Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность

Глава 36

29 августа 1938 года — 29 августа 1938 года

— Познакомьтесь, — произнёс воодушевлённый Эмерик, указывая на меня рукой, — Вольфганг, мой сын, — в его словах прозвучало столько неприкрытой гордости, что на какой-то удивительно краткий миг мне стало стыдно. За то, что до сих пор желаю его убить.

Ох, у меня ещё осталось это чувство? Боже правый! С каждым днём открываю про себя что-то новое!

— Герр Кальб, — произношу я, совершая короткий поклон. — Премного наслышан о вас и вашем профессионализме. Каждый, с кем я общался по приезду в Германию, упоминал о вас только лучшее. Для меня честь встретить столь великого человека. Ведь всю нашу жизнь, всё наше будущее определяет учитель.

Насколько хорошо я вылизал его задницу? Вроде бы пока что в меру. Кхм… во всяком случае, взгляд у директора был доброжелательный. Ну ещё бы! Как я слышал, процесс этот нравится очень многим, как в прямом, так и в переносном смысле.

Бастиан Кальб был немолод и достаточно толст. Где-то на полтора Слизнорта. На его лице росли длинные, загнутые кольцами усы. Судя по виду, их положение объясняется чарами. Выглядело вполне импозантно. Также вокруг него, как и вокруг многих, умелых волшебников, успевших достаточно пожить на этом свете, ощущалась аура спокойной уверенности.

— И я тоже очень рад, — даже поднялся он из-за стола, качнув его могучим животом, а потом пожал мне руку. — Что в Дурмстранге будет учиться столь талантливый студент. Ваш отец, молодой человек, — подкрутил он свой ус, — крайне хорошо о вас отзывался. А учитывая уровень его навыков, я не сомневаюсь, что всё это правда.

— Нет нужды верить на слово, — улыбаюсь, присев на указанный им стул, — я готов пройти любое тестирование или практическое задание…

— Но вы ведь уже работаете в лаборатории Четвёртого отдела? Неужели туда могли взять некомпетентного сотрудника? — прервал он меня, задав логичный вопрос. — Тем более, такого возраста! Обычно в подобные места поступают только после окончания школы, либо пройдя экзамены в Министериуме…

Я подался вперёд. Есть какие-то экзамены, которые можно сдать и тем самым закрыть практически бесполезную для меня школу?!

— …после семнадцати лет, — продолжил говорить Бастиан, не заметив огня в моих глазах, который сразу же потух от его последних слов. До семнадцати мне ещё долго. Нет смысла просиживать, ожидая этого момента, проще продолжить стандартное обучение. — Так что я действительно уверен в ваших навыках. А потому я предпочту обойтись тем, что мне про вас рассказали и про что уже успел узнать сам.

— За это мы вас и ценим, герр Кальб, — довольно кивнул ему Эмерик.

— Действительно, — пожимаю плечами, ощущая в себе чужое желание отведать вкусной, наполненной магией плоти. М-м… это от Мерзости. Чего это она? А, наблюдает за Тали, тело которой уже чуть ли не состоит из концентрированной магии Жизни. Забавно… Меня и самого иногда тянет её попробовать… Во всех смыслах. Всё-таки мясо у неё должно быть очень нежным, а нарастить плоть можно будет магией…

Интересно, как она отреагирует? То есть, я ведь могу всё обезболить. Можно будет сделать аккуратную вырезку, взяв сочные мышцы, например, со спины. Термически обрабатывать подобное будет настоящим преступлением! Но вот добавить специй… Аж слюнки потекли! Я даже поделюсь с ней и мы совместно отведаем это сочное, выдержанное в магии Жизни, мясо.

Вот только сей процесс необходимо дополнить… вместе с поглощением столь изысканной пищи одновременно можно…

Силой воли выбрасываю мысли о совмещении процесса пожирания плоти и одновременного удовлетворения физических потребностей. Всё-таки Мерзость периодически слишком сильно на меня влияет. Каннибализм — это не то, к чему я стремлюсь.

Но то, что нужно будет попробовать. Чисто из интереса, конечно же. Я ведь не какой-то поехавший маньяк?

Отдаю приказ химере не приближаться к Кемпински, так что тварь, расстроенная в лучших чувствах, отходит в угол, разместившись прямо на полу. Рядом работал Уоррен, которого последние дни, в связи с проблемой «чёрного солнца», нагрузили сверх меры, поставив задачу изменить ген ряда растений, чтобы они могли жить и расти без света.

Безусловно он работал не один, подобную задачу получил весь Четвёртый отдел, но именно в Двенадцатой лаборатории подобным занят лишь Вэлд. Ничего, быть может, вскоре к нам направят новых сотрудников.

И… неправильно выразился. Проблемой солнца и света заняты все, просто по разному. Первый отдел проводит разработку ритуалов, причём сразу многих, которые будут способны исказить пространство, перенаправляя свет от других мест. Либо делать тучи прозрачными, и аналогичные им разработки. Артефакторы создают искусственное освещение и разные примочки… в общем, все, так или иначе, занялись этой ситуацией.

Вот и сейчас, Мерзость с интересом посматривала на работу Уоррена, но взгляд, нет-нет да и упрётся в Кемпински, которая лежит на кушетке, бессмысленно уставившись в потолок. Приказ химера не нарушит, но чувства и желания отведать мяса никуда не делись.

Тали же просто лежала. Время от времени, когда я был рядом, она пыталась со мной заговорить, но немоту я не снимал. Вэлд и Динда ей и вовсе не интересовались, а более моей подопытной заняться было решительно нечем. Кемпински до одури скучно, в чём я её понимаю, но сделать ничего не… хочу. Плевать, честно говоря. Пусть лежит, ибо изменения с ней происходить все-таки начали. Правда пока не те, на которые я рассчитывал. Магического ядра не зарождалось, а вот мутации… они начали проявляться.

У неё стало меняться тело: кости, мышцы, связки, кожа. Не просто приходило в норму, чуть ли не идеальную для человека вообще, но и будто бы улучшаться. Там, где нужна прочность — кости укреплялись. Там, где нужна гибкость — связки растягивались…

У меня зарождается сверхчеловек. Не то, чего я желал, но то, что я получаю. Однако, эксперимент и не думает прекращаться. За ним внимательно наблюдает даже Дедрик, который прогнозирует изменение внутренних органов, что станут более практичны и универсальны.

— Вся требуха, из которой состоит человек, — создал Динда иллюзию разреза, — выполняет ограниченный набор функций. Но она не уникальна и в некоторых местах откровенно не совершенна! Органы многих животных, рыб и насекомых гораздо более приспособлены, удобны и практичны. Почему организм человека, с одной стороны так шедеврален, а с другой — настолько непрактичен? Ошибка эволюции? Недоработка природы? Это не важно, ведь у нас есть уникальный инструмент, который может довести до ума всё, что не смогла сделать вселенная.

— Магия, — утвердительно говорю я.

— Магия, — довольно повторяет Дедрик. — В качестве создания магического ядра твой способ пока откровенно паршив. Хоть мы и не знаем, к чему приведут мутации, но мне кажется, что энергия, вместо того, чтобы накапливаться, нашла себе выход и проводит улучшение тела подопытной. За этим интересно наблюдать, тем более, что от этого её формы становятся лишь более привлекательны, хе-хе, — ухмыльнулся очкарик, — но ближе к основной цели это нас не делает. Пока что твоя подопечная подойдёт лишь как секс-игрушка для богатых извращенцев.

— Почему это извращенцев? — приподнимаю бровь. — Она становится идеалом женской красоты. Если вы называете это извращением, уважаемый Динда… — оставляю я фразу недосказанной, а лицом показываю тень улыбки.

— Не придирайся к словам, — проворчал учёный. — Я имел в виду, что интерес к данному экземпляру может быть лишь один и он явно будет исходить не от военного крыла. То есть — откровенный провал.

В чём-то он конечно прав, но ведь если поставить такое на поток, обрабатывая и женщин, и мужчин…

— Можно попробовать поставить блок на изменение тела, — задумчиво почёсываю я подбородок, — пока не знаю как, но если магия Жизни просто не сможет тратить свою силу на улучшение организма человека, то ей придётся искать другой выход.

— Неплохо, — вскинулся волшебник. — Надо проверить. Возьми ещё одного магла, попробуем. А эту оставь так. Будет вторым экспериментом. Поглядим, к чему приведёт напитка Жизнью, когда всё её тело будет доведено до идеала. Как дальше будет действовать магия? В чём она найдёт своё применение?

— В том, что окончательно превратит её в химеру, — деланно вздыхаю я. — Мутации уже пошли, а значит, человеком ей не быть. Получается, что это нечто изменённое, но без привязки. Зачем такое нужно?

— Нужда может быть всякая, — фыркает Дедрик. — В конце концов, можно подкинуть в стан врага, с глубоко внедрённой закладкой.

— Зачем? — приподнимаю бровь. — Связь химер невозможно обнаружить. А вот сам факт вмешательства в организм — элементарно.

— Я и не утверждал, что мой ответ единственно верный! — воскликнул он. — Просто говорю, что нужда может быть даже в том, чтобы иметь под боком такое вот чудо, — тыкает пальцем. — Изменённого человека без привязки. Может, на основе подобного в будущем будем проводить оздоровление нашей нации? Превращать людей в сверхлюдей?

Ага, я тоже об этом уже подумал.

— Если получится создать необходимые артефакты и если эти изменения не откатятся через какое-то время, — усмехаюсь я. — Слишком много всего нужно будет проверить. Ещё нельзя забывать про то, что это может быть индивидуальным свойством подопытной, а не общей…

— И про возможность развития негативных мутаций, — хмурится Динда. — Это ты сейчас проводишь чистую и идеальную магию Жизни, небось ещё и настроенную на помощь организму цели. А что будет выдавать артефакт? Возможно, что его облучение будет вызывать больше проблем, чем пользы. Необходимы будут годы экспериментов, но это всё равно очень хорошая находка…

Годов экспериментов у нас не будет. Скоро страна развалится в огне войны… Но я постараюсь сохранить всё, что мы сумеем наработать и использовать это в личных целях.

Мысленно улыбаюсь.

— Если бы можно было так просто создавать магию Жизни при помощи ритуала или артефакта, боюсь, этим бы уже занялись, — пожимаю плечами. — Подобное лежит на поверхности.

— Но не занялись, — махнул рукой Дедрик. — А раз так, то целое направление находится в наших руках. Теперь, ассистент, марш за вторым подопытным и попробуем отслеживать сразу двоих.

— Для начала мне понадобиться создать ещё одного лицехвата, — пробурчал я. — А ещё нужно сделать двух боевых химер.

— Не успеешь? — уточняет он.

Негромко хмыкаю, покосившись на Тали.

— У меня больше месяца. Успею… — коротко отвечаю ему. — Просто предпочитаю действовать не так быстро.

— Мы и так не спешим. Проще будет наблюдать за двоими сразу, пытаясь запрограммировать магию на выполнение определённых задач, чем ждать у моря погоды. Таким темпом ты застрянешь, как Вэнс, который уже шесть лет не отрывается от своих мохнатых друзей. Если бы не распоряжение Морела, который чуть ли не лично перевёл его на растения, он бы так и продолжал.

— Видимо, от этого есть какой-то толк? — перевожу взгляд на лысого мужчину, который действительно возился в другом конце лаборатории. Благо, что все его собаки находились под немотой. Да и клетки, где они держались, были зачарованы на подавление звуков. Как Дедрик и говорил, в данный момент он вынужденно отложил собак в сторону, но периодически находил время и на них.

— Конечно есть! — довольно улыбается Динда. — Не даром Уоррен сразу разошёлся с женой. Зачем нужно кормить какую-то мымру, когда рядом есть такие мохнатые симпатяжки?

Теперь на Вэнса покосились мы вдвоём. Дедрик — с ехидством, я — с некоторой жалостью. Тяжело бедолаге работать с таким начальником…

Воспоминания пронеслись в памяти за долю мгновения и не дали мне выпасть из разговора. Слишком большие планы у меня были на директора Дурмстранга. Очень много всего зависело от этого добродушного, на вид, толстячка.

— Хорошо, без демонстрации так без демонстрации, — вежливо улыбаюсь. — Тогда, как я понимаю, с поступлением на Вспомогательное направление не будет никаких сложностей?

— Скажу более, — лукаво щурится Кальб, — вы не единственный человек, кто собирается поступать к нам в школу не на первый курс. В этом году таких студентов будет двенадцать. Каждый из них решил завершить образование именно в Дурмстранге, что меня, как директора, очень радует.

Угу, как и их денежная оплата.

— Тогда, если с этим нет никаких проблем, я хотел бы уточнить по возможностям отлучки из школы, — поднимаю я один из ключевых вопросов. — В данный момент моя договорённость с герром Морелом, — это начальник всего Четвёртого отдела и он вообще никогда со мной не пересекался, — состоит в том, что я появляюсь в лаборатории после обеда, в районе двух часов, и заканчиваю к восьми вечера.

Это договорённость с Диндой, но я поднял планку, сугубо на всякий случай.

— Хм, — постучал маг пальцами по столешнице, бросив взгляд на Эмерика, который демонстративно рассматривал книжный шкаф, наглядно показывая, что оставляет все переговоры на меня. — Поймите один важный момент, Вольфганг. Для Дурмстранга принципиально качество, — директор прищурился. — Как вы думаете, в чём оно проявляется?

Кажется, сходу продавить не выйдет, значит действуем измором.

— Высокие оценки, отсутствие дисциплинарных нарушений, выполнение задач преподавателей, — отвечаю я то, о чём подумал первым делом. Вроде бы всё или я что-то упустил?

— Клубная деятельность, — загнул волшебник указательный палец, — участие в общешкольных мероприятиях, — загибается второй палец, — прохождение практики на старших курсах, — Кальб хмыкнул. — Ладно, последнее не в счёт, вы ведь уже работаете. И конечно же всё сказанное вами. Туда же идут домашние задания. Плюс, — приподнял он голову, — далеко не все уроки завершаются до двух часов.

Судя по всему, мне не стремятся помогать. Что делать? Ах, знаю. Конечно же врать. То есть — вести переговоры, хе-хе.

— И со всем этим я не вижу никаких проблем, — широко улыбнулся ему. — Я легко смогу потянуть всё вышеперечисленное, если вы пойдёте мне навстречу лишь в одном моменте.

В нескольких, но мы их завернём в оболочку одной темы.

— Так-так, — заинтересовался он, даже немного подавшись вперёд. — Вы заинтриговали меня, молодой человек.

Вместо слов создаю иллюзию «Чтеца», на которую с удивлением воззрился Кальб и со смешком — мой отец, который уже понял, на что я хочу раскрутить толстячка. Да-да, в поместье-то «Чтец» уже работает… Вполне себе успешно и безобидно.

— Это — тщательно проверенная Двенадцатой лабораторией химера, которая называется «Чтец», — начинаю я хорошо поставленным голосом, который полностью контролировал. Одновременно с этим трансфигурирую указку. Ею я не только с большим удобством и профессионализмом буду показывать то, что хочу, но также продемонстрирую себя компетентным магом. Всё-таки одно дело слухи, которые наверняка добрались до Бастиана, а другое — наглядная демонстрация.

Иллюзия начинает медленно крутиться.

— Химера, — продолжаю я, — абсолютно безобидна и её цель заключается в следующем: изучать информацию из книг. Существо настроено таким образом, что способно компилировать все сведения, что узнаёт из прочитанного, а потом отправлять их своему владельцу, то есть — мне. Благодаря этому я могу узнавать содержимое книг без траты времени на их чтение.

Развеиваю иллюзию и указку.

— Если у меня будет разрешение на размещение в библиотеке Дурмстранга хотя бы трёх десятков таких химер, — очень сильно завышаю число, — то я смогу идти по программе вашей школы не только без потери темпа, но ещё и с опережением. В дополнение к этому мне понадобится свободный доступ к каминам, для перехода на работу и в поместье. Тут уже пояснять, думаю, не нужно.

Кальб впал в ступор и явно пытался собрать мысли в кучу. Это отличный момент, чтобы провести несколько добивающих ударов.

— Видите ли, я признанный «Адепт» Менталистики, а потому не испытываю проблем при работе со столь большими объёмами информации. «Чтецы» не создадут в этом никаких сложностей. Более того, я уже имел такой опыт работы…

— Вольфганг… — прервал меня директор и развернулся в сторону отца, на что тот всё-таки кивнул головой.

— Они действительно безопасны, — произнёс Эмерик. — У нас в поместье сейчас работает один такой. Пока что один, — хмыкнул он. — Никаких сложностей. Его практически и незаметно.

Да-да! Слушай, что тебе барон говорит! Отец теперь в большом фаворе, так что я искренне надеюсь, что его слов будет достаточно.

— Если нужно, я готов предоставить бумагу из Двенадцатой лаборатории, — дополняю я. — Что химера абсолютно безвредна. Ни с учениками, ни с профессорами не произойдёт ничего дурного. «Чтец» полностью автономен, как домовой эльф. Не требует ни еды, ни воды. Работает на магии, которой его заряжаю я. В крайнем случае, если это будет так сильно смущать учеников, можно перевести «Чтецов» на ночной режим работы. Тогда они даже не попадутся никому на глаза. Ведь библиотека, как я понимаю, будет закрываться на ночь.

Директор кивает, после чего я, сделав многозначительную паузу и деланно задумавшись, продолжаю.

— Так или иначе, по другому попросту не получится. С учётом того, что приглашение о работе в лаборатории я получил лично от герра Миттельштадта, заместителя главы «Абвер», которому, в свою очередь, поступило об этом распоряжение от самого Министра, с кем я имел личный диалог на эту тему, то сами понимаете, — развожу руками в стороны. — Отказаться от работы в лаборатории, даже при всём желании, которое я, признаюсь честно, ни капли не имею, попросту не получится. Значит, нужно совмещать и школу, и работу. Выходит, что нам остаётся лишь совместно придумать такой способ, который подошёл бы и мне, и вам.

Вроде и не давлю… во всяком случае — не сильно. Но при этом чётко показываю свою позицию и прикрываю зад известными фамилиями.

— Стоп-стоп, давайте-ка по порядку, не нужно мчаться куда-то вперёд. Я понял, что вы — талантливый молодой человек, но неужто герр Гриндевальд самолично… — снова перевёл директор взгляд на моего отца, который чуть натянуто улыбнулся, но потом кивнул.

— Было дело, — произнёс Эмерик. — Министр имел несколько личных бесед с моим сыном.

— Герр Кальб, судя по вашим уточнениям, вы не доверяете мне, — притворно вздыхаю я. — Разве я давал повод подозревать себя во лжи?

Это было грубо, но зато психологически создаст небольшое чувство вины. Собеседник вынужден будет пойти на уступки.

— Нет, что вы! — махнул волшебник руками. — Просто вы рассказываете удивительные вещи, а я, буду честен, не слишком близок к светским новостям…

Что и требовалось доказать. Он начал оправдываться, причём даже не осознавая этого. Подобное — интуитивная реакция, ведь я поймал его на том, что Кальб, фактически признался в своём беспричинном недоверии ко мне. В порядочном обществе так не принято, а если ты делаешь что-то неодобряемое, то какая следует реакция? Извинения и оправдания. Теперь этим я и воспользуюсь.

— Тогда хорошо, что у меня получилось вас просветить, — едва уловимо улыбнулся. — Так я размещу в библиотеке Дурмстранга пару десятков «Чтецов»?

И сразу просьба о небольшой уступке. Теперь ему психологически будет сложно отказать мне.

— Как это поможет вам с уроками? — пару секунд подумав, выдаёт директор.

Он согласился. Если собеседник начинает уточнять детали, то значит, что подсознательно уже готов. Осталось лишь ответить на мелкие, чуть ли не формальные вопросы, которые признаны скорее создать иллюзию трудного решения, чем действительно его обозначить.

— Большую часть занятий я буду посещать лично, — начинаю озвучивать ему. — Но только до двух часов дня. Те уроки, которые будут проходить позже, стану изучать отдельно. Просто запрошу у профессоров список литературы, а также вопросы, которые мне нужно будет проработать, включая практику. Если их занятия будут попадаться у меня в другое время, до двух часов, то там я смогу без проблем сдать пропущенный материал. Если же не будут, то стану обращаться к профессорам в свободное от занятий и работы время, либо на выходных.

— И когда же у вас будет это самое время? — ухмыляется Кальб. — После восьми вечера? Это не только конец вашего рабочего дня, но и преподавателей. Так что увы, никак. Если же речь про выходные, то они на то и есть, что учителя могут покидать школу и отдыхать так, как сами того пожелают.

Не верю, что они не найдут время для такой мелочи! Он просто пытается завалить меня вопросами, будто бы на экзамене. Даже смешно. Надеется, что сейчас я обернусь к Эмерику и со слезами на глазах попрошу помощи? Или проверяет, на что я готов пойти?

— Если не получится договориться, то просто сдам экзамен в конце года, — прикрываю на миг глаза, показывая уверенность. — Поверье, это не создаст мне никаких сложностей, просто тогда полностью пропадёт смысл обучения в школе.

Пожимаю плечами.

— Вы ведь понимаете, что школьный курс — это не то, что может вызвать сложности у человека, который уже в тринадцать лет самостоятельно создаёт химер? Работоспособных, умелых и разноплановых. Мне доступна невербальная и беспалочковая магия, что я также вам демонстрировал. Всего этого нельзя добиться без таланта и желания учиться. Даже сейчас, я могу сдать экзамены за половину предметов полностью сам. Но я хочу получить не только теоретические знания, но и информацию от ваших профессоров, их опыт и навыки. Хочу проходить практические занятия и желаю обучиться тому, что на них преподают. Я найду способ, как достучаться до нужных мне людей. Так что с учёбой не возникнет никаких проблем, особенно если вы дозволите разместить «Чтецов».

Хорошо заметно, что маг удивлён этой беседой. Я создаю впечатление намного более взрослого человека, чем кажусь на вид. И отлично это осознаю.

— Вы понимаете, Вольфганг, что это против правил? — складывает он пальцы в замок.

Опять уточнения и «вопросы в никуда». Слишком абстрактные, чтобы цеплять на них факт возможного отказа.

— Отлично понимаю, директор.

— И вы осознаёте, что таким образом мы покажем, что кто-то, — он хмыкает, — то есть — вы, находитесь у нас на особом счету, а остальные аристократы или дети выдающихся магов, считаются нами, профессорским составом Дурмстранга, не дотягивающим до вашего уровня?

Про маглорождённых даже не упомянул. Ну, оно и понятно. Не Дамблдор же.

— Герр Кальб — вы очень умный и умелый волшебник. Я, надеюсь, тоже не дурак, — качаю головой с едва заметной улыбкой, — так в чём смысл постановки вопроса именно таким странным образом? Зачем говорить очевидные вещи о том, что кто-то «не дотягивает до моего уровня»? Я ведь не от чувства собственной важности желаю заполучить себе какие-то неведомые привилегии. Это — необходимое для моего комфортного обучения и работы условие. И работа моя, это не подработка в книжном магазине, ради десяти сиклей. Это — работа в лаборатории Министериума, на благо всей немецкой нации. Выдающееся достижение, если подумать! Подобное приглашение — прямое признание моих, не побоюсь этого слова, немалых заслуг. И данная работа в любом случае будет в приоритете, так как я приношу пользу стране прямо сейчас. В столь трудные времена, когда весь мир ополчился против Германии!

Немножко патриотизма, что может быть лучше?

— Так не будет ли выгодно Дурмстрангу, — продолжил я, — получить репутацию школы, чьи ученики, уже на третьем курсе, способны на подобный подвиг? Как ни крути, вы получаете от моего обучения в стенах этой академии больше чем я.

Краем глаза замечаю прищуренный взор отца, который с некоторым удивлением смотрел на меня. Сам же Бастиан задумчиво огладил ус. Он не выглядел впечатлённым, но определённо изменил своё мнение, касательно меня. Просто интуитивно ощущаю, что его поведение, хоть немного, но поменялось. Это трудно описать словами. Его жесты и мимика стали более осознанными, исчезла мягкость. Директор Дурмстранга будто бы собрался и активировался на полную.

— Но при этом под вас будут подстраиваться наши преподаватели, которые будут вынуждены уделять кому-то повышенное внимание, — ответил Кальб, слегка наклонив голову.

Есть отбитие, продолжаем!

Хах, да уж, мысленно я представляю это как игру в теннис. Сейчас передо мной настоящая партия, где можно выиграть или проиграть. Причём речь не о споре ради спора, когда оба собеседника уже конкретно сидят на своей позиции и не хотят от неё отступать. Это было бы бессмысленной тратой времени. Нет, сейчас у каждого из нас есть свои интересы, но при этом собеседник выступает не с пустыми руками, а с предложением выгоды. Задача проста: оценить, стоит ли выгода того, чтобы её взять или от подобного «подарка» проблем будет больше, чем пользы?

В данный момент я старательно убеждаю Кальба поступиться некоторыми правилами, взамен предлагая потенциальную выгоду. И он думает над этим, пытаясь найти слабое место в моём предложении. Я же старательно закрываю эти «слабые места», в свою очередь «нападая» на него, показывая, каких перспектив он может лишиться, выдав мне отказ.

— Учителя и так будут уделять своё внимание именно мне, — спокойно произношу в ответ. — Вы можете узнать у профессора Бэйфсдорфа, насколько я был успешен на его занятиях. Вы можете узнать, что меня, в качестве консультанта, пригласили помочь организовать новый тренировочный полигон в центр подготовки войск Рейха, куда я направлюсь в конце сентября. Вы можете узнать многое, если проявите подобное желание. На данный момент меня также обучают такие люди, как герр Эрст Дибольд — «Мастер» Целитель, герр Хофф Винченбах — «Мастер» Менталистики, мой непосредственный руководитель герр Дедрик Динда — «Мастер» Рун и Колдомедицины, а также мои собственные родители, также являющиеся «Мастерами» в своих отраслях. Вы действительно думаете, что обучаясь на общем потоке, уже имея столь высокий багаж знаний и подтверждённый статус «Адепта» магии Разума, я не буду преуспевать? Конечно же профессора Дурмстранга будут обращать на меня больше внимания! Просто не смогут не обращать! Им придётся либо как-то и чем-то занимать меня, либо давать более сложный материал. Если же я не попаду на их урок, то уважаемые учителя смогут предоставить мне литературу на ознакомление по пропущенному занятию, а также обеспечить практикой, указав выучить и отработать заклинание, которое я пропустил.

Толстячок вздохнул, вновь накрутив свой ус.

— Ну хорошо, — кивает он. — Вы убедили меня, Вольфганг. Как минимум, за одно это стоит предоставить вам шанс. Хочу лишь узнать, что же по поводу внеклассной деятельности, которой у нас принято отдавать серьёзное время и силы?

Победа. Осталось пройти по мелочам. Хех… всегда бы так было! Но тут, на мою пользу, сыграло сразу множество факторов. В том же Хогвартсе меня, скорее всего, попросту послали бы.

— Тут разве что попытаться на выходных, — почёсываю висок, — всё-таки времени на это действительно не будет. Но могу сказать так: по возможности поучаствую, а может, если сумею реализовать один свой план, то даже обойду множество проблем и уделю школе больше времени. Вот только про последнее не обещаю.

Это если создам ещё одного клона. По ресурсам мозга должен вывести… ибо Ангел в Эдинбурге у меня перешёл на банальное и ровное сидение на жопе. Скорее всего, через какое-то время, чисто от скуки, начну использовать его не по назначению, хе-хе.

А может и нет… оставлю собирать деньги, да продумывать вариант «тайного перевода». Да, лучше действовать аккуратно, но стабильно. А деньги ещё пригодятся.

— Значит, подводя итог, можно сказать, что вы будете эдаким приходящим учеником? — усмехнулся Кальб. — И что вы имели в виду, говоря про выходные? «Попытаться»?

— Занятия с «Мастером» Винченбахом у меня получаются лишь на них. Но свободное время всё равно остаётся, так что я вполне могу уделить его именно школе. Потому я и просил постоянный доступ к каминной сети. Мне придётся часто пользоваться им. Как вы и сказали, стану «приходящим учеником». Зато представьте, как увеличится желание остальных студентов постигать науку! Они увидят, каких перспектив можно достичь даже в столь юном возрасте, поймут, что без знаний и хорошо отработанной магии им не пробиться на вершину, так что приложат все усилия…

— Либо ещё больше испугаются такой ответственности, — вздыхает Бастиан. — Так, ладно. Давай-ка подведём итог.

Киваю ему и уверенно улыбаюсь.

— Я принял решение. Отказано! — строго говорит он, а потом ухмыляется и даже хохочет. — Ха-ха! Очень хотелось увидеть твоё выражение лица! Ладно, шутки в сторону.

Мужчина вздохнул.

— На самом деле, никаких особых сложностей с тем, что ты сказал, у меня нет. По большей части вопросы с посещением школы мы обсудили ещё с твоим отцом, — кивает он на Эмерика. — Надеюсь ты простишь меня за то, что хотел на своём примере убедиться, что юный барон не уступает интеллектом прославленному отцу.

Делаю улыбку чуть шире, а сам мысленно морщусь. Эмерик — гад, не мог сразу сказать? Я тут чуть ли не с бубном вокруг него плясал!

— Единственным неожиданным моментом для меня стали твои химеры. Вот тут я попрошу принести заверенный из лаборатории документ об их полной безопасности, потом потребую осмотреть их нашего колдомедика — Конрада Келлина. И если всё будет хорошо, то можешь посадить их на «ночную смену», с одиннадцати вечера до шести утра. В это время библиотека будет гарантированно пуста. Если, конечно, не произойдёт какой-нибудь форс-мажор. Но я лично предупрежу профессоров об этих существах.

— Непременно предоставлю вам бумаги, — восторженный тон даже не нужно было изображать. — Самих «Чтецов» предоставлю не раньше чем на следующей неделе. Может даже чуть позднее, так как сейчас у меня готовы ещё не все.

Вообще никого нет. А я тут о трёх десятках заикнулся. Это работы где-то дней на пять нон-стопа. То есть — примерно две недели, если брать лабораторное время, ибо там я работаю не постоянно. И фишка в том, что не могу «завозить» их по одному. Кальб ведь сказал — будет проводить проверку. Значит — отвлекать людей. Лучше отправить на неё сразу всех химер, чем гонять по одной.

— Не страшно, — отмахнулся он, — предоставишь позднее.

Далее подключился отец и мы, уже все втроём, обсудили ряд мелочей, вроде настроек каминов, выбора факультативов, где я сумел настоять на том, что по возможности, хотя бы по одному разу, желаю посетить все, и лишь потом принять окончательное решение, а в заключении, Эмерик подписал необходимые бумаги на разрешение занятий внеклассными дуэлями, — если у меня возникнет такое желание, хотя в целом они тут идут в виде обычного урока, — ещё на разрешение самостоятельно покидать школу, и на отсутствие претензий к профессорам, в случае если я не буду ходить на их занятия и, по итогу, плохо сдам экзамены.

Довольные друг другом, мы разошлись.

— Мне он понравился, — говорю отцу. — Вполне себе доброжелательный дядька. Видно, что заботится не о своём кошельке, а о репутации всей школы.

Про его заранее проведённые переговоры с Кальбом я не упоминал.

— Потому это место и считается одним из лучших учебных заведений всего мира, — кивнул Эмерик.

Мы шли по коридору с очень высоким потолком. В отличии от Хогвартса он освещался через огромные, панорамные окна и систему зеркал, которая позволяла свету, без всякой магии, пока светит солнце, освещать все помещения. Мне очень понравилась эта простая, но крайне продуманная система. То есть… в этом даже нет магии, а выглядит волшебно.

— По ночам зажигают Белый Факел, — догадавшись, о чём я думаю, с ностальгией произнёс отец, указав на подставку. — Это артефакт для освещения. Один на всю школу, свет от которого, по системе зеркал, распространяется на все помещения. Все коридоры, туалеты, душевые, столовые, спальни и раздевалки… Конечно, это уже делается магией. Тут настроена система магических отражателей, но свет всё равно исходит от Белого Факела.

— Он светит белым? — заинтересовался я. — Не даром же так назвали?

— Верно, — подтвердил он. — Чисто белый свет, словно сейчас не ночь, а утро. Иногда это вызывает путаницу, но старожилы уже привыкли.

— Наверно ещё и не тухнет, — улыбаюсь я, — иначе это было бы слишком просто. Тушишь и погружаешь Дурмстранг во мрак.

Ага, остаётся лишь зловеще расхохотаться.

— Не тухнет, — хмыкает Эмерик. — Зачарован и под барьером. Зеркала, разумеется, тоже. Иначе можно, сломав одно, затемнить половину замка. С этим потом, бывает сложно разобраться.

Высокий и просторный коридор, на котором спокойно разъехались бы, по меньшей мере пять машин, закончился и мы оказались в столь же широком и огромном вестибюле. Тут будто бы всё сделано с расчётом на каких-то великанов!

Полукруглая лестница вела вниз. Наши шаги гулко отдавались в абсолютной тишине. Я даже удивился, что не было эха.

Но вот, огромная лестница, — можно до смерти устать, лишь поднявшись по ней, — кончилась и мы вышли из замка, оказавшись снаружи. Светило яркое, летнее солнце. Хотя уже вот-вот наступит осень, но погода об этом не знала.

Хех… даже соскучиться успел по солнцу… Это здесь оно светит — в магическом мире, а вот у маглов с этим потруднее. Уже несколько дней в Берлине и ряде ближайших к нему городах Германии творится форменная паника. Колдуны с ног сбиваются, создавая магическое и артефактное, «вечное» освещение. Тысячи людей начали проклинать «мерзких магов», но таких нарушителей порядка удивительно быстро и без всякого сожаления подавляли военные и полиция. Несколько стихийных шествий и митингов разогнали, не дав даже начаться. Пролилась кровь, после чего тюрьмы под Министериумом были доверху забиты «неблагонадёжными».

Причём подобные шествия проходили не только в столице. Даже некоторые волшебники были удивлены и поражены случившимся событиям, что говорить о простецах? Гриндевальд экстренно сделал объявление, в котором открыто объявил виновниками «неизвестных диверсантов», а потом сообщил, что маги Аненербе делают всё, что от них зависит, дабы решить произошедшую проблему.

Забавно, что об истинной причине решили умолчать. Кроме непосредственных участников ритуала в курсе был лишь руководящий состав Рейха и небольшая группа «Мастеров». Ещё некоторые учёные и военные, само собой, но они все под клятвами.

В газетах, что наших, что зарубежных, которые мне показывал Эмерик, происшествие выдаётся за «акт чудовищного вандализма, нацеленного на уничтожение немецкого народа!»

На данный момент с этой теорией согласны все. Причём страны подозревают друг друга, опасаясь, что кто-то использовал силу затмения для неявных целей. Разумеется есть скептики, которые утверждают, что вина лежит на самой Германии, но их меньшинство. Всё-таки мало кто верит, что немцы могли так сильно обосраться.

Сам «бог» пока что не даёт о себе знать. Единственное — несколько раз задувал очень сильный ветер и однажды, за городом, в пустом поле, прошёл смерч.

Аура насыщения магической силой также продолжает висеть в воздухе, но мало кто из волшебников смог её ощутить. Обыватели как колдовали палочками, так и продолжают.

Пока что это всё, то есть, ничего более не происходило, но Министериум, через который я заходил в лабораторию, гудел, как улей растревоженных пчёл. Работа не прекращалась даже ночью. Я тоже хотел было под шумок остаться «на ночную смену», но кто бы мне дал..?

— Шахлендорф! — сразу же воскликнул Дедрик и чуть ли не за ухо выволок меня из помещения. — Иди лучше на улицу, да девок кадри! А не вот это вот всё, — махнул он рукой на моё рабочее место. — Иди-иди! Потом мне спасибо скажешь, что уберёг тебе хоть немного нервов и времени жизни.

И чего на улице сейчас делать? Любоваться на фонари?

— Ох, спасибо, уважаемый наставник Динда, что бы я делал без вас? — произнёс я предельно серьёзным и вежливым тоном.

— Повторяй это почаще, — хлопнул он меня по плечу. — Может тогда и дам разрешение задержаться на лишних полчаса, — маг коротко хохотнул, а потом звякнул ключами, на которые и запер дверь.

Конечно же они были зачарованы, ибо иначе это было бы не просто несерьёзным, но и откровенно смешным. А глава Двенадцатой лаборатории хоть и был тем ещё юмористом, но никогда не слыл идиотом.

— Впервые вижу уникума, который не бежит от работы, а наоборот! Не попадись тебе такой умный и мудрый глава как я, то работал бы ты тут вечно, сутками и без перерыва, — разливался соловьём растрёпанный и седой волшебник, явно специально пытаясь меня спровоцировать.

Мысленно улыбаюсь. Нет уж, не на того нарвался. Сдержать эмоции мне не представляло никаких сложностей.

Да-а… вот так проходили мои дни до текущего момента.

Тряхнул головой и, вместе с отцом, отправился на специально оборудованную площадку трансгрессий. Пора домой. Сегодня у меня был выходной и скоро придёт наставник по Менталистике.

А вот вечером… вечер у меня предстоит томный. Лишь я, Геллерт и отец. Весёлая предстоит ночка! Может, предложить снять баб? Почему бы и нет? Ожидаем же ритуал передачи силы бога! Надо же будет отпраздновать его!

Ага, ещё бухла и дорожку кокаина… Как иначе провести культурный вечер?

Ладно, шутки в сторону… Признаться честно, только окклюменция позволяет мне сдерживаться и не впадать в панику. Я попросту не знаю, что там будет. Может, я стану сильнее и смогу силой мысли убивать людей на расстоянии. Возможно, что я и вовсе не ощущу разницы или просто получу предрасположенность к новому виду магии.

Может быть абсолютно всё что угодно. И это… меня пугает.

Незаметно протягиваю руку и касаюсь холодных пальцев Лин, что незримо шла справа от меня. Обезображенное лицо, то есть — его отсутствие, повернулось в мою сторону. Растягиваю губы в улыбке и мысленно представляю на месте этого кровавого месива лицо Тали.

Лин тихо зашипела и сильно вцепилась в мою ладонь.

Тихонько, чуть ли не про себя, посмеиваюсь. Ревнует…

— Не волнуйся, у меня ведь есть твоё лицо, я дам его тебе.

Она отвернулась, а я разжал руку, осматривая длинные, уже подживающие царапины на ладони.

— Ты что-то сказал? — спросил Эмерик.

— Да, — киваю ему. — Мои любимые разговоры с воображаемым другом. Не обращай внимание, я почти нормален, — криво усмехаюсь.

Отец едва заметно хмыкнул.

— Переживаешь, значит. Хорошо. Потому что дело нам предстоит… крайне необычное. Ух, как же я хочу, чтобы этот миг наступил быстрее! — он вздохнул. — Ты, наверное, не до конца осознаёшь это… но у каждого волшебника есть свой предел, лимит. Не даром никто не может подняться выше ступеньки «Мастера». У нас может появиться шанс преодолеть его…

Эмерик прервался и покачал головой, а я не стал настаивать на продолжении или развивать эту тему. Нет, просто слизнул каплю крови с руки — единственное напоминание, оставшееся от нескольких глубоких царапин, а потом задумался о текущей обстановке.

Грёбаное чёрное небо; сумасшедший фон магии, который повышается с каждым днём; эксперименты над людьми — которых стало значительно больше, после провальных бунтов; ожидаемое «принятие силы бога», что бы это ни было… На мои плечи, казалось, навалился целый мир. Не удивительно, что Лин приходит всё чаще. Она… я вижу её, это завихрение в ядре своей личности, этот непонятно как образовавшийся, от смеси моих чувств и желаний, кусочек собственных сил, управляемых подсознанием совершенно неосознанно. Нечто похожее на очень тонкий алгоритм, который был образован мной самим, а потом выпестован в то, что происходит сейчас.

И я продолжаю осмысленно игнорировать его. Ведь это так просто! Так приятно!

Сбегаю ли я от реальности? Наверное… Точно сбегаю. И мне это нравится. Ведь мир радуги и пони будет лучше, чем то, что я вижу сейчас? Даже если вместо последних это будут девочки с отрезанными лицами, постоянно истекающие кровью. Я наполню ими весь мир!

Тихо хихикнув, чтобы не привлечь внимание отца, я тряхнул головой.

Да уж… безумие не может поразить окклюмента, не может… Не может! А потому это — просто забавная игра воображения. Пусть будет. Мне нужно немного позитива. Дайте мне пожить нормально! Я, сука, тринадцатилетний подросток! Аха-ха-ха! Может, я хочу поиграть в футбол, как в тот раз? Сводить на свидание свою вейлу, которую продолжаю игнорировать по глупой и выдуманной причине. Прогуляться по Нижнему двору и Солнечной улице… последняя будет в тему, теперь загореть можно будет лишь там, хе-хе…

Впрочем, поглощающие свет тучи разошлись не слишком сильно. На данный момент они пребывают в пределах полутора десятков городов, ближайших к Берлину. Вот только… расширяются понемногу, собаки такие… зато чары, особенно беспалочковые, в их пределах, творить стало проще. В свете предстоящей войны, это, наверное, имеет решающее значение.

Поймал себя на мысли, что ранее приходилось прикладывать какие-никакие усилия, для использования магии Жизни или некоторых тонких приёмов работы с химерами: выращивание новой плоти, например. Сейчас же… оно выходит так просто, будто бы я применяю чары щекотки.

Вот он… «ветер перемен», как называл его Эмерик. Последствие работы «бога». Не могу не признать, что толк есть. Таким темпом даже слабосилки смогут применять более мощные заклинания. И конечно же, это не конец. Неведомая сущность развивается, над городом периодически бушует мощный ветер, но пока это всё. Чего-то экстраординарного, даже по меркам простецов, не происходит.

Зато, как я и говорил, на Четвёртый отдел свалилась задача провести доработки некоторых растений, чтобы они могли прорастать даже в темноте. Из наших на это направление был поставлен Вэлд, как тот, у кого больше всего опыта именно во внедрении новых, устойчивых геномов. Честно сказать, я даже позавидовал. Мне бы такую тонкость работы! А то… чудовищ строгать это как-то и не смотрится, по сравнению с такой важной, для всего мира, деятельностью. Вот кто должен быть на вершине негласного рейтинга полезности!

Но увы, сейчас стране требуется именно военное направление, а остальное — по остаточному признаку.

Впрочем, через какое-то время и я прикоснусь к работе с геномом, как растений, так и животных с людьми. Я тоже хочу уметь выполнять работу с помощью иглы, а не только топора. Однако, пока что оттачиваю иные навыки — Дедрик натаскивает меня на изменения, которые были проведены на Мерзости, а также обучает науке создания автономных химер, не зависящих от наполнения магией, как его Крикуны.

На следующей неделе, уже во время начала учёбы, если не случится каких-либо форс-мажоров, попробую создать боевую химеру, используя новоприобретённые знания. Динда обещал «присмотреть», так что надеюсь, получится конфетка. Хочу вначале протестировать наработки на новых существах, а потом кардинально переделывать Мерзость. Пока же меняю в ней лишь самое основное, мысленно подготавливая список доработок.

В первую очередь — речь. Я хочу, чтобы тварь научилась говорить. Но это зависит не только от мозга, который, с появлением связи фамильяра, перешёл черту собаки и начинает заметно прогрессировать. Думаю, скоро она дойдёт до уровня дельфинов или даже шимпанзе. Угу, эти забавные обезьяны умудрились обогнать по некоторым тестам, направленным на запоминание информации и логику, даже японских студентов. Помню такой эксперимент, проводимый ещё в моём прошлом мире. Интересно было почитать про него.

А там, Мерзость вплотную начнёт приближаться к уровню человека. Я желаю этого!

Приятная дрожь пробегает по телу, а химера, ощутив направленный поток позитивных мыслей, по нашей связи направила мне в ответ радостные эмоции.

В общем, на очереди будет создание полноценных голосовых связок и изменение строения рта. Вот только я не хочу просто сделать её человекоподобной. Нет, я желаю дать возможность смены формы. Чтобы была вариативность. Но не как у оборотней, а естественная: втягивающиеся зубы, шипы и хвосты; изменение пасти; возможность прятать лишние суставы в конечностях… До этого ещё очень далеко, но это то, к чему я стремлюсь. Получится эдакий метаморф, но всего с одной формой: боевой.

Мысленно хмыкаю. Быть может, я смогу дополнить Мерзость даже не одной, а несколькими боевыми формами? Хм, дела далеко идущих дней…

Оказавшись в открытой зоне, вместе с отцом трансгрессировали сразу в наше поместье, в комнату, предназначенную для перемещений. К подобному способу я уже успел привыкнуть. Да и магия Жизни здорово сглаживала углы, позволяя исцелять даже головокружения и тошноту. Сейчас и вовсе уже ничего не ощутил: адаптировался.

— Не хочешь перекусить? — спросил Эмерик. — До обеда ещё почти час, а я голодный, как волк.

— Нет, спасибо, — улыбнулся я. — Пока не хочу. Пойду лучше, подготовлюсь к приходу герра Винченбаха.

— Как знаешь, — махнул он мне рукой. — Я зайду за тобой в семь. Будь готов.

Киваю ему и направляюсь в свою «зелёную» комнату.

Слизеринские цвета… Уверен, ребята гордились бы мной. Даже вдали от Хогвартса, не забываю про родной факультет!

Мысленно вздыхаю, захожу к себе и сажусь за стол. Рядом лежала недочитанная книга по рунам. Эту я уже нашёл сам, не желая тратить время на всё подряд, а то что-то на той полке, с которой я начал в семейной библиотеке, пошла откровенная ерунда про различных магических тварей. И ладно бы хоть актуальных, но уже начали рассказывают про вымершие виды!

Узнать про это могу когда-нибудь потом, — хмыкаю я. — А сейчас мне пригодится что-то более профильное и полезное.

Пришлось пробежаться по полкам и выбрать более стоящую вещь. К счастью, от меня не скрывали знания, как зачастую делают в других магических семьях, где часть помещения зачаровывается от «маленьких». Нет, отец просто сказал, чтобы я не спешил практиковать серьёзные вещи самостоятельно, а лучше попросил помощи у него, матери или Юлианны.

Конечно я согласился. Всё-таки рисковать жизнью, в одиночку отрабатывая какой-то сложный ритуал или чары того же Адского огня я не желал.

Готовиться ко второму занятию с Винченбахом мне не было нужды. Те приёмы, о которых он говорил и которые демонстрировал, были отработаны мною, хоть и не до идеала, — который, как все знают, недостижим, — но до весьма приличного уровня. Впрочем, создание бесконечного коридора, у которого попросту нет конца, действительно было тем ещё испытанием. Пока отработал его лишь на специально созданном ментальном полигоне. В собственную окклюментную защиту приём ещё не включал. Мне нужно подумать, куда разместить его лучше всего, а потом немного доработать.

В принципе, вещь полезная. Как уже понятно из самого названия, он представляет из себя некую закольцованную точку пространства, попав в которую, не можешь выбраться, вынужденный идти по кругу, причём сам не замечая этого. Хитрая штука, но знающий легилимент может её обойти сразу несколькими способами: грубой силой; мастерством — найдя слабый узел, который можно разбить и «сломать» технику; а также грамотным возвращением назад. То есть — в точку, через которую попал в это закольцованное пространство. Нужно лишь правильно её отыскать, ведь окклюмент просто обязан будет её спрятать или замаскировать.

В целом, герр Винченбах более чем благосклонно оценил мои навыки в Менталистике, сказав, что сделает из меня «Эксперта» лет за пять.

— Если, конечно, не будете лениться, молодой человек, — с лёгким смешком произнёс он.

Однако, лень это не про меня. То есть… конечно я не робот и не могу вкалывать с утра и до вечера. Но фишка в том, что я и не вкалываю! Глупец тот, кто назовёт работой вещь, которая тебе нравится. А мне нравится! Я с удовольствием ковыряюсь в химерах, как иной мужик в своей старой, потрёпанной «шестёрке», чуть ли не днюя и ночуя в гараже. С такой же радостью изучаю новые приёмы магии, которые не просто делают меня лучше, но ещё и добавляют… какой-то подсознательной уверенности, что ли?

Для меня странно как раз-таки обратное, когда имея доступ к возможности силой мысли творить чудеса, люди к этому не стремятся. Вы серьёзно?! Или это только меня так отягощает прошлая, «абсолютно нормальная» жизнь? Только мне хочется достичь всего, чего может дать этот, новый для меня, мир?

И ладно бы речь шла о сугубо магловских способах «прокачки». Взять, например, те же занятия спортом: долго и очень тяжко заниматься, чтобы были заметны те самые «кубики пресса», на которые с уважением и завистью смотрят другие мужики, а иные девушки и вовсе теряют голову. Так спорт ещё и для здоровья полезен! В принципе, это с какой-то натяжкой даже можно сравнить с магией в моём текущем мире: развивайся, тренируйся и везде одни плюсы. От спорта тебе будет здоровье, физическая красота, сила и выносливость! Но почему-то им занимается крайне малое количество людей. Отчего же?

Долго, трудно, сложно, требует времени и усилий. Подобное мало кому по нраву. Тратить, — причём после работы, где ты и так упахиваешься, как лошадь, — минимум два дня в неделю, не меньше пары часов, причём не на то, что приносит удовольствие, а на тяжёлый труд… результат от которого будет, в лучшем случае, месяца через три-четыре… Ха! Нашли дурака! Потому в тренажёрный зал ходит удручающе малый процент людей. В основном или те, кому это нравится, или при совсем уж критической необходимости — сбросить вес, либо в отчаянной надежде быстро получить идеальное тело.

А быстро не получается! Вот и вопрос, сколько из таких задерживается больше чем на месяц? Ещё меньше, чем приходит.

Но тут — это не там! — мысленно улыбнулся. — У магов ситуация иная… Иная ведь, верно?

Да, иная. Здесь не нужно тратить годы, чтобы достичь результата. Каждый твой шаг хорошо заметен. Выучил новые чары — стал сильнее. Натренировал их до автоматического использования в любую секунду? Значит — ещё сильнее. Волшебнику, для того, чтобы уверенно держаться в любой ситуации, достаточно знать лишь Ступефай и Протего. Нападение и защита. Казалось бы, так просто! Но даже сами заклинания знают менее половины всех магов. А сколько из тех, кто знает, отработали его?!

Это что, маги относятся к раскачке своего магического ядра точно также, как люди моего прошлого мира относились к тренировке собственного тела? В лучшем случае, лениво машут палочкой раз в неделю-две, чтобы совсем «не заплыть жиром и не разучиться колдовать»?

Смешно! Хотя… не даром в Рейхе проводят курсы предвоенной подготовки. Возможно, дело в том, что в элитных школах магии обучается малый процент колдунов страны? Тот же Хогвартс или Дурмстранг вмещает едва ли пять процентов детей. Куда уходят остальные? В более дешёвые, узкоспециализированные или простые школы. Некоторые и вовсе — в магловские, а обучением волшебству занимаются родители. Это влияет на итоговый магический уровень, который попросту падает. Не даром аристократ в девяноста процентах случаев будет магически сильнее и умелее простых маглорождённых.

Но разве это повод отказываться от столь могучей силы? Какая разница, лучше или хуже у тебя выпали стартовые условия, ведь главное — не опускать руки и продолжать! Но видимо я не прав… Хех, и ведь подобное происходит не только в Англии, это во всём мире! Вот сейчас, в Германии, я занимаюсь с отстающими ребятами и хоть у каждого была причина, чтобы оказаться в этом классе на летних каникулах, но разве это не странно? Вы ежедневно видите в газетах лицо мага, который встал на вершину власти целой страны, во многом благодаря своей магической силе. Я о Гриндевальде, если что. И видя его, разве не тянется что-то в душе? Не ощущается желание показать остальным, что ты не хуже?

Оказывается, нет. Даже увидев, чего можно достичь, приложив не такие уж большие усилия, людям не интересно. Некоторые же, столкнувшись с первыми трудностями, и вовсе решают, что подобное им не по нраву. Тоже вызывает вопросы… Сужу, правда, по себе, но… если бы я не владел магией, как у Реддла, а был бы… ну, обычным волшебником, то разве я бросил бы занятия? Да ни за что! Не имея магии Жизни, отрабатывал бы простую, а там наверное ушёл бы в чернуху. Ибо лишь там я мог бы добраться до собственной цели: избежать смерти и увеличить силы при помощи тёмных ритуалов, благодаря чему задержаться в этом мире и продолжить самосовершенствоваться.

Хе-хе… но это я знал про Выручай-комнату. А если бы не знал? Да всё равно не опускал бы руки! Век мага долог — порядка трёхсот лет. Уж точно попробовал бы что-то изобрести. Даже если бы не получилось, всё равно жил бы хорошо, ибо сильным волшебникам везде дорога открыта. А я обязательно стал бы сильным!

Но кому-то подобное кажется слишком трудным. Отрабатывать заклинания — это не про них. Адекватных причин для такой лени я не вижу, но понимаю. Когда ребёнок ещё мелкий, то даже несмотря на более раннее взросление, с мозгами туговато, так что он просто физически не понимает, что ломает себе будущее. Став взрослее, попадает в замкнутый круг: работаешь до вечера и уже нет ни сил, ни желания тренировать магию, — как в примере со спортзалом у маглов! — а чтобы меньше работать или не так сильно уставать, необходимо быть более компетентным магом или иметь хорошие связи. Одно зависит от другого.

Вот и выходит, что большая часть колдунов так и остаются слабосилками. Может быть именно из-за этого происходит вырождение магии. Почему бы и нет? С момента появления Статута Секретности, волшебники лишились привилегированного положения и стали больше работать. Ведь теперь у магов, даже самых никчёмных, нет толп слуг-простецов. Приходится всё делать самим. И если богачи обзавелись эльфами, а умелые волшебники големами, химерами или ещё чем подобным, то вот остальные… Ага, начали больше времени тратить на зарабатывание денег, и меньше на собственное развитие.

Потом маги начали копировать экономическую систему маглов, но инерция мышления у колдунов в три раза медленнее: исхожу из срока их жизни. А потому началось отставание, которое стало грозить всему магическому миру.

Хех… очередная теория, которая только что родилась в моём сознании. Иногда ловлю себя на мысли, что обожаю обдумывать всё это и сравнивать себя с «обычными» волшебниками. Находить, что я лучше. Это приятно. Что это? Запредельное чувство собственного величия?

Ладно, не важно… Какой же вывод можно сделать из всего этого? Каждый виноват в своих бедах сам. Те, кто старается и стремится к большему, всегда добивается поставленной цели, а иные, кто просто плывёт по течению, превращаются в посредственностей, даже не осознавая этого. Не понимая того, что банально изучив больше заклинаний, они сами себе упростят жизнь!

Что бы я делал без бытовых чар? А так, они экономят мне колоссальное количество времени, чем полностью окупают все затраты на своё изучение.

«Время»… пожалуй, всё упирается в него. Если есть время — то есть и деньги. Если есть деньги — есть комфортная жизнь. Комфортная жизнь позволяет тебе меньше времени тратить на разную ерунду, следовательно, сосредотачиваешься лишь на основном, наиболее важном, благодаря чему получается ещё больше денег. Каждый человек интуитивно стремится к этому колесу, хоть и не каждый его осознаёт. Но ведь все мы хотим комфортно жить? Все — это аксиома. Вот только некоторые не понимают, что для комфортной жизни нужны деньги, а значит, нужно тратить время. Нельзя пропустить какой-то пункт, это не получится сделать при всём желании.

Тихо хмыкаю и открываю книгу, решая отложить философствование и углубиться в чтение, но в этот миг ощущаю, как зазвенело Сквозное зеркало, спрятанное в амулет-хранилище, висящее на шее.

Опять..? Снова кто-то хочет переговорить со мной, пользуясь представившейся возможностью, открытой Эмериком?

Открываю артефакт и вижу, что звенит зеркало Реддла. Аналогично прошлому разу, создаю иллюзию, скрывающую меня, комнату и всё пространство вокруг.

Послушаем, что Том, — или неизвестные лица, говорящие через его голову, — хочет сказать на этот раз…

Проведя рукой, я активирую зеркало и вижу… Иви Макфи.

Девушка смотрела на меня и хмурилась, явно не понимая, почему нет изображения. За её спиной замечаю знакомую обстановку приюта Вула. Что она там делает? Реддл выгнал из дома..?

— Вольф? — негромко спросила она, покосившись в разные стороны.

— Иви, — отвечаю ей, заставив иллюзорное облако перед зеркалом немного пошевелиться, тем самым показывая, что изображение не статично, а действительно отображает то, что находится на другой стороне.

— Я не вижу тебя, — произнесла она, поднявшись на ноги. Замечаю окно за её спиной. Солнца нет, это же Лондон, но было достаточно светло. У меня в комнате тоже, а вот окажись я в Берлине…

Хех, теперь все мои мысли водят хоровод вокруг поглотившей страну тьмы. Интересно, в каком это можно интерпретировать смысле? В прямом — точно, но будет ли актуально в переносном? Наверное да. Всё-таки Рейх — не то, о чём принято вспоминать с ностальгией. С другой стороны, с точно таким же негативом люди вспоминают об очень многих исторических вещах. Для кого-то они всегда будут болезненны… Например — для проигравших.

— Потому что я так захотел, — отвечаю ей, снова крутанув туманную иллюзию. — Что-то случилось? Ты ведь не просто так звонишь с чужого зеркала.

Говорю максимально нейтрально, так как уверен, что за ситуацией на том краю земли скрывается какая-то нехорошая история. Пример прошлого звонка Реддла был показателен. И хоть у меня не было сто процентной уверенности, что Том говорил чужие слова, но подозрение было весомым.

— Да, — кивает она, вновь усевшись на край старой кровати, накрытой вылинявшим покрывалом. — Насколько открыто я могу говорить?

— Интересный вопрос, — хмыкаю я. — Можешь говорить как угодно, я никак не повлияю на это. Если же спрашиваешь, прослушивается ли наша беседа с моей стороны — нет, всё чисто.

Я отвечал таким образом Тому, значит отвечу так и сейчас, чтобы не создавать противоречий.

Иви прислонила ладонь ко лбу и замерла на пару секунд.

— Ладно, — пожимает она плечами. — Я присутствовала рядом, когда с тобой, в прошлый раз общался Реддл. И не я одна. Там было много людей. Всем было интересно… Причина проста: когда ты пропал, меня взял Отдел Тайн. Именно они довели мою личность до ума, объединив её и завершив процесс.

Невольно выпрямляюсь на стуле, сосредоточенно устремив взгляд в сторону Макфи и стараясь прочесть каждое её невербальное движение. Момент, где она прикасалась ко лбу явно показывал неуверенность и волнение. Сейчас же девушка быстро произносит слова, но при этом не сбивается, будто бы заранее заготовила речь.

— Им не доставило хлопот обойти страховку твоей химеры, которая должна была убить меня, а потом и амулет защиты сознания, так что узнали всё, что со мной происходило, — продолжает Иви. — Но большую часть Селвин уже знал. Во всяком случае, так он сказал. Отдел Тайн вышел на всю нашу троицу ещё на момент «Нашествия смерти». Может следили и раньше, это мне уже неведомо, — покачала волшебница своей каштанововолосой головой. — Леланд заставил принести ему новые клятвы, обложил сверху донизу, а потом каким-то образом ослабил те, что я дала тебе и Тому.

На миг она замолчала, встала с кровати и сделала несколько неуверенных шагов по комнате, заодно демонстрируя, случайно или нет, что в помещении она находится одна. Хм, но это не показатель. Кто угодно может стоять рядом, в скрытности, либо наложить прослушивающие чары на помещение.

— Меня отправили встретить Реддла, когда он вышел из Министерства после допроса. Как я слышала, его собирались задержать, а заодно и профессора Дамблдора, и чуть ли не половину школьного персонала, но вновь вмешался Селвин. Потому всё ограничилось чуть ли не формальным допросом, даже несмотря на не слишком хорошие ответы Тома. Леланд сказал мне, что таким образом Реддлу не светит вообще ничего и он разочарован в этом «перспективном юноше».

Её взгляд периодически отрывался от зеркала и будто бы гулял по комнате. Я никак не мог понять, волнение ли это, либо она просто что-то скрывает.

— Встретившись с Томом, мне пришлось подчиниться приказу Селвина и ударить его в спину, — произнесла Макфи через несколько мгновений. — Оглушила его, а потом, с помощью портала, притащила в Отдел Тайн. Его прижали, Вольф. У них были целые папки, посвящённые нам! Мне, тебе, ему… Он тоже дал клятвы. Не мог не дать. Либо так, либо отвечать по закону, без всякого прикрытия. Сам понимаешь, чем это грозило.

— Продолжай, — махнул ей рукой, а потом изобразил движение иллюзией.

— На какое-то время всё зависло. Реддл винил меня во всех бедах, а Селвин лишь подливал масла в огонь. А потом на Отдел Тайн напали. Не знаю кто, — пожимает девушка плечами. — Но все клятвы, данные Леланду, исчезли. Мы сбежали. Так как там в Министерстве мы находились не совсем легально, то есть надежда, что всё случившееся останется тайной. Хотя бы на какое-то время. Что ничего… ничего не поменяется…

Изображение дрогнуло. Видимо оттого, что у неё задрожали руки. Эмоции или изображает?

— Что с Реддлом? — как у неё оказался артефакт Тома?

— Он отдал мне зеркало, — зло усмехнулась Макфи. — Сказал, чтобы я убиралась и не вздумала попасться ему на пути. Чтобы даже не возвращалась в Хогвартс. Иначе убьёт. За всё, что я совершила.

Разумно… что Иви последовала его совету. Том может. Организовать случайность ему ничего не стоит. Подвернувшаяся на лестнице нога, например. Или Макфи могла подавиться булочкой в глухом переходе замка. Либо же просто пропасть, оказавшись в желудке Шенсо, как было с Миллер. Способов, на самом деле, уйма. И у Реддла хватит наглости, жестокости и мастерства, чтобы это организовать.

— Почему он не связался со мной сам? — откидываюсь на спинку стула.

— Не знаю, — чуть громче, чем следовало, ответила Иви. — Я… он сказал, чтобы я связалась с тобой и всё рассказала. Про то, что он запретил посещать мне школу. Какое-то время я думала… как поступить. Но выхода действительно нет. Если я не приду в Хогвартс, меня объявят в розыск, — девочка раздражённо прищурилась, начав ходить по кругу. — Я могу поклясться, что более ни на кого не работаю, — махнула она рукой. — Если за мной и следят, то я об этом не знаю. Мне нужна помощь, Вольф!

— Мне поговорить с Томом, чтобы он простил тебя? — я бы улыбнулся на этом моменте, если бы по-прежнему не скрывал себя иллюзией. Сейчас я лишь немного меняю тембр голоса, не более.

— Или так, или убираться из Англии, — она подошла к столу, где взяла обычную, магловскую газету. — Вот только у вас там тоже, как я смотрю, всё не гладко. Журналисты пишут десятки разных теорий, но ничего конкретного.

— Да так, — хохотнул я, — немного тучек наплыло. Видать от вас, от Лондона. Прольётся дождик и всё снова будет хорошо.

— Вот как, — кивает Иви, — так ты поможешь?

— Ты просишь меня об услуге, — кладу я ногу на ногу, — но просишь без уважения, — цитирую классику, пока ещё не известную в этом мире. — Ты рассказываешь мне, как работала на моих врагов, а Отдел Тайн — судя по всему, состоит именно из таких людей. Потом рассказываешь, как предала Тома, которому давала клятвы, а теперь говоришь, что можешь дать ещё одну клятву? Как я могу верить тебе?

Макфи открывает рот и замирает на месте. Потом закрывает его снова и нервно начинает ходить по комнате.

— Потому я и не звонила, — быстро говорит она. — Вольф, скажи, что я могу сделать? Есть же, наверное, какие-то способы, чтобы определить, под клятвой человек или нет? Я могу пройти через них. Могу доказать, что теперь я чиста и…

— Хлопоты, которые предстоит решать мне, — прерываю её. — Почему бы тебе не обратиться к Реддлу? Скажи ему, что ты извиняешься, позволь ему немного выпустить на тебе пар, как бывало ранее, ещё с твоей прежней личностью, либо… обратись в Отдел Тайн. У них точно сменился начальник, который вполне возможно будет не прочь продолжить прерванное дело.

— Ты серьёзно? — выражение её лица было одновременно испуганным и потрясённым. — Вольф… ты же говорил, что тебе нужны люди… Что каждый человек — это потенциал, что я…

— Слишком заморочено, — бросаю ей. — Ты — ходячая проблема, Макфи. Хоть представляешь, в каком я положении? Ты думаешь, я тут заместителем Гриндевальда стал? Его правой рукой? Щёлкаю пальцем, и рабы подносят мне тарелки с виноградом?

Фыркаю и чуть отстраняю зеркало.

— Ты была полезна Иви, мы хорошо проводили время, но нельзя быть такой наивной. Ты стала помехой, ниточкой, ведущей к нам. Я удивлён, что Том не убил тебя, а потом не спрятал тело. Пожалел? Или додумался, что тогда под него могут начать копать, ведь формально вы всё ещё вместе проживаете в приюте Вула?

Она была бледна и напугана, это точно, а мои слова не добавляли Иви уверенности.

— У меня нет возможности вытащить тебя из Лондона, — продолжаю я. — Граница закрыта, а из-за инцидента с тьмой, которая наполнила половину страны и теперь расползается, все силы Аненербе заняты её устранением.

— Что мне делать..? — Макфи широко открытыми глазами смотрит на меня. — Я на всё готова, Вольф… Если я не попаду в Хогвартс, то меня отчислят и сломают палочку. Заблокируют магию! Если попаду — то умру. Если пойду к Реддлу, он лишь посмеётся; если к кому-то другому… стану его слугой… Лучше уж быть твоей слугой, чем чьей-то ещё! Даже Дамблдор не сможет прикрыть, он ничего не сделает Тому, если вообще поверит мне и… тогда придётся рассказать ему про всё, включая и про тебя.

Это такая попытка объединить шантаж и жалость?

— Да мне уже, собственно, всё равно, — негромко ответил ей. — И на Дамблдора и на Британию. Так или иначе, туда мне вход заказан. Ох… — добавляю драматизма в голос. — Пустая твоя голова… Как ты умудрилась так довести Реддла? То есть… я по настоящему удивлён, что он просто не убил тебя на месте.

— Можно сказать, мне повезло, — нервно поправляет она волосы, — Вольф, сегодня двадцать девятое августа, скоро идти в школу… Чтобы не оказаться с заблокированным источником, мне придётся сбежать, но вряд ли получится сделать это далеко и надолго… Или действительно обратиться к профессору Дамблдору. Единственный для меня шанс, дающий хоть какие-то гарантии на выживание. Но боюсь, что я могу и не добраться до него, если Том заметит меня в поезде. А если не заметит, то потом будет долгое разбирательство, во время которого может случиться всякое…

Не хочется подводить Реддла. Теперь я хотя бы понимаю причины нашего прошлого разговора, ведь на него давили. Гад, мог бы хотя бы намёк какой дать! Впрочем, наверняка у него контролировали каждое слово… Хорошо, что Леланд сдох, минус один враг. Интересно, кто его устранил? Кто был столь наглым и дерзким, что совершил нападение на Отдел Тайн Британии? Надо бы почитать газеты…

А вот Иви… Я могу её попросту убить. Я ощущаю свою химеру в её теле. Она легко может разорвать её сердце, а потом копаться в теле, пока не отыщет амулет защиты от легилименции — единственная ценность, которая в ней находится. Далее… хм… Ланге прибудет в приют, где ночью химера просто выползет наружу и он заберёт её. Что в итоге? Труп Макфи. Расследование. Кого заподозрят? Наверняка меня, следы-то будут характерными. Что тогда? Останется ли Том без излишнего и негативного внимания? Ой вряд ли… Новые допросы, новые проблемы…

Вот идиот! Нужно ему было пытаться показать своё «фи»? Точно надо будет с ним поговорить!

Ланге получает приказ добраться до Реддла, который наверняка проживает либо на Ректори-роуд 72, либо на Эджвар-авеню, «офисе Бритв». Сразу отправлюсь на последнее место. Думаю, если буду работать через глаза Анселла, то смогу использовать легилименцию и вызнать точное местоположение друга.

— Если сведения дойдут до профессора, то Реддл уже не посмеет тебя тронуть, чтобы не вызвать к себе ещё больше подозрений, — говорю я, а голова уже усиленно думает, как поступить, если Том упрётся рогом. Он ведь тот ещё баран упрямый. А я ведь не врал Иви, когда говорил, что возможностей у меня, по её ситуации, никаких и нет. Разве что просить отца, но… что ему за дело до какой-то девки? Разве что вытащить её чисто ради меня… То есть, мне придётся обменивать его расположение и, скажем так, некую «услугу», которую я мог бы запросить в будущем, ради Макфи? Оно того не стоит. Новых миньонов я уже начал нарабатывать прямо здесь, как и потенциальную постельную грелку. А людей, «команду», которую она упоминала, в Германии найти будет гораздо проще. Здесь у меня есть намного больше преимуществ для социализации. В Англии я мог рассчитывать лишь на собственные возможности, а тут к моим услугам ресурсы рода и имя отца. Пока буду прикрываться им, а вскоре и моё будет что-то да значить в местном социуме.

— Вольф, послушай… — начала она, но сразу замолкла, стоило мне лишь перебить её.

— Тихо, — коротко бросаю я.

Хм… а не Эмерик ли мне говорил, чтобы я «цеплял» вражеских агентов? Хе-хе, вот и попробуем это провернуть! Значит, в первую очередь поговорю с Реддлом, чтобы он принял эту «блудную овечку» обратно в стадо, а если не получится договориться или у него есть какая-то причина так поступить… в случае, конечно, ежели Макфи не врёт мне, то будем привлекать Эмерика.

— Сегодня попробую узнать, что можно сделать, — говорю я, по-прежнему не снимая иллюзии. — Не убирай зеркало далеко и оставайся на связи. Не общайся ни с кем, ничего не предпринимай. Просто жди. Понятно?

— Да, — закивала она, а по краям глаз замечаю слёзы, — спасибо, Вольф!

— Пф-ф, — голова по прежнему забита всем, чем только можно, так что Иви занимает далеко не приоритетное место.

— Сколько ждать? Просто… — девушка замялась, — у меня не то чтобы много времени…

— Столько, сколько нужно, Макфи, — устало вздыхаю я. — Как что-то узнаю, наберу.

Заканчиваю разговор, смахнув изображение и убираю иллюзию.

Что же… проблема или возможность? А это смотря как подать.