Герой Эсмерельдена (СИ)

Глава 19: Орда

Лучи солнца, находящегося в самом зените, сегодня не грели землю, и не освещали её так же ярко, как во все предыдущие дни. Выстроившись в ровную шеренгу на стене у высоких врат границы Эсмерельдена, ошеломлённые стражники всеми силами старались сдерживать дрожь. Но получалось это далеко не у всех. Там, внизу, всего в двух сотнях метров впереди, прямо на них двигалась плотная, тёмная масса живой мертвечины. Трупы шли строем, неровным и прерывистым, но всё же, двигались они не так, как это было принято ранее. К ним двигалась сама смерть, заключённая в обличие армии, во главе которой, стоял огромный рыцарь в тяжёлых доспехах, излучающих тьму.

— Так когда там придёт инквизиция? — зубы стражника, стоящего ближе всех к арке ворот, дрожали так сильно, что их стук затмевал даже марш мертвецов. — Сколько нам ждать?

— Столько, сколько потребуется, — ответил суровый воин, стоящий от него по правую руку. Будучи сержантом, он не мог позволить себе испытывать лишних эмоций. Тем не менее, пальцы его рук, скрещенных на груди, содрогались в лёгком, незаметном треморе.

— А что, если они так и не придут? — спросил уже другой стражник, умудрившийся за эти несколько минут уронить свой лук дважды.

— Тогда мы сами пойдём к ним.

— Так значит, мы отступим? — воодушевлённо воскликнул первый, излучая сияние облегчения.

— Нет, — отрезал сержант, взглянув на своего подчинённого взглядом, полным решимости. — Не отступим.

Тем временем, позади стражников, из-за высокого холма, уже начали проступать светлые знамена. Святое воинство медленно двигалось по широкой, торговой дороге. Все как один, в красных балахонах на головах, исключая лишь нескольких вышестоящих по иерархии, носящих закрытые, стальные шлемы.

— Что-то они не торопятся, — обернувшись, второй из стражников смерил взглядом расстояние сначала до инквизиторов, а потом и до армии нежити. — Таким боком, они придут сюда только для того, чтобы отпеть наши трупы.

— Не боись, — гаркнул сержант, опустив руку на эфес своего верного меча. — Если мы падём в этой битве, отпевать нас не станут. Скорее убьют второй раз.

Вперёд тёмной волны, шуршащей и шевелящейся, подобно клубку змей, выступили несколько смутных теней. Что-то провыв на своём, мёртвом, они потрясли сухими руками, сотрясая воздух звоном цепей, и поплыли вперёд прямо по воздуху, не касаясь земли.

— Это ещё что такое? — уронив лук в третий раз, стражник едва не вскрикнул от мысли о том, что эта полупрозрачная штука летит прямо в его сторону.

— Призраки. Тени. Банши, — пояснил сержант, взглянув на приближающихся врагов без особого интереса. — Это разведчики.

— И что мы будем с ними делать?

— Ни-ихре-ена, — протянул старший среди стражников. — Этих сволочей сталью не одолеть. Тут магия нужна.

— Так значит, у вас уже есть опыт в борьбе с нечистью? — первый стражник взглянул на своего командира с нескрываемой надеждой, как смотрят на старшего брата, пришедшего тебе на помощь в борьбе с хулиганами.

— Конечно, — буркнул сержант. И не смотря на то, что все остальные тут же обратили свой ожидающий взгляд прямо на него, продолжать не стал.

— И-и-и… Как это было?

— Тогда я был ещё молод. Я потерял свой меч, своего командира, весь отряд, и девственность.

— Я понял всё, кроме последнего, — вмешался в разговор один из воинов, стоящий поодаль. — Девственность-то как?

— Узнаешь, если вздумаешь убежать, — с полной серьёзностью в голосе, закончил здоровенный, бородатый сержант, напоминающий медведя, и как-то странно подмигнул своему подопечному. И это возымело мгновенный эффект — вопросов ему больше не задавали.

Приблизившись к толстенной кладке стены, привидения со всего разгона врезались прямо в неё, проникая сквозь камень. Правда, не полностью. Ведь если сами их «тела» материальными не были, то вот кандалы, которые им приходилось носить — вполне себе. Так, с той стороны стены уже через мгновения торчали несколько тёмных голов с глазами, глубже и черней самой бездны.

— Наизготовку! — тут же скомандовал сержант, неохотно опустив рукоять меча, которую заменил луком. — Сейчас начнётся!

— Есть! — синхронно ответили солдаты, в то время как стрелы их не желали ложиться на тетиву, а руки — вообще предпочли бы держать женщину, а не оружие.

***

Прошла всего лишь минута с тех пор, как мрачные взгляды теней проникли за очерченную границу королевства. Всё это время с интересом изучая то, что происходит за стеной, теперь они вылезли обратно, огласив результаты своей работы, с помощью леденящих душу, нечеловеческих, непереводимых криков.

И как только душераздирающий крик привидений донёсся до самых дальних рядов армии мёртвых — действительно началось. Будучи медленными, неповоротливыми и рассеянными, мёртвые воины всполошились так, словно их подгоняли огненной плетью. Оставшиеся сто метров до ворот они преодолели всего за несколько секунд, совершенно не обращая внимания на ливень стрел, выпущенных по команде сержанта. Ведь там, где падал один мертвец, наконец получивший толику долгожданного покоя — тут же появлялся второй. Великое множество безвольных тел ринулось к закрытым воротам и с силой тысяч рук, ног, и голов — ударило в них, едва не опрокинув их вместе с аркой.

— Они же сейчас прорвутся! Сержант! Что нам делать? — с отчётливой истерикой в голосе, кричали стражники, соблюдая строгую очередь.

— Просто продолжайте стрелять! — поступила команда, исполнить которую было гораздо проще, чем сделать что угодно другое. Ведь луки уже в руках, а в колчанах — полно стрел.

Свист стрел заполонил всю округу. И пусть все эти выстрелы были чуть более, чем бесполезны, стражники один за одним приходили в истинный, боевой азарт. Никто не сказал им, что лишняя дырка в теле ходячего трупа, тому не помеха, хоть сержант и успел уже выяснить это в предыдущей встрече с противником. Он просто не стал говорить это вслух. Зачем? Все они всё равно сегодня умрут. Все до единого. Так пусть каждый из них вдоволь постреляет и почувствует себя настоящим мужчиной, прежде чем отправиться к праотцам!

Инквизиторы же, выстроившись в двух десятков шагов от ворот, видимо, решили вообще не вмешиваться. Они остановились, в то время как бой уже начался, и нежить вот-вот прорвёт границу одного из государств, которые епископ клялся хранить и защищать.

— Они не умирают! — закричал один из бойцов, заприметив как сражённый его стрелой мертвец, преспокойненько продолжает шагать вперёд. Древко в собственном глазу он вообще не почувствовал, как и наконечник стрелы, торчащий в области синего, облысевшего затылка. — Сержант!

— Отставить разговоры! — вновь скомандовал старый вояка, продолжая поливать врагов стрелами. — Стреляй, чёрт тебя дери!

Трупы продолжали идти, даже учитывая то, что места перед стеной уже не осталось. Они просто наваливались на товарища спереди, позволяя сделать тоже самое тем, кто идёт позади. С той стороны стены принялась расти новая стена, только исполненная совсем не из камня, а из прогнившей плоти и остатков доспехов, что болтались на каждом втором из мертвецов.

— Смола! — крик сержанта отразился от самих небес и достиг всех его подчинённых, поспешивших поднять огромные глиняные бочки, стоящие у их ног. — Скорее!

Это всё, что было в распоряжении воинов. Впрочем, даже это приказал подготовить уже сам сержант, в то время как изначально вместо них на этой стене должны были стоять служители церкви. Те самые, которые до сих пор не собирались им помогать. Обернувшись на мгновение, чтобы плюнуть в сторону инквизиторов, сержант поднял одну из тех бочек, и швырнул вниз. Следом за ним, тоже самое сделали и остальные солдаты.

— На тетиву! — убедившись в том, что чёрная масса нежити стала ещё чернее от смоляного «топпинга», старший из стражников мигом поднял свой лук и вложил стрелу. — Поджигай!

Где-то там, в самом конце строя солдат, последний из них с отчётливым скрежетом принялся бить кремнем о кусок стали. Но руки его, непослушные и трясущиеся, уже вспотели настолько сильно, что тут же пропитали огниво. Удар за ударом, искра всё отказывалась появляться, чтобы зажечь факел, зажатый у него между ног.

— Давай же! — повторил сержант, наблюдая за тем, как с чудовищной скоростью растёт стена трупов, высота которой уже была вполовину той, на которой стоял отряд. — Быстрее, ты, сын дрянной шлюхи!

— Моя мать — девственница! — тут же парировал солдат, продолжая свои попытки.

Среди солдат пронёсся лёгкий смешок, повторяющийся каждый раз, как до следующего бойца доходило, что именно только что произнёс их товарищ. Сержант же, в ужасе осознавая, что время далеко не на их стороне, тут же бросил лук и ринулся к бойцу, выхватив собственный меч.

— Выше! — крикнул он.

— Что, выше? — не понимая, переспросил невольно перепугавшийся солдат.

— Подними эту хрень выше, придурок!

Успел ли солдат понять, что именно от него хотят? Это останется за вуалью тайны. Ведь едва сержант приблизился к нему на расстояние удара — он тут же был нанесён. Умелый, вертикальный выпад с силой поразил кусок кремня, зажатого в руке перепуганного бойца. Вниз, охватывая факел, рванул водопад искр, перемешанный с брызгами крови. И вместе с тем как факел охватило пламя, куда-то вниз со стены — рухнуло два случайно отсечённых пальца.

— Тяни! — тут же скомандовал сержант, не глядя схватив факел свободной рукой прямо за то место, где пропитанная смолой ветошь, источала горячее пламя. Резво развернувшись, от тут же умело метнул его прямо вдоль ровной линии натянутых стрел. Их древки, обмотанные той же ветошью — тут же воспламенились. — Стреляй!

К тому времени до верха стены оставалось всего метров пять. А потому, не смотря на ранние промахи, теперь из солдат не промахнулся никто. Каждая из стрел воткнулась в чёрную, растущую массу трупов, и там, где наконечник впивался в плоть — тут же воспламенялась смола. Пограничная стена Эсмерельдена утонула в сиянии пламени, чьи языки доставали аж до бойниц, заставив солдат отпрянуть назад.

— Отлично, — уже тихо, едва слышно, произнёс сержант, осматривая обожжённую руку. На его лице, где-то в глубине зарослей бороды и усов, появилась улыбка. — Мы сделали всё, что могли.

И в тот же миг, выпрыгнув прямо из пламени, в него врезался чей-то труп, решивший погулять строем вместе со своими соратниками.

***

— На позиции, — скомандовала викарий Линн, проследив за тем, как объятые пламенем солдаты падают вниз со стены, подобно сбитым с черепицы, мелким сосулькам.

Она тоже была там, стоя во главе воинства, насчитывающего тысячу душ, готовых отдать жизнь по первому её приказанию. Ей потребовалось много времени, чтобы прийти в себя после увиденного в Лиггсбри. И даже не смотря на то, что внешне она совершенно не отличалась от себя прошлой, внутри её всё ещё теплилось некое чувство, которое она собиралась погасить с помощью боя. Нет. С помощью беспощадной резни, которую собиралась учинить.

Повинуясь приказу, вперёд тут же выдвинулась ровная линия людей в белых мантиях, поверх которых, на шее каждого, красовался крест, вылитый из красного серебра, закалённого в крови грешников. Первый взвод магов инквизиции собственной персоной. Сотня умелых пользователей маны, способных сжечь целый город по одному повелению своего командира.

— Сфера льда, — встав позади них, девушка безразлично глядела на не совсем живую, но подвижную, массу, перетекающую через край стены, ниспадая у её подножия с внутренней стороны. Подобно выкипающему молоку, сбегающему из раскалённой кастрюли, нежить просто переваливалась через препятствие. Волшебники же — поспешили подготовить озвученное заклинание, чтобы использовать его по первой прихоти госпожи. — Стражи. На позиции.

Вторая линия воинства тут же присоединилась к первой, встав прямо позади магов. Так, чтобы воитель в тяжёлой кольчуге, стоящий за спиной заклинателя — мог положить руку на его плечо. Вперёд же, не смотря на то, что это самое место для воинов ближнего боя, они лезть не стремились. Нет ничего хуже, чем мельтешить перед волшебником, поливающим противника струями пламени. У них была другая задача, отполированная до блеска долгими годами практических тренировок.

Под стеной накопилась уже добрая тысяча пламенных тел, всё продолжающих ниспадать сверху. И те, кто уже упал, даже и не думали лежать неподвижно, как и следует раздробленному от падения, мертвецу. Кто-то из них полз. Другие же, упавшие уже на первых — могли даже идти, пусть и медленно. Воскрешённые тёмной магией, трупы шли, не смотря на огонь, пожирающий их собственную, гниющую плоть. Они шли убивать тех, кто ещё мог ощутить тепло, ведь лишённые души воины нежити — могли ощущать только голод.

— Огонь, — громко, но по-прежнему безразлично, скомандовала викарий.

Бормотание магов слилось в единую какофонию, и уже спустя мгновение — меж их сцепленных ладоней засияло голубое свечение. Холодное и размытое, оно быстро скручивалось, вращаясь вокруг собственной оси. От каждого из таких оборотов, сияние становилось всё больше, и оно приобретало шарообразную форму, в конце концов, превратившись и идеально-круглую глыбу прозрачного, синеватого льда. Когда же размер этих шаров превысил все допустимые нормы, чтобы умещаться в руках заклинателей, они подняли их над головами, позволяя расти дальше.

По итогу всех этих манипуляций, уже через несколько мгновений после озвучивания приказа, в сторону полыхающих мертвецов была запущена целая сотня увесистых глыб, замороженных настолько, что они оставляли паровой след позади себя. Одна за одной, ледяные сферы врезались скорее не в самих противников, но в стену позади них. И при каждом таком столкновении — они разлетались на сотни осколков, размером с голову. А когда эти осколки соприкасались с бушующим пламенем, они тут же взрывались, не выдержав резкого перепада температур. У подножия стены грянула цепь ледяных взрывов, от силы которых даже в древней, прочнейшей кладке стены, тут же образовалась сетка новёхоньких трещин. Все те трупы, что уже успели преодолеть стену — были попросту стёрты с лица земли, превратившись в дождь из кровавых ошмётков и кусочков лохмотьев.

— Дорогу, — произнесла Линн, когда облако образовавшегося пара наконец спало, открыв её взгляду уже новую партию воинов армии нежити. Всё той же безликой массой они продолжали валиться с небес, прямо в лужи грязи, в которую превратились их предшественники. С одним лишь отличием — свежая порция нечисти уже не горела.

Два мага, стоящие впереди викария, мигом расступились и позволили ей пройти. Их некогда белые мантии приобрели новые цвета, напоминая рабочий фартук деревенского мясника. Но никто из них не смел сбросить кусочки чужой плоти, свисающие с плеч и балахонов. Они сделают это только тогда, когда прозвучит приказ. Даже не бросив взгляда на них, девушка в серебристой мантии медленно шагнула вперёд, встав в авангарде своего воинства.

Её глаза, цвета чистейшего снега, зацепились за самого ближайшего врага, медленно ковыляющего в сторону инквизиторов. — Чудовища, рождённые из чужой плоти, — прошептала она, протянув вперёд правую руку, с расслабленными, опущенными вниз, тонкими пальцами. — Вы не достойны ходить по этой земле, — с последними словами, меж пальцев девушки промелькнула маленькая, едва заметная, искра.

И вместе с тем, как труп сделал следующий шаг, она загнула мизинец — и искра проявилась ещё раз. Затем ещё, только в этот раз в ход пошёл безымянный палец. Так, с каждым новым пройденным шагом противника, в ладони девушки проявлялось всё больше миниатюрных молний, становящихся вместе с тем всё отчётливее.

— Смерть не даёт реваншей, — прошептала она, когда последний её палец занял своё место в кулаке. Кажется, неживой враг даже остановился, вопросительно глядя на то, как она медленно и изящно поворачивает сжатую ладонь, обращая её к сгустившимся облакам. — Небесная кара.

В следующий миг она наконец открыла глаза, и вместе с этим, все инквизиторы позади неё — поспешили закрыть свои. Её кулак, с отчётливым грохотом грома — раскрылся, выпустив всю ту энергию, что была в нём накоплена. Ударившая вверх молния озарила белой вспышкой всю пустошь в радиусе нескольких сотен метров, а облака, принявшие неожиданный удар с земли — решили не медлить с ответом. Таким образом, один разряд спровоцировал сотни молний, одновременно ударивших в каждого мертвеца, до которого они только могли дотянуться. Тех же, до которых они достать не смогли, поразило цепочкой. И если мгновением ранее собравшимся инквизиторам хватало лишь закрыть глаза для того, чтобы защитить их от яркого, хищного света — то теперь по безмолвному, застывшему строю, прокатился скрежет зубов.

Молнии, ударившие в цели, поспешили ещё и разбежаться по лужам, оставшимся после испарившихся ледяных глыб, поражая всё больше и больше врагов, превращая медленные, скрюченные тела, в трясущиеся, искорёженные фигуры, чьи кости крошились от напряжения собственных мышц, а остатки крови — превращались в солёную воду. И вода эта, стекая по разбитым суставам, отлично проводила ещё больше тока, распространяя его всё дальше и дальше, поражая уже новых, только упавших со стены, бездушных мертвецов.

— Из праха рождённые, в прах возвратятся, — задумчиво произнесла викарий, наблюдая за тем, как несколько сотен её противников обращаются в пыль. Это было зрелище, достойное упоминания в анналах истории. И всё же, она не чувствовала ничего. Внутри её была пустота, среди которой мелькало одно лишь желание. Вновь увидеть ту мощь. Силу, которая превосходит её собственную.

Удар! Замершие в ожидании приказа, инквизиторы, легко дрогнули под мощью грохота, донёсшегося со стороны ворот. Настолько легко, что это не смог бы уловить даже датчик движения, будь они распространены в мире Эвергарда. Ведь команды дрожать не было. Тем не менее, если глаза их успешно преодолели испытание светом, то вот уши — совершенно не были готовы к чему-то, превышающему небесный гром.

— Стражи, — тут же дала команду Линн, обратив внимание на россыпь трещин, обволакивающих остов арки, на которой крепились ворота.

Быстро, даже молниеносно — так сработали стражи, стоящие позади магов. Схватив тех за плечи, они мигом приподняли их от земли и оттащили за собственные спины, тут же вооружившись длинными мечами, в комплекте со щитами.

— Благословление, — отдала второй приказ викарий, когда первый уже был выполнен. И вместе с тем, как с её уст слетело последнее слово — щиты стражников обзавелись лёгким свечением, напоминающим лунный свет. Ещё одна группа магов, стоящая далеко позади рядов инквизиции, принялась накладывать благословление прочности на щиты авангарда. Ведь в страже нет никакой пользы, если его лишить главного приспособления для защиты. Щиты те, кстати, воители тут же поспешили поднять.

Сделали они это как раз вовремя. Ведь огромные ворота, простоявшие гораздо дольше, чем прожила страна, которая их возвела — тут же раскололись под очередным ударом врага. Осколки их разлетелись в стороны, а сотни отколовшихся щеп, размером с копьё — устремились вперёд, намереваясь поразить первый ряд инквизиторов. Тяжёлые куски древесины ударились в поднятые щиты, оставляя на них хитросплетения трещинок, словно намекая на то, что без благословления святое воинство только что могло лишиться своего авангарда.

***

— Госпожа! — крикнул кто-то позади Линн, и в этом голосе она безошибочно узнала Виллибальда. — Береги… — не закончив свою фразу, бывший член ордена героев протиснулся сквозь ряды инквизиторов и вспорхнул вперёд, выпрямившись во весь свой рост прямо перед девушкой, всего за мгновение до того, как в его ногу воткнулся кривой, ржавый нож. И клинок этот был изначально предназначен явно не ему.

В то время как взгляды всех и каждого были прикованы к воротам, однорукий маг не мог упустить того, что трупы отчего-то перестали валиться сверху. Он был единственным, кто заприметил ровный ряд мертвецов, выстроившихся на стене, с целью осыпать святое воинство ливнем камней и оружия. В ход пошло всё. С небес на инквизиторов рухнули сотни мечей, топоров, и ножей. Что же касается обломков стены, которые трупы собственноручно откалывали там, наверху — их было настолько много, что в первый же миг после того, как внимание войска оторвалось наконец от исчезнувших ворот, на землю упали сразу несколько беззащитных магов, и ещё с дюжину стражей.

Спохватившись, викарий Линн тут же принялась творить очередное заклинание, призванное уничтожить не только врагов, но и стену. Её взгляд поглотили древние тексты, выстраивающиеся в магическую последовательность, в то время как защищающий её своим телом, Виллибальд — упал ниц, пронзённый мечом насквозь. И это было не единственное оружие, летящее по этой же траектории. А девушка, уже начавшая плести высокоуровневую магию, уже не могла ни заметить опасность, ни тем более — уклониться.