Лишний

Я сижу один в своей комнате и смотрю на майку с подписью Ягра. Отец подарил, когда мне исполнилось шестнадцать. Размашистая подпись великого хоккеиста диагональю идет по цифре «68». Это джерси я хотел забрать в Штаты, но оставил здесь, подумав, что там таких полно. Потом я открываю ящики стола и смотрю содержимое. Достаю стопку каких-то тетрадей, пролистываю верхнюю. В ней лекции по политологии, зарубежной истории и одна по французскому. Когда я пролистываю следующую тетрадь, из нее сыплются на пол какие-то бумажки и фотография. На одном из листков записан чей-то номер, и я не могу вспомнить, при каких обстоятельствах записывал его и кому он может принадлежать. На фотографии мы с Алексом и Катей на какой-то вечеринке. Я что-то говорю на ухо Алексу, взгляд которого убит наркотиками или алкоголем, но он пытается вслушаться в мой голос. На нем майка с надписью: «Завтра не будет». Катя позирует в дурашливых очках, на ней красное летнее платье и в руке почему-то молоток. На заднем фоне люди, которых я не могу опознать. Мне хочется узнать, чей номер на той бумажке, и я набираю его. После нескольких гудков слышу мужской голос.

— Охуеть! — говорит он.

Я не понимаю, кто это, но говорю:

— А кто это?

На том конце повисает пауза, потом голос возвращается:

— Ты шутишь, что ли? Вписон.

— Когда? — спрашиваю я.

— Два года назад, блядь, — отвечает голос. — Два года.

Я хочу положить трубку, но голос внезапно говорит:

— Мне жаль, что Миры больше нет, старик. Она была какой-то грустной в последнее время.

Чувствую, как по моей спине пробегает холодок.

— Почему? — спрашиваю я.

— Потому, что она что-то понимала и знала, — отвечает голос.

— Что знала? — недоумеваю я.

— Что все скоро закончится, — холодно говорит голос.

— А что должно закончиться?

— Ты, Андрей, укуренный сейчас?

— Нет… нет.

— Тогда че глупые вопросы задаешь?

— Я… я не понимаю.

— Ну, когда-нибудь… поймешь и ты. Может быть.

— Что я должен понять?

— Зачем ты позвонил? Два года прошло.

— Я… просто… я не знаю, — говорю я.

Слышу на том конце холодный смех. До сих пор не понимаю, с кем говорю.

— Старик, — продолжает голос, — я не знаю, в каком ты сейчас состоянии, но просто знай: когда-то мы все были счастливы и нас сильнее любили, а может, мы просто были младше. Но это было тогда, а сейчас просто надо существовать, — говорит голос, — и ждать.

— Чего ждать? Я не понимаю ничего… Алло! Алло! — почти кричу, в ответ какое-то шуршание и помехи. Потом гудки.

Я записываю номер под именем «кто-то», чтобы пробить в мессенджерах, кто на аватарке. Номер не привязан ни к одному из аккаунтов. Когда я перезваниваю, оператор говорит: «Данный вид связи недоступен для абонента». Мне становится очень страшно, и я выхожу из комнаты в надежде, что страх дальше нее не последует.