Лирика 30-х годов

Улицей летает неохотно

мартовский усталый тихий снег.

Наши двери притворяет плотно,

в наши сени входит человек.

Тишину движением нарушив,

он проходит, слышный и большой.

Это только маленькие души

могут жить одной своей душой.

Настоящим людям нужно много.

Сапоги разбитые в пыли…

Хочет он пройти по всем дорогам,

где его товарищи прошли.

Всем тревогам выходить навстречу,

уставать, но первым приходить

и из всех ключей, ручьев и речек

пригоршней живую воду пить.

Вот сосна качается сквозная…

Вот цветы, не сеяны, растут…

Он живет на свете, узнавая,

как его товарищи живут,

чтобы даже среди ночи темной

чувствовать шаги и плечи их.

Я отныне требую огромной

дружбы от товарищей моих,

чтобы все,

и радости,

и горе,

ничего от дружбы не скрывать,

чтобы дружба сделалась, как море,

научилась небо отражать

Мне не надо дружбы понемножку.

Раздавать, размениваться? Нет!

Если море зачерпнуть в ладошку,

даже море потеряет цвет.

Я узнаю друга. Мне не надо

никаких признаний или слов.

Мартовским последним снегопадом

человеку плечи занесло.

Мы прислушаемся и услышим,

как лопаты зазвенят по крышам,

как она гремит по водостокам,

стаявшая, сильная вода.

Я отныне требую высокой,

неделимой дружбы навсегда.

Да останутся за плечами

иссык-кульские берега,

ослепительными лучами

озаряемые снега,

и вода небывалой сини,

и высокий простор в груди —

да останется все отныне

далеко, далеко позади!

Все, что сказано между нами,

недосказано что у нас…

…Песня мечется меж горами.

Едет, едет герой Манас.

Перевалы,

обвалы,

петли.

Горы встали в свой полный рост.

Он, как сильные люди, приветлив,

он, как сильные люди, прост.

Он здоровается, не знакомясь,

с населеньем своей страны…

Это только играет комуз —

три натянутые струны.

Это только орлиный клёкот,

посвист каменных голубей…

И осталось оно далеко,

счастье этих коротких дней.

Счастье маленькое, как птица,

заблудившаяся в пути.

Горы трудные. Утомится.

Не пробьется. Не долетит.

Как же я без него на свете?

Притаилась я, не дыша…

Но летит неустанный ветер

с перевалов твоих, Тянь-Шань.

Разговаривают по-киргизски

им колеблемые листы.

Опьяняющий, терпкий, близкий,

ветер Азии, это ты!

Долети до московских предместий,

нагони меня у моста.

Разве счастье стоит на месте?

Разве может оно отстать?

Я мелодии не забыла.

Едет, едет герой Манас…

Наше счастье чудесной силы,

и оно обгоняет нас.

И пока мы с тобою в печали.

Только счастья не прогляди.

Мы-то думали: за плечами,

а оно уже впереди!

И в осеннем бездорожье,

по пустыне, по вечному льду,

если ты мне помочь не сможешь,

я одна до него дойду!