Исетская Академия. Дневники мертвеца (СИ)

Глава девятнадцатая, рассказывающая о внешности деканов

23 октября 1830 года по Арагонскому календарю

Сердце Ланж едва не выпрыгнуло из груди, но то была всего лишь служанка, а не армия мертвецов по ее душу.

— Мадмуазель, вас просили спуститься в столовую.

Ланж хотела задержать служанку, пройти в столовую в ее сопровождении, но та умчалась, оставив несчастную одну со своими страхами.

— Так дальше не может продолжаться, Гастон! Нам нужно поговорить об этом с ректором.

— И что ты ему скажешь? — спросил фамильяр. — Что посещающие занятия студенты на самом деле мертвы? Что Герцог едва не убил тебя, и продолжает угрожать из-за каких-то дневников? А даже если ты ему покажешь эти записи, он решит, что ты либо спятила, либо издеваешься. Еще и пожалеет, что позвал преподавать в Академии под свою ответственность.

Бумаги со стола разлетелись во все стороны, художественно кружа вокруг разъяренной девушки.

— Ты не понимаешь, рядом с Герцем я ощущаю полную беспомощность! Это чудовище невосприимчиво к большинству видов вязи, и лишь стихийные заклинания его удерживают, но это же не выход! Он издевается над нами, знает, что все сходит ему с рук! А если в следующий раз он… убьет тебя! Ты ведь действительно потерял много сил, из-за меня, — ее рот искривился в плаче.

Фамильяр горестно вздохнул, но не стал говорить, как ему тяжело приходится. Когда-то он был могущественным духом-защитником, покровителем и компаньоном рода Ганьон, но после того, как отдал почти всю свою силу ради спасения девушки, он стал бесполезным и слабым. По факту сейчас он мог лишь быть для Ланж советчиком и моральной поддержкой, но творить магию как раньше ему было уже не по силам. И ведь он смирился, не говоря об этом вслух, и даже стараясь не думать. Но это, как если бы лишенный руки или ноги пытался бы забыть об отсутствии у него конечности.

Однако вслух он сказал:

— Ты выдержала осаду Красной Церкви, а сейчас плачешь из-за оборотня. Как же так, Ланж?

— С «красными» все было понятно, они просто пытались отомстить мне, и запугать других. Церковники по-прежнему ненавидят магов, им мерзко жить с нами, не имея возможности кидать нас в костры. Они — просто негодяи, а Герц и Диана — мертвецы, чудовища, которых все считают выдумкой. Но они реальны, и опасны. А я бездействую!

— Ладно, давай поговорим с Онежским. Но без глупостей, стоит подготовить его к правде. А пока что давай лучше поедим!

От такого предложения девушка не отказалась, чувствуя себя лучше после высказанных вслух страхов, принятого решения и предстоящего обеда.

Выглянув в коридор, Ланж создала сильную поисковую вязь, пытаясь настроить ее на неживые объекты, но магия ничего не обнаружила. Тогда они прошмыгнули в самый многолюдный коридор, и спустя несколько минут наткнулись на весьма интересную компанию.

В середине стоял Дмитрий Онежский, и Ланж заметила, что он укоротил бороду, подстриг волосы, и снова выглядел как в их первую встречу, то есть молодым привлекательным мужчиной. Приталенный коричневый костюм отлично на нем смотрелся, подчеркивая атлетическое телосложение. Он был высок, но не слишком, красив, но не слащав. Сведенные брови и играющие желваки свидетельствовали о крайней степени раздражения, что было неудивительно: справа от него расположился хмурый Рыков, слева — Бунин и Александр Милославский, декан витряников.

Касательно Милославского, этот высокомерный мужчина ни разу не удостоил Ланж ни одним словом, потому что весь их факультет обладал удивительной формой самовлюбленности, и держался особняком ото всех. В самый первый день француженки в Академии Милославский лишь надменно ей кивнул, и поспешно отвернулся. Тогда девушка не придала этому значения, но сейчас с интересом присмотрелась к нему внимательней.

Он оказался на удивление элегантным мужчиной, словно только что прилетел из Парижа: великолепная одежда, свидетельствующая о хорошем вкусе, гармоничное лицо, изящные черты, немного женственные, но все же привлекательные, хрупкое телосложение, волосы, уложенные по последней моде, средний рост. С точки зрения французов он был идеальным, потому что в их стране больше всего ценили утонченность. Но остальные деканы явно смотрели на него с пренебрежением.

И неудивительно: декан магов Иван Бунин был на целую голову выше него, одного роста с Онежским, но более широкоплечий, чем ректор, и его красивая и куда более пышная борода свидетельствовала о желании выглядеть мужественно. Он с насмешкой косился на напомаженные волосы Александра, холеные тонкие руки, и гладкое как у юной девушки лицо.

Но сильнее всех в глаза бросался Глеб Рыков с его ростом за два метра, страшно мускулистым телом, обтянутым серым комбинезоном, выбритым лицом с высокими скулами, прямым носом с широкими ноздрями, густыми бровями и колючими серыми глазами.

Декана ведяв с ними не было, потому что мордовские русалки откровенно плевали на все интриги за власть в Академии.

Почувствовав ее взгляд, четверо мужчин одновременно повернули головы. Ланж сцепила зубы, чтобы скрыть смущение, выдавила вежливый кивок, и продолжила свой путь в столовую.