Любовный треугольник

37 Давид

Забрав чашку, ставлю её перед Олей, а следующий эспрессо готовлю себе.

— Давид, я знаешь, что подумала? — обращается она ко мне, пока у меня перед глазами фотопленкой кадры её Миши проносятся.

Как он сюда приходил, встречая ее, как поддерживал на танцевальных конкурсах и как она делилась их общими детскими воспоминаниями.

Оля не знает почему я ненавидел его. Каждой клеткой своего организма питал к нему самую настоящую черную ненависть…

Всё от того, что я просто завидовал ему…

— Давид? — повторно зовет меня она, плавя меня снова моими именем с её губ.

Я оборачиваюсь.

— М? — вопросительно заламываю бровь, всеми силами пытаясь справиться с тем, как грудная клетка подскакивает после услышанного разговора.

Хрупкие ладони ложатся на пухлую чашку, и Оля притягивает её ближе к себе.

— У меня тут идея родилась, — встречается со мной взглядом.

— Какая?

После сигнала достаю свою чашку и обойдя барную стойку, сажусь на соседний стул.

Осипова поворачивается ко мне туловищем. Изящная, утонченная. Проклятье, она настолько красивая, что я иногда выпадаю из реальности, когда наблюдаю за ней. За длинными светлыми волосами, сегодня собранными в высокий хвост и открывающими тонкую шею. Шею, которую украшает золотая цепочка с небольшим кулоном. Кулон мне не знаком, а вот цепочка очень. Я заметил её на её шее еще в больнице, когда только приехал.

Та самая, которую я дарил ей на восемнадцатилетие…

Оля носит её каждый день и иногда, когда задумывается над чем-то, накручивает часть на указательный палец, и потирает подушечками.

— Не знаю, как ты к этому отнесешься, все же это дополнительные траты, — возвращает меня к разговору, — Но я подумала почему бы нам не принять участие в новогодней ярмарке?

— В ярмарке?

— Да. Скоро откроется главная, на центральной площади. Ну ты помнишь, с домиками деревянными, в которых готовят шашлыки, хот доги?

Конечно, помню. Народ толпами туда валит, да и мои не исключение. В Ереване пока детвора постарше на аттракционах зимних катается, мы с мужиками и женами обычно вино пьём с шашлыками.

— Ну…

— Так вот, мы можем арендовать один из домиков. Я цен не узнавала, но, если аренда выйдет дорогой, можно просто поставить палатку, я видела в прошлом году, люди так ставили. Ну, конечно, это надо будет пойти в городской совет и всё уточнить, — тараторит активно, — в общем, если ты сможешь финансово себе это позволить, то можно поставить мангал и готовить шашлык. А еще испечь пахлаву. Её знают и любят. Обычно на таких ярмарках десертов мало. В основном упор на мясные блюда. Ну, мы конечно, не будем исключением, — улыбается Оля, а я оторвать взгляд от её губ не могу. Когда она в последний раз так улыбалась мне, как в эти дни? В ту самую ночь, когда я сказал, что выберу её… Она тогда точно также тараторила, строя планы на нашу совместную жизнь… — Давид? Ты слушаешь?

Перед моим лицом порхает её ладонь, а Оля склоняет голову, заглядывая в мои глаза. Бодрая такая, заряжающая энергией и меня.

Улыбаюсь и киваю.

— Да… Поставить десерты и мангал, — подтверждаю, что слушал её.

— Ага. Но фишка будет не в этом. Я подумала, что обычно на таких мероприятиях народ покупает выпивку в бумажных или пластиковых стаканах, так?

— Так.

— А мы сделаем иначе. Мы закупим бокалы. Я уже нашла какие, — взяв с барной стойки телефон, разблокирует его, летая пальчиком с аккуратным маникюром по экрану, и поворачивает ко мне, — смотри, они небольшие, но удобные. А вот здесь, — показывает на центр, — мы напишем название «Ахтамар».

Оцениваю её идею и с сомнением мотаю головой.

— Это будет дорого, Оль.

— Нет. Фишка в том, что мы будем брать за напиток дороже, чем везде, но это будет с учетом стоимости бокала. Некий залог. Если человек покупает вино, он платит больше за то, чтобы временно купить бокал. Обычно люди гуляют здесь час или два. По итогу прогулки те, кто захочет вернуть бокал, получают обратно залог. Но, — выставляет указательный палец вперед, — Я знаю немало людей, коллекционирующих интересную посуду. Людям будет это интересно. Плюс — у них дома останется вещь с названием твоего ресторана. А это тоже как некое напоминание о том, что нужно посетить заведение.

— Хм…

Задумчиво чешу подбородок. Вообще, это мысль. Денег, правда, на организацию нужно выложить. Прикидываю что к чему и понимаю, что остатка у меня не то, что в притык. Он в большом минусе. Но идея принять участие в ярмарке кажется интересной настолько, что я готов попросить в долг у Сани или Демьяна. Через Битеева, кстати, можно будет и с местом решить. У него есть выход на городской совет.

— Идея новая и непривычная для наших людей… — размышляю по ходу, — Придется каждому объяснять почему у нас дороже.

— А мы напишем табличку. Внизу припиской добавим про залог. Ну, и мне несложно будет объяснить. Главное, чтобы помогло.

— Тебе? — уточняю я.

— Да. Ярмарка обычно открывается вечером. Я буду успевать. И не придется доплачивать другому человеку. Давид, мне кажется, это должно сработать. Во всяком случае, бокалы потом можно будет подарить ребятам на праздник, — смех Оли вызывает у меня очередную тахикардию, — ну и использовать в ресторане тоже. Нужно только тщательно продумать меню.

— Это должно быть что-то несложное в приготовлении.

— Да, — энергично кивает, — и такое, чего нет у других. Подумай…даже как реклама — будет отличный вариант. Крупными буквами «Ахтамар», — ведет она руками в стороны, имитируя вывеску, — и никакого глинтвейна. От него уже тошнит, если честно. Возьмем вино, которое у нас чаще всего заказывают. Белое и красное. И еще можно пиво.

— Для пива тоже стаканы заказывать будем? — усмехаюсь я.

— А у тебя дома есть стаканы из-под пива с мерчем других компаний? — лукаво смотрит она.

— Есть, — широко улыбаюсь я. — И не один.

— Ну, вот и ответ, — победно подытоживает, заражая меня своим настроением.

— А ты голова, — хвалю её я, на автомате склоняясь и сжимая тонкие пальцы, постукивающие по барной стойке.

— Не без мозгов, — шутливо ведет бровями Оля, цитируя немало известный фильм, а я смеюсь, запрокинув голову назад.

— Это явно не про тебя.

— Давид?

— Пааа.

Одновременно доносится со стороны входа в ресторан, в дребезги разбивая впервые настолько непринужденную атмосферу. Пальцы Оли мгновенно исчезают из-под моих, а задорная улыбка превращается в гипсовую маску.

Схватив чашку кофе, она подносит её к лицу, а я, испытав невидимый удар в грудь, перевожу взгляд ей за спину.

С порога на меня удивленно смотрит Ани, а пацаны в этот момент бегут в мою сторону по залу.