Лишний

Все утро и день было солнечно, и лишь под вечер небо затянуло облаками, а за ними появилась серая полоска, которая приближалась к нашему дому и небольшому кукурузному полю соседей. Серый лоскут становился темнее и шире, он поглотил часть светлых облаков, делая их сначала странно желтыми, а потом зеленоватыми, цвета синяка на теле. Подул сильный ветер, и соседка, которая собирала в тот момент кукурузу, разогнула спину и посмотрела в сторону горизонта, потом взяла корзину и пошла домой, а я все смотрел на небо, цвет которого никогда до этого не видел. На крыльцо вышел прадед и посмотрел через виноградные листья куда-то вдаль, а потом сказал, что такое редко случается и ему надо закрыть сарай и выключить в нем проводку. По дороге он встретил маму и Юлю, они о чем-то говорили. Юля прибежала ко мне и сказала, что мама велит идти в дом. Я сказал, что дождя нет и смысла пока в этом никакого, и предложил ей посмотреть вместе на небо. Прадед пропал в сарае, а мама — за углом дома.

— Что сейчас будет? — спросила Юля.

— Ничего, — ответил я, — просто небо меняет цвет.

— Такое бывает?

— Ты просто смотри, как все это красиво.

Ветер все усиливался, качал и гнул к земле соседскую кукурузу. Прадед вышел из сарая, крикнул что-то маме, вынырнувшей из-за угла дома с большой стопкой белья в руках. Она глянула на меня и Юлю и быстрым шагом направилась к нам.

— Что я сказала?! — строго спросила мама.

— Что мы должны с Андреем зайти в дом, — ответила Юля.

— Быстро! — крикнула мама. — Оба!

Юля забежала в дом, а я продолжил наслаждаться слиянием облаков с чем-то загадочно-стихийным.

— Тебе особое приглашение нужно? — спросила мама.

— Мам, — я увидел, как прадед пытается закрыть сарай, — помогу деду и приду.

Мама посмотрела назад, потом на меня и ответила:

— Быстро помоги и пулей в дом, не будь дураком!

Я пошел к прадеду. На улице, за забором, кто-то быстро проехал на велосипеде, а потом пробежала толстая женщина из дома в конце улицы, она всегда здоровалась, когда видела меня на скамейке за калиткой.

— Дед! — крикнул я, так как слух у него был слабым. — Тебе помочь?!

Прадед повернулся ко мне:

— Андрей, иди в дом! — крикнул он.

— Давай помогу! — крикнул в ответ я.

Я схватился за ручку двери сарая и со всей силы потянул на нас с прадедом, чтобы ему было легче повернуть ключ. Его старая рука напряглась, и ключ повернулся один раз, а потом второй.

— Закрыли! — крикнул я.

— Уходим, — сказал он. Крупные капли внезапно застучали по земле, по листьям растений. Мы дошли до крыльца, и он втолкнул меня в дом, когда я пытался еще раз полюбоваться непогодой. Из гостиной вышла мама, закрыла входную дверь на все замки и сказала, чтобы я шел к Юле и успокоился, а то она накажет. Я увидел Юлю, сидевшую на большом пружинистом диване, где после обеда любил вздремнуть прадед. У Юли был испуганный взгляд, она как будто затаилась. Я сел рядом, посмотрел в окно, за которым уже разразился ливень, потом на старинные немецкие часы с маятником, отстукивавшие ход времени тише, чем барабанил дождь по железной крыше дома.

— Ты чего дрожишь, зайчишка-трусишка? — спросил я.

— Мама сказала, что сейчас будет ураган, — ответила Юля.

— Он пройдет, не переживай. — Я взял Юлю за ручку.

— А если он уничтожит дом? — спросила она.

— А мы построим новый. Не переживай, все будет хорошо, — ответил я, и в гостиную зашли мама с прадедом, который, глянув на окна, грозно крикнул маме:

— Ты забыла ставни закрыть!

Мама сказала:

— Иди к детям, я пойду из розеток все выдерну.

Прадед сел рядом со мной и поставил трость между коленей. За окном рухнула одна из опор, поддерживавших ветви винограда. Прадед посмотрел на меня и сказал, чтобы я обнял Юлю. Я придвинул ее к себе и крепко обнял.

За окном пролетели какие-то куски картона, а потом одна из ставень сильно ударилась об окно, закрыв его правую сторону, и я мог наблюдать за происходящим лишь через оставшуюся часть окна, а прадед начал что-то неразборчиво нашептывать себе под нос, и это «что-то» было похоже на молитву. В доме стало так темно, что казалось, мы сидим поздно ночью и почему-то с выключенным телевизором. Юля закрыла глаза и обняла меня, а мама посмотрела на нас и потом откинулась на спинку дивана, она выглядела такой взволнованной, какой я ее никогда не видел. С соседского дома напротив сорвало металлический козырек, а еще через несколько минут послышался сильный треск в нашем дворе, и сверху раздался такой удар, что казалось, будто на дом кто-то скинул бомбу. Юля закричала и заплакала от страха, и мама взяла ее на руки. Прадед снова закрыл глаза и продолжил что-то шептать, а мне просто хотелось выйти из дома и любоваться тем, чего я никогда не видел и, может, никогда уже не увижу.