Исключение

Кристофф

Мне потребовалось ровно десять ударов сердца, чтобы осознать, какой я засранец, и броситься за Джеммой. Эта ревность вокруг нее превратила меня в гребаного монстра. Мне это не понравилось; она этого не заслужила. Вот только осознание того, что она могла бы добиться большего, чем я, сделало меня слабаком.

Когда мне исполнилось пятьдесят, я уже совсем потерял всякое дерьмо. Даже то, что мой лучший друг в постели с бывшей женой не произвел на меня такого впечатления. Мои мысли унеслись в прошлое.

Кругом сверкали пулеметы и бомбы. Засада. Мы упали прямо в это. У меня был еще один день, и я выбыл. Еще один чертов день.

Крики наполнили воздух. Запах крови проник в мои легкие. Жаркое солнце пустыни обжигало мою кожу вместе с пламенем горящего соединения.

Мои глаза бродили по округе, смерть окружала меня. Никто не должен был знать это место. Никто, кроме нас. И все же мы здесь. Нападение со стороны врага.

Я направился к своим людям, загнанным в угол, отстреливаясь от приближавшегося к ним врага. Песок пустыни казался тяжелым под моими ботинками. Пот струился по моей спине. Но я сохранил контроль. Я не мог позволить себе потерять его.

Еще один громкий взрыв. Мои колени подкосились, и я упал. Я покачала головой, пытаясь избавиться от громкого звона в ушах. Это не помогло.

Моргая, я сосредоточился на чувствах, которые сработали. Мой взгляд.

Именно тогда я это увидел. Байрон истекал кровью, его рубашка расплавилась, как и кожа на спине. Ебать!

Не обращая внимания на боль в ушах и теле, я передвинулся на ногах. Я поднял ружье и начал стрелять по врагу. Нацелен на убийство, а не на ранение. Мне было плевать, поймаем мы их живыми или мертвыми, лишь бы люди под моим началом были живы.

Трое мужчин окружили Байрона. Он схватил пистолет, лежавший рядом с ним, несмотря на боль, которую ему пришлось чувствовать. Я застрелил одного человека. Он застрелил другого. Мы оба выстрелили в третьего.

Мои глаза внимательно присматривались к окружающей обстановке, и я добрался до Байрона. Запах горелой плоти я никогда не забуду. Это запятнало мои легкие.

— Черт, — проворчал я, опускаясь вниз.

«Я не думаю, что выберусь из этого», — прохрипел он с болезненным выражением лица.

Я передвинул его так, чтобы песок не терся о его ободранную, обожженную плоть. — Ты сделаешь это, — потребовал я. «Мы собираемся убраться отсюда. Чтобы ты мог позаботиться о своей сестре и братьях».

«Ройс и Уинстон позаботятся об Авроре». Его остекленевшие, пустые глаза смотрели на меня, но не видели меня.

Я проверил сигнал и транспондер. «Вертолет уже в пути», — сказал я ему. «Ты останешься жив. Это приказ, черт возьми.

Подхватив его, я перекинул его через плечо и начал отдавать приказы своим людям. «Поднимитесь на возвышенность. Чоппер приближается.

Мы едва выбрались живыми. Я не потерял ни одного человека, но некоторые из нас остались со шрамами.

Три дня я сидел в больнице, проверяя своих людей. Затем спал на сиденье у кровати Байрона. За последние несколько лет мы сблизились. Стали друзьями. Я подвел его. Черт, я подвел всю свою команду.

Доказательства смотрели прямо на меня. Волдыри на спине Байрона. Кожа у него слезла.

«Почему ты все еще здесь?» Байрон ни разу не пошевелил головой, его голос был хриплым. От криков. От ворчания. От ругани.

«Мне больше негде быть».

— Чертов лжец, — выплюнул Байрон. «У тебя должна быть киска прямо сейчас».

Я пожал плечами, хотя он меня не видел. «Она может подождать».

На самом деле я не скучал по Жаклин. Брак был следующим естественным шагом, мы оба были из одного социального круга, и секс был в порядке, поэтому мы связали себя узами брака.

— Хорошие женщины обычно ждут, — прошипел Байрон, поворачиваясь вокруг.

Я вскочил на ноги. — Хочешь, я помогу тебе устроиться поудобнее?

"Ебать!" - проворчал он.

Прежде чем я успел его перевернуть, медсестра бросилась на меня и ругала меня. Она немедленно взяла на себя управление, ее маленькое тело поддерживало Байрона и перемещало его. Ее рыжие волосы напоминали мне пламя, и почему-то в этом была ирония по поводу ожогов Байрона. Вообще-то, это напомнило мне моего кузена.

«Вот», — предложила она. — Давай я устрою тебя поудобнее.

Это заняло у нее минуту, затем, удовлетворившись тем, что ему комфортно, она повернулась и покинула нас, не сказав больше ни слова.

Пришло время вам уйти из армии», — добавил он.

— Следишь за моей позицией? Я пошутил.

Он пожал плечами. "Может быть. В любом случае, с этим покончено. У тебя есть жена. Ребёнок в пути. Не застревай в этой дерьмовой дыре и не проиграй».

Вот только мне не очень хотелось возвращаться к жене. Ребенку в пути, да. Но Жаклин, нет. Редкие случаи, когда она находила время для общения со мной по FaceTime, были неловкими и вынужденными. Это только подчеркнуло, как мало у нас общего.

Мне потребовалось тридцать шесть часов и три разных рейса, чтобы вернуться в Вашингтон, и я обнаружил свою жену в постели. С моим лучшим другом. Оба крепко спят.

Меня охватила не ослепляющая ярость. Это не была красная ярость. Меня бесила моя чертова гордость и усталость, потому что я не мог опустить голову и отдохнуть. Всего на один чертов день.

Я сорвала одеяло одним быстрым движением, надеясь, что оно упадет с кровати вместе с ним. Нет такой удачи.

— И вот я подумал, что удивлю тебя , — сказал я холодным голосом. Удивление и шок наполнили их глаза, когда они схватились за простыню, чтобы прикрыться. «Как приятно, что вы двое меня удивили».

Меня не волновало, что это была середина ночи, когда я выгнал их обоих. Но сначала я нанес пару ударов Джонатану в лицо.

Это не сравнится с той ревностью, которую я почувствовал, когда увидел Сэмюэля-младшего рядом с Джеммой. Эта ревность была похожа на горячую лаву, текущую по моим венам. Это заставило меня увидеть красный цвет. Я прекрасно знал, что посмотрел на него взглядом: « Прикоснись к ней, и я убью тебя» .

У меня был пункт об эмоциональной отстраненности и никаких условиях в контракте. И вот я здесь. Все, черт возьми, внутри.

Ее темные волосы струились по спине, и я знал, насколько мягкими были эти пряди на моих пальцах. Ее нежные глаза. Ее пухлые губы. Ее мягкое тело. Взмах ее бедер и ее дрожь, идеально приветствующая мои толчки. И ее улыбки! Господи, мне хотелось ослепить любого мужчину, который увидит ее прекрасную улыбку. Это было только для меня. И ее дочери.

Расправив плечи, я попытался избавиться от своей навязчивой и собственнической натуры, прежде чем потерять ее. Держи ее . Это стало моей единственной целью. Сделай ее моей.

Я стиснул зубы, злясь на себя за то, что позволил ей так добраться до меня. Во всем виноват Джуниор. Мне следует просто уволить этого ублюдка, несмотря на то, что он умен.

Просто он недостаточно умен, чтобы держаться на расстоянии от моей женщины.

Ебать . Моя женщина. Я не был из тех, кто делится, и она была полностью моей.

Младший, должно быть, желал смерти, так же, как он продолжал звонить Джемме и вторгаться в ее личное пространство. Мне просто нужно было избавиться от него, и все вернулось бы на круги своя.

Если не считать проклятого контракта.

Мне нужно было, чтобы она подписала это. Чтобы получить от нее обязательства. Черт, может быть, я смогу убедить ее подписать свидетельство о браке.

Затем в моей голове заиграл сердитый взгляд, который она бросила на меня, прежде чем уйти.

Да, она бы этого не приняла.

Я был готов отдать свое состояние, чтобы заставить ее выйти за меня замуж, принять окончательный контракт, который навсегда свяжет ее со мной. За исключением того, что Джемма, должно быть, была единственной женщиной на этой планете, которая отказалась выйти замуж из-за моего состояния.

Вызов принят. В конце концов, стратегия была моей сильной стороной.