Кровавое королевство

ГЛАВА 15

«Ни государства, ни правительства не существует. Что на самом деле существует, так это человек или несколько людей, властвующих над всеми людьми».

— Роуз Уайлдер Лейн

ЛИАМ

14:52 дня

Все было по-другому.

Мы с Мелоди часто шутили, что больница была ее вторым домом. Между нами, она была единственной, кто всегда оказывался тут, сначала, когда ее ударили ножом и она потеряла нашего ребенка, затем после автомобильной аварии, когда ее мать подстрелила ее. После этого была ее беременность Итаном, которая привела к ее похищению. У нее также были проблемы с рождением Доны и Уайатта… и теперь это. По дороге в больницу она попала в больницу.

Я бы рассмеялся… если бы она была рядом со мной. Я бы рассмеялся и сказал, что ей не повезло больше всех в истории. Но ее не было со мной, и по какой-то причине этот раз ощущался иначе, чем все предыдущие. Чем больше я думал об этом, тем глубже проваливался в черную дыру. Мой слух, казалось, отключился в первую очередь. Все было тихо… Затем мое зрение, казалось, ухудшилось, как бы сильно я ни старался сосредоточиться.

Я умирал… И это напугало меня, потому что значит, что она умирает.

Наши дети не переживут.

Итан никогда больше не улыбнется.

Уайатт бы просто сломался.

Донa… Моя принцесса… когда нас обоих не станет, я даже не могу заставить себя представить, каким человеком она станет.

Почему мне так трудно защищать их? Почему я всегда подвожу ее? Я должен умереть. Человек, который не может защитить свою семью, не заслуживает их — я должен умереть.

— ЛИАМ!

Взглянув вверх, мое затуманенное зрение прояснилось достаточно, чтобы увидеть, как открываются двери.

— Мел? — Прошептал я, но это была не она. Доктор снял свою медицинскую шапочку, обнажив рыжие волосы, когда глубоко вздохнул, прежде чем его глаза встретились с моими. — Моя жена?

— Она стабильна.

Я глубоко вздохнул, сам не осознавая, что сдерживал слезы, кивнул.

— Когда я могу ее увидеть…

— Мистер Каллахан, я доктор Фортмен. Состояние вашей жены стабильное, но ей нужно сердце. Мы ввели ее в медикаментозную кому, и ее переводят в отделение интенсивной терапии. Ее состояние критическое, но нам удалось остановить кровотечение. Однако, если мы не найдем новое сердце в течение следующего дня или около того…

— Тогда найдите ей гребаное сердце! Она чертов губернатор! — Рявкнул я ему в лицо. Что это было? Если ей нужно сердце, тогда найди ей его. Какого хрена! Я бы вырвал свое прямо сейчас.

— Мистер Каллахан, это не может быть просто сердце. Частота отторжения высока в таких критических случаях, и вдобавок ко всему, ее группа крови самая редкая в мире. Это займет время. Она на самом начале списка, но…

— Но ничего. — Прекрасно, им нужно было сердце, я найду ей сердце. — Человек должен быть с четвертой отрицательной группой крови, что еще?

— Мистер Каллахан, я не совсем понимаю, о чем вы говорите…

— ЧТО ЕЩЕ! — У меня возникло искушение убить его прямо там.

Подойдя прямо к нему и убедившись, что он меня ясно видит, я просто спросил:

— Ты знаешь, кто я?

— Я знаю, что она губернатор, но…

— Я не спрашивал, знаешь ли ты, кто моя жена. Я спросил, знаешь ли ты, кто я. Я, Лиам Алек Каллахан.

Он открыл рот, чтобы заговорить, а затем снова закрыл его, вообще ничего не сказав.

— Я могу стать твоим спасителем, могу одеть тебя в золото, или я могу стать твоим худшим кошмаром, разрушить твою жизнь, твою карьеру, все вокруг тебя умрут. Чикаго станет местом хуже ада, потому что я получаю все, что хочу, когда я этого хочу. Те, кто встает у меня на пути, никогда не встают обратно после того, как я сбиваю их с ног. Ничто и никто не вне досягаемости для меня. Поэтому, доктор, когда я спрашиваю вас, что еще, говорите, не тратьте мое время на проповеди этики и нравственности…У меня их нет и не будет.

— Четвертая отрицательная группа крови, здоровая женщина, лет 30-ти, предпочтительно с мертвым мозгом. Это лучший вариант для того, чтобы она не отвергла сердце, — быстро и тихо сказал он себе под нос.

Отступив от него, я бросил взгляд на Мину, которая уже набирала номер.

— После операции… с ней все будет в порядке? Я думал, что получатели трансплантата сердца едва живут двадцать лет после пересадки нового сердца? — Только что начался обратный отсчет наших жизней?

— Нет, — сказал он. — Трансплантация сердца ушла далеко вперед за последнее десятилетие. Она может дожить до своих девяноста. Мы сделаем все, что нужно, чтобы она не отвергла сердце, но нам нужно то, которое соответствует ее параметрам.

— Отведите меня к моей жене.

— Сюда, — пробормотал он, уводя меня от дверей операционной.

Я разрывался между необходимостью увидеть ее и ужасом от того, что я мог увидеть. С каждым шагом, который я делал, мое сердце громко и болезненно билось о грудную клетку, пока он, наконец, не открыл дверь. Мне потребовались все мои силы, чтобы не упасть там.

— Убирайтесь, — пробормотал я так тихо, что не была уверен, что они меня услышали, да мне и было все равно. Медсестра, поправлявшая капельницу, уронила ее и попятилась, когда я подошел. — Мел?

Это не могла быть она.

Бледная, болезненная женщина с трубками в горле и проводами, торчащими повсюду… Она не могла быть моей Мел.

— Что они с тобой сделали?ь— Моя рука дрожала, когда я убирал волосы с ее лица. — Жена…

Больно. Дышать было больно, и вскоре я больше не стоял. Мои ноги подкосились, и я держался за нее, пока плакал. Я плакал, как будто кто-то убил ее, как будто мой мир был в огне… потому что мне просто нужен был этот момент. Как и все моменты, он пришел и ушел, как и мои слезы. Сделав глубокий вдох, я поднялся на ноги, подтащил стул к ее кровати и сел.

— Это последний раз, когда тебя привезли в больницу, Мел. — Я сжал ее руку. — Ты не можешь продолжать втягивать меня в это дерьмо.

ДЕКЛАН

15:37 дня

Простая задача: найти здоровую женщину с четвертой отрицательной группой крови в возрасте от двадцати шести до тридцати пяти, — пока я не вспомнил, что это Чикаго и термин «здоровая» может применяться лишь в широком смысле. В течение первых пяти минут я смог найти трех человек: первая была заядлой курильщицей, вторая уже находилась в больнице, у нее начались роды, из-за чего ее невозможно было достать в данный момент, а третья — ну, по иронии судьбы, она была нашей клиенткой.

— Еще один провал. Есть успехи, Мина? — Спросил я, уставившись на женщину подо мной, которая была в полусне, а из ее левой руки торчала игла.

— Я показала список врачу.

— Что ты сделала?

— Это не имеет значения, Лиам вселил в него страх Божий. Он не думает, что кто-то из этих женщин подойдет…

— Ты когда-нибудь задумывалась, что он лжет? — Я захлопнул за собой двери квартиры, выходя из здания, в котором пахло мочой и травкой. — Просто продолжай вводить мне имена и оставайся у компьютера; программа, которую я настроил, должна продолжать выдавать имена, соответствующие критериям.

Я не стал дожидаться ее ответа, прежде чем повесить трубку. Мой Aston Martin был окружен как гангстерами-подражателями, так и детьми. Когда я вышел на улицу, надеясь, что запах будет лучше, но пахло только хуже. Я ненавидел Саутбенд.

— Двигайтесь, — сказал я им, и одна за другой их головы повернулись ко мне.

— Это твоя?

Тупой вопрос от тупых людей. Не обращая на них внимания, я обошел их и направился к водительскому сиденью, когда кто-то схватил меня за руку.

— Эй!

Я уставился на его старую кожаную куртку, прежде чем поднять взгляд на его грязное, покрытое шрамами лицо. У него не хватало переднего зуба, а волосы были заросшими и неряшливыми; скорее всего, он все еще был подростком, даже не взрослым.

— Мы разговариваем с…

Мой кулак врезался ему в нос так быстро, что его голова откинулась назад, а тело упало на землю. Они стояли там ошеломленные, прежде чем некоторые из них вытащили ножи и все подняли кулаки.

— У меня плохое настроение и мало времени; Вы действительно хотите сразится со мной? — Спросил я.

Их ответом было наброситься на меня, а моим ответом был пистолет. Всегда гребаный пистолет. Безжалостно я успел выстрелить три раза, прежде чем остальные бросили своих «друзей» и побежали, спасая свои жизни.

Парень уставился на пулевое отверстие у себя в животе, падая назад, почти на мою машину, но промахнулся на дюйм и приземлился справа. Слава гребаному Христу.

— Пистолет бьет нож. Если ты выживешь, никогда не забывай, если нет, то уже и не запоминай. — Я сел в машину, закрыл дверцу, дал задний ход, отъезжая от тел, а затем объехал их.

Я проехал около пяти кварталов, прежде чем понял, что за мной следят. Это была не полиция, и это не был кто-то из наших людей; стекла были тонированными и, по моему лучшему предположению, пуленепробиваемыми. Свернув на шоссе, они поравнялись со мной вплотную.

Кто, блядь? Нажав на Bluetooth, я дождался звукового сигнала, прежде чем заговорить.

— Я еду к Сорок Седьмой с двумя машинами на хвосте.

— Нам расчистить путь, сэр? — спросил он.

— Нет. — Я взглянул в зеркало заднего вида. — Если бы они хотели напасть, они бы уже это сделали.

— Тогда шипы?

— Я буду проезжать через них тоже.

Съехав с шоссе в сторону Сорок Седьмой авеню, известной как Маленькая Италия, я прибавил скорость, значительно превысив сотню, прекрасно зная, что они тоже это сделают.

Три.

Два.

Один.

Ударив по тормозам и вывернув руль вправо, я развернул машину, шины завизжали, и повалил дым, когда я столкнулся с двумя черными автомобилями Lincoln town, шины которых теперь были продуты из-за колеи, которую они только что пересекли.

— У вас есть два варианта! — Крикнул я с пистолетом в руке, выходя из машины. Дверь была единственным, что защищало меня от них, это и, конечно, люди, которых я ждал в качестве прикрытия. — Вариант первый: выйти из машины и просить милостыню. Вариант второй: остаться в машине и умереть.

Одна за другой маленькие красные точки появлялись по всей машине. Ни одна машина или стекло не были на сто процентов пуленепробиваемыми, и я был бы счастлив доказать им это.

Вместо этого открылась задняя дверь одной из машин. Все, что я увидел, это пару черных ботинок из змеиной кожи и коричневую трость, когда он выходил. — Ты, Каллахан, наверняка знаешь, как приветствовать мужчину.

— Цзю-Лун Тайян, — прошептал я, крепче сжимая пистолет в руке. Его волосы были зачесаны назад, и он носил повязку на незрячем глазу. Шрам, идущий от кончика волос до скулы, вживую выглядел еще хуже. — Ты далеко, очень далеко от дома, старик.

— Текущие события в городе сделали невозможным оставаться в стороне.

Закрыв дверь, я подошел ближе. Его единственный здоровый глаз посмотрел на пистолет в моей руке, каждый из его телохранителей направил свое оружие на меня. Он поднял руку в перчатке, и они побросали оружие.

— Ты не собираешься сказать своим людям, чтобы они тоже отступили?

— Я не вижу причин, почему я должен это делать. В конце концов, наши семьи на данный момент не в лучших отношениях.

Он кивнул, сжимая свою трость.

— Именно поэтому я пытался связаться с вами, но, похоже, мои звонки остаются без ответа.

— Однако ваше письмо был доставлен громко и ясно.

— Какое письмо?

Сукин сын.

— Письмо доставили всего через несколько секунд после того, как ваш человек стрелял в местную школу, которую посещает мой ребенок вместе с моими племянниками. Это письмо.

Он нахмурился, наклоняясь ближе ко мне.

— Очевидно, здесь замешано какое-то недоразумение.

— Не существует такой вещи, как неправильно понятая пуля, Цзю-Лун.

Ветер выл, обдувая нас с такой силой, что мне казалось, будто ножи полосуют по лицу, и все же ни один из нас не пошевелился, ни один из нас не отвел глаз.

— Я понимаю, что вы и ваша семья находитесь в затруднительном положении. Однако я надеялся, что это не затуманит ваше суждение до такой степени. — Он полез в карман пиджака, и я приставил пистолет к его голове. Он лениво уставился на него, прежде чем вытащить сигару и поднести ее к губам. Один из его людей обошел вокруг с зажигалкой, поджег ее кончик, прежде чем побежать обратно. Он глубоко затянулся и выпустил дым из носа. — Моя семья и наш народ не имеют никакого отношения к текущим событиям в этом городе.

— То есть вы хотите сказать, что вас подставили.

— Могу добавить, весьма превосходно. — Он вдохнул дым, кончик сигары раскалился докрасна, и пепел слегка осыпался с каждой затяжкой. — Поэтому я лично приехал в этот богом забытый город, чтобы поговорить с Лиамом, но, как я уже сказал, мои звонки остаются без ответа.

— И как вы узнали, где найти меня?

Он фыркнул.

— Давайте не будем зацикливаться на логистике.

— Я единственный брат, который очень заботится о логистике. Как вы узнали, где найти меня?

Его глаза сузились, и он сделал паузу, куря, его хватка на трости была такой крепкой, что это выглядело неудобно.

— Слушай меня внимательно, мальчик, я не такой, как паразиты, которые ползают на коленях перед вами. Кто бы ни охотился за вами, он не имеет никакого отношения к моей семье, и поэтому вы должны быть благодарны, что я прояснил ситуацию, иначе ваша семья загнала бы свой собственный хвост прямо в ловушку.

— Простите, но я вам не верю…

— Мне нет дела до тебя. Мне нужен твой босс. Или ты будешь принимать управленческие решения самостоятельно? Может быть, это ты решил предать свою семью и захватить власть; это кажется гораздо более правдоподобным. Если да, позвони мне, когда закончишь, и мы сможем заключить новую сделку. — Он положил сигару обратно в рот, отвернулся от меня и направился обратно к машине. Однако он не сел ни в одну из двух теперь бесполезных машин. Вместо этого прямо за ними подъехала Escalade.

Я постоял немного, наблюдая, как остальные его люди заливают бензином все машины, затем вернулся к своей.

— Сэр? — Bluetooth подключился.

— Установи постоянную слежку за Цзю-Луном. Однако никто, я имею в виду никто, не должен причинять ему вреда, пока Лиам не отдаст приказ. Я ясно выразился?

— Да, сэр.

Нажав на педаль, я пронесся прямо мимо обеих машин, когда их охватило пламя. Все это не имело смысла… Если это был не Тайян, то кто?

Мне даже не нужно было искать станцию, чтобы услышать новости о Мел; все повсюду говорили о ней.

— На пресс-конференции хирурги «Мэрри Вест» подтвердили, что губернатор Каллахан жива, хотя ее состояние критическое. Главный хирург говорит, что они по-прежнему надеются…

ЛИАМ

16:07 ДНЯ

— Мел? — Прошептал я, уставившись на ее руки. — Она сжала мою руку.

Я взглянул на доктора Фортмен, который даже не потрудился оторвать взгляд от карты. — Скорее всего, это просто рефлексы. После наркотиков, которые мы ей сейчас даем, она никак не может проснуться…

Не успел он произнести эти слова, как все машины вокруг нас разразились различными звуковыми сигналами.

— Срочная реанимация! — закричал он, когда один за другим вбежала армия белых халатов и синей медицинской формы, оттесняя меня назад и сгрудившись вокруг нее.

— Сэр, вам нужно…

— Отстань от меня! — Я заорал, вырывая свою руку из ее хватки. Даже сам Бог не мог вытащить меня из этой комнаты.

— Разряд!

Я в аду?

Так и должно было быть. И снова все стихло, хотя я был уверен, что они кричали. Я мог видеть, как они кричат, и все же единственное, что я мог слышать, был стук моего собственного сердца, стучащего у меня в ушах.

Ее грудь поднималась над кроватью каждый раз, когда они пытались запустить ее сердце. Протянув руку, я схватился за грудь, как будто почувствовал….

Может быть, я сходил с ума.

СЕМЬ ЛЕТ НАЗАД

— Лиам? Лиам?

— Я не сплю! — Крикнул я, открыл глаза и увидел пару карих глаз, пристально смотрящих в мои.

— Ты устал. Спи, я с ней справлюсь. — Мел улыбнулась, протянула руки и забрала у меня Донну. Встав с кресла-качалки, я уступил ей место.

— Который сейчас час?

— 3 часа ночи. Ты сказал, что просто проверишь, как она, но это было два часа назад. — Она скорчила мне рожицу, раскачиваясь взад-вперед, медленно прижимая руку к щеке Доны.

— Я волновался, у нее утром был насморк. — Я наклонился к ним.

— О, ужас. — Она издевается надо мной. — Она прошлой ночью сорвала одеяла с Уайатта; если кто-то и мог простудиться, так это он.

— Не слушай ее, принцесса, мамочка просто завидует, что я так сильно тебя люблю. — Я протянул ей руку, и даже во сне она ухватилась за нее.

— Ты бы сказал ей то же самое, если бы у меня был насморк? — поддразнила она меня. Я приблизился еще немного, чтобы мое лицо было на одном уровне с ее.

— Если бы ты заболела гриппом, Мел, я бы запер нас вместе в комнате и был бы лучшим врачом, черт возьми, который у тебя когда-либо был. Я муж с полным спектром услуг, разве ты не знаешь?

Закатив глаза, она наклонилась вперед и прижалась своим лбом к моему.

— Мне просто придется постоять голой на снегу, чтобы заполучить моего мужа с полным спектром услуг.

— Мне не нравится мысль о том, что ты заболеешь, так почему бы нам просто не поиграть в доктора и медсестру, чтобы никто из пациентов не пострадал. — Я быстро поцеловал ее в губы.

— Только если я буду доктором. — Она поцеловала меня в ответ.

— Помешанная на контроле, — прошептал я.

— Везде, кроме постели.

Прежде чем я смог ответить, Дона забеспокоилась, ворочаясь между нами.

— Мы с тобой закончим позже. А пока иди к папочке, — пропел я, забрал Дону, нежно покачивая ее.

— Я тааак ревную прямо сейчас, — пошутила она, целуя мое плечо, прежде чем поцеловать макушку темных волос Доны. — Очевидно, она любит тебя больше, чем меня. Итан и Дона всегда в твоей команде, Лиам.

— А Лиам играет только в маминой команде, так что мы в расчете. — Я подмигнул ей.

Она покачала головой и направилась обратно в нашу спальню.

— Постарайся не держать ее на руках ысю ночь. Она никогда не привыкнет спать одна.

— Спокойной ночи, мамочка! — Я взял руку Доны и помахал ею Мел.

Выражение ее лица, когда она уходила от нас, заставило меня улыбнуться, когда дверь закрылась.

16:11 ДНЯ

— Мистер Каллахан? Мистер Каллахан?

— Что? А? — Я моргнул, и сразу посмотрел на Мел. Все врачи ушли, в палате остались только две медсестры, доктор Фортмен и я. — Мел?

— У нее отказывает сердце… Без пересадки такие случаи будут происходить все чаще и чаще, и в какой-то раз ее мозг…

— Ей нужно сердце, я работаю над этим. Что-нибудь еще? — Я ущипнул себя за переносицу, борясь с болью, эхом отдающейся в моем теле.

— Нет.

— Тогда оставьте нас, — пробормотал я, сглатывая комок желчи в горле.

Только когда они ушли, я пробежал мимо ее кровати в ванную, где все, что я съел за последние двадцать четыре часа, тут же вышло из меня. Склонившись над унитазом, я не мог унять боль во всем теле.

— Лиам? Черт возьми, Лиам?

Держась за край унитаза, я увидел Кору, одетую в джинсы и черную блузку, ее карие глаза расширились, когда она увидела, как самая жалкая версия меня рушится на полу.

— Ты должна быть с детьми. — Я застонал, перекатился на бок и достал салфетку, чтобы вытереть рот.

— Твоя мать, Нил и армия охранников находятся с ними на конспиративной квартире. — Она нахмурилась, доставая из сумки жидкость для полоскания рта и мочалку. Она спустила воду в туалете и включила кран. Я должен был встать, но у меня просто не было на это сил.

— Когда Мел проснется, она надерет тебе задницу за то, что ты вот так разваливаешься на части, а она даже не мертва, — заявила она, намочила полотенце, а затем выдала ее.

— Тогда почему мне кажется, что она умирает?

— Может быть, потому что ты чувствуешь себя виноватым. Тоже чувство, что было с Седриком, и ты не хочешь чувствовать себя так снова, — ответила она, присаживаясь на корточки рядом со мной. — Ты бы предпочел быть там, на кровати, верно?

Очевидно, все эти консультации по браку не прошли мимо нее.

— Почему ты здесь?

— Потому что мы семья, и потому что я знаю, где найти сердце Мел.

— Что?

Она сунула мне в лицо крошечный флакончик с ополаскивателем для рта. Схватив его, я поднялся с пола и бросил его обратно.

— Ты знаешь, где достать ей сердце?

Она протянула мне полотенце.

— Кора…

— Да, знаю. Так что перестань жалеть себя и пойдем, пока она снова не попыталась нас покинуть.

Взяв у нее салфетку, я вытер лицо, когда она схватила свою сумочку.

— Куда мы идем?

Она не ответила, просто вышла из комнаты. Затем я заметил Мину, склонившуюся над планшетом, которая разговаривала по телефону. Она резко повернула к нам голову и сдвинула очки на нос. Федель стоял рядом с ней, тоже разговаривал по телефону. Они оба посмотрели на нас.

— У нас есть сердце. Займитесь поиском стрелка.

Я не уверен, что это не сон, но ничего не сказал.

— Кора, я не хочу повторяться дважды: куда мы идём?

— В Онкологическое отделение, — заявила она, нажимая кнопку лифта.

КОРА

16:15 ДНЯ

Среди ирландцев ходила шутка, что Каллаханы стали могущественными, продав свои души дьяволу. Независимо от того, родился ли ты в семье Каллахан или попал в семью через брак, цена была одинаковой. Несмотря на то, что это было сказано за кружкой пива, я не думаю, что это была шутка — или, по крайней мере, не для меня. Когда двери лифта открылись, и я снова оказалась в жалком онкологическом отделении, наблюдая, как мимо проходят мужчины, женщины и дети с облысевшими головами, единственными волосами на которых были ресницы. Я заплачу за все дерьмо, которое сделала или сделаю ради этой семьи… когда-нибудь, если не сегодня.

— Палата № 591, — сказала я, следуя за ним, когда он шел, почти бежал, мимо каждой из дверей дальше по коридору. Я ни с кем не встречалась взглядом, просто продолжала идти, пока мы не остановились прямо перед окном, которое позволило нам заглянуть внутрь.

Он задумался, его брови сошлись на переносице.

— Кто это?

— Разве это имеет значение?

Он не ответил, потому что для него это не имело значения, но все еще хотел получить ответ.

— Имани Уилсон, — ответила я, наблюдая, как она спит.

— Твоя кузина, — вспомнил он, наконец встретившись со мной взглядом. — Я думал, Деклан отправил ее в психиатрическую больницу Норт-Маунт после того, как она пыталась…

— Убить меня?

— Да. — Казалось, что это было целую жизнь назад, Имани, ее парень Отис, которого Деклан убил в мою честь — хаос, который был в моей жизни до того, как я вышла замуж за Деклана и поняла, что мир еще более испорчен, чем я думала. — У нее тоже рак яичников… Из-за этого я перевезла ее в эту больницу. Утром она начнет химиотерапию. Если она ее переживет, каждая клетка ее тела будет уничтожена. Врачи говорят, что она абсолютно здорова, за исключением яичников. У нее четвертая отрицательная группа крови, ей 30 лет, и я имею право голоса при принятии медицинских решений; это было частью сделки, по которой я оплачиваю ее лечение.

Впервые с тех пор, как я пришла в больницу, Лиам выпрямился, на его губах играла небольшая, но злая ухмылка, выражение лица было холодным.

— Что означает, что если она умрет, у тебя есть право голоса, кому достанутся ее органы, — сказал он больше для себя, чем для меня, уже потянувшись к дверной ручке, когда я остановила его. — Кора…

— Я уже договорилась, — ответила я, кивая врачу за постом медсестер. Он не сказал мне ни слова и просто вошел в палату Имани.

— Как? — Лиам спросил меня, наблюдая, как доктор меняет ей капельницу.

Как я заставила его нарушить все клятвы, которые он когда-либо давал?

— Два миллиона карточных долгов. Вот какими хладнокровными и безжалостными могут быть люди… — Однако у меня не было права судить его.

— Я люблю этот город. — Ухмылка на его лице переросла в полноценную дьявольскую ухмылку.

Я хотела бы чувствовать себя хуже. Я хотела бы позаботиться об Имани, но мне было все равно. Если бы она умерла, ничего бы не поменялось. Никому не было бы дела. Если Мелоди умрет… начнется война, и это подвергнет опасности не только Деклана, но и наших детей. Никто другой не значил для меня больше, чем они, так что, если мне пришлось сделать это для них.

Это мир, где собаки едят собак, и я давным-давно наточила зубы.

ЛИАМ

16:23 ДНЯ

Потребовалось две минуты, чтобы Имани умерла, десять минут, чтобы Кора изобразила скорбь, прежде чем согласиться, и еще минута, чтобы они пришли за Мелоди.

Я снова оказался перед операционной, уставившись на двери, едва дыша.

— Босс.

— Не сейчас, Федель, — я не мог думать.

— Вы должны это увидеть. — Он протянул мне планшет, но все, что я увидел, было неровным изображением переулка, возможно, угла улицы.

— Что это?

— Стрелок. — Он увеличил изображение, и пиксели медленно сошлись вместе, пока я не уставился ни на кого иного, как на…

— Это…

— Лилин Тайян. — Он кивнул, и я мог видеть, что он дрожал, но было ли это от гнева или возбуждения, я не был уверен. — Вчера босс хотела, чтобы я проследил за ней и Эмилио. Она думала, что не может быть, чтобы она была просто недалекой наследницей, которая выходила замуж за дебила. Не успел я запустить поиск информацию о ней и Эмилио, как она выстрелила в босса. Я не думаю, что Эмилио знал, что она так быстро поймет, кто он такой, и в панике пытался от нее избавиться.

Мел была права: она была монстром, выставляющим себя напоказ, как и все остальные.

— Лиам.

Мы оба подняли глаза и увидели, что Мина все еще в окровавленной одежде.

— Что?

Она не ответила, вместо этого подняла телефон, чтобы показать текущую пресс-конференцию, проходящую в новостях. По экрану проплыл баннер: НОВЫЙ МЭР ЭКСТРЕННО ИЗБРАН.

Дамы и господа Чикаго, в связи с трагическими событиями, произошедшими в нашем городе за последние сорок восемь часов, окружной прокурор и представители власти города выбрали временного мэра, поскольку мы не можем быть городом без действующего правительства. Возможно, он молод, но он наиболее квалифицированный кандидат на эту должность. Пожалуйста, поприветствуйте нового мэра Чикаго Эмилио Эстебана Кортеса…

— Маленькая сучка. — Я зашипел сквозь зубы. Они все это спланировали. Лилин не просто запугала Мел, она сделала это, чтобы убрать ее с дороги. Обычно в таких ситуациях губернатор назначает мэра.

— Что мне делать? — Спросил Федель. — Цзю-Лун остановил Деклана и сказал, что все это было каким-то недоразумением.

Если это было недоразумением… Я задавался вопросом, что произойдет, когда мы, наконец, начнем понимать друг друга.