Король уныния

ГЛАВА 5

Мы со Слоан летели на Майорку в молчании. Я догадывался, что все это время она планировала мою смерть, но, к счастью, когда мы приземлились, на всех острых предметах не было следов крови.

К тому времени мы так устали, что она не стала спорить по поводу того, чтобы разделить виллу со мной, а я не протестовал, когда она заняла главную спальню. Я был просто счастлив упасть в постель и отключиться.

Несмотря на мою усталость, это был прерывистый сон, сопровождавшийся повторением одного и того же. Я переходил мост с Херши, моей любимой в детстве собакой цвета шоколада, но каждый раз, когда я проходил половину пути, щели между досками увеличивались. Как бы я ни старался перепрыгнуть их или уцепиться за перила, мы проваливались в пропасть. Я погружался в зыбучие пески и беспомощно наблюдал, как река уносит мою любимую собаку.

Херши умерла много лет назад от старости, но для меня это не имело значения. Сокрушительный якорь провала тяготил меня сильнее зыбучих песков.

Падение повторялось снова, и снова, и снова, пока я не проснулся с колотящимся сердцем и мокрым от пота телом.

Вариации этого сна преследовали меня годами. Иногда я был с Херши. В других случаях я был со своей матерью, старым другом или бывшей девушкой. Кто бы это ни был, результат оставался прежним.

Я застревал в песке, наблюдая, как они умирают.

— К черту это, — мой резкий голос прогнал нескольких призраков, когда я сбросил с себя одеяло.

Было всего восемь. Обычно я не вставал раньше десяти, но я больше не мог оставаться в постели.

Я включил настолько холодный душ, насколько это было возможно, и смыл остатки ночи.

Это был просто глупый сон. Я не собирался позволить ему испортить мне поездку, и я уверен, что не собираюсь углубляться в то, что это означало. Неведение было блаженством.

Я стал натирать мыло усерднее.

К тому времени, как я вытерся полотенцем и натянул рубашку и брюки, я загнал беспокойство в дальние уголки своего сознания, где ему и место.

Я шел на кухню, но остановился на полпути, когда мое внимание привлекло какое-то движение.

Я остановился как вкопанный.

Слоан тренировалась на задней террасе. На ней была майка и лосины для йоги. Лосины для йоги.

Видеть кого-то в тренировочной одежде для тренировки — обычное дело, но это была Слоан. Я знал ее три года и ни разу не видел ее в чем-то, кроме вечернего платья или деловой одежды. Я был убежден, что она спала в этих острых, как нож, костюмах, которые ей так нравились.

Я подошел ближе, очарованный неестественным зрелищем.

Слоан переключилась с одной невозможной на вид позы йоги на другую. Солнечный свет позолотил ее гибкую фигуру и превратил золотистые волосы в ореол. Она еще не заметила меня, что означало, что на ее лице не было презрения, разочарования или общего раздражения.

Это было… приятно, но и немного тревожно, словно видеть львицу, лишенную когтей.

На ее телефоне пропищало новое уведомление. Мой рот дернулся, когда она выровнялась, чтобы ответить одной рукой, прежде чем вернуться в исходное положение и закрыть глаза.

— Впечатляет, — я не смог удержаться от комментария. Я прислонился к дверному косяку и засунул руку в карман спортивных штанов. — Но ты же знаешь, что смысл йоги в расслаблении, верно?

Глаза Слоан снова распахнулись. Она повернула голову, чтобы посмотреть на меня.

— Как долго ты здесь стоишь? — спросила она.

Ах, вот и привычное раздражение. Давайте посмотрим, сможем ли мы разозлить ее еще сильнее.

— Достаточно долго, чтобы увидеть, как ты отвечаешь на звонки, — я разочарованно цокнул языком. — Это первый день, а ты уже нарушаешь правила. Я ожидал от тебя большего.

Моя улыбка стала шире, когда она развернулась, встала и остановилась в нескольких дюймах от меня. Так близко я мог разглядеть серые искорки в ее голубых глазах и почувствовать легкий аромат ее духов. Он было чистым и легким, как свежее постельное белье с оттенком жасмина.

Мне не стоило замечать такие детали в женщине, которая в лучшем случае терпела меня, а в худшем — презирала. Но я заметил, и с момента как это произошло, я не мог перестать думать о них.

— Это были не правила, — сказала Слоан. — Это были взаимно согласованные условия. К тому же это был не рабочее сообщение. Это было личное.

— Дай угадаю. Твое вчерашнее свидание.

— Ты странным образом одержим им.

Значит, это было свидание. Я оказался не готов к ощущению легкого толчка в живот, который я замаскировал пожатием плеч.

— В этом нет ничего странного. Ты известна тем, что отказываешь мужчинам.

— Мне повезло. Может быть, они поймут намек и оставят меня в покое, — Слоан бросила занятие йогой и прошла мимо меня в гостиную.

Я последовал за ней.

— Итак, твой первый отпуск за много лет. Какие планы на день?

Я сделал дикое предположение о том, когда она в последний брала отпуск, но Слоан не поправила меня, что было чертовски грустно. Люди могли ругать меня за то, что я «не реализовываю свой потенциал», но, по крайней мере, я не был прикован к своему почтовому ящику и прихотям других.

— Я еще не решила. Возможно, закончу читать книгу. — Ее глаза скользнули по нашей роскошной обстановке. Вилла с тремя спальнями могла похвастаться пейзажным бассейном, джакузи и выходом на частный пляж, но на нее, казалось, все это не произвело впечатления.

— Книга, которую ты читала в самолете? — спросил я с недоверием. — «25 основ в кризисных ситуациях»? Эта книга?

Ее щеки и переносица порозовели.

— Это последнее издание.

— Боже… — ЦРУ не могло пытками заставить меня прочитать эту книгу, а она делала это ради развлечения.

Я предполагал, что, как только Слоан прибудет на Майорку, остров сотворит свое волшебство, и она автоматически расслабится. Очевидно, что это было не так.

Если я хочу увидеть ее с другой стороны, мне придется вытянуть это из нее; в противном случае она проведет эту неделю, уткнувшись в какую-нибудь скучную научно-популярную книгу, и вся поездка пойдет насмарку.

Шансы на то, что в будущем я смогу убедить Слоан снова взять отпуск, были равны нулю, а это означало, что это была моя единственная возможность вытащить ее из зоны комфорта.

Я решил не выяснять, почему это было для меня так важно. Иногда лучше не задавать вопросы, ответы на которые не понравятся.

— К черту это. Ты на лучшем курорте, на Майорке и просто обязана этим воспользоваться. — В моей голове возникла идея. — У меня есть как раз то, что тебе нужно. Поехали.

Слоан не сдвинулась с места.

— Я не буду пить с тобой днём.

— Не все, что я делаю, связано с вечеринками, — я хитро улыбнулся. — Тебе это понравится. Обещаю.

— Мне это не нравится, — жар от ослепительного взгляда Слоан соперничал с температурой воздуха в 65 ⁰C. — Мне это совсем не нравится.

— Видишь ли, это именно тот тип разочарования, над которым мы сегодня работаем. — Я откинулся назад и сцепил руки за головой. — Это будет тяжело, но мы вытащим эту палку из твоей задницы.

Слоан прищурилась, и я чуть было не обыскал ее, чтобы убедиться, что она не пронесла контрабандой заколку для волос, которую можно превратить в оружие. Это было бы невежливо, и я дорожил своей жизнью, поэтому держал руки при себе.

После того, как я убедил ее оставить свою нелепую научно-популярную книгу на вилле, я потащил ее в ресторан отеля на завтрак, за которым последовала поездка в спа. Если кому-то и нужен был хороший массаж, так это ей.

К счастью, в последний момент в спа-салоне был доступен один пакет услуг. К сожалению, это был пакет для пар, и именно так мы со Слоан оказались вместе в отдельной сауне, что стало первым этапом в нашем отдыхе в стиле медового месяца.

Слоан очень сопротивлялась, но из-за моего неотразимого обаяния и твердой, но вежливой настойчивости администратора спа-центра она неохотно уступила.

— Это все, чем ты занимаешься целыми днями? — она обвела взглядом комнату, обшитую кедровыми панелями.

— Нет. Я также ем, сплю и трахаюсь, — мои губы изогнулись, когда она напряглась при слове трахаться. — Если ты попробуешь это как-нибудь, возможно, будешь менее напряжена. Сенсационная новость, Луна, твои головные боли не из-за твоих волос. — Даже сейчас ее светлые локоны были зачесаны назад в достаточно тугой пучок, чтобы перекрыть кровообращение. — Это от сдерживаемого напряжения.

— Неверно. У меня болит голова от общения с тобой. — Слоан сдвинулась с места, и я постарался не заметить, как ее полотенце чуть-чуть сползло — не настолько, чтобы показать что-то откровенное, но достаточно, чтобы дать волю моему воображению. — Кроме того, я вполне довольна своей сексуальной жизнью, и это больше, чем могут сказать твои подружки на ночь, я уверена.

Что-то темное и непонятное словно зашевелилось у меня в груди.

Гребаный завтрак. Мне не стоило доедать последний кусок сосиски в буфете.

Надеюсь, у меня нет пищевого отравления, иначе я подам на курорт в суд.

— Они никогда не жаловались, но разве можно так разговаривать с клиентом? — я протянул.

— Не ты мой клиент. А твоя семья. Ты всего лишь компромисс для одного из моих самых прибыльных договоров.

— Ауч. Пригласи девушку в роскошный спа-салон и получи в ответ словесную атаку. Этикета больше не существует.

Слоан закатила глаза.

— Уверена, здесь полно женщин, которые были бы счастливы потешить твое эго. Например, наша официантка за завтраком. Я боялась, что она улетит от того, как быстро она хлопала глазами при взгляде на тебя.

Улыбка скользнула по моему лицу, стирая удивление от ее компромиссного комментария.

— Не знал, что ты уделяешь так много внимания тому, кто со мной флиртует.

— Я твой PR-агент. Это моя работа — обращать внимание на всё, что касается тебя.

Моя улыбка растаяла во что-то более нежное, более томное.

— Всё, да?

Я хотел пошутить, но когда наши взгляды пересеклись, кислорода стало меньше, и это не имело никакого отношения к жаре.

Слоан была красива. Факт.

Меня физически влекло к ней с того момента, как мы встретились. Тоже факт.

Но это было затяжное притяжение, от которого я мог бы отмахнуться, сосредоточившись на чем-то другом. Однако в последнее время оно накалилось до такой степени, что ничего кроме него не было.

Я не знал причины перемены, но знал, что сейчас, когда мы сидели в сауне, на посещении которой я по глупости настоял, я смотрел на нее и не мог дышать.

Слоан сглотнула. Капли пота стекали по ее горлу и исчезали под полотенцем.

Она не отреагировала на мой намек, и тишина отдавалась под моей кожей крошечными разрядами электричества.

Если я встану, мне потребуется пять шагов, чтобы добраться до нее.

Если я подниму руку, мне потребуется бы две секунды, чтобы дотронуться до нее.

Если…

— Вчера ты так и не ответила на вопрос, — мое резкое заявление разрушило чары, но мой пульс продолжал учащенно биться, а руки инстинктивно вцепились в край скамейки.

Черт, я не думал об этом, когда тащил Слоан с собой в Испанию. Мне нравилось флиртовать с ней, но была разница между флиртом и… что бы, черт возьми, ни произошло за последние две минуты.

Она моргнула, по-видимому, сбитая с толку внезапной переменой атмосферы.

— О чем?

— О твоем браслете. — На ней был тот же браслет дружбы, что и прошлой ночью. Слоан была девушкой Cartier — браслеты дружбы были не совсем в ее вкусе. — Ты ушла с гала-ужина без этого и появилась в Neon с ним. Если это подарок от твоего таинственного поклонника, возможно, тебе стоит его сменить. Найди кого-нибудь, кто сможет купить тебе настоящие украшения.

— Важен посыл, а не караты.

— Так говорят только те, кто не может позволить себе караты, — но даже самый глупый парень не стал бы дарить кому-то вроде Слоан детские украшения. Только если… — К кому ты на самом деле ходила? — тихо спросил я.

Лицо Слоан потемнело.

Я не получил ответа, да и не ожидал его, но мог догадаться. Была только одна тема, из-за которой она закрывалась: ее семья.

Все знали об отчуждении Кенсингтонов. Они были визитной карточкой нью-йоркского общества, и из-за разногласий между инвестиционным магнатом Джорджем Кенсингтоном III и его старшей дочерью была пропасть. Причина упомянутого разлома была темой для спекуляций в течение многих лет.

Навещала ли она свою семью после торжества? Если да, то кто подарил ей этот браслет и почему? Очевидно, это должен был быть кто-то, о ком она заботилась, иначе она не стала бы носить это, но, насколько я понял, ее разлука с семьей была ужасной. Она уже много лет не разговаривала с другими Кенсингтонами.

Глаза Слоан не отрывались от моих, ее эмоции были непостижимы под их иссиня голубыми глубинами. Это было так, как будто она физически сдерживала себя, чтобы не отвести взгляд, чтобы я не принял это движение за слабость.

Она не подозревала, что не могла сделать ничего такого, что я принял бы за слабость. Она была одним из сильнейших людей, которых я знал, и только дурак мог думать иначе.

Шли минуты. Чем дольше молчание затягивалось, тем глубже мне хотелось копать под ее крепость, пока я бы не добрался бы до реальной ее. До той, с недостатками и неуверенностью, как и все остальные, а не до идеального гендиректора, которого она показывает миру.

Давай, Луна. Покажи мне что-нибудь.

Тень пробежала по ее лицу, и как раз в тот момент, когда я подумал, что она даст какой-нибудь ответ, обогреватель отключился, показывая, что наше время в сауне истекло.

Я моргнул, прекращая наше невольные гляделки.

Выражение лица Слоан снова стало жестким, прежде чем она встала и направилась к выходу.

— Ладно, хорошо поговорили, — сказал я, следуя за ней. Мой голос прозвучал неестественно громко после тишины. — Я многое узнал о тебе. Спасибо.

— Ты тот, кто сказал, что эта поездка должна быть расслабляющей, — она повернула дверную ручку. — Когда тебя допрашивают, это не расслабляет.

— Допрос — это сильно сказано, — пробормотал я. Но достаточно справедливо.

Честно говоря, я не понимал, почему меня так волнует этот дурацкий браслет. Ну и что, что это связано с ее семьей? Динамика отношений в моей собственной семье была достаточно дерьмовой, чтобы я беспокоился о ком-то еще.

— Можешь открывать дверь, — сказал я, когда Слоан не пошевелилась. — Я не хочу пропустить ни секунды моего массажа.

Она повернулась, и у меня внутри все сжалось от ее напряженного выражения лица.

— Я не могу, — сказала она. — Дверь заклинило. Мы застряли.