Механик против моря

Глава 16

Уже знакомым маршрутом дошел до мастерской. Без спроса протиснулся в чуть приоткрытые ворота. Пересек двор и заглянул в кузницу. Горн был потушен, а хозяин вместе с работниками обедали хлебом и холодной вареной говядиной. Только что откусивший от краюхи Вельф заметил посетителя и не стал говорить с набитым ртом. Просто махнул в знак приветствия.

Механик подошел к столу. В это время Вельф стряхнул с рук крошки, торопливо дожевал и поднялся на ноги.

— Орель, мы же достаточно подружились, чтобы говорить друг с другом начистоту?

— Разумеется.

— В таком случае прямо скажу, что ты дурак. Нельзя иметь дел с Куно Нульгманом.

— Значит, первый помощник тебя посетил. Ты согласился?

— Да.

— Но ведь сам посоветовал не работать с Куно Нульгманом.

Кузнец лишь пожал плечами.

— Ты понял, что я имею в виду. Близнецы же рассказали о нем? Куно не настолько мелочный, чтобы не отдать дюжину таллеров за заказ. Но тебя он в конечном счете обманет. Это знает каждый житель Наяхафена.

Вельф вернулся к столу, отломил кусок хлеба от краюхи, предложил механику, но тот отрицательно покачал головой. Орель заметил, что среди еды оказался брошены шестерни и смятая бумага с написанными инструкциями. Лехтман отщипнул хлебный мякиш, задумчиво скрутил в ладонях в шарик.

— Если у Куно такая плохая репутация, то почему его просто не изгонят?

— Даже будучи мерзавцем, он остается Нульгманом. Ну и он не обманывает жителей нашей республики. Если возит контрабанду — то в другие государства Империи. Если нарушает соглашения — то с иностранцами, которые в Наяхафене не имеют особых прав. Чужаками. Такими, как ты. О чем вы договорились?

— Собрать двенадцать автоматов на продажу за большое море. Наподобие подарка для Фритца Ризерда. Куно отправил первого помощника пообщаться с вашей гильдией, чтобы распределить детали по нескольким кузнецам. Только с этой частью возникли проблемы.

— Что получишь ты?

— Серебро.

В ответ кузнец удивленно поднял брови, явно ожидал услышать не столь сдержанное объяснение. Но настаивать не стал.

— Делай как знаешь. Но запомни, что я тебя предупредил. Зачем ты пришел?

— Если честно, то просто от скуки, не придумал себе развлечения. Виглеры заняты очередными куклами. Твои товарищи по гильдии еще не прислали детали, чтобы можно было начать собирать или тренировать автоматы. Решил присоединиться к вам возле горна.

— С одной рукой помощник из тебя не важный.

— Если не справлюсь, то хотя бы развлеку беседой.

До вечера механик пробыл в мастерской. Первые часы размечали будущие заготовки, обводили выкованные шестерни, чтобы наметить детали на листе металла. Потом молотобоец разжег горн, и кузнецы начали работать. В это время Лехтман рассматривал мастерскую и пытался придумать, где можно разместить молот, который будет приводить в движение веркштейн, а не человеческие мышцы.

Решил, что это станет достойным подарок Вельфу в обмен на помощь и благожелательное отношение. Но не стал говорить при работниках, особенно молотобойце. В Наяхафене механизмы были достаточно привычным делом.

Однако многие жители оставались консервативными и плохо воспринимали нововведения, в том числе и отец Вельфа. Чтобы встроить механизм, пришлось бы разбирать стену и перепланировать кузницу. А на подобное старшие не могли пойти, это восприняли как оскорбление предыдущих поколений мастеров, которые работали здесь со дня основания республики.

С закатом Орель вернулся в кукольную лавку. Близнецы все еще корпели над заказом. Механик вошел в магазин, над дверью звякнул подвешенный колокольчик. Из мастерской вышла Агнесса. Она устало потянулась, поднялась на цыпочки и коснулась кончиками пальцев низкого потолка. Лехтман заметил краску у девушки на губах — она раскрашивала кукол и часто облизывала кисточку.

— Все, я наработалась, — Агнесса заглянула в заднюю комнату и крикнула. — Готтольд, заканчивай! Доделаем завтра. Орель, закрой дверь и иди к нам. Пора бы уже поесть.

Механик положил засов на петли и последовал за девушкой. В мастерской горела всего пара свечей. Благодаря линзам из веркштейнового стекла близнецы могли работать в полумраке. Орель задумался, что в обозримом будущем и ему предстоит замена настоящего глаза на рукотворный. Не придется ограничиваться световым днем при работе.

Втроем собрались на кухне. Близнецы в четыре руки торопливо готовили ужин. Механик сел на лавку, осторожно опустил левое предплечьена стол. За день несколько раз совершал неловкие движения, которые тревожили раны. И в результате пару часов назад из первого, более серьезного, пореза пошла кровь. Руку заново перевязали и кровотечение остановилось, но Орель решил, что поторопился вернуться к работе.

— Я дочитал дневник вашего отца. Стало понятнее. Но вместе с тем появилось еще больше вопросов. Когда была сделана последняя запись, лет четырнадцать назад?

— Да, — не отвлекая от готовки, односложно ответила Агнесса.

— Что произошло дальше?

— Агни, я расскажу. Несколько лет отец потратил на то, чтобы установить связь между мирами. Уже начинал отчаиваться, когда удалось отправить сообщение в твой мир. И получил послание в ответ. Еще примерно год пытались расшифровать письменность друг друга. Разумеется, целый орден справился быстрее, чем один человек. И, собственно, началась торговля. Море приносило веркштейн, в обмен забирало оружие. Не знаю точно, сколько. Но счет определенно шел на сотни мечей.

— Ваш отец что-то с этого получал?

— Мне кажется нет. Изначально планировал забирать какую-то справедливую долю веркштейна, но решил подождать. Не успел. Рыбаки с принадлежавшего Нульгманам судна заметили, как он входил в пещеру. Рассказали Хагану. Уже он донес городской страже. Те начали следить за отцом. Поймали с поличным. Потом случился суд. Дальше ты знаешь.

Готтольд разжег огонь в печи, его сестра поставил внутрь горшок со вчерашней пшенной кашей. Агнесса демонстративно не участвовала в разговоре. И притворялась, что шла светская беседа на отвлеченные темы.

— Мне не дает покоя часть про морского короля. Обитай он до сих пор в море, в республике об этом наверняка бы говорили. Но подобного я не слышал.

— История не закончилась. Пойми, под водой время движется по-иному. Озирты живут куда дольше людей. Говорят, есть даже трехсотлетние старики. Совсем как библейские патриархи. Расстояния намного больше, чем на суше. И помимо четырех сторон света кланы способны путешествовать еще и в глубину. Так что объединение моря может затянуться на десятилетия.

— Не забывай про город Ейзенбург, — Агнесса не вытерпела и включилась в разговор, так и не повернувшись к ним лицом.

— Да, Ейзенбург. Портовый город чуть поменьше Наяхафена. В позапрошлом году он опустел за одни сутки. Достоверно известно, что напало море. Воины ночью вышли из воды, смяли все сопротивление. Жителей убили во сне, сколь-либо ценное унесли с собой. На подобное не способен ни один клан. Даже самый многочисленный.

— Как далеко отсюда этот Ейзенбург?

— Примерно тысяча миль. Больше ничего подобного не случалось. Либо новости до нас не доходили. Но никто не бьет тревогу. Среди людей не говорят о сильном вожде в море. И, соответственно, правители не готовятся воевать с ним. Теперь мы с Агни храним тайну, которая так терзала отца.

— Что произошло с остатками клана Голькт и союзниками, когда они получили оружие?

— Снова пошли в самоубийственную атаку. И практически все погибли. Из Гольктов остался только один старик. Даже не клановый старейшина. Сказитель. Можно считать, морской священник. Собственно, с его помощью мы и смогли восстановить связь между мирами.

В это время Агнесса достала из печи горшок каши, разложила на три глиняные тарелки. В центр стола опустила краюху ржаного хлеба. После произнесенной скороговоркой молитвы Орель принялся за еду. Съел половину порции, прежде чем продолжить разговор.

— С самого начала вы были со мной неискренне, даже когда утверждали, что говорили прямо. Понимаю и принимаю ваши мотивы. Но повторю тогдашний вопрос: что вами движет? Желание остановить неведомого морского вождя?

Агнесса продолжила молча жевать. Готтольд отложил ложку.

— Нет. В тот раз мы говорили правду. Хотим обелить фамилию Виглер и вернуть было влияние. Делами моря пусть занимаются короли, князья и герцоги.

— Зачем тогда мечи?

— Они высоко ценятся у озиртов. Можно выгодно обменять на самородки. И даже не обращаться к ныряльщикам. Ничего более. Мы ожидали другого, когда соглашались принять посланника из твоего мира.

Орель засомневался. Близнецы вполне могли запросить у ордена напрямую серебро, хоть в монетах, хоть непосредственно слитками. Или даже украшениями. Если боялись, что незнакомые деньги не примут — то могли отправить на ту сторону образцы монет, которые орденские чеканщики легко бы скопировали.

Это однозначно более безопасный путь, даже без учета прошлого близнецов. Но механик решил, что в данный момент это не важно. Он зацепился за последнюю фразу Готтольда и счел нужным уточнить.

— А чего вы ждали от человека с той стороны?

— Мы получали орденские письма с условиями договора. И из этого создались определенные ожидания. Что от нас требуется только забрать человека из пещеры, поставить на ноги и обеспечивать кровом и едой. Дальше ты все должен был делать самостоятельно. А мы продолжаем тебе помогать и рисковать своим положением. И без того шатким.

Механик мог бы поспорить в мелочах, но в целом признавал правоту Виглеров. Хотя за собой вины не чувствовал — о деталях договаривались без его ведома. А сам Орель честно старался выполнить свою часть. Пусть получалось не так, как планировал. Решил сменить тему, заодно и выяснить ответ на давний вопрос.

— Вы забрали тело из пещеры. А как этот человек там оказался?

— Тебя… Будущего тебя нашел сказитель из клана Голькт. Последние годы он обитает недалеко от Наяхафена. На больших глубинах, чтобы не столкнуться с ныряльщиками или не попасть в сети. Я не обманывал, когда объяснял в прошлый раз. Этот человек действительно утонул. Тело подобрал озирт и оттащил в пещеру во время прилива. В ту же ночь связался с нами. Ну и мы отправили весть, что готовы к пришельцу.

Готтольд закончил рассказ и продолжил торопливо доедать остывшую кашу. По его поведению стало понятно, что Виглер не собирается продолжать разговор. Агнесса молча поднялась из-за стола, собрала посуду и положила в таз с водой.

— Готтольд, я пошла спать. И тебе советую не засиживаться. Завтра встаем до рассвета.

— Я тоже иду. Орель, если у тебя остались вопросы, то давай подождем до следующего вечера. Нам действительно предстоит много работы с куклами, а времени в обрез. Никогда так сильно не надеялся, что придет шторм и запрет корабли в порту.

Оставалось только пожелать близнецам доброго сна.

***

Следующие дни Орель провел в мастерской Вельфа. Старался не беспокоить раны и больше смотрел со стороны и лез под руку с советами. В конечном счете и молодой кузнец, и его подчиненные попросили не подсказывать и дать работать самостоятельно.

На четвертый день Лехтмана нашел недовольный Изаак. Он рассчитывал встретить механика в кукольной лавке и необходимость делать крюк до кузнецкого квартала разозлила первого помощника. Он протянул Орелю объемистую шкатулку.

— Держи. Со дня на день принесу всякие шестерни от кузнецов, можешь начать собирать.

Орель приоткрыл крышку и увидел внутри веркштейновое стекло. Две дюжины линз примерно равного размера, переложенные мягкой тканью. Будущие глаза для автоматов.

— Еще нужны самородки. С линзами и камнями я смогу обучать механизмы командам.

— Веркштейн скоро будет. Дождись, пока ныряльщики соберут. Еще одно. У кузнецов начали выпытывать, для кого детали. Хаган злится. Держи.

Первый помощник снял с пояса нож в кожаных ножнах. Коротки, вместе с рукоятью всего в ладонь длинной. Изаак бросил оружие на стойку. По какой-то причине он старался не передавать вещи из рук в руки.

— Носи всегда с собой. Ходишь как дурак безоружный.

Механик молча прицепил ножны к поясу. Поведение первого помощника его задевал, но конкретно сейчас тот был прав. Изаак резко повернулся и не прощаясь направился к двери в лавку. На пороге что-то вспомнил и обернулся.

— Шкатулку вернешь. Освободи к завтрашнему дню.

К концу недели в доме близнецов скопилось достаточно деталей, чтобы начинать производство. Орель начал с грудной клетки и гнезда для самородка. Полдня потратил на первое тело. Потом пришлось повторить все действия одиннадцать раз. Во время работы механик не мог избавиться от мысли, что зря согласился собирать сразу дюжину.

Еще в прошлой жизни на службе ордену святого Бенефиция ему приходилось трудиться в мануфактуре, где одновременно создавались десятки автоматов-солдат. Но достаточно быстро его талант заметили старшие мастера-механики. И вместо сборки Орель стал разрабатывать новые механизмы, а не собирать по чужим чертежам.

А для сотрудничества с Куно пришлось вспомнить молодость. Повезло, что Виглеры согласились присоединиться к сборке после окончания срочного заказа. Механик чувствовал неловкость от бесплатной по сути помощи от близнецов. Но отказываться от лишних рук не стал.

Вскоре в лавку снова пришел Изаак в сопровождении двух крепких моряков, доставил следующую партию самородков, дюжину штук. На этот раз для автоматов. Тем же вечером первый помощник с «Благочестия святого Михаила» принес еще больше деталей от гильдии кузнецов.

Механик занимал все больше места в мастерской. В конечном счете Агнесса взбунтовалась и потребовала, чтобы Орель перебрался на чердак и собирал автоматы там. Пришлось переносить все относительно готовые части.

По вечерам становилось недостаточно светло для нормальной работы, а жечь свечи было слишком дорого. Почти вся прибыль от этого заказа отправится на ту сторону в орденские владения. Поэтому в первую очередь собрали каркасы туловищ и соединили линзы с камнями.

С закатом выстраивал заготовки полукругом на чердаке. Жестами командовал самородкам запоминать движения. После чего до ночи отрабатывал приемы со шпагой по местному учебнику фехтования.

В таком режиме прожили следующие несколько недель. В какой-то момент Лехтман поймал себя на том, что не выходил из дома дней пять. С утра доводил до ума полученные от гильдии детали. Шлифовал, стачивал заусенцы на стали. Подрезал пружины, которые выходили слишком тугими. Потом собирал скелеты и подгонял элементы друг к другу. Монотонно повторял каждое действие по двенадцать раз. И вечером поднимался на чердак и методично отрабатывал фехтовальные упражнения.

Все это продолжалось, пока за очередным ужином Готтольд не предупредил:

— С новолуния прошло четыре ночи. Со следующего дня откроется окно между мирами.

— Значит, завтра с приливом и сходим.

— Снова хочешь идти? Я могу переслать самостоятельно. В этот раз совершенно честное предложение, все секреты ты узнал.

— Надоело сидеть в лавке. Идем вдвоем.

На следующий день отправились в дорогу еще до рассвета. По пути Орель несколько раз пытался начать беседу, выяснить дополнительные подробности из того периода, когда Готтольд помогал отцу в работе с озиртами.

Но кукольник отвечал неохотно и односложно. В конечном счете Лехтман прекратил попытки и оставил спутника в покое.

Шли дольше, чем в прошлый раз. Готтольд решил перестраховаться и повел кружной дорогой. Боялся, слежки со стороны людей Хагана Нульгмана. Орель не стал спорить, хотя сомневался, что такими простыми маневрами они могли сбить преследователей со следа. Понимал причины, стоявшие за действиями Виглера.

Сошли с дороги и двинулись по обнажившемуся с отливом морскому дну. Уже по знакомому пути достигли входа в пещеру. Виглер остановился, еще раз огляделся, убедился, что их никто не видит. После чего достал из сумки связку лучин, быстро зажег первую и медленно вошел в пещеру. Внимательно смотрел под ноги. Отчасти для того, чтобы не упасть. Отчасти в попытке заметить, бывал ли внутри кто-то кроме них.

Но при каждом приливе в узкий скальный проход затекала вода и уходила позже отливе. Обстановка чуть-чуть, но менялась. И не было смысла натягивать сигнальные нитки, либо складывать по-особенному камни, чтобы отследить чужое присутствие.

Они дошли до нужной камеры. Пока Готтольд возился со свечой, Орель достал из сумки самородки, лишний раз пересчитал, убедился, что ни одного не забыл. Когда стало светлее, механик увидел на песке в центре высеченной фигуры выведенную надпись.

Первая мысль Ореля была о послании из другого мира. Он подпалил лучину и присел на корточки. Быстро понял, что ошибся. Это были не буквы родного алфавита. А пиктограммы озиртов. Четыре простых знака — перечеркнутый по диагонали круг, три пересекающихся линии, ромб и человеческая фигура.

— Готтольд, что это?

— Символы моря.

Механик недовольно посмотрел на собеседника. Уже неоднократно близнецы уверяли, что больше не держат от него тайн. И всякий раз на деле слова оказывалось ложью.

— Я понимаю, чей это язык. Что здесь написано?

— У моря нет настоящей письменности. Смотри, — кукольник поочередно указал на пиктограммы. — Разговор или договор. Обмен. Сражение, вражда, месть. Человек или озирт. Как видишь, присутствует свобода для трактовок.

Орель сложил все символы в одно простое слово: «Предатель». Но кукольник был прав, это лишь одна из возможных интерпретаций.

— И кто это начертил?

— Сказитель моря. Последний выживший из клана Голькт. Помог переправить тебя в наш мир. До сих пор считает, что с ним сохранилась какая-то договоренность. Похоже, следил за пещерой и заметил нас при прошлом визите. Не бери в голову.

Готтольд наклонился и провел ладонью по песку, стирая надпись. После чего подобрал осколок веркштейна и поднес к огню свечи. Орель решил последовать совету и не придавать значения посланию. Он присел и начертил три слова на родном языке.

«Не оружие. Серебро».

Он успел обдумать это решение. Все же простой запас драгоценного металла был куда надежней и безопаснее, чем клинки для озиртов. Решил не указывать количе серебра. Неизвестно, в каком положении сейчас был орден и скольким мог пожертвовать.

Тем временем Готтольд поправил самородки, убедился, что ни один не высовывался из центральной части фигруы. Следом прочертил разогретым веркштейном борозды в нужно порядке. Все было готово.

— Закончил, теперь остается ждать. Орель, пошли на воздух. Твой орден предупреждал, что во время перехода здесь не стоит находиться. Да и не стоит впустую жечь лучины.

Орель кивнул и первым пошел к выходу из пещеры. На этот раз решили не подниматься на берег, а остались в приливной зоне. Только отошли на несколько десятков шагов в сторону. Орель помнил, что в этом месте когда-то заметили Лотара Виглера. И запущенная цепочка событий конечном счете привела его на эшафот.

Но теперь они знали, что в пещеру заходил кто-то третий. И он вполне мог наблюдать за ними прямо в этот момент. Следовало оставаться и сторожить, как отправляемый веркштейн, так и ожидаемое серебро.

Спустя час Орель пробрался в пещеру. Самородки лежали на месте. Механик вздохнул и вернулся к Готтольду. Выждали еще один час, теперь проверять отправился кукольник. Но все осталось по-прежнему. Продолжили ждать.

На четвертый раз, уже сильно после полудня, Орель не обнаружил веркштейн. Значит, орден сможет создать по меньшей мере девятерых боевых автоматов. Но вот в ответ не отправили ничего, даже не оказалось послания на песке.

Вернулся на берег. Коротко посовещались с Готтольдом и решили ждать. Кукольник на всякий случай сходил сам, но также ничего не обнаружил. Орел сидел на песке и следил за двигавшимся по небу солнцем. Море постепенно подступало.

В конечном счете Виглер принял решение. Он встал, отряхнул штаны от песка и повернулся к спутнику.

— Последний раз смотрим, не пришел ли ответ. После чего идем домой. Продолжим ждать — то не успеем дойти по суше.

Вместе зашли в пещеру. Орель двигался первым, подошел к центру чертежа и опустил лучину к полу. Ожидание оправдалось. На песке были выведены округлые буквы. Из уважения к Виглеру механик прочитал послание вслух.

— Кочевники взяли Баччинелло. Разорили окрестности. Не можем отправить ничего взамен.

— Что такое Баччинелло?

— Главный орденский город. Центр торговли и ремесла. В паре миль от монастыря, откуда меня отправили в ваш мир. Если армия кочевников смогла добраться и осадить его, то дела плохи. Очень и очень. Значит, сегодня нет смысла ждать.

Готтольд выглядел встревоженным. Он не ожидал, что партнер из другого мира может внезапно исчезнуть. И все усилия окажутся напрасными из-за армии всадников из неизвестных степей.

— И чего стоит ожидать? История закончена, твой орден не сможет посылать товары в ответ?

— Ты должен понимать, как действуют кочевники. Нападают, разоряют, но не остаются. Ордену нанесли удар, но братья выдержат. И им тем более нужен канал поставки веркштейна. Считай, что нам задолжали.

Кукольник кивнул. Развернулся и первым пошел к выходу.

— Готтольд, подожди. Я понимаю, наше партнерство вас больше разочаровывает. Но требуется время. Обещаю, в ближайшие годы все станет лучше. И прошу лишь терпения и доверия.