Куда уж хуже

37

Детектив Бернард Клемацки, в настоящее время расследующий ограбление квартиры Фербенкса в «Н-Джой», поддерживал контакты с огромным количеством людей. Он считал это крайне полезным, потому что никогда нельзя знать заранее, кто сообщит сведения, которые помогут ему сработать максимально быстро и эффективно. А Клемацки нравилось работать быстро и эффективно.

Среди самых разнообразных знакомых Бернарда Клемацки имелись и те, кто стоял с другой стороны закона. Одним из них был его старый приятель Эндрю Октавиан Келп, который время от времени делился информацией, весьма полезной как лично для Клемацки, так и для всего общества в целом.

При этом Келп вовсе не стучал на своих собратьев по ремеслу. Просто, учитывая его недюжинные знания преступного мира, он иногда помогал Клемацки консультациями в особо запутанных делах. С другой стороны, Келп периодически испытывал потребность в информации, которую не мог получить нигде, кроме как у старины Бернарда. При этом в их отношениях всегда присутствовали строгие рамки: как Келп никогда никого не закладывал, так и Клемацки в жизни не стал бы делиться фактами, которые могли бы помочь совершить преступление. Подобное сотрудничество их вполне устраивало. Кроме того, им попросту нравилось общаться друг с другом.

Вот почему в воскресенье, 14 мая, Бернард Клемацки, желая проверить одну возникшую у него теорию, позвонил Энди Келпу, но не застал того дома (тот в это время был на пути в Вашингтон) и оставил сообщение на автоответчике. То же самое повторилось и в понедельник утром. Весь день Клемацки ездил по делам, а вернувшись вечером в участок, он, в свою очередь, обнаружил сообщение от Келпа, тут же позвонил ему и снова пообщался с автоответчиком. Затем он отправился домой, а во вторник утром на автоответчике в участке его опять ждал привет от Келпа. В середине дня, когда Клемацки собрался пойти пообедать и уже спускался по лестнице, его сверху окликнул другой детектив:

– Там какой-то парень говорит по телефону, что ты его искал.

Мысли по обыкновению голодного Клемацки были заняты исключительно предстоящим обедом, но он все же остановился и уточнил:

– Спроси, а его фамилия случайно не Келп?

Детектив вернулся в отдел, а Клемацки ждал на лестнице и озабоченно прислушивался к бурчанию в собственном животе. Наконец, коллега вернулся и сообщил:

– Он спрашивает, кто и зачем интересуется его фамилией.

– Это Энди,– улыбнулся Клемацки.– Скажи, что я сейчас подойду.

Поскольку в этот раз в информации нуждался Клемацки, то он и расплачивался за обед. Энди выбрал «Сазерак», кафе в новоорлеанском стиле на углу Гудзон-стрит и Перри-стрит в Гринвич-Виллидже, в квартале от 6-го полицейского участка. Они договорились встретиться в час, но Бернарда в последний момент задержала пара неотложных дел, и он опоздал на двадцать минут.

Энди сидел у окна, наблюдая за копами, направляющимися в 6-ой участок и обратно. Бернард повесил на крючок головной убор (в последнее время он пристрастился носить тирольскую шляпу с пером, считая, что она придает ему более залихватский вид) и сел за столик спиной к улице.

– Привет, Энди! Хорошо выглядишь.

– Классная шляпа,– заметил Энди в ответ.

– Спасибо.

– Когда я увидел, как ты идешь по улице, то решил сначала, что это Питер О’Тул[39].

– По-моему, он намного выше меня.

– Ну хорошо, не Питер, а его брат.

Подошла официантка, и Энди сделал заказ:

– Мне «Амстел» и пироги с крабами.

Бернард, поскольку счет оплачивал он, озабоченно спросил:

– Энди, ты что, собираешься пить за обедом?

– Это потому, что здесь, рядом с участком, я чувствую себя в полной безопасности,– пояснил Энди.

Бернард пробежался по меню и решил, что будет джамбалайю[40], которая выглядела достаточно сытно и не очень дорого и (какого черта, почему бы и нет?) тоже «Амстел».

Официантка удалилась, и Энди спросил:

– Видишь гараж на углу?

Бернард обернулся. Прямо через дорогу располагался гараж из красного кирпича, из которого то и дело выезжали такси.

– И что?

– Он не кажется тебе знакомым?

– Кажется. Я его вижу всякий раз, когда бываю в 6-ом участке.

– Ты мог видеть его по телевизору.

– Я?

Они снимали его в шоу «Такси».

– Серьезно? – Бернард еще раз повернулся, чтобы посмотреть и заметил.– По телевизору он выглядел намного чище.

– Ну, знаешь ли, всякие там телевизионные штучки.

– Это да.

Официантка принесла пиво, и они дружно сделали по глотку.

– Что-то про тебя ничего не слышно в последнее время,– сказал Бернард.

– Вот и хорошо.

– Я уж было загрустил, что ты завязал или переехал.

– И то, и другое,– подтвердил Энди и заморгал, как бешеный.– Я завязал, так как обнаружил, что криминал не приносит особых доходов. Поэтому теперь я веду честную жизнь и счастлив, что...

– Ты моргаешь,– хмыкнул Бернард. Они оба знали, что когда Энди врет, он начинает часто моргать, что было явным недостатком для человека его профессии.

Энди вздохнул, прекратил моргать и сменил тему:

– А как у тебя дела, Бернард?

– Захватывающе. Мы ловим все больше и больше плохих парней.

– Вот как?

– Ну да. Тюрьмы заполняются быстрее, чем их успевают строить.

– Ага, я заметил. Преступность падает, на улицах становится безопаснее, страховым компаниям даже некому платить по страховкам. Так вот почему! Это все ваша хорошая работа.

– Стараемся изо всех сил.

Они дружно улыбнулись друг другу, и в этот момент подоспела еда.

Оба слишком серьезно относились к приему пищи, чтобы болтать за обедом. Только когда официантка унесла пустые тарелки, Бернард заказал мороженое, а Энди – второй «Амстел», беседа возобновилась.

– Преступления еще происходят,– глубокомысленно сообщил Бернард.

– Очень жаль, особенно после того, что я услышал про ваши усилия.

– Забавно, что ты упомянул страховые компании.

– Кто, я? А, ну да, помню.

– Особенно меня достают ненасильственные преступления. Конечно, и тяжкие преступления тоже не подарок.

– Полностью согласен.

– Ты всегда избегал насилия. В смысле – до того, как стал вести честный образ жизни, что стало для меня приятной новостью.

– Спасибо, Бернард.

– Не за что. Так вот, что касается ненасильственных преступлений, то среди них мне особенно отвратительны мошенничества со страховками.

– Ты так заботишься о страховых компаниях? – искренне удивился Энди.

– Да провались они пропадом! Эти страховщики надули бы собственных матерей, если бы те у них были. Нет, в аферах со страховками меня больше всего бесит, когда мошенники пытаются втемную использовать меня.

– О!

– Ах, мистер детектив! Кто-то залез в мою квартиру и украл все драгоценности. Вот их список. Пожалуйста, выдайте мне справку, чтобы я мог заявить в свою страховую компанию,– произнес высоким противным голосом Бернард, пародируя жертву грабителей. И уже нормальным голосом продолжал.– А ты после этого вертишься, как белка в колесе, пытаясь раскрыть преступление, которого никогда не было.

– Но бывает, грабят и честных граждан.

– Ну да. А потом выясняется, что эти честные граждане прибегли к услугам профессионалов.

– Ты имеешь в виду таких парней, парочку из которых я знавал, прежде, чем я... э-э-э...

– Перековался и завязал?

– Ну да. Ты хочешь сказать, что их нанимают, чтобы они ограбили квартиру, а потом, когда владелец получит страховку, втихаря вернули ему похищенное?

– Я думаю, что они получают процент со страховки или, возможно, работают за твердую сумму. Ты не в курсе?

– Понятия не имею,– Энди снова часто заморгал.

– Конечно, ты мог давно забыть все это.

– Я никогда этого не знал. Так ты что, ищешь кого-то, кто согласился бы помочь честному гражданину украсть его собственное имущество?

– Вовсе нет. Я знаю, Энди, что ты никогда не сдашь никого из своих знакомых.

– Мы уважаем друг друга, Бернард,– согласно кивнул Энди.– Вот почему я слегка удивился.

– Сейчас меня интересуют не столько парни, способные по заказу обнести квартиру, а тот, кто их нанял.

– Поскольку, помогая ему, ты сам становишься соучастником мошенничества?

– Именно. И я выведу его на чистую воду во что бы то ни стало.– Бернард поскреб ложкой по тарелке, собирая остатки мороженого.– Но я хочу действовать по справедливости.

– Безусловно.

– Ведь этот парень, возможно, никого и не нанимал, а я просто отношусь к нему предвзято.

– Это делает тебе честь, Бернард.

– Он сильно разозлил меня. Но если он не организовал собственное ограбление, то мне не хочется тратить на него время впустую, позволив настоящим преступникам скрыться.

– Ты не хочешь распылять свои силы.

– Вот именно. Поэтому я не прошу называть какие-то имена твоих бывших знакомых. Просто я хочу знать, не было ли каких-то разговоров о недавнем поддельном ограблении в центре города.

– В центре города,– эхом отозвался Энди и слегка нахмурился.

– Это новый театр на Бродвее с отелем и квартирами. Называется «Н-Джой».

– Не было ли недавно там ограбления? Ты считаешь, что это дурно пахнет?

– И допускаю, что могу ошибаться. Но что-то мне подсказывает, что этот обанкротившийся сукин сын, который владеет той квартирой, все и подстроил.

– И ты хочешь знать, не слышал ли я в последнее время о чем-то подобном?

– Да.

Энди торжественно посмотрел прямо в глаза Бернарду. Его веки равномерно поднимались и опускались, словно метроном.

– Я никогда не слышал про это ограбление, Бернард. Ни единого слова.

Бернард в ответ взглянул в честные глаза собеседника.

– Спасибо, Энди. Я ценю твою искренность,– и он поднял руку, подзывая официанта со счетом.