У меня нет времени на возражения.
Палач начинает игру, спрашивая у Пиллара:
— Как тебя зовут?
— Кальян — Кальян, — отвечает Пиллар так, словно уже привык отвечать подобным образом. Уму непостижимо, как правдоподобно он звучит.
— Откуда ты?
— Кальян — Кальян, — отвечает Пиллар с выражением тоски на лице. Полагаю, мысленно он говорит: «Страна Чудес».
Затем Палач поворачивается ко мне.
— Ты считаешь Пиллара хорошим человеком?
Вот это настоящий шок. Хитро. Палач только что задал вопрос, на который я не знаю, как ответить. Игра требует уверенности и правды в том, как я скажу «Кальян — Кальян».
У меня уходит мгновение на то, чтобы ответить.
— Кальян — Кальян. — В голове вертится ответ: «Не знаю». Это правда. Я прилагаю все усилия, чтобы это прозвучало так, как нужно.
Палач впивается в меня пронзительным взглядом, его пальцы тянутся к пистолету. Я пожимаю плечами.
— Хороший ответ, — говорит он. — Я тоже не знаю.
Что? Он читает мои мысли?
— Моя очередь, — говорю я. — Вы, правда, верите в то, что я не пристрелю Вас, не дожидаясь следующего вопроса?
— Кальян — Кальян. — Он кивает в сторону охранников, которые нас окружили.
Ладно. Он точно читает мои мысли. Мне конец из-за охранников. Но погодите-ка!
— Но ведь это означает то, что даже если я поймаю Вас на лжи, я все равно не смогу пристрелить Вас, — возражаю я. — Потому что Ваша охрана первой пристрелит меня.
— Умная девочка, — говорит Палач. — В конце этой игры умрет либо Пиллар, либо ты. Разве не очевидно, что чепуха всегда играет мне на руку?