Собор Святого Петра, Ватикан.
Когда я возвращаюсь назад в собор, я вижу, как Фабиола кричит на Пиллара. Я не совсем разбираю, что именно она говорит. Я смотрю на Пиллара. Он снимает наряд священника, показывая забрызганный кровью синий костюм. На лице порезы и царапины, ему явно нужна медицинская помощь. Судя по его виду, он очень сильно хочет обнять меня. Нельзя убить столько народу и чувствовать себя прекрасно, даже если ты — Пиллар.
— Я хочу, чтобы ты ушел. — Теперь я слышу Фабиолу. — Я больше не хочу тебя видеть.
— С какой стати тебе говорить мне нечто подобное? — Он звучит искренне.
— Ты — ужасный человек. — Вены у нее на шее надуваются. — Плохой, плохой человек. Убирайся.
— Я всего лишь убил всех тех, кто работал на Палача, Фабиола. Разве это не считается актом добродетели?
— Ты хочешь не справедливости, Пиллар. Ты жаждешь крови.
— Какая же может быть справедливость без крови?
Вау. Разговор приобретает опасный поворот.
— Спроси у детей, — он приближается к ним. — Вы рады, что Палач и его дружки теперь мертвы?
Дети радуются.
— Держись от них подальше. — Фабиола загораживает их. — Не хватало им еще твоей манеры поведения в жизни.
— Ага, я понял. — Пиллар утирает кровь с губ. — Я ведь, в конце концов, всего лишь негодяй.
— Не пытайся вызвать у нас жалость, — говорит Фабиола. — Ты обманул Алису и забрал у нее ключ. Ты заключил сделку с Красной Королевой.
— Так и есть.
— Зачем? — перебиваю я. — Зачем отдавать ей ключ?
— Прежде всего, ключ у меня. Я пока что не отдал его ей.
— Значит, Вы собирались отдать его ей, после того, как наиграетесь со мной?
— Я сказал, что заключил соглашение. Я не говорил, что сдержу его.