Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность

Глава 50

20 декабря 1938 года — 24 декабря 1938 года

Тест-тест-тест… Слишком легко! Я подозревал, что он не доставит мне никаких сложностей, так и оказалось. Сделав последнюю пометку, откладываю ручку и бумагу в сторону. Как говорится: простенько и со вкусом, хе-хе…

Впрочем, — оглядываю одноклассников, сидящих поблизости. Уверен, насчёт простоты они бы со мной поспорили. Но кто я, а кто они? Спор не будет равным!

Кхм, и что это сейчас было? Моё внезапно давшее о себе знать чувство собственной значимости? Не то чтобы я его терял, но как-то необычно вот так вот осознать своё превосходство.

Аха-ха, ну-ну, «необычно». Да я ежедневно его пестую, чуть ли не сравнивая самого себя с каждым, кого встречу поблизости. Этот — хуже, этот тоже, и тот, и другой…

Задумчиво смотрю в сторону стены, желая взглянуть в окно, но… мы же в подземелье! Окна, ведущего на одну из множества квиддичных площадок здесь нет. Придётся обходиться картиной какого-то незнакомого мужчины, уныло смотрящего на класс. Понимаю тебя, неизвестный волшебник. Наверняка это дико скучно: смотреть день за днём на студентов, проходящих один и тот же материал. Интересно, я бы смог? Разве что полностью ушёл бы в мир собственной окклюменции… Ага, построил в своём сознании целую империю, как планировал сделать у Мерзости. То есть, у неё я хотел создать подземный лабиринт… Населить его разными тёмными тварями, а ещё добавить дроу. Хах… Сама же химера стала бы у них верховным божеством, вместо Ллос.

Так, что-то совсем куда-то не туда меня понесло. Впрочем, как обычно.

Поймав взгляд Греймана, уверенно киваю, на что тот делает палочкой едва заметный жест, отчего моя работа взлетает и прыгает в его ладонь.

— Хм, — быстро пробегает он по листочку глазами. — Шахлендорф — единица!

Это высший балл, если кто забыл.

Пара шепотков были надёжно прекращены точечными жалящими чарами — универсальным средством поддержания дисциплины.

В течение десяти минут, которые я потратил на разные мелочи, начиная от окклюменции, заканчивая привычным «пробегом» по всем своим химерам, время, отведённое на тест, закончилось.

— Остальное проверю к следующему занятию, — произнёс учитель, осматривая стопку исписанных листов. — А сейчас приступим к долгожданной практике.

Недовольный вздох синхронно прошёл чуть ли не по половине аудитории.

— О ней я предупреждал ещё в начале урока, — невозмутимо отреагировал волшебник. — Или надеялись, что я вас пожалею?

Кто были эти глупцы, надеющиеся на подобное?!

— Как в прошлом и тем более позапрошлом году уже не будет. Вы — третьекурсники, люди взрослые. А без практики невозможно стать зельеваром. Не то что «хорошим», а даже «посредственным». Без практики вы обречены быть лишь тем, кто «когда-то что-то варил», не более.

Неожиданно дёрнувшись, он схватился правой рукой за перекошенное левое плечо. Лицо учителя сморщилось, но через несколько секунд он продолжил как ни в чём не бывало.

— Сегодня у вас будет нечто вроде праздника, — Грейман усмехнулся. — Сможете сами выбрать себе зелье для варки.

Он махнул палочкой, отчего на доске появились названия трёх составов.

— Всё просто, выбираете одно из них, — указывает себе за спину, — а потом варите. Без рецепта, ибо все эти зелья мы проходили в этом учебном году. Без моих подсказок, ибо продолжаем действовать, будто находимся на экзамене. Теоретическая часть закончилась, переходим к практической!

Мои одноклассники, только-только успевшие с горем пополам отойти от сложного, судя по некоторым лицам, теста, побледнели ещё сильнее. И чего, спрашивается? Большинство ведь уже готовятся к экзаменам! Значит, должны помнить и учить материал. К тому же, мы действительно проходили всё это…

— Не торопитесь, — профессор уселся за стол, кое-как расправив плечи, — урок у нас сдвоенный.

С тихими стонами, студенты пошли собирать ингредиенты. Бросаю взгляд на Терезу.

— Иди уж, — проворчала она, — тебе в этом вопросе я доверяю.

— Только в этом? — не стал сдерживать ехидства в тоне.

— Мои синяки под глазами, а также мешки, ежели обнаружишь — неприкосновенная тема! Может, мне они нравятся? — девушка начала подготавливать котёл: вода, огонь, инструменты для обработки ингредиентов.

— Значит, как приду, будем обсуждать рацион твоего питания, — киваю на это. — Я ещё сделаю из тебя секс-идола этой академии.

Не давая опешившей Энгвист что-то на это высказать, отправляюсь набирать компоненты для зелья. По дороге надо бы сразу определиться с нужным составом для варки. На выбор был эликсир Радости — зелье, приводящее человека в состояние веселья. Побочные эффекты: дёрганье каждого встречного за нос и пение во всё горло. Усыпляющее — зелье, заставляющее выпившего впасть в глубокий, но кратковременный сон. Логично, не так ли? Изобрёл, кстати, англичанин Зигмунт Бадж, непризнанный при жизни гений-зельевар, живший в шестнадцатом веке. И Уменьшающее — зелье, заставляющее выпившему его стать меньше или вернуться в детство. Тоже, между прочим, доработано Баджем. Насколько я помню, в каноне Снейп, в качестве проверки, капал сваренный Лонгботтомом состав на его жабу — Тревора. Она на несколько минут превратилась в головастика.

Для меня ни одно из них не представляло сложности, так что выбор решил произвести в зависимости от ингредиентов. Стану варить то, по которому смогу подобрать лучшее.

У стеллажей, как обычно, стояла толпа. Студенты едва ли не локтями отпихивали друг друга. И ведь всем было очевидно, что хватит для каждого! Ох, какая глупость! Можно было бы организовать адекватную очередь, либо Грейман сам мог использовать чары для левитации нужного…

Конечно, на компоненты нежелательно применять магию, но можно было левитировать не их самих, а ёмкость, в которой находятся… Правда тогда, тем самым, он давал бы ученикам подсказку, что именно нужно использовать. Хех, ну понятно, хороший зельевар должен быть самостоятельным. Логично, так-то… Не до старости же учитель будет работать подавальщиком?

Но всё равно, подобная система кажется мне весьма глупой!

В толпе кто-то едва не толкает меня, но натыкается на локоть, что я «случайно» выставил. Эрик Тёрнер, парень из другой комнаты — не мой сосед, но одноклассник, — морщится, но не обращает внимания, продолжая лезть вперёд. Как носорог, ей Богу!

А вот и Бьянка с характерной длинной копной чёрных волос. Мы с ней едва не сталкиваемся лбами. Меня обожгли взглядом, но я не успел его интерпретировать и оценить — слишком быстро она промелькнула. А уходить ради этого в окклюменцию? Фи!

Вот, наконец и я получаю возможность добраться до стеллажей! Эх, каждый ведь покупает для себя все компоненты сам, так почему не выделить для всех учеников собственный шкафчик и… — мысленно поморщился. Полторы тысячи шкафчиков, что может быть лучше..? Или таскать все ингредиенты с собой в сумке? Чтобы провонять потрохами разных магических тварей? Смешно. Ещё можно случайно рассыпать половину из них во время очередной переноски! Либо не уследить и испортить, из-за ненадлежащих сроков хранения.

Нет, школа магии оказалась права, когда требовала сдать купленный набор им на хранение.

Со вздохом, быстро оглядываю нужные мне компоненты, находя их достаточно качественными для любого зелья, но… для Уменьшающего тут попадаются натуральные шедевры!

Вот эта магическая смоква буквально пылает энергией! Неплохо листочки напитались… Либо местный фермер — если поставка была от герболога, — переусердствовал при выращивании, либо листья были сорваны в каком-то магическом лесу, где до этого прорастали весьма приличное количество времени.

Подойдёт.

Набираю всё, что было необходимо: вышеупомянутую смокву, сушёные гусеницы, крысиную селезёнку, корни маргаритки, пиявки…

Всё-таки без магического зрения жить волшебнику оч-чень тяжко… Те же ингредиенты, например. Как их подобрать, не имея столь полезного навыка? А от их качества напрямую зависит эффективность зелья! Я вот так сделать могу, а остальные? Из нашей группы, да и вообще из всего потока третьекурсников, более нет ни одного подобного уникума.

Ох, как же я не прогадал, когда просил силу аналогичную Реддлу! Быть посредственностью в мире, где даже сейчас — ой, да что там сейчас, даже после окончания школы! — с учётом всех моих способностей и химер, найдётся множество колдунов, способных скрутить меня в бараний рог, не очень приятно.

Угу… когда смотришь, как отец создаёт сверхсущность, способную испепелить тебя всего лишь наполнением собственной силой, то невольно проникаешься своим положением: ничтожество, почему-то ещё цепляющееся за свою жизнь. И когда я смогу достичь уровня настоящего величия? Может, с получением маховика времени? Хе-хе…

Ладно, Вольф, не отвлекайся. Сейчас приходиться самому контролировать себя. Лин ведь больше нет… Хотя наличие «аномалии» в сознании по прежнему даёт надежду на её возврат. Но когда ещё это случится..? А раз моей милой подруги нет, то вынужден сам вытаскивать себя из излишних размышлений и сосредотачиваться на реальности.

Так-так, хорошие магические гусеницы. Возьмём побольше, ибо мало ли?

Краем глаза смотрю, как одноклассники сгребают всё что только могут, ограничиваясь лишь осмотром внешней, физической составляющей. Ага, прямо на моих глазах Дилман заменил несколько бум-ягод на другие, хотя изначальные были на порядок более насыщенны.

И почему магическое зрение не пытаются открыть искусственно? Наверняка ведь есть способы тренировки и всё прочее, в таком же духе? Не может не быть! Маги ведь тоже не кретины, как бы это иногда не казалось.

Легко набрав лучшее, самое свежее и наполненное силой, собираюсь обратно, но…

— Возьми лучше этот, — указываю Нэш на лежащий рядом хитин панцирника, — тот, что ты взяла, уже успел покрыться трещинами и потерять часть свойств.

Судя по всему, собирается работать над Усыпляющим зельем. Хороший выбор. Оно достаточно простое, хоть и со своими подводными камнями.

Ида подозрительно посмотрела на хитин, что держала в руках, но, судя по виду, ничего необычного в нём не обнаружила. Вот об этом я и говорил!

— Спасибо, Вольф, — тем не менее улыбнулась девушка, заменив компонент. Киваю в ответ.

Говорили мы тихо, но кто-то всё равно подслушал. Замечаю, как некоторые стали перепроверять набранные ингредиенты и тупить, пытаясь понять: качественная вещь или не очень.

Больше всего насмешила Бьянка, лицо которой аж покраснело. А нет — прошёл по её поверхностным мыслям, не рискуя погружаться глубже (купила новый амулет защиты сознания, который носит где-то под мантией — нарушение правил, так-то!) — просто пытается вспомнить верную последовательность добавления. Для эликсира Радости-то?

Хм, изначально подумал, что зря Фалстад на него рот разинула, ибо его варка, для уровня этой, не слишком прилежной в учёбе девицы, была достаточно сложна. Но потом вспомнил, что это зелье — натуральный светофор. На каждом этапе, в случае, если всё сделано правильно, меняет цвет. Очень легко понять, где совершена ошибка. А зная это — поправить.

Может, не такая уж она и тупая?

Бьянка подняла глаза, вновь встретившись со мной взглядом. Мы не общались со времён того самого закутка, где я её облапал, угрожая расправой. И теперь… снова не вижу ни страха, ни ненависти. Скорее вызов.

Тц… ничего, будет тебе «праздник».

Не теряя времени, которого, что бы ни говорил Грейман, было не так чтобы много, возвращаюсь к Терезе, уже вовсю завершившей подготовительный этап.

— Я тут прикинула… — начала она, а потом посмотрела на ингредиенты, принесённые мною. — Ага, спасибо, Вольф. Мои «прикидки» можно смыть в унитаз. Уменьшающее зелье, серьёзно? Оно же чуть ли не самое сложное из того, что указал профессор!

— А мы разве собрались тут для безделья, а не учёбы? — приподнимаю бровь. — Как говорится: тяжело в учении — легко в бою. Так что не ворчи, а то вдобавок к синякам появятся морщинки, — отвечаю ей, аккуратно выкладывая компетентны на стол.

— Мы же не воевать собрались, — хихикнула она. — Или это намёк на будущее? Ты держи меня в курсе, как-никак, сын важной шишки из Германии.

— О, непременно, — улыбнулся я. — Про начало возможной войны расскажу тебе раньше остальных.

Угу, Бельгия, насколько я помню, капитулировала одной из первых. В сороковых, вроде как? В общем, можно сказать, станем жить в одной стране! Ха-ха!

— Про лицо и вовсе прозвучало как угроза, — хмыкает Тереза. — Типа ты мне его самолично разукрасил!

— А ведь наоборот, хотел поправить, — начинаю нарезать гусениц, пока Энгвист принялась измельчать в ступке листья смоквы.

За прошедшие полгода мы уже привыкли друг к другу, а также наработали собственный ритм, так что получалось действовать крайне быстро и, не побоюсь этого слова, профессионально.

— Та-а-ак, — устремила девушка взгляд в потолок. — Растолочь в порошок, потом добавить пять мер в воду, подогревать на огне…

— Двадцать пять секунд, — дополняю я.

Тереза недовольно на меня покосилась:

— Нужно повторить эту рецептуру, вдруг попадётся на экзамене?

— Значит, кто-то должен сказать мне «спасибо», за правильно выбранное снадобье, не так ли? — улыбнулся ей.

— Слишком самодовольный, — начала она перемешивать заготовку под зелья.

Заканчиваю с гусеницами, после чего начинаю измельчать корни маргаритки. Вода в котле начинает приобретать багрово-красный оттенок.

— Вольф, — подозрительно смотрит на него Энгвист, — а вот про это я бы точно помнила. Уменьшающее зелье, на этом этапе, должно быть красным, а не столь… — указала рукой, не сумев придумать сравнение.

— Словно кровь, — задумчиво хмыкаю. — Не волнуйся, я знаю, в чём причина, — успокаивающе киваю девушке. — Подобное зависит от смоквы, а её листья были уж больно хороши. Вот и цвет дали более насыщенный…

— Совершенно верно, герр Шахлендорф, — произнёс Грейман, проходящий мимо.

Несмотря на ранее сказанные слова о невмешательство, он всё равно начал бродить между рядами, комментируя действия учеников и давая подсказки.

— Не думал, что когда-либо скажу это, но… хорошая работа, фройляйн Сент-Илер! Но теперь лучше сбавьте огонь, а то рискуете слишком сильно выпарить состав.

Профессор двинулся дальше.

— Так-так, герр Клауссен, вы кажется пропустили добавление ягод лунной ежевики, а ведь это основной компонент! Немедленно добавляйте, пока ещё есть шанс исправить этот просчёт. Сразу используйте их сок, а не ягоды целиком, это ослабит положительный эффект получившегося зелья, но хотя бы сможет его спасти.

Краем глаза замечаю, как он подходит к Бьянке, что аж дёрнулась от приближения профессора.

— Фройляйн Фалстад, неплохо, вполне неплохо. Вижу, ошиблись с интервалом помешиваний, но, не считая этого, всё в рамках рецепта. Если продолжите в том же духе, то получите твердую двойку.

Перестаю концентрироваться на преподавателе, вновь возвращая внимание на собственное варево.

— Добавь-ка пять крысиных селезёнок, а не четыре, — останавливаю Энгвист. — Это на одну больше, чем должно выходить на наш объём, вот только смокву надо компенсировать, иначе есть риск получить излишне резкий эффект. Он не то что уменьшит, а вообще испарит всё живое.

— Рискуем, Шахлендорф, — поморщилась Тереза. — Чёрт с тобой, если уж кому доверять в таком деле…

Истощённая рука, через кожу которой видно каждую косточку, добавляет ещё одну селезёнку.

— Ты радуешь меня собственным отношением, — улыбаюсь в ответ.

— Давай-давай, продолжай крутить хвостом, — усмехнулась она, очищая руки специально лежащей рядом артефактной салфеткой. — Что будет дальше? Предложишь совместно сделать уроки?

— О, тебе нужна помощь? Почему молчала?! Такое нужно говорить сразу, — совершаю несколько помешиваний, добиваясь смены цвета на фиолетовое, а потом добавляю маргаритку.

— Фройлян Нэш! — слышу голос зельевара. — Как всегда великолепно! Столь строгое следование рецепту не всегда поощряется учителями, но на своём уровне вы действительно крайне компетентны. Превосходно.

— Как же я раньше училась, без тебя, добрый друг? — ехидно произносит Энгвист, отмеряя сок пиявок, для дальнейшего добавления.

— Скучно, грустно и одиноко? — приподнимаю бровь. — Хотя нет, плохой вопрос. Можешь не отвечать.

Случайно попал в цель. Тереза ведь была одной из тех, над которыми традиционно принято издеваться. Как из-за внешности, так и из-за высоких оценок. Не просто же так она «легла» под Бьянку?

— Что, слишком заигрался в собственных словах? — девушка добавляет ровно пять капель, отчего зелье забурлило, но подобный эффект был допустимым. Если, конечно, бурление быстро пройдёт.

— Стараюсь поддерживать тебя по мере сил, — растягиваю губы в тёплой улыбке, от которой она тоже чуть-чуть улыбнулась. — А про уроки: почему бы и нет? Обычно я делаю их дома, по вечерам. Но разок в неделю, в качестве исключения, могу остаться в школе.

— Жертвовать удобным и комфортным поместьем ради меня? Польщена! Но вынуждена отказать. За такое меня точно со свету сживёт твоя вейла.

— М-м… Фрида может быть… горячей, — щёлкаю пальцами, наблюдая, как состав прекращает бурлить и доходит до кондиции.

— Герр Дилман, — Грейман склонился над котлом нашего отличника, — идеально! Вы мастерски справились с этим зельем, впрочем, иного я от вас и не ожидал. Как и герр Шахлендорф, фройляйн Нэш и Энгвист, вы подаёте надежды стать великим зельеваром.

— Спасибо, профессор, — самодовольно ответил Руди.

— Не стоит, я всего лишь говорю как есть, — прошёл мужчина дальше.

— Почти готово, — сменила девушка тему, засекая время, — одиннадцать минут, чтобы настояться и можно завершать.

— Наша команда идеальна, — потягиваюсь я, насыщая тело Жизнью. — Ты как? — более пристально оглядываю её. — Голова не кружится? Кажется, стала ещё бледнее.

— Бред, — отмахнулась она. — Это мой естественный цвет.

— Даже не сомневаюсь, — дёрнул уголком рта. — Проводить после урока в Больничное крыло?

— Успокойся, Шахлендорф, всё со мной хорошо! — недовольно покосилась Тереза.

— Как пожелаешь, — осматриваю остальных студентов, подмечая тех, кто уже на стадии завершения, а также тех, кто всё запорол. Тот же Ролланд, например. Мимо его котла Грейман едва ли не пробежал, зажимая нос. Это, так-то, хороший показатель!

Мы погрузились в молчание. Но вот, неожиданно для меня, Энгвист задала странный вопрос. Действительно странный.

— Почему ты выбрал Альтенбург? — спросила Тереза, старательно не смотря мне в глаза. — Ты ведь мог очаровать любую из них. Любую из всей группы или соседних. Ты красив, богат, очень талантлив, самостоятелен, с хорошим чувством юмора, заботливый и… — качнула головой. — Ты понял.

— Из-за красоты? — я также не смотрел на неё, это казалось правильным в такой момент. Ну… разве что самым краем глаза? Незаметно.

— Всего-то? Лишь из-за неё? — она недоверчиво поджала губы. — Но ведь колдомедики способны сделать красавицу чуть ли не из крокодила, превратить кого угодно во что угодно, лишь бы деньги были! А у вас они есть. Можно было бы взять идеально подходящую для рода Шахлендорф и его даров.

Негромко хмыкнул, на что соседка насупилась, но от темы не отступила.

— Может, не хотели тратить деньги или просто предлагать подобное в лоб? — продолжила она. — Какой девушке понравится, что её не считают привлекательной? Но есть ведь симпатичные. Почему не та же Бьянка? Она красивая, это все признают. И ваши странные переглядывания давно всем известны. Почему не Ида? Она вполне миловидна и по уши влюблена в тебя, к тому же достаточно умная и старательная. Ранее у неё были проблемы с магией, но сейчас и с ней всё наладилось.

А благодаря кому? Ха! Всё тяну на своём горбу!

Энгвист замолчала, механически следя за циферблатом артефактных часов, которые держала перед собой.

— Но ты выбрал вейлу. Симпатичную, не спорю, но все вейлы красивы. Значит ли это, что на месте Альтенбург могла быть любая? Любая вейла? Это просто удача?

— Выходит, не из-за красоты, — собираю неиспользованные ингредиенты, аккуратно упаковывая их в трансфигурированную корзину. — Тогда из-за чего? Как ты сама думаешь, Тереза?

— Я? — усмехнулась она. — Признаю, общаясь с тобой, я пару раз задумывалась о смысле подобного поступка. Не буду спорить, что мелькала и мыслишка: «Почему она, а не я?» Смешно, верно?

Не удостаиваю её ответа.

— Но кто сможет всерьёз посмотреть на меня именно в подобном ключе? В форме отношений? Я не красива, а попросту уродлива, будем откровенны. И у меня нет денег или желания приводить себя в порядок. Однако, кому как не тебе знать, что любые «уродства» внешности достаточно легко изменить. Красота Бьянки, Фриды, профессора Майерс или Вензел, фрау Апостолитиз, других вейл и всех остальных девиц — ничто, по сравнению со внутренней составляющей.

— Звучит разумно, — киваю ей. — Но? Всегда же есть это самое «но»?

Не стал спрашивать, предлагает ли она себя. Это… попросту глупо. А Тереза не глупа. Совсем не глупа.

— Именно, — значительно тише, словно спохватившись и даже оглянувшись по сторонам, ответила Энгвист. — Ты выбрал Альтенбург. Не аристократку, не богачку, не иную девицу, отличающуюся талантом или мозгами. Так в чём же причина? Погнался за внешностью? Не верю!

Бросаю взгляд на котёл. Всё идёт хорошо, но зелье лучше бы контролировать, сугубо на всякий случай.

— Ты затронула очень интересную тему, — неспешно произношу я, проверяя, все ли неиспользованные компоненты убраны со стола, нигде ли не завалялся кусок гусеницы или маргаритки… Да, всё аккуратно упаковано, отлично. — Скажи, Тереза, что делает аристократа аристократом?

— Что за вопрос? — она на миг впала в ступор, но потом хмыкнула. — Я ведь не отношусь к этой вашей, привилегированной касте. В Бельгии вообще не так чтобы сильно много могучих аристократических родов. Одни были убиты, другие перебрались куда подальше…

— Но они продолжают там существовать, — прерываю её. — И считаться лучшими. Элитой среди магов «обывателей». Как и в любой другой стране. Что в Германии, что в Британии, Франции, Италии… Везде. Ты — из семьи потомственных волшебников. Значит, разбираешься в теме. Так ответь мне.

— Что делает аристократа аристократом? — повторила девушка, проводя тыльной стороной руки по собственному лицу. Она задумалась. — Конечно же род. Поколения предков, чистая кровь, деньги… — пожала плечами. — Ещё знания. Уникальные и доступные лишь для них.

— Предки, кровь, деньги, тайные знания, — ухмыляюсь, тихо, но различимо, — значит этого достаточно, чтобы стать аристократом? Управлять целой страной? Например, Германией? Или Бельгией. Принимать законы, добиваться изменения внутренней и внешней политики?

— Я… — моя соседка зависла. Она явно не знала что сказать, откровенно растерявшись. Но секунды шли, превращаясь в минуты. Наконец, девушка качнула головой. — Да. Этого достаточно. Так и зарождаются аристократы.

— Почему я слышу неуверенность в твоем голосе? — интерес в пикировке пропал. Тереза — лишь третьекурсница, хоть и одна из самых умных. — Почему Рид прекратил задирать меня, тебя, Берга? А почему тогда директор Кальб согласился дать мне серьёзные послабления расписания? Почему профессор Вензел дала разрешение Фриде на уход из школы, пусть и на выходных? Отчего весь мир смотрит на нашего Министра, Гриндевальда и трясётся от страха? Не знаешь?

Она молчала, взгляд был задумчив, пальцы едва слышно постукивали по столу.

— Власть, — звонко щёлкаю пальцем, — Вот что отличает аристократа. Имея власть, он берет всё, что захочет. Тайные знания, которые спокойно забираются у «обывателей», а потом объявляются «чёрными», деньги, должности… И женщин. Тех, которых захочет, — наклоняюсь ближе, пристально смотря на Терезу. Она не отводила взгляда, будто загипнотизированная. — Я обладаю такой возможностью, оттого и взял себе Альтенбург. По собственной прихоти. И она отлично справляется с возложенной ролью, — улыбаюсь. — Я ответил на твой вопрос, Тереза?

— Самый самовлюблённый ответ, который я слышала, — с трудом выдала она. — Ты только что заставил меня жалеть, что не являюсь аристократкой.

— А ты не жалела об этом раньше? — выгибаю бровь.

Девушка хмыкнула и уставилась мимо меня. Вперёд, на доску. Кладу ладонь ей на руку, заставляя вздрогнуть и обернуться.

— Хорошо что мы в школе, где можно налаживать друг с другом не только связи, но и простую дружбу, как считаешь?

Энгвист негромко рассмеялась. Чуть шире улыбаюсь в ответ.

— Время, — говорю ей, осознав, что соседка слишком отвлеклась и упустила этот момент из собственных размышлений. Глухо ругнувшись, Тереза убрала часы, а я успешно снял котёл.

— По единице каждому, — неспешно, хромая, прошёл мимо Грейман. — Зелье можете забрать себе.

— Спасибо, профессор, — почтительный кивок.

Как говорится, мне не сложно, а ему приятно. Вот только награда… это зелье, мягко говоря, мало где можно применить.

Известна история волшебника Сэмуэля Планкетта, который, чтобы избежать преследования жителей магловской деревни, подлил им в колодец Уменьшающее зелье. Об этом упоминал Зигмунт Бадж в своей «Книге зелий».

Сам же Бадж, в шестнадцатом веке, разработал свою собственную версию этого снадобья, которая, по его словам, «лучшее из всего, что вы можете найти». Это стало возможным из-за того, что он использовал неортодоксальный шаг — перемешивание после добавления смоквы.

Новая вариация оказалась настолько мощной, что когда он случайно разбил небольшой флакон с зельем на заросшем травой лугу за своим домом, вся пасшаяся отара овец уменьшилась до миниатюрных ягнят размером с небольших мохнатых мышей. Впоследствии Бадж также уменьшал овец до этих размеров, чтобы обогреть отару в очень холодные зимы, которые случались на острове Герметрей, на котором он проживал.

Но на кой чёрт мне кого-то уменьшать? Для этого есть специализированные чары. И хоть они напрямую зависят от магической силы, но её у меня как раз-таки выше крыши. Ещё и трансфигурировать могу, при нужде.

Однако, от подарков не отказываются, так что достаю набор колб, куда начинаю сливать зелье.

— Планируешь где-то использовать? — покосилась Энгвист.

— Разве что добавлю Джеймсу в кашу, дабы ему жилось веселее, — фыркаю на её слова. — Ибо где ещё оно мне может пригодиться?

Тереза задумалась, а потом ухмыльнулась.

— Половину мне, помнишь ведь?

— О, — ехидно киваю, — конечно. Даже не буду спрашивать, что ты собираешься с ним делать.

— Это верно, женщин нельзя спрашивать, зачем им то или иное зелье, — довольно соглашается она.

Остальные уроки прошли не так занимательно. На Истории Магии было интереснее рассматривать декольте профессора Майерс, чем слушать про формирование Международной Конфедерации Магов. Причём, занимался этим далеко не я один. Однако на вопросы, которыми женщина обстреливала класс, ответил лишь я. Из пялящихся, имею в виду.

Трансфигурация и вовсе не могла дать даже того, что я проходил с Дамблдором ещё в начале прошлого года. После Хогвартса же и вовсе подзабил на эту дисциплину. Ну да не страшно, сейчас, как я думал ранее, надо делать упор на те виды волшебства, по которым сложнее всего получить «Мастерство». Трансфигурация — достаточно популярная сфера магии, которую я легко смогу нагнать уже после войны. Так что пока есть ресурсы рода, надо пользоваться ими на максимум. Потому — Менталистика и Колдомедицина.

После трёх уроков отправился не в лабораторию, а на школьный обед. Сегодня в Дурмстранге пришлось задержаться, опять же по причине экзаменов. Бэйфсдорф попросил меня присутствовать на его следующем уроке, так как будет давать какой-то важный материал, играющий роль на теоретической части.

Со вздохом согласился. Пришлось сообщить Динде о задержке. Дедрику было плевать, но он всё равно удосужился долго разглагольствовать на эту тему. Типично и в его стиле.

Лично мне больше всего было жалко отрываться от изготовления своего будущего клона под номером «Три». Делал его максимально приближенным к собственной внешности, чтобы была возможность отправлять в Дурмстранг вместо себя. Плюс задал ему параметры роста. Правда немного корявые, надо редактировать. Да и вообще, пока он даже внешне напоминает какую-то огромную личинку. Халтура, в общем. Предстоит ещё куча работы. Вдобавок и Нагу надо доделывать, ибо уделяю ей всего час-другой в день, и то не всегда. Мерзость тоже давно «просится» на стол, так как оставлять её прогресс без внимания попросту преступно.

Благо, что проект превращения сквиба в мага движется к своему финалу. Созданное из говна и палок магическое ядро Хесброна, моего «подопытного кролика», успешно прижилось, начиная производить нечто похожее на генерацию магии. Правда пока не совсем понятно, точно ли это магия, а не остаточный фон Жизни. Проводим наблюдение. Жаль только, что сам Язеф успешно деградировал, как личность. Опять же, непонятно почему. То ли слишком сильный поток магии «смыл» его мозги, то ли виновата дикая боль от выращивания магического ядра. Нужен контрольный подопытный. Но только если ядро Хесброна действительно начнёт генерацию магии.

И скарды, конечно же. Теперь это моя визитная карточка. Получил план: двадцать скардов в месяц, что со стороны является просто-таки астрономическим количеством. Я же создаю их за день.

Более того, каждый раз преобразовывая очередного подопытного, ощущаю, будто бы через мои глаза смотрит кто-то… Или правильнее будет сказать «что-то»? Этот Новый Бог, или, как его начали называть в газетах: «Вестник Нового Мира», явно заинтересовался подобной работой ещё в момент попытки моего «убийства» посредством пережигания магией. Я ощущал этот интерес, чувствовал.

И каждый раз он повторяется. Сущность едва ли не срывается с незримого поводка Гриндевальда, чтобы заняться «изменением» какого-либо бедолаги. По факту, мне кажется, что можно вообще просто стать проводником, дабы божок создал себе «непобедимый легион». Но да ну нахрен! Выгорать, словно старая лампочка, я абсолютно не желаю!

Хех, хорошо, что прорваться ко мне в такой момент силой или как-то иначе он не может. Всё же Геллерт неплохо доработал систему «получения заёмной магии». Рад этому.

Но да к чему это я? К тому, что вместо лаборатории, вынужден посетить занятия по Нумерологии, так как Бэйфсдорф считает, мне будет крайне полезно узнать какую-то математическую чушь, которую я наверняка уже давно изучил из книг, пересланных мне «Чтецами»! Пф-ф…

Обед, стоит признать, был вполне неплох: макароны с печёным мясом и овощами. А ещё пришла почта. Уже отвык от подобного зрелища! Ибо когда я в последний раз присутствовал на обеде в Дурмстранге..?

Так как я не был ни на что подписан, то и никакой прессы не получил, вот только…

Ловко поймал чью-то падающую газету, не позволив ей опрокинуть собственный стакан, отчего сразу слышу восторженный свист. Скосив глаза, замечаю Дитриха Штраута, шестикурсника, с которым каким-то чудом оказался сидеть неподалёку. Этот парень был капитаном «Торнадо», одной из трёх квиддичных команд нашего направления.

— Вот это реакция, Шахлендорф! Не думал вступить в команду по квиддичу? Готов провести очередные отборочные, — усмехнулся он, но глаза смотрели серьёзно.

Даже несмотря на то, что на лице была «маска», она едва не треснула. Боже упаси! Чтобы я да пошёл в квиддич?!

— Слишком много дел, точно не до квиддича, — нейтрально отвечаю я, демонстрируя лёгкую улыбку.

— Жаль, — эмоционально выдал он, вновь переключаясь на своих соседей и возвращаясь к прерванному разговору. Неужто у них так плохо с игроками? Не верю! Каждый год идёт высочайшая конкуренция на любую из позиций. Всё же, в команде по квиддичу семь человек, а на факультете их несколько сотен. Даже с учётом запасных игроков и других команд, недостатка в желающих быть не должно.

Стоп, а ведь команды-то тут общие! То есть, можно набирать людей вообще откуда угодно! Ох, тогда тем более.

Конечно, квиддич привлекает далеко не всех и я тому наглядное подтверждение, но и фанатов у него достаточно…

— Кхм, — откашлялась девушка, сидящая от меня сбоку, через два человека. Замечаю, что её глаза пристально смотрят в мою сторону. Отчего бы?

— О, — лишь сейчас осознаю, что всё это время держал в руках чужую газету. — Прошу простить фройляйн… — всматриваюсь в неё внимательнее, — Честенфилд.

Эта же та красавица-пятикурсница, которая, как и я, переводилась в Дурмстранг. Мы вместе сидели на распределении! Удивительно, как сильно может измениться девушка, если поставит такую цель. А ведь казалось бы, просто иная причёска и лёгкий макияж.

Передаю газету, посредством телекинеза.

— Растёшь над собой, Вольфганг? — улыбнулась она. — Говорил ведь, что не получается магия.

К разговору прислушались остальные, начав поворачивать головы.

— Я соврал, — хмыкаю на это, отчего ребята вокруг захихикали, начав что-то обсуждать.

— А… — чуть расстроенно взглянула девушка, — понятно…

Сидящая между нами парочка студентов закончила с приёмом пищи и покинула зал, вполголоса обсуждая свой следующий урок — Прорицания, ради которого нужно тащиться в дальнюю башню. Благо, что с Нумерологией такой проблемы нет, отчего можно было немного задержаться.

Подсаживаюсь ближе к Афине.

— Извини за это, — спокойно произношу ей. — Просто ты так странно изъяснялась в прошлый раз, что я просто пошутил, а потом не смог признаться, что шутка зашла слишком далеко.

— М-м, точно, — приложила она палец к губам, отчего приобрела донельзя приятный глазу вид. Вот ни за что не поверю, что девушка не знает о собственной внешности! Специально ведь подчёркивает ей причёской и косметикой! Или всё же не знает? Странная какая-то… — Ты говорил, что из Хогвартса. А в Хогвартсе обучение, как я уже узнала, достаточно качественное.

— Ещё бы, — деланно почёсываю затылок, — приходилось много учить.

— Сейчас-то уже не шутишь? — улыбнулась она.

— Сейчас нет, — примирительно протягиваю руку. — Забыли?

— Нет, — тем не менее, пожимает её, откладывая газету, — лучше помнить обо всём, что когда-либо было. Как хорошем, так и плохом.

— Отличная фраза, — киваю ей, одновременно цепляясь глазами за огромный заголовок газеты, отчего на мгновение даже зависаю.

Издательство-то немецкое, — фоном проходит мысль. И было отчего.

«Торжественное открытие Нурменгарда!» — гласила первая страница.

О, скрытая ирония. Я понял. Но лишь я один. Интересно, что будет в этот раз..? События станут развиваться в том же ключе или уже пойдут как-то иначе?

— Что же, не буду отвлекать, — киваю Честенфилд, после чего поднимаюсь из-за стола. Пора и самому на урок бежать. А ещё, надо бы почитать газету… А, плевать, посмотрю дома.

Однако, противореча самому себе, подключаюсь к Ангелу в Эдингбурге, где он отрывается от очередного сеанса «работы» с богатыми маглами и покидает фабрику, где был на встрече с промышленниками. Теперь его путь — на собственной машине! — устремлён к местному магическому кварталу. Дорога не близкая, но новости узнаю уже на уроке, а не вечером.

Да-да, я постоянно контролирую своих клонов, правда трачу на это порядка двух-трёх процентов ресурсов своего разума. Это идёт как фон, который уже даже не замечаю.

— Вольф! — уже в дверях меня нагоняет Фрида. — Найдётся минутка? Пожалуйста! — вид у вейлы не создавал ощущение дела жизни и смерти, а скорее… какие-то подростковые загоны? И тем не менее, уделить столь малое время я себе позволить могу.

— У меня будет аж пять минут, — улыбнулся ей, прикидывая, что быстрым шагом успею дойти до аудитории минуты за четыре. Значит, даже чуть более пяти минут запаса… Ох, шикарные перспективы!

Светловолосый буксирчик хватает меня за руку и целеустремлённо заталкивает в один из пустых коридоров, а оттуда в закуток… Так-так, начало мне нравится.

По дороге ловлю удивлённый взгляд незнакомой мне девушки, проходящей мимо, пóшло ей улыбаясь и подмигивая. Та аж отскочила и немедленно ускорила шаг. Ха-ха!

Хотя, она выглядела всего на год старше, так что…

— Мне очень и очень стыдно, Вольф! — сжимая мои плечи, произнесла вейла.

— Надеюсь, ты про это компрометирующее положение? — плавно опускаю руки на её талию.

— Про вчерашний звонок! — воскликнула она. — Как я себя вела! Причём на глазах посторонних! Говорила про нашу будущую свадьбу!

Фрида покраснела, а хватка ослабла.

— Ну-ну, — прижимаю блондинку к себе и поглаживаю. — Это было даже мило.

Нужда в прикосновении к чему-то приятному выполнена. М-м, какая она мягкая, нежная…

— Да нихрена, — пробурчала та куда-то в центр моей груди. — Дура дурой. А потом тебя ещё эти кобылы развели на подарок.

— Тебе-то хоть досталось? — улыбнулся, проводя пальцами ей вдоль щеки, а потом и шеи.

— У-угу, — зажмурилась она.

Ничего не могу с собой поделать, это действительно мило! Как маленький котёнок! А я, как все отлично знают, кошек люблю, никогда не причиняя им вреда. Ты мой пушистый клубочек! Ми-ми-ми!

Аха-ха-ха!

Ладно-ладно, смех смехом, но в каждой шутке…

Мысленно вздыхаю. Интересно, как будут развиваться эти «отношения» дальше? После войны, имею в виду. Её убьют? Она сбежит во Францию? Будет надеяться на меня? А что я? Я точно сбегу. Но планировал сделать это один. Взять Фриду с собой? А зачем? Для секса? Для души? А оно мне надо? Если её поймают, то смогут что-нибудь узнать обо мне?

Запутанно… и непонятно. За будущие шесть лет ещё многое успеет случиться. Нельзя загадывать наперёд.

— Пойдёшь со мной на парад, двадцать четвёртого декабря? — спрашиваю девушку.

— Конечно! — вейла аж взвизгнула, повиснув на моей шее. — Конечно пойду, Вольф!

— Я зайду за тобой, — усмехнулся ей. — Заодно познакомлюсь уже с твоими родителями. Давно пора, как считаешь?

— А… э-э… может… может как-нибудь в другой раз? — отвела глаза, разрывая наши объятия. — Я ведь говорила, что у нас… не самые лучшие отношения?

— Будет повод сделать их получше, — уверенно возражаю ей. — Так что не волнуйся. Ты же знаешь, я всё решу.

— Верно, — чуть увереннее согласилась блондинка. — Тогда… позвонишь мне по зеркалу, как… соберёшься?

— Насколько я знаю, Гриндевальд не любитель проводить подобные мероприятия ранним утром, а значит, у нас будет более чем достаточно времени, чтобы успеть встретиться, зайти к тебе, посидеть с твоими родителями, и добраться до Высокого двора.

— Х-хорошо, — вновь в её сердце поселилась неуверенность, но у меня уже не было времени на утешение.

— Тогда я побежал, не хочу опаздывать, — быстро целую её на прощание. — И ты поспеши!

Итак, что тут у нас?

«Гриндевальд создал самую защищенную и мощную тюрьму в мире, бла-бла-бла…» Пропускаем… «Нурменгард на голову превосходит Азкабан Британии…» — тоже ерунда. «Тюрьма будет выполнять не только свою основную функцию, но также является сильнейшим жертвенным алтарём и крупнейшим концлагерем нацисткой Германии». О, вот это уже интересно. Про такое в наших газетах не напишут. Скорее всего. Мордред бы их знал, на самом деле.

«Самый защищённый и мощный из всех боевых замков, ранее возводимых палочкой волшебника…» — тоже интересненько… То есть, маги обычно предпочитают действовать не просто на защиту, а ещё и на скрытность. Например создать такой фокус, чтобы никто не просто не попал внутрь, но даже и не нашёл их жилище. Фиделиус, например, для того и создан. Есть ещё ритуалы, заставляющие тебя забыть о том, где только что был. Чары и артефакты, показывающие совершенно не то, что ищешь… много их, в общем. Здесь же речь именно о защите, а не скрытности.

Хех, похоже и тут отец свою руку приложил. Не мог Гриндевальд не потребовать себе в помощь лучшего «Мастера» Ритуалов. Вот ведь гад! И даже ни словом не обмолвился, над каким новым проектом сейчас дела ведёт! Я-то думал: ритуалы стабилизации магического фона и земли, ибо Новый Бог разрастается как пятно плесени, уже нависая чуть ли не над всей страной.

Сегодня вечером потребую у Эмерика подробностей. А может и нет, посмотрю, в каком он будет настроении.

А по поводу Нурменгарда: так как пока что у Британии, то есть и Шотландии (где находится мой клон), с Германией нет никаких конфликтов, то некоторые рисковые корреспонденты даже смогли взять интервью у волшебников, участвующих в стройке. Кто-то пытался проникнуть внутрь замка, но никого не пустили, охрана там тоже на высшем уровне. Впрочем, я бы удивился обратному.

В целом, несмотря на накал отношений, очень много людей продолжают оставаться в Германии и освещать происходящие у нас события. Например про «разрастающееся проклятие», про немецкое «супер-оружие» и всё остальное.

Между прочим, позднее, мне об этом Рика и Иви все уши прожужжали. На нашем уроке в Выручай-комнате, имею в виду.

Оказалось, что преподаватели Хогвартса практически весь день бурно дискутировали об этом на обеде, за наложенными барьерами. Дамблдор размахивал газетой так, что казалось, отгонял от себя мух. Благо, что девочки поделились памятью и я получил возможность понаблюдать за этим забавным действием.

Более того, мои мошки-шпионы, — которым Хогвартс, казалось, стал набит, будто улей, — послушно доносили о том, как школа забурлила очередными потоками обсуждения политики. Старшекурсники, наслушавшиеся разговоров родителей, важно роняли чужие слова, повторяя то, в чём ни на грамм не смыслят. Профессора оказались вынуждены поднимать эти вопросы даже на уроках, ибо тема была так горяча, что не было смысла пытаться её замять. Война или мир, шансы сторон, переговоры, закупка вооружения и артефактов. Переселения магов и магических народов, финансы и всё прочее.

Иногда среди вороха бесполезной информации попадались крупицы интересных сведений, которые я внимательно изучал. По ночам, когда было свободное время — а у меня оно даже ночью расписано на много недель вперёд; эх, быстрее бы заполучить хроноворот! — бывало, взламывал чей-то амулет защиты сознания, изучая новые сведения, что могли пролить свет на то или иное событие.

Правда слишком часто этим не злоупотреблял. Всё-таки через химер взлом проходил туго и с осложнениями — это раз. Второе — мог попасться качественный артефакт, который сумеет предупредить владельца и создать проблем на ровном месте. И третье — меня попросту могут подловить. Как, например, было у Нотта, когда его дядя определил факт проникновения в сознание парня. Можно нарваться на скандал, проверки, подозрения среди студентов… Реддла ещё подставлю… В общем, старался работать осторожно.

Провожу пальцами по вискам и сосредоточенно хмурюсь. Мир застыл на пороге войны, а новую информацию я не получаю даже от отца. Каждый будто бы специально норовить скрыть от меня секретные сведения.

Хм, а почему бы поплотнее не заняться Робертом Брюстером? Отделу Тайн пора поделиться своими секретами!

Томас Реддл ПОВ

— И что это было, Филипп? — пристально смотрю на Роули, чьё тело только что отлетело, да так, что аж растянулось прямо перед моими ногами. — Проиграл девчонке, словно последний слабак? — издевательский тон вышел сам собой. Конечно же я планировал его использовать, но нужно чуть лучше контролировать эмоции. Не этому ли учит окклюменция?

Шайса отправила эмоции одобрения и поддержки. Она тоже отличается редкостным хладнокровием, змея ведь, в конце-то концов.

Парень лишь скулил, зажимая руку. Отчётливо было видно, что она сломана. Как видно? Кость торчала с обратной стороны. Видать, упал больно неудачно.

— Зачем я тебя натаскивал, друг мой? — интонации невольно получаются шипящими. Причём настолько, что Шайса даже показала голову из-под мантии. Правда змейка была сильно уменьшена, ибо это единственный способ, как нам продолжать «тесный контакт». В ином случае у неё уже не выйдет греться на моём теле.

— П-прости-и… — он ныл и плакал, не в силах даже встать. — По-помоги, Том!

Мерзкое магловское имя! Я бы наказал тебя прямо сейчас, будь такая возможность! Но ничего, на память лорд Волдеморт никогда не жаловался.

Филипп дёрнулся, будто бы прочитал что-то в моих глазах. Но это было невозможно, окклюментный щит не был даже задет. Догадался, что облажался? О, да! Ещё как облажался! Надеюсь, он понимает, что ему за это грозит и будет мучиться ожиданием.

Навожу на придурка палочку, отчего одноклассник аж дышать перестал, будто бы… к смерти готовился. Ха-ха-ха! Пусть готовится! Таким ничтожествам не место в Ближнем Кругу!

Колдовство происходит без слов и поломанную руку обхватывает шина. Так, хотя бы, будет меньше выть над ухом. В Больничное крыло может сходить и позже.

В принципе, мог и полечить, ибо Вольфганг ежедневно делится огромным количеством знаний, в том числе и по колдомедицине, но в них я пока откровенно слаб. И вряд ли когда-то стану особо лучше. Примерно как он сам при работе с Проклятиями. Хотя, как Шахлендорф объяснял, в Друидизме есть нечто подобное, так что альтернатива Тёмной магии у него будет. Плюс «откровенно слаб» не означает, что магия не даётся. Глупости какие… просто нужно приложить гораздо больше усилий. Уверен, Вольф будет разбираться в черноте также хорошо, как я в колдомедицине и химерологии.

Но… это дела будущего. Сейчас, во время учёбы, нужно сосредоточиться на том, к чему есть талант.

Однако, как мне кажется, случись нужда вырастить кому-то конечность, предпочту использовать не Целительство, а Тёмную магию, создающую особые, боевые протезы, наполненные гораздо большей силой и мощью, а вдобавок имеющие возможность настройки.

Когда впервые про них прочитал, испытывал огромное желание препарировать какого-нибудь магла, заменив ему этими штуками половину тела. Останавливало два момента: слишком сложные чары, которые у меня получаются с откровенным скрипом — на выходе выходит некое убожество, напоминающее куриную лапу, а не руку или ногу; а также то, что «тёмные протезы» требуют постоянную подпитку от магического источника — то есть, работают лишь у магов.

А потому, повезло теле, Фредди, что не попался мне позже, когда я бы уже достаточно отработал нужные чары. Иначе, вместо лечения, мог бы и заменить тебе руку, ха-ха, на более полезную и сильную! Глядишь, не проиграл бы с такой лёгкостью?

Когда на повреждённой конечности появилась шина, Роули вскрикнул от неожиданности, но почти сразу успокоился и обессиленно прислонился к стене. Я же использую чары зеркала, создавая «окно», благодаря которому продолжаю наблюдать за событиями в зале, оставаясь в коридоре, за поворотом.

— Ступефай! — выкрикнул Эйвери, направляя палочку на сосредоточенную блондинку, которая будто бы ожидала этих слов, своевременно уворачиваясь.

— Люмос Солем, — едва удаётся услышать слова Валери, но тут же прищуриваюсь, и не зря.

Световой луч обжигал даже отсюда, через отражение, что уж говорить про Фреда, который аж заорал от сожжённой роговицы? А девка, вдобавок, сразу же направила чары на Мальсибера, который — вот придурок! — выставил Протего. От луча света!

Но Эдвин хоть что-то сумел сделать. Оказавшись ослеплённым, тот начал забрасывать пространство вокруг ветряным сглазом, метя в последнее место, где стояла Кауфилд. Вот только та уже убегала. Тц! Не туда!

— Димнуш, — навожу палочку из-за угла, находясь вне зоны её видимости, отчего девка ничего не заметила и не смогла увернуться. Хорошо, чары-подножки успешно нашли свою цель. «Ледяная принцесса» падает, но успевает распластаться на полу, уменьшая урон от ветряного сглаза Мальсибера.

Через мгновение, вокруг неё формируется подвижный Протего. Модификация, позволяющая быстро двигаться и не обращать на себя внимание. Слабее, чем стандартный, но плюсы слишком хороши.

Касание собственного тела палочкой накладывает дезиллюминационные чары, отчего практически пропадаю из поля зрения.

— Том? — взволнованно произнёс Роули, будто бы не знал суть плана. Кретин!

— Силенцио, — чары Кауфилд попадают в разбушевавшегося Эдвина, заставляя его замолкнуть, а потом прилетает банальный толчок, вбивающий парня в стену и лишающий сознания.

Девчонка тяжело дышала, упираясь ладонями в колени. Хорошая возможность для атаки! Но нет, я не желаю бессмысленно рисковать, даже если уверен в победе. Не с этой целью и не сейчас. Всё-таки я на сто процентов уверен, что Кауфилд прямо-таки обвешана артефактами, которые могут иметь множество уникальных свойств… Лучше поберечься.

И тот факт, что она не использовала их сейчас, не означает, что их нет! Наверняка ведь поняла, кто стоит за этой облавой? Мои «тёмные братья» ведь не прятали лица.

А потому и теперь Валери не теряла бдительности. Как минимум здесь рядом прячется ослеплённый Эйвери и переломанный Роули. Да ещё и кто-то кинул в неё чары-подножки. Мог быть один из этих двоих, но… что если нет?

Мысленно смеюсь, наслаждаясь ситуацией и собственным величием. Вот, очередной аристократ стоит на коленях… Ну, пока ещё не стоит, но непременно на них упадёт. Ещё будет умолять меня, чтобы не наказывал слишком сильно! Глупые, тщетные мольбы…

— Реддл, — негромко произносит она. — Я знаю, что ты здесь. Выходи.

Ничего. Тишина. Не собираюсь выдавать себя ни словом, ни жестом.

— Слишком труслив, чтобы бросить мне вызов сам? — девка, наконец, разгибается и разминает спину. — Давай, не бойся.

Зубы скрипнули от злобы, но продолжаю молчать. Она ответит за свои слова уже сегодня!

— Петрификус Тоталус! — Филипп выбежал из-за угла, удерживая палочку левой рукой. Кончик был направлен точно на Кауфилд, но та изящно и, чего уж греха таить, элегантно, сместилась в сторону.

Ловлю себя на мысли, что понимаю Вольфа и его тягу к ней. Однако, окклюменция позволяет не терять контроля даже на мгновение.

— Флиппендо, — негромко отвечает она, заставляя Роули вновь взлететь в воздух, обрушиваясь на каменный пол. Отчётливо хрустнули кости. В отличии от Фила, Эйвери так и не показался. Может и верно, ибо толку от него, в ослеплённом состоянии, было почти ноль.

Как обычно, всё приходится делать самому! Но… для того и подготовил ловушку. Правда была надежда, что уж втроём-то с ней справятся, всё-таки я тоже тренирую своих людей.

Взял на дело, правда, не самых лучших, но если всегда отдавать пальму первенства Долохову, Нотту и Лестрейнджу, то как остальным набираться боевого опыта?

Блондинка тряхнула головой.

— Знай, трус, это было последней каплей. Давно пора было обратить внимание преподавателей… — она хватается рукой за грудь, пошатывается, едва не падая, а я лишь довольно скалюсь. Клятва не даёт ей рассказать лишнего. — Всё это можно обойти, — отдышалась она, ещё раз оглядываясь по сторонам. — Как бы мне не было жаль такое ничтожество как ты, но придётся обратиться к отцу. И василиск, и всё остальное должно принадлежать истинным аристократам, а не подделкам, пытающимся примазаться к чужому статусу!

Окклюменция позволяет отстраниться от чувств. Я смотрю на ситуацию со стороны, терпеливый, как змея, ожидающая в засаде.

Валери пристально оглядывается, но секунды идут и она вновь резко встряхивает головой. Чему-то кивнув, направляется на выход. Вот, теперь куда нужно! Шаг, ещё шаг, и…

Удар молнией пронзает её тело сразу с двух сторон. Светлые волосы встают дыбом, конечности поражает судорога, а рот открывается в немом крике. Кауфилд падает на пол, как ранее падал Филипп.

— Думала, я не знаю о твоих артефактах? — теперь можно и показаться. — На память, благо, не жалуюсь, — довольно смеюсь, подходя ближе. — Отлично помню про защитные и атакующие. Для того и были отправлены эти, — презрительно указываю на членов Тёмного Братства. — Но кто знал, что даже после всего обучения, они ничего не смогут тебе противопоставить?

Эта речь была заготовлена заранее. Каждое слово отрепетировано в окклюменции. Я произносил их неспешно, с чувством, делая паузы в нужных местах. Где положено, громкость немного нарастала, а где нет — уменьшалась. Даже жесты, которые я сделал, были заранее подготовлены.

По поводу же этой суки… Вольф многое рассказывал и показывал. А я не Архимаг, чтобы не обращать внимание на подобные мелочи. Мордредовы артефакты могут перевернуть исход любого поединка. И ладно бы, если бы речь шла о слабаке, таком как Розье, Блэк или Хаффард. Но эта девка более чем умела в магическом бою. И хоть я не сомневаюсь в собственной победе при схватке один на один, но… как уже говорил, артефакты могут заставить проиграть даже меня. Этого нельзя было допускать. Не сейчас.

Кауфилд застонала, попытавшись встать, но её палочка была перехвачена телекинезом и уже зависла в воздухе. В руки её, благоразумно, брать не стал. Чревато.

— Пришлось создать ловушку на пути твоего отхода, — довольно встаю в паре метров от неё. — Ты знала, что она проходит через щиты, если на неё наступить? Прямо под ступнёй, которая соприкасается с полом, защиты нет! А значит, если всё правильно настроить, то никаких проблем и не возникнет.

Слегка наклоняюсь и рассматриваю её, прикидывая, что из надетых вещей может быть артефактной защитой. И таких было… не мало. Легко различаю браслеты, непонятные и незнакомые кольца, кулон на шее, заколка в волосах… И это только то, что я вижу! А сколько всего может быть спрятано в мантии?!

Нужно будет раздеть её, вытряхнув из всего, что на ней надето!

Не стал прятать торжествующей улыбки.

— У меня была пара вопросов к тебе, но кажется, исходя из ранее сказанных слов, ты решила предать наше Братство. Почему? — деланно задумался. — В чём твоя выгода? Решила, что сможешь спрятаться за спину Геркана? Это же смешно!

На самом деле я знаю ответ. Всё из-за Вольфа! Нет, не по его вине, а скорее наоборот. Кауфилд изначально пришла в Братство чисто по его инициативе. И вот, какой итог? Даже наличие василиска не заставило её в нём остаться, когда Шахлендорф отбыл в Германию!

Гнев на тупую девку подавляется окклюменцией. Она поставила мою репутацию под угрозу! Остальные видят, что есть «избранные», которых не наказывают за предательство! А ещё, ранее она точно нацелилась на Вольфа. Хотела прибрать его к рукам и даже предлагала покровительство.

Если бы не тот случай с химерами… у неё были бы на это все шансы. Тц…

— Пошёл ты, придурок, — негромко произнесла она. — Мир не крутится вокруг школы, знаешь ли. А потому, когда…

Воздушный хлыст рассекает и одежду, и её кожу. Крик боли расходится, кажется, по всему этажу.

— Нет, это ты запомни, сучка, — Шайса зло шипит, вторя моим словам. — Никто не смеет оскорблять или противиться лорду Волдеморту!

Смех, который прозвучал позже, был тщательно отработан. Теперь даже Вольф не смог бы к нему придраться.

— А теперь… думаю, никто не заметит твоего отсутствия в течение дня. Как считаешь? — складываю руки на груди. — Вот только разве можно допустить риска там, где его стоит избежать?

Телекинез обхватывает локон её волос, а потом срезает его часть. Этого будет достаточно.

— Что это такое? — взмахнул отрезанными волосами. — Неужто теперь вместо тебя на уроке может присутствовать… другой человек?

Она молчала, в глазах стояли слёзы, но взгляд по прежнему был твёрд и полон злобы. Жаль, надеялся на другой исход. Придётся ломать.

Ладно, на самом деле я рассчитывал именно на это! Что будет возможность сломать её! Показать, кто на самом деле является королём школы. Давно пора…

Беспалочковое оглушающее попадает прямо ей в грудь. Телекинезом вытряхиваю Кауфилд из-под всех одежд, откладывая её и артефакты в сторону. Девка была… красивой. Будет глупо это отрицать. Однако, в отличии от Шахлендорфа, у которого уже слюни бы текли до самой земли, меня спасает гнев. О, как же я был на неё зол! А потому желание было лишь одно: ещё раз пройтись по спине воздушным хлыстом! А потом и по морде!

Имущество девки отправляется в мешок, а потом, при помощи трансфигурации, обращаю наглую дрянь в маленький камешек. Далее, с помощью Репаро, привожу зал в порядок, и наконец, с горем пополам, возвращаю зрение Эйвери. Как же всё-таки хорошо, что мы с Вольфом регулярно обмениваемся знаниями!

Фред получает задание отконвоировать остальных в Больничное крыло. Остаток плана он знал, так что решил не объяснять его повторно. Всё-таки должны же быть хоть какие-то мозги в голове?

По дороге на урок Защиты от Тёмных Искусств, специально направляюсь через тайный ход, крайне редкий и малопопулярный. Но именно он и был мне нужен.

— Господин, — Галлахер старательно согнула спину, опускаясь едва ли не на колени. — Ждала вас здесь, как вы и приказывали…

Довольно улыбаюсь. Скоро все будут вести себя также как она!

— Вот, — демонстрирую флакон зелья, куда уже добавил волосы Кауфилд. — Помнишь свою роль? Я демонстрировал память о её поведении.

— Я всё выучила, — закивала Анора. — Как она поправляет причёску, манеру общения, даже движения! Правда, что-то всё равно может не получиться и… — замялась, — но я буду стараться.

— Этого достаточно, — хватаю её ладонь, куда вкладываю зелье. — Один глоток сейчас, ещё один ровно через час.

Девчонка взволнованно смотрела на меня, на мою руку и на зелье, которое вложил в её ладонь. В эмоциях творилась паника и я знал отчего.

Тонкая рука Галлахер обхватывает воротник мантии, начиная… раздеваться. Конечно, ведь комплекция девушек серьёзно отличается. В заранее очищенный от пыли угол — постаралась, молодец! — складываются вещи. Полминуты и передо мной стоит почти полностью обнажённая девица.

Крылья носа раздуваются, ощущаю некоторое напряжение во всём своём теле, даже несмотря на то, что нижнее бельё Анора ещё не сняла.

Но вот, подрагивающая ладонь опускается и снимает последнее, что ещё на ней было.

Молчание. Я смотрю на неё, оценивая изгибы и кожу. Нет, всё-таки прав был Шахлендорф. В этом что-то есть!

Но не время для игр. Окклюменция подавляет несвоевременные мысли, тем более, что Галлахер уже сделала глоток зелья, сразу поморщившись. Отлично её понимаю, оборотка — редкостная дрянь.

Началось превращение. На моих глазах одна девушка превратилась в другую. Тело последней я уже видел, так что реагирую намного проще. Вдобавок, уже успел подключить окклюменцию. Но Анора, судя по виду, приписала это на свой счёт. Аха-ха-ха! Неужто подумала, что является более красивой чем признанная «принцесса Слизерина»? Дура! Но да пусть помечтает. Мне-то какое дело?

Вытаскиваю мешок с одеждой Кауфилд, а артефакты создаю трансфигурацией. Точнее — макеты артефактов.

— В принципе… похожа, — прохожу вокруг Галлахер, успевшей одеть чужую одежду и нацепить побрякушки. — Изобрази её взгляд и обычную позу.

Анора неуловимо меняется, а в глазах появляется знакомое мне презрение надменной аристократки. Замечательно! Даже ощущаю, как против воли начинаю испытывать гнев! Отличное попадание в образ!

Делаю шаг ближе, пристально вглядываясь именно в её глаза. К сожалению, такую проверку Галлахер уже не прошла. Взгляд отвела почти сразу. Появилось уже знакомое выражение угодливости и некоторого страха. Жалкая дура! Но потенциал есть.

— Надо было потренироваться заранее, — хватаю её за подборок, заставляя вновь посмотреть в свои глаза. — Но даже так… Один урок должна продержаться.

Анора смотрела на меня и в её эмоциях я ощущал смущение и желание, знакомые чувства, но сейчас мне было не до этого.

Мысленно усмехнувшись, чисто по памяти Шахлендорфа, провожу рукой по волосам девушки. Чем-то ведь его привлекало это дело? Не зря же чуть ли не выпрашивал такую возможность?

Хм… мягко, приятно, но… не более.

Однако эмоции Галлахер начали скакать, как взбесившиеся блохи. Ха-ха! Вот как действует влюблённость? Какое… забавное чувство. Когда ради кого-то готов если не на всё, то на многое…

Мысленно фыркаю, почему-то вспоминая Вольфа. Но это совершенно иное чувство! Не презренной физической близости, а более родственное и нацеленное на дружбу.

А Анора… нет, ей точно нужна не дружба. Может, я и дам девице то, что она захочет. Но позднее. А пока пусть выполняет свою работу. Благо, дурочка ещё не знает, что за оборотку идёт исключение и даже Азкабан!

Теперь вместе направились в кабинет ЗоТИ. Вся операция по захвату проходила во время обеденного перерыва. И он почти закончился. Жаль, что придётся засветить преподавателям отсутствие Галлахер на своих занятиях. Хотелось бы, чтобы всё прошло идеально. Но кто виноват, что Кауфилд перестала ходить в одиночку? Иначе просто подловил бы её вечером, вне гостиной!

Ничего… тварь получит за всё. Если лорд Судеб получает что-то в свои руки, то уже не выпускает это! А она клялась мне! Прямо рядом с Шенсо!

Ярость с трудом давится. На лице возникает привычная улыбка. Может прав был Вольф, когда создал себе «маску»?

Время было подобрано так, чтобы зайти буквально за минуту до удара колокола. Теперь у подружек Валери не будет возможность с «ней» пообщаться.

В кабинете почти все студенты были на месте. Галатея Вилкост тоже. Хорошо.

Приближалась экзаменационная неделя, о чём уже успел поговорить с Шахлендорфом. У него, по времени, всё проходило абсолютно также. Вот и думай потом, что образование чем-то отличается. Экзамены в одно время даже в разных школах. В разных странах!

Профессор Вилкост начала урок с опроса по предыдущей теме и домашнего задания. Я, сидевший рядом с Мартином, дважды тянул руку, но оба раза был проигнорирован, так что прекратил заниматься ерундой. Очевидно, что учитель не собирается спрашивать отличников. Впрочем, это скорее плюс, значит не спросят и «Кауфилд».

— Как всё прошло? — шёпотом уточнил Лестрейндж, изнемогая от желания узнать подробности. Даже рискнул отвлечь меня от урока. В любом другом случае он дождался бы возвращения ребят из Больничного крыла.

— Ты видишь здесь Галлахер? — отвечаю тихо и аккуратно, лишь когда преподаватель отворачивается. Не хочу попадать даже на возможную отработку за нарушение дисциплины. Сегодня у меня нет на неё времени.

— Нет, просто… — Мартин пожал плечами и оглянулся по сторонам, будто бы прикидывая много ли человек заметило отсутствие Аноры. К счастью, мы были вместе с гриффиндорцами, а у них почти каждый день кто-то да отсутствовал. Слишком часто среди «львов» происходили драки, конфликты или какие-то травмы. Например — от полётов.

Не удостаиваю Лестрейнджа ответом.

Вскоре опрос закончился. Учитель посетовала, что таким темпом мало кто из нас сдаст экзамен на хороший бал, и начала основное занятие, на котором, к некоторому удивлению и крайнему воодушевлению, Вилкост выделила меня среди всего потока.

— Мистер Реддл, подготовила для вас кое-что особенное, — улыбнулась она, после того, как выдала остальным задание по изучению главы в учебнике. — Отлично знаю, что вы с Альбусом уже далеко ушли от школьной программы. Это чудесно! К знаниям нужно тянуться и я рада, что вы это понимаете.

Моя радостная улыбка стала натянутой и неуверенной. Дамблдор продолжал делать вид, что всё хорошо. Я тоже. Но невольно становится беспокойно на каждом его уроке. Даже сейчас, нынешнюю вылазку за Кауфилд провернул тогда, когда бывший наставник оказался слишком занят новостями из Германии.

Уверен, у меня есть несколько дней, пока заместитель директора окончательно не разберётся со всеми проблемами. И ими нужно воспользоваться по полной!

Хотя держать Валери всё это время у меня вряд ли получится. Даже если буду менять объект применения оборотки — благо, запас набрался более чем хороший, Розье постарался на славу, — её точно определят по нехарактерным признакам поведения и общения. Нет, этот маскарад нужен лишь на время, только на один урок и чтобы отвести от меня всевозможное подозрение.

Ну да ладно, подумаю об этом позднее. Сейчас нужно сосредоточиться на занятии.

Вилкост предоставила мне довольно старый журнал некого Фридриха Антуана Пере: «Столкновение с чёрной магией».

— Начните с начала, а в конце урока обсудим материал, — она улыбнулась и пошла следить за остальными. Я же, успешно пересаженный за отдельный стол, принялся изучать новый источник знаний.

Что порадовало, так это факт спокойного восприятия моей уникальности остальными. Причём не только от своих — слизеринцев, но и от Гриффиндора. Похоже, все уже привыкли, что я выделяюсь. И хорошо, что привыкли, потому что у меня нет никакого желания вступать в бессмысленные конфликты, доказывая кому-то, что лучше других.

Зачем мне это? Я продолжаю отыгрывать порядочного и умного студента, а также держать свою репутацию и оценки на высшем уровне.

Верно… если и действовать, то в тени. Я пока не готов к тому, чтобы прорываться на вершину. Задавят и имя не спросят. А если и спросят, то лишь посмеются. А «лорд Волдеморт» должен внушать страх, а не смех! Только так!

Потрёпанный журнал оказался старым сборник статей от французского мага, что разрабатывал новые методы работы с защитными чарами. Тут приводились хорошие и интересные примеры взаимодействия модификаций его защит против множества проклятий, часть из которых была мне даже известна. И это были по настоящему тёмные заклинания, типа чар выворачивания кожи, растворения внутренностей, кипячения крови и иных вещей, разработанных чёрными колдунами средневековья и древности.

Информация была занимательна, однако, я не Вольф, чтобы быстренько пролистать книжку и «собрать» её в собственной голове. Нет, мне нужно время для её чтения. А потому, за урок всё прочитать не получилось, так что после обсуждения материала с профессором, мне позволили взять литературу с собой, чтобы подробнее ознакомиться с ней до следующего занятия.

— По плану? — сразу после урока подошёл Лестрейндж, задав очередной тупой вопрос.

Вместо ответа провожаю взглядом «Валери», которая отделалась от подруг парой фраз и направилась в сторону туалета. Не на втором этаже, ведущего к Тайной комнате, а совершенно обычном.

Зелья ей осталось на два глотка. Но да не важно…

— Отправили слежку за Брейденом? — игнорирую его и спрашиваю сам.

— По расписанию у пятого курса Пуффендуя Травология. Он должен быть у душевых на первом этаже, возле западной двери, — произнёс парень уже известную мне информацию.

— «Должен»? — выгибаю бровь и Мартин вытянулся, сразу покрываясь потом.

— Ещё не успели добраться, урок только что закончился, — моментально начал он оправдываться. — Но Малфой сказал, что наберёт по Сквозному зеркалу, если что-то пойдёт не так.

— Сегодня всё должно пойти так, — делаю акцент на последнем слове, после чего прохожу мимо парня, эффектно махнув краем мантии. — Проконтролируй. Если сейчас я приду к душевым и его там не будет…

— Я наберу Абраксасу! — вскинулся одноклассник, начав доставать зеркало.

Едва заметно вздыхаю. Командовать малолетками бывает трудно. «Бритвы» меня разбаловали, хотя казалось, должно быть наоборот…

Лорд Волдеморт ПОВ

— Это принуждение к клятве, — мотала Валери — уже настоящая! — головой, но в глазах плескалась паника. — Она не будет действовать в полную силу и…

— А кто говорит про «Непреложный обет»? — демонстративно выгибаю бровь. — Почему-то в обществе все полагают, что речь сразу идёт о самом страшном и сильном, даже не подозревая, что это… вымысел.

— О чём ты? — растерялась она.

— Например о серии клятв, которые приносят сотрудники Отдела Тайн, — невольно провожу рукой по запястью, где они, некогда, красовались. — А также о множестве менее «серьёзных» клятв, которые, в комплексе, дают эффект даже более сильный, чем Непреложный обет. Вот именно это ты мне и дашь.

— Зачем мне это? — улыбка Кауфилд была нервной, но я постарался, дабы так и было.

Периодически девчонка морщилась, ведь на спине бугрился огромный, рваный рубец, но я не поскупился на мощь обезболивающих чар. Честно сказать, я удивлён, что она ещё держится, а не истерит, заливаясь слезами. Всё-таки девка была голой и лежала прямо на холодном, жёстком полу Тайной комнаты. Рядом находился василиск, а за моей спиной стояли «тёмные братья», скрывая лица и тела плащами с капюшонами.

Как говорил Вольф: всё работало на атмосферу, нагнетая обстановку до предела.

— Тебе придётся, ведь иначе… — усмехнулся, — я использую множество самых разных вещей, которые тебе не понравятся. Уверен, даже такая как ты не сможешь продержаться долго.

Демонстративно вытаскиваю аптечку, открываю и показываю ряды сильных, лечебных зелий. Не мало галеонов за них отдал, но оно того стоит! Даже мёртвого, хе-хе — если не прошло слишком много времени, — на ноги поднимут.

— Стоит мне убрать эффект обезболивающего, как ты уже почувствуешь желание принести клятву служения. А что будет, когда я добавлю ещё парочку ударов? Десять или двадцать? Можно ввести яд, — указываю на небольшой флакон, — который заставит гнить твои внутренности или применить чудные чары, выдирающие ногти. Как хорошо что я, совершенно случайно, успел их выучить.

Делаю решительный шаг вперёд, наклоняя голову.

— Кроме того, — жёсткая улыбка появляется на губах, — даже если ты каким-то чудом продержишься, то всё равно не сможешь ничего рассказать, — развожу руками, — ты ведь уже давала клятву о сохранении в секрете всего… что происходило в Тайной комнате.

Глаза блондинки болезненно расширились, осознавая что я прав. Да-да, такая «мелочь», на которую мало кто обращает внимание, когда произносит клятву. Недаром мы с Вольфом хорошо так подумали над её формулировкой! Данная каждым представителем Братства клятва заставляет держать в секрете ВСЕ события, которые происходят в Тайной комнате. Не только то, что было, но и всё, что будет. И сейчас мы находимся именно в ней! Так что получается, что бы сейчас не случилось, Валери не сможет рассказать об этом.

— И в данный момент, — продолжаю я, — мы именно в ней. Ты не сможешь рассказать, что тут происходило… — решаю, на всякий случай, разжевать этот момент. Может сама Кауфилд его уже и осознала, но вот мои одноклассники, стоящие сзади, уже не факт.

— Но смогу указать на вас, как на виновников в моём состоянии! — воскликнула девчонка. — А дальше проверка палочек, изучение памяти, либо даже сыворотка правды и всё будет известно!

— Говоришь, будто бы уверена, что продержишься под пытками! — холодный, тщательно отрепетированный смех, зазвучал по залу. И звучал он просто-таки великолепно!

Ладно, надо ответить на её слова. Чисто просто так, дабы она не считала, что загнала меня в угол.

Театрально взмахнул рукой, после наступил черёд «тёмных братьев», которые левитировали связанного Брейдена. Её «будущего мужа».

Это будет просто.

Не сдерживая улыбки, провожу рукой по путам. Бессмысленный жест, но как же это смотрится со стороны! Пуффендуец был в сознании, но из-за целой кучи верёвок мог двигать лишь глазами.

Взгляд Шайсы не отрывался от меня, демонстрируя каждое моё движение сразу с двух ракурсов. От своих собственных глаз и от её лица.

— Если «обычные» пытки тебе не подойдут, то у меня будет кое-что ещё, — негромко хмыкаю. — Заклятие Круцио, которое ломает любые оковы личности. А чтобы ты не сомневалась в моей серьёзности… Империо, — навожу палочку на Геркана, ощущая, как магия Непростительного проникает в парня, ломая блоки его воли, заставляя все эмоции будто бы померкнуть и покрыться паутиной контроля. Мерлин, до чего же великолепное чувство!

Четверо слизеринецев из Ближнего круга, стоящие сзади, поражённо ахнули. Хоть я уже и демонстрировал им — или даже НА них, — некоторые запрещённые чары, но они всё равно, каждый раз, не могли сдержать удивление и некоторую долю страха. Незаконные вещи! Очень опасные и рискованные, вот чем мы занимались. Тут и запрещённые зелья, и чары… ха-ха-ха, но какой же адреналин они получают, участвуя во всём этом!

Прямо как и я сам. Мордред, если такое происходит в школе, то что мы сделаем, когда начнём захватывать власть?!

— Развяжите его, — указываю на Брейдена.

Очередной бессмысленный жест, ведь сам мог заставить путы пропасть одним движением руки.

Розье дрожащими пальцами навёл палочку на верёвки и пробормотал контрзаклинание. Нотт и Лестрейндж подхватили пуффендуйца, не давая ему упасть. Долохов пока оставался в стороне. Его взгляд не отрывался от обнажённого тела Кауфилд. И пусть кровавый рубец его портил, но не мог полностью скрыть красоту девушки. А Антонин давно был влюблён в неё.

— Начнём с того, что закрепим ваш брачный контракт, — с усмешкой киваю на Геркана. — Ты не сможешь рассказать о том, что происходило здесь, но факт… лишения девственности будет установлен достаточно быстро. Кто окажется виновником?

Она промолчала, испуганно смотря на своего жениха.

— И тогда мы уже окажемся совершенно не при делах. Кроме того, — улыбаюсь, наклоняясь ниже, чуть ли не в упор, — прямо сейчас Том Реддл сидит в библиотеке, на глазах целой кучи свидетелей. Тоже самое относится и к Валери Кауфилд, которая — вот неожиданность! — гуляет по улице со своим будущим супругом.

Выпрямляюсь обратно и демонстративно достаю палочку.

— Будет несложно изменить тебе память и разыграть кривой Обливиэйт, наложенный им, — киваю на Брейдена. — Но свидетелей уже не обмануть. «Правда» быстро вылезет наружу. Все узнают, что Геркан попросту не сдержался, чрезмерно возбуждённый близостью твоего тела… Он затащил тебя в подземелья, чему, ха-ха, тоже найдутся свидетели, а там… что же именно произошло там, если на следующий день ты не явилась на занятия? А потом, когда тебя нашли, то обнаружили следы пыток, насилия, попытки лечения и, по итогу, плохо применённый Обливиэйт?

— Профессиональный легилимент определит подделку и… — Валери будто бы хваталась за последнюю соломинку.

— Нанимать профессионала, когда виновник оказался найден практически сразу? — деланно удивился я. — Ты знаешь, что грамотно наложенный Империо невозможно отследить? — улыбнулся. — Нет такого способа. Да что уж там, даже обычный Империо уровня «Новичка», когда его снять, не оставляет следов. Единственное: он может быть заметен при общении, так как есть некоторые, характерные признаки. Но на Геркане из воспоминаний очевидцев, — делаю акцент на последнем слове, — таких признаков как раз-таки не будет! Даже если у свидетелей попросят память, они увидят, что он полноценно отдавал себе отчёт в каждом действии.

Демонстративно вздыхаю.

— Ты можешь сопротивляться, но я всё равно добьюсь своего. Мы можем начать прямо сейчас. Я бы наложил на тебя короткий Круцио, чисто чтобы показать его силу. Но тогда, боюсь, ты будешь не в состоянии полноценно ощутить радость становления женщиной с любимым женихом, — не сдерживаю смеха в конце.

Краем глаза наблюдаю, как восторженно и поражённо смотрят на меня «тёмные братья».

— Облегчи себе жизнь, — широко улыбаюсь. — Приноси клятвы. Тогда за свою самодеятельность ты получишь наказание, но… — щёлкаю пальцами, — куда менее унизительное и болезненное.

Перевожу взгляд на пуффендуйца.

— Раздевайся, — приказываю ему. — Не спеши, начни с верха.

Парень послушно следует приказу.

— Тебя же… посадят. В Азкабан… — шепчет бледная девчонка, наблюдая, как следуя моей команде, Брейден снял мантию и рубашку.

— Чтобы посадить в Азкабан нужна причина, — хлопаю палочкой по ладони. — Признаюсь, меня УЖЕ есть за что туда сажать, — холодный смех вновь сотряс помещение Тайной Комнаты и Шайса подтвердила, что это было великолепно. — Вот только я до сих пор здесь. На свободе. И сейчас я вновь добьюсь своего.

На самом деле мне не хотелось бы реализовывать этот план. В школе поднимется целый фонтан дерьма. Вольф будет недоволен. Да и я, откровенно говоря, не желал этого. Плюс есть небольшой шанс, что всё всплывёт наружу, как не прячь концы в воду. Магия… может всё.

Тем не менее, я постарался максимально замести следы. Девяносто девять процентов, что никто не заподозрит меня, ибо имеется железное алиби. Но… всегда есть шанс, что «что-то пойдёт не так».

А потому происходящее вокруг больше театр, чем реальность. Всё идёт строго по моему сценарию. И я уже вижу, как последние крупицы здравомыслия исчезают из глаз Кауфилд.

В конце концов, я не шутил насчёт пыток. Под ними Валери точно даст клятвы, но их следы будет трудно скрыть. А после неудачно наложенного Круцио, в котором я ещё далёк от мастерства, вообще может крыша съехать. Получать же абсолютно безумную девку мне не с руки.

— Что за клятвы? — отвела она взгляд, когда Геркан спустил штаны.

Бинго. Я победил.

Подбрасываю в руке зелье Забвения. Дорогая вещь, но куда более качественная, нежели обычный Обливиэйт. Специально заказал. Чтобы прочесть после него память, нужно приложить колоссальные усилия даже искусному легилименту. У меня было таких несколько порций. На случай если… всё очень сильно пойдёт не так.

Рад, что Валери оказалась послушной. Значит порцию получит лишь Брейден. Он уже никогда не вспомнит, как находился в Тайной комнате и как я применял на него Непростительное. Более того, завтра утром он очнётся в пустом классе, с разрисованным лицом, измазанной кетчупом мантии и взорвавшейся навозной бомбой внутри аудитории. Памяти о происшествии не будет. Ситуация же окажется очевидной донельзя. Вряд ли кто-то решит расследовать дело хоть сколько-нибудь серьёзно.

Ха-ха! Выходит, я всё-таки сумел разыграть этот спектакль? Неужели всё прошло как по нотам? Именно так, как мне нужно? Так, как я и хотел?

Риск… игра на грани фола, опасность на каждом шагу. Ради чего? Чтобы заставить одну девку подчинятся? А стоило оно того?

Зато какое лицо будет у Шахлендорфа, когда он обо всём узнает! Может, стоит спустить Долохова с поводка? Взять клятвы, а потом всё равно заставить Брейдена её трахнуть? Девственность заберёт он, но дальше «поиграть» может кто угодно. И она не сможет про это рассказать! Более того, я смогу приказать ей что угодно! Валери станет полностью моей, во всех смыслах! Что скажет на это Вольф? Он говорил, что ему плевать на неё, но он ведь врал! Врал!

Хи-хи-хи… Тогда можно будет полноценно забыть про ещё одну «фигуру» в его окружении. Минус Хоукинс, минус Кауфилд… Макфи уже не актуальна. Кто ещё? Гилмор? Нет, он никогда не относился к ней так, как к этим двум. Элизабет Брэйтон? Так она уже «отдана» Блэку. Тогда… лишь его новая, немецкая девка.

— Но разве может стоять женщина перед настоящей, истинной дружбой? — задумчиво оглядываю Валери. — Клятвы… следующие…

Вольф никогда не предавал меня, не так ли? Мы — братья…