Холпек

Глава 22

Быстро перекусив, Сергей собрался с духом, как воин перед битвой, и двинулся в сторону выхода из пещеры. Он шёл решительно, предвкушая новое приключение. Поднявшись на поверхность, он на своей шкуре почувствовал суровый нрав Холпека. Хоть погода и была безветренной, но ночью температура понижалась, превращая мир в ещё более опасное место, поэтому переходы в тёмное время суток были невозможны, как путешествие через замороженные воды океана.

Вот только для Краса это испытание не представляло чего-то непосильного, ведь его костюм вылазчика был чудом технологии, спокойно выдерживающим минус сто градусов по Цельсию. И несмотря на то, что за бортом царила стужа на сорок градусов холоднее допустимой для костюма, Сергею достаточно было просто активировать внутренний подогрев, чтобы оказаться укутанным в невидимый плащ тепла и стойко переносить холод. Выбравшись из пещеры, он осмотрелся, ему нужно было найти безопасное место. Решив, что на равнине ему делать нечего, он решил попытать счастья где-нибудь повыше и достал из котомки снаряжение альпиниста, которое на досуге ему выдал Марик, будто предвидя, что оно ему пригодится. Крас ловко забрался на горный уступ, который начинался примерно в десяти метрах над входом в грот, демонстрируя ловкость циркового акробата. Таким образом, скрывшись от любопытных глаз и став недосягаемым для белых медведей, он мог приступить к выполнению задания наставника.

«И что же мне нужно делать? Опять эти задачки, которые требуют изобретения велосипеда. Как же мне это надоело!» — подумал Сергей, уселся на пятую точку и достал из котомки пустой кристалл.

Он начал подробно вспоминать, как учился заполнять кристаллы энергией Ци на Фараде. Перед его глазами всплыло лицо мастера Пинга, который терпеливо объяснял неофитам: — «Единственное, что от вас сегодня требуется, это крепко сжать кристалл в правой руке, войти в состояние медитации и почувствовать его. Затем вы его должны как бы принять в своё энергетическое поле. В дальнейшем, когда вы научитесь фильтровать энергию, делать её более чистой и концентрированной, вы сможете сливать излишки в сосуд для её сбора в виде этих небольших кристалликов. Но это будет нескоро. Возможно, года через два кто-то научится это делать».

Прокручивая в голове эти воспоминания, Крас невольно улыбнулся, его улыбка была полна тепла и признательности к пройденным испытаниям. Сейчас он уже с ностальгией вспоминал своё путешествие на Фараде, он будто перелистывал страницы ценной книги, написанной самой жизнью. Крас был безгранично благодарен мастерам, тем строгим, но справедливым учителям, которые из него буквально душу выбивали, обучая азам энергетики и кунг-фу, словно кузнецы, ваяющие из сырого металла меч высочайшего качества. Не пройди он эту школу жизни, жестокую и бескомпромиссную, погиб бы ещё на турнире от рук ящеролюда, как незначительная пешка на шахматной доске судьбы. А теперь он превратился из никчёмного, жирного замухрышки в настоящего мужика, который путешествует по различным мирам.

«Ладно, приступим. Давненько я цигуном не занимался. Черт, ещё раз удостоверяюсь, что старый всё же прав. Несмотря на все тяготы, которые мне приходится переносить, вот такие моменты всё перекрывают с лихвой. Чем может похвастать среднестатистический землянин? Тем, что он купил квартиру в ипотеку или машину? Возможно, тем, что раз в год летает в Турцию в трёхзвёздочный отель и упивается там до полусмерти халявным низкокачественным пойлом? А я сижу на чужеродной, максимально агрессивной планете, среди ледяной пустыни, в которой холоднее, чем на девятом круге ада Данте, и собираюсь медитировать. Да, в старости можно будет книгу о своих приключениях написать».

Усмехнувшись, Крас приступил к делу. Войти в состояние медитации для него не составило никакого труда: он это делал тысячи раз, и теперь эта процедура стала для него не сложнее дыхания — естественное состояние, где разум и тело находятся в гармонии. Осмотрев свой энергетический каркас, Сергей понял, что потратил очень много энергии на лечение Кожи, своими руками, наполненными целебной силой, возвращая жизнь и здоровье гиганту. Поглощение энергии из окружающей среды работало вполне сносно, но всё равно не покрывало всех энергопотерь, словно маленькая река, пытающаяся наполнить огромное озеро.

Осознав эту проблему, Крас понял, что ему предстоит глубокая и осмысленная работа над восстановлением энергетического баланса. Он готовился использовать все знания и умения, которые приобрёл в своих многочисленных приключениях, чтобы не только восстановить утраченную энергию, но и укрепить свои силы, подобно мастеру-мечнику, который снова и снова точит свой меч, делая его острее и надёжнее с каждым разом.

«Твою мать, я даже не чувствую кристалл в своей руке! И как быть? Бл…ть, теперь я понял, почему кузнец говорил, что мне не понадобятся перчатки. Похоже, придётся держать заготовку голыми руками, а это очередные незапланированные энергопотери», — выругался про себя Кравцов, отмечая, что каждый неожиданный поворот событий только добавляют ему работы. Понимание того, что его ждёт очередное испытание, заставляло его мозг работать на пределе.

Крас на пару мгновений вышел из медитации, подал умственный посыл на усиленный обогрев рук и скинул тёплые перчатки. Вернувшись в состояние медитации, он увидел, что кристалл появился в его энергополе, он буквально стал частью Краса, впитав его суть, и готов был служить ему. «Так-то лучше, теперь пора приниматься за дело», — с этими словами Крас начал пытаться заполнить кристалл, его движения были мягкими, но уверенными, словно он проводил ритуал древних магов. У него очень легко получалось заливать в кристалл свою универсальную энергию и выкачивать её обратно, но это было не то. Ему нужно было достичь гармонии и идеального баланса, чтобы кристалл начал заполняться энергией хол.

Крас наблюдал за тем, как его энергокаркас поглощает именно синюю энергию хол из окружающего пространства, это выглядело как мелкие вихри, но затем моментально трансформирует её в универсальную. Этот процесс, хотя и был полезным, но имел свои недостатки. Он был настолько медленный и затратный в условиях крайне низких температур, что на выходе получался отрицательный КПД. На обогрев тела энергии уходило гораздо больше, чем можно было извлечь из ледяного воздуха.

А значит, Сергею предстояло найти новый подход, который позволит сократить потери и увеличить эффективность процесса. А ещё необходимо научиться сливать излишки в кристалл. Возможно, нужно было искать способ усилить само поглощение, сделать его более эффективным, или найти метод, который позволит использовать полученную энергию более экономно, чтобы поддерживать необходимый баланс между затратами и приобретаемой силой.

— Да твою ж мать, да что я делаю не так? — выругался Сергей, выйдя из состояния медитации, его голос звучал отчаянно, он словно упёрся в невидимую стену на своём пути. — Ведь вроде всё то же самое, что и с ци: вошёл в состояние медитации, сосредоточился так, что чуть не обосрался, принял кристалл в своё энергополе. И? И ни хера. Короче, чую, я с голоду помру, — пробурчал Крас разочарованно.

Сергей осознал, что прямолинейный подход, который он применял до сих пор, оказался негодным в этой ситуации. Возможно, требуется нечто большее, чем просто техническое повторение знакомых шагов. Возможно, необходим глубокий внутренний инсайт или какое-то особенное понимание природы энергии хол, которое позволит ему перейти на новый уровень взаимодействия с этой силой. Каждая неудача, каждый момент отчаяния учили его тому, что порой для достижения цели нужно не только упорство и терпение, но и способность видеть за пределами очевидного, искать новые пути, которые могут привести к неожиданным и поразительным результатам.

Проведя всю ночь в безрезультатных потугах вкачать хоть каплю хол внутрь кристалла, Крас, очень злой, уставший и голодный, побрёл в пещеру. Его шаги были тяжелы и медленны, словно каждый из них требовал от него последних остатков сил. Дойдя до лагеря, он пересёк энергетический барьер и сразу почувствовал ароматный запах запечённой курицы. Этот запах был словно маяк в ночи, обещание комфорта и уюта после долгой и изнурительной ночи.

На его лице моментально расплылась улыбка от предвкушения сытного и вкусного завтрака. Даже усталость как будто немного отступила.

— Чё лыбишься, где мой кристалл? — на полном серьёзе спросил Марик, его взгляд был пронзительным и требовательным, словно он искал ответ не только в словах, но и в глубине души Краса.

— Нет его, вернее, он есть, но пустой, у меня ничего не получается. Походу, нет у меня предрасположенности к сбору энергии хол, — с этими словами Крас бросил пустую заготовку Марику и схватил кусок аппетитной грудки, пытаясь хоть как-то утешить себя после неудачной ночи.

Марик поймал кристалл на лету, его лицо было непроницаемо, словно маска, скрывающая все его мысли и чувства. Затем его взгляд перешёл от кристалла к Красу, в глазах мелькнуло что-то непонятное, а потом он достал из своей котомки длинную палку. С неожиданной силой он ударил Краса по руке.

Крас, не понимая, что именно произошло, отпрыгнул в сторону и принял боевую стойку, готовый защищать свою жизнь. Усталость после бессонной ночи и дикий голод затмили его сознание, делая реакции больше инстинктивными, чем продуманными. Этот неожиданный поступок Марика мог означать множество вещей, но для Краса, в его текущем состоянии, это было лишь раздражающим и болезненным сюрпризом.

— Что, малец, решил со мной подраться? Или ты думал, я вчера шутил, когда говорил, что ты не получишь еды, пока не научишься добывать хол? Ну давай, посмотрим, на что ты способен, — вызывающе сказал Марик голосом, в котором были и угроза, и ожидание, словно он тестировал Краса не только на физическую, но и на психологическую устойчивость.

— Эй, вы чего, братья⁈ — подал голос серокожий гигант. — Нам не друг друга нужно лупцевать! Что, врагов вокруг не хватает? — Он начал вставать из-за стола, дабы прекратить потасовку, его массивная фигура внушала уважение.

— Кожи, не вмешивайся, — рявкнул Марик, мельком глянув на гиганта, — пора преподать урок этому молокососу. — И снова обратился к Хану: — Ну же, мальчишка, чего ждёшь? Победишь — наешься досыта, проиграешь — потащишь меня на спине до следующей стоянки, — в его словах звучало ещё больше вызова и насмешки.

В этот момент, казалось, само время в пещере замерло в ожидании решения Краса, напряжение было такое, что его можно было буквально резать ножом. Эта ситуация стала испытанием не только для Краса, но и для всех остальных.

Кожи, не смея перечить своему командиру, послушно вернулся за стол, лишь пожав плечами, словно говоря, что умывает руки. А Марик сделал пару шагов в сторону, встал в боевую стойку, и вызывающим жестом поманил Краса. Атмосфера в пещере стала ещё более напряжённой, словно перед бурей.

И у Сергея просто снесло башню. В его голове внезапно возникло воспоминание о безграничной несправедливости этого мира, и Марик был его частью. Эмоции кипели, словно вулкан на грани извержения. Крас усилил своё тело энергией и будто снаряд, выпущенный из пушки, кинулся на бармена. Это было не просто движение, это был взрыв эмоций, силы и скорости, направленный против того, кто посмел бросить ему вызов.

Сергей был полон решимости разорвать своего противника голыми руками. Однако бой оказался крайне скоротечным. Подлетев к Марику, Крас попытался обхватить его руками и повалить на землю, но вместо материального тела противника его руки сомкнулись вокруг фиолетового дымного фантома. Этот дым мгновенно окутал тело Сергея, вызывая невыносимые ощущения. Голова закружилась, тело скрутило в мучительном спазме, внутренности выворачивало наизнанку в жутком рвотном позыве, глаза жгло, как от перца, всё вокруг стало расплывчатым и неясным, в ушах стоял ужасающий вой.

Через пару мгновений Сергей потерял сознание. Это было не только физическое поражение, но и мощный удар по самооценке. То, что начиналось, как вызов и борьба за справедливость, закончилось мгновенным и катастрофическим фиаско, демонстрируя разрыв между ожиданиями и жестокой реальностью этого мира, где не всегда сила и решимость могут гарантировать победу.

Спустя два часа.

Крас, придя в себя, не торопился открывать глаза. Его веки будто налились свинцом, а в голове пульсировала сильная боль, как если бы в его черепе эхом раздавались удары барабанов. Звуки всё ещё были смазанными, словно он слушал их через воду, но он отчётливо различал разговор своих товарищей.

— Марик, ты это… может, зря его так знатно приложил? Ещё копыта здесь отбросит, и вся экспедиция насмарку, — говорил Кожи, его голос был полон беспокойства и неодобрения.

Этот момент честного разговора между товарищами позволил Красу по-новому взглянуть на свои отношения с ними, осознать, что, несмотря на внешнюю суровость, основой их взаимодействия оставалась поддержка и понимание, крайне необходимые для выживания в этом опасном мире.

— Не переживай, он живучий, как кольчатый червь, пополам разрубишь, и обе половины выживут. Сейчас оклемается, напою его Омелингой и продолжим путь, — ответил Марик, абсолютно уверенный в исходе ситуации.

— Какой ещё Омелингой? — подал жалобный голос Крас. — Надеюсь, это не настойка из половых органов местного животного? А то я разок так попал. Увольте, больше не желаю, — в его голосе слышалась смесь боли и отвращения.

— Друг, ты очухался! Ну наконец-то, а то я уже переживать начал, — обрадовался Кожи. — Ты это, лучше поосторожнее с Мариком, он, конечно, добряк, но может за себя очень круто постоять, — его слова немного развеяли напряжение последних минут.

— Марик, это… ты правда, того-самого, извини! Сам не понимаю, что на меня нашло, — с чувством раскаяния проговорил Крас. В этом признании сквозила не только усталость от пережитого испытания, но и осознание того, что эмоции могут заставить человека действовать непредсказуемо.

— Зато я прекрасно понимаю, — ответил Марик, его голос звучал спокойно и уверенно. — Это именно я подогрел твой гнев и заставил выплеснуть излишнюю агрессию наружу. Таким образом преподав тебе урок. Парень, лучше не связывайся с менталистами. И пора тебе обучаться техникам защиты от ментальных атак. Если бы ты был подготовленным, то понял бы, что я начал на тебя воздействовать, как только ты вошёл в пещеру.

Такой подход Марика, хоть и казался суровым, на самом деле был направлен на обучение и подготовку Краса к будущим испытаниям, демонстрируя, что иногда уроки могут быть жёсткими, но они необходимы для развития. Однако Краса это не успокоило.

— Да вашу мать! Мне что, мало бессонной ночи? Мало обмороженных рук? Так ещё давайте меня отправим в аут. Настоипало всё, — зло огрызнулся он.

— Зато теперь мы расставили все точки на «i», и мне не придётся топать пешком до следующей остановки. Сегодня ты мой резвый скакун. На, выпей. Омелинга — это растение, которое выращивают кобольды, затем делают из него вытяжку, добавляют другие травы и делают настойку. Придаёт бодрости, работает как обезболивающее и притупляет чувство голода. Кобольды берут её в дальние походы. Только пей маленькими глоточками. — Марик протянул ему непривычного вида бутылку из тёмного стекла, заткнутую пробкой из мягкого дерева.

Крас не послушался и сделал жадный глоток. И моментально почувствовал эффект от чудодейственной настойки: все болевые ощущения улетучились, словно их и не было, голова стала чистой и ясной, и чувство голода пропало. Это было как волшебство — мгновенное исцеление и возвращение сил, причём не только физических, но и душевных. Сергей снова поверил в себя.

— Отличная вещь! Можно две? — пошутил он. На его лице появилась улыбка, свидетельствующая о том, что, он не утратил способности шутить и оставаться оптимистичным.

— Это тебе на неделю. Если раньше не научишься добывать хол, будешь питаться этой настойкой. Только знаешь, от неё иногда бывают странные последствия. Например, половое бессилие, — усмехнулся Марик, затем сделался серьёзным и скомандовал: — Собираемся, сегодня долгий переход, следующая остановка через двадцать километров, так что двигаться будем быстро, чтобы не замёрзнуть.

Его голос звучал решительно и безапелляционно, подчёркивая важность предстоящего маршрута и необходимость сохранения бдительности и сил для преодоления очередного испытания.

Весь день отряд двигался с очень большой скоростью, демонстрируя удивительную выносливость всех участников похода. Даже несмотря на то, что Марик сидел у Краса на плечах, превратив его в своего рода тяглового жеребца. Сергею приходилось усиливать свои мышцы энергией, чтобы не уронить свою ношу и не упасть самому, что подвергало его физическую и ментальную выносливость серьёзным испытаниям.

Бармен был непреклонен к мольбам Сергея дать ему передышку и пойти самому. Больше того, Марик снял дыхательную маску, курил свою трубку и постоянно подшучивал над Красом, называя его хромой и больной кобылой. Эти шутки и поддразнивания, хоть и казались лёгкими и несерьёзными, на самом деле требовали от Сергея не только физической силы, но и моральной стойкости, чтобы не поддаваться на провокации и сохранять концентрацию.

Несмотря на нагрузку и усталость, Крас не мог не заметить, как интересно курит Марик. Каждый раз, когда бармен выпускал дым, он превращался в густое облако льда, как только выходил за пределы энергетической защиты бармена, а затем разлетался на тысячи мельчайших осколков, осыпая ароматными кристалликами плечи Сергея. Это зрелище добавляло моменту неожиданной красоты и волшебства, контрастируя с суровостью их пути.

Добравшись до места ночлега, Марик дал своему «коню» передохнуть и позвал его на очень серьёзный разговор. По его виду Крас понял, что лидер отряда не шутит, и это добавило веса предстоящей беседе.

— Хан, короче, смотри, как у нас обстоят дела. Ты, наверное, в курсе, кто такие хаоситы и приверженцы порядка? И то, что они втянули тебя в свои игры, тоже знаешь. Так вот, в силу очень сложных правил, твой наставник… — Тут он остановился, заметив, как остолбенело уставился на него Крас. — Не смотри на меня так, — проворчал Марик. — Да, я с ним знаком, и у нас договор. Я помогаю тебе, а взамен он окажет мне большую услугу. — Он на мгновение задумался, вспоминая детали соглашения, а затем продолжил: — Если честно, я бы и бесплатно всё для тебя сделал, но получить что-то от уравнителя и сделать его своим должником — это большое дело, — в его словах слышалась неприкрытая гордость, он сообщал Сергею всю важность и значимость взаимодействия с самыми влиятельными силами вселенной. Это признание открывало Красу глубину интриг, которые сплетались вокруг него и его пути. А Марик между тем продолжал: — Короче, я не отношусь ни к одному лагерю, я так называемый нейтрал, так что могу тебе очень многое рассказать, и меня за это не накажут, как уравнителя, который, как я полагаю, постоянно увиливает от ответов. В общем, можешь мне задавать любые вопросы, и, если я буду знать на них ответы, то дам их тебе. Единственное, не смогу помочь с саморазвитием; если до чего-то ты должен дойти сам, то тут помощи не жди, иначе навык или способность не активируется, — объяснял Марик, открывая перед Красом новые возможности.

— Уравнитель! Это, ты, наверное, про Веда? Этот гнусный старикашка везде свой нос суёт. Прилепился ко мне, как пиявка, и все соки высасывает. Постоянно меня в какой-то блудняк втягивает. И да, ты прав, он очень скуп на информацию, — поделился Сергей своими наблюдениями и опытом взаимодействия с уравнителем. — Как я понимаю, ты сможешь мне дать ответы на общие вопросы — про мироустройство вселенной, про различные миры, это тоже многого стоит. А вот скажи, твои слова, что ты бы и бесплатно всё сделал именно для меня, как-то связано с именем Хим? — поинтересовался Сергей, пытаясь пролить свет на связь между Мариком и его собственным путём. Вопрос о Химе, по мнению Краса, мог бы объяснить некоторые из мотиваций и действий бармена.

Услышав это имя, Марик мгновенно поменялся в лице. Он будто надел на себя маску гнева, боли и печали одновременно. В его глазах таилась глубокая тоска.

— Да, ты прав, это имя для меня как красная тряпка для быка. Каждый раз, когда его кто-то произносит, меня будто переклинивает, и я готов убить собеседника, — ответил Марик, его голос был наполнен ненавистью и злобой.

— Друг, можно поподробнее? Я давно заметил, что имя этого мерзкого пресмыкающегося на тебя отрицательно влияет. Надеюсь, он не был твоим родственником или товарищем, и ты не приготовил для меня кару небесную? — спросил Крас, его вопрос был полон и искреннего интереса, и настороженности.

— Нет, совсем наоборот. Чтобы ты понял, в чём дело, мне придётся поведать тебе историю своей жизни, немыслимую и полную неожиданных поворотов, словно извилистая река судьбы, несущая меня по своим таинственным водам. Я не всегда был барменом и хозяином «Двух шахтёров», этого уютного прибежища для уставших душ и искателей приключений. Раньше я служил в личной гвардии коменданта, могучего и безжалостного, выполнял его приказы без колебаний, как верный и бесстрашный солдат. Наш спецотряд, состоящий из отважных воинов и хитроумных стратегов, выполнял самые гнусные и грязные задания по всей вселенной. Как правило, это были карательные операции по должникам, тёмные и опасные миссии, в которых правосудие сочеталось с безжалостностью. И в силу того, что я слишком правильный, с сердцем, не желающим мириться с несправедливостью, я начал задавать неудобные вопросы и саботировать работу спецотряда. Вопросы были резкие, как удар меча, а действия непредсказуемы, как дикий ветер. Коменданту это, естественно, не понравилось, и он решил от меня избавиться, как от нежелательного свидетеля его тёмных дел. А как уничтожить человека раз и навсегда? Его нужно либо убить, либо посадить. Вот только было одно большое «но»: мы уже были на планете, которая сама по себе тюрьма, лабиринт без выхода, а смерть на ней стала лишь тенью, исчезающей за горизонтом вечности.

Марик, словно художник, рисующий из слов портрет своей судьбы, интересно рассказывал историю своей жизни, пока его внезапно не перебил Крас:

— Постой, постой. Извини, что перебил, но ты сказал, что выполнял делишки по всей вселенной. Так объясни мне, пожалуйста, каким образом вы покидали пределы планеты, если, насколько мне известно, отсюда практически невозможно выбраться? — взволнованно спросил он с искренним недоумением, подобно молодому исследователю, столкнувшемуся с загадкой, решение которой казалось ему невозможным.

— Всё очень просто… Я местный. Я родился на Холпеке, и я потомок древнего рода, который жил тут ещё до наступления тёмных времён. И я могу уйти с Холпека в любой момент. Хан, я не преступник, вернее, не осуждённый, хотя натворил немало плохих дел, — ответил бармен. В его голосе чувствовалась глубокая связь с этим местом, насыщенная проклятием наследия, которое несёт в себе тяготы и привилегии древнего происхождения.

— Бл…ть, ты что, мазохист? Какое удовольствие жить в этой дыре? Извини, если оскорбил тебя, — с недоверчиво пробурчал Сергей, он сам понимал, что его слова прозвучали слишком резко.

— Нет, ты, по сути, прав, но об этом я расскажу тебе потом, ты всё поймёшь в своё время. Так вот, этот урод комендант решил меня сломить, и у него это получилось. Злодей отправил меня на очень длительное время с поручением вести наблюдение за одним разумным в далёком мире. В это время он нанял Хима для самого гнусного задания. За лёгкую провинность его отправили на Холпек, где он сотворил своё чёрное дельце, — Марик говорил, и казалось, каждое слово было выжато из его души, наполненной тяжёлыми воспоминаниями. — Короче, он прибыл на Холпек и, пока меня не было, многократно пытал и убивал мою жену и дочь. Это происходило довольно долгое время, пока они не согласились на добровольное подчинение. Хим заточил их души в кристаллы, а воспоминания отправил в ноосферу вселенной. Таким образом я лишился всех, кто был мне дорог, — со слезами на глазах откровенничал Марик, его слова пронизаны были невыразимой болью и отчаянием, когда он делился самой тёмной страницей своей жизни. — Я отыскал кристаллы с душами своих родных, и через сотню лет они снова будут свободны, но это будут люди, которые никогда меня не узнают. Я буду для них чужим человеком. Их память окажется стёртой подчистую, — продолжал он, и в этих словах звучала горькая констатация того, что даже воссоединение не принесёт облегчения его страданиям.

— И как я понимаю, Вед пообещал тебе вернуть воспоминания родственников в обмен на какую-то услугу? И ты готов ждать сотню лет до их возрождения? — продолжил разговор Сергей, его слова наполнены были удивлением и едва уловимым оттенком скепсиса, он будто пытался сложить сложный паззл, каждая деталь которого открывала всё новые и новые глубины человеческой души и судьбы.

— Ты абсолютно прав, Хан, всё именно так и есть. И эта услуга напрямую связана с тобой. И да, я готов хоть тысячу лет ждать, пока они возродятся. Есть, конечно, ещё один способ ускорить их возвращение, но на это нужно очень много энергии, я не смогу накопить достаточного количества и за пять веков, — с болью в сердце продолжал Марик. — Моя жена Зули управляла постоялым двором, а дочка Эйрит во всем ей помогала. Только в память о них я не сжёг это заведение. Так что, Хан, за то, что ты навечно вычеркнул из Равновесия Хима, я тебе безмерно благодарен и буду твоим должником, — закончил рассказ Марик, его слова звучали, как тихий гимн утраченному счастью, эхо далёких счастливых дней, которые были безжалостно разрушены трагедией. В каждой фразе чувствовалась глубокая скорбь по потерянным близким, чьи жизни были так жестоко оборваны.

Вспоминая о Зули и Эйрит, Марик словно стремился удержать их образы в памяти немеркнущими, потому что это была последняя нить, связывающая его с прошлым. Он выражал благодарность Хану не только за содеянное, но и за то, что он принёс частичку справедливости в их мрачный и хаотичный мир.

Этот момент стал кульминацией всей истории Марика, подчёркивая, что даже в самые тёмные времена можно найти искру света, благодарность и причину продолжать борьбу. Он поставил Сергея перед моральным выбором, напомнив о ценности каждой жизни и о необходимости борьбы за справедливость в мире, где порой кажется, что тьма преобладает над светом.

— Фу-у-у-х, хоть одна гора с плеч спала. Меня сильно напрягала эта история с Химом, всё боялся, что он твой родственник, и ты придумал какую-то коварную месть и тащишь меня на закланье богам холода. Говоришь, требуется много энергии? Я подумаю об этом, может, смогу подсобить, не зря же у меня есть эти навыки, — подмигнул ему Крас.

— Хан, никогда и никому больше об этом не говори. Эта информация очень опасна, держи всё строго в тайне. И у тебя всё ровно не получится набрать такое количество энергии, ты просто не представляешь, о чём идёт речь. Ладно, что-то мы разоткровенничались сегодня, а у тебя впереди бессонная ночь. Надеюсь, хоть сегодня ты научишься добывать энергию хол, — с улыбкой сказал Марик, а затем и вовсе добил Краса: — Бессонная и голодная ночь.