Исключение

Женевьева

Я стоял на улице и не знал, куда идти и что делать. Гневная слеза скатилась по моему лицу, и это было похоже на открытие шлюза. Наверное, я выглядела так же неряшливо, как моя двухлетняя девочка, когда она плакала.

Я шел бесцельно, почти не видя, куда иду. Улицы были заполнены людьми, готовыми к выходным. На меня бросили несколько любопытных взглядов, но я все это проигнорировал. В моей голове на повторе звучит мой спор с Кристоффом.

Мне нужен подписанный контракт . Я был для него контрактом. Ничего больше; не меньше. Возможно, если бы я ничего к нему не чувствовал, я бы смог рационально оценить его слова. Вместо этого это было чертовски больно. У меня не было ни малейшего шанса подписать этот контракт. Я защищал его так же, как и себя. Если моя тайна раскроется, это разрушит его тщательно выстроенную жизнь. И официальное соединение с ним открыло дверь для незнакомцев, копающихся в моем прошлом.

Я наклонил голову вверх и увидел, что облака стали серыми. Небо открылось, и дождь прорвался сквозь облака, что соответствовало моему настроению. Ничто не помогает лучше в унылый день, чем соответствие моего настроения погоде. Если бы я только поехал на работу.

Бесцельно гуляя, дождь промочил мою одежду и кожу. Мое сердце болело как сука. Тем не менее, жизнь продолжалась. Несмотря ни на что. Прямо как этот город. Не так уж много событий приостанавливали кипучую жизнь в этом городе. Машины сигналят. Люди спешат к месту назначения.

Я остановился и огляделся вокруг. Я был в нескольких кварталах от W&W. Передо мной торговый центр с Национальным историческим музеем. Родители постоянно приводили меня сюда. Это было бесплатно. Таковы были воспоминания, которые ошеломили меня. Мама и папа держатся за руки со счастливыми улыбками и любовью на лицах.

Неужели я так многого просил? Почему так сложно найти что-то настолько простое?

Я стоял перед ступеньками, обхватив себя руками.

«Джемма, хватит мечтать. Держись рядом. Голос матери эхом отдавался в моей голове. Она всегда называла меня мечтателем. Это то, что втянуло меня в этот беспорядок? Мечтать. Надеяться.

Капли упали мне на губы, и я слизнул их. На вкус оно было соленым. Слёзы, смешанные с дождём. Я вытер нос тыльной стороной ладони. По крайней мере, летний дождь не был холодным. Мне пришлось посмотреть на положительные стороны. По крайней мере, на этих выходных у меня будет перерыв и собраться с силами.

К черту Кристоффа и его горячие прикосновения. Я могла бы жить без них, сразу после того, как выплакала все глаза.

Промокший от дождя, я повернулся к улице и поднял руку, чтобы остановить такси. Я замер. Дерьмо. Я оставил сумочку в офисе. Я всхлипнула, глядя на телефон. Пять пропущенных звонков. Весь Кристофф.

О возвращении в офис не могло быть и речи. Я не хотел ни видеть, ни разговаривать с Кристоффом. Еще нет. Мне нужно было хорошенько поплакать и хорошо выспаться, прежде чем я настрою свое сердце и позвоночник перед лицом своего босса.

Капли дождя капали мне на лицо, пока я размышлял, что делать.

Затем с тяжелым вздохом я набрал номер Рика. Я столкнулась с миллионом вопросов, но он был лучшей альтернативой, чем Бетти. Она зажарит меня до смерти, а потом, возможно, решит лично схватить Кристоффа.

«Пожалуйста, ответь», — тихо пробормотала я про себя, надеясь, что Рик еще не покинул город.

— Привет, девочка, — раздался голос Рика через телефон. Вздох прорвался.

"Привет." Мой голос прозвучал сдавленно, поэтому я прочистил горло. Я бы не стал притворяться убитым горем. — Привет, — попробовала я еще раз, добавляя в свой тон немного веселья.

"В чем дело?" - спросил он.

— Почему ты считаешь, что что-то не так? Я попытался пошутить, но потерпел неудачу.

«Потому что я знаю тебя уже давно», — ответил он. "Ты в порядке?"

«Да, персиковый». Я проклял себя. «Мне нужна услуга. Пожалуйста."

"Что-либо. Назови это.

— Не могли бы вы забрать меня, пожалуйста? Я спросил. «Я оставил сумочку в офисе, поэтому у меня нет денег на такси». Я исключил ту часть, где Кристофф забрал меня, чтобы отвезти на работу, и я жил в стороне от него.

— Скажи мне, где ты. Никаких вопросов, никаких оценок, никаких советов. Вот почему я любил Рика.

«Я перед Национальным музеем», — ответил я. «Спасибо, Рик».

— Держу пари, — его голос был тверд. — Пока мы разговариваем, я выхожу за дверь. Я буду там через пять минут».

Я нажал кнопку завершения на телефоне и огляделся вокруг. Вокруг было не так много людей, потому что под дождем тусовались только такие идиоты, как я. Заметив пустую скамейку, я подошел к ней, чтобы сесть, чувствуя себя утомленным. Я смотрел перед собой, ничего не видя.

Я задавался вопросом: «Как день, начавшийся так хорошо, мог оказаться таким дерьмовым?»

«Джемма». Мужской голос заставил меня повернуть голову в его сторону.

«Рик». Я вскочил. Он подошел ко мне твердым шагом, и его шаги ускорились.

«Иисус Христос», — тяжело вздохнул он. «Ты промокла до костей. Я звонил тебе.

Я попыталась улыбнуться, хотя и подозревала, что мне это с треском не удалось. — Извините, я вас не услышал.

Он снял пиджак и обернул его вокруг меня. — Давай, отвезём тебя домой.

Положив руку мне на плечо, он мягко подтолкнул меня к своей машине, сидевшей посреди дороги с широко открытой водительской дверью и все еще работающим двигателем.

«Вы, должно быть, мечтаете о новой машине», — возразил я, холодок пробежал по моим костям, а зубы застучали. «Оставить дверь машины открытой — это, по сути, приглашение к краже вашей машины».

Он закатил глаза.

«Я запомню это, когда захочу новую машину». Я скользнул на пассажирское сиденье, и прежде чем я успел дотянуться до ремня безопасности, он уже наклонился надо мной и застегнул его.

Он поспешил вокруг, сел на водительское сиденье и завел свой черный BMW M5.

«Хочешь, я отведу тебя в офис, чтобы забрать сумочку?» — спросил он.

Я должен. Мне нужна была моя сумочка и кошелек. Тем не менее, я не хотел искушать судьбу, столкнувшись с Кристоффом.

"Нет, спасибо."

Резко кивнув, он помчался по улице, выбирая самый быстрый маршрут из города. Я смотрел перед собой, как здания и город проплывали мимо меня. Жар медленно начал таять холод в моих костях.

— Мужик, что случилось? — обеспокоенно спросил он. «Ты выглядишь как чертов беспорядок».

— Боже, спасибо, — сухо пробормотал я. «Пожалуйста, делайте больше комплиментов».

Мои глаза опустились. Мое зеленое платье прилипло к моему телу, почти насквозь мокрое, сквозь него проглядывал контур бюстгальтера пуш-ап.

«По крайней мере, он того же цвета», — молча размышлял я.

Мои волосы были такими мокрыми, что капли воды падали на пиджак Рика, медленно пропитывая его. Мне нужно было чертово полотенце. Я знал, что он заметил, что я не ответил на его вопрос, хотя, к счастью, он не задал другого. Я знал, что он этого не сделает. Именно поэтому я позвонил ему, а не Бетти.

Несясь по шоссе, я посмотрел в окно. Я был готов забраться в свою кровать и проспать остаток дня. Завтра будет лучший день. Без Кристоффа.

"Лучше?" – спросил Рик, прерывая мои мысли.

«Намного лучше. Спасибо."

Он посмотрел на меня с беспокойством в темных глазах, а затем снова сосредоточил свое внимание на дороге. — Мне принести нам что-нибудь поесть?

Я пожал плечами. «Я не голоден. Но если да, то вперед».

«Тебе следует что-нибудь съесть», — настаивал он. Моя мама всегда думала, что еда тоже решает все. Возможно, именно поэтому я так сильно любил Рика.

— Я сделаю это, — сказал я. — Когда я вернусь домой, обещаю.

«Девочки проводят выходные с бабушкой?» — спросил он.

"Да." Слава Богу . Мне понадобилась одна ночь, чтобы прийти в себя после Кристофф-комы. И тогда я буду храбрым, как будто все в порядке. Точно так же, как я держала смелое лицо во время брака с Джеком, скрывая свое горе перед девочками.

Остаток поездки прошел в тишине, из стереосистемы доносились низкие мелодии Фрэнка Синатры.

«Вот и мы». Рик подъехал ко мне и вышел.

Мне сейчас не нужна была никакая компания. Рик видел много моего дерьма с Джеком. Открыв мне дверь машины, я взял его за руку и вылез из машины.

— Спасибо, что подвез меня, — сказал я еще раз. Подойдя к двери гаража, я ввел свой PIN-код на клавиатуре, и она открылась.

«Не нужно оставаться», — сказал я ему, улыбаясь. Хотя комок как будто застрял в горле. Боже, иногда я чертовски ненавидел эмоции. Было бы гораздо проще просто ничего не чувствовать.

Не обращая внимания на мой комментарий, Рик последовал за мной через гараж в мой дом.

«Вам не нужно меня благодарить», — просто ответил он. «Мы семья».

Я тяжело сглотнул. Иногда было легче, когда люди были придурками. С гневом было легче бороться. Но когда кто-то был добрым, сохранять самообладание было труднее.

Руки Рика легли на мои плечи и повернули меня лицом к себе. Наши глаза встретились, и моя губа задрожала. Чертова губа. Не говоря больше ни слова, он крепко обнял меня, прижимая мое лицо к своей груди.

— Так глупо, — пробормотала я ему в рубашку, пытаясь сдержать слезы. Я был чертовски глуп, позволив своему боссу так воздействовать на меня. Предупреждающие знаки были там все время.

— Тебе не следует сейчас оставаться одному. Его рот скользнул по моей голове. Его руки нежно потерли мою спину успокаивающим движением, от чего стало только хуже. Мне пришлось бороться с желанием рыдать, как ребенок. Он ворковал со мной, как ребенок, словно предчувствуя надвигающийся приступ плача.

— Все в порядке, — тихо прошептал он мне в волосы. «Просто кричи об этом».

Я осторожно прижался к нему. Я бы не плакал; Я отказалась плакать по человеку, который так плохо обо мне подумает и обвинит в измене. Да, он мог быть нежным, ласковым и милым. Да, его прикосновение обожгло мою кожу и сделало меня наркоманом. Но я бы не плакала.

— Хочешь поужинать с нами? Рик исследовал его, его попытка была незаметна.

Я улыбнулась, покачав головой. «Не сегодня вечером». Я наклонился ближе и обнял его. "Спокойной ночи."

Он наклонил голову и погладил меня по щеке. «Помни, если я тебе понадоблюсь, просто позвони».

Я проводил его до двери, наблюдая со своего крыльца, как он сел в машину и уехал, оставив меня наедине с пустым домом и тишиной. Тишина была настолько нехарактерна для нашего дома, что казалась почти жуткой. По крайней мере, здесь я мог слышать лай собаки вдалеке, волны, разбивающиеся о берег.

Дождь прекратился, и запах влажной почвы наполнил воздух наряду с рыбным запахом залива. Но это был дом. Точно так же, как маленький домик моей матери всегда был для нее домом. Хотя запах Адриатического моря трудно было сравнить с запахом Чесапикского залива.

Я пошел искать свой мобильный телефон, чтобы позвонить девочкам и связаться с базой. Я обыскал кухню, затем коридор и веранду. В итоге я обыскал его по всему дому, в том числе и наверху, хотя знал, что телефона там не может быть, поскольку, когда мы вошли, он был у меня в руке.

Не так ли?

К черту все это, подумал я и подошел к своему домашнему телефону, которым не пользовался уже целую вечность. Надеюсь, я все же вспомнил, как его набирать.

— Черт, какой у нее номер? — пробормотал я про себя, пытаясь вспомнить цифры номера ее мобильного телефона. Я потерпел неудачу с первого раза. И второй. Наконец-то у меня получилось с третьей попытки.

«Может быть, это относится и к мужчинам», – с иронией подумала я, слушая звонок.

"Привет?" Ее голос был неуверенным, как будто она не была уверена, кто это. Да, наверное, так оно и было, так как я звонил с домашнего телефона.

— Привет, — щебетала я, придавая своему голосу радость.

«Джемма? Это ты? У тебя новый номер телефона?

Я вздохнул. «Нет, я этого не делал. Я не могу найти свой мобильный телефон, поэтому звоню с домашнего телефона».

Она усмехнулась. — Неудивительно, что Сиенна сказала, что не сможет тебя достать.

Меня пронзила тревога. «Все в порядке?»

— Да, да, — быстро сказала она. «Мы просто пытались позвонить и спросить, могут ли девочки остаться на всю следующую неделю. Летние каникулы официально начались. Мы хотели узнать, как вы относитесь к мини-отпуску во Флориде».

— Хорошо, — я сдался. «Им нравится ваше место во Флориде».

По линии раздался громкий визг.

"Спасибо!" воскликнула она. Потом ее голос стал приглушенным. «Девочки, мама сказала да. Собирай вещи, завтра вылетаем».

Следующие пятнадцать минут были полны смеха и вспышек волнения с их стороны. Сиенна беспокоилась об идеальном купальном костюме. Такой типичный подросток. Сирша и Сьерра беспокоились о пляжных игрушках.

«Бабушка позаботится о том, чтобы у вас были пляжные игрушки», — заверил я их в пятый раз. «И когда построишь замок из песка, напомни ей сфотографировать и отправить мне».

Больше смеха. Поцелуи передавались по линии, и они закончили со мной, больше озабоченные своим приключением. Не то чтобы я мог их винить.

Быстро приняв душ, я надела длинное мягкое спальное платье до колен и забралась в постель, желая отдохнуть. Перестать думать и чувствовать. Несмотря на то, что я чувствовал себя уставшим и изнуренным, как эмоционально, так и физически, сон не находил меня.

Я лежал в постели и не мог заснуть, глядя в темный потолок и охваченный мыслями о том, что произошло сегодня.

Два месяца!

Это было все, что Кристоффу понадобилось, чтобы поглотить меня целиком. Он проник в мое сердце и мою душу и врезался в каждую клеточку моего существа. Желание стать предметом грубой и сильной привязанности Кристоффа.

Слишком много вопросов? Вероятно.

Натянув на себя одеяла, я передвинулась на бок: кровать была слишком велика для одного человека. Моя младшая всегда пробиралась туда посреди ночи, и что-то в осознании того, что всю ночь там будет пусто, ударило меня прямо в грудь.

Одиночество.

Никогда это меня не беспокоило так сильно, как сегодня вечером. Я снова подвинулся, сосредоточив внимание на ритмичном звуке вентилятора. Не думайте. Не думайте.

Я снова перевернулся, на этот раз на спину. Это было бессмысленно. Сон не находил меня. Я поднялся на ноги и спустился по лестнице в гостиную. Схватив пульт, я включил телевизор и лег на диванчик.

Я смотрел Пятый канал, пытаясь сосредоточиться на шоу, но не мог усвоить ни единого слова, потому что мои мысли были рассеяны повсюду. В основном вокруг одного высокого темноволосого мужчины, благодаря которому я почувствовала себя живой.

Вздохнув, я выключил телевизор. Я позволил мыслям о Кристоффе заполнить мой разум. В любом случае мне не удалось удержать их на расстоянии. Грязный миллиардер, чье прикосновение прожигало мою кожу, как горячая проволока, впитался в каждую клеточку моего существа.

Я узнал это чувство; это была тоска.

Тоска по нему.