Капризная принцесса под опекой дракона

Разговор с Анжелетт

Жасмин вырвала у меня из рук кота и прижала его к себе. В кошачьем облике принц Алонсо напоминал мягкую пушистую игрушку. Принцесса могла трепать его, как захочет, а он только довольно урчал. Вот, когда я держу его на руках, он вообще не мурлычет. Видимо, любимая хозяйка ему дороже всех и всего.

За пологом шатра мелькнули сверкающие белоснежные крылья. Неужели Анжелетт уже вернулась? Так быстро! Она носится над миром скорее ветра.

Воспользовавшись тем, что Жасмин отвлеклась, я вышел из шатра и чуть не попал в объятия феи.

— Ты летала в Этар? — засомневался я. Вдруг некая сила ее туда не пропустила.

— Я только что там была.

— И какие новости ты принесла?

— Незначительные, — Анжелетт парила над землей, не смея ступить на нее. Видимо, магические земли могли высосать из феи всю энергию, если она на них опустится.

— Что говорит король? — поторопил я ее.

— Он в полном недоумении. Никаких обещаний по поводу Жасмин он никому не давал, не считая клятвы выдать ее замуж за правителя Тирина. Но об этом условии вы и сами знаете, монсеньор.

Анжелетт никогда не называла меня “ваше величество”, потому что была знакома со мной еще до того, как я стал императором. Конспирация также была не лишней.

— То есть с властелином подземного царства он даже не знаком?

— Он так утверждает, — кивнула белокурая фея.

— А ты прочла его мысли? — я помнил, что людей надо контролировать, чтобы они не соврали. Недостаточно просто с ними поговорить, нужно обязательно свериться с тем, что прочтешь у них в мыслях.

— Да, конечно, — Анжелетт снова кивнула. — Он и не пытался скрыть свои мысли от меня, а ведь вы обучили его паре защитных приемов. Король Этара обескуражен. Он даже с правителями морей никогда никаких сделок не совершал. Так поступали лишь султаны, правившие в Этаре задолго до него. С концом султанской династии кончился и договор с водяными. Тем не менее, Этар до сих пор не затопило. Король считает, что благодарить за это он обязан вас.

Вероятно, в этом он не ошибался. Защищать Этар от набега морских существ мне, действительно, как-то раз пришлось. Существа, живущие в воде, могу быть, как очень красивыми, так и жуткими. На Этар частенько совершали нападения морские дикари с синей кожей и жемчугом, растущим во лбах. Они махали трезубцами, ранили людей острыми жабрами и пытались свергнуть королевскую династию, которая, по их мнению, была в Этаре лишней. Возможно, они бы и добились успеха, если бы не вмешался я. Водяные обитатели обязаны были мне подчиняться. К тому же я запалил огненную полосу у берега, через которую они не могли пройти. Водяные боялись огня. Один мудрый островной правитель отпугивал их от своих берегов кострами.

— Вероятно, какие-то земляные чудовища проникали в его сад и могли выманить у него обещание путем хитрых загадок? — предположил я. — Они обожают так поступать.

— Нет, он вообще не общался ни с какими волшебными созданиями, кроме вас. Ко двору изредка прибывали бродячие маги и предсказатели, но в Этаре к ним относятся, как к актерам и фокусникам. Их впускают в королевский дворец лишь ради развлечения. Все эти гости были слабы в магии, зато умели показывать фокусы.

— Ты ничего не упустила? — настаивал я, но Анжелетт лишь недоуменно махала крыльями, с которых сыпалась серебристая пыльца.

— Я была внимательна. Я допросила не только короля, но и нескольких министров.

— А духов зазеркалья во дворце Этара ты не заметила? — я рассматривал тонкий золотой обруч на лбу Анжелетт, стараясь не глядеть ей в глаза, потому что они были полны изумления. Фея принимала меня за умалишенного. Так дотошно я ее никогда и ни о чем не допрашивал.

— Духи зазеркалья живут во всех дворцах всех королевств, стоит лишь их призвать, и они являются, — сказала мне фея.

Как будто я сам этого не знал!

— В Этаре они какие-то особенные.

— Я заметила лишь самых обычных.

— Ты уверена, что они не необычны?

— Абсолютно! Такие же зеркальные призраки, как повсюду.

Похоже, Жасмин удалось меня запутать. Вероятно, она забрала свих духов вместе с собой, переселив их в маленькие зеркала. В одном из сундуков, которые везла с собой Жасмин, было полно различных зеркал. Они были разных форм и размеров. Вероятно, вместо рам вокруг них тянется вязь колдовских символов, выкованных по заказу принцессы. Нужно будет проверить это и отнять у нее весь сундук. Хотя если она такая сильная ведьма, то почему не сумела спрятать в зеркале принца Алонсо? Почему она таскает его за собой в облике кота? Проще было бы носить его в ручном зеркальце и вызывать его к себе из зеркальца каждую ночь в качестве любовника. Кроме как ночью, он ей вроде и не нужен. Не для философских же бесед она его завела.

Анжелетт парила над пустошью. Вид у нее был усталый. Наверное, фее тяжело здесь находиться.

— Если бы ты знала, как тяжело быть опекуном несносной девчонки! — извинился перед ней я. — Даже дракон измотается, пытаясь предсказать ее очередные хулиганства.

— Я слышала от молодого садовника, когда пролетала над садами Этара, что принцесса Жасмин о чем-то сговаривалась с уродливыми существами, появлявшимися из клумбы с розмарином, — припомнила Анжелетт. — Всю клумбу перекопали, однако подземного хода, в котором укрываются чудовища, там не обнаружили. Но садовник уверен, что Жасмин торговалась из-за чего-то с земляными тварями. Он слышал, как они загадывают ей загадки и ставят условия, за которые она может получить драгоценности из подземных кладов.

Вот оно что! Во всем виновата жадность принцессы. Я должен был и сам догадаться. Не за чем было гонять Анжелетт туда-сюда. Я должен был учесть, что король Этара никогда не скрывал от меня опасность, а наоборот просил моей защиты. Если бы он дал земляным чудовищам какое-то опрометчивое обещание, то разобраться со всем он позвал бы меня. Не в его духе скрытничать о бедах Этара. За невыполненное обещание земляные твари могли перекопать всю страну и перерезать когтями всё население.

— Спасибо, Анжелетт! Ты меня выручила, — я перехватил и поцеловал узкую ладонь феи. Ее кожа благоухала лилиями и ландышами.

Анжелетт такой знак внимания очень понравился. Она улетела в хорошем расположении духа.