Кузнец

Глава 10

Величественная арена возвышалась перед нами, словно древний колосс. Её открытие месяц назад превратилось в грандиозное зрелище — маги огня расцветили небо каскадами искр, а присутствие более сотни высокопоставленных лиц из всех знатных семей Севастополя превратило церемонию в демонстрацию силы и влияния. Сегодня же, в день первых официальных поединков, количество именитых гостей превзошло все ожидания — представители всех округов съехались засвидетельствовать историческое событие.

Масштабы арены впечатляли настолько, что найти Владимира самостоятельно казалось безнадёжной затеей. В секторе для знати, где я находился, грациозно скользили между гостями девушки с подносами, разнося изысканные напитки и закуски. Мой взгляд остановился на одной особенно привлекательной официантке.

— Девушка, без вашей помощи мне не справиться. — произнёс я, подходя ближе.

Она окинула меня оценивающим взглядом, и лёгкая улыбка тронула её губы — явно решила, что я собираюсь флиртовать. Грех было не отметить её достоинства: пышный бюст, стройные ноги, точёная фигура. Но дело превыше всего. Сглотнув набежавшую слюну, я достал пропуск.

— Виноградов Владимир, — зачитал я, развернув документ к ней. — Я здесь по его приглашению.

— Прошу прощения, Михаил, надо было сразу сказать… — её щёки мгновенно порозовели.

— Моя вина, — я театрально приложил руку ко лбу. — Зато теперь вы знаете моё имя, а ваше — нет.

— Ал-лёна. — пролепетала она, слегка заикаясь от смущения.

— Будьте моим путеводителем, — я легко коснулся её спины, отчего она вздрогнула, но послушно повела меня вперёд. — И я ваш должник.

После нескольких незатейливых комплиментов и лёгкой беседы мы достигли цели. Распрощавшись с девушкой, я направился к Владимиру, восседавшему в вип-ложе.

— Спасибо за пропуск. — протянул я руку для приветствия.

— Это тот самый юноша, о котором я говорил. — Владимир ответил крепким рукопожатием и тут же повернулся к своему компаньону.

Я внимательно изучил нового знакомого: лет сорока пяти, плотного телосложения, с намечающимся брюшком. Особое внимание привлекли перстни с магическими камнями — по два на каждой руке. Стихии воздуха и огня — классическое сочетание для атаки и защиты. Такие украшения стоили целое состояние, о котором я пока мог только мечтать.

— Не вижу ничего особенного. — процедил Аркадий, даже не пытаясь скрыть презрение.

Его реакция не удивила — встреча с Владимиром произошла лишь благодаря спасению Тани. В любой другой ситуации такому, как я, указали пинком бы на дверь. Но сейчас за меня поручился уважаемый человек, и это давало право преподать урок зазнавшемуся аристократу.

— Златовласов Аркадий, если не ошибаюсь? — произнёс я с едва заметной усмешкой.

Владимир улыбнулся, наблюдая за замешательством приятеля. Ещё бы — откуда простолюдин мог знать о нём? Жёлтая пресса и тщательно собранные сведения сослужили хорошую службу — информация о влиятельных людях всегда может пригодиться.

— Даже спрашивать не буду, откуда такая осведомлённость, — Владимир похлопал меня по плечу. — Он вызвался участвовать в поединке класса без дара.

— Смелое решение, — Аркадий растянул губы в снисходительной улыбке. — Я бы сказал, самоубийственное.

Владимир, умудрённый опытом ошибочных предсказаний обо мне, начал было возражать, но я перебил его:

— Я не буду сражаться.

Лицо Владимира исказилось от гнева, голос зазвенел от едва сдерживаемого возмущения:

— Ты хоть представляешь, чего мне стоило внести тебя в список? Как я теперь буду выглядеть перед всеми?

— Я предупреждал — на безродного мальчишку рассчитывать, себя не уважать, — Аркадий явно наслаждался ситуацией. — А замену за такой срок не найти.

Его слова были рассчитаны на то, чтобы подлить масла в огонь, но он даже не подозревал, что играет по моему сценарию.

— Я ему то же самое говорил, — протянул знакомый голос. Из-за колонны появился Пётр, демонстративно заложив руки за спину, будто прогуливающийся аристократ в саду. — Но он никого не слушает, когда дело касается Михаила.

Полтора года тренировок заметно преобразили его физически, но надменность осталась неизменной, словно родовая печать. Помню, как в начале обучения он не упускал случая поддеть меня за незнание простейших вещей. Только последние полгода такой возможности у него не было — моё упорство превзошло его лень, и теперь он довольствовался ролью середнячка.

Владимир нервно забегал глазами, его пальцы непроизвольно теребили край дорогого костюма. Я видел, как лихорадочно он перебирает варианты выхода из ситуации.

— Владимир, — я положил руку ему на плечо, намеренно понизив голос до успокаивающего тембра. — За всё время нашего сотрудничества я вас ни разу не подводил. У меня два бойца, просто ещё не решил, кто именно выйдет на арену.

— Ты про своих недалёких дружков? — Пётр разразился истерическим хохотом, запрокинув голову. — Лучше вообще никого не выставлять!

Владимир побагровел от ярости, готовый разразиться гневной тирадой, но я опередил его:

— На кону репутация твоего отца, а значит, и твоя, — мой холодный взгляд впился в Петра. — А у тебя везде личные счёты и смехуёчки.

По его лицу пробежала волна эмоций — от злости до обиды. Осознание, что в пылу личной неприязни он фактически высмеивал репутацию собственного отца, заставило его прикусить язык.

Мне же его подколы были как слону дробина — нервы, закалённые годами тренировок, давно стали железными. Да и обучал я его исключительно по договору.

— Учти всё же — другой боец выступает от рода Бариновых, — Владимир понизил голос до шёпота. — Даже тебе было бы непросто его одолеть.

— Главное, у него нет никаких сил, — я ободряюще сжал его плечо. — Перед началом вернусь сюда.

Ваня с Женей, стоявшие поодаль, слышали каждое слово. Их лица побледнели, боевой дух испарился, оставив лишь страх и чувство унижения. Мы спустились под трибуны, где располагались комнаты для подготовки бойцов.

— Я же говорил, что этого выродка не нужно было ничему учить. — процедил Женя, сжимая кулаки от бессильной злости.

— Как вообще можно одолеть бойца Бариновых? — Ваня схватился за голову, его голос дрожал. — Их глава — мэр города!

Внимательно оценив состояние обоих, я принял решение. Женя, хоть и уступал Ване в физической силе, сейчас был более собран. Ваня же, несмотря на превосходство в мощи, слишком глубоко погрузился в свои эмоции.

— Женя, твой выход, — я протянул ему два меча, рукояти которых тускло блеснули в полумраке. — Готовься.

— Ты его на убой отправляешь! — Ваня рванулся вперёд, глаза горели яростью. — И зачем два меча при наличии щита? Второй только помешает!

Я начал излагать заранее продуманный план, наблюдая, как постепенно разглаживаются морщины на лбу Жени, как возвращается уверенность в его взгляд. Убедившись, что боец готов, я вернулся на трибуны.

— Ты ещё и дохляка этого выставил. — прошипел Пётр, прикрывая рот ладонью в притворном ужасе.

Аркадий, казалось, уже потерял всякий интерес, ожидая лишь неизбежного позора для Владимира. Но я решил разыграть последнюю карту:

— Как насчёт пари, Аркадий?

Его глаза вспыхнули азартом, с губ сорвался смешок:

— И что же ты предлагаешь? — он небрежно опрокинул бокал вина.

— Моя ставка против вашей. Три к одному.

— Это будут самые лёгкие деньги в моей жизни, — он осушил второй бокал. — Пять к одному, ты всё равно проиграешь. Сколько ставишь?

— Никто за язык не тянул, — я перевёл взгляд на арену, где начали объявлять бойцов. — Двести тысяч.

Для них сумма была смехотворной, но для меня — существенной. А вот миллион, который придётся выложить Аркадию в случае проигрыша, уже мог заставить его поморщиться. Даже потускневший взгляд Владимира вновь обрёл искру интереса.

Тяжёлый воздух арены пропитался напряжением, когда басистый голос судьи разнёсся над притихшей толпой. Владимир, до этого момента небрежно облокотившийся о деревянное ограждение, резко выпрямился. Его тонкие губы дрогнули, а в серых глазах мелькнуло что-то похожее на тревогу, когда прозвучало имя противника – Виктор Захаров.

— Согласен, — процедил Аркадий, подавшись вперёд всем телом, впиваясь взглядом в массивную фигуру Виктора.

Они с Аркадием, перебивая друг друга, начали перечислять достижения Захарова. Двадцатидвухлетний боец, успевший снискать славу на подпольных турнирах, славился тем, что благодаря своим ста килограммам живого веса укладывал противников в первые же минуты боя.

— То, что надо. — произнёс я с едва заметной усмешкой, чем заслужил недоумённые взгляды окружающих.

Резкий сигнал колокола разрезал воздух. Виктор, похожий на разъярённого быка, ринулся вперёд. Первый удар его меча обрушился на щит с оглушительным лязгом, второй тут же отскочил от клинка защищающегося Жени.

Захаров методично осыпал противника градом ударов, чередуя атаки по щиту и открытым зонам. Женя пока лишь оборонялся, не делая попыток контратаковать. Я считал каждый удар, принятый на меч, что не укрылось от внимания Владимира.

— Что именно ты считаешь и зачем? — в его голосе сквозило любопытство.

— Расскажу, когда настанет время, — ответил я, не отрывая глаз от поединка.

— Он только и делает, что защищается, — заметил Пётр, не понимая истинной причины такой тактики.

На пятнадцатом ударе тактика Жени изменилась – теперь он не блокировал удары в лоб, а уводил их скользящими движениями в сторону. Аркадий торжествующе усмехнулся:

— Гляди, уже не в силах напрямую блокировать удары Виктора. Ещё немного, и выдохнется. Да и второй меч только мешает.

Я продолжал отсчитывать удары, зная, что развязка близка. После двадцать пятого удара Пётр, не отрываясь от подзорной трубы, воскликнул:

— Его меч разрушается!

Аркадий, раскрасневшийся от выпитого, расхохотался:

— Ты ему ещё и бракованный меч дал!

На следующем ударе клинок Жени разлетелся искрящимися осколками. Толпа взревела, почуяв скорую развязку. Но Женя, словно ждал этого момента, молниеносно выхватил второй меч. Его движения преобразились – стали легче, быстрее, точнее. Теперь уже Виктор с трудом отражал шквал атак, прикрываясь и щитом, и мечом.

Владимир нахмурился:

— Почему он раньше так не двигался? Он притворялся?

— С таким противником притворство может стоить жизни, — я начал раскрывать задуманное. — Первый меч был вдвое тяжелее нынешнего.

Аркадий впился в меня взглядом, не упуская ни слова. Я продолжил объяснять особенности первого меча – его способность гасить силу ударов ценой собственной прочности, необходимость утяжеления для продления срока службы, что и сковывало движения Жени.

— Это ещё не конец боя! — прошипел Аркадий, и в его голосе клокотала ярость человека, для которого поражение было хуже смерти.

— Согласен, самое интересное впереди.

Виктор, осознав возможность проигрыша, впал в неистовство. В один из моментов, отразив атаку, он с размаху ударил ногой по щиту Жени. Разница в весе сыграла свою роль – более лёгкий боец отлетел кувырком на два метра, поднимая клубы песка арены.

Женя остался лежать на песке, каждый его вдох поднимал облачко пыли. Виктор, раздувая ноздри от ярости, ринулся вперёд – его массивная фигура отбрасывала длинную тень. Меч в его руках описал широкую дугу, устремляясь вниз. В этом движении читалось желание не просто победить – уничтожить противника. Виктор вложил в удар весь свой вес, и именно эта жажда крови стала его роковой ошибкой.

Женя, чьё тело до этого казалось безвольно распластанным на земле, ждал именно этого момента. Когда противник потерял над собой контроль, уйдя в отчаянную атаку, Женя молниеносно перекатился в сторону. Его клинок, сверкнув на солнце, отбил удар Виктора.

Виктор рухнул лицом в песок. Резко перевернувшись, он попытался вскочить, но замер – холодное остриё меча уже касалось его горла.

– Аркадий, – моя улыбка стала шире, – я ведь забыл рассказать про второй меч. – Каждое слово падало как капля яда. – Он создан исключительно для атак, без лишнего веса. Несколько слоёв разных металлов, идеальный баланс.

Аркадий, чьё лицо побагровело от ярости и унижения, развернулся на каблуках и стремительно удалился в свою вип-ложу, не удостоив меня даже взглядом.

– Владимир, благодарю вас, – я протянул руку для рукопожатия.

Он ответил крепким пожатием, хотя в его взгляде читалась смесь облегчения и лёгкого стыда:

– Я, как и все остальные, в вас усомнился. Не за что благодарить.

– Ваша библиотека сделала этот план возможным, – я позволил себе тёплую улыбку. – Да и ваше показное разочарование сыграло нам на руку – иначе бы Аркадий не принял ставку.

– Хорошо, что у нас дружеские взаимоотношения. – в голосе Владимира прозвучала тонкая ирония.

– И кстати, – я понизил голос до заговорщического шёпота, – думаю, вам доставит особое удовольствие истребовать выигрыш у вашего... товарища. Тем более что двадцать процентов комиссионных – ваши.

Глаза Владимира блеснули. Аркадий изрядно потрепал ему нервы, и теперь настал момент возмездия. Не скрывая предвкушения, он устремился вслед за Аркадием, его голос гремел под сводами арены:

– Аркадий! Мы ещё не закончили!

По пути к ребятам меня одолевали сомнения. Наша выходка, по сути, была дерзкой авантюрой с элементами издевательства. Это наверняка аукнется – вопрос лишь когда и как. Но иногда, чтобы заявить о себе, приходится идти на крайние меры.

Женя сидел на лавке, его била крупная дрожь – последствие схлынувшего адреналина. Вани нигде не было видно.

– Ты в порядке? – я опустился перед ним на колено, всматриваясь в бледное лицо.

– Ты издеваешься? Он же меня чуть не убил. – его голос дрожал как осенний лист.

– Но всё прошло по сценарию, в точности как я описывал, – я легонько похлопал его по щекам. – Хотя, возможно, без всей этой показухи ты бы справился даже быстрее. Но это не точно.

– Шутник хренов, – он толкнул меня с такой силой, что я приземлился на пятую точку. – Я там столько кирпичей отложил – новую кузню построить можно.

– А где второй-то?

– Без понятия. Вернулся – его уже нет.

Странно. Я был уверен, что Ваня пошёл за водой для друга, но теперь ситуация выглядела совсем иначе.

– Надо бы отпраздновать победу, – я поднялся, отряхивая штаны.

– Только без твоих обычных выкрутасов. На сегодня с меня хватит приключений.

Без выкрутасов? Придётся постараться, хотя мои идеи веселья редко совпадают с чужими представлениями о спокойном отдыхе.

– Постараюсь сдержаться, – я протянул ему руку. – Но сначала давай посмотрим остальные бои. Должно быть любопытно.

Последующие поединки оказались до обидного предсказуемыми. Полное доминирование одного бойца над другим – типичная картина для новой арены, где ещё не устоялась иерархия силы. Со временем, когда турниры станут популярнее, противостояния обещают быть куда интереснее.

– На сегодня всё, – я похлопал измотанного Женю по плечу. – Только где носит Ваню?

Не успели мы отправиться на поиски, как дорогу преградил возбуждённый Владимир:

– Какие планы на завтра? – Он махнул рукой, не дожидаясь ответа. – Впрочем, неважно. Завтра в пять вечера жду у себя при полном параде.

– Полагаю, отказ не принимается?

– Я тебе дам отказ! – его лицо мгновенно стало серьёзным, не оценив шутку. Погрозив пальцем, он скрылся в толпе.

Расспросы о пропавшем друге привели нас к охраннику у входа. По его словам, Ваня ушёл пешком, явно расстроенный, отмахнувшись от предложения вызвать карету.

– Придётся ехать к нему домой.

– Вечно ведёт себя как ребёнок, – в голосе Жени звучала усталая досада. – Время идёт, а он не меняется.

Я молча кивнул. Ваня действительно справился бы с поединком лучше, но его вечная неуверенность в себе становилась непреодолимым препятствием. Теперь предстояло выяснить, что за муха его укусила в этот раз.