Механик против моря

Глава 22

Зажгли подсвечник на три свечи и поставили на пол возле двери, чтобы слепить вошедших и заодно осветить для Лехтмана. Сами близнецы хорошо видели в полумраке благодаря веркштейновым линзам в глазницах.

Когда все было готово, Агнесса скинула засов с входной двери, после чего замерла на лестнице на второй этаже. Контролировала, чтобы озирты не пробрались через заднюю дверь или окна.

Ждать пришлось недолго. Вскоре снаружи кто-то попробовал открыть дверь. Та поддалась и в неровном свечном свете показался худощавый озирт, раскрашенный узкими полосками красной и зеленой краски.

Стоявший рядом с механиком Готтольд выкрикнул короткую фразу на языке моря. Орель решил не уточнять, что именно сказал кукольник, но это явно возымело успех. Следом за первым озиртом зашло еще несколько. В том числе и существо, которое Виглер назвал рыбой-гончей.

Сам механик отнес бы создание скорее к рептилиям. Размером с крупную собаку, покрытое чешуей, с короткими лапами и вытянутой мордой и большой пастью, полной длинных зубов. По команде озирта гончая двинулась вперед. Уперлась в стойку, дернулась влево, вправо, не нашло прохода. Потом попятилось, собралось и запрыгнуло наверх.

— Надо убить! — выкрикнул Виглер и первым рванул вперед.

С секундной заминкой Орель бросился за ним. Благо, от двери до стойки было всего несколько шагов. Кукольник сделал глубокий укол, целя острием в грудь рыбе-гончей. Существо дернулось в сторону, увернувшись. Но из-за это не заметило удар механика. Клинок насквозь пробил горло.

Виглер также быстро отступил в дверной проем и за рука утащил Ореля за собой. Озирты не успели среагировать и нужно возвращаться в безопасную позицию. В небольшую торговую зону уже набилось восемь жителей моря.

— Агни, они обходят! Держи заднюю дверь!

Часть противников была вооружена сталью, у остальных — копья из черного морского камня, которые Орель уже видел. И как раз копья заметно превосходили шпаги в длине. Это понимали и люди, и озирты. Поэтому вперед выступили четверо копейщиков. Начали осторожно подходить по обе стороны от двери.

Среди вошедших выделялся один озирт. Раскраской, у него на тело были нанесены круги и овалы белого цвета. Не такой массивной фигурой и сгорбленной спиной. И тяжелыми скованными движениями, не характерными для воина. Орель понял, что это и был тот самый сказитель моря.

К ним подходили все ближе, примеряясь уколоть несколькими копьями одновременно. Лехтман не сводил глаз с автомата. Выжидал лучший момент для того, чтобы отправить в атаку. Готтольд нервно вычерчивал кончиком шпаги фигуры в воздухе, готовясь защищаться.

Озирты приблизились еще ближе. До столкновения оставались последние мгновения. Тогда Орель проговорил, сразу используя родной язык. Уже убедился, что народ моря может понимать и даже воспроизводить человеческую речь.

— Автомат, атакуй!

Одновременно с Лехтманом начал выкрикивать что-то на языке моря Готтольд. Хотел отвлечь внимание и заглушить звуки механизма. Хорошо смазанные шестерни двигался почти беззвучно. Сделал шаг вперед, занял первую позицию из учебника фехтования и нанес диагональный удар в затылок ближайшего озирта. Прежде, чем тот успел обернуться.

Фехтовальный тренажер повернулся к следующему, который уже сумел защититься. Одновременно с этим Орель подтолкнул Виглера и первым пошел в атаку. От первого копья увернулся, следующее пробороздило плечо, оставив глубокую рваную царапину. Левой рукой ухватился за пористое древко копья, дернул на себя, одновременно выставляя вперед шпагу.

Удалось достать, острие вонзилось в живот озирта, хотя рана вряд ли была смертельной. Противник ухватился ладонью за клинок, не давая вытащить или погрузить глубже. Справа появился сказитель из клана Голькт, замахнулся короткой саблей. Орель инстинктивно втянул голову в плечи, понимая, что не успеет защититься.

Но тут бицепс правой руки сказителя навылет пробил клинок. Механик увидел Агнессу, пришедшую на подмогу. Девушка резко дернула предплечьем, чтобы освободить оружие. И тут же нанесла следующий удар, на этот раз поразив бедро сказителя.

Орель провернул клинок, рассекая ладонь противника. Навалился всем весом, углубил рану. После чего сделал короткий шаг назад и резко потянул эфес на себя. Быстро огляделся по сторонам. Готтольд отступал под напором двух противников, ему на помощь поспешила сестра.

С другого конца лавки озиртов теснил автомат. Стальная броня и надежная конструкция позволяли игнорировать удары, ставшие бы смертельными для простого человека. Поэтому фехтовальный тренажер практически не защищался и шел в контратаку. Но когда механизм и озирт одновременно попадали друг по другу оружием, то первый лишь качался и отступал. А незащищенный житель моря получал серьезную рубленую рану.

В тесном помещении, еще и разделенном на две части стойкой, оказалось слишком много бойцов. Озирты не могли воспользоваться численным преимуществом и были вынуждены драться на два фронта.

Вскоре на ногах осталось меньше половины озиртов. Орель понял, что лучше не рисковать и позволить механизму сделать основную часть работы. Хрипло приказал близнецам:

— Держимся вместе! Добиваем по одному! Автомат, перекрой дверь! Готтольд, возьми копье, бей издалека!

— Не могу.

Повернувшись, механик увидел, что кукольник прижимал к груди окровавленную левую руку. Кивнул, положил шпагу на стойку и подхватил шершавое каменное копье. Огляделся. Озирт прижал автомат копьем к стене, в это время второй бил механизм саблей, стараясь поразить голову. Третий воин подступал к близнецам, которые пытались взять его в клещи.

Лехтман перемахнул через стойку и всем телом подался вперед в сильном уколе. Каменное острие вошли под лопатку копейщика, сосредоточившегося на сдерживании автомата и не заметившего опасность за спиной. Потом услышал, как слишком увлекшаяся атакой Агнесса охнула и отступила. Орель не увидел, что с ней случилось. На ногах девушка устояла, но в схватку не вернулась.

Но Готтольд воспользовался возможность и поразил уже раненого врага вертикальным рубящим ударом. Последний озирт остался в одиночестве против двух мужчин и автомата. Пытался отбиваться, но силы оказались неравны. Орель встал за спину кукольника и закончил бой быстрым ударом копья в голову.

— Агни, насколько все серьезно?

— Потом. Орель, запри дверь! Автомат, зайди в мастерскую и убивай всех, кроме нас троих!

Сперва пришлось затащить в дом лежащее на пороге тело. Потом Орель захлопнул дверь и накинул засов на скобы. В это время близнецы шли от озирта к озирту и убеждались, что те мертвы. Нескольких раненных пришлось добить. Но было заметно как оба Виглера обошли стороной Ялымта, последнего выжившего из клана Голькт.

В это время механик приоткрыл ставню на окне рядом с дверью и вслушивался. По первым впечатлениям — привычные звуки спящего города. Где-то вдалеке лаяли собаки, слышались крики ночных птиц, ничего примечательного. Но постепенно начали доходить более тревожные отзвуки. Громкие голоса. Словно бы удары стали о сталь.

Однако сигнальные колокола молчали. Если в Наяхафене и были другие озирты, то городская стража о них не знала.

— Орель, тебе нужна перевязка?

Готтольд наскоро замотал левую кисть полотняной лентой, из которой шили платья для кукол. И теперь пытался остановить кровь из раны на бедре у сестры. Прижал сложенную вчетверо ткань и помогал Агнессе забинтовать ногу.

Возбуждения от боя отступило, Лехтман почувствовал прилив боли. Осмотрел себя. Несколько неприятных глубоких царапин, но нигде не требовалось останавливать кровь. Во время схватки действовал достаточно осторожно и не подставлялся так, где не требуется.

Из мастерской вернулся автомат. По приказу девушки он замер над сказителем и упер кончик сабли тому в грудь. Но на этом остановился. По какой-то причине близнец решили сохранить жизнь старому знакомому.

Готтольд подошел к нему, присел на корточки и задал вопрос на протяжном языке моря. Озирт коротко ответил. У них завязался разговор. Кукольник вел допрос медленно, иногда замолкая, чтобы подобрать слова. Ялымт говорил, часто срываясь на шипящие интонации. Сказывались раны.

К механику подошла Агнесса и вполголоса, не перебивая и не мешая разговору, стала переводить.

— Готтольд спрашивает, зачем он нас искал. Ялымт отвечает: чтобы убить. Почему? Отомстить. За что? — девушка на секунду запнулась, словно решала, стоит ли переводить дальше. Но продолжила. — Он назвал нас с Готтольдом предателями. Говорит, мы нарушили данное слово. Воспользовались его помощью и прекратили общение. Не выполнили свою часть сделки. Готтольд спрашивает, кто красно-зеленые озирты. Ялымт называет это наградой. За что? За работу переводчиком. За сведения о городской обороне.

После следующего вопроса сказитель перестал говорить. Виглер с нажимом повторил. Ялымт продолжил молчать. Агнесса приказала автомату опустить клинок на полдюйма. Наконечник проткнул кожу. Озирт закричал, девушка скомандовала механизму убрать лезвие.

Сказитель заговорил. Агнесса продолжила переводить:

— Этой ночью в город вторглась армия… Я не знаю, как правильно перевести слово. Большой предводитель. Великий вождь. Это не грабительский налет. Они хотят надолго захватить город. Готтольд спрашивает, зачем. Чтобы заставить кузнецов работать. Ковать мечи. Готтольд повторяет вопрос — зачем. Большой вождь собирается вооружить армию. И выступить против озирта, которого называют величайшим из предводителей.

Потребовалось некоторое время, прежде чем механик понял, как иначе можно перевести последний титул. Морской король. Когда в допросе возникла пауза, Орель обратился к Виглеру.

— Уточни, почему не подняли тревогу.

— Готтольд передал твой вопрос. Ялымт ответил, что у великого вождя есть союзники среди людей. В том числе капитанов городской стражи. — Агнесса запнулась и почти прокричала. — Это проклятые Мейцеры! Они впустили море в город!

Озирт попытался отползти. Но Готтольд успел среагировать и поставил ногу ему на грудь. Перенес вес, не позволяя встать или двинуться. Сказитель моря повернул к нему голову и сдержанно прохрипел короткую фразу.

— Ялымт говорит, что рассказал достаточно. Либо мы его отпускаем, либо убиваем. Смерти он не боится. И больше рассказывать не собирается. Готтольд советует ему не торопиться. Мы еще не решили его судьбу. А и в правду, что нам с ним делать?

Виглеры переглянулись. Брат сморщился, но потом чуть заметно дернул головой в сторону входной двери. Сестра пожала плечами, но вскоре несколько раз быстро кивнула. Им не потребовалось слов, чтобы прийти к общему решению. Обратилась к механику:

— Кузен, предлагаю его отпустить. Под обещание уйти и никогда не возвращаться. Если рассудить, то мы действительно поступили не совсем справедливо по отношению к Ялымту.

Орель задумался. Но ненадолго. Решение было неприятным, но единственным верным в сложившихся обстоятельствах.

— В кузнице Лабберта стоит дюжина автоматов. Озирты не понимают, что они опасны. Если отпустим, то он предупредит остальных. Тайна слишком важна. Простите.

Близнецы снова начали переглядываться. На этот раз заметно дольше. Решение дало им непросто. Наконец, Готтольд тяжело вздохнул и обратился к Лехтману.

— Ты прав. Автомат, уколи озирта в левую часть груди. Убей.

Механизм подчинился.

После этого оставалось решить, как поступить дальше. Либо отсиживаться в доме, наблюдать и ждать, чем закончится нападение. Либо пытаться что-то предпринять. Помочь городу справиться. Почти не сговариваясь, выбрали последний вариант.

Агнесса поднялась на второй этаж, чтобы следить за улицей. Готтольд и Орель прошлись по ближайшим соседям. В доме справа никто не ответил на стук. Сколько бы механик не прислушивался, так и не услышал движения внутри. Там жил одинокий вдовец-моряк и сейчас вполне мог быть в плавании.

Пошли к соседям по левую руку. Когда приблизились к низкому крыльцу, Готтольд придержал механика за рукав и поднес палец к губам. Он лучше видел в темноте и первым рассмотрел, что дверь в дом была выломана. Крадучись приблизились и заглянули внутрь.

Сразу за порогом на полу лежал мертвый озирт. Готтольд осторожно прошел дальше, держа шпагу перед собой на вытянутой руке. Орель не рискнул идти в темноту и напряженно ждал возле входной двери. Но противников в доме не оказалось. Вскоре кукольник вернулся.

— Хозяева мертвы. Муж пытался защититься, но не справился. Жена попыталась сбежать через заднюю дверь, нагнали на кухне. Судя по следам зубов, рыба-гончая. Идем дальше.

Прошли до конца улицы. В следующих четырех домах повторилась все та же картина. Дверь или оконные ставни выбиты, обитатели мертвы либо сбежали. Некоторым удавалось сопротивляться, пусть и недолго. Изначально вместе со сказителем моря шло десять бойцов. Отчасти благодаря соседям Виглерам и Лехтману получилось выйти победителями.

После пяти домов Готтольд остановился. Не захотел бросать сестру в одиночестве. Орель мог бы поспорить, в лавке оставался автомат. Но решил, что сейчас не время. Развернулся на месте и первым пошел обратно к дому Виглеров.

Агнесса спустилась к ним.

— Я никого не заметила. Что с соседями?

— Агни, они не знали, где именно нас искать. И вламывались во все дома без разбору. Сама понимаешь, с каким исходом.

— Понятно, — односложно ответила девушка. Если новость ее и задела, то виду Агнесса не подала. — Я предлагаю идти к ближайшей дозорной башне стражи. Предупредим их. Если живых не осталось, то сами станем бить в сигнальный колокол.

— Хорошо, начнем с этого, — кивнул Орель. — В кузнечном квартале стоит дюжина автоматов. Сами видели, как фехтовальный тренажер держался против озиртов. Только терции безоружны, Куно оставил на острове все шпаги и сабли.

— Если морю действительно помогают Мейцеры, то к городскому арсеналу мы уже не пробьемся, для них это первая цель. Но какой-то запас может найтись именно в дозорной башне. Агни, как нога, получится пойти с нами?

Девушка кивнула. Вчетвером, считая автомата, осторожно выдвинулись, подстраиваясь под темп хромавшей Агнессы. Орелю не хотелось приближались к линии моря, это словно бы увеличивало вероятность встретить озиртов. Хотя умом понимал, что тем хватило времени добраться до каждого района Наяхафена.

Когда прошли первый квартал, со стороны воды раздался чудовищной силы звук. Небо озарила вспышка. Поначалу Орель принял это очередной этап атаки озиртов. Но достаточно быстро распознал следы порохового взрыва.

— Что это было? Склад?

— Нет, — мрачно ответил Готтольд. — Если я верно определил, то запасы пороха в башне, к которой мы идем.

— Согласна. Но все равно надо проверить.

Взрыв разбудил многих горожан. Люди выглядывали из окон, пытались понять, что происходит. Сигнальные колокола молчали, поэтому никто не связывал случившееся с нападением озиртов. В первую очередь остерегались пожара. Ореля и близнецов несколько раз окрикивали с вопросом, Агнесса сухо предупреждала, что в город пришло море.

Вскоре вышли на небольшую площадь, где еще недавно стояла вытянутая к небу дозорная башня. Судя по всему, бочки с порохом хранили наверху. В результате подрыва запасов полностью разрушилась крыша и большая часть третьего этажа. У второго обвалилась половина стен, нижний этаж остался относительно целым. Горели деревянные перекрытия.

Жители ближайших домов вышли на улицу, но оставались на границе площади. Следили, чтобы огонь не перекинулся дальше сторожевой башни. Некоторые держали в руках оружие, но никто так и не достал клинка из ножен.

Когда Орель вышел на площадь, то увидел на мостовой темные пятна. Приглядевшись, понял, что это человеческие тела. Указал на них Готтольду. Тот рассмотрел их раньше и лишь понимающе кивнул.

— Орель, это городская стража. Я насчитал семерых. Но наверняка из больше.

— Думаешь, озирты подожгли порох?

— Не уверен. У них двойственное отношение к огню. И страх, и почти религиозное благоговение. Вряд ли один из них взял факел, поднялся и поднес к запасам. Похоже на неосторожность гарнизона.

— Или злой умысел, — вполголоса добавила Агнесса. Она указала на противоположные конец площади.