Когда она жаждет

ГЛАВА 16

БЛЕЙК

Кажется, что день никогда не закончится. После ухода Бретта один из пожарных сопровождает меня в дом, чтобы я могла взять одежду и предметы первой необходимости. Я беру первые попавшиеся вещи в своей спальне и ухожу оттуда. Я просто эмоционально не готова сегодня встретиться лицом к лицу с разрушениями.

Я жду, пока пожарные закончат расследование и подтвердят, что огонь, скорее всего, распространился от оставленного без присмотра камина, и даю показания.

— Я была уверена, что эта чертова штука погасла, — говорю я пожарному инспектору.

— Ты перемешивала пепел? Побрызгала на него водой?

— Ну, нет, — стыдливо признаюсь я. — Я чертовски устала, чтобы делать все это.

— Иногда кажется, что огонь потух, но угли все еще горят, и он может разгореться снова.

— Наверное, так и случилось.

Пока Роуэн идет заколачивать разбитые окна, я возвращаюсь к нему и звоню Дел, чтобы рассказать ей о случившемся. Единственное, что я опускаю, — это мой фальшивый договор о свидании с Роуэном, потому что не хочу, чтобы он вошел, пока я схожу с ума от этого с Дел.

Фальшивые отношения.

Это будет интересно.

Я кладу телефон на журнальный столик в гостиной и оглядываюсь по сторонам, впервые по-настоящему воспринимая окружающую обстановку.

Это место не так уж плохо, как я думала. Сколько прошло… две недели с тех пор, как Роуэн переехал? Он проделал чертовски хорошую работу по благоустройству этого места.

Если я буду жить здесь в течение ближайшего времени, то вполне могу осмотреться.

Гостиная и кухня были перекрашены, кухонные шкафы выглядят совершенно новыми, а пол из твердых пород дерева имеет великолепный блеск, который может быть только результатом недавней покраски. Я видела, как подрядчики приходят и уходят, так что не похоже, что он сделал все это сам, но все же этот человек умеет делать все. Отдаю ему должное.

Должно быть, он также работал по крайней мере над несколькими спальнями, если у него есть комната для меня. Внизу, похоже, только главная спальня — та, в которой он спит, — но наверху, вероятно, есть еще две или три.

Я разрываюсь между желанием подняться туда и чувством, что могу переборщить.

Лучше подождать, пока он вернется и покажет мне все.

Я сажусь на диван и стону от облегчения. Теперь, когда адреналин окончательно покинул мой организм, я устала.

Боже, какой удобный диван. Мое тело погружается в подушки, а веки тяжелеют. Я измучена. Наверное, я могу отключиться прямо сейчас…

Удар.

Я вздрагиваю от этого звука и сажусь. В горле пересохло, а голова словно набита ватой. Должно быть, я заснула.

Мой взгляд падает на Роуэна и миску с макаронами, которую он только что поставил передо мной на журнальный столик.

— Ешь.

Он стоит по другую сторону стола, одетый в джинсы и черную футболку, которая слишком хорошо прилегает к его мускулистой груди.

— Ты переоделся, — бормочу я, мой голос все еще хриплый от сна.

Он опускает взгляд на себя. — Давным-давно. Я был весь в пепле после того, как заколотил окна.

Точно. Он оказал мне еще одну услугу, пока я дремала на его диване. Мои щеки пылают. — Который час?

— Чуть больше семи.

— Меня не было несколько часов, — простонала я. — Мне жаль.

— Не за что извиняться. Ты была измотана.

— Я все еще измотана.

— Тогда ешь и ложись спать.

Я поднимаю миску. Паста пахнет потрясающе. Она похожа на пасту карбонара, а это не то блюдо, которое можно приготовить из коробки. — Это ты приготовил?

Он протягивает мне вилку. — Попробуй.

Я накручиваю спагетти на вилку и откусываю кусочек. Мои вкусовые рецепторы взрываются. — О Господи, как вкусно.

Губы Роуэна подергиваются.

— Мне кажется, я должна быть оскорблена тем, как ты шокирована. Я же сказал, что обеспечу тебе комнату и питание, разве нет?

Я запихиваю в рот еще макарон, чувствуя, что совершенно проголодалась. А может, просто так вкусно.

— Это рецепт моей Нонны.

— Кажется, я в нее влюбилась.

Он садится рядом со мной, в руках его собственная миска. По сравнению с ней она выглядит крошечной, как будто предназначена для куклы. Его футболка в меру обтягивает округлые бицепсы и мускулистые плечи.

Мужественность этого мужчины просто ошеломляет.

А еще я все еще не могу понять, как странно… заботливо он себя ведет. И порядочен. Он заколотил окна в моем доме, а теперь кормит меня? Кто этот парень?

Мое представление о нем меняется в очень опасном направлении.

— Ты ведь завтра не работаешь? — спрашивает он.

— У меня выходной, слава Богу. Я собираюсь провести весь день, собирая расценки на ремонт. Мне придется сделать все возможное, чтобы обезопасить дом до того, как выпадет снег, но ремонт внутри займет еще какое-то время.

Мысль о том, сколько будет стоить ремонт, наполняет мои легкие ужасом. У меня есть немного денег, но вряд ли их хватит.

— Я бы предпочел знать, какой финансовый удар меня ожидает, раньше, чем позже.

Что, если это займет у меня год? Целый год работы в Frostbite и общения с Бреттом, затягивания пояса, который и так был чертовски тугим.

Я сглатываю комок в горле. Одна глупая ошибка, и вся работа, которую я проделала над домом, пропала даром.

— Твой финансовый удар равен нулю.

Я смотрю на него. О чем он говорит?

— У меня нет страховки. Я думала, что уже говорила тебе об этом.

Я откусываю еще кусочек.

Его рука задевает мое плечо, когда он подносит вилку ко рту. — Я позабочусь об этом.

Я чуть не подавилась. — Надеюсь, ты шутишь.

— Это я предложил развести костер прошлой ночью, так что я чувствую себя ответственным. К тому же, ты теперь моя женщина, помнишь? Каким бы я был дерьмовым парнем, если бы не ремонтировал твой дом бесплатно? У меня ведь есть фирма по ремонту, знаешь ли.

Его женщина? На этот раз я действительно подавилась макаронами. Роуэн похлопывает меня по спине, пока я кашляю.

— Что с тобой? — с трудом выдавливаю я, когда мне наконец удается снова вздохнуть.

— Странный способ сказать спасибо, Блейк.

Я ставлю миску и поворачиваюсь к нему лицом. — Ты не будешь ремонтировать мой дом бесплатно. Это просто смешно.

— Я приведу сюда Сэма в ближайшие день-два, чтобы он проверил проект.

У меня голова идет кругом. — Роуэн, это был долгий день. Если это твоя идея шутки…

— Сделай глубокий вдох. — Его рука появляется на моем колене. — Как я уже сказал, я обо всем позабочусь.

Я встаю, чтобы оставить между нами хоть какое-то пространство. Я начинаю верить, что он говорит серьезно, и мне трудно справиться с внезапно нахлынувшими чувствами.

— Это будет стоить целое состояние.

Он ставит свою миску рядом с моей и откидывается на спинку дивана, закинув руку на спинку. — Я поступаю так, как поступил бы любой хороший парень.

— На самом деле мы не встречаемся.

— Наше соглашение важно для меня. Нам нужно продать это, если мы хотим, чтобы все получилось. Что может лучше показать, насколько серьезно я к тебе отношусь, чем работа над твоим домом?

У меня так кружится голова, что я вынуждена сесть обратно.

— Это безумие. Я уже говорила тебе, что не умею принимать помощь, а это… Боже, Роуэн. Я не привыкла, чтобы кто-то делал для меня такие вещи.

Смесь благодарности и уязвимости бурлит в моих легких.

Его взгляд впивается в меня, пристальный и неумолимый. — Тогда тебе лучше привыкнуть к этому, потому что я забочусь о том, что принадлежит мне, Солнышко.

Мой пульс учащается. Есть что-то такое в том, как уверенно эти слова слетают с его губ, что заставляет волосы на моем затылке встать дыбом.

На мгновение я вижу еще одну версию Роуэна. Интенсивный, собственнический, темный.

Но потом он улыбается, и этого как будто не было. — Не забывай, что ты тоже помогаешь мне.

— Наверное… — Я замялась. Учитывая, какую бомбу он только что на меня обрушил, мне начинает казаться, что это соглашение принесет мне гораздо больше пользы, чем ему. Если только… — Роуэн. Ты хочешь чего-то большего в обмен?

Он качает головой. — Например?

— Я не знаю. Может, ты ждешь, что я стану твоей секс-рабыней или что-то в этом роде. Не похоже, что мне есть что еще дать.

На его лице появилась улыбка.

— Я просто хочу напомнить тебе, что у меня никогда не было проблем с тем, чтобы заставить женщин спать со мной. Принуждение — не мой конек, если, конечно, тебе это не нравится.

— Мне это не нравится.

— Тогда, может быть, не стоит смотреть в рот дареному коню.

Я поджимаю губы. Он, конечно, прав. Если он действительно хочет сделать это, чтобы помочь нашим свиданиям, почему я должна его останавливать? Для него это должно быть выгодно. Насколько я знаю, он теряет кучу клиентов.

Роуэн стучит своим коленом по моему. — Ты в порядке?

Нет. Но, думаю, пора признать, что Роуэн не совсем тот, за кого я его принимала.

Я встречаюсь с ним взглядом. — Я должна тебя поблагодарить.

Он ухмыляется. — Наконец-то.

— Это очень щедро.

Настолько щедро, что я знаю, что сделаю все возможное, чтобы отыграть наше выступление. Мне нужно только убедиться, что я не попаду в неприятности в процессе.

— Тогда решено. — Его взгляд ласкает мое лицо, а затем опускается на мою пустую миску. — Тебе нужно поспать.

Как по команде, мой рот раздвигается в зевоте. Мои веки словно сделаны из бетона. Этот долгий сон не принес мне ничего хорошего. — Сегодня я буду валяться как бревно. Не проводишь меня в мою комнату?

Роуэн встает и помогает мне подняться на ноги. Он не отпускает мою руку, пока ведет меня по коридору, а я не отпускаю его.

Только потому, что устала.

И уж точно не потому, что какая-то крошечная часть меня любит это.

Я жду, что он поведет меня наверх, но он этого не делает.

Он останавливается перед дверью, которая может быть только…

— Ты будешь спать в моей спальне.

Всплеск адреналина, последовавший за его словами, сразу же пробуждает меня. Я вырываю свою руку из его.

— Только не говори мне, что это часть продажи наших фальшивых отношений. Никто не будет наблюдать за нами в твоем доме.

— Другие спальни еще не готовы, — говорит он без обиняков. — Когда они будут готовы, ты сможешь занять одну из них. Не волнуйся, я буду спать на диване.

О. Мои щеки покраснели. Мне действительно нужно перестать делать поспешные выводы, когда я рядом с ним. — Ты уверен?

— Уверен.

Он распахивает дверь и открывает свою двуспальную кровать. Она выглядит совершенно новой, удобной и манящей. Мои мышцы болят, и я наконец просто… падаю. — Хорошо, спасибо.

— Ванная комната здесь.

Он показывает на дверь слева от встроенного шкафа.

Я оглядываю помещение, чувствуя, что вторгаюсь в его святилище. Здесь не так много личных вещей — только его одежда, проглядывающая сквозь щели в дверцах шкафа, спортивная сумка на полу и несколько безделушек на ближайшей ко мне тумбочке. Простыни темно-серого цвета и выглядят свежевыстиранными. Может, он поменял их, пока я дремала. Вещевой мешок с вещами, которые я собрала у себя дома, стоит в углу.

— Спасибо тебе еще раз. За все.

Его челюсть сжимается, и долгое время он просто смотрит на меня. — Не упоминай об этом.

Он уходит, а я иду и сажусь на кровать. Пододеяльник прохладный и мягкий под моими ладонями, и, уткнувшись носом в подушку, я улавливаю тонкий намек на его запах.

Волна удовольствия пронзает меня.

Ты теряешь голову.

Оторвав лицо от подушки, я бросаю взгляд направо. На тумбочке лежит книга. Я беру ее в руки и читаю название.

La Vita Nuova. Данте.

Внутри книги английский и итальянский языки соседствуют. Интересно, говорит ли Роуэн по-итальянски?

В ванной я умываю лицо, делаю свои дела на унитазе и быстро принимаю душ. Но когда я достаю из сумки одну из футболок, в которых я спала, то чувствую только запах дыма.

Я бросаю ее, застегиваю молнию и засовываю сумку под кровать. Я не могу в ней спать. Я не хочу, чтобы мне снился огонь.

Лучше попросить у Роуэна рубашку. Завтра я постираю свои вещи и отдам ему.

Я натягиваю толстовку с капюшоном, которую Роуэн дал мне сегодня, застегиваю ее до конца и выхожу из спальни.

Роуэн сидит на диване и что-то набирает на своем телефоне.

— Можно мне взять что-нибудь для сна?

Его глаза переходят на мои, а затем опускаются к моим голым ногам. Его толстовка достаточно велика, чтобы доходить мне почти до колен, но я вдруг отчетливо осознаю, что под ней ничего нет. Мои бедра сжимаются вместе.

Глаза Роуэна темнеют, когда он поднимается на ноги. — Конечно.

Когда он проходит мимо меня, чтобы войти в спальню, между моих ног возникает пульсация жара. Он роется в шкафу и запихивает под мышку какие-то вещи, видимо, собираясь на завтра. Затем он достает аккуратно сложенную футболку. — Вот.

Я беру ее у него и расправляю. Как и ожидалось, она огромная. На мне она будет как ночная рубашка.

— Подойдет?

— Да. — Я сжимаю футболку. — Я верну ее тебе завтра.

Когда он не отвечает сразу, я смотрю на его лицо. Он смотрит на футболку в моих руках, его большой палец проводит по нижней губе. Молчание тянется до тех пор, пока его глаза не поднимаются на мои.

Прямо над левой бровью у него небольшой шрам.

— Оставь себе.