в первый же день пребывания в Сан-Августине окупил расходы.

Управляющий колонией давал сорок золотых песо, если они разберутся с налетчиками, которые грабят колонии. Это было как раз то, ради чего Леон приехал. Он взял аванс, так как опыт наемника в Европе, говорил ему, что уже оказанная услуга не стоит ничего.

Он с отрядом прошелся по местам предыдущих налётов, колонисты охотно делились информацией, так как были очень заинтересованы в ликвидации наглых индейцев.

Применив метод дедукции, Леон установил, что это были индейцы аппалачи с северо-восточного побережья. Аппалачи индейцы, индейцы не умеют проворачивать многоходовые преступления, следовательно это аппалачи, которые живут очень близко к колониям, подвергнутым налётам.

Следующую цель налёта выявить было не очень сложно. Маленькие фермы на границах земель аппалачи были разграблены веерообразно. Вычищали их основательно, забирали всё, кроме людей, так как живут они плохо, себя едва прокармливают. А всему причиной некое племя далеко на северо-востоке, которое вынудило уйти на юг племена, которые оказались сильнее, чем аппалачи. Те вынуждены были смириться с существенным сокращением своих охотничьих угодий, отчего стали жить впроголодь, что и толкнуло их на открытый разбой, несмотря на ранние договоренности с управителем колонии.

Другие фермы были расположены дальше, поэтому единственная возможная для них цель — Сан-Августин. Пусть он укреплен, но можно сделать его заманчивым для индейцев.

Леон отправился обратно в колонию, где уговорил управителя на проведение военной хитрости. Войска демонстративно вывели и погрузили в галеон одного торговца из Сантьяго-де-Куба, на стены выставили колонистов с копьями и старыми аркебузами.

Наблюдатели увидели происходящее безобразие и доложили их вождю. Ночью, как и ожидал Леон, они попытались напасть. Отряд Леона был хорошо подготовлен, бывало, в Перу, приходилось драться и в ночи, и по пояс в воде, всякое бывало…

Ошеломленных индейцев перерезали как цыплят. Они думали, что раз взял в руки меч, то стал опытным воином.

— "Может в индейских войнах так оно и есть, но здесь испанская земля, и дерутся за неё испанцы." — подумал Леон, крутя в руках меч вождя. — "Неплохая работа, даже клеймо мастера есть…"

— Господин, это индейский меч? — спросил Хименес, оттирающий свою рапиру от индейской крови.

— Скорее всего. — задумчиво произнес Леон, всматриваясь в клеймо на мече, освещенное светом факела. — Индеец какой-то на клейме. Странно это…

— Индейцы же владеют только камнем! — удивленно воскликнул Хименес.

— Эх, юный ты ещё… — вздохнул Леон. — Кто сказал, что ВСЕ индейцы владеют только камнем? Может на севере где-то живут развитые индейцы, которые производят… Погоди! А я ведь слышал в Гаване историю про одного конкистадора, который то ли год назад, то ли два, пытался взять один город индейцев, но его и полторы тысячи опытных солдат разбили. Крепость оказалась неприступной, пушки они потеряли, почти все корабли сожгли, а аделантадо выбрался оттуда на единственном галеоне, но застрелился через месяц. Странно всё это….

— А может, то сильное племя, которое согнало другие с их земель, и есть жители того города? — предположил Хименес.

— Блестящая догадка, Хименес! — улыбнулся Леон. — Как закончим здесь и получим гонорар, нужно собрать снаряжение и сходить к тем местам. Эй, не добивайте вот этого, как оклемается, позовёте меня!

Солдаты, которые уже собирались пронзить шею стоящего на коленях индейца, отступились от него. У него будет долгая беседа с идальго де Сарагоса, и языковой барьер не помеха, есть переводчик из колонистов.

— Нужно хорошенько изучить этих мохоков… — пробормотал себе под нос конкистадор Леон де Сарагоса, вытирая руки от крови грязной тряпкой, которую использовал индеец в качестве одежды.