Куда уж хуже

10

Дортмундер еще никогда в жизни не чувствовал такой решимости. Он отвинтил дверную панель и выпрыгнул из движущейся машины так, будто тренировался подобным трюкам как минимум неделю. Когда переулок, по которому он бежал параллельно главной улице, привел к задней двери хозяйственного магазина, он остановился, присел на корточки и стал аккуратно, несмотря на возбуждение, ощупывать замок. Дверь открылась, и он скользнул внутрь и запер вход как раз в тот момент, когда совсем рядом послышался топот грубых полицейских ботинок. Кто-то даже подергал за ручку.

К счастью, владельцы магазина также предпочитали оставлять дежурное освещение – очевидно, чтобы грабители не поранились, споткнувшись в темноте. Воспользовавшись этим, Дортмундер пробрался в торговый зал, уселся на бочку с жидким раствором и, скрестив скованные руки на коленях, начал наблюдать через большую зеркальную витрину, как идут его суматошные поиски.

Он рассчитывал, что официальным властям понадобится примерно полчаса, чтобы решить, что ему давно удалось покинуть этот район, но только через пятьдесят минут автомобильные и пешие патрули полиции графства Саффолк и города Каррпорт прекратили беспорядочно метаться взад-вперед по улице.

Когда, наконец, все затихло, Дортмундер поднялся с бочки и обнаружил, что изрядно затек. С негромкими стонами разминая руки, ноги и спину, он медленно поплелся на склад, где обнаружил множество инструментов, только и ждущих, чтобы избавить его от наручников.

Торопиться некуда. Множество отверток и других маленьких инструментов так и просились, чтобы вставить их в замок. Что же выбрать, что же...

Звяк! Наручники упали на пол, и Дортмундер пнул их под ближайший стеллаж, на котором хранились яды от грызунов. Потирая запястья, он прошелся между полок, выбирая инструменты, которые могли бы ему пригодиться. Потом он вышел через черный ход и двинулся вниз по тому же переулку.

В Каррпорте было несложно ориентироваться. Если идти все время под горку, то в итоге выйдешь к бухте, где, повернув налево, рано или поздно придешь к дому 27 по Виста-драйв. Конечно, с учетом того, что периодически пришлось прятаться от полицейских патрулей, дорога заняла чуть больше времени, нежели в обычных обстоятельствах, но, в конце концов, он достиг знакомого темного дома с дежурным освещением наверху. Ни одного копа вокруг; никаких причин не нанести повторный визит.

Сигнализацию на парадной двери получилось отключить еще быстрее, чем у Гаса, но в этот раз Дортмундер был начеку. Теперь он знал, что дом обитаем (он помнил про различия между кражей и грабежом) и что у его хозяина есть оружие и мобильный телефон (и кольцо, чтобы у этого гада глаза повылазили!). Памятуя их первую встречу, Дортмундеру совсем не улыбалось схлопотать пулю. Поэтому он на цыпочках обошел весь дом, периодически замирая, чтобы прислушаться, и всматриваясь в окружающий полумрак. В конце концов, он убедился, что дом пуст.

Пуст! Ты пытаешься совершить кражу, а оказываешься грабителем; но когда ты идешь грабить, то совершаешь обычную кражу. Черт ногу сломит!

Дортмундер методично обшарил комнаты, одну за другой, после чего стало ясно, что Макс Фербенкс и его подружка действительно здесь никогда не жили, а лишь специально заглянули, чтобы испортить жизнь простому честному взломщику. И как только они выполнили свое дело, тотчас же свалили из гнездышка. Вот их махровые халаты в корзине для белья. Приехали... и уехали.

Дортмундер исследовал дом, без боязни включая и выключая свет. Поскольку копы считали, что Макс Фербенкс находится у себя дома, то им ни на секунду не придет в голову, что беглец вернулся на место преступления.

Возможно, Фербенкс оставил кольцо на раковине, о которой упоминал? Увы, нет. Кольцо исчезло вместе с ним, очевидно, на пальце этого ублюдка.

«Я верну это кольцо,– поклялся Дортмундер самой страшной клятвой,– а если нет, то откушу себе тот палец, на котором его носил». Он вернулся к занятию, от которого его в прошлый раз отвлекло неожиданное появление хозяина, и отправился наверх за наволочками.

Через полчаса Дортмундер через боковую дверь вошел в длинный гараж с пятью машино-местами, три из которых были заняты. Ближайшим к нему оказался двенадцатиместный минивэн «Хонда», явно предназначенный для доставки сюда от железнодорожной станции менеджеров среднего звена. В самом дальнем углу стояла новенькая красная спортивная «Мазда RХ-7», которую, очевидно, использовали для прогулок высшего руководства вокруг бухты. А между ними располагался блестящий черный четырехдверный «Лексус»; да здравствует корпоративная Америка, скупившая все автомобили в Азии!

Дортмундер выбрал «Лексус». Он погрузил на заднее сиденье восемь битком набитых и весело позвякивающих наволочек, нашел кнопку, открывающую дверь гаража, выехал наружу, затем, как примерный гость, опустил дверь, выключил все освещение и покинул дом 27 по Виста-драйв, возможно, навсегда.

Вокруг по-прежнему рыскали многочисленные полицейские машины, но никто из копов и не подумал останавливать новенький блестящий черный «Лексус». Дортмундер выбрался на скоростное шоссе Лонг-Айленд, включил радио, где играла расслабляющая музыка, и провел время до Нью-Йорка весьма комфортна По пути он сделал две остановки. Первую – на Вест-Сайде в Манхэттене, где жил парень по имени Стун, известный тем, что менял краденое на наличные деньги; он особенно любил, когда товар ему доставляли в наволочках. Вторую – в Бруклине, у конторы «Подержанные легковушки Максимилиана». Конечно в столь поздний час она была закрыта, но Дортмундер сунул ключи от «Лексуса» вместе с краткой запиской в конверт и прикрепил его к изгороди из колючей проволоки, за которой резвились доберманы. Потом он поймал такси и доехал до дома, где Мэй смотрела одиннадцатичасовые новости.

– Я всегда смотрю их,– сказала она, указывая на телевизор.– Вдруг там будет что-нибудь про тебя.

– Извини, Мэй,– произнес Дортмундер, бросая на журнальный столик двадцать восемь тысяч долларов,– но у меня плохие новости.