Куда уж хуже

27

Энн-Мэри Карпино, в девичестве Энн-Мэри Херст, понятия не имела, как можно переделать человека, которого она знала, как Энди Келли. В принципе, она вообще не была в этом уверена. Возможно, он уже сформировался как личность и переделке не подлежал.

Этим он отличался от других мужчин. По собственному опыту Энн-Мэри знала, что все мужики – это потные существа, дерганые и вечно куда-то спешащие, расталкивая друг друга, неуверенные в собственных силах и мозгах, чувствующие себя некомфортно в любых обстоятельствах. Скоропостижно сбежавший от нее муж продавец компьютеров Говард Карпино, принадлежал как раз к этой породе людей, живущих от продажи к продаже, постоянно велеречивых, но бесполезных. Таким же был и ее отец, конгрессмен из Канзаса, который посвятил двадцать семь лет жизни исключительно предвыборным кампаниям и умер от сердечного приступа за обедом во время встречи с избирателями в клубе «Киванис»[23].

Энди Келли совершенно не походил на них. Не то чтобы он казался ничем не интересующимся или скучным – он просто был расслабленным. Например, он однозначно дал понять при первой же их встрече, что не прочь переспать с ней, но при этом было видно, что в случае отказа он особо не расстроится. Большинство же мужчин, которых она знала, в этом случае устроили бы истерику, угрожая покончить с собой, а затем просто пошли бы на попятную.

Именно это его отличие от остальных и привлекло ее внимание тогда в коктейль-баре. К тому моменту она уже послала троих претендентов – явно женатых, прячущих в глубине глаз вину перед женами, спящими наверху. И ему она тоже была готова отказать, тем более что он проигнорировал ее, вступив в забавную перепалку с барменом. Этим он напомнил ей человека, который не сразу вскрывает коробку с подарком на день рождения, а сначала встряхивает ее, чтобы угадать, что внутри. И тогда она первой сказала: «Привет!». А все, что было потом, стало уже историей.

Несмотря на его лаконичный стиль общения, она сразу почувствовала, что заинтересовала его, но облом не станет для него концом света. Он вообще вел себя так, будто ничего не может стать для него концом света. Как же здорово общаться с человеком, который так просто относится к жизни!

С другой стороны, она никак не могла выяснить, чем он занимается и каковы его финансовые и социальные возможности. Энн-Мэри, несмотря на всю свою внутреннюю раскрепощенность, все же была еще недостаточно готова к тому, чтобы провести ночь с человеком, не обладающим достаточным финансовым и социальным статусом. У Энди, казалось, было достаточно денег, чтобы не волноваться о них (хотя он вообще ни о чем не волновался, что придавало ему особый шарм). Однако, его одежда и манеры не предполагали, что он – богатый наследник; об этом говорило и его появление в «Н-Джой» в столь неурочный час. Она задавала ему наводящие вопросы, надеясь получить намек на род его занятий, но тщетно.

Не адвокат, конечно, не врач, и уж точно не бухгалтер или банкир. Пилот авиакомпании? Вряд ли. Не бизнесмен – эти потеют больше всех. Может быть, изобретатель?

Самое ужасное, до чего она додумалась, был таксист, научившийся равнодушно торчать в пробках. Круто ли для нее в сложившейся ситуации спать с таксистом? Заинтригованная сверх меры, она нетерпеливо ожидала его возвращения сегодня ночью с очередного «дела».

Дела после полуночи, две ночи подряд. Было ли это подсказкой? И какой? Это точно не была другая женщина. Энн-Мэри была в этом абсолютно уверена, исходя из его поведения с ней прошлой ночью. Но какое еще дело на час-два может быть у мужчины столь поздно?

Возможно, он шпион? Но за кем шпионить в наше время? Все шпионы давно вышли на пенсию и пишут книги, в которых задаются вопросом: ради чего они гонялись друг за другом на машинах все эти годы, пока мимо проходила настоящая жизнь? Теперь это отчаявшиеся люди, с каждым днем опускающиеся все ниже и ниже. Нет, это точно не Энди Келли.

Шла ночь с четверга на пятницу. А в субботу она, как предполагается, улетит в округ Колумбию и через весь штат отправится из Вашингтона домой, в Ланкастер. Это был самый обычный расклад, но в колоде вдруг оказался джокер по имени Энди Келли. И она все время задавалась вопросом: «А что если он скажет: не уезжай?».

Скорее всего, конечно, он так никогда не скажет, с чего бы вдруг? Кем бы он ни оказался на самом деле, в одном она была уверена точно: он житель Нью-Йорка, а не Ланкастера, и никогда не уедет с ней. И хотя вряд ли он скажет ей это, она должна быть готова к этому и ответить. Но что?

Она не знала и была все еще погружена в раздумья, когда без десяти три ночи зазвонил телефон.

Размышляя, Энн-Мэри сидела в изголовье кровати перед включенным телевизором, где без звука шел какой-то старый фильм. Не отрывая взгляд от скачущих на экране всадников, она потянулась к телефону, стоящему на прикроватном столике и сняла трубку.

– Алло.

– Привет, Энн-Мэри, это Энди.

– Тебе повезло, обычно я не отвечаю на звонки в такое время.

– Немного припозднился. Дело заняло чуть больше времени, чем я рассчитывал.

– Угу.

– Но все прошло на редкость успешно.

– Это хорошо,– автоматически ответил она и удивилась: о чем это мы говорим?

– Тут такое дело... Я с другом.

«Ого! – пронеслось у нее в голове.– Неужели он намекает на групповуху?».

– У него небольшая проблема,– продолжал Энди,– и я полагаю, что ты – лучшая кандидатура, чтобы помочь ему.

– И ты хочешь привести его с собой,– ледяным тоном произнесла Энн-Мэри.

– Ну да. Вы пообщаетесь всего несколько минут и... Эй! Минуточку. Ты о чем подумала?

– О чем надо.– Она с каждой секундой разочаровывалась в нем все больше и больше.– Пошел ты!

– Энн-Мэри,– горячо заговорил он,– немедленно выбрось эту мысль из головы. В жизни есть вещи, которые лучше делать командой, но есть и такие, которыми нужно заниматься только вдвоем. Ты понимаешь, о чем я?

– Не совсем.

– Моему другу просто надо задать тебе несколько вопросов про Вашингтон, округ Колумбия и...

– Зачем?

– Он все объяснит. Ему нужно всего лишь пять минут пообщаться с тобой, а потом он уйдет.

– Кто он такой?

– Мой друг. Я приведу его, ладно?

«Я доверяю Энди? Я доверяю собственной интуиции?». Она задумчиво оглядела комнату. Кровать была в беспорядке, повсюду валялась одежда, беззвучно работал телевизор.

– Через сколько вы будете?

– Через пару минут.

– Вы что, в баре? – удивленно воскликнула она.

– Ближе. Будем через пару минут,– и Энди повесил трубку. Через две минуты, когда раздался стук в дверь, кровать была застелена, одежда убрана, а телевизор выключен. Энн-Мэри все еще не до конца разобралась в происходящем, но Говард сбежал ее неделя в Нью-Йорке подходила к концу, будущее было абсолютно непредсказуемым, и ее новым жизненным девизом вполне мог стать лозунг: «К черту осторожность!». Так что она без колебаний открыла дверь, и на пороге появился лучащийся весельем Энди в сопровождении своего мрачного приятеля.

Отлично. Этот незнакомый парень не производил впечатления опасного, хотя не первый взгляд и не казался человеком, способным являться другом Энди. Он совершенно не выглядел живчиком, а, скорее, принадлежал к хорошо знакомому ей типу мужчин: употребив все силы на достижение цели, он в самом конце потерпел неудачу; его энергия была растрачена впустую, и он был близок к тому, чтобы впасть в отчаяние. Ему было где-то между сорока и пятьюдесятью, и годы явно оставили на нем свой отпечаток. Весь его облик – от тусклых редеющих волос и уныло поникших плечей до видавшей виды обуви – источал безнадегу. Он смотрел на нее так, словно заранее знал, что ему уже никто не сможет помочь.

– Привет! – произнесла Энн-Мэри и подумала, насколько проще была бы жизнь, если бы все люди говорили друг другу «привет». Она сделала шаг назад, и мужчины вошли в номер.

– Энн-Мэри,– представил Энди,– это Джон. Джон, это моя подруга Энн-Мэри.

– Здрасьте,– буркнул Джон и протянул руку.

Она нашла его рукопожатие весьма крепким.

– Очень приятно. Может быть... э-э-э... присядем?

Если не считать шкафа, всю мебель в номере составляли кровать и один стул.

– Я ненадолго,– сообщил Джон.– Энди говорил, что вы выросли в Вашингтоне.

– А также в Канзасе. У нас были дома и там, и там. Я закончила школу в Канзасе, а потом поступила в колледж в Мэриленде и несколько лет жила в Вашингтоне. С отцом и его женами – сначала со второй, а потом – с третьей.

– Дело в том,– сказал Джон, которого явно не заинтересовала ее семья,– что на следующей неделе я собираюсь в Вашингтон по делу. Но я вообще не знаю этот город. Энди предположил, что вы сможете ответить на несколько вопросов.

– Я постараюсь,– неуверенно согласилась она, не представляя, что Джон имеет в виду.

– Но давайте не сейчас. Я вижу, что вы заняты. Я лучше составлю список вопросов и позвоню завтра. Теперь вы меня знаете.

«Нет, не знаю»,– подумала Энн-Мэри и произнесла вслух:

– Чем вы собираетесь заняться в округе Колумбия?

– Да так, небольшое дельце.

Это вряд ли можно было считать ответом. Она задалась вопросом, а не пора ли начать волноваться? С кем она связалась? С террористами? С фанатиками?

– Вы же ничего не собираетесь взрывать, правда?

– Что?! – Джон с изумлением уставился на нее.

– Энн-Мэри, мы совершенно не...– начал было Энди, но, увидев выражение ее лица, покачал головой и повернулся к приятелю.– Джон, думаю, будет лучше, если мы расскажем ей все.

Джон, похоже, не считал, что так будет лучше. Он посмотрел на Энди так, словно тот предложил ему сменить религию, и поинтересовался:

– Все? Ты имеешь в виду, все-все? Или просто все?

– Энн-Мэри,– сказал Энди,– что ты скажешь, если узнаешь, что – чисто гипотетически – мы не совсем честные парни?

– Абсолютно честных людей не бывает. В какой области нечестны вы?

– Ну-у-у, в основном, мы специалисты по вещам.

– Точно,– подтвердил Джон.– Именно специалисты по вещам.

Она непонимающе покачала головой.

– Понимаешь,– пояснил Энди,– мы видим разные вещи, лежащие вокруг, и находим им лучшее применение.

Перед Энн-Мэри забрезжил свет понимания. Она не вполне понимала, как выразить свой следующий вопрос, но тем не менее, попыталась:

– Вы имеете в виду... Вы хотите сказать, что вы – воры?

Энди испытал невероятное облегчение, что до нее, наконец дошло, но, тем не менее, заметил:

– Лично я предпочитаю слово «грабители». Это более емко.

– Вы – грабители.

– Видишь? Правда, круче?

– Эти дела по ночам...

– Да, по ночам мы занимаемся ограблениями. Или же планируем их.

Специалисты по вещам.– Энн-Мэри изо всех сил пыталась обрести душевное равновесие. Сначала она думала, что Энди слегка загадочен, но забавен, затем – что он сексуально притягателен, но при этом немного опасен, и, наконец,– что он смертоносный террорист. А оказалось, что он – обычный вор. Или грабитель. Или все-таки вор. Слишком много превращений для одного человека. Пытаясь понять, что же все-таки она думает про вновь открывшуюся истину, Энн-Мэри спросила:

– И что же вы взяли сегодня ночью?

– Не то, что искали,– проворчал Джон.

– Но хороших вещей много,– уточнил Энди.– Я сказал бы, что сегодня была одна из наших самых удачных ночей за долгое время.

– Не знаю, не знаю,– вздохнул Джон. Он выглядел очень недовольным.

– И что же вы искали, но не нашли? – спросила она у Джона.

– Он передернул плечами, словно ему неприятно было об этом даже вспоминать, а Энди подбодрил:

– Расскажи ей, Джон. Она поймет. Я знаю Энн-Мэри совсем недавно, но уже убедился, что у нее доброе сердце. Давай, расскажи.

– Меня уже воротит от этой истории,– сообщил Джон.– Самое хреновое – что у нее каждый раз один и тот же конец.

– Тогда не возражаешь, если расскажу я?

– От этого концовка не изменится. Ну да ладно, валяй.

Джон с наигранным интересом уставился в темный экран телевизора, как будто там передавали прогноз погоды, а Энди начал:

– Все это случилось около недели назад. Джон и еще один чувак оказались в доме, который, как предполагалось, был пуст...

– В качестве специалистов по вещам,– предположила Энн-Мэри.

– Точно. Только в доме оказался хозяин с пушкой.

– Ой!

– Джон почувствовал примерно то же. Но это – профессиональный риск, таковы правила игры. Ну, ты понимаешь. Но затем случилось то, что никак нельзя назвать справедливым.

Джон, не отрывая взгляда от телевизора, негромко зарычал.

– Хозяин дома вызвал копов, здесь тоже никаких проблем. Но когда те приехали, он заявил, что Джон украл у него кольцо и надел себе на палец. Только это было кольцо Джона, который подарила ему его близкая подруга Мэй. И колы заставили Джона отдать кольцо хозяину дома.

– Это подло,– заметила Энн-Мэри. Хотя она и решила, что все это весьма забавно, но, посмотрев на понурого Джона, сочла за лучшее не упоминать про это.

– Невероятная подлость,– согласился Энди.– Так вот, после того, как Джон сбежал от копов...

– Вы сбежали? – удивилась она.

– Да.– Казалось, что эти воспоминания не греют душу Джона.

– О! А я подумала, что вас отпустили под залог. Или что-то похожее.

– Нет, он ушел чисто. Но с тех пор он жаждет найти хозяина того дома и вернуть кольцо. Оно ему дорого как память. Ну, ты понимаешь.

– Потому что это подарок его подруги,– кивнула Энн-Мэри.

– Потому что,– поправил Джон,– он кинул меня. И у меня будет постоянно свербить в заднице, пока я не верну это кольцо.

– Тот парень очень богат,– добавил Энди.– Я имею в виду, что он совершенно не нуждался в кольце. Кроме того, у него куча жилья, включая квартиру в этом здании.

– Значит, прошлой ночью...– догадалась она.

– Точно. Можешь не договаривать. Вчера мы изучали подходы.

– Конечно.

– А сегодня мы проникли туда и совсем чуть-чуть разминулись с тем парнем – он как раз выходил из дверей. Таким образом, Джону не удалось вернуть свое кольцо.

– Снова не удалось,– уточнил Джон.

– Но зато мы обнаружили много других вещей,– добавил Энди.– И очень недурных. Поэтому пришлось там задержаться.

– И этот человек уезжает в Вашингтон? – спросила Энн-Мэри.

– На следующей неделе. У него там тоже есть жилье. И Джон планирует нанести туда визит.

– И в этот раз,– мрачно произнес Дортмундер,– я его точно там застану.

– И где именно расположен его дом? – спросила Энн-Мэри.

– Не дом – квартира,– поправил Энди.– В «Уотергейте».

На сей раз ей не удалось скрыть изумленного веселья:

– Джон? Вы хотите провернуть кражу в «Уотергейте»?

– Я уже пытался отговорить его, но не сработало,– пояснил Энди.– Джон – не самый большой знаток истории.

– Вот почему у вас возникли вопросы про Вашингтон. Вы хотите войти туда, забрать кольцо и без проблем выйти.

– Именно,– кивнул Энди.

Поскольку подробное изложение его горя, наконец, завершилось, Джон отвернулся от телевизора и сказал:

– Если вы не возражаете, я позвоню вам завтра, когда скажете, и задам несколько вопросов.

– Конечно. Хотя...– Энн-Мэри запнулась, посмотрела на Энди, который одарил ее пламенным взглядом, и продолжила.– Энди рассказывал вам про ситуацию, в которой я оказалась?

– Он ничего не говорил. Только о том, что вы хорошо знаете Вашингтон.

– В общем, мой семейный корабль получил пробоину и затонул. Теоретически в субботу мне надо возвращаться домой, но я не уверена, что отныне считаю то место своим домом. По правде говоря, я сейчас вообще ни в чем не уверена. У меня в голове полный бардак.

– Энн-Мэри,– оживился Энди,– даже боюсь спросить про это. Ты имеешь в виду, что не против поехать с нами и дать ряд ценных советов по пути?

– Давненько я не бывала в округе Колумбия.

Джон поднял голову. На его лице расплывалась улыбка, и он выглядел почти нормально.

– Вы это серьезно? – спросил он.

– Энн-Мэри! – восхищенно завопил Энди.– Ты поедешь с нами?

– Если никто не против.

– Против? Кто может быть против? – Энди посмотрел на Джона, и они усмехнулись друг другу.– Джон? Ты не против?

– Только не я,– отозвался Джон.

Энди посерьезнел и повернулся к Энн-Мэри.

– А тебя не смущает, что мы специалисты по вещам и иногда берем их себе? Это не проблема для тебя?

Энн-Мэри улыбнулась и покачала головой. Она понятия не имела, что происходит в данный момент и что случится с ней потом. Но у нее не было других путей в будущее. Перед ней открывалась новая жизнь, возможно, сулящая интересные перспективы.

– Энди,– сказала она,– я – дочь политика. И меня ничто не может смутить.