Когда она жаждет

ГЛАВА 3

БЛЕЙК

Я надеваю свои «Vans», накидываю кардиган и выбегаю через парадную дверь, сжимая кулаки, пока мое сердце колотится.

Роуэн стоит ко мне спиной. Я направляюсь к его громадной фигуре, готовая к драке.

— Что, черт возьми, ты себе позволяешь?

Он останавливается на полушаге, весь его рост — шесть футов с небольшим, и оборачивается.

Я видела его много раз. Он и его деловой партнер ужинают в «Frostbite» раз в несколько недель, и хотя я обычно стою за барной стойкой, иногда у нас не хватает персонала, и я помогаю официантам. Один или два раза я приносила ему ужин, так что я точно знаю, с чем мне предстоит столкнуться.

И все равно его лицо застает меня врасплох.

Это лицо соблазнительного злодея прямо со страниц одной из моих книг.

Загорелая кожа. Густые брови. Потрясающая структура тела.

Симметрия его черт настолько выражена, что граничит с оскорблением.

И на этом его лицо не заканчивается. Даже близко нет.

Я поднимаю взгляд и вижу, как ветер ерошит его мягкие каштановые волосы, сбивая локон на лоб. Он смахивает ее небрежным движением своей татуированной руки.

Я опускаю взгляд и вижу его тело. Оно хорошо сложено и экстравагантно. Такое тело должно вызывать вожделение и одержимость.

Если бы внешность человека была единственным, что имело значение, я бы сказала, что неудивительно, что женщины в городе падают ниц, чтобы забраться к нему в постель.

Но внешность — это еще не все, и я убеждена, что никто из тех, кто так хорошо выглядит, не может быть порядочным человеком. Когда люди относятся к тебе так, будто ты — божий дар для женщин, в конце концов начинаешь им верить.

Роуэн несколько раз моргает, явно смущаясь.

— Выношу мусор, — произносит он через мгновение. На его безумно идеальном лице появляется бровь. — Все в порядке?

— Нет, вообще-то нет. Ты не можешь просто появиться здесь и превратить лужайку перед домом Джексонов в свалку.

— Кто ты? Соседский дозор?

Я бросаю на него язвительный взгляд. Как мило с его стороны насмехаться надо мной и напоминать, с кем именно я имею дело.

С высокомерной задницей.

— Можешь называть меня как хочешь, только избавься от этого. — Я показываю на беспорядок. — Если ты ремонтируешь дом, то тебе нужно найти мусорный контейнер. Я бы ожидала, что генподрядчик это знает.

Ухмылка.

— Ты знаешь, кто я?

Конечно, я знаю, кто он, но его тон говорит о том, что если я скажу «да», то признаюсь в чем-то незаконном. По моей груди и шее пробегает тепло.

И тут я понимаю, что название его компании красуется прямо на его грузовике. Я дергаю головой в его сторону. — Я умею читать.

Ухмылка не сходит с лица. — Я ничего не ремонтирую. Я переезжаю.

— Ты уверен, что правильно указал адрес?

— Улица Лэндхорн-Лейн 1.

Ух ты. Вот оно, подтверждение, которого я так боялась. Значит, это действительно происходит, а значит, я должна немедленно все ему объяснить.

Я кладу кулаки на бедра.

— Вот в чем дело. Напротив меня уже живет один проблемный идиот, который каждое утро с семи утра врубает свою чертову стереосистему. Я не потерплю никаких глупостей и от тебя.

Он смотрит на дома позади меня. — Номер 2 или номер 4?

— Я позволю тебе узнать это завтра утром.

Его взгляд возвращается ко мне.

— Если ты действительно переезжаешь, тебе предстоит сделать выбор, — говорю я ему. — Ты будешь хорошим соседом или плохим? Выбирай тщательно.

— А если я ошибусь?

— Я сделаю твою жизнь очень неприятной.

Я говорю уверенно, хотя не представляю, что я могу сделать, чтобы усложнить ему жизнь. Я придумаю.

По его чертам лица пробегает веселье. — А если я выберу правильно?

— Тогда я вернусь в свой дом и больше никогда тебя не побеспокою.

Он делает шаг ко мне, как будто хочет рассмотреть меня поближе. Отсюда я вижу тонкие морщинки на его лбу. Они подтверждают, что он старше меня как минимум на несколько лет. Может, ему за тридцать? В нем не осталось мальчишки. Он весь мужчина.

— Я не знаю. — Он понижает голос. — Мне даже нравится, что ты меня достаешь.

Меня охватывает шок. — Ты серьезно флиртуешь со мной сейчас?

То, что он не сразу отвечает, говорит о том, что он не ожидал такого вопроса. — Нет.

Боже мой. Он действительно думал, что это сработает. Пофлиртуй с ней, и она сразу же заткнется.

Он привык, что в его присутствии все падают в ноги, не так ли? Он думает, что этой мегаваттной улыбки будет достаточно, чтобы я позволила ему сорваться с крючка.

Не повезло, приятель.

— Хорошо. Не надо. Теперь слушай. Я знаю, что ты меня не знаешь, но я…

— Я видел тебя здесь. Ты работаешь в «Frostbite». Приятно знать, что вне работы ты такая же недружелюбная, как и на работе.

Что, простите?

— Я не недружелюбная, — огрызаюсь я.

Он слегка насмехается и делает еще один шаг вперед. — О, конечно, ты просто лучик солнца.

Нам действительно нужно стоять так близко? Мы практически стоим грудь в грудь. Отсюда невозможно не заметить, что он выше меня примерно на две головы.

Кислорода в моих легких становится меньше.

Я знаю, что он делает. Он меняет стратегию, переходит от флирта к тактике запугивания.

Даже когда вокруг нас гуляет ветер, его пристальный взгляд прямо мне в глаза заставляет мои щеки пылать. Было бы здорово, если бы я могла отступить на несколько футов, но это означало бы признание поражения. А я этого ни за что не сделаю.

Я машу рукой в сторону кучи мусора. — Джексоны не заботятся о своем месте, а я забочусь о своем. Я не позволю тебе так просто уйти.

Он проводит ладонью по подбородку, выражение его лица становится задумчивым. — А что такого? Я не собираюсь оставлять его там навсегда.

— Нет. Ты вообще не можешь его там оставить, ясно?

Николь будет здесь первым делом утром.

Он поднимает ладони. — Хорошо. Я все уберу.

— Когда?

— Сегодня вечером.

— Хорошо. — Я провела рукой между его участком и своим. — Здесь есть история, и она не очень красивая. В последний раз, когда кто-то жил в этом доме, он привел с собой банду дегенератов.

— Банду дегенератов? — Его губы дернулись. — Где я могу найти эту группу? Похоже, они отлично проводят время.

Мои глаза сужаются.

— Это не смешно. Они сломали забор сзади, и никто его не починил. Они…

— Почему бы тебе не записать все это?

— А?

— Запиши свой… список претензий. Похоже, он может быть длинным.

— С какой целью?

— Чтобы мне не пришлось выслушивать твои жалобы по каждому пустяку. Запиши их, и я разберусь со всеми.

Я нахмурился. — Это твой способ заставить меня уйти с твоей лужайки? Пустое обещание решить все мои проблемы?

Он пожимает плечами. — Напиши список и увидишь, насколько пусты мои обещания.

Он не может быть серьезным. Когда что-то звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, это обычно так и есть. Но было бы глупо не принять его предложение, даже если вероятность того, что он сделает то, что говорит, невелика.

— Хорошо. Я пойду и сделаю это. Прямо сейчас. Оставайся здесь.

— Мне и в голову не придет уходить.

Его взгляд буравит меня до дискомфорта. Его лесные глаза темные и задумчивые, в них мелькает легкий намек на озорство.

Я отстраняюсь от него, и это похоже на прорыв через силовое поле. Становится легче дышать, легче думать, когда между нами есть расстояние.

Не доверяй ему, говорит моя интуиция. Неважно, какие обещания он дает.

Он сдержанно вздыхает, словно забавляясь. Я поворачиваюсь на пятках и иду обратно в дом, но все это время чувствую, как его взгляд греет мне спину.

Внутри я даже не удосуживаюсь снять обувь. Я направляюсь прямиком на кухню, где у меня хранятся блокнот и ручка, и записываю все, что меня беспокоит в этом проклятом доме, начиная от сломанного забора и заканчивая стучащими ставнями.

В одном Роуэн был прав.

Список получился длинным.

Я наполовину ожидаю, что его не будет на месте, когда я выйду обратно, но он стоит на том же месте, где я его оставила, скрестив руки на груди и задрав лицо к небу.

Я останавливаюсь на краю крыльца. Что он делает? Смотрит на звезды?

Луна светит с позднего вечера, бледный шар на небе. Теперь, когда на улице стемнело, ее серебристое сияние отбрасывает тень на внушительную фигуру Роуэна.

В памяти всплывает его образ в лунном свете: старый дом, возвышающийся позади него, и мертвая трава у его ног. Он похож на темного бога, пришедшего править своим теневым царством.

Я качаю головой. Вот что я получаю за чтение темных фэнтези до поздней ночи.

Я подхожу к нему, и его взгляд медленно опускается на меня. Выражение его лица не поддается прочтению. Он выхватывает у меня из рук листок бумаги, разворачивает его и начинает читать.

— Самая насущная проблема — сломанный забор между нашими дворами, — советую я, пока его взгляд перемещается туда-сюда по газете.

— Я так и понял. Ты дважды подчеркнула это. — Он прищуривается. — Трижды.

Я фыркаю.

— Я также поставила звездочку рядом. На случай, если подчеркивание будет непонятным.

Его глаза переходят на мои.

— В следующий раз советую тебе выделять. Это поможет сориентироваться маленьким глупым человечкам вроде меня.

Маленьким? В нем нет ничего даже отдаленно маленького. На самом деле, если верить некоторым слухам…

О, Боже. Не ходи туда.

Он встряхивает список. — Я все улажу.

— Я поверю в это, когда увижу.

Его усмешка овевает мою кожу, как порыв теплого ветра.

— Не думаю, что нас когда-нибудь официально представляли друг другу. Я Роуэн Миллер.

Он протягивает мне свою загорелую руку. Мой взгляд на мгновение задерживается на татуировках на его плоти, буквах и рисунках, которые я не могу разобрать в темноте.

Я сглатываю. Что значит одно рукопожатие? Это не значит, что мы заключили мир.

— Я Блейк Вульф.

Одна сторона его рта приподнимается. — Приятно познакомиться, Блейк.

Я пытаюсь игнорировать тепло его прикосновения.

Я пытаюсь игнорировать то, как его ладонь полностью поглощает мою.

И уж точно я стараюсь не обращать внимания на то, как замирает мое сердце внутри грудной клетки.

Но той ночью, лежа в постели, я никак не могу выбросить из головы воспоминания об этом.