Я смотрел на уведомление на дисплее телефона, в котором Катя снова напоминала, что сегодня у Светы будет большая вечеринка, но я не открыл сообщение, чтобы Катя не увидела, что его прочитали, но не ответили. Мне не хотелось никуда ехать, а вариант слиться, чтобы никого не обидеть, с утра всегда трудно выдумать. Я положил телефон на стол и сделал глоток черного кофе, а потом посмотрел, как отец в свете солнца на диване читает газету и чему-то улыбается. А потом я заметил руку Юли, которая трепала его волосы. Он сказал, что из-за нее он не может ничего прочитать, и обнял, прижав к груди, и поцеловал в макушку, а Юля лежала на нем и улыбалась мне. Телефон снова провибрировал, и я посмотрел на новое сообщение, в котором Алекс говорил, что сегодня у Светы будет много всего, что способно оторвать от земли, не теряя при этом понимания того, где ты и с кем ты.
— Ты что там читаешь? — спросила Юля.
— Да так, новости всякие. Что сегодня в Москве ожидается шквалистый ветер, — сказал я первое, что пришло в голову.
— Порывы ветра? — поправил отец.
Я сделал вид, что читаю на дисплее новость, и в этот момент пришло сообщение от Кати: «И-и-и?»
— Не сказано! — ответил я отцу и положил телефон в карман шорт, повернувшись на стуле в сторону окна, за которым не было облаков.
В гостиную вошла мама в белом шелковом халате. Ее лицо было заспанным, а волосы взъерошены. Она обвела глазами всех нас, а Юля, лежа на отце, повернулась в ее сторону и громко сказала:
— Доброе утро, мам! Ты все проспала!
— Что я проспала? — спросила мама.
— Ничего, — тихо ответил я, но кажется, что это услышал только отец, который повернул голову в мою сторону. Мама подошла к нему и поцеловала в макушку, Юлю в щеку, а потом подошла ко мне, поцеловала в висок и глотнула кофе из моего стакана.
— Сделай и мне, — попросила она.
— С молоком? — спросил я.
— Все равно.
Я достал картонную коробку, из которой выпала в руку капсула с кофе. Я сразу отправил ее в кофемашину.
— Что снилось? — спросил отец маму.
Мама зевнула, а потом ответила, что ничего ей не снилось, и попросила меня подать пульт от телевизора.
— Ну не сегодня! — сказал отец.
— Что? — спросила мама.
— Давай сегодня без новостей, — ответил он.
— Да, мам! — поддержала Юля папу.
— Хорошо. Давайте сегодня без новостей, — согласилась мама.
— Как же хорошо дома! — сказал отец, а Юля его еще крепче обняла. — Давайте сегодня побудем все вместе, никуда не пойдем?
— Да-а-а! — громко вскрикнула Юля, а я подумал, что напишу Кате, что буду с родителями и сестрой, и даже не навру никому. И мне от этого стало как-то легко.
— У меня сегодня последний эфир в сезоне, — ответила мама, — его вы, что ли, за меня отведете?
— Ну, мам, скажи, что ты плохо себя чувствуешь, — сказала Юля, — пусть посадят сегодня другую ведущую. Так же можно, ты так делала!
— Слушайте, — ответила мама, — последний эфир, и все, отпуск. Завтра целый день дома будем.
— Это завтра будет, — сказал отец.
— Ну, вы найдите, чем без меня заняться, — ответила мама, а потом добавила: — Сегодня…
Я снова взял телефон и смотрел на то, как отец обнимает Юлю, а она поглядывает на меня. Мама, не поворачиваясь, произнесла:
— Смотрите, какая погода хорошая! Сходите без меня куда-нибудь сегодня.
— Без тебя не пойдем, — ответил ей отец, — шквалистый ветер вечером. Надо всем остаться дома.
В спальне раздался звонок маминого мобильного, и она вышла из гостиной, закрыв за собой дверь.
— Ну и что? — с грустью спросила Юля.
— Не выйдет сегодня всем вместе, — ответил ей отец.
— Тогда я пошла к себе, — сказала Юля и убежала в свою комнату.
У меня провибрировал телефон, и я не глядя смахнул сообщение и попал в переписку с Катей, где последним сообщением было: «Я сама ненадолго». Я начал печатать, а потом удалять написанное. Так я сделал несколько раз, а потом написал: «Привет! Я приеду», — и отправил, а потом ушел к себе в комнату, оставив отца одного. У двери я посмотрел, как он лежит на диване, и его седые волосы в свете солнца почему-то напомнили поле в деревне, где жил прадед. Отец взял мобильник и что-то начал в нем читать. Снова провибрировал телефон. Катя прислала смайлик в виде лица дьявола.